Петр Кузнецов: Ну что, две минуты прошли, как обещали, большая тема впереди. Ольга Арсланова: Итак, поговорим сегодня о кредитах. Есть сразу несколько новостей, которые хочется обсудить. Вот, например, банки предлагают оценивать клиентов по кредитным историям их родственников, есть ли у них долги перед кредитно-финансовыми организациями, насколько регулярно они платят взносы. Петр Кузнецов: Как это повлияет на решение по кредитам, мы, конечно, будем разбираться в том числе. Но пока вот что: по данным исследования «Альфа-банка», потребительское кредитование сегодня растет за счет малоимущих граждан. Ольга Арсланова: Давайте посмотрим на эти цифры. В последнем квартале прошлого года россияне с доходами 14 тысяч рублей в месяц использовали на 24% больше кредитов, чем в прошлом году, а с доходами в 16 тысяч рублей – на 40% больше. В первом квартале этого года динамика изменилась: так, семьи с поступлениями в 14 тысяч рублей на человека нарастили кредиты на 70%, а те, у кого доходы в 16 тысяч, сократили их на 19%. Понятно, что это разница в 2 тысячи, но по крайней мере тренд примерно понятен. Петр Кузнецов: Тем не менее, да. Итак, кто и на что сегодня берет кредиты в нашей стране, давайте разбираться. Расскажите вы нам, какой у вас доход, какой кредит вы взяли, если взяли, и вообще можно ли сегодня обойтись без займов и, к примеру, накопить на нужную покупку? Или при современных зарплатах это нереально? Или здесь дело немного в другом? – в том, что мы, беря кредит, покупаем время, ведь сколько нам понадобится десятилетий, например, чтобы накопить хотя бы на крошечную квартиру. Ольга Арсланова: И что будет с этими накоплениями, тоже большой вопрос, есть ли доверие у россиян к существующим способом накопления. Кто чаще всего берет кредиты? Об этом днем в эфире «Отражения» рассказывал наш эксперт, руководитель аналитического департамента «Международного финансового центра» Роман Блинов. Давайте послушаем. Роман Блинов: Нужно говорить о том, что экономика наша неравномерно расширяется, и неоднократно мы слышим, что увеличились реальные заработные платы у кого-то, по крайней мере господин Силуанов об этом рассказывал. Те люди, которые работают в государственном секторе, и те люди, которые связаны с оборонной промышленностью, те организации, которые дотируются государством, как-то еще более-менее себя чувствуют ничего, возможно, даже наш звонок, который озвучил Владимир, у него больше 50 тысяч заработная плата, он не хочет брать кредиты. Вот все остальные, которые ниже 50 тысяч и которые, наверное, ниже среднестатистической вот этой медианы, которую выводили по больнице нашей за первое полугодие, это диапазон 23–28 тысяч по России, по Москве эта цифра выше, естественно, – вот это и есть наш так называемый человек, потребитель кредитной массы. Люди берут себе кредиты даже не для того, чтобы их, наверное, реструктуризировать, а для того, чтобы просто прожить. Петр Кузнецов: Но тем не менее в России именно потребительские кредиты считаются основой для экономического роста. Об этом опять-таки днем, в дневном эфире говорил директор по стратегии «ФИНАМ» Ярослав Кабаков. Ярослав Кабаков: Конечно же, расти экономика без кредитования не способна. Почему? Потому что кредитные деньги создают возможность, это создает потребление, потребление создает спрос, спрос дает возможности компаниям увеличивать объемы производства и так далее, и тому подобное, то есть это такой механизм, который на сегодняшний момент, я бы сказал, обеспечивает рост российской экономики. По идее, конечно, это должны быть инвестиции, но мы сейчас растем как раз за счет кредитных денег. Сейчас же проблема не в том, какие процентные ставки в экономике, основной вопрос в том, чтобы доходы росли чуть быстрее, нежели чем расходы населения, а мы этого сейчас не видим, потому что реальные располагаемые доходы у нас не растут. Мы с 2014 года как ушли в снижение реальных располагаемых доходов, так только сейчас выходим на нулевые темпы роста. Ольга Арсланова: А мы приветствуем в нашей студии доцента Департамента мировой экономики и мировых финансов Финансового университета при Правительстве России Лазаря Бадалова – добрый вечер. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Лазарь Бадалов: Добрый вечер. Ольга Арсланова: И председателя «ФинПотребСоюза» Игоря Костикова. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Игорь Костиков: Добрый вечер. Ольга Арсланова: Здравствуйте, уважаемые гости. Давайте вместе разбираться, что сейчас происходит в России. Некоторые экономисты даже говорят, что у нас кредитный пузырь вот-вот лопнет и отразится на нашей жизни. Игорь Костиков: Ну это говорят не некоторые экономисты, у нас даже министр экономического развития об этом говорит. Ольга Арсланова: Да, но в Центробанке с ним не согласны. Петр Кузнецов: Да, который сезон он это говорит. Ольга Арсланова: Давайте сначала посмотрим на проблему в целом. И нам, конечно же, интересны истории наших зрителей, которые составляют часть этой мозаики, – лично на что вы берете кредит, сколько в месяц у вас на него уходит. Напоминаем, что это мы считаем в рубрике «Реальные цифры». Ну вот мы видим, что драйвер роста – и об этом, кстати, тоже говорили в министерстве – это самые малообеспеченные люди в нашей стране. Игорь Костиков: Ну я бы сказал, что попытка использовать в качестве драйвера роста самых малообеспеченных людей в стране. Ольга Арсланова: Это вот, знаете, человеку без экономического образования кажется очень странным. Люди очень бедны… Игорь Костиков: Я хочу сказать, что это и в целом странно. Петр Кузнецов: И по логике малообеспеченные слои мало обеспечивают взятые кредиты. Игорь Костиков: Конечно. Ольга Арсланова: Вот. Петр Кузнецов: То есть он как раз создают этот пузырь. Игорь Костиков: Несмотря на то, что они берут кредиты, они все равно не обеспечивают того объема потребительского спроса, который они должны как бы обеспечивать. Ольга Арсланова: То есть если очень коротко, кредиты растут, а доходы нет. Как так? Игорь Костиков: Нет, доходы не растут, и, к сожалению, я могу сказать, что если мы посмотрим структуру нашего кредитования, то основной прирост кредитования был в последние годы (с 2014-го) за счет кредитования населения, а кредитование юридических лиц, то есть тех самых предприятий, которые должны нам обеспечить прирост экономики, практически стояли на нуле. Это немножко поражает, потому что, как нам бы казалось как потребительской организации, что