Марина Калинина: Ну что, к следующей теме переходим, о налогах будем говорить. В течение следующих 6 лет правительство не будет менять налоговый режим, но проведет ряд реформ в этом отношении, – об этом сообщил первый вице-премьер и министр финансов Антон Силуанов. Так вот, по его словам, в правительстве продолжаются дискуссии по отдельным реформам и параметрам, в том числе касающихся налоговой системы. В частности, Минфин намерен провести ее так называемую "донастройку", упростить налоговые отношения с малым бизнесом, индивидуальными предпринимателями и самозанятыми, которые работают в "сером" секторе. Сейчас эту тему будем обсуждать. Константин Чуриков: Уважаемые зрители, будем обсуждать ее с вами. Вот интересно с вашей точки зрения, какая донастройка этой налоговой системы нужна? Вы можете нам позвонить в прямой эфир и открыто сказать свое мнение: 8-800-222-00-14 наш телефон. А в студии у нас Кирилл Никитин, директор Центра налоговой политики экономического факультета МГУ, председатель Комитета по налоговой и бюджетной политике "Деловой России". Кирилл Михайлович, здравствуйте. Марина Калинина: Здравствуйте. Кирилл Никитин: Добрый вечер. Константин Чуриков: Ну, конечно, наверное, это здорово, для бизнеса это очень хорошо, когда правила игры не меняются, налоги зафиксированы, все понимают, как они живут. Но мы не знаем, какая конкретно налоговая реформа грядет. Марина Калинина: Вернее эта "донастройка". Константин Чуриков: Когда Марина говорит о том, что задача упростить налоговые взаимоотношения с малым бизнесом, с самозанятыми, которые работают в "сером" секторе, мы прекрасно понимаем, что это означает. Кирилл Никитин: Ну вы знаете, вам хорошо, наверное, в этом смысле, я не очень прекрасно понимаю, что это обозначает. Но вы знаете, я бы сказал, давайте вспомним немножко предысторию. У нас 4 года действовал так называемый мораторий на изменение налоговой системы, заявленный президентом, и за эти 4 года несмотря на то, что существенных изменений в налоговой системе вроде бы номинально не происходило, мы наблюдали две тенденции. Первая тенденция заключалась в том, что у нас бурным ростом начали расти неналоговые платежи до такой степени, что встал вопрос в какой-то степени о кодификации этих платежей, о каком-то отдельном законе, который будет эти неналоговые и налоговые платежи так или иначе фиксировать, ограничивать, создание реестра и так далее. Это, как вы видите, закрылась тема с налогами на 4 года, значит, начались неналоговые платежи, которые во многом по сути, это все признают, носят налоговый характер. Вторая вещь, которая происходила, не менее важная, заключается в том, что при отсутствии номинального роста налоговой нагрузки мы с вами наблюдали, что на протяжении всех этих лет последовательно мерами налогового администрирования постепенно обелялись те или иные сектора экономики, а по факту это означает, что налоговая нагрузка на экономику росла. Если у меня раньше была "черная" компания, "серая" компания и "белая" компания – "белая" платила все, "серая" половина, "черная" ничего – теперь у меня есть "белая" компания, "белая" компания и "серая" вместо "черной", нагрузочка так немножко подросла, и мы это видим на том макроуровне, и сегодня как раз в том числе на форуме питерском это обсуждалось, был одним из губернаторов отмечен момент о том, что у нас, собственно говоря, поступления в бюджетную систему растут быстрее, чем темпы экономического роста, темпы одного опережают темпы другого. И с этой точки зрения говорить о том, что у нас налоги не росли, скажем так, неправильно. Тут я полагаю на самом деле, что когда мы говорим о том, что налоговая система не будет меняться, то мы, во-первых, будем говорить о том, что налоговая система не будет меняться, но тем не менее будут продолжаться усилия по налоговому администрированию, по обелению экономики, что будет означать все больший рост, скажем так, собираемости налогов, я не знаю, исчерпаны ли резервы этого уже на данный момент, я думаю, что в существенной степени исчерпаны. А