Петр Кузнецов: Летние лагеря в России могут открыть с 1 июля. Такова рекомендация, по крайней мере, Минпросвещения. Впрочем, уже есть некоторые барьеры – например, в виде Министерства здравоохранения, потому что они с этой позицией не совсем согласны. В Минздраве считают, что врачей, работающих в детских сменах (а они обязательно, сами понимаете, должны быть, и, может быть, в усиленном составе), их просто не хватит, потому что их по всей стране не хватает – все сейчас задействованы в борьбе с коронавирусом. Ольга Арсланова: В этом году планировалось открыть более 45 тысяч лагерей, но из-за ситуация с коронавирусом готовы сейчас только 33 тысячи, и из них почти 2,5 тысячи – стационарные. Петр Кузнецов: В любом случае детский отдых в этом году если и будет организован, то он будет организован со множеством ограничений. Смены могут сократить до двух недель. Перед поездкой все будут сдавать тесты на коронавирус. А на вокзалах и в аэропортах откроются так называемые «зеленые коридоры», по которым дети будут как-то подходить к составам, которые их уже на смену доставят. Ольга Арсланова: А сейчас мы побеседуем с председателем совета Союза организаторов детского активного туризма и директором лагеря «Остров героев», Марина Грицун у нас в эфире. Здравствуйте. Марина Грицун: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Как у вас обстановка? Вы когда собираетесь открываться? Марина Грицун: Ну, как и все, мы пока что ждем решения, потому что 1 июля – это такая условная цифра, рекомендованная Министерством просвещения. Прозвучала она на вчерашнем круглом столе, на заседании Комитета по социальной политике при Совете Федерации. Реально это решение отдано на откуп регионам. И сказать, что, например, по Новгородской области мы точно открываемся 1 июля, я не могу. Как и во многих других регионах, у нас пока нет четкой даты. Идет выработка мер, идут совещания, работают оперштабы. Мы решаем совместно с коллегами из Министерства просвещения, как нам работать и жить. Поэтому конкретно по нашему лагерю пока ясности нет, мы ждем. Конечно, мы все хотим лета, но понимаем, что сезон если и будет, то будет очень и очень сложным. А для негосударственного сектора детского отдыха он будет, возможно, практически последним. Петр Кузнецов: То есть ответственность несет непосредственно руководитель региона? Просто если в регион прибывают дети из не совсем благополучного региона, существует риск распространения и так далее. В данном случае ответственность несет руководитель принимающего региона, на территории которого лагерь? Марина Грицун: Конечно. Вся мера ответственности отдана руководителям регионов. И они будут решать, будет ли допущено межрегиональное перемещение детей. Если да, то как? Какие будут меры? И, собственно говоря, что будет происходить, если вдруг в лагере выявится заболевший ребенок? Ольга Арсланова: Вы сказали, что для государственных лагерей эта смена может стать последней. Я правильно вас понимаю? Марина Грицун: Наоборот – для негосударственных. Ольга Арсланова: А, для негосударственных. Марина Грицун: Потому что у нас же есть разные формы собственности. Ольга Арсланова: Да, я поняла. Поясните, пожалуйста, свою мысль. Почему так? Марина Грицун: Потому что лагеря, которые находятся в федеральной или муниципальной собственности, как правило, они работают на госзаказах. Негосударственные лагеря, куда, как правило, родители отправляют детей за свои средства, не получающие путевки по льготам, бесплатно, за которые наш пресловутый средний класс голосует рублем, – они, как правило, работают не на госзаказах, а на тех объемах, которые… Путевки продали – на эти же деньги существуют и живут. Если не будет летнего сезона или он будет сокращенный, то, естественно, люди несут огромные убытки. Как и любой сектор туризма, этот сезон будет крайне убыточным в любом случае. И есть компании, которые попросту не смогут выполнить меры. Или, если не смогут открыться по эпидобстановке (ну, в регионе, например, не разрешат открыть летние кампании офлайн), то они просто не смогут открыться на следующий год, они станут банкротами. Петр Кузнецов: То есть у организаций детского отдыха как отрасли особой поддержки нет сейчас? Марина Грицун: К сожалению, это так. Есть специфика того, что детский отдых не имеет отдельных ОКВЭД, просто не успели это все технически сделать до момента начала кризиса. И меры, которыми поддерживается обычный туризм, для детского отдыха они бессильны. Предлагаемые кредиты – это такая