Александр Денисов: «Личной встрече изменить нельзя». ВЦИОМ провел исследование, как мы предпочитаем общаться, несмотря на пандемию, возможность поговорить удаленно с помощью всяких интернет-сервисов. Половина опрошенных ВЦИОМ отдают предпочтение все-таки свиданию с глаза на газ, мол, звонки и сообщения в мессенджерах – не то. Ольга Арсланова: Чаще всего россияне общаются по мобильному телефону. Также переписываются в мессенджерах. 47% предпочитают личные встречи, а 40% – видеосвязь. Самые непопулярные способы общения – это электронная почта и стационарный телефон. И 4% пишут обычные бумажные письма. Хотелось бы на этих людей посмотреть, пообщаться с ними. Александр Денисов: Почему? Вот, например, твой любимый GUF пишет письма и говорит, что это лучший способ объясниться с близкими, так сказать, решить свои проблемы. Ольга Арсланова: Это вызывает ностальгию. Александр Денисов: Да-да. И у нас на связи (может быть, тоже пишут письма) два эксперта: Светлана Юрьевна Барсукова, профессор факультета социальных наук Высшей школы экономики, и Игорь Владимирович Романов, декан факультета коммуникативного менеджмента Российского государственного социального университета, кандидат психологических наук. Ольга Арсланова: Добрый вечер, уважаемые гости. Александр Денисов: Добрый вечер. Ольга Арсланова: Вот есть опрос социологов. А у нас свой – телевизионный – опрос. Наши корреспонденты опрашивали жителей разных городов, как они предпочитают общаться. Давайте вместе посмотрим и прокомментируем. ОПРОС Ольга Арсланова: Ну что же, продолжаем. Еще раз приветствуем Светлану Барсукову в нашем эфире, профессора факультета социальных наук Высшей школы экономики. Добрый вечер. Светлана Барсукова: Добрый вечер. Александр Денисов: Светлана Юрьевна, а нет у вас ощущения (вот мы говорим, что личное общение, половина общается), что все-таки, несмотря на такую оптимистичную цифру, что половина предпочитает личное общение, оно отошло на второй фон, на второй план? Пример с кинематографом – самый простой. Ольга говорит: «Кто там пишет письма?» «Служебный роман» помните? «Где гуся брали?» У них работа была где-то там, вторым планом. Писала письма своему бывшему возлюбленному по вузу, у них роман был, в Кунцево они ездили целоваться, как говорит. Вот она все это ему описывала. А сейчас мы посмотрим любой фильм – и там, наоборот, все работа, работа, человек выкручивается из жизненных обстоятельств. Вот мы про ипотеку говорили. Где-то надо перекредитоваться, рефинансироваться. А уж личное – это где-то там, на бегу перехватили. У вас есть ощущение, что все-таки это отошло на второй план, не самое важное в жизни теперь? Светлана Барсукова: Ну, я не знаю, какие вы фильмы выбираете для просмотра. У меня совершенно нет такого ощущения. Более того, масса исследований доказывают, что те люди, которые инвестируют свое время в общение, у них очень разнообразный круг общения, очень многие люди могут поделиться с ними информацией по поводу вакансий на рабочем месте, дать им рекомендации при трудоустройстве. Вот именно эти люди выигрывают. Александр Денисов: Я понял, Светлана Юрьевна. В Вышке тусуются, как в «Служебном романе». То есть работа – это что-то вторичное. Главное – потусоваться. Поэтому вы всегда такая жизнерадостная. Я угадал, да? Светлана Барсукова: Ну… Нет, я просто еще раз хочу донести вот эту простую мысль. Вы зря думаете, что общение – это как бы вычет из деловой жизни. Люди, которые инвестируют свое время в людей, получают от этих людей сторицей. И у них всегда успешнее и карьера складывается, кстати, и продвижение по службе, и они собирают деньги на ипотеку, потому что у них есть много друзей и родственников, с которыми они не потеряли отношения. Александр Денисов: Мы поняли. Игорь Владимирович, вот сразу вопрос. То есть наша интеллигенция, творческая и научная, продолжает так же тусоваться в прежнем ритме, как и советская? Игорь Романов: Совсем нет. Я думаю, что… Александр Денисов: Совсем нет? Игорь Романов: Конечно. Сейчас творческая интеллигенция во многом завязана на бизнес, она во многом завязана на социальные отношения. Ну, честно говоря, просто так тусоваться особо времени нет. Я думаю, что моя коллега немножко не об этом говорила – не о тусовках, а о том, что нетворкинг – это один из самых главных способов и вообще личного продвижения, и личного роста. Поэтому речь не о том, что мы садимся вечерком попить чая спокойно, размеренно и так далее. Кто-то продолжает так делать, но это просто немножко другой слой. Это тот слой, в котором не требуется настолько динамично… Александр Денисов: То есть мы под словом «общение» уже подразумеваем что-то другое? Я-то, понимаете, привык с советских времен… Вот у меня родители тоже из научной интеллигенции, в «ящике почтовом» работали. Папа – физик-ядерщик, мама – лингвист. Я помню, каждые выходные – это шашлыки непременно всей лабораторией. Понимаете? И я тоже помню. «Пойдемте есть в лес», – я говорил. То есть в моем представлении общение – это что-то такое. На кухнях вечно движуха какая-то была. А сейчас у нас общение – это значит что-то «затереть по делу». Я правильно понял? Игорь Романов: Ну, такие же кухни остались, но их стало меньше. Сейчас общение – это затереть по делу, за жизнь, чтобы иметь возможность как-то продвигаться в этой жизни. Ну да. Но вопрос в том, что сейчас же не чтобы общения стало меньше, оно просто немножко стало другим. Если мы говорим… Вот вы показывали результаты: 85%, еще что-то такое. Постепенно сам по себе мобильный телефон уходит как телефон в прошлое. Если еще два-три года назад мы прежде всего общались по мобильному телефону, то по результатам пандемии как-то так получается, что это уже аудио- и видеозвонки в мессенджерах. Ольга Арсланова: Уважаемые гости, а вам не кажется, что мы как раз из-за того, что у нас появились мессенджеры, у нас появился Skype, у нас что только ни появилось, а пандемия еще все эти процессы усилила, общения-то как раз стало намного больше? Потому что теперь не нужно ждать дня, когда есть время, встретиться. Можно вообще 24 часа переписываться, общаться, в любое время с человеком как-то связаться. И общения как раз наоборот больше становится. Светлана Юрьевна? Светлана Барсукова: Я думаю, что все меняется. Я к вопросу о шашлыках, когда всей лабораторией ваши родители выходили в лес кушать. Смотрите. Замечательный режиссер Рязанов снял два новогодних фильма, две кинокомедии о встрече Нового года с интервалом буквально в каких-то двадцать с небольшим лет. Это «Карнавальная ночь» и «Ирония судьбы», если помните. Вспомните. «Карнавальная ночь»: Новый год встречают в трудовом коллективе. «Ирония судьбы»: люди в замкнутых пространствах квартир. Это про изменение модели встречи праздника буквально за какие-то двадцать лет. Что касается современной жизни. Понимаете, это иллюзорная плотность общения с помощью Skype, Zoom. Я думаю, что это все держится именно потому, что люди помнят еще ощущение от общения с этими людьми лично. И они пытаются это как-то тянуть сквозь пандемию. Новые контакты так не завязываются, круг не расширяется. Я смотрю просто на своих студентов. Вот я вам хочу сказать, что если я работала со студентами в очном режиме, то я могу продолжать с ними работать посредством Skype. Если у меня появляется новый ученик, которого я никогда в глаза не видела, за руку не держала, понимаете, я не могу ничему его научить посредством этого экрана Skype, Zoom и так далее. То же самое – научные конференции. Да, они перешли в онлайн. Но они перешли, потому что есть чему переходить. Как только этот камень сточится, новые конференции, я думаю, завязываться в этом интернет-пространстве уже не будут. Александр Денисов: Не с кем будет завязывать. Светлана Юрьевна, все-таки ваша теория хромает – насчет коллектива и замкнутого пространства. Там коллективы шлялись друг к другу, только так. Значит, к этой пришли, к подружке по школе. Помните, они в этих песцовых шапках, модных тогда? «Давайте «Вагончик» споем, нашу любимую». Перепутали – то ли Ипполит, то ли не Ипполит. У этого тоже друзья в бане не того посадили. Завязки не было, если бы не было поддатого коллектива. Понимаете? Ольга Арсланова: Алкоголя. Александр Денисов: Коллектива. Светлана Юрьевна, а вы тут рассказываете про изоляцию. Не было никакой изоляции. Просто место действия поменялось, и все. Светлана Барсукова: Ну, тем не менее роль трудового