вторая вещь, конечно, вы правы абсолютно, мы должны говорить о том, что у нас будет происходить вот в этот момент донастройки, который нам обещали в 2016 году, что она в 2017 году будет обсуждаться, в 2018-м приниматься и с 2019-го действовать. В 2017 году она не обсуждалась, в 2018-м она обсуждается, если обсуждается, то, видимо, в очень узких кругах и только отдельными элементами выплывает на поверхность; потом в какой-то момент мы слышим указания президента не обсуждать непроработанные моменты типа налогового маневра "2222", и снова она уходит под ковер и не обсуждается публично. С этой точки зрения я думаю, что сегодня был сделан на самом деле достаточно большой такой шаг и прорыв в какой-то степени, поскольку в диалоге Макарова и Силуанова по крайней мере прозвучали если не параметры будущей донастройки, то по крайней мере прозвучал ряд позиций, которые не войдут в понятие донастройки. Силуанов четко и однозначно сказал о том, что сохранится 13%-я ставка НДФЛ и действующая система налогов на доходы физических лиц. Силуанов без обозначения параметров подтвердил, что все-таки, вероятно, будет иметь место так называемый налоговый маневр не нефтяной, то есть изменение ставки социальных страховых взносов и увеличение ставки НДС (это то, что раньше говорили, "2222"), он сказал, что в этих параметрах маневра не будет. Силуанов говорил о том, что в правительстве до сих пор идут дискуссии, вероятно, будут приняты какие-то решения по в некоторой степени централизации налоговой системы, хотя на самом деле наша налоговая система и так избыточно централизована и разбалансирована, у нас, скажем так, доходы в гораздо большей степени централизованы, а расходы в гораздо большей степени спущены на регионы. Но в общем и целом он говорил о том, что задача состоит, они не знают, как ее решить, в том, чтобы как-то изъять у наиболее богатых, избыточно на взгляд центрального правительства субъектов федерации излишки доходов. Константин Чуриков: Раскулачивание богатых регионов. А вот что касается… Марина Калинина: Повышения НДС, вы сказали, не будет? Кирилл Никитин: Нет, вы знаете, я думаю, что как бы никакой определенности не прозвучало, но повышение НДС очевидным образом в дискуссии об этом налоговом маневре является одним из элементов, одним из ключевых элементов. Снижение нагрузки на фонд оплаты труда, хотя для кого-то это снижение, для кого-то это увеличение, потому что 30% нынешняя ставка нагрузки на фонд оплаты труда (налоги или взносы, которые платит работодатель) – это номинальная ставка, она зависит от объема зарплат, чем выше зарплата, тем ставка ниже, и для определенных высокооплачиваемых секторов, высокопроизводительных секторов экономики ставка на данный момент вообще составляет меньше 20%, 20-22%, для них это будет рост. Более того, в среднем по экономике эта ставка 26%, и даже если сократить с 26% до 22%, это не падение с 30% до 22%. Но насколько мы понимаем, элементом этой истории является встречный рост НДС. При этом Силуанов подтвердил, что по крайней мере Министерство финансов, которое он в этом качестве представлял, против увеличения ставки льготной 10%-й на набор социально значимых льготных товаров, это уже, наверное, хорошая новость. И кроме того, еще одна вещь, которую я забыл сказать: Силуанов сказал о том, что не будет налога с продаж, который тоже, скажем так, обсуждался как возможность для пополнения региональных и местных бюджетов. Константин Чуриков: Я хочу вернуться к НДФЛ, к налогу на доходы физических лиц. Как раз на форуме советник президента Сергей Глазьев сказал, что как раз-таки нужно вводить активно налоги для богатых. Я понимаю, что это такая очень популистская в том числе дискуссия, но вы знаете, мне интересно спросить зрителей. Вот зрители наши уважаемые за то, чтобы ввели налоги для богатых, или против? Пожалуйста, отвечайте на номер 3443, в начале буквы "ОТР", "за" или "против", через несколько минут подведем итог этой дискуссии. А вот вы как считаете? Кирилл Никитин: Пока зрители высказываются, я вам скажу