Тамара Шорникова: Мы вернулись, это информационный марафон на «Общественном телевидении России»… Петр Кузнецов: Добрый день. О, даже так. Тамара Шорникова: Да, и мы его участники вместе с вами, Петр Кузнецов… Петр Кузнецов: …и Тамара Шорникова. Ну, давайте посоревнуемся, да. Тамара Шорникова: Попробуем? Рынок труда в России в целом вернулся на допандемийный уровень, заявил министр труда Антон Котяков. Уровень безработицы в стране сейчас 4,5%, было больше. На учете в центрах занятости числится 1 миллион человек, а вот в пандемию работу официально искали почти 4 миллиона. Петр Кузнецов: Спрос на труд растет. Самая жесткая конкуренция за сотрудников в IT, финансах, строительстве, медицине и на госслужбе, об этом рассказывают специалисты по подбору персонала. Зарплаты в этих сферах продолжат расти. В целом, по данным Росстата, за первые полгода средняя зарплата в России выросла более чем на 9 тысяч рублей, вот так вот. Ноем сидим, а, оказывается, у нас зарплаты растут. Вы заметили прибавку? И что у вас с работой? Это вопросы, которые нас, безусловно, интересуют в этой части, впрочем, как и всегда информация от наших телезрителей. Тамара Шорникова: Звоните-пишите. А у нас в студии Наталья Щербакова, директор по продажам и маркетингу группы компаний ANCOR, одна из крупнейших компаний по подбору персонала в стране. Здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Наталья Щербакова: Добрый день. Петр Кузнецов: Какие структурные изменения вы наблюдаете сейчас на рынке труда? Можно ли это исключительно связывать с влиянием пандемии? Что происходит? Наталья Щербакова: Ну, с влиянием пандемии что? Пандемия перестала влиять, потому что мы сейчас явно наблюдаем рост числа вакансий, рост числа заказов от наших клиентов. Количество вакансий только у нас, а ANCOR один из крупнейших провайдеров по поиску персонала в России, соответственно, количество вакансий только у нас возросло минимум на 30% с начала года. Если мы говорим по сравнению с прошлым годом, то это рост фактически в 2 раза. Могу еще сказать, что HeadHunter – это ресурс, на котором очень многие ищут работу, самый популярный, наверное, ресурс в России для поиска работы – официально заявил, что количество вакансий, опубликованных у них на сайте, перевалил за миллион, и это тоже очень серьезный показатель. Тамара Шорникова: Рост на 30% – это какие вакансии, в каких сферах? Петр Кузнецов: Да-да-да, вот как раз вы сказали. Наталья Щербакова: Это практически все сферы. Петр Кузнецов: А то создается ощущение, что это рынок труда всех готов принять. Точечные вакансии, точечные отрасли? Наталья Щербакова: Рынок труда действительно готов очень многих принять. В России, известно, демографическая яма, и кандидатов в принципе не хватает, людей в принципе не хватает. И конечно, пандемия очень серьезно повлияла на рынок труда в целом и на операционные модели различных компаний. То есть многие компании под влиянием пандемии в принципе изменили структуру своего бизнеса, поэтому требуются несколько другие наборы квалификаций, навыков, несколько другие люди ввиду того, что меняется бизнес в том числе. Вы правильно сказали, что упор на онлайн, потому что многие компании, даже которые исторически продавали только в офлайн, например, распространяли свою продукцию в офлайн, под влиянием пандемии активно пошли в онлайн. И конечно же, тут требуются и те сотрудники, которые смогут адекватно и эффективно продвигать продукцию в онлайн, и логисты, которые смогут обеспечить доставку этой продукции покупателям, которые в онлайн стали заказывать намного больше. Даже со смягчением противопандемийных мер покупатели продолжают заказывать в онлайн, об этом говорят все. И конечно же, штат курьеров. Курьер была самая востребованная и самая очень хорошо оплачиваемая, одна из самых хорошо оплачиваемых профессий в России в прошлом году, и этот тренд продолжается, потому что люди ушли в онлайн плотно с точки зрения покупок. Петр Кузнецов: Вот эта новая картина, новая ситуация на рынке труда, новая старая, ну как угодно, в