Александр Денисов: «Ментальный опиум». Под таким заголовком официальное агентство «Синьхуа» опубликовало статью, посвященную культурной революции китайского интернета, ну и вообще массмедиа. Репрессии грозят цифровым компаниям, если не перестроятся на новый лад. От них требуется сократить время, которое подростки проводят в соцсетях и в онлайн-играх, за онлайн-играми, до минимума сократить. Дошло до того, что поиграть в баскетбол – и команду уже не сколотишь в китайских дворах. Зато по онлайн-играм хоть чемпионаты проводи ежедневно, в залах места свободного не найдешь. Но теперь это в прошлом. «Рубиться» подросткам разрешили по часу в пятницу, субботу и воскресенье, а заходить в TikTok не больше 40 минут в день. Родители – только «за». Хуан, мать подростка: Он смотрел в телефон, когда ел, когда тусовался. Он был всегда с телефоном, что бы ни делал. Вы бы сразу почувствовали, что он стал другим. Своего доброжелательного и живого ребенка мы уже не видели. Мне было особенно грустно. Он отказался делать домашние задания и ходить в школу. Дома у нас стычки, и стычки жестокие. Тамара Шорникова: Что нам стоит взять на вооружение из китайского опыта? Выстраиваем же мы сейчас так называемый «белый» интернет для школьников, запустили для них отдельную соцсеть «Сферум». Об этом поговорим с экспертом в нашей студии – Виктория Перская, директор Института исследований международных экономических отношений Финансового университета при Правительстве России. Александр Денисов: Виктория Вадимовна, добрый вечер. Виктория Перская: Добрый вечер. Александр Денисов: Если прочитать до конца эти статьи… А они были перепечатаны во всех изданиях, госизданиях Китая – видимо, отдел пропаганды там дал указание. Виктория Перская: Совершенно верно. Александр Денисов: …там упоминается, что Китай должен остаться красным и должен избежать участи СССР. То есть вот эта мера – как она спасет их от участи СССР и как поможет остаться красными? Виктория Перская: Вы знаете что? Я сегодня, как раз готовясь к нашему с вами эфиру, посмотрела материалы, которые публикуют и зарубежные источники, и китайские источники в части регулирования интернета. В принципе, очень многие, даже китайские, источники указывают некоторый скепсис в отношении этих жестких мер регулирования. Они отражают тот факт, что сами по себе меры-то жесткие, но со временем они немножко отойдут и будут смягчены, и жизнь покажет, что, в принципе, надо будет оставить, а где надо будет дать послабления. Александр Денисов: Но у них действительно идеологический вакуум образовался, которого они боятся? Виктория Перская: Да, да, они боятся именно этого, потому что влияние интернет-сетей на молодежь очень и очень сильное. Александр Денисов: А как он проявляется, интересно? Вот вы знаете Китай. Виктория Перская: Вы знаете что? Я не такой крупный и уж большой, могу сказать, специалист по Китаю, чтобы мне говорить о том, как он проявляется. Ну, общаясь с китайцами, как они сами отражают изменение своих детей, они говорят, что на самом деле дети становятся менее управляемыми. Вообще китайцы сами по себе – очень и очень азартная нация, они очень любят играть. И их внешняя сдержанность на контуре государственном, на контуре общения на работе – в общем-то, это именно сдержанность. А дома и внутри натуры их кипят. И вот они выдают это все именно через эти игры, через общение, через активизацию, взаимодействие с сетями. И если посмотреть… Вы знаете, мы сидим на конференциях, и мои коллеги-профессора не отрываются от WeChat. Это система разговорная. Александр Денисов: Их WhatsApp, короче говоря. Виктория Перская: WhatsApp, да. То есть не отрываются практически, все время переписываются. Александр Денисов: А как это уводит в сторону от курса Мао, мне интересно? Виктория Перская: От курса Мао это уводит очень сильно. Тут надо уже говорить не о курсе Мао, а о тех детерминантах, которые положены сейчас в основу Коммунистической партии Китая. Ведь вы знаете, что они четко сказали: «Все, что было при Мао, 70% – правильно, а 30% – неправильно». Поэтому говорить о курсе Мао здесь уже не надо, здесь уже несколько другой подход. Да, они хотят сохранить идеологию, они хотят сохранить управляемость обществом со стороны