регулятор должен был бы слегка перестроить свою политику и стимулировать кредиты в том самом секторе, который создает рабочие места, который создает дополнительные производства, и тогда потребительский кредит играл бы свою роль с точки зрения экономического роста. А так он в принципе не может этого играть с точки зрения макроэкономики, поскольку сдержано кредитование предприятий, и мы пытаемся за счет кредитования населения, которое мы обдираем, закрыть эту нишу. При этом мы прекрасно понимаем, что, если посмотрим данные по нашему замечательному финансовому сектору, который Мировой экономический форум опубликует уже некоторое время подряд, за последние 5 лет российский банковский сектор является самым прибыльным банковским сектором среди тех стран, которые анализирует Мировой экономический форум, то есть это не просто так. То есть на самом деле фактически вся основная прибыль нашего финансового сектора обеспечивается гражданами за счет получения потребительского кредитования. Наверное, это не совсем правильно, и тут я соглашусь с министром экономического развития, что это уже, так сказать, начинает переходить определенные границы. Мы никогда не будем увеличивать прирост экономики в таком режиме. И собственно говоря, в августе месяце на совещании у президента и президент это озвучил, сказал: ребят, может, хватит, может, давайте начнем по-другому к этому относиться? Давайте все-таки экономическим ростом заниматься, а не стимулированием потребительского кредитования. Петр Кузнецов: Ну вот смотрите, как раз в последнее время появляется ряд инструментов, которые призваны бороться с закредитованностью: это каникулы, это возможность выкупить у себя просроченный же кредит, что-то еще… Вот сейчас эта инициатива оценивать заемщиков по кредитам их родственников. Как можно оценить эти инструменты по борьбе с закредитованностью? Куда они приведут или уже приводят? И вот эта инициатива в этом ряду стоит, или это что-то новенькое изобрели? Лазарь Бадалов: Ну инициатива в этом ряду, да, безусловно. Вот как раз после встречи с президентом наш экономический блок активно стал, скажем так, принимать меры по ограничению роста потребительского кредитования, дальнейшего роста. Но здесь понимаете как, неоднозначная ситуация, потому что можно, безусловно, выдавить заемщиков из сектора потребительского кредитования, но возникает вопрос, куда мы их выдавим. Петр Кузнецов: МФО? Лазарь Бадалов: Совершенно верно, мы их выдавливаем… Петр Кузнецов: МФО тут «причесали» в какой-то степени. Лазарь Бадалов: Ну пока они еще далеки. То есть вот эти меры все-таки направлены именно на кредит, на банковские кредиты, а сектор микрозаймов, собственно говоря, сейчас остается более свободным. Там, конечно, тоже, безусловно, за последнее время были предприняты шаги по ограничению, но это скорее шаги, направленные на ограничение вот этих вот сверхпроцентных ставок, которые достигали 1 000% годовых и так далее. Игорь Костиков: «Пиратского» кредита. Лазарь Бадалов: Да. А все остальное, собственно говоря, действительно приводит к тому, что людей будут выдавливать в сектор… Опять-таки, знаете, если глобально посмотреть на ситуацию: мы пытаемся бороться с последствиями, надо обратить внимание на причины. Причины уже вот сегодня тот же самый Ярослав Кабаков озвучивал о том, что причины кроются в доходах населения: если у человека не хватает средств на свои текущие нужды, это не iPhone менять в зависимости от того, как обновляется линейная модель, а действительно людям не хватает денежных средств на какие-то потребительские нужды, на нужды первой необходимости. Соответственно, выпадающий доход они компенсируют заемными средствами, и порой бывает так, что когда человек оказывается в такой ситуации, он перестает уже оценивать все риски возможные и соглашается на тот же самый «пиратский» кредит, сверхпроцентные ставки, готов даже под микрозайм пойти, уже не в МФО, не в ломбард, а даже в какой-нибудь кредитный кооператив, который выдаст 15 тысяч под залог недвижимости… Петр Кузнецов: В общем, доходы падают быстрее, чем они успевают расплачиваться… Игорь Костиков: И вот, кстати говоря, об этой инициативе, которую банки сейчас предложили, – она к чему приведет? Приведет к тому, что банки будут говорить о том, что они дают ставки вот под такие кредиты, но поскольку у вас родственник ваш, двоюродная бабушка в третьем поколении, вовремя не погасил кредит французскому банку, то, значит, ваша ставка по кредитованию будет в связи с кредитными рисками в 3 раза выше, чем то, что у нас положено по рынку. И собственно говоря, на нее, на эту ставку, не будет распространяться регулирование Центробанка, поскольку это особый случай, связанный с высокими кредитными рисками. Петр Кузнецов: Будут зарабатывать на тех, кто платит. Игорь Костиков: Абсолютно. Ольга Арсланова: Как этому не поверить? Истории россиян в прямом эфире. Слушаем Ирину из Ростова-на-Дону. Здравствуйте. Зритель: Да, добрый вечер. Ирина, Ростов-на-Дону. Я хочу сказать, что вот статистику, которую предоставили, она весьма условна, потому что ведь часть россиян получают «серые» зарплаты, и они берут кредиты при маленькой «белой» зарплате. Имеют «серые» зарплаты, скажем там, репетиторство, кто-то печет торты на заказ, кто-то еще какие-то услуги оказывает, которые нигде не зарегистрированы. И они не будут регистрироваться, потому что наше государство должно заботиться о росте благосостояния, рабочих местах и о снижении налогов. Ольга Арсланова: То есть, Ирина, правильно ли мы вас понимаем: если бы у людей не было бы еще каких-то дополнительных источников, они бы не были так самоуверены? Они берут, потому что знают, что смогут отдать? Зритель: Да, да. Я просто знаю, что вот у меня знакомые вот таким образом при небольшой зарплате берут кредиты, звонят банки и спрашивают: «А вы можете поручиться? А вы можете как-то...» Я говорю: «Да, я уверена». Я знаю человека, какой у него доход реально, который занимается чем-то еще побочным. А дело в том, что во многих странах ведь, если человек получает минимальную зарплату или семья, вообще никаких налогов не должны платить, они вообще не платят. Ольга Арсланова: Понятно. Зритель: Я считаю, что нужно освободить вот таких жителей, россиян от каких-либо налогов, если семья сама себя обеспечивает и живет на минимальном уровне. У нас этого нет. Ольга Арсланова: Но это немножко другая тема. Игорь Костиков: Другая тема. Ольга Арсланова: Но тем не менее, смотрите… Зритель: Но тем не менее, да, это же рост благосостояния. И действительно, что вот эти кредиты, берут в микрозаймах, – это на жизнь просто. Из одного кредита в другой… Ольга Арсланова: Спасибо. Петр Кузнецов: Отлично, мы о видах заемщиков обязательно поговорим. Игорь Костиков: Просто вот немножко… Тут было сказано, что «я поручаюсь за своих коллег или знакомых», и мы уже здесь с вами в студии не раз обсуждали тему, когда звонили граждане, говорили: «Я вот поручилась, они не отдали, теперь с меня эти кредиты получают». То есть это не все так хорошо, как вот… Ольга Арсланова: То есть даже юридически вот это сказанное слово… Но есть и совершенно другие заемщики. Буквально сегодня нам пришло два письма, там истории немного разные, но итог один и тот же. Пенсионеры, разные люди, взяли кредит, и вот, например, один пенсионер, 15 тысяч на лечение, и теперь 4-й год уже не может расплатиться, а второй пенсионер из Ставрополья взял тоже, кстати, имея всего лишь пенсию, кредит на небольшое сельскохозяйственное предприятие и тоже сейчас не может расплатиться. И в итоге блокируются карты, снимаются последние деньги… Игорь Костиков: Часть пенсии теперь еще снимается. Ольга Арсланова: Да, на это жалуются наши зрители, снимается существенно больше, чем, по-моему, положено по закону. Сколько по закону могут? – 50%? Игорь Костиков: Пятьдесят процентов с пенсии, да. Ольга Арсланова: То есть люди действительно небольшие суммы, но при этом банки понимали, что, получая пенсию, расплатиться люди не смогут. Зачем дают? Игорь Костиков: Ну я могу так сказать, что на сегодняшний день, если вы хотите, можете нам передать, мы попробуем разобраться. Но в принципе это, так сказать, то, с чем пытается бороться сегодня Центральный банк. Ольга Арсланова: А давайте мы сразу вам передадим эти письма, тут есть контакты. Игорь Костиков: Спасибо. Это то, с чем пытается бороться в том числе и Центральный банк в последнее время, потому что это misselling, то есть вовлечение в продажу продуктов, которые не предназначены для данной категории. Это та тема, которая сегодня достаточно актуальна, потому что очень многие финансовые институты этим пользуются, продают не то, не тем и не тогда. То есть банки не должны были продавать этим пенсионерам те продукты, которые они подали, понимая, о чем идет речь. Мы сталкиваемся во многом с тем, что система стимулирования сотрудников банковских, которые сидят на обслуживании клиентов, построена таким образом, что им все равно, кому продать и что продать. Ольга Арсланова: Понятно. Игорь Костиков: Потому что их премия зависит от этого. То есть сам банк говорит: «Нет, мы против этого, мы не хотим этим заниматься, это все неправильно», – но система стимулирования этих сотрудников именно такова. Ольга Арсланова: В этой системе банки могут тоже существенно пострадать, а за ними и еще больше пострадает население. Это странная политика, итог которой вряд ли будет успешен. Лазарь Бадалов: Ну все-таки у банков запас прочности достаточно хороший. Ольга Арсланова: То есть за них переживать не стоит? Петр Кузнецов: То есть до критической точки еще далеко? Игорь Костиков: Ну вот просто я на один момент прерву: вот те самые доходы, которые они показывают из года в год, говорят об очень высокой степени их обеспеченности финансовыми ресурсами. Лазарь Бадалов: Ну плюс еще… Да, кстати, доходы нашего банковского сектора тоже весьма неоднозначны. Да, банковский сектор последние 5 лет показывает, наверное, сверхприбыли, но если посмотреть в структуру этих доходов, получается, что там топ-30 банков получают 70–80%, а оставшиеся банки делят между собой вот эти остатки. Плюс, конечно же, банки, как я уже сказал, формируют запас прочности, они более защищены с финансовой точки зрения, то есть говорить о каком-то там потребительском пузыре, кредитном пузыре я бы не стал. Скорее здесь риски с другой стороны, не со стороны кредиторов, а со стороны заемщиков, потому что даже если мы скажем о том, что, не знаю, несколько миллионов россиян в итоге окажутся в долговой яме, это существенное количество людей, это судьбы, это семьи. Плюс еще вот опять мы переходим к категории банковского кредитования, и зритель сказал, что цифрам не доверяет, потому что статистика – смотря как на нее смотреть. Если мы берем только банковское потребительское кредитование, это одни цифры; если мы сюда добавляем еще микрокредитование, цифры изменяются; если мы берем сюда сектор вообще не регулируемый, а сейчас такие микрозаймы существуют, так называемое модное выражение p2p-кредитование, проще говоря, когда один человек кредитует, предоставляет займ другому, и регулируется это через какую-нибудь виртуальную площадку, это вообще не попадает ни под какую статистику. Но это тоже риски, потому что мы понимаем, что те, кто кредитуют, те, кто предоставляют займы, – это не простачки, которые захотели заработать чуть больше, чем банковский вклад, а это уже профессиональные кредиторы. Предоставляя даже займы как физические лица, они понимают риски, оценивают свои риски и страхуют их, самое главное. И в случае чего даже при таком кредитовании, даже при таком займе можно оказаться должником в итоге коллекторского агентства. Ольга Арсланова: Иллюстрация, как выглядит долговая яма по-русски: «Беру кредит, отдаю второй кредит, а третьим кредитом отдаю первый, и так по кругу». Игорь Костиков: Ну это еще не долговая яма, это еще все-таки нормальный цикл. Петр Кузнецов: Круговорот. Игорь Костиков: Долговая яма – это еще другое. Петр Кузнецов: Москва на связи, Юрий. Здравствуйте, слушаем вас внимательно. Зритель: Добрый вечер. Петр Кузнецов: Добрый. Зритель: Добрый вечер всем, и ведущим, и экспертам. Вы знаете, я бы хотел рассказать, я считаю, очень показательную историю. У меня своя фирма, и некоторое время назад, значит, мне раздается звонок, и представитель банка (чувствую, мой банк) предлагает мне вообще кредит. Я говорю: «А вы мне предлагаете этот кредит как кому?» Он мне говорит: «Ну как, как вам, физическому лицу». Петр Кузнецов: Так. Зритель: Я говорю: «Так я же у вас не только физическое лицо, еще и юридическое». Говорит: «Нет, мы предлагаем вам как физическому лицу». А я просто знаю, что получить, достаточно долго работаю на рынке, получить вот такому юридическому лицу, как мое, достаточно маленькое, прямо скажем очень маленькое, ну практически бесполезно. Я как-то в свое время, еще в 1990-х гг… Петр Кузнецов: Но к вам же банк как к физическому лицу обращался. Зритель: Ну да, я у банка и спросил, почему как к физическому, я же у него юридическое лицо. Они говорят: «Ну у нас вы в базе данных не только как юридическое, но и как физическое». Петр Кузнецов: Понятно. Зритель: И понимаете, вот бесполезно. То есть правильно сказал ваш эксперт из «ФинПотребСоюза», мне кажется, ему надо там занять место в Центробанке вместо Набиуллиной, потому что пока не будет роста финансирования юридических лиц, они будут давать вообще и ВВП, и будут повышать заработные платы, а так мы просто раздеваем вообще свое население и больше ничего. Петр Кузнецов: Юрий, правильно ли мы вас поняли, вы ни разу не брали кредит как физическое лицо, да и вообще? Зритель: Да, и как юридическое, и как физическое, и никогда не буду до тех пор, пока у нас будут такие ставки. Ольга Арсланова: Ну желаем вам удачи, чтобы и не понадобилось. Петр Кузнецов: Ну вообще года так с 2013-го, когда инструмент этот заработал, вот к таким людям у нас относятся так как-то: «Это как-то подозрительно, у тебя нет кредита?» Ольга Арсланова: Странный он какой-то, тревожно. Игорь Костиков: Нет, я думаю, что этого уже нет. Петр Кузнецов: Какой-то ущербный. Игорь Костиков: Это был какой-то момент, когда банковский сектор и вообще финансовый сектор создал через пиар и через рекламу в прессе, что все должны иметь свою кредитную историю, которая на чем-то должна базироваться, это очень модно, это правильно и так далее. Сейчас уже нет, сейчас уже, так сказать, достаточно естественным является то, что люди сторонятся кредитования, если они могут. И опять же в этой студии мы не раз обсуждали тему с нашими зрителями о том, что они говорят: «Скорее я возьму под проценты у своего соседа займ, потому что я знаю, что если у меня будет очень тяжелая ситуация, я приду к нему, с ним договорюсь, перенесу, переплачу лишние проценты, но он по-человечески ко мне подойдет». Ольга Арсланова: Но вот эта традиция все-таки не изжита до конца в нашей стране, брать у живых людей, не в банках. Петр Кузнецов: Да, но, Лазарь, смещение идет в сторону того, что кредит – это допинг, да уже? Игорь Костиков: Я могу сказать, что на самом деле вот это не только в нашей стране. Собственно говоря, когда мы говорим о микрокредитах и микрофинансовых организациях, идея-то возникла именно в этом о том, что ты берешь этот микрокредит у своего соседа, а из этого все выродилось в ростовщические конторы, которые стали, использовав вот эту вот первоначальную идею, превратились в неизвестно что. И поэтому я думаю, что с точки зрения микрофинансовых организаций тема очень серьезная, и нам всем надо задуматься вообще о принципах существования этого сектора в нашей стране. Петр Кузнецов: Добавите что-нибудь, Лазарь? Лазарь Бадалов: Ну тут можно только добавить зарубежный опыт положительный, и собственно говоря, этот опыт говорит только лишь о том, что микрофинансовый сектор должен влиться в банковский сектор как третья ступенька, как третья ниша. Он должен стать более цивилизованным, он должен стать более открытым и понятным для заемщиков, в противном случае это все будет уходить в теневое кредитование, в «серое», которое просто-напросто с учетом имеющихся современных технологий уйдет в сеть Интернет, и инструмент блокировки сайтов будет… Петр Кузнецов: У нас возможно это слияние, или это слияние произойдет при сложной... Лазарь Бадалов: Ну… Игорь Костиков: Я могу только поддержать вот эту идею. Вопрос заключается в том, что общество должно поставить эту задачу. Пока вот до конца общественного запроса не сформулировано. Лазарь Бадалов: Ну общественный запрос да, должно быть все-таки продвинутое такое финансовое мышление. Я все-таки надеюсь, что Центральный банк ставит такую цель привести наш финансовый кредитный рынок именно к такому образу, к такой вот системе. Тогда мы можем говорить, что у нас многоуровневая система кредитования, что у нас цивилизованный рынок. Но это пока такие теоретические основы, не более того. Ольга Арсланова: А давайте вернемся к инициативе учитывать кредитные истории родственников при одобрении кредита. Вот что россияне думают об этом идее. Петр Кузнецов: К слову об общественном запросе. ОПРОС Ольга Арсланова: Ну вот об ответственности наши зрители пишут, студентам навязывают фактически кредитные карты, чуть ли не школьникам выдают кредиты МФО… Игорь Костиков: Да, мы тоже здесь с вами разговаривали, была история. Ольга Арсланова: …а отвечают в итоге родители. Кого это может устроить? Игорь Костиков: Была история. То есть на самом деле в этом году мы столкнулись, что вначале небольшие банки, а потом и некоторые наши крупные банки, с которыми потом, так сказать, Центробанк разбирался, начали выдавать кредитные карты школьникам, которые имеют паспорта, но не имеют доходов, они по кредитным картам имели возможность получать уже кредиты, и целый ряд финансовых организаций стимулировал выпускников брать кредиты на организацию школьных мероприятий… Ольга Арсланова: То есть не напрямую через родителей, а дети воспользуются. Игорь Костиков: Да-да, и не спрашивают родителей. Ольга Арсланова: Отлично. Игорь Костиков: То есть, собственно говоря, с одной стороны, мы говорим о том, что мы хотим кредитную историю родителей, вообще всех родственников, а когда нам это неинтересно, мы говорим: «Нет, это нам не надо, мы сейчас напрямую выдадим, пусть берут кредиты». Понимаете, такая какая-то странная очень эпопея. Тем более что я как представитель потребителей в этой всей истории вижу только одно: это способ повысить ставку кредитования выше той, которая у нас с 1 октября вводится Центральным банком. Ольга Арсланова: А это надо зачем? Игорь Костиков: Для того чтобы, если у вас более высокие кредитные риски, то вы уже на эту ставку не ориентируетесь, а вам дадут более, так сказать, высокую ставку заимствования, и вы будете платить. Ольга Арсланова: Понятно, и будут все основания, как в страховой. Игорь Костиков: Да-да. Петр Кузнецов: Давайте в связи с этим поговорим о видах заемщиков. У нас принято считать, что у нас берут… На что у нас берут больше всего? У нас принято считать, что у нас берут, чтобы дотянуть до зарплаты. Да, мы знаем, такие люди есть, такая категория есть… Ольга Арсланова: Ипотека еще тоже существует. Петр Кузнецов: Ну именно в масштабах страны насколько велика эта категория? Ипотека, как мы уже сказали, берут квартиру в ипотеку, они выигрывают время, потому что они никогда за свою жизнь не накопили бы, просто чисто физически, на