такую вещь. В моей картине мира ничего плохого в прогрессивной ставке НДФЛ нет. Только единственное, что решение о прогрессивной ставке НДФЛ должна принимать та часть общества, которая эту прогрессивную ставку будет платить. Значит, когда мы говорим о том, что 1% общества будет платить по 50, 70, 90%, а голосовать будут все 100%, конечно, мы понимаем судьбу этого решения: да-да, мы все дружно поддержим, что наиболее богатый сосед с верхнего этажа во всем нашем подъезде единственный будет платить 50%, а мы все будем платить 13%. Прогрессивная ставка НДФЛ – это прежде всего нулевая ставка или низкие ставки для низких уровней доходов. Притом что у нас на данный момент с практической точки зрения НДФЛ идет в региональные бюджеты, то прогрессивная ставка НДФЛ с необлагаемыми порогами внизу и высокими порогами вверху приведет к еще большей разбалансировке доходов региональных бюджетов, потому что в большинстве бюджетов они только потеряют за счет необлагаемого… Константин Чуриков: Регионы еще больше поделятся на богатых и бедных. Кирилл Никитин: …и ничего не приобретут сверху. Так что в этом смысле про НДФЛ, меняя НДФЛ и прогрессивную ставку, просто поменять ничего невозможно. И вторая вещь, конечно, еще раз я хочу подчеркнуть: прогрессивная ставка НДФЛ – это этап исторического развития общества, когда в обществе его наиболее богатая часть добровольно соглашается с тем, что она готова платить большие суммы налога, большие в том числе в процентном отношении. К сожалению, общенародным голосованием такие вещи не решаются. Константин Чуриков: Нет, понятно… Марина Калинина: И, к сожалению, таких людей, наверное, у нас найдется по пальцам пересчитать, которые добровольно будут… Кирилл Никитин: Вы знаете, я уверен, что у нас таких людей найдется достаточно много, ничто не мешает… Марина Калинина: А что мешает нам, собственно, сделать это сейчас? Кирилл Никитин: Им сейчас ничего не мешает, они точно так же тратят эти деньги на благотворительность, тратят эти деньги на социальные проекты. Более того, я вам хочу сказать такую вещь: налоговая система – это не единственный способ брать с людей деньги и перераспределять. Благотворительность, религиозные организации, которые тратят деньги в первую очередь не на здания и сооружения, а на благотворительность, – это другие каналы негосударственные перераспределения в обществе, которые прекрасно, точно так же эффективно работают и в Западной Европе, и в Северной Америке. И с этой точки зрения в этом смысле это альтернатива прогрессивному НДФЛ. Марина Калинина: Ну у нас это работает в такой же мере, как за рубежом? Кирилл Никитин: Вы знаете, у нас это постепенно начинает работать, и я напомню, что налоговые системы других стран складывались на протяжении сотен лет: начинали только с имущественных налогов, начали с обложения только богатых, с налоговых цензов, эти налоговые системы были связаны одновременно и с избирательным правом, они проходили столетиями эволюцию. И если мы говорим о том, что наша налоговая система создана в конце 1990 года и кодифицирована в 1999-2001-х гг., то знаете, просто для прогрессивной ставки НДФЛ, если честно, не пришло время. Марина Калинина: Ну а в направлении-то мы правильном идем по реформированию налоговой системы, или нам куда-то свернуть надо с этого пути? Кирилл Никитин: Вы знаете, что касается реформирования налоговой системы, я бы сказал две вещи. Во-первых, как в свое время справедливо совершенно отмечал Антон Германович много лет назад, сложно говорить о налогах отдельно от функций государства. Сложно сравнивать нашу налоговую систему с Казахстаном, если у нас совершенно иной уровень военных расходов; сложно сравнивать нашу налоговую систему с Китаем, если в Китае нет пенсий или практически нет пенсий. Так что с этой точки зрения просто вот так вот обсуждать направление является вопросом. Я хочу сказать, с моей точки зрения, что нам нужно делать две важные вещи. В первую очередь вот этот рост налоговой нагрузки, который так или иначе испытывает бизнес в первую