Петр Кузнецов: Крупнейшие бюро кредитных историй отмечают рост интереса компаний к кредитным историям сотрудников. Число организаций, проверяющих сотрудников с помощью этих бюро, выросло за год вдвое. Как минимум 50 крупных компаний запрашивают теперь кредитные истории более чем 140 тысяч сотрудников. И среди них – крадущиеся лисы. Оксана Галькевич: Тигры. Петр Кузнецов: Тигры. Цель – минимизировать якобы риски внутреннего мошенничества на фоне растущей долговой нагрузки граждан. Но как это на самом деле, спросим нашего сегодняшнего гостя. У нас в гостях в студии Алексей Петропольский – юрист, эксперт в сфере трудовых отношений. Здравствуйте, Алексей. Алексей Петропольский: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Алексей, первый вопрос: а это законно ли? Алексей Петропольский: Ну, это, будем говорить так, законно, но здесь должен работодатель перед приемом на работу подписать с человеком так называемое согласие об обработке персональных данных ввиду того, чтобы запрос в бюро кредитных историй отправить. Он должен заполнить все паспортные данные, и только на основании этого – на основании подписи непосредственно соискателя – может сделать этот запрос. Оксана Галькевич: Но отказаться-то есть возможность у сотрудника? Алексей Петропольский: Есть возможность. Но обычно работодатели как? Они спрашивают сначала устно, а в дальнейшем проверяют еще письменно, то есть смотрят, как ответит на этот вопрос сам соискатель – он соврет или скажет правду. При этом вы можете отказаться и сказать: "Я считаю, что вы для себя должны сначала принять решение, а потом я уже буду что-либо подписывать". Но в таком случае работодатель, в принципе, может воспользоваться некими "серыми базами" и посмотреть в них вашу историю, поскольку они, в принципе, общедоступны. Петр Кузнецов: А это только при приеме на работу? Или, например, возникли какие-то… Ну, работает в течение нескольких лет сотрудник, и у начальства подозрения… Алексей Петропольский: Да. Почему сейчас такой всплеск? В первую очередь потому, что большое количество людей потеряло работу по сокращению ввиду тяжелых времен на сегодняшний момент, и многие не могут платить ипотеку, а многие ее взяли. Будем говорить, в последние три года был всплеск вообще покупки жилья по всей России, и 90% новостроек покупалось в ипотеку. То есть закредитованность населения была колоссальная. А работу в среднем человек сейчас ищет в течение полугода. И не все отложили на полгода так называемый несгораемый платеж какой-то, чтобы жить в это время. И многие просто писали в банке, просили как-то отсрочить платеж и просто не платили. И получается так, что зачастую в нашей даже юридической практике мы сталкиваемся с тем, что у работника по сути блокируют зарплату судебные приставы на основании решения суда по взысканию задолженности. А работодатель все, что ему платит – ну, от 50%, а иногда даже до 85%, – гасит по сути долг банку. И качество такой работы, качество самого сотрудника и отношение к такой компании, если он работает в каких-то продажах, зачастую негативное. Оксана Галькевич: Собственно это и есть интерес работодателя, да? Алексей Петропольский: Да. Но сейчас еще одно ноу-хау с этого лета, которое в следующем году, я думаю, коснется практически всех работников, – это поправки в Налоговый кодекс, которые позволяют налоговой информировать третьих лиц о наличии задолженности у любого человека. Петр Кузнецов: То есть никакой налоговой тайны не остается? Алексей Петропольский: Никакой налоговой тайны на долги больше нет. Для чего это сделалось? Ну, понятно, в первую очередь – для собираемости налогов, поскольку у нас на конец 2015 года долгов было порядка 14 миллиардов рублей, только на имущественный налог. При этом надо понимать, что на тот момент он считался не от кадастровой стоимости. А сегодняшний год – мы платим налоги от кадастровой стоимости, и это выше минимум в 3–4 раза, чем то, что мы платили до этого. И конечно же, собираемость этого налога тоже кратно упала. Петр Кузнецов: То есть получается, что в таком случае… Или это уже можно делать? Получается так, что работодателю даже вовсе необязательно запрашивать кредитную историю. Если