квартиру. Ольга Арсланова: С автомобилем тоже, на какие-то крупные покупки, когда люди берут… Петр Кузнецов: Есть категория, которая берет в кредит микроволновку. Вот что это за категории? Все-таки кого у нас больше и какая категория у нас самая уязвимая? Лазарь Бадалов: Ну давайте так. Во-первых, тут по количеству если будем мерить, то будет следующая картина. Если будем мерить по суммам кредитов, следовательно, ипотечные и автокредиты, крупные кредиты, будут наибольшую долю занимать. Ольга Арсланова: То есть по денежной массе получается. Лазарь Бадалов: Совершенно верно. Ольга Арсланова: А по числу населения? Лазарь Бадалов: А если мы берем по количеству заемщиков, то здесь, я думаю, возможно, будет даже поровну, может быть, перевес будет опять-таки на стороне вот этих таких целевых кредитов… Ольга Арсланова: Потребительских то есть, да? Лазарь Бадалов: Потребительских. Тогда давайте то, что именно на потребление идет, такое… Игорь Костиков: Это нецелевое. Лазарь Бадалов: Да, нецелевое, недолгосрочные вложения. Плюс еще сами виды кредитов существенно изменились за последние годы. Если раньше действительно в торговых точках оформляли кредит на микроволновую печь, это было распространено, то сейчас это кредитование переместилось в сектор банковских кредитных карт, и здесь уже гораздо сложнее отследить, на что потребитель, заемщик использует эти денежные средства. Возможно, он даже это использовал как первоначальный взнос по ипотечным кредитам. Тоже, кстати, двоякая ситуация: Центральный банк недавно взялся регулировать ипотечные кредиты с минимальным первоначальным взносом, так как якобы там были риски выше. В итоге наше население сегодня выходит из этой ситуации каким образом? Получают сначала потребительский необеспеченный нецелевой кредит и направляют его как первоначальный взнос на ипотечный. Игорь Костиков: Собственно, многие банки так и советуют делать, потому что у них есть ограничения со стороны Центрального банка. Лазарь Бадалов: Да, даже не выходя из одного банка, можно… Петр Кузнецов: Понимая, что этот первоначальный взнос необеспеченный кредит… Игорь Костиков: Да. Ольга Арсланова: А скажите, пожалуйста, вот таких не побоюсь этого слова бестолковых кредитов… Ну хочется телефон просто красивый. Или можно накопить, например, на какую-то вещь… Игорь Костиков: Это то, что называется импульсными покупками, да? Ольга Арсланова: Копить лень, хочется быстро… Петр Кузнецов: Да, вышел новый iPhone, презентация, я хочу одним из первых купить. Игорь Костиков: Я думаю, что когда мы вот сейчас уже говорим, в это время, наверное, это уже не такое массовое явление, как это было раньше. Петр Кузнецов: Слишком дорого? Игорь Костиков: Это дорого, на самом деле люди уже понимают, что с этим придется расплачиваться, уже не так популярно покупать новый iPhone, как это было 2 года назад, то есть это уже все становится иначе. И с чем я согласен – то, что у нас очень быстро сейчас растет использование в качестве кредитного инструмента кредитных карточек, и собственно говоря, многие такие мелкие импульсные покупки покрываются за счет использования средств на кредитных карточках. Вам никогда не приходило: что-то вот понравилось, денег до зарплаты не хватает, вот куплю, а потом отдам? Ольга Арсланова: И там удобно, что по крайней мере говорят, что можно месяц или два погасить и потом… Петр Кузнецов: Беспроцентный прием, у меня есть такая карта, на 100 дней. Игорь Костиков: Да. То есть на самом деле многие этим пользуются для небольших импульсных покупок, но это, в общем, уже продукт, который действительно, я с коллегой согласен, что это, в общем-то, ниша кредитных карточек, оно растет очень быстро, это кредитование, и на самом деле оно очень дорогое. Ольга Арсланова: Послушаем наших зрителей. Евгений из Пензенской области в прямом эфире. Добрый вечер. Зритель: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Зритель: Вот я просто не слышу, там вы говорите о кредитах, а в кредитах есть еще так называемая страховка. Петр Кузнецов: Ага. Зритель: Конечно, сейчас от нее можно отказаться, но вот если крупная сумма, то не хотелось бы совсем без страховки чтобы все это было. Ольга Арсланова: И тогда у вас процент же подороже, выше получается. Зритель: Ну да, если без страховки, то процент выше. Но страховка иногда составляет третью часть кредита, и естественно, потом если… Вот я брал недавно, пару лет назад кредит на автомобиль, мне не хватало небольшой суммы, 200 тысяч. Я взял, мне навязали страховку в 70 тысяч, третья часть. Я брал на 3 года, расплатился за 2 года. Но страховку мне продали в банке, а за возвратом мне надо обращаться уже в страховую компанию, и естественно, мне никто ничего не вернул, потому что страховка куплена, возврат ее невозможен. Вот такие вот… Петр Кузнецов: Да, спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо. Петр Кузнецов: Кстати, да, почти мой случай: у меня был потреб небольшой, я его, соответственно, выплатил, и в этом году уже после выплаты у меня там какое-то снятие, я звоню в банк, узнаю, что это – это какая-то привязка… Видимо, я невнимательно изучил документы все, но это страховка, снятие в пользу страховки, которая была привязана к тому кредиту, который я… Игорь Костиков: Я могу сказать, что, к сожалению, страхование несмотря на то, что Центральный банк… Петр Кузнецов: Хорошо, что можно отказаться, то есть они его соответственно отвязали. Игорь Костиков: Да, как бы можно это все отрегулировать с точки зрения Центрального банка, но до сих пор остается это очень «серой» сферой, вот это страхование потребительского кредитования, особенно потребительского, потому что, в общем, по большому счету оно несильно нужно, но это остается «серой» сферой, это навязывание услуг самое большое в этой сфере, оно продолжается, оно никуда не делось, под разными предлогами. И если в ипотеке еще можно понять, почему страхуется, то есть… Ольга Арсланова: Долгий кредит, квартира, понятно. Игорь Костиков: Долгий кредит, причем я бы так сказал, что получается там целый пакет страхования. Если вы берете ипотеку, скажем, в западном банке на приобретение на Западе недвижимости, у вас всего одна страховка, вы выплачиваете страховку по имуществу, то есть за ущерб, который будет нанесен имуществу, потому что в конечном итоге банк всегда получит обратно тот актив, на который… Нет необходимости страховаться по поводу неуплаты, страховаться по поводу здоровья, они этого ничего не делают. У нас вам