Марина Калинина: Здравствуйте! Я – Марина Калинина. Это рубрика «Промышленная политика». Как всегда по вторникам в это время, в 14:30 по Москве, мы рассказываем о российских предприятиях, совершенно разных – больших, средних, маленьких, – которые производят абсолютно разную продукцию. Показываем эту продукцию. Рассказываем, как предприятия работают. И, естественно, показываем людей, которые на этих заводах и фабриках трудятся. И сегодня – «Уральский завод спецтехники». Расположен он в Челябинской области. Выпускает более 300 моделей спецтехники. Это и автотопливозаправщики, и вакуумные автоцистерны, и автокраны, и лесовозы, и многое-многое другое. Впрочем, все подробности мы узнаем, как всегда, из сюжета об этом заводе. Ну а поговорим о том, как вообще себя сейчас чувствую такие предприятия, машиностроительные предприятия, как переживают этот непростой экономический период, с какими проблемами сталкиваются и как эти проблемы можно было бы решить на сегодняшний день. Со мной сейчас на связи Роман Антонов, генеральный директор «Уральского завода спецтехники», и Вячеслав Пронин, заместитель директора ассоциации «Росспецмаш». Здравствуйте. Вячеслав Пронин: Здравствуйте. Роман Антонов: Добрый день. Марина Калинина: Давайте посмотрим сюжет, который сняла моя коллега Татьяна Авдеева в Челябинской области, а потом поговорим. СЮЖЕТ Марина Калинина: Вот такой сюжет получится из Челябинской области. Давайте, Роман, с вас начнем. Пока мы смотрели сюжет, нам уже пишут: «Такие предприятия еле выживают». Давайте расскажите, как вы выживаете и как такую сложную ситуацию переживаете, и с пандемией связанную, и с кризисом вообще. Пришлось ли какие-либо изменения вносить в работу завода за этот период, за прошлый год и начало этого? Роман Антонов: Да, безусловно. То есть кризис и пандемия оставили отпечаток определенный на работе предприятия. То есть были предприняты меры по сбережению, так скажем, коллектива в определенные сложные моменты. Было закуплено много разного оборудования для дезинфекции. То есть определенные нормы и правила были введены. В принципе, нам это в плане дало определенный толчок, и мы смогли пройти через эту ситуацию, я считаю, что, наверное, с минимальными потерями. Слава богу, все живы и здоровы у нас на предприятии. Поэтому если говорить о пандемии, то я считаю, что мы уже научены, прошли через все это. Я думаю, что нам уже в дальнейшем пандемия, дай бог, не страшна будет. Что касательно сложного экономического времени, то, да, на сегодняшний день есть сложности. Наверное, основная сложность – это, как и для всех предприятий, сбыт продукции на сегодняшний момент, чтобы увеличилась потребительская способность… точнее, покупательная, наверное, правильно будет сказать. Поэтому мы придумываем постоянно какие-то ноу-хау, стараемся привлечь клиента, дорабатываем технику до конечного потребителя, то есть в том виде, в котором он может эксплуатировать ее в тяжелых, крайних условиях. Как и в минус, у нас достаточно активно идут отгрузки на Узбекистан нашим партнерам, так и в плюс. Техника работает в минусовых, отрицательных температурах, также она работает в достаточно положительных, критических температурах, я бы сказал, когда на солнце плюс 50–60 градусов. Марина Калинина: Вячеслав, а давайте обобщим. Роман, секунду. Вообще в принципе проблема спроса, проблема сбыта для предприятий вашей ассоциации, куда входят десятки заводов машиностроительных, насколько она сейчас актуально стоит? Вячеслав Пронин: Хороший вопрос. В прошлом году благодаря поддержке Правительства нам удалось как-то спрос сохранить. У нас даже небольшой рост мы показали по основным видам техники. Но в этом году уже этот накопленный кризис, накопленная девальвация, накопленная усталость в экономике… Мы видим, что спрос уже на грани, то есть мы его теряем. С другой стороны, у нас давление идет со стороны себестоимости продукции. У нас беспрецедентный рост цен на металл – на 50% в декабре