у сотрудника просроченный долг, то… Алексей Петропольский: Налоги он, наверное, тоже не платит. Петр Кузнецов: …то банк, например, может уведомить работодателя о том, что у него просроченные долги, да? Без налоговой тайны уже делается? Алексей Петропольский: Нет, здесь, будем говорить так, это в первую очередь – налоговая. Банк – он коммерческая организация, и он отправляет данные в бюро кредитных историй, и уже бюро кредитных историй распространяет по запросу данные. А касательно налоговой, то здесь налоговая может связаться с работодателем и сказать: "У вашего работника есть долг". И если этот долг до 25 тысяч рублей, он имеет право удержать его с зарплаты, то есть уведомить работодателя как налогоплательщика о том, чтобы заблокировал до 25 тысяч рублей, и списать эти деньги в счет погашения долга. Петр Кузнецов: А если у него зарплата маленькая, меньше 25? Алексей Петропольский: Ну, такое может быть. То есть несколько месяцев или в течение какого-то период человек будет получать не всю зарплату, а будет удерживаться какая-то кратная ставка налога. И самое страшное даже в другом – в том, что при наличии свыше долга, здесь уже налоговая имеет право просудить… точнее, не просудить, а наоборот, взыскать эти деньги без суда, до 100 тысяч рублей. В режиме опять же уведомления взыскать эти деньги и опять же заблокировать зарплату, пенсию, что угодно. Оксана Галькевич: Счет. Алексей Петропольский: Счет. Все что угодно. При этом опять же работодатель любой при приеме на работу теперь сможет воспользоваться сервисами (они сейчас активно разрабатываются), которые будут предоставлять все данные по физическому лицу, по его налоговым задолженностям. Оксана Галькевич: Алексей, давайте пригласим телезрителей наших к этому разговору. Друзья, вот как вам такая перспектива, можно сказать, полной прозрачности и доступности к информации о том, есть ли у вас долги или нет? Или, может быть, кстати, у вас есть опыт, что ваш работодатель получал о вас информацию с вашего согласия (или, может быть, каким-то другим путем) о наличии кредитов, выплаченных и невыплаченных, о вашей кредитной истории. Поделитесь, расскажите, позвоните нам в прямой эфир или напишите SMS-сообщение. Вы знаете, меня смутила ваша фраза про "серые базы", которыми могут воспользоваться работодатели, которые, как вы сказали, весьма и весьма себе доступны. Ну, это же нечестно. Петр Кузнецов: Само определение "серая база". Оксана Галькевич: Да, "серая база" – это же не совсем законно, правда? Петр Кузнецов: Конечно, нечестно. Алексей Петропольский: По сути это так называемый "слив" в интернет каких-либо конфиденциальных данных, которые в дальнейшем через эти "серые сайты" либо продаются на всяких радиорынках, это диски… Петр Кузнецов: Просто платный доступ, да? Алексей Петропольский: Да. Оксана Галькевич: То есть сидят кадровики такие в отделе и покупают себе вот эти "серые базы", как вы сказали, а потом проверяют своих сотрудников. Алексей Петропольский: Надо сказать, что они еще и обновляются каждый месяц, и можно получить самые актуальные данные. Если мы берем по машинам базы, с которыми мы сталкиваемся зачастую (люди к нам приходят и просят подать в суд на тех, кто пользуется такими базами), то здесь по машинам это в основном страховщики. У страховых компаний есть общий доступ к единой базе всех страховых компаний, то есть можно узнать все паспортные данные, о машине всю историю, где человек прописан, который покупал эту машину. Ведь у всех страховщиков единая база по обязательной страховке – по ОСАГО. И эти базы чуть ли не каждый месяц появляются в свободном доступе на "сером рынке", и по ним опять же многие делают свои некие запросы. Петр Кузнецов: А Сноуден нас предупреждал еще два года назад! Скажите, пожалуйста, может ли вот этот отказ сотрудника, если напрямую к нему работодатель (возвращаюсь к началу нашего разговора) обратился, запросил, отказ предоставить свою кредитную историю может послужить формальным поводом для увольнения? Что в этом случае делать сотруднику? Алексей Петропольский: Я думаю, что для непринятия на работу – да. А для увольнения… Петр Кузнецов: Непринятие на работу – да. Алексей Петропольский: Потому что здесь без объяснений причины. Петр Кузнецов: Конечно, конечно. Алексей Петропольский: И человек опять же сможет посмотреть все сам и, не объясняя причину, для себя сделать выводы и человека не принять на работу. А что касается действующих – нет. Это может лишь стать неким поводом для дальнейшего ужесточения, может быть, графика рабочего и для каких-то взысканий более активных, потому что человеку три выговора – и его можно уволить. Вопрос лишь – как ты эти выговоры будешь делать, согласно трудовому положению на конкретной должности. Даже если налоговая сообщит работодателю о том, что он должен удержать с зарплаты некий процент в счет погашения налогов – даже это не является причиной для увольнения. Но я думаю, что большинство работодателей для себя сделают некие выводы, что если человек налоги не платит систематически, и они у него растут в геометрической прогрессии, то такого работника, скорее всего, в ближайшее время… Петр Кузнецов: При первом же законном случае… Алексей Петропольский: Да. Хотя опять же у нас налоговое самосознание граждан очень низкое. У нас не Америка, у нас как таковые налоги платить и более или менее задумываться о них люди стали только в последние три года. А сейчас этот вопрос встал особенно остро из-за кадастровой стоимости. Оксана Галькевич: У нас есть звонок из Петербурга, телезрительница Раиса, давайте ее послушаем. Раиса, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хотела бы обратиться просто по поводу кредиторов… людей, которые взяли кредиты до 2014 года. Насколько это тяжело было людям брать вот это, и насколько было легко их давать, понимаете. Люди брали, были ситуации разные у людей, и они были вынуждены брать. Мало ли у кого какие-то нужды, и люди их брали, понимаете. Попадя в эту ситуацию… Вот мы, например, с мужем были парализованные оба, понимаете. Я не знаю, что подтолкнуло. И дочка одна воспитывала дочь. А получилась вот такая ситуация, что мы попали в такую… И она молчала, нам ничего не говорила. А когда узнал об этом муж – муж потерпел и умер, понимаете. Он молчал, и мы как бы друг друга, понимаете, чувствуем что-то, но не можем понять, что же такое происходит. И в конечном итоге муж умирает, я остаюсь жить. Она мне вынуждена была рассказать эту ситуацию. И я вместе с ней подключилась, и вместе переживаем, болеем за все это, и звонки. Что мы только ни выдержали, если бы вы только знали! Это не дай Бог никому и никогда. И в результате сейчас я слышу… Я всегда стараюсь слушать ваши передачи, всегда подключаюсь, я активна в этом плане. Я осталась жить, но я парализована на одну руку. И конечно, слушая вот это все, я молю Бога за тех людей… Люди, миленькие, не лезьте в эти кредиты! Будьте очень осторожны! Будьте очень осторожны, потому что в наше время… У нас не было такого, что сейчас: как хочешь, так и живи. Мы жили на свои копейки, но это было раньше, и Сберкасса была… Оксана Галькевич: Спасибо, Раиса. Петр Кузнецов: Спасибо, Раиса. Оксана Галькевич: Спасибо. Вам тоже здоровья, успехов всяческих. Скажите, Алексей, а обращение к юристу в данной ситуации как может помочь? Алексей Петропольский: Здесь в первую очередь не нужно бояться вот этих коллекторов, потому что… Что происходит с долгами? Человек не выплатил кредит, имеет задолженность. Через какой-то период с ним связывается банк, пытается как-то образумить, вызвать к себе на разговор, как-то рефинансировать кредит. При этом надо понимать, что вы не можете платить тело кредита, но процентная ставка у вас будет в любом случае начисляться на тот период, на который вам увеличивают кредит. То есть здесь не нужно думать, что если вы что-то не платите в течение полугода, то у вас не увеличивается тело вместе с процентами. Здесь действительно все увеличивается. Если же человек не идет на контакт, не выплачивает никакие деньги, то этот кредит продается с так называемого "аукциона плохих задолженностей", и его выкупает коллектор. Либо банк имеет свое коллекторское агентство, которое уже начинает общаться и всячески пытаться человека склонить к тому, чтобы он платил. И здесь надо сказать, что до последнего времени – до так называемого "закона о коллекторах" – вообще