объяснят, что нужно и по здоровью страховаться, и по выпадению дохода страховаться, и по неуплате страховаться, и по имуществу страховаться, и от стихийного бедствия страховаться… Ольга Арсланова: По выпадению осадков можно тоже перестраховаться. Игорь Костиков: То есть все нужно страховать. И тут… Вот до сих пор это у нас, я бы сказал, самая доходная и самая «серая» сфера в сфере кредитования. Петр Кузнецов: Мы очень много вспоминаем сегодня другие страны. Скажите, пожалуйста, насколько наш кредитно-ипотечный рынок отстает от рынков других стран или не отстает уже? Ольга Арсланова: Или он какой-то свой, свой путь? Игорь Костиков: Более развитый. Ольга Арсланова: Да. Петр Кузнецов: Свой путь. Ольга Арсланова: Другой путь. Лазарь Бадалов: Вы знаете, тогда можно вспомнить вот эту недавнюю историю, когда… Это чистой воды был, конечно, хайп, извините за выражение, но тем не менее вот эта история, почему Сбербанк в Чехии выдает потребительские кредиты по ставкам ниже, чем в России. Поэтому сравнивать здесь можно долго и по разным категориям. Игорь Костиков: Да потому что удивительнее было другое – то, что зампред Сбербанка не мог грамотно ответить на этот вопрос, хотя он очень понятен. Лазарь Бадалов: Вот. Плюс еще можно и страхование, я вот этой темы не хотел касаться, потому что страхование – это вообще отдельная сфера. Действительно, у нас разные виды страхования предлагаются при получении кредита любого: и жизни, и здоровья, и утраты трудоспособности… И даже вот такую новинку, сам недавно узнал только лишь о том, что при автокредите предлагают такую страховку, называется GAP-страхование. Долго пытался разобраться, честно говоря, до конца не понял сам… Петр Кузнецов: Хорошо, что не «гоп»… Лазарь Бадалов: Это означает то, что в первый год автомобиль теряет существенно в стоимости, и чтобы в итоге потом по КАСКО, если вдруг что-то произойдет, выплатили полную стоимость, надо еще оформить вторую страховку, вот это GAP-страхование. Оно стоит ни много ни мало 10% от стоимости автомобиля сразу. Петр Кузнецов: Вау. Лазарь Бадалов: Да, то есть когда смотришь на весь этот набор страховок, которые надо оплатить, когда понимаешь размер процентных ставок и многие другие условия, это просто в принципе очень сложно сравнить с западными рынками. Нельзя говорить, что там все замечательно, рай просто на земле, и там есть свои трудности, достаточно вспомнить ипотечный кризис в США, до чего там довели рынок и не только рынок, а в целом экономику и своей страны, и зарубежных зацепили. Но тем не менее вот эта… «Серый» рынок – я бы сказал про непрозрачность нашего рынка, она сказывается. Людям финансово грамотным порой очень сложно разобраться, а если человек далек от финансовой сферы, то я не представляю, чтобы ему разобраться. Игорь Костиков: То есть я бы сказал, что у нас настолько высокая креативность наших финансистов, которые работают с населением, что по этой креативности мы занимаем, наверное, первое место в мире. Лазарь Бадалов: Плюс сами финансисты порой не могут разобраться в том, что предлагают. Ольга Арсланова: Знай наших. Петр Кузнецов: Отлично, хоть где-то. Ольга Арсланова: Вера, Ивановская область у нас на связи. Петр Кузнецов: Вера? Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Да, добрый вечер. У нас вот такая ситуация сложилась. Муж взял потребительский кредит, в ноябре прошлого года заболел раком. Мы исправно платили кредит. В феврале этого года получаем первую группу инвалидности и теряем работу. Обращаемся, в «Согазе» у нас кредит был застрахован, за страховой выплатой банку, и нам отказывают. Оказывается, у нас, значит, онкологические заболевания не входят в страховой случай. Почему такая дискриминация, вот я не понимаю? Что это такое вообще? Игорь Костиков: Ну это не дискриминация, конечно… Ольга Арсланова: Да, это действительно условие. Игорь Костиков: Это не дискриминация, это условие договора, который вы подписали. К сожалению, такого на Западе нет, там есть ограничения. Я могу сказать, знаю сам по этой ситуации с онкологией, что это не могло произойти в год страхования, то есть в год начала страховки, тогда не выплачивают, а если это было ранее, до этого года страховки, уже пару лет оплачивались взносы, то онкология попадает в страховые случаи. Ольга Арсланова: То есть там страховые компании, видимо, лучше верят в медицину, чуть больше, чем у нас. Игорь Костиков: Да, не только, но просто они, так сказать, берут на себя эти риски, у них эти риски заложены. Я не исключаю, что у нас эти риски заложены, но когда наступает конкретный случай, мы сталкиваемся в «ФинПотребСоюзе» с жалобами не только в отношении онкологии, и в других случаях, когда страховые компании, застраховавшие кредит, разводят руками и говорят: «Ну а что же? У нас нет вот этого». Тогда возникает вопрос, в целом о чем я и говорю, что у нас вот эта сфера настолько «серая» на сегодняшний день несмотря на все попытки ее отрегулировать, страхование кредитов, что разобраться там просто невозможно. Мы с трудом разбираемся, когда мы экспертов приглашаем, которые у нас работают, вот мой коллега то же самое говорит – это просто настолько креативно, сидят, видно, специальные юридические подразделения в этих компаниях, сделать так, чтобы убрать все возможные ответственности, но получить деньги. Петр Кузнецов: Хорошо. На Верином примере: все-таки можно ли у нас, не апеллируя к этим инструментам в виде ипотечных каникул, что угодно, выкупа своего кредита… Ольга Арсланова: …банкротство физических лиц… Петр Кузнецов: …просто с банком договориться, прийти и по-человечески договориться? Насколько у нас банки идут навстречу? Лазарь Бадалов: Практически нереально. Даже если мы вспомним нашу историю с валютными ипотечниками, ведь многие… Была категория заемщиков, которые говорили: «Мы хотим идти на переговоры с банком, чтобы прийти к каким-то более-менее совместным выгодным условиям», – и в большинстве случаев истории показывали, что банки не очень активно шли на переговоры. Игорь Костиков: Да, это была история, мы были вовлечены во все эти переговоры. Лазарь Бадалов: Там единицы просто соглашались. Петр Кузнецов: Но разве банкам не выгодно, чтобы хоть что-то выплачивали, но продолжали выплачивать, чем ничего? Игорь Костиков: Вы знаете, вот тут довольно странная ситуация, которую мы наблюдаем, – это разрыв интересов банка как организации и менеджеров, которые непосредственно получают свои премии от конкретных ситуаций. Петр Кузнецов: Как в