коллектива, согласитесь, сократилась. Александр Денисов: Ха-ха-ха! Ольга Арсланова: Игорь Владимирович, все-таки незыблемые вещи есть. Несмотря на то, что Интернет многое меняет, но человеческое общение, по сути, все равно тем же остается. Вам так не кажется? А пандемия, может быть, даже это еще и подтвердила. Все настолько устали от этих экранов, от этих переписок, что… У меня очень многие знакомые просто ждали, когда наконец-то можно будет уже вживую общаться. И сейчас вживую общаются намного больше, чем до пандемии. Игорь Романов: Я могу привести конкретный пример. Наши студенты, например, два семестра работали на удаленке. Много народу появилось, мы с ними начали общаться. То есть здесь нет такой ситуации, что в новый коллектив на удаленке войти нельзя. Можно, входят. Новые лица появляются, новые фотографии. Но вот сейчас у них появилась возможность прийти вживую в аудиторию. Причем можно и не приходить. То есть совершенно спокойно можно сидеть дома, работать на удаленке. Но можно и прийти. У меня занятия по средствам в 8:15. И в 8:15 у меня порядка 60 человек сидит в аудитории. А им реально час ехать. То есть они только выходят из дома или из общежития где-то в 7 часов. Но это для того, чтобы посидеть в аудиторию, лично пообщаться с преподавателем, лично пообщаться друг с другом. Потому что это совершенно другое по качеству общение. Когда мы общаемся в Zoom, там отрезается куча «невербалки», отрезается куча… То есть это холодное общение, а люди хотят теплого общения. А теплое общение – это только в личном ключе. Поэтому и настолько серьезные усилия люди предпринимают, для того чтобы рано по утрам съехаться и просто послушать то, что они могут послушать в Zoom, – сначала меня это потрясло. Я говорю: «Ребята, зачем?» Они говорят: «Ну, мы так соскучились». Ольга Арсланова: Бальзам на душу. Александр Денисов: Светлана Юрьевна, сейчас со зрителями пообщаемся и вернемся к разговору. Интересный разговор. Добрый вечер. Ольга Арсланова: Добрый вечер. Мария, Смоленск. Зритель: Добрый вечер. Ольга Арсланова: Слушаем вас. Зритель: Вы интересовались, как люди общаются у нас. Передо мной лежит мое послание на большом листе в Администрацию президента Российской Федерации. Ольга Арсланова: А, вот куда вы пишете письма! Зритель: Это один случай, самый главный. Ну, у нас же президент самый главный. Вот я обратилась к президенту. Ну конечно, там много помощников у него, вопрос мой не решили. Ольга Арсланова: Ну ладно. А с друзьями как вы общаетесь, с близкими? Тоже письмами? Зритель: А, о президенте вам не интересно. Ольга Арсланова: Ха-ха-ха! Александр Денисов: Ну хорошо, Мария, расскажите, что вы президенту написали. Может быть, в гости его пригласили? Зритель: Ну, не настолько уж я глупа. Александр Денисов: Почему? Бывает, что он и приезжает. Бывает такое. Зритель: Не тот уровень у меня. Хотя я и не считаю себя глупой, но с президентом разговаривать – это надо готовиться долго. У меня такое было. Я подавала в суд на судью… на соседей по даче. Оказывается, они на меня тоже подали, что их заливаю. Мой участок находится под градусом, ниже их, и я никак не могла их заливать. Александр Денисов: Это вы все президенту описали, да? Зритель: Это я писала, да. Вот об этом я писала… Ольга Арсланова: Слушайте, а может, надо с соседями просто пообщаться как-то? Александр Денисов: А это и есть общение, просто с помощью писем в суд. Исковое заявление – это же тоже письмо. Ольга Арсланова: Кстати. Александр Денисов: Мария, спасибо большое. Светлана Юрьевна, возвращаюсь к трудовым коллективам. Все-таки у меня мелькнула мысль: может быть, некоторые трудовые коллективы сохранили вот эту старую советскую закваску? Я тут хожу на работу мимо суда. Вы знаете, там по ночам… А я поздно освобождаюсь, в одиннадцать. По ночам там гудеж стоит будь здоров! Машины такси только подъезжают и уезжают. Ну что они там делают? Вряд ли оформляют дела и прочее, подшивают их. Люди отдыхают, дружат коллективом. Вот то же самое, я уверен, происходит в полиции, они там продолжают жить по этим же правилам. Ну, наверное, военные. А вот остальные утратили. Чувствуется, у Игоря Владимировича в РГСУ уже совсем другая атмосфера. Он нам все про