творился полный беспредел. Сейчас же у них есть четкие границы действий, когда они могут звонить, что они могут говорить. И этот закон все должны знать, кто имеет те или иные проблемы либо задолженности, и понимать вообще, о чем можно говорить с коллектором и что он имеет право. Если что-то идет… ну, вам идут какие-то угрозы, вас кто-то ждет у подъезда, на машине колеса прокалывают, то нужно писать заявление в правоохранительные органы, объяснять ситуацию и, по возможности, все эти угрозы, которые вам поступают по телефонным звонкам, записывать и приобщать к материалам дела. И я думаю, что коллекторы от вас просто отстанут только ввиду того, что вы более или менее правовые нормы знаете и сможете на них как-то воздействовать. Но подавляющее большинство людей, увы, у нас впадает в депрессию, начинает как-то пытаться перезанять еще где-то деньги. И самое страшное – идут в некие кредитные организации, так называемые… Оксана Галькевич: Ну, микрофинансовые вы имеете в виду, куда вообще опасно, как в омут, попадать. Алексей Петропольский: Микрофинансовые, да. Вот этим пользоваться нельзя, поскольку здесь дают любые деньги без обеспечения на простейшем договоре, бывает, что и в течение пяти минут. И в дальнейшем у вас капают проценты совершенно другие, которые конкретно регулируются как раз законом о микрофинансовых организациях, и у вас может доходить вплоть до 200% ежегодно ставка. У вас каждый день просрочки будет обходиться в сумасшедшие деньги. И люди, как правило, к нам уже приходят, когда они взяли… Оксана Галькевич: Критическая ситуация. Как к врачу, да? Алексей Петропольский: Один кредит, да, перекредитовались в другом месте, как правило, в микрофинансовой организации, поскольку она не запрашивает никакой истории, кроме того, что у вас есть в собственности и у ваших родственников что есть в собственности. И получается так, что у них есть уже исполнительное производство по основному кредиту, и идет параллельно исполнительное производство из микрофинансовой организации. При этом микрофинансовая организация, допустим, со 100 тысяч тела долга насчитывает 2–3 миллиона сверху. И здесь, конечно же, уже юристы помогают признать такие договора кабальными и снизить ставку уже до ставки рефинансирования государства – ну, до вменяемых денег. Петр Кузнецов: Хоть как-то. Алексей Петропольский: Но тем не менее долг остается. Петр Кузнецов: Конечно. Алексей Петропольский: И здесь опять же нельзя себя накручивать и как-то переживать, потому что многие люди впадают в депрессию и доходит… Петр Кузнецов: Нам тут пишут, что коллекторы… Оксана Галькевич: Нам тут пишут, что и суициды… Алексей Петропольский: Да, доходит до суицидов. Это ужас! Даже если у вас уже все, вы не заплатили, у вас есть решение суда по взысканию – дальше вы общаетесь с судебными приставами. И они возбуждают исполнительное производство и пытаются с вас взыскать деньги со всех доходов и со всего имущества, которое возможно арестовать и продать. Они тоже будут пытаться получить деньги. Но опять же это, в принципе, стандартная процедура, которая в себе никаких угроз для вашей жизни не несет. Вас из последнего жилья выселить невозможно. Деньги все, 100%, с вас опять же взыскать невозможно. Оксана Галькевич: Ну, это если вы не собственник. А если вы собственник, то квартиру продадут, а вас переселят в какой-нибудь… Алексей Петропольский: Если вы собственник и это у вас единственное жилье… Оксана Галькевич: Тоже не могут? Алексей Петропольский: Не могут. Или если это жилье у вас, допустим, в долях или полностью в рамках приватизации – тоже не могут. То есть здесь можно… Петр Кузнецов: А если жилье, например, трешка – ее же разменяют и дадут однушку, условно говоря. Нет? Алексей Петропольский: Теоретически возможно. Но если это единственное жилье, полученное вами в рамках приватизации, то это только через отдельное решение суда, на котором будет присутствовать обязательно прокуратура, которая должна ходатайствовать опять же в вашу защиту. И в такой практике 90% выигрывают именно в сторону собственника жилья. То есть здесь нужно понимать, что больше, чем вы можете платить, вы платить в рамках исполнительного производства