автосалоне. Игорь Костиков: Я могу сказать, тут последняя инициатива, которая была обшикана, которую Орешкин предложил, – это при продаже обязательств граждан по просроченным кредитам, которых, кстати, у нас наконец-то Центробанк озвучил цифру, 4% всего просрочки, по сравнению со всем миром это ни о чем, ни в одной стране мира больше нет такого низкого уровня просрочки, наши граждане просто последнее из себя выжимают, но платят по кредитам. Но вот он предложил при просрочке предлагать гражданам выкупать кредитные свои обязательства по тем суммам, которые они предлагают коллекторским агентствам. И его обшикали. Почему? Я не вижу в этом ничего странного, потому что на сегодняшний день это абсолютно закрытая сфера, никто не знает, по каким ценам кто продает, огромное количество нарушений… Ольга Арсланова: Там рынок совершенно никому не понятный, он закрыт. Игорь Костиков: Я могу сказать, что он очень закрытый, я считаю, что он абсолютно коррупционный и не в пользу банковских институтов, это договоренность между отдельными менеджерами банка, отдельными институтами коллекторскими, где покупаются пачками просроченные кредиты по 2%, они взыскиваются под 100%. Поэтому, конечно, этим менеджерам и тем менеджерам совершенно невыгодно идти на переговоры, и здесь такой вот, так сказать, stumble block, то есть непроходимая ситуация. И предложение Орешкина, я считаю, что оно вполне правильное, нужно это все дело делать, потому что когда это будет раскрыто и когда у гражданина появится такая возможность, банк уже не будет продавать по 2% эти кредиты, он уже будет продавать их по реальной цене и он будет пытаться договориться о рассрочке с гражданами, которые ему должны, а не обеспечивать ситуацию, когда его средней руки менеджер получает взятку за то, что он за 2% продал кредит коллекторской организации и та пошла за этим. Такие случаи мы знаем, я не называю ни одной конкретной организации, но мы то знаем. Поэтому, к сожалению, вот это вот то, что обшикано было, я думаю, большинство банкиров и большинство микрофинансовых организаций даже не понимают о том, что они идут на поводу у своих средних менеджеров, которые в этом заинтересованы. Ольга Арсланова: Подождите, можно понять банки, сейчас по крайней мере хоть что-то, какой-то дамоклов меч висит над должником. Игорь Костиков: А тут будет то же самое, ничего не изменится. Ольга Арсланова: Так он может просто спокойно не платить. Игорь Костиков: Нет, он будет платить, просто если банк будет… Ольга Арсланова: А какие меры воздействия на него будут у банка? Игорь Костиков: Те же самые, просто банк не будет продавать его долг за 2% от номинала. Ольга Арсланова: Понятно. Смотрите, с 1 октября Центробанк вводит показатель долговой нагрузки для населения. Что это такое и поможет ли это нам оздоровить рынок кредитования? Лазарь Бадалов: Ну это очередная мера, которая также будет направлена на ограничение роста кредитования. Это, соответственно, опять-таки определенная категория населения не сможет получать кредиты. Эта мера должна остановить желание получать кредит. Но как я говорю, где гарантия, что эти люди, которые получат отказ в банке, не уйдут в МФО, не уйдут в ломбарды, кредитные кооперативы или куда-нибудь в Сеть, где им за 15 минут на банковскую карту пришлют 5 тысяч рублей? А потом они узнают, что они должны даже не организации, а частному лицу, которое уже в принципе перепродает другому частному лицу этот долг. Вот здесь, безусловно, эти риски нужно оценивать и понимать. Пока мы идем по пути после того совещания у президента, наш финансовый рынок пошел по пути попытки ограничения дальнейшего потребительского кредитования. Игорь Костиков: Ну я могу сказать, эта мера была озвучена еще до этого совещания, то есть она планировалась, то есть там ничего нового не возникло. Петр Кузнецов: И перетекание клиентов в МФО. Лазарь Бадалов: Да. Сначала все началось с того, что активно стали обсуждать почему-то некий назревающий пузырь на кредитном рынке, наверное, опять-таки я повторюсь, с позиции заемщиков. Действительно, если даже 1% населения у нас окажется в такой ситуации долговой ямы, невозможности обслуживать, или даже если та же самая просрочка в 4%, все равно за этими процентами стоят люди, судьбы, их семьи, вот истории, когда люди заболели и в итоге по объективным причинам не могут обслуживать свои долги. Петр Кузнецов: В Казахстане недавно такой, подобной категории, там, правда, семьям с детьми, по-моему, просто списали с невозможностью потом взять, конечно, но тем не менее списание кредита полностью. Лазарь Бадалов: Ну процедура банкротства и у нас в принципе существует. Опять-таки почему-то некоторые воспринимают процедуру банкротства как прощение… Петр Кузнецов: Именно физических лиц. Лазарь Бадалов: Да. Игорь Костиков: Но она, к сожалению, для большинства этих вот лиц, о которых мы говорим, недоступна. Ольга Арсланова: За нее еще заплатить надо банкроту. Игорь Костиков: Потому что суммы, которые нужно заплатить… Лазарь Бадалов: …250 тысяч, да. Игорь Костиков: Да. Петр Кузнецов: Единичные случаи какие-то есть? Ольга Арсланова: Вот это странно, конечно, у банкрота 250 тысяч. Игорь Костиков: Тоже я считаю, что наконец-то Минэкономразвития попытался сейчас внести, не знаю, мы сейчас смотрим у них инициативу о том, чтобы организовать бесплатную процедуру банкротства для граждан до определенной суммы, у которых есть долги, потому что на сегодняшний день это недопустимо. Лазарь Бадалов: Ну и плюс еще в ней надо разобраться, кроме платности… Петр Кузнецов: Да, есть риск злоупотребления, конечно. Лазарь Бадалов: Вопрос того же самого управляющего, опять-таки где здесь гарантия того, что не будет коррупционной составляющей, давления... Петр Кузнецов: Конечно. Лазарь Бадалов: И ведь когда мы говорим про общение заемщика с банком или в принципе с кредитом, к сожалению, очень часто мы видим ситуацию, что это общение сводится к какому-то телефонному разговору. Заемщик говорит: «Да вот мне позвонили из банка и сказали, что нет», – и человек с этим живет, считает, что ему отказали. Но минуточку, что значит вам позвонили? Позвонил менеджер, и позвонил ли это менеджер, и из банка ли? Даже если это был банковский телефон, сегодня современные технологии позволяют позвонить даже от лица президента. Игорь Костиков: Нет, я могу сказать, наши примеры таковы, что действительно люди к нам обращались и говорили, и здесь тоже было, на программе, что они действительно пытались с банками