очередь, но на самом деле и граждане, мы с вами видим, что граждане у нас испытывают нагрузку с точки зрения налогов кадастровой стоимости имущества, земли и так далее, и тому подобное… Константин Чуриков: Мы заправляемся бензином, мы тоже испытываем налоговую нагрузку. Кирилл Никитин: Вы знаете, что касается заправления бензином, все-таки я хочу сказать, что у нас бензин то растет, то иногда и сокращается его цена, почему-то про эту часть обычно забывают, и на самом деле не такие уж у нас гигантские налоги на бензин, объективно говоря. Но я хочу подчеркнуть другую вещь: нам вот этот рост, часть роста налоговой нагрузки, часть роста вот этих изъятий за счет обеления экономики нам нужно все-таки возвращать обратно в бизнес, обратно в экономику и в первую очередь в "белую" экономику. Если мы собрали с вами плюс 30% НДС за 2017 год по сравнению с 2016-м, может быть, какая-то часть связана, скажем так, с инфляцией и так далее, но какую-то часть из этих дополнительных сборов нужно вернуть пониженной ставкой НДС. Марина Калинина: Чтобы можно было вкладывать в дальнейшем. Кирилл Никитин: Особенно в условиях, вы знаете, непростой внешнеэкономической, внешнеполитической ситуации, когда доступа к рынку капитала, дешевого капитала практически нет, финансироваться приходится за счет собственных средств, а за счет чего собственных средств – это за счет тех средств, которые отвлечены на НДС, постоянно отвлечены, тех средств, которые уходят в налог на прибыль. Константин Чуриков: Вот вы сказали интересную вещь, что давайте говорить не о налоговой политике, а о функции государства. Я просто подумал: у нас если сложить косвенные и прямые налоги, которые мы платим, сколько мы вообще, суммарно какая у нас система налогообложения? Кирилл Никитин: Вы знаете, это совершенно лукавые расчеты. И все вот эти цифры, когда люди прибавляют 13% к 30%, потом добавляют НДС… Константин Чуриков: Нет, извините, эти лукавые расчеты делают многие, в том числе, пожалуйста, декан экономфака МГУ. Кирилл Никитин: Вы знаете, что касается декана экономфака, то поскольку он опирается все-таки на мои расчеты, то я могу сказать, что это одни из возможных расчетов, их не нужно сопоставлять одни с другими и с третьими. Значит, вопрос в том, что если мы говорим о нагрузке на фонд оплаты труда, то мы можем сказать, что из 130 рублей в среднем 30 идет в фонды оплаты труда, 30 идет в социальные фонды, еще 13 идет НДФЛ в региональные бюджеты, остается 87. Из этих 87 при желании вы можете посчитать при разной структуре потребления, сколько идет на НДС обратным счетом (18/118-х или 10/110-х, если мы говорим о том, что раз мы товары покупаем, а может быть, я часть этих денег не трачу). Поэтому все эти расчеты очень условные. Константин Чуриков: Субъективные. Кирилл Никитин: Они просто зависят от методологии, нужно просто яблоки с яблоками сравнивать, а то мы очень, знаете, любим сравнивать, например, нагрузку в отраслях экономики одну с другой; мы очень любим сравнивать себя, например, с зарубежными странами, у нас очень любят рассказывать о том, что у нас изъятие 31-33% из экономики и это очень не совпадает в принципе со средней по различным странам, но при всем при этом хочется подчеркнуть, что сравнения все эти очень субъективны в том числе в отношении того, что страны из себя представлять совершенно разные истории. И вторую вещь, которую я подчеркну, с точки зрения бизнеса очень важную: если у вас в стране есть доступ к дешевым кредитам, вы можете финансировать экономический рост, свои собственные инвестиции в человеческий капитал, в производственный капитал, можете финансировать за счет кредитных средств. Если вы не имеете этого доступа, то вы фактически ограничены в возможностях инвестиций. И поэтому в нашей стране нужно больше денег оставлять и меньше денег изымать, для того чтобы предприятиям оставалось больше денег как единственного собственного источника зачастую финансирования инвестиций. Марина Калинина: У нас есть звонок из Калининграда, Игорь нам дозвонился. Игорь, здравствуйте, вы в эфире. Зритель: Здравствуйте. Марина Калинина: Да, слушаем вас. Добрый вечер. Зритель: Я хотел вам сказать. Я сегодня вот пошел в магазин. Нас немножко вводят в заблуждение, говорят, что с нас НДФЛ снимается только 13%. А вот я пошел в магазин, группа "Виктория Балтия", крупная сеть, и получил чек. И в чеке написано, что с меня взяли, к примеру, 434 рубля, и в том числе НДС 18%, 66 рублей. То есть с меня 13% высчитали, когда я получаю зарплату, и плюс еще 18% я еще плачу в магазине с каждой покупки. Константин Чуриков: Сегодня здесь, завтра там, и вы это делаете. Зритель: Да, то есть еще 18%, и того не 13% получается, а 31%, если я не ошибаюсь. А еще налог на заработную плату, на фонд оплаты труда 30% прибавить, а еще к этому налогу еще 22% налог на то, что во всякие фонды (пенсионные, медицинские), то нас почти обкладывают 90%-м налогом. Зачем вводить в заблуждение и говорить, что 13%? Константин Чуриков: Спасибо за ваш звонок. Марина Калинина: Спасибо. Константин Чуриков: Вы знаете, Кирилл Михайлович, мне кажется, что… Конечно, 90%, наверное, перебор. Кирилл Никитин: На самом деле я бы сказал, что и 30%, и 22%, на самом деле 22% входят в 30%, так что в этом смысле немножко добавили, но в принципе, в целом, конечно, помимо 13%, помимо взносов с фонда оплаты труда естественным образом вы в любой вашей покупке имеете НДС либо 0%, либо 18%. Константин Чуриков: Я просто думаю, что не было бы этого звонка, нам бы об этом не рассказывали другие зрители, если бы они чувствовали, что у них, как сейчас говорят, на кармане что-то еще остается. Потому что приходит зарплата, это ЖКХ, это сюда, это туда, и вот люди остаются ни с чем. Скажите, пожалуйста, для этого уровня, как это называется, реальных доходов населения у нас сейчас правильная налоговая политика? Кирилл Никитин: Вы знаете, это уже очень оценочный вопрос, я не могу вам сказать. У нас в принципе вполне нормальная налоговая система. Может казаться неправильным 30% взносов, но почему-то мы забываем о том, что… Марина Калинина: У нас просто низкая заработная плата. Кирилл Никитин: …эти взносы финансируют обязательное медицинское страхование, они финансируют… Мы не возражаем, когда нам выплачивают по больничному что-то из фонда социального страхования, да и от пенсии у нас я не слышал, чтобы кто-то отказывался, какими бы они ни были. И к сожалению, я вам могу сказать, что можно было бы, наверное, считать, что у нас откуда-то что-то воруется, но факт заключается в том, что Пенсионный фонд у нас дефицитен, у нас просто структура заключается в том, что определенное количество людей кормят другое определенное количество людей. Константин Чуриков: Вы хотите сказать, что там уже нечего воровать? Кирилл Никитин: Ну я думаю, что воровать, конечно, есть чего, на самом деле, всегда можно найти, но тем не менее, скажем так, все-таки основные наши проблемы не в воровстве заключаются – основные наши проблемы, я уверен, заключаются в том числе в том, что у нас структура трудовых ресурсов такова, что слишком большое количество пенсионеров приходится на слишком небольшое количество работающего населения. При низкой производительности труда, скажем так… Соотношение: слишком много пенсионеров на слишком малое количество работающих. И вот правительство у нас предлагает как бы сократить путем увеличения пенсионного возраста, так что некоторые могут не дожить до своих пенсий, к сожалению, такой факт. Но мне кажется, что все-таки история в этой части должна сводиться к другому, кроме как повышать пенсионный возраст, – она должна сводиться к тому, чтобы у нас у пенсионной системы вернулся накопительный характер и чтобы люди с самого начала начинали сами финансировать накопительным образом свою пенсию, как это делается во многих странах мира, от США до Сингапура. Константин Чуриков: Об этом мы говорили как раз некоторое время тому назад. Марина Калинина: А есть какая-то налоговая система в мире, которую бы вы считали близкой к идеалу? Кирилл Никитин: Ой, вы знаете, в нефтяных странах на пике цен идеальные налоговые системы, когда налогов практически нет, все финансируется за счет нефтяной ренты, которая изымается государством прекрасным образом через госкомпании. Ну это шутка, конечно, в том смысле, что у нас-то в любом случае не такая ситуация. Мне кажется, что… Мы не говорим об идеальных налоговых системах, мы говорим о том, что правильно на определенном этапе. И в этом смысле я сказал бы, знаете, в первую очередь о том, что нужно обратить внимание на наших партнеров из Соединенных Штатов Америки, которые много-много-много лет ничего не делали с налоговой системой, в 1985 году была последняя налоговая реформа в США при Рональде Рейгане. А потом, где-то с 2010 года, бизнес начал ставить вопрос о том, что американская налоговая система является неконкурентной, именно это является причиной вывода рабочих мест за рубеж, производства в Мексику, закупок из Европы, Китая и так далее. И вот на протяжении 7 или 8 лет шла текущая проработка различного рода мер налоговой политики, которые на самом деле не имели поддержки со стороны Конгресса. И когда Трамп на почве своих я считаю в первую очередь предложений по оживлению экономики налоговыми мерами и иными мерами выиграл выборы, и когда республиканцы начали контролировать обе палаты Конгресса, то одна из первых вещей, которая произошла, – был принят пакет налоговых реформ. И интересная вещь, связанная, вы знаете, даже не с тем, что они заработали, потому что налоги начинают работать, вы сегодня принимаете, они через год только фактически начинают работать, пока мы там все посчитали, заплатили и так далее. Но факт заключается в том, что уверенность бизнеса в том, что на протяжении будущих 4, а может быть и 8 лет, будет проводиться налоговая политика в интересах бизнеса, в интересах экономического роста, в интересах поддержки производства в стране, а не за рубежом, в интересах роста реальных доходов населения за счет нагрузки на зарплаты, за счет нагрузки на прибыль и так далее, – это привело к тому, что даже эти ожидания сами по себе переключили по целому ряду проектов переключатель из положения "не делать" в положение "делать": это и автомобильные заводы, это штаб-квартира "Apple", это и бонусы "Walmart"… Марина Калинина: Потому что оптимизм появляется, получается? Кирилл Никитин: …это и "CVX", который выплачивает огромные деньги по финансированию медицинского страхования и обучения, и так далее. То есть я хочу сказать, что даже позитивные ожидания и уверенность в том, что налоговая система будет поддерживать экономики рост, инвестиции и вклад в человеческий капитал, делает очень большое дело. И с этой точки зрения, как только наш министр финансов и ныне первый заместитель председателя правительства вместе с этим правительством конкретизирует свои утверждения о том, что у нас на протяжении ближайших 6 лет налоги расти не будут (будем надеяться, реально не будут, а не только номинально), конкретизирует параметры донастройки налоговой системы, то это само по себе уже в известных ситуациях может привести к позитивным ожиданиям бизнеса и к принятию решений об инвестициях, о найме, о росте зарплат, о реализации проектов. И вот это то, что мы, наверное, ждем от правительства. Константин Чуриков: Еще бы конкретизировать, на что конкретно, как пойдут, на что будут расходоваться эти налоги. Марина Калинина: Давайте Светлану послушаем. Константин Чуриков: Да, давайте Светлану выведем в эфир. Светлана, здравствуйте. Зритель: Добрый день, вернее, вечер уже. Я бы хотела немножко поспорить с вашим гостем Кириллом, все-таки он немножко лукавит. Я считаю, что косвенных налогов на нас гораздо больше ложится, чем он говорит. Ведь вы поймите, предприниматель все налоги распределяет в ценах, мы эти налоги выплачиваем предпринимателю. Предприниматель, как говорится, пытается все переложить на население, это первое. Второе, что я хочу сказать: почему нельзя поднять чуть-чуть налог на богатых? Почему надо вот именно 50%? Да не надо 50%, ну поднимите вы хотя бы на 20%, чтобы люди видели, что вы заботитесь о народе, освободите от налогов самых бедных, у которых оклад 7-8 тысяч. Ну это же стыдоба, с такой зарплаты платить налог. Ну как это можно? Константин Чуриков: Светлана, скажите, а кто для вас богатых? Точка отсечения? Где заканчивается бедность и начинается богатство? При какой зарплате вы считаете человека богатым, и его нужно облагать большим налогом? Зритель: Вы извините, ну олигархи, конечно, все богатые, олигархи. Вы посмотрите на нефтяных королей, спиртовых королей, табачных королей. Вы посмотрите, что творится, как их дети разъезжают, эта золотая молодежь, ведь люди все это видят, это же богатые люди, богатейший люди. Они платят 13% – почему бы им не сделать налог, допустим, 20%? Я думаю, для них это не будет большой катастрофой. Может быть, тогда их дети не будут вот так гонять по Москве. Константин Чуриков: Они, может быть, этого налога и не заметят. Да, Светлана, спасибо за ваш звонок. Марина Калинина: Спасибо. Константин Чуриков: Как прокомментируете реплику нашей зрительницы? Кирилл Никитин: Вы знаете, как я прокомментирую реплику. Поскольку все эти вещи счетные, то прокомментировать очень легко на самом деле. Если на 100, 1 000 человек в России поднять налоги до 20%, то это никак не компенсирует выпадающие доходы по, скажем так, если мы с первых 10 или 20 тысяч рублей в месяц не будем брать НДФЛ, это никак не компенсирует, к сожалению. Поэтому вот эти параметры "сделать всего 20% для первой тысячи и 0% для первых 10 или 20 тысяч рублей" на самом деле просто не работают, там речь идет о совершенно других цифрах, нужно гораздо больший слой населения облагать по гораздо более высоким ставкам, чтобы компенсировать вот эти выпадающие доходы внизу. Константин Чуриков: А добавить ощущение справедливости – это не экономическая, это уже политическая категория. Кирилл Никитин: А вы знаете, я вам задам вопрос такой: а в чем заключается ощущение справедливости? Вот люди с более высокими доходами больше от государства получают? Я задам такой провокационный вопрос. Они чаще государственными поликлиниками пользуются или государственными детскими садами пользуются? Это так, в качестве такой небольшой провокации на тему того, что такое справедливость. Константин Чуриков: Они, конечно, ими не пользуются, мы как реальные люди это понимаем. Кирилл Никитин: Не пользуются. А почему тогда они должны платить больше, а не меньше? Константин Чуриков: Давайте тогда вообще параллельные миры создадим: они будут на своих курортах, мы на своих. Кирилл Никитин: Нет, мы не говорим про параллельные миры, мы говорим о том, что в обществе должен быть определенный консенсус, который сейчас сложился на вот этом уровне 13% со всех. Я на самом деле согласен с тем, что небольшое повышение НДФЛ для более высоких доходов никому не помешает. Будет ли оно администрировано? Не знаю. Если мы говорим о каких-то супербогатых людях, то поверьте, им инструменты налогового планирования доступны такие, что они никогда не будут платить налоги те, которые мы можем там в теории ввести. Но я вам напомню Францию до Макрона при социалисте-президенте, которая ввела 90%-й налог на доходы свыше 1 миллиона евро. И добилась чего? Константин Чуриков: Это когда к нам Депардье приехал. Кирилл Никитин: И добилась того, что Жерар Депардье у нас имеет квартиры по всей России, добилась того, что владелец "Louis Vuitton", "Moët Hennessy" переехал в Бельгию и так далее. Потому что на каждую вот эту социалистическую Францию, которая очень хочет обложить как можно больше богатых, находится вот такая милая Бельгия, которая готова предложить все то же самое немного подешевле. Марина Калинина: Спасибо большое. Кирилл Никитин был у нас в гостях, директор Центра налоговой политики экономического факультета МГУ, председатель Комитета по налоговой и бюджетной политике "Деловой России". Кость, что там у нас получилось по опросу? Константин Чуриков: Ну что, все очевидно: ввести налоги для богатых предлагают 98% нашей аудитории, лишь 2% с этим не согласны. Это "Отражение", через 2 минуты к вам вернемся.