не будете. И даже работодатель, если вы хороший специалист, если в своей области добросовестно исполняете свои должностные функции, он вас возьмет на работу. И вы с ним договоритесь о том, как будет вам выплачиваться зарплата, что будет удерживаться в счет исполнительного производства. И больше, чем вы зарабатываете, и вам останется на какой-то прожиточный минимум, у вас все равно не взыщут. То есть здесь нужно понимать, что в основном все коллекторы, кредитные организации – они стараются взять неким измором или испугом. То есть человека пытаются принудить выплатить долг, не втягиваясь самим в эти юридические разборки, поскольку они, как правило, ни к чему не приводят даже для кредитных организаций и коллекторов. Оксана Галькевич: От одного знакомого знаю такую историю – без фамилий, без каких-то названий. Человек просто имеет дело, так скажем, с сотрудниками, с некими их кадровыми моментами. И вот в кадровый отдел приходит извещение о том, что "такой-то и такой-то ваш сотрудник задолжал по такому-то и такому-то долгу, стало быть, есть постановление суда – взымать с его зарплаты такую-то и такую-то часть". Этот знакомый, начальник этого отдела, вызывает этого сотрудника и говорит: "Вот такая история. Теперь с твоей зарплаты будет удерживаться такая-то часть". Тот говорит: "Они меня нашли. Я увольняюсь". Вот такой веселый человек оказался. Петр Кузнецов: А вот есть еще другая сторона. Смотрите, например, мы говорили о не совсем хороших отношениях между работодателем и сотрудником. А если они наоборот? Берем какое-то предприятие, может быть, частную фирму, неважно – хорошие отношения у работодателя и у сотрудника. Соответственно, после вскрытия всей этой налоговой тайны это может привести к тенизации доходов, то есть они просто-напросто по обоюдному согласию будут скрывать, да? Алексей Петропольский: Как правило, так и происходит. Если сотрудник ценный, то ему, как правило, официальный доход… Петр Кузнецов: Не в личных отношениях дело, а именно ценный, да. Алексей Петропольский: Да. Снижают как-то зарплату. У нас минималка сейчас 15 тысяч рублей. А некоторых и на полставки берут – на 7,5. С нее удерживают 50% в счет исполнительного производства, а все остальное выплачивают в конвертах либо другими какими-то способами. Оксана Галькевич: Людей очень задела фраза ваша, что каким-то образом собственность родственников может быть затронута в подобных историях, и спрашивают: "Как это?!" – Алтайский край. Петр Кузнецов: А если 10 лет назад, 20 лет, вообще никогда не видел? Оксана Галькевич: Действительно, ну серьезно, вот есть у тебя какой-то непутевый родственник – ну как? Алексей Петропольский: В первую очередь – жена. То есть если у вас брачный договор… Оксана Галькевич: Непутевая. Или муж. Алексей Петропольский: Ну да, жена или муж, то есть супруги. Здесь вопрос в том, что они отвечают по долгам вместе. И если даже супруг подписывал кредитный договор в период брака, то банк со своими юристами сможет доказать, что в этот период они принимали решение вместе. Оксана Галькевич: А если они уже развелись на этот момент, то все равно? Алексей Петропольский: Как правило, мы помогаем опять же в дальнейшем как-то им развестись, разделить имущество так, чтобы это имущество не отошло банку. Но опять же все зависит от того, какое это имущество и какая сумма долга. Когда там идут сотни миллионов рублей, то здесь банк идет до последнего, и практика судебная здесь разнится. Когда идет средняя сумма долга – а у нас она 500 тысяч рублей, у людей, у кого просрочка, – на такую сумму долга, как правило, банки не обращаются на взыскание имущества, а стараются урегулировать вопрос либо продать его коллекторам уже на этапе понимания того, выплатится этот долг или нет. Опять же хочу еще добавить, что у нас же закон еще действует "О банкротстве физических лиц". Оксана Галькевич: Но он какой-то очень дорогой в применении. Жалуются люди, что прийти в суд, обратиться… Петр Кузнецов: Если бы было все так просто, конечно. А что-то я давненько не читал историй о банкротстве физических лиц. Алексей Петропольский: Физические лица банкротятся. Но опять же кого это касается в первую очередь? Эта процедура