Zoom рассказывает. Нет бы про какие-то застолья, знаете, после конференций. Как вы считаете, все-таки некоторые коллективы сохранили этот старый, устоявшийся круг общения, как мы привыкли? Светлана Барсукова: Нет, ну наверное. Я даже не думаю, что здесь отраслевой принцип во главе. Понимаете, сейчас для того, чтобы делать карьеру во многих структурах, нужно проявлять демонстративную лояльность. Я думаю, что суды и полиция – как раз такого рода структуры. Ольга Арсланова: То есть это общение вынужденное? Александр Денисов: А, то есть это такое продвижение по карьерной лестнице? Ну что же, это не самый плохой вариант продвинуться по карьерной лестнице, посидев за столом. Как вы считаете? Светлана Барсукова: То есть вы должны показывать, что вы принадлежите работе, по возможности, 24 часа в сутки – ну, минус время сна. Ольга Арсланова: Понятно. Игорь Владимирович, а общение не по карьерным соображениям, не ради выгоды, не ради нетворкинга и продвижения, а по велению души? У людей жажда этого общения становится больше или меньше с внедрением технологий, с ускорением ритма жизни? Действительно, мы очень много крутимся, зарабатываем, ездим, стоим в пробках. Что происходит с этой нашей базовой потребностью общаться друг с другом? Игорь Романов: Я думаю, что базовая потребность общаться друг с другом сильнее стать не может, потому что она и так уже максимальная. Собственно говоря, мы люди потому, что у нас есть стремление общаться. Мы просто социальные животные. Другое дело – каким образом, с помощью каких инструментов мы общаемся? Я перед Новым годом был совершенно потрясен, когда у нас на половине факультета, например, прошли новогодние корпоративы в удаленном доступе. То есть люди в Zoom собирались, поднимали бокалы, каждый в своей камере. В общем, у них неплохо получилось. Вчера мне коллега рассказывала, что вот такой новогодний корпоратив очень сильно помог сплотить коллектив. И я думаю, что еще два года назад такое в принципе невозможно было себе представить. Но это реально работает на сплочение. Понятно, что при этом все будут счастливы встретиться лично. И это будет совершенно другой уровень. В общем, на безрыбье и рак рыба. И именно потому, что у нас безумное стремление общаться друг с другом, мы изо всех сил стараемся хотя бы так, если нельзя иначе. Александр Денисов: Светлана Юрьевна, я вас все спрашиваю, что поменялся формат общения. А может быть, ничего в этом плохого нет? Вот смотрите, 90-е годы – они у нас такие прекрасные остались в воспоминаниях, тусовки бесконечные. Вот эти клубы просто каждый день открывались и каждый день закрывались, открывались новые. Веселье шло бесконечное! Страна летела, просто в прах разносила, творилось черте что, но при этом было весело. Может быть, сейчас как раз, когда веселья поменьше, оно и получше? Как вы считаете? Светлана Барсукова: Да веселья-то не меньше. Его меньше у вас, у меня, потому что нам лет больше стало. Понимаете? Анекдот есть такой про чукчу. Спрашивают чукчу: «Когда тебе лучше жилось: при Сталине, при Хрущеве или при Брежневе?» Он говорит: «Конечно, при Сталине». Говорят: «Чукча, ты подумай! Как при Сталине могло легче житься?» Он говорит: «О, чукча молодой был, чукчу девушки любили». Александр Денисов: А еще есть вариант, Светлана Юрьевна… Светлана Барсукова: Так что это очень сильно связано с тем, что вы были молоды, привлекательны и вас девушки любили. Александр Денисов: Вы знаете, я надеюсь, еще будут любить, конечно. Светлана Юрьевна, есть такой же анекдот, еще проще, еще конкретнее. Встречаются два приятеля, один говорит: «Когда лучше было жить – при Горбачеве или при Брежневе?» Другой говорит: «Ну конечно, при Брежневе. Бабы моложе были». Понимаете, о том же самом, только конкретнее. Ольга Арсланова: Слушайте, объясните, пожалуйста, уважаемые гости, а что, это как-то с возрастом связано? То есть нам уже действительно пора готовиться, не знаю, к какой-то эре молчания? То есть чем старше, тем меньше общения? Это так? Светлана Барсукова: Чем старше, тем… Игорь Романов: Вопрос только в одном. Когда человек молодой, то в общении у него часто появляются новые объекты. Ольга Арсланова: А, распыленное такое. Игорь Романов: Нет, сегодня у нас одни друзья, а завтра мы можем познакомиться с другими друзьями, послезавтра – с третьими. И они все будут друзьями. А когда мы уже в более старшем возрасте, то мы можем познакомиться с новыми знакомыми, но, скорее всего, они будут просто знакомыми. А друзьями будут те, с которыми мы познакомились в студенческие годы, чуть попозже и так далее. Поэтому вот эта легкость создания дружеских связей – это некое свойство возраста. А количество общения на самом деле во всех возрастах примерно одинаковое. Александр Денисов: А вот насчет возраста, Светлана Юрьевна. Может быть, такое объяснение? Все-таки общение – это в определенной мере труд. Все-таки это труд – поддерживать контакты на должном уровне. Уже с годами как-то хочется поменьше суетиться и выбрать… Ну да, как-то сократил личный круг общения – и все, ты его поддерживаешь. Поэтому и складывается такое ощущение, что что-то поменялось. Просто уже лень. Светлана Барсукова: Ну, во-первых, это труд, да. Но это тот труд, который обычно на себя, кстати, берут женщины. Есть масса исследований о том, что социальный капитал семьи держится на коммуникативных усилиях женщин. Они помнят дни рождения, помнят, кому что в прошлом году дарили, и это нельзя повторить в этом году, ну и так далее. Это первое. Второе. Понимаете, почему молодежь еще чаще общается? Мы же ведь общаемся для того, чтобы создать представление о самом себе, глядя в глаза окружающих. Вот если нас воспринимают в качестве крутого, то мы таковыми себя считаем. Александр Денисов: Я понял! А повзрослел – и уже нечего создавать. Какой ты есть, такой и есть. Светлана Барсукова: Я все знаю про себя, я все знаю. Ольга Арсланова: И друзья все знают тоже про тебя. Светлана Барсукова: И от того, что я вижу осуждение или восхищение, у меня самооценка не изменится. А для молодежи это безусловно важно. Ольга Арсланова: Понятно. Светлана Барсукова: Поэтому у них очень высокая интенсивность общения. Ольга Арсланова: Послушаем зрительницу нашу из Калужской области. Римма на связи. Добрый вечер. Зритель: Добрый вечер, здравствуйте, ведущие. Ольга Арсланова: Да, слушаем вас, слушаем. Зритель: Я слушаю всегда вашу передачу с интересом. И вот сейчас – личные встречи. Понимаете, наше возрастное поколение… Мне 59 лет. И все-таки в этот период пандемии хотелось бы просто личной встречи. Не то что с детьми где-то по телефону, с внуками и внучками, а просто лично увидеться. Ведь это было всегда в наше время. И это очень здорово, когда смотришь глаза в глаза. Ведь телефон… Просто нет этого взгляда, он вам этого не покажет. Александр Денисов: Римма, в принципе, не проблема. Достаточно сделать прививку – и все, и встречаться. Зритель: Ой… Ну, это уже другой вопрос. Александр Денисов: Светлана Юрьевна, видите? Ольга Арсланова: Скажите, гости, все-таки восстанавливается нормальное общение? По вашим ощущениям, мы прошли этот самый тяжелый период, когда были изолированы, атомизированы? Светлана Барсукова: Ну, честно говоря, я не особо изменила стиль жизни. Я просто сразу сказала: «Я не боюсь. Если не боитесь, то присоединяйтесь». И у меня масса друзей, которые вели тот же образ жизни, что и я. Ольга Арсланова: То есть вы нарушали режим? Все, мы поняли, Светлана Юрьевна. Игорь Владимирович, а вам как кажется? Игорь Романов: Мне кажется, что сейчас постепенно восстанавливается то количество общения личного, которое было, потому что меньше – человеку некомфортно. У него есть определенный уровень, который он все равно восстановит. Но при этом больше становится общения через электронные каналы. И в сумме получается, что общения будет больше. И дальше, я уверен, общения будет больше, чем раньше. Просто возможностей больше. Ольга Арсланова: Спасибо большое. Александр Денисов: Спасибо. Ну, мы завтра эту тему продолжим, поговорим про общение, про то, где кто знакомится и как. Светлана Юрьевна говорила про молодых девушек. Про них тоже поговорим. На связи у нас была Светлана Барсукова, профессор факультета социальных наук Высшей школы экономики, специалистка по тусовкам, советским и современным; и Игорь Владимирович Романов, декан факультета коммуникативного менеджмента РГСУ, специалист по деловым контактам.