договориться, встретиться, они просто отказывают: у них есть решение, они встречаться не собираются. То есть это та проблема… Мы в свое время предлагали создать механизм, где общественная организация по защите прав потребителей будет участвовать как третье лицо в переговорах между банками и потребителями. Но банковское сообщество категорически с этим не согласилось, ему это неинтересно, и соответственно сегодня у нас опять ситуация в зависшем состоянии. К сожалению, пока мы в этом смысле… Многие банки говорят, что готовы реструктурировать, но как правило, это новый продукт, вы идете из одного банка в другой, он вам перекредитовывает на других условиях, не более выгодных, скажем так, вы там закрываете, здесь открываете, и вы получаетесь, так сказать, должником этого банка, и то не всегда это можно сделать. А договориться с тем банком, где вы многие годы клиент, а многие годы обслуживаетесь, который должен быть заинтересован, потому что вы достаточно много доходов этому банку принесли уже, он должен быть заинтересован в вас как клиенте, он не хочет с вами общаться. Ольга Арсланова: Послушаем Сергея из Московской области. Добрый вечер. Петр Кузнецов: С нами зато Сергей хочет пообщаться из Московской области. Здравствуйте, Сергей. Сергей, вы в прямом эфире. Ольга Арсланова: Говорите, пожалуйста. Сергей не хочет общаться. Петр Кузнецов: Сорвался Сергей. Ольга Арсланова: У нас тут некоторые зрители вот эту попытку выжать последнее из самых бедных сравнивают с историей правления принца в «Робин Гуде», когда вытряхивали налоги из самых-самых бедных, и к чему это привело. Вопрос: грозит ли нынешняя ситуация кредитным пузырем и может ли это привести к социальным волнениям, к серьезным социальным волнениям, в частности, в некоторых регионах, хотя бы на региональном уровне, которые сегодня являются должниками, лидерами по долгам? Петр Кузнецов: Что-то вроде тех самых забастовок валютных ипотечников, например. Ольга Арсланова: Свой Робин Гуд там появится. Лазарь Бадалов: Вы знаете, да, вот я только хотел привести пример. Более вот такой массовой ситуации у нас не было, плюс очень интересная была, скажем так, реакция общества, которое практически разделилось: кто-то говорил, что сами виноваты, кто-то говорил, что очень жаль людей, давайте списывать. Ну тут всегда встает вопрос. Коммерческие структуры, если мы говорим о каком-то списании долгов, то за чей счет? Коммерческая структура всегда заботится о своей прибыли. И вот взаимодействие человека с коммерческой структурой, даже если это будет массовое какое-то выступление, я боюсь, это не найдет поддержки в обществе, и очень быстро такое выступление потухнет. Игорь Костиков: Ну я могу сказать, что на самом деле я не совсем согласен, потому что меняется отношение общества ко всему этому. Собственно говоря, почему правительство так активно взялось за поддержку? Как раз когда правительство имеет в виду кредитный пузырь, то имеет в виду с точки зрения того, что граждане оказываются в ситуации, когда основная масса их уменьшающихся доходов идет на обслуживание финансовых обязательств, вот в чем… А в перспективе это, конечно, создаст проблему в целом для экономики. И вот здесь у нас как раз совершенно очевидно наблюдается нарастание социальной напряженности в целом, это видно совершенно. Абсолютно растет недоверие в целом к финансовому сектору, оно вместо того чтобы увеличиваться, доверие, наоборот, сокращается, и это тоже ведет к довольно серьезным последствиям. И что бы я еще хотел сказать, о чем тоже мой коллега говорил, – у нас очень высокий уровень непрозрачности финансового сектора. Мы не понимаем, как формируются доходы, расходы банков, куда банки тратят деньги, почему у них такие большие расходы и почему такие высокие проценты, как формируется ставка процентов для граждан; почему если ставку Центральный банк снижает, то банки у нас только объявляют о снижении, а, собственно говоря, действующим заемщикам снизить эту ставку не удается? То есть вы понимаете, очень много вопросов, на которые нет ответа. Петр Кузнецов: Никакого экономического… Вот как раз в связи с этим предложение на SMS-портале: «Один государственный банк», – я бы дополнил, с единой процентной ставкой, естественно, доступной. Ольга Арсланова: Чуть выше ставки рефинансирования. Игорь Костиков: Мы уже проходили это, у нас был, правда, не один: у нас был государственный банк, у нас был Промстройбанк, у нас был Сбербанк, Жилсоцбанк и банк для внешней торговли, было 5 банков, если я правильно вспоминаю, и вся страна жила в рамках этих банков. Кредиты выдавали под 3% годовых. Ну… Лазарь Бадалов: Если уж мы перешли к рыночной экономике, отсутствие конкуренции не поможет. Ольга Арсланова: Назад дороги нет. Игорь Костиков: Это, кстати, тоже одна из наших проблем. Лазарь Бадалов: Знаете как? Единого рецепта нет, здесь действительно совокупность. И в первую очередь все-таки интегратором, двигателем этих мер должен становиться Центральный банк, более эффективным. Вот опять-таки, сравнивая даже с западным опытом, вы спрашивали, тоже активная тема, которую часто спрашивают, обсуждают: вот в Европе получает кредит население под отрицательные процентные ставки, возможно ли у нас это? На сегодняшний день это действительно некая виртуальная реальность, мы даже понять не можем, как этот механизм работает. Поэтому здесь, собственно говоря, как они к этому пришли? Это долгий путь. В той же самой Германии население, если требуется ипотечный кредит, необязательно должно обращаться в банк, люди могут идти в какие-нибудь строительно-сберегательные кассы. В США человек автомобиль приобретает не в кредит, не в автокредит, а лизинговое финансирование. Мы можем сегодня представить у нас лизинг для физических лиц? Он есть в каких-то зачаточных формах. Ольга Арсланова: Спасибо. Ну а мы продолжаем опрос в рамках рубрики «Реальные цифры», спрашиваем всю неделю наших зрителей, сколько денег вы тратите ежемесячно на погашение кредита. Указывайте регион и сумму по вашим кредитным обязательствам. Петр Кузнецов: Спасибо, остается поблагодарить наших гостей, они нам многое объяснили. Игорь Костиков: Спасибо большое. Лазарь Бадалов: Спасибо. Петр Кузнецов: Лазарь Бадалов, доцент Департамента мировой экономики и мировых финансов Финансового университета при Правительстве, и Игорь Костиков, председатель «ФинПотребСоюза». Спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо. Лазарь Бадалов: Спасибо. Игорь Костиков: Спасибо.