общем, постпандемийная – это говорит о том, что (я просто пытаюсь понять) у нас трудовые ресурсы, силы все-таки иссякают? Наталья Щербакова: Ну, что значит «иссякают»? Всегда… Петр Кузнецов: Борьба за единицы началась, спрос на трудовую силу. Наталья Щербакова: Борьба за единицы всегда была, потому что опять же есть определенный разрыв между тем, что может предложить рынок с точки зрения кандидатов, то есть квалификации, навыки, и между тем, что в идеале хотят работодатели. То есть всегда есть определенный разрыв, и, наверное, 100% никогда не закроется, потому что миллион открытых вакансий, миллион людей на рынке труда, но почему-то они не встречаются. Петр Кузнецов: Вот. Наталья Щербакова: Эта проблематика… Петр Кузнецов: Безработица при этом остается, мягко говоря, на том же уровне. Наталья Щербакова: Ну, она снижается, безработица снижается. И конечно, сейчас в принципе бизнес фактически оправился после пандемии, по сути дела наем продолжается, новые проекты открываются и начинаются и очень много вакансий открывается новых. Поэтому рынок ожил, это однозначно, он продолжает расти с точки зрения открытых вакансий, поэтому здесь тенденции положительные. Тамара Шорникова: Ну, мы все-таки назвали очевидные вещи, онлайн, курьеры. Но при этом нам говорят, что вот в медицине нужно много работников, на госслужбе. Какие еще секторы ищут сотрудников? И почему все-таки такой дисбаланс между спросом и предложением? Что там не устраивает и одних и других? Наталья Щербакова: Ну, одних и других не знаю, что не устраивает. Смотрите, конечно, очень большой спрос всегда на инженеров, то есть промышленность, производство развивается, растет, и, конечно, таких технических специалистов технических специальностей тоже всегда не хватало, так называемый STEM: наука, инженерия, вот все, что связано с техникой, с технологиями. Очень много сейчас, вы понимаете, с искусственным интеллектом, все профессии, которые наукоемкие и требуют понимания и знания «цифры», глубокого знания «цифры», и здесь, конечно, всегда потребность высокая. Есть ли эти знания и навыки у кандидатов? – не всегда. На самом деле ANCOR недавно проводил очень интересное исследование как раз про историю, связанную с навыками и компетенциями, которые есть у сотрудников или нет у сотрудников, кто какие навыки считает нужным развивать. И вот первое место занимают как раз soft skills, это навыки коммуникации, то есть возможность работать, эффективно работать в командах, потому что сейчас проектные методы очень популярны практически во всех сферах бизнеса для реализации самых разнообразных идей и проектов. То есть люди должны уметь общаться, этих навыков зачастую не хватает. А также вот цифровые навыки по сути дела на втором месте. Причем это мнение разделяют как сами сотрудники, потенциальные кандидаты, так и работодатели, что этих навыков не хватает и хорошо бы эти навыки развивать. Поэтому здесь, наверное, как раз история заключается в том, что у кандидатов не всегда есть те самые навыки, которые нужны для исполнения той или иной рабочей функции. Петр Кузнецов: Высшее образование тем не менее все еще преимущество? Или давно уже нет? Наталья Щербакова: Высшее образование… Ну, для разных специальностей. Другое дело, что сейчас высшее образование не всегда опять же отвечает потребностям работодателей, и здесь опять же необходим диалог между потенциальными работодателями и вузами. Потому что иной раз вузы учат не тому, что по сути дела необходимо работодателям… Петр Кузнецов: …или отстают от рынка труда, о чем мы здесь говорили, да, образование наше, к сожалению. Давайте послушаем наших телезрителей. У нас на связи Виктория из Кировской области. Тамара Шорникова: Виктория, слушаем. Зритель: Здравствуйте. Я работаю в медицине уже больше 30 лет. Так вот у меня как до пандемии была зарплата 5 600, оклад мой, так вот у меня и после пандемии 5 600 он и остался. Увеличивается нагрузка, увеличивается объем работы, но при этом зарплата оставляет желать лучшего. И какая растет у нас средняя