выросли цены на основные виды металлопроката, который мы используем. То есть нам придется поднимать цены. Это также негативно отразится на спросе. Ну и мы видим большие потери. Марина Калинина: Роман, вы как человек, который конкретно руководит заводом, вот этот рост цен на металлы с чем вообще связываете? И насколько это действительно серьезная проблема для вас как для руководителя, для вас как для главы достаточно большого производства? Роман Антонов: Ну, на мой взгляд, рост цен связан, наверное, с увеличением доли импорта в предприятиях, которые производят этот металл. Им на сегодняшний день выгоднее продавать за границу, нежели оставлять этот металл в России, так как цена за границей намного выше, чем цена внутри рынка. А для нашего предприятия, в частности, этот рост, который мы оцениваем где-то в районе… ну, в среднем 50% на конец декабря прошлого года – это был достаточно сильный удар. В том плане, что наши клиенты не были готовы к увеличению. То есть не 1%, не 2%, а это более 10% на все изделие нам пришлось увеличить, а где-то и под 20%. Они не были готовы к этому. Они также закладывали эти цены с опозданием, то есть заранее у себя. Поэтому многие просто потом отказывались от определенных проектов и выходили из тех своих планов, которые они планировали освоить. Поэтому это очень существенный минус, так скажем. Рост и так нестабильный, как Вячеслав Вадимович сказал, он действительно на грани сам по себе. А здесь еще этот рост металла, который не 5%, не 2%, а 50% с лишним. Ну, это просто из ряда вон выходящее. Насколько я понимаю, особенно ни энергоресурсы, ничто у нас не подорожало. У меня также вопрос встречный: за счет чего увеличилась стоимость металла? Вот как? Я для себя могу это объяснить только тем, что это за счет экспорта. Марина Калинина: Вячеслав, а насколько… Вячеслав Пронин: И самый большой вопрос: почему у всех одинаково она увеличилась? Марина Калинина: А насколько вообще это оправдано было? И насколько наши цены на металл… Что, у нас дефицит металла, что мы ориентируемся на зарубежные цены и устанавливаем на нашем рынке такие же? Вячеслав Пронин: Ну, наши металлурги утверждают, что у нас большой профицит металла. Марина Калинина: Тогда почему? Вячеслав Пронин: Недавно читали их заявление, что нельзя ограничивать экспорт. Все хотят зарабатывать. И наши металлурги стремятся к паритету маржинальности и на внутреннем, и на внешнем рынке. Они утверждают, что, да, подорожала руда, да, есть ограничения со стороны Казахстана, есть ограничения со стороны металлолома, он дорожает. Но при этом нас очень сильно удивляет, почему на всех комбинатах одновременно на абсолютно одинаковую пропорцию увеличилась стоимость на металл. Конечно, есть утверждение, что Федеральная антимонопольная служба проверила обоснованность этого роста и вроде как никакого там сговора не нашла. Но мы как потребители этого металла считаем, что все-таки есть какие-то проблемы, есть какие-то перекосы. И это должно на государственном уровне решаться. Марина Калинина: Роман, а вы, конкретно вы разговаривали с компаниями-поставщиками металла, которые поставляют этот продукт на ваше предприятие? Что они говорят? Вообще какие перспективы они видят в дальнейшем? Этот рост цен остановится или он будет и дальше продолжаться? Ну есть какой-то потолок? Ну невозможно же на 100%, на 120% увеличивать стоимость. Я понимаю, что жадность, наверное, всем характерна, но тем не менее. Роман Антонов: Да, безусловно, конечно, мы общаемся. Мы потребляем не с одного предприятия металлургического металл. Но толком пояснить, за счет чего образовывается такое удорожание, ни один металлургический комбинат нам не смог. И будет ли в дальнейшем этот рост? Ну, я могу предположить, что… Металл вообще, в принципе, в течение года, как биржа. Но есть допустимые критерии этой биржи – в районе 2–5%, но не более. Она то вверх, то вниз. В принципе, это объяснимо. Возможны какие-то изменения, колебания в ценообразовании. Но вот именно таких скачков, которые мы ощутили в конце года, то есть 50%, ну, я надеюсь, очень надеюсь, что их больше не будет. Либо как-то надо это планово делать, чтобы вообще это происходило. Поэтому я не могу утверждать. Я говорю, нам сами предприятия не могут объяснить, за счет чего это получается. Ну, как Вячеслав Владимирович отметил, рост руды и так далее. Но она не может на 50%... Я с удовольствием с кем-то переговорил бы, чтобы мне кто-то действительно объяснил, за счет чего получился такой скачок. Ну да, руда подорожала, может быть. Как я для себя это объясняю? В период пандемии в Европе и в других странах образовался дефицит на металл, потому что многие предприятия закрылись. Ну и наш российский металл начали западники с удовольствием принимать. Вот за счет этого. А нашим предприятиям выгоднее было поставлять его на экспорт. Марина Калинина: И они сказали: «Да что же тут цену-то не повысить, раз так нужен наш металл? И на внутреннем рынке повысим». Вячеслав Пронин: Да, да, да. То есть, грубо говоря, одна ситуация, которая подтянула также и наш внутренний рынок. Ну, по крайней мере, я для себя эту ситуацию таким образом объясняю. Марина Калинина: Вячеслав, а «Росспецмаш» может вообще как-то повлиять на эту ситуацию? Ну, все-таки туда входит огромное количество предприятий, которые являются поставщиками большой разновидности различных машин и спецтехники. Вячеслав Пронин: Мы написали письма в адрес президента Российской Федерации, в адрес председателя Правительства. Нам дали ответ (ну, просто скажу): «Ребята, не переживайте. Все в рамках дозволенного, в рамках приличия». К сожалению, ничего не изменилось. После этого была создана некая рабочая группа, куда вошла ассоциация «Русская сталь». Мы с ними уже два или три раза уже встречались в таком ВКС-формате, обсуждали проблемы. Но, к сожалению, для наших предприятий мы каких-то более благоприятных условий на текущий момент выторговать не смогли. Марина Калинина: Еще одна проблема, с которой предстоит, наверное, бороться уже в ближайшем будущем, – это повышение утилизационного сбора. Уже давно об этом говорят. И вот говорят, что уже вроде как в этом году, в первом квартале это событие свершится. Роман, что по этому поводу вы можете сказать? Насколько это тоже ударит по предприятию? И каким образом? Роман Антонов: Ну, касательно утилизационного сбора, то есть увеличения. Честно говоря, мы поддерживаем это направление в том плане, что это ограничивает, наверное… не наверное, а ограничивает вход импорта со стороны иностранных государств, продукции, которая конкурирует на нашем российском внутреннем рынке. Поэтому, в общем-то, если нам его… Вот сейчас нам его компенсирует государство, то есть этот утилизационный сбор, который мы платим. Если в дальнейшем будет продолжаться таким же образом, то я думаю, что это только положительно сыграет на развитие нашей внутренней машиностроительной отрасли в стране в целом. Марина Калинина: Вот Роману компенсируют, Вячеслав. А все ли предприятия такие счастливчики? Ведь некоторым же приходится это в цену закладывать и как-то самим крутиться. Вячеслав Пронин: Ну, хотел бы Романа немножко поправить. Нет такого механизма, как компенсация. Есть механизм, что государство выплачивает некие промышленные субсидии. Роман Антонов: Ну да, согласен, Вячеслав Вадимович, все верно. Вячеслав Пронин: И учитывая, что на текущий момент у нас есть постановление № 709, которое прописывает, что нужно производить, какие операции делать на территории Российской Федерации, для того чтобы считаться российским производителем… Марина Калинина: А, то есть это зависит от степени локализации того или иного предприятия? Правильно? Вячеслав Пронин: Конечно. То есть предприятия, которые соответствуют этим требованиям, они имеют право получать субсидии от государства. Ну, мы далеко не ушли от Германии, от США, от Китая – у них такая же система. И те предприятия, которые проинвестировали на