стоит немаленьких денег, то есть это минимум 200–300 тысяч рублей – затраты на арбитражного управляющего, который будет вести ваше дело. Оксана Галькевич: Вот-вот! Петр Кузнецов: На все процессы, понятно. Алексей Петропольский: Плюс юрист. Ну и плюс сама процедура. Петр Кузнецов: А как может речь идти о таких суммах, если речь идет о банкротстве физического лица? Алексей Петропольский: Да. Но физические лица у нас тоже разные. Петр Кузнецов: Кому-то выгоднее, может быть, заплатить 300 тысяч. Алексей Петропольский: И, увы, этим законом пользуются только те, у кого долги свыше 5 миллионов, а таких физических лиц у нас не более 2% из общих должников. Петр Кузнецов: Можно взять кредит на признание себя банкротом. Алексей Петропольский: Ну, они, как правило, имеют деньги. Конечно, подавляющее большинство граждан не могут себе этого позволить, потому что сумма на издержки ведения этого дела будет гораздо выше, чем сумма самого кредита. Оксана Галькевич: Так что получается – загонять себя в какую-то совершенно безвыходную ситуацию? Но деньги-то все равно надо. Алексей Петропольский: Нет. Мое твердое мнение… Я видел этих людей уже сотни, кто не платил, и вел эти дела. Просто жить дальше, платить деньги в меру возможностей. Если у вас исполнение по выплате долга идет, то вам и снимут ограничения на выезд. Если всячески вы будете общаться с судебным приставом, у вас никаких в принципе ограничений не будет. Вы найдете работу и выезжать за границу сможете без проблем. Просто нужно этого не бояться. Нужно для себя поставить мысленно, грубо говоря, стоп-фактор общения с коллекторами и стоп-фактор по всем этим угрозам, которые от них сыпятся, от этих звонков. Писать на них во все правоохранительные органы, какие только возможно, чтобы они сами успокоились, потому что для них, повторюсь, эмоциональный фактор – это 90% возможности вернуть кредит. Юристы там, как правило, низкоквалифицированные, либо они вообще не уходят в плоскость судов. Оксана Галькевич: Я предоставлю слово нашим телезрителям, потому что очень активно обсуждают эту тему вместе с нами здесь, в студии, на нашем SMS-портале. Вот из Самарской области нам пишут: "Это сколько же людей вообще в кредитной яме? И что, они теперь не смогут работать? Как же так?" Из Новосибирской области пишут люди, видимо, знающие: "Долг по кредитам в 6 миллиардов рублей не помешал Министерству культуры назначить господина Кехмана директором Новосибирского оперного театра". Видимо, все-таки речь идет о долгах физических и юридических лиц. Тут вообще очень запутанная история. Нижегородская область, интересуются еще раз: "Зачем вообще тогда работодателю эта информация?" Пишут о том, что действительно как-то все это к суициду людей склоняет, особо чувствительных. Петр Кузнецов: А вот Мария Горчакова, регион неизвестен (Мария скрыла свой регион, но мы через наши "серые базы" можем пробить его): "Если человек хочет отдать долги, отдавая их с зарплаты, но на работу не берут из-за долгов, как быть?" Мы рассматривали эту цепочку? Алексей Петропольский: Искать… Оксана Галькевич: Ну, видимо, у человека не один отказ был по этой причине, как она полагает. Алексей Петропольский: Нужно искать ту работу и объяснять сразу на входе работодателю, что есть такая ситуация, но она никак… Наоборот, ты будешь держаться сильнее за работу, чтобы эти деньги быстрее выплатить. Оксана Галькевич: Мотивирует работать сверхурочно, в ночные, утренние часы. Алексей Петропольский: Но здесь работодатель опять же со своей стороны должен посмотреть, взять на испытательный срок и два-три месяца посмотреть, как человек будет работать. Ведь человек, который взял ипотеку, сделал ремонт в этой квартире и по факту живет (и как правило, люди, кто берет ипотеку, живут с семьей, с детьми в этих квартирах), он будет держаться за работу и будет работать так, чтобы это удовлетворяло начальство. Оксана Галькевич: Ну да, если он нормальный честный человек с семейными ценностями. Петр Кузнецов: Спасибо, Алексей. Оксана Галькевич: Спасибо. Петр Кузнецов: Алексей Петропольский – юрист, эксперт в сфере трудовых отношений – у нас был в студии. Прервемся буквально на три минуты и вернемся далее.