зарплата, непонятно, она меня никак не касается, я живу на свою зарплату. Хотелось бы, чтобы просто обратили внимание на оклады медработников. Петр Кузнецов: 5 600 – это оклад, вы кто? Зритель: Я медсестра, медицинская сестра. Петр Кузнецов: Соответственно, 5 600, ну это совсем какие-то… Зритель: Да я понимаю. Стимулирующие… Петр Кузнецов: Да, плюс… В итоге стимулирующие, в итоге сколько? Зритель: Вы понимаете, что стимулирующие сегодня мне заплатили, завтра их фонд закончился, мне не заплатили. В среднем, я работаю в туберкулезной больнице закрытого типа, я получаю на руки не более 22 тысяч. Тамара Шорникова: Ага. Да, понятно, спасибо вам за ваш звонок. Петр Кузнецов: Спасибо большое. Тамара Шорникова: И еще продолжим SMS. «Повышение на 9 тысяч рублей не заметил, получаю зарплату 14 тысяч рублей», – Санкт-Петербург. «В регионах нет работы, в предлагаемых вакансиях зарплаты равны МРОТ». «Люди не хотят работать за минималку, на которую можно прожить». Коротко два вопроса. Где тот самый миллион вакансий? В регионах говорят, что работы нет. Это что, Москва, Санкт-Петербург набирают тех самых инженеров? Наталья Щербакова: На самом деле вакансии есть, конечно, во всех регионах, опять же смотря кто ищет работу и каких квалификаций. Вакансии есть во всех регионах. Безусловно, Москва и Санкт-Петербург, здесь, наверное, больше всего, потому что здесь скопление штаб-квартир различных бизнесов, действительно вакансий много и востребованы специалисты самых разных уровней. В регионах, возможно, ситуация другая, но вакансии там также есть. Опять же, здесь, наверное, вопрос о том, какие квалификации есть в данном случае у людей, которые ищут эту работу, и что конкретно требуется сейчас работодателям в данном регионе. Тамара Шорникова: И коротко еще: поднимают зарплату все-таки кто? Это для топ-менеджеров какие-то айтишные компании? Потому что, казалось бы, в пандемию нехватка врачей, им должны поднимать зарплаты, им обещают это делать, но вот реальный звонок. Наталья Щербакова: Ну вот про врачей – это, наверное, к государству… Это, наверное, да, не совсем по адресу вопрос, потому что мы все-таки больше работаем с коммерческими организациями российскими и иностранными. Действительно, индексация идет не везде. Индексацию производят некоторые предприятия, безусловно, некоторые компании производят индексацию. В последние годы, наверное, повышение зарплат шло скорее точечно редким специалистам, специалистам, которых хотят удержать. Но сейчас, поскольку война за талант обостряется, действительно, зарплаты будут так или иначе расти, потому что спрос на рынке есть, кандидаты будут бороться, их будут переманивать в том числе и зарплатами, что в целом, конечно, даст толчок общему росту зарплат на рынке. Петр Кузнецов: Общему? Даже тем сферам, которые не имеют отношения к тем, где сейчас особо нужны трудовые силы? Наталья Щербакова: Ну, опять же, можно же всегда попробовать себя в чем-то ином. Петр Кузнецов: Это об институте переквалификации, о нем еще поговорим, если успеем. А пока звонок от Михаила из Ростовской области. Здравствуйте. Рады вас слышать, Михаил, в эфир. Зритель: Здравствуйте-здравствуйте. Действительно, зарплата подросла. Я работаю водителем, работаю в московской компании, ну рекламировать не буду, говорить название компании. Действительно, у водителей работы стало чуть-чуть поменьше, но зарплата выросла. По себе: если ты нормальный работник, если ты работаешь, и зарплата выросла, и отношение стало намного лучше, не так, как раньше уже… Петр Кузнецов: Это на сколько у вас выросла? Тамара Шорникова: Да, поделитесь цифрами. Зритель: Ну… Петр Кузнецов: Уж грех не поделиться-то, когда речь о росте-то идет. Наталья Щербакова: Ха-ха-ха. Зритель: С 70 до 130, если ты работаешь, все хорошо… Петр Кузнецов: Ого! Господи, в 2 раза почти. Тамара Шорникова: Михаил, а это грузоперевозки? Зритель: Что-что? Тамара Шорникова: Это грузоперевозки, пассажирские? Что это? Зритель: Нет-нет, у нас так... Я работаю дальнобойщиком. Тамара Шорникова: Ага. Петр Кузнецов: Ага. Зритель: Возим и продукты питания, и строительные материалы возим, все, что можно перевозить, все перевозим, вот. Тамара Шорникова: И это за какой период рост? Зритель: Это вот в течение этого года, за этот год. Тамара Шорникова: В течение этого года. Петр Кузнецов: Ну, 130 – это вот… Вы просто там детали какие-то хотели обрисовать. Это вот совсем-совсем потолок, это нужно постараться, да? То есть это не то что вот вы получали 70 и резко, ну не резко, а в течение года… ? Зритель: Я не то что прямо это, я падаю с ног. Да, работать надо везде, вы сами это понимаете. Если ты хорошо работаешь, выполняешь свои трудовые обязанности… Тамара Шорникова: А сколько часов-то примерно за баранкой? А то у нас сейчас все в дальнобойщики. Петр Кузнецов: Меньше, сказали, приходится работать за бо́льшие деньги. Зритель: Да-да. Это уже как бы зависит от груза, куда ты везешь, в какой регион. Да, приходится работать и по 15, и по 24 часа в сутки, приходится. Но и время на отдых тебе дается, ну как бы… Тамара Шорникова: Понятно. Спасибо. Петр Кузнецов: Михаил, а вы лично с чем это связываете? С тем, что вас пытаются удержать на рабочем месте, вы хороший работник, профессионал? Зритель: Ну, я не могу про себя сказать. Допустим, для моего начальства я ценный работник, вот. Петр Кузнецов: Ну вы не ходили, не выторговывали? Тамара Шорникова: Просто интересно, в других компаниях такой же рост или только в вашей. Зритель: Ну, если я сейчас скажу название компании, это не будет как реклама, ну как по закону? Тамара Шорникова: Товарищ у вас есть, который в другой компании работает какой-то, – везде такой рост? Что там ваши говорят? Зритель: Нет-нет, не везде, не везде, нет, не везде, не везде. Тамара Шорникова: Понятно, спасибо. Петр Кузнецов: Понятно. Ростовская область, Михаил. Но что делать все-таки с невостребованными людьми? Ведь пандемия рынок почистила и в этом смысле, многие не могут найти себе работу, и российская экономика, которая избегала существенной безработицы, может ли столкнуться с проблемой? Наталья Щербакова: Ну, во-первых, может быть, надо смотреть пошире на рынок труда и искать работу не точно только то, что ты делал, а смотреть на какие-то смежные области. Это один из советов. Другая рекомендация – смотреть, что востребовано в принципе на рынке, и, возможно, действительно получать какие-то дополнительные знания, переквалифицироваться и пробовать искать работу в смежных областях. Петр Кузнецов: Ага. Ну вот об этом давайте поговорим с Владимиром Морыженковым, это профессор бизнес-школы МИСиС. Добрый день, Владимир Алексеевич. Владимир Морыженков: Добрый день, уважаемые коллеги. Петр Кузнецов: Вот есть ли возможности у человека, ставшего невостребованным, найти себя в другой профессии? Насколько у нас институт переквалификации работает в стране? Владимир Морыженков: Ну, институт переквалификации… Петр Кузнецов: Здесь же не только в желании… Владимир Морыженков: …мне кажется, довольно не настроен у нас как фабрика по помощи людям. Дело в том, что востребованные специальности часто находятся в сознании людей рангом ниже, чем они до этого занимали. Ну вот недавно прошла хорошая публикация…, одна женщина-руководитель инвестиционной компании, устав от изнурительного труда и высоких рисков управления по профессии открыла собственный бар и совершенно счастлива, там самореализуется в организации различных вечеринок или еще чего-то, у нее стало получаться. Но вот так себе представить, что у тебя была какая-то либо должность, либо ты кем-то работал, клерком в банке, и вот раз! – пошел поваром… Вот я бы хотел сказать, что нужно в сознании это поменять. Дело в том, что спрос там, где люди хотят зарабатывать деньги, лежит сейчас в плоскости востребованности. Если эта необходима работа, значит, на нее есть спрос; если эта работа не необходима, то не надо находиться в иллюзии того, что кто-то когда-нибудь тебя возьмет. Вот у вас в бегущей строке идут цифры, … тысяч рублей прибавили, на 9 тысяч рублей, и это как раз вот та плоскость, где работа не очень