территории России, наняли людей, платят им зарплату, платят налоги – они, соответственно, получают от государства некие субсидии – что им позволяет быть более конкурентоспособными на внутреннем и на внешнем рынке. Мы считаем, что очень грамотная промышленная политика действует на территории России на текущий момент. Марина Калинина: Роман, а насколько сейчас вообще можно локализовать производство? Насколько можно заменить импорт на сегодняшний день? Вот такое модное слово «импортозамещение» сейчас в ходу. Завод не может производить все, все детали и так далее, и так далее. Насколько сейчас возможно привлечь разные предприятия по нашей стране для того, чтобы получить ту продукцию, которую раньше мы закупали? Роман Антонов: Ну, эта динамика на сегодняшний день видна, она есть. За последние годы очень много было внедрено в нашей стране, я считаю, заменено. И продолжает эта динамика расти. То есть конкретно в каких-то цифрах сказать тяжело, потому что у каждого предприятия свои задачи, свои потребности. И оценить это все… Ну, то, что я вижу даже по нашему предприятию: мы с каждым годом увеличиваем процент импортозамещения нашими отечественными изделиями. Поэтому работа над этим ведется. Я говорю, мы общаемся еще со многими предприятиями. Не только у нас, а вообще в принципе по стране я вижу, что эта динамика есть, она есть, и она положительная. Поэтому это здорово. Марина Калинина: Давайте послушаем нашего телезрителя, он позвонил нам из Хабаровска. Здравствуйте, Николай, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Я очень благодарен таким людям, которые поддерживают нашу промышленность в России. Ну как вам сказать конкретно? Именно внутренний рынок соответствует нашему внешнему рынку, который не хуже зарубежных промышленностей. Очень рад. Хочу, чтобы это предприятие процветало, процветало и еще раз процветало. Марина Калинина: Спасибо. Зритель: И пусть на внутреннем рынке чуть-чуть дешевле делают, чем за границей. Вот мое пожелание. Марина Калинина: Спасибо большое. Вот такой приятный звонок. У нас остается не очень много времени. Очень хотелось бы поговорить о кадрах, которые работают на предприятиях. Роман, вам повезло – у вас работают и «бриллианты» на производстве, и самые умные и красивые женщины. Роман Антонов: Однозначно, однозначно. Марина Калинина: Где вы их берет? И вообще есть ли проблема с привлечением именно рабочих рук – инженеров и так далее? Роман Антонов: Ну как ответить на вопрос, где мы их берем? Наверное, те люди, которых видели… Это исторически сложилось с основания нашего предприятия. Мы на самом деле ценим и стараемся сохранить тот костяк и тот коллектив, который мы на сегодняшний день имеем. А в плане развития новых кадров – проблема существует. Проблема существует с конструкторами, с технологами, я думаю, в принципе, не только у нас, но и на других предприятиях. Ну, заключаем с институтами соглашения, разговариваем, ездим, смотрим на перспективу также какие-то «бриллианты», «самородки». Где-то мы сами обучаем. Я считаю вообще, что для людей главное – желание работать. Все остальное можно привить, научить, подсказать где-то. Поэтому растим. Наверное, так будет правильнее сказать. Соответственно, более опытное поколение. Приходят молодые кадры, им передают свой опыт. Для этого нужно время. Они подрастают и становятся более сильными специалистами в той области, куда они идут работать. Марина Калинина: Ну что же, спасибо вам за эту интересную беседу. Я надеюсь, что ваш опыт переймут и другие компании, и другие предприятия, которые будут приглашать молодых специалистов или совсем не специалистов, будут их обучать на месте. Спасибо вам большое. Роман Антонов, генеральный директор компании «Уральский завод спецтехники», и Вячеслав Пронин, заместитель директора ассоциации «Росспецмаш». Спасибо еще раз. Ну а прямо сейчас посмотрим производственные портреты «Уральского завода спецтехники». Еще раз посмотрим в глаза этим «бриллиантам».