бизнес-ловушка, потому что это петля на шее детского отдыха, потому что кредиты нужно отдавать. А следующий год, возобновление сезона уже начнется с убытками за счет вот этого. Поэтому здесь нужны конкретные меры поддержки лагерей. Например, даже на организацию кампаний по эпидобстановке, где будет она этим летом проходить, нужно вложить очень много средств. Ну смотрите, все эти тесты на COVID сотрудников и родителей, надбавки по оплате, потому что люди будут работать без выхода за территорию лагеря во многом, – это повлечет дополнительные расходы. Кто их будет погашать? Пока этих мер поддержки нет. И пока, к сожалению, диалога тоже нет. А мы писали письма и на Правительство, и на Министерство финансов, и на Министерство просвещения – ответа тоже нет. Петр Кузнецов: Марина, так или иначе лагерей будет в два раза меньше. Ну, это в лучшем случае, да? Тех, которые пройдут этот… Я так понимаю, сложность еще в том, что рекомендаций-то четких нет по работе, да? Марина Грицун: К сожалению, к сожалению. Петр Кузнецов: А уже с 1 июля, извините, почти через месяц, уже принимать. Как вам кажется, спрос будет? То есть будут сейчас желающие отдохнуть, направить своих детей в детские лагеря в другой регион? Или родители осторожничают и предпочтут, например, как-то дома, на огородах в лучшем случае, но пока нет? В следующем году – да, но в этот непростой год – наверное, нет. Марина Грицун: Мы фиксируем сейчас спрос. Причем, вы знаете, если я всегда раньше говорила, что палаточный лагерь – это достаточно сложно, то на данный момент я понимаю, что палаточный лагерь получает большой спрос просто потому, что на свежем воздухе. Люди понимают, что снижается риск заражения. Мы сейчас со стороны родителей фиксируем большой спрос. Но при этом мы не понимаем, с какой экономической ситуацией столкнется каждая семья, сколько у них будет средств и смогут ли они отправить ребенка. Пока есть спрос, но он не перешел в конкретное бронирование – просто потому, что они до 1 июля не разрешены. Петр Кузнецов: Я просто еще хотел узнать, как приоритеты в таком случае будут расставляться. Просто кто успел? Марина Грицун: Приоритеты? Поясните. Петр Кузнецов: Ну, если народу будет много, соответственно, а мест мало, потому что спрос будет превышать, то просто в порядке очереди? Кто первый успел подать – тот и будет допущен до смен? Марина Грицун: Я думаю, что у любого лагеря, который опять же существует не первый год, хорошие возможности принимать детей. Если мы говорим о государственных лагерях, то там есть госконтракты, которые они будут брать в зависимости от эпидобстановки в том или ином регионе. Петр Кузнецов: Вот! То есть еще будут смотреть, из какого региона семья, какая там обстановка, да? Соответственно, несмотря на то, что они, например, первыми подали заявку, их могут отодвинуть. Понятно. Марина Грицун: Не то чтобы отодвинуть. Это решение будет принимать глава региона, соответственно, совместно с Роспотребнадзором и Минздравом. Мы сейчас не можем сказать, каким оно будет. Мест хватит, например, в негосударственном секторе. Он способен адаптивно работать, под ситуацию, принимать достаточно большое количество детей. Я не думаю, что не хватит мест. Скорее это будет вопрос: будет ли это возможно по тем или иным требованиям в одном или втором регионе? Ольга Арсланова: Еще такой вопрос. Все-таки насколько могут путевки подорожать? Очевидно, что придется больше потратить на организацию отдыха, на поддержание этой безопасной среды. И совершенно точно, что все станет дороже. Марина Грицун: В процентах сказать сложно. Скажем так, прогнозируем однозначный рост стоимости путевок на следующий год. В этом году все будет зависеть от спроса. Подорожание путевок минимум процентов на 10–15 точно произойдет. Я думаю, что на следующий год это будет бо́льшая цифра. Но мы все будем стараться минимизировать эти расходы. Сейчас мы даже не можем посчитать, потому что масса отраслей остановлены. То есть некие расчеты весьма условные сейчас. После 1 июня, когда все это запустится, можно будет дать более четкие цифры. Понятно, что подорожание будет, себестоимость путевки сильно возрастет. Петр Кузнецов: Соответственно, прогнозы тоже бессмысленно у вас спрашивать? Все-таки Минпросвещения за открытие с 1 июля, а Минздрав находит некоторые несостыковки в части отсутствия должного медицинского персонала. Вам как кажется – сойдутся они на чем-то? Может быть, отодвинется открытие? Или вообще не состоится? Или с 1 июля? Марина Грицун: Вы знаете, в каждом регионе