необходимая. Я бы еще один пункт подметил: нужно следовать за работой. Во всем мире принято, что если работа в городе исчезает, тот же Детройт возьмите, опустевший город, пустыня сегодня в Америке, куда все делись специалисты? Они переезжают в те места, где инженерные профессии востребованы. Надо смело ехать и в Москву, и в Московскую область, везде, где ты можешь попробовать свои силы. Ну и еще в порядке совета, конечно, желательно держаться поближе к людям, которые владеют информационными технологиями, потому что они, владея технологиями этими, часто не владеют спецификой конкретной профессии. Тот же повар в содружестве с IT может совершенно спокойно организовать или бизнес, или быть полезным. То есть мобильность должна быть. Вот то, что коллега с вами есть сегодня и обсуждает вот эту тему, я бы заметил, что это очень важно, что нужно soft skills, вот эти мягкие качества, способность к коммуникации, способность искать и искать, как грибники ищут грибы сегодня по российским лесам, надо вот этим даром коммуникации обязательно обладать. Тамара Шорникова: Владимир Алексеевич, мы сейчас, конечно же, говорим о сотрудниках, в первую очередь о них беспокоимся, то есть о нас о всех, о рабочем классе. Но… Это здорово, что есть сферы, в которых предлагают и собираются предлагать хорошие зарплаты. Это здорово, что мы советуем людям: давайте-ка вы в эти сферы переориентируетесь, там хорошо. Но государство никак не хочет контролировать эту ситуацию? Условно: у нас уже возник дефицит строителей, например, потому что мигранты пошли из строителей в курьеры, потому что там платят больше. Если все сейчас из одних сфер менее прибыльных начнут перетекать в другие, чем это грозит в экономике? Как на это может и должно ли повлиять государство? Владимир Морыженков: Ну, государство не должно выступать регулятором, должно государство реализовывать стратегию какую-то. И вот когда мы хотим услышать стратегию, как государство будет решать, видно, что оно упорно пробивает рынок мигрантов. Вы читали, наверное, об этих поездах специального назначения, которые будут ввозить дешевую и довольно профессиональную рабочую силу. Сказать, что сегодня в России можно сформировать серьезные и мощные отряды способных строителей, могущих делать работу качественно и хорошо, я бы сильно посомневался. А потратить деньги сегодня на подготовку такого отряда строителей такого количества в России нет, потому что в основном это идут в силовые ведомства, охранники, различные солдаты и специального назначения. А вот людей, которые на мирные профессии, в России что-то не производятся, к сожалению. Петр Кузнецов: Владимир Алексеевич, уточню напоследок. У государства есть понимание, какие отрасли могут быть, могут стать драйверами экономики? Ведь это же во многом затрудняет создание рабочих мест. Хотя, с другой стороны, знаете, вот 4 миллиарда рублей выделили, в июле информация была, 4 миллиарда рублей на 80 тысяч временных рабочих мест в регионах, – опять же, что толку, если нет понимания, что из отраслей будет драйвером российской экономики? Владимир Морыженков: Петр, вы абсолютно правильно подмечаете, что основной ответ на основной вопрос так и не найден, за счет чего мы будем расти. Если у нас углеродная угроза с… энергетической отрасли уже начала маячить на горизонте, изменения климата такие идут, что, в общем-то, только что, надо было значительно раньше говорить Мишустину, премьер-министру, о том, как мы будем готовиться к этому развороту. И вот этот разворот застал нас врасплох, поэтому однозначно сказать, что мы будем за счет строительства… Вы видите, стоило дать в ипотеку льготу, как сразу выросла стоимость на жилье, потому что рабочих не стало… За что ни возьмешься, у тебя сразу получается как шах и мат какой-то. Я думаю, что, конечно, сейчас в кабинетах кремлевских идут очень серьезные обсуждения, где же стартеры для экономического роста. Но есть один природный старт: люди устали от пандемии, люди накопили, сидя дома, не покупая себе ни одежды, ничего… Я вот обратил внимание