Коммунистической партии. Это есть у них в задачах. Но одновременно они хотят сохранить и здоровье нации. Они отражают тот факт, что интернет пагубно влияет на психологию детей, пагубно влияет на восприятие национально-этнических специфических черт развития и особенностей. Дети перестают воспринимать все китайское как некоторое отвечающее их требованиям. Ведь вы прекрасно знаете, что китайцы, пребывая за границей, особенно в 2010 году… А они же посылали очень много обучаться за рубеж своих студентов, в том числе уже закончивших вузы на поствузовскую переподготовку. Примерно 140–150 тысяч человек уезжало за счет государства за рубеж. Александр Денисов: Си Минцзе, дочь генсека, тоже училась в Гарварде. Виктория Перская: Совершенно верно, да. Но что интересно? Из всего этого количества все китайцы в основном хотели вернуться в Китай. То есть у них очень тесны вот эти, я бы сказала, и семейные узы, и социальные узы. И, общаясь с китайцами, они говорят: «Да, все хорошо, хорошо жить за рубежом, но в Китае лучше». Причем это общение не такое, знаете, что они боятся сказать, потому что запись идет или кто-то что-то донесет. Ничего подобного. Это наше общественное обычное общение с людьми, которые говорят: «Да, все очень хорошо, но в Китае жить лучше». Это высокопатриотичная нация, была воспитана. А вот интернет, они считают, разводняет эти идеологические… ну, я бы сказала, структурообразующие психологию и социальное восприятие жизни. Александр Денисов: Ослабляет? Виктория Перская: Ослабляет, размывает ценности китайские. Вот что они считают. Размывает. Тамара Шорникова: Виктория Вадимовна, а в этом решении как много экономики? Как много заботы действительно о здоровье и как много экономики? Возможно, это просто такой шантаж крупных компаний, мол: «Вы понимаете, на что мы способны. Соответственно, больше налогов, например, в казну – и, возможно, условия станут легче». Виктория Перская: Давайте разделим. Я поняла ваш вопрос сейчас. Значит, с точки зрения налогообложения, китайские крупнейшие интернет-компании, все компании IT-индустрии, назовем, они платили достаточно небольшие налоги. И сейчас китайцы существенно повышают уровень налогообложения. Это одна сторона дела. Она не связана с этим – с тем, что они ограничивают контент. А вот то, что они стали ограничивать… По оценке западных экспертных компаний, которые занимаются IT-технологиями, они пишут, что китайцы очень много удалили и заблокировали приложений, которые разрабатываются и Apple, и Google. Почему? Только по той простой причине, что они считают, что это не соответствует нормам регулирования и нормам жизни китайского общества. Они замедляют трафики. То есть они заставляют работать крупные компании в соответствии с теми идеологическими, экономическими, политическими нормами, которые есть в Китае. Александр Денисов: А какие нормы? Расскажите для примера. Виктория Перская: Ну, нормы налогообложения – это первое. Компании пытаются… Они стараются сейчас ликвидировать вопрос офшоризации. Ну, вы знаете, компании регистрируются за рубежом. Китай этого старается не допускать и заставлять выступать налогоплательщиком. Вы знаете, что сейчас крупнейший девелопер китайский терпит убытки, находится на грани краха. Я ожидала, что вы зададите этот вопрос. Александр Денисов: Evergreen? Что-то такое. Виктория Перская: Да-да-да. Почему? Если сравнить его дебиторские обязательства, то есть его задолженность, то это 2% ВВП только – открытый, и 1% – балансовый. То есть 2% ВВП Китая! Понимаете, это очень много. Девелоперские фирмы работали на то, что они все время получали дотации от государства на строительство и расширялись. И вот сейчас поставлен был вопрос о том, что хватит для экономики Китая, долговые обязательства должны быть сокращены, хватит выстраивать модель развития экономики Китая по американскому образцу. И если посмотреть, то очень интересные статьи сейчас выпущены и западными, и китайскими источниками о преобразовании финансовых рынков Китая, о большей степени их регулирования и ликвидации вот этих «пузырей». Вы знаете, что в Китае очень много построено домов, которые никем не заселяются. Александр Денисов: Evergrande, поправлюсь. Виктория Перская: Вот-вот-вот, Evergrande. Которые не заселяются. Вот китайцы считают, что это не соответствует интересам китайской экономики. Вы знаете, что 14-я пятилетка сейчас идет. И одной из задач, которая поставлена на ней, было обращение экспорта на внутреннее потребление. И вот если сейчас посмотреть экспорт… То есть все то, что шло на экспорт, экспортоориентированная экономика, она должна пойти на внутреннее потребление, то есть преимущественно. И обратите внимание, очень интересный факт. Сегодня китайцы… Пришли статистические данные: у них существенно сокращается потребление. Если во втором квартале и в третьем квартале… то есть если во втором квартале был относительный рост, то в третьем квартале замедление. Эксперты отмечают то, что китайцы экономят. Они очень боятся того, что вот эти «пузыри», которые создались на фондовом рынке, на китайском фондовом рынке, и вот эта жизнь взаймы (а это, между прочим, американская модель, понимаете), она может привести к существенной девальвации юаня – не столько к обесцениваю, а сколько, в общем-то, к определенным материальным ущербам. Александр Денисов: Откладывают. Виктория Вадимовна, вот интересный момент. Прыгнем к нам на секундочку, а потом обратно в Китай. А нам стоит брать на вооружение их политику в массмедиа, в интернете, на телевидении? Потому что они даже на телевидении ввели правило: никаких женоподобных парней, гей-поп-звезд и так далее. Виктория Перская: Да. Александр Денисов: Нам нужно брать на вооружение? Учитывая, что СССР развалился, нам это уже не грозит, мы уже развалили. И красного у нас тоже ничего не осталось, кроме флага в Российской армии. Виктория Перская: Ну, победа еще… Александр Денисов: Да. Виктория Перская: Нет, извините, КПРФ победила на выборах. Александр Денисов: Смотря как посмотреть. КПРФ считает, что проиграла, требует голоса пересчитать. Виктория Перская: Ну, это уже другая история. Александр Денисов: Нам следует брать на вооружение, учитывая, что терять уже нечего? Виктория Перская: Я вам скажу так: терять есть чего. Вот очень интересная сейчас статья вышла, вы знаете, помощника министра обороны, очень интересная, где как раз описывается, что терять есть что. У нас есть большая Россия, и западные компании крупнейшие… Например, борьба на фармрынке против нашей вакцины. Она ведь связана, с одной стороны, с конкуренцией. А с другой стороны, они не хотят упускать свои деньги, свои доходы. Понимаете? И очень многие компании, очень многие страны надеются на то, что крупная Россия распадется. Ведь вы знаете, что в 90-е годы был проект – на семь государств Россия должна была распасться. То есть Россия сама, не Советский Союз, а Россия. Александр Денисов: Мадлен Олбрайт об этом открыто говорила, между прочим. Тамара Шорникова: Да-да-да, я про это и говорю. И сейчас то же самое. Понимаете, они, в общем-то, все питают… вот все эти антиправительственные движения, которые подпитываются из-за рубежа. Ну посмотрите – все НКО, они все ратуют за то, чтобы Россия потеряла свой суверенитет, утратила свою государственность, утратила свое единство территории и, соответственно, распалась на удельные княжества (ну назовем таким старым языком). Поэтому нам как раз есть что терять, и очень много. Понимаете, свой суверенитет надо уметь отстаивать и надо уметь поддерживать. Александр Денисов: Кстати, про выборы вы сказали. Сегодняшняя информация, что Telegram-каналы по влиянию на избирателя сравнялись с телевидением. Вот с «ящиком» они уже вровень стоят. То есть это подтверждает вашу мысль как раз о влиянии. Виктория Перская: А вот сейчас я вам хочу сказать, что Telegram-каналы… А ведь кто ими пользуется? Обратите внимание, какая аудитория в возрастном плане? Это аудитория, которая 50 и меньше. Правильно? Потому что те, которые 60… Я ничего не хочу сказать, но там единицы, в принципе, хорошо владеют интернетом, хорошо управляют и изучают интернет, но не живут. Система влияния на них существенно ниже. А вот на ребят, которым 10, 11, 12 лет, интернет оказывает влияние. Они верят. Знаете вот эту тенденцию «антиваксеров»? А ведь это как раз… Вы посмотрите, люди серьезно обсуждают, призывы не вакцинироваться. Причем со стороны кого? Актеров, каких-то дам, которые выдают себя за знатоков медицины. А сейчас, между прочим, на Шри-Ланке прошла публикация о том, что против вакцинации шаман, который призывал на Шри-Ланке и предложил сварить зелье, сварил его и вылил в реки, он умер, две недели пролежав в реанимации после ковида. Александр Денисов: Ему не помогло его зелье. И никому не помогло. Понимаете? Но ведь интернет влияет. Понимаете? Вот это все страшно. То есть люди, молодежь… Я не говорю, что это взрослые люди, которые уже осознанно смотрят на мир, то есть у которых устоялась психика. Самое страшное, что это молодое поколение, которое еще ищет себя и пытается быть креативным. Александр Денисов: А мы не контролируем интернет, раз вы боитесь? Виктория Перская: Вы знаете что? Вот обратите внимание, крупнейшие компании… Неслучайно Совет Федерации перед выборами проводил мероприятие, да? Александр Денисов: Андрей Аркадьевич Климов вызывал к себе. Виктория Перская: Да, совершенно верно. А почему? «Ребята, вы или живите у нас, имейте свое представительство и живите по нашим нормам, или извините, ребята, мы тогда будем замедлять ваш трафик и будем постепенно блокировать тот контент, который откровенно вступает в противоречие с конституционными нормативами и моральными устоями жизни нашего общества». То есть так поставлен был вопрос. Понимаете? Поэтому в какой-то части, да, нам надо обеспечивать свой суверенитет, свою как бы идентичность национальную, чтобы мы ее не утратили. Тамара Шорникова: А за счет чего? За счет запретительных мер? Или за счет предоставления альтернативы? Виктория Перская: Вы знаете, внутренне я вам скажу. Может быть, я выступлю и вопреки всем желаниям, но я против любого рода запретов. Понимаете, любой запретный плод всегда значительно более сладок, более вкусен и более желаемый. И уже сам по себе запрет воспринимается как негативное явление. И уже люди назло начинают действовать и стараются во все это вникнуть. Я считаю, что только воспитание человека, что называется, из семьи и до школы. Университет – уже в меньшей степени, потому что это уже приходят люди со сформированной психологией. Хотя институты и высшее образование тоже существенную роль играют в воспитании. Александр Денисов: А как в Китае это не сработает? Или в Китае это по-другому? Виктория Перская: Нет, в Китае все это срабатывает. Вы знаете, я обратила внимание на то, что в китайских школах… А они же ведь очень много занимаются, у них высочайшая степень конкуренции. Вот они идут к восьми часам и где-то до двух, а потом их группами большими, ну назовем, пионерскими отрядами то ли ведут в музей, то ли ведут куда-то. Я спросила… А особенно в Гонконге сейчас обращается на это внимание. Я спросила: «А вот когда ребята приходят домой?» – «В восемь-девять часов вечера». Многие родители предпочитают, чтобы дети жили в школах при интернатах и только на субботу-воскресенье приезжали домой. Я говорю: «Почему?» Потому что очень высокая степень нагрузки, очень высокая степень работы. И главное, что мне сказали мои коллеги: «Интернет очень сильно расхолаживает молодежь, то есть она теряет вкус к тому, чтобы трудиться». Вы знаете, что китайская нация – это очень трудолюбивая, очень педантичная, они очень такие скрупулезные люди. И они очень качественно работают. Конечно, есть и халтура, как везде, но стремление, у них внутреннее желание работать и трудиться. А вот интернет и эта легкость зарабатывания денег создает ложное впечатление. И ребятишки, даже десятилетние, они говорят: «Ну зачем мне надо, извините, сейчас вкалывать по восемь, по девять часов, учиться?» Причем сначала – школьная программа. Потом родители нанимали репетиторов по определенным дисциплинам. Сейчас Компартия выступила против этого, потому что это имущественное расслоение. «Зачем мне это надо, когда я могу просто, предположим, одеться во что-то очень такое красивое, модное, под гея или еще под кого-то?» Причем очень интересно, что, я бы сказала, на наш европейский взгляд, шоу, которые у них проходили, они у меня вызывали некоторую неприязнь, отторжение. Александр Денисов: Даже у нас такого нет. Виктория Вадимовна, не могу вас не спросить… Если читать про Китай, то можно обратить внимание на такой подход: освещают жизнь в Китае в виде теории заговоров. Что там существуют разные кланы, