Как вывести детей в оффлайн?

Гости
Константин Игнатьев
эксперт «Лаборатории Касперского» по детской безопасности в Интернете

Тамара Шорникова: Треть российских школьников тратят на гаджеты более 8 часов в день. Это данные опроса образовательного центра MAXIMUM Education. Самым популярным родители школьников назвали… угадайте с трех раз, да? – мобильный телефон. В нем постоянно зависают 99% опрошенных.

Иван Князев: Психологи утверждают, что в разумных пределах в этом ничего страшного нет. Но это если, конечно, в разумных. А что делать, когда ребенок не отрывается от телефона, не оторвать его, попросту? Когда он становится агрессивным, не хочет вообще ничего делать, грубо отвечает. И вообще, когда разрешать ребенку пользоваться гаджетами и в каких объемах? Узнаем прямо сейчас.

Тамара Шорникова: Да, будем говорить с экспертами. Ну и, конечно же, ждем от вас телефонных звонков и сообщений. Ваши внуки, ваши дети сколько сидят в телефоне? Вы знаете, что конкретно они там смотрят, на какие сайты заходят, с кем общаются и т. д.? Звоните, пишите. Кристина Радина, психолог, выходит с нами на связь. Здравствуйте, Кристина.

Иван Князев: Здравствуйте, Кристина.

Кристина Радина: Здравствуйте.

Иван Князев: Кристина, хочу как родитель у вас спросить. Ну, вот что делать? Вот сколько ни говори ребенку: «Ты слишком много сидишь в телефоне, слишком много всего в компьютере смотришь», – ну, либо отмахивается: «Ну, ладно, папа, отстань ты!» и т. д. Не оторвать ведь. Как-то можно какие-нибудь меры? Желательно, чтобы такого не совсем репрессивного характера. Какие могут быть?

Кристина Радина: В первую очередь очень важен сам личный пример. Т. е. когда ребенок видит, что родители все время сидят с телефоном, а от него требуют обратного, – это, безусловно, неправильно. Т. е. когда, допустим, родитель все время в телефоне, все время на трубке, а ребенку говорит: «Не сиди», – у него возникает диссонанс: почему родители сидят в телефоне все время, а мне говорят, что это вредно? Т. е. в первую очередь это личный пример.

И, конечно, желательно именно уделить время ребенку. Т. е. это время, которое у него освободилось, занять общением с ним, занять совместной игрой, каким-то совместным делом. Т. е. чтобы ребенок понимал, что вы отобрали у него телефон, но он не будет скучать, потому что вы поможете ему провести это время полезно и интересно.

Иван Князев: На полчаса, на час хватает, максимум.

Кристина Радина: Здесь уже именно дело привычки. Т. е. если, допустим, ребенок все время сидел в телефоне, и тут вы неожиданно решаете, что ему теперь больше вообще нельзя сидеть в телефоне, и начинаете отнимать, – он, конечно, не поймет. И здесь нужно выстраивать правильные отношения с гаджетами уже с самого детства. Т. е. ребенок должен понимать, что есть норма, несколько часов, которые он может проводить в гаджете, что гаджетом он может пользоваться только когда он сделает уроки или сделает какие-то домашние дела, сделает зарядку. Т. е. процесс взаимоотношений с гаджетом должен закладываться с самого детства. Потому что если ребенок привык, что он сидит 8 часов в телефоне, и тут вдруг вы отбираете, то это может вызвать и скандал, и истерику. Это нужно постепенно делать, вводя в жизнь ребенка новые привычки.

Тамара Шорникова: Подскажите, пожалуйста, вот мы обсуждаем сейчас: больше 8 часов. А может быть, в современном мире это нормально? Все-таки у нас там сейчас и уроки в Интернете у многих, и соцсети, и какие-то познавательные фильмы, мультфильмы. Сколько часов нормально проводить ребенку в Интернете? И, соответственно, в телефоне или в компьютере, пользуясь этими средствами.

Кристина Радина: Да, безусловно, сейчас все ученики старших классов перевелись на дистанционное обучение, и это вынужденная мера. Т. е. у них и электронный дневник, и электронный журнал, какие-то задания, сам процесс учебы проводится в телефоне. Вообще рекомендуется, чтобы на сами игры уделялось не более часа – двух часов в день с учетом перерыва, например, гимнастики для глаз. Потому что если дети будут тратить на развлекательное времяпрепровождение в телефоне, в компьютере большее количество времени, то у них будет формироваться аддиктивное, или зависимое, поведение. И соответственно когда у них уже после долгой игры будут отнимать телефон или планшет, ребенок может начать истерить, закатывать истерику, драться, кричать и плакать. Соответственно, нужно не допустить развития зависимости от этого гаджета. Нужна постоянная смена деятельности.

Тамара Шорникова: Спасибо. Кристина Радина, психолог. Узнали комментарий. Послушаем теперь телезрителя. Здравствуйте. Дмитрий, Татарстан. Дмитрий?

Зритель: Да-да-да, добрый день.

Иван Князев: Слушаем вас.

Тамара Шорникова: У вас в семье какая история?

Зритель: Я по поводу того, что вот дети зависли и много вопросов по этому поводу возникает. Недавно… Мне вот 46 лет, мой сын вырос, нормально все. Я тоже, как вот, ну, в советские времена, пионером был, октябренком был, т. е. и саннины получал… Т. е. у нас этих компьютеров не было…

Иван Князев: Ну, как все нормальные советские дети. Мы поняли.

Зритель: Ну, да. Да-да-да. Вот. И вот во двор, неделю назад вышел во двор. Детские площадки пустуют днем. Выходной день, а детская площадка пустует. Ну, выходит мальчик в форме казанского «Рубина», с мячом один играет. Ну, и я к нему присоединился. Попинали мяч, туда-сюда. И другие ребятишки подходят. И вот для многих было удивлением, что можно упасть, можно, там, мячик ударить. Ну, т. е. не виртуально это все сделать, а действительно как-то вот.

Иван Князев: Ну, да. И при этом не сохраниться, не перезагрузиться или еще что там делают в этих играх, когда в футбол играют. Скажите, пожалуйста, а подтянулись вот именно после того, как вы пришли на детскую площадку и начали играть там с этим мальчиком?

Зритель: Ну, да. Нет. Но, естественно, и родители тоже подошли там. И кто-то вот так вот: «Ну, давай, давай!» И девчонки за мячик этот хватались. Для них вот действительно как-то в диковинку было. Там, ну вот 5-7 лет детишки, ну и 11, 12, 13 – вот уже старший возраст. Ну, они уже все, телефоны отбросили в сторону, все, у них азарт, глаза загорелись. И они вот в пот и в кровь за этот мячик дерутся. Кто-то воспринимает как волейбол, кто футбол, кто как. Ну, как-то вот понравилось.

Тамара Шорникова: Ну, в общем, все эти разговоры, что не оторвать, иногда не совсем, не совсем основательны.

Иван Князев: Ну, да, опять что-то приходится делать самим. Пример будем показывать сами.

Тамара Шорникова: Константин Игнатьев, эксперт Лаборатории Касперского по детской безопасности в Интернете. С этой стороны посмотрим на эту проблему. Здравствуйте, Константин.

Константин Игнатьев: Всем добрый день.

Тамара Шорникова: Было время, мы действительно очень часто говорили, мы делали сюжеты, проводили расследования, когда как-то массированно шла информация о группах преступных в Интернете, которые завлекают детей, вовлекают их в какие-то квесты, выполнять страшные задания заставляют. А что сейчас? Как-то улучшился контроль за безопасностью детей в Интернете? Есть ли сейчас там такие группировки, много ли их?

Константин Игнатьев: Мы в Лаборатории Касперского занимаемся, собственно, технологическими решениями для безопасности детей и предлагаем эти инструменты родителям. Тут основная цель как бы… вы назвали правильные ключевые слова – то, что родительский контроль, ограничения и т. д. Но это с нашей стороны не самое главное. Мы считаем, что основная история, конечно, это дать возможность родителям наладить отношения со своими детьми, дать родителям инструмент, который поможет лучше понять, собственно, что происходит с ребенком в онлайне.

И, отвечая на вопрос о группах, квестах, увлечениях и т. д., – конечно, до сих пор много контента различного абсолютно с точки зрения родителей, который потенциально может быть опасным для детей. Это и пропаганда не очень здорового образа жизни: принятия, например, алкоголя, каких-то веществ, популяризация и т. д. Конечно, такие вещи есть. И если родитель знает, что, например, ребенок начал что-то искать в Сети по этой теме и ему, например, приходят уведомления об этих событиях, то у родителя есть возможность в самом начале как-то ситуацию эту предотвратить, попадание ребенка в какое-то опасное окружение, например, тоже предотвратить и т. д.

Т. е. тут позиционировать именно как ограничение – это ни в коем случае нельзя. Нужно исключительно позиционировать как построение безопасных отношений с ребенком в Сети. И именно родителей как бы сподвигнуть на то, чтобы они занимались просвещением ребенка и объяснением, что такое хорошо, что такое плохо, не только в реальности, но и в цифровом, собственно, мире.

Иван Князев: Давайте снова дадим слово нашим телезрителям. Ираида из Екатеринбурга у нас на связи. Из Оренбурга, прошу прощения.

Тамара Шорникова: Ираида, слушаем вас.

Зритель: Здравствуйте. Я бы хотела обратиться к вам, чтобы как бы повлиять на детей. Вот.

Тамара Шорникова: Да. Слушайте нас по телефону, выключите телевизор, иначе мы будем долго общаться. Как повлиять, что вас не устраивает?

Зритель: Ну, в том плане, что наши дети, они и не только днем сидят в телефоне. Они и ночами сидят. Сколько мы пытались с ними по-хорошему. Ну, с ними разговаривать, как бы. И мои вот сыновья старшие. Их зовут на футбол, чтобы они немножко поиграли хотя бы на футболе и отвлеклись немножко от Интернета. Т. е. они и днем у нас сидят…

Тамара Шорникова: Понятно, да.

Иван Князев: Понятно. Ночью отбирать телефон, днем занимать чем-нибудь другим. Об этом говорила психолог в нашем эфире буквально несколько минут назад.

Тамара Шорникова: Да. Если продолжить тему безопасности. Ставить ограничения? Говорить, увидя, куда заходит ребенок? Какие эффективные меры есть? Что, заблокировать весь контент как-то? Что можно сделать? У нас меньше минуты.

Константин Игнатьев: Я бы сказал, что для каждого возраста абсолютно свои ограничения. И если мы говорим, например, про учеников начальной школы (первый, второй класс), то, наверное, я вот, например, как родитель дочери как раз такого возраста, поставил бы ограничение на просмотр сайтов, связанных с взрослой тематикой. Потому что в таком возрасте эти вещи абсолютно не специально ребенком ищутся, и совершенно случайно ребенок может туда попасть. Если мы говорим про более взрослый возраст, про подростков, то, конечно же, родитель должен только мониторить ситуацию и понимать, что происходит. И ни в коем случае не ломать…

Тамара Шорникова: И разговаривать, да, с ребенком. Спасибо.

Иван Князев: И вообще со специалистом проконсультироваться в каждом отдельном случае было бы неплохо. Спасибо.

Тамара Шорникова: После новостей мы будем говорить о пенсиях. Во-первых, подведем итоги нашего исследования «Реальные цифры». Во-вторых, расскажем, что придумали на этой неделе чиновники и депутаты.