на собственный гардероб, тоже, думаю: надо хоть новые вещи какие-то покупать. Петр Кузнецов: Мы заметили. Наталья Щербакова: Ха-ха-ха. Тамара Шорникова: Ха-ха. Владимир Морыженков: И я думаю, что вот эти природные аттракторы будут нас заставлять делать шаги по повышению спроса. И вот этот спрос будет жить на бытовом уровне. Я бы хотел обратить внимание, что и без Кремля и без помощи государственных служб нужно считать так, что нужно чувствовать, где будет пробиваться ритм экономики. Люди хотят общения, люди хотят возвращаться к жизни, и они прорвут вот эту плотину вот этого брожения. Кстати, вакцинация в этом отношении дает довольно серьезный плюс, она является тем как бы снижающим барьер страха людей, для того чтобы вступить снова в контакт, а там, где контакт, коммуникация, и движение денег сразу. Петр Кузнецов: Ага. Я бы еще об одном инструменте поговорил, да, который породила пандемия, я об удаленке. Спасибо большое. Владимир Морыженков, профессор бизнес-школы МИСиС. Но давайте сначала Светлану послушаем из Москвы. Зритель: Здравствуйте. Меня зовут Светлана, мне 53 года. Я по образованию инженер-технолог, отработала на сахарном заводе 3 года, а потом 25 лет в финансовой сфере. Теперь год я встала по безработице, мне заплатили по безработице 4 тысячи рублей и предложили должность, я даже не знала, что есть такая должность, картонорезальщик за 21 тысячу. Это как? В Москве картонорезальщик за 21 тысячу, имея высшее образование, имея опыт работы. Как вот на это смотреть? Тамара Шорникова: Светлана, а в финансовом секторе в большой Москве совсем ни одной вакансии не предлагали? Зритель: Ну, сейчас, потому что у меня 53 года, мне ничего не предлагали. Вот я говорю, то, что предложили, – это картонорезальщик. И вторая должность где-то в ларьке в печатном продавать газеты, что-то типа этого, на 24 тысячи. Тамара Шорникова: Самостоятельно пробовали искать по ресурсам? Зритель: Самостоятельно только через каких-то знакомых сейчас пытаюсь где-то что-то искать, потому что уже в таком возрасте предлагают непонятно что. Тамара Шорникова: Да, к сожалению. Петр Кузнецов: Ага. Да… Спасибо, Светлана. Мы желаем вам удачи. Вот что бы вы посоветовали Светлане? Тут, наверное, ключевое – это возраст? Наталья Щербакова: Ну смотрите, возраст да, но тем не менее, учитывая демографическую яму, если у Светланы действительно хороший опыт работы в финансовой сфере, ей, во-первых, конечно, необходимо ходить на работные сайты, потому что есть вакансии в финансовой сфере, и для некоторых работодателей возраст не является никаким ступором – наоборот, человек воспринимается как человек с хорошим опытом, который, возможно, будет востребован. Поэтому работные сайты, очень рекомендую проверить работные сайты. Проверьте сайт ANCOR, мы тоже публикуем там вакансии. И безусловно, есть еще различные каналы типа соцсетей, объявления вакансий можно искать и там. И финансовая сфера – это, безусловно, та сфера, которая может быть востребована. И действительно, если служба занятости предлагала такие вакансии, действительно нерелевантные, я соглашусь, резальщик картона для финансиста – это вряд ли хороший выход из положения… Но по сути дела, я думаю, если посмотреть на вакансии, которые публикует тот же HeadHunter, SuperJob, Avito, там сейчас очень много вакансий в разных сферах и на разный возраст также. Поэтому вот рекомендую проверить работные сайты и посмотреть, что предлагают там. Возможно, проявлять больше инициативы и не доверять только знакомым и только связям либо службе занятости. Петр Кузнецов: Об удаленке хочется поговорить. Вот, казалось бы, именно пандемия открыла нам вот такой новый инструмент, новый канал трудоустройства. Можно ли сейчас сказать, что и отношение работодателя к дистанционке сильно изменилось? Ну, например, человек, я не знаю, из Пензы, его резюме будет рассматриваться, резюме в крупную компанию в Москве будет рассматриваться наравне с тем, кто живет в этой Москве? Вот эти условия подравнялись? Потому что удаленка, опять же пандемия нам подарила