будет по-разному решаться ситуация. Где-то с 1 июля откроются. Где-то, может быть, чуть позже. Конечно, если кампания не состоится совсем, то это будет грустно, особенно для регионов, в которых будет хорошая обстановка. Ну, держать детей дома реально опасно. Гораздо хуже, если родители побегут по нелегальным, «серым» лагерям. Это будет плохая ситуация. Собственно говоря, в каких регионах и когда откроются? Пока прогнозы делать рано. Я с удовольствием вернусь к этой теме через неделю или через две. Петр Кузнецов: Спасибо. Будет повод встретиться. Ольга Арсланова: Спасибо вам. Петр Кузнецов: Спасибо. Марина Грицун. Ольга Арсланова: А сейчас с нами на связи Алексей Андреев, председатель совета директоров Международного детского центра «Компьютерия». Здравствуйте, Алексей. А что это за центр? Это городской лагерь? Что это? Алексей Андреев: Здравствуйте, во-первых. Международный детский центр «Компьютерия» возник в 2002 году на базе давно существовавшего лагеря «Юный строитель» в Тверской области. Это был лучший и крупнейший лагерь в Тверской области, куда приезжали зарубежные гости из социалистического лагеря, дети из соцстран, ну и в том числе, конечно, тверские. В основном тверские дети были. Сейчас, как я сказал, мы уже готовимся к восемнадцатому летнему сезону. На самом деле сейчас уже много лет это круглогодичный детский лагерь, который может одномоментно принимать 515 детей. Ольга Арсланова: Как вы готовитесь к новому сезону? Алексей Андреев: К новому сезону мы готовимся как обычно. Необычна только внешняя ситуация. На самом деле мы к этому сезону готовы. Если бы не было распоряжений определенных, то мы бы сейчас работали с санаторными детьми, у нас есть госконтракт для этого. Петр Кузнецов: У вас есть представление, каким будет этот отдых с возможными всяческими ограничениями? Потому что мы знаем, что, кстати, рекомендации уже разработаны и для санаториев, и для домов отдыха. Это одноместное проживание, запреты на прогулки. Даже рекомендации для бань есть. До сих пор нет рекомендаций для работы детских лагерей, поэтому остается только догадываться, каким будет этот отдых в условиях ограничений. Алексей Андреев: Да, действительно. Мы – законопослушные предприниматели, поэтому мы будем действовать однозначно в правовом поле. Вот Марина сейчас говорила о том, что возможны различные дачные лагеря, еще что-то. Ну, про городские я не говорю. Городские лагеря – это не оздоровление однозначно. И особенно в условиях коронавируса, конечно, нужно вывозить детей за пределы города. Насчет количества я не соглашусь с Мариной. По данным, которые сейчас обсуждаются, количество загородных лагерей не уменьшится. Это количество городских уменьшится. И слава богу, так и должно быть. Городские раньше вообще не считали лагерями. И не надо их считать, должна быть отдельная статистика. Есть ли у нас представление о том, как нужно организовывать отдых летом?.. Петр Кузнецов: И при этом соблюдая все нормы. Алексей Андреев: Ну, какие нормы? Петр Кузнецов: Социальная дистанция. Алексей Андреев: Нет, минуточку… Петр Кузнецов: Маски. Прогулки. Алексей Андреев: Без утвержденных норм невозможно говорить о соблюдении или несоблюдении этих норм. Сначала надо правила огласить, а потом можно спрашивать, можем ли мы выполнить эти правила или нет. Даже на самом деле если вдруг будут приняты такие правила, что дети должны жить по-одному, мы физически сможем выполнить. У нас более 160 комнат, то есть мы одновременно можем принять более 160 детей. Но лагерь ли это? Зачем это делать? Ведь мы должны не просто в тюрьме держать ребенка, а есть определенная социальная функция у лагеря. Ольга Арсланова: Ну смотрите, все-таки признайтесь честно. Проще, может быть, было бы этот год пропустить, учитывая, что нормативы не ясны, скорее всего, новые правила будут жесткими и риск большой? Все равно же остается риск того, что кто-то заболеет на территории лагеря. Алексей Андреев: Нет, ну проще вообще не заниматься бизнесом, а сидеть дома и ничего не делать. Это проще. Если мы именно так формулируем задачу – упростить… А что упростить? Не знаю… С точки зрения чего проще? Мне было бы неинтересно, если бы мне сказали: «Живи дома, ничего не делай». Ну, видимо, большинству трудящихся, я надеюсь, всей нашей команде точно так же. Поэтому что значит «проще»? Ольга Арсланова: Ну, вы к рискам готовы, к ситуации, когда кто-то, например, заболевает или несколько человек заболевают сразу? Алексей Андреев: Я, честно говоря, не очень вижу разницу. Пока что вот те цифры, которые публикуются и которые обсуждаются, они не говорят о том, что мы имеем что-то из ряда вон выходящее. Население Земного шара растет в последние месяцы. Количество заболевших – в пределах нормы. Ольга Арсланова: То есть всемирная пандемия – это не что-то из ряда вон выходящее, верно? Или вы имеете в виду, что среди детей не такая высокая заболеваемость? Алексей Андреев: Ну, среди детей она вообще низкая, если не сказать – близкая к нулю. Это среди детей. Но я сейчас говорю не только про детей. Ведь у нас достаточно большое количество персонала, и они больше подвержены рискам. Но если говорить о рисках, то есть такая наука – управление рисками. Без рисков предпринимательства не бывает. И вообще жизнь – штука опасная. Как вы знаете, от этого умирают. Шутка такая детская. Так вот, нужно просто эти риски выписать на бумажку и посмотреть, как мы могли бы компенсировать их. И это возможно. Ольга Арсланова: Хорошо. Петр Кузнецов: Алексей, детский центр «Компьютерия»… Не дай бог, конечно, но пропуск полноценный сезона как сильно по вам ударит, если все-таки не будет вообще организован детский отдых в этом году? Алексей Андреев: Ну, это сильно по нам ударит. Но мы не собираемся умирать ни в коем случае, что бы ни случилось. Мы занимаемся предпринимательством последние 29 лет и умирать как бизнес мы не собираемся. Петр Кузнецов: А в целом за рынок, за отрасль организации детского отдыха можете сказать? Отпадут некоторые, многие? Алексей Андреев: Разумеется. Петр Кузнецов: Половина? Алексей Андреев: Так это нормально. Нет, я не готов давать оценки. Да и зачем это делать? Какой смысл заниматься гаданием на кофейной гуще? Петр Кузнецов: У меня знаете еще какой вопрос? Такой технический. Ну, судя по всему, количество… Не смены, а как это? Ну, смена будет сокращена с 21 дня до 14, потому что даже Минпросвещения за это болеет. 14 дней достаточно для отдыха ребенку? Или это не столь важно? Алексей Андреев: Ну смотрите. Для нас ничего необычного нет. Последние 15 лет у нас 14-дневные смены. Петр Кузнецов: А, то есть можно сказать, что… Алексей Андреев: Мы так работаем всегда. У нас только зимой 21-дневные смены, а летом всегда 14 дней. Петр Кузнецов: То есть, судя по всему, ребенку достаточно этого срока – двух недель? Алексей Андреев: Нет, ну что значит «достаточно»? Достаточно для того, чтобы реализовать нашу программу, например. Для полноценного отдыха… Петр Кузнецов: Вы все о себе да о себе. Алексей Андреев: Для полноценного отдыха, конечно, недостаточно. И конечно, нужно, чтобы… Те родители, которые могут себе позволить, покупают на две-три смены, ведь каникулы в Российской Федерации – три месяца. Петр Кузнецов: Вопрос еще: дадут ли им потом вторую? Спасибо вам огромное за комментарий. Ольга Арсланова: И еще вопрос: сколько это будет стоить? Непонятно. Петр Кузнецов: Спасибо. И удачи! Ольга Арсланова: Алексей Андреев, председатель совета директоров Международного детского центра «Компьютерия». Несколько сообщений от наших зрителей. Рязанская область пишет: «Детям нужно дать возможность полноценно отдохнуть, а не муштровать их и не ломать им психику». Башкортостан надеется, что посещения родителей будут запрещены. Предлагают лагеря при школах отменить. Ну, их пока и нет. «Лучше никаких лагерей, чем контролировать каждый шаг ребенка». Ну и многие родители считают, что отправлять ребенка в лагерь в этом году – это неоправданный риск. Петр Кузнецов: У нас Коми на связи, Ольгу давайте послушаем. Здравствуйте, Ольга. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Алло. Ольга Арсланова: Да, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. У меня трое детей: семь, десять и одиннадцать лет. Я считаю, что открывать сейчас лагеря – это просто преступление. Ни один разумный родитель сейчас своих детей в лагерь не отдаст. Мало того, что там всегда… ну, не всегда, но бывают случаи, что дети и гибнут на лодках, и пожары. Мне кажется, что… Все считают прибыль, убытки. А дети наши нужны только родителям. Петр Кузнецов: В этом году еще и дополнительные риски. Зритель: Вот сколько у нас знакомых. Я считаю, что это просто бред. Петр Кузнецов: А вы как летом-то перебиваетесь таким образом? На дачах? Семь, десять и одиннадцать лет. Зритель: Есть дачный участок, домик. Петр Кузнецов: И все нормально, да? Компания. Зритель: Были один раз в лагере, но детям не нравится. Петр Кузнецов: Самое главное – мнение детей. Спасибо. Хорошего вам отдыха этим летом! А мы переходим к еще одной теме.