такой инструмент, как удаленка, с помощью которого можно трудоустроиться и бороться с безработицей? Наталья Щербакова: Безусловно, безусловно, вот этот момент, что все перешли на удаленку и у руководителей компаний пропало вот это вот ощущение, что если человека нет в офисе, он не работает… Петр Кузнецов: Да. Наталья Щербакова: Потому что, действительно, прошлый год показал, что можно вполне себе эффективно… Петр Кузнецов: Ему можно платить сильно меньше… Наталья Щербакова: Ну, необязательно платить сильно меньше. Некоторые работодатели оставляли уровень зарплат прежним, даже были и повышения зарплат. Это даже не столько с зарплатой связано… Петр Кузнецов: Я к тому, что как раньше относились к удаленке… Наталья Щербакова: Границы… Петр Кузнецов: Раньше удаленка, но, пожалуйста, это сразу же половина зарплаты, ну это условно. Наталья Щербакова: Ну смотрите, тут от работодателя к работодателю, мы не можем сказать про все компании, которые работают на российском рынке. Но действительно как бы отношение изменилось, действительно границы стираются. Сейчас с большим удовольствием могут нанимать людей, которые работают в других городах, при всем при этом головной офис компании может находиться в Москве, таких случаев много, они есть. Иногда, в некоторых случаях, возможно, не очень удобный будет формат, когда, например, все работают в Москве, кто-то один работает далеко. Если есть необходимость в каких-то очных встречах с клиентами не с клиентами, здесь, наверное, будут какие-то проблемы. Но есть куча функций, очень много различных профессий и задач, которые могут эффективно выполняться удаленно. Я вообще могу сказать, что многие компании сейчас даже не 100%-но вернулись с удаленки в принципе и продолжают, 100%-но работают на удаленке. Многие компании сейчас очень приветствуют гибридные формы, когда 2–3 дня человек работает из офиса, 2–3 дня человек работает из дома. Это позволило также оптимизировать офисные площади в том числе, то есть очень много работы проводится в этом направлении. И действительно, очень много сейчас связано с онлайн, и как раз развитие навыков работы в онлайн, работы в Teams, в Zoom, использование всех вот этих способов коммуникации в онлайн – это тоже крайне позитивно влияет на возможность трудоустройства. Это, возможно, рекомендация для Светланы, которая звонила прежде с вопросом, что сложно трудоустроиться, – действительно, вот эти цифровые навыки повышают шансы найти правильную работу, найти именно такую работу, которая будет приносить удовольствие. Тамара Шорникова: Коротко буквально. Много, естественно, еще сообщений о том, как люди не могут найти работу, как стоят в центрах занятости и им действительно предлагают что-то несусветное, никаким образом не сопоставимое с их опытом и навыками. А почему так происходит? Тем же крупным компаниям неинтересно размещать на официальных сервисах свои вакансии? Это же официальный вроде как государственный инструмент, но мы говорим: ищите на работных сайтах. Наталья Щербакова: Ну смотрите, мне кажется, еще не прижился вот такой вот формат, когда компании частные, коммерческий сектор размещают вакансии в центрах занятости. Скорее вот в центры занятости приходят те вакансии, которые не требуют специальных квалификаций. Потому что если позиция требует специального опыта, квалификации, навыков и так далее, скорее всего, компании будут искать самостоятельно либо обращаться в агентства как ANCOR, потому что это требует специальных знаний. Поэтому, скорее всего, в центры занятости приходят те вакансии, которые не требуют специальных знаний, и вот здесь как раз получается дисбаланс, когда люди с хорошим опытом работы, с образованием и им предлагают вакансии, которые действительно не соответствуют. Тамара Шорникова: Что странно, как будто у нас исключительно резальщики картона остаются без работы в стране и идут в центры занятости. Спасибо. Петр Кузнецов: Спасибо большое. У нас в гостях была Наталья Щербакова, директор по продажам и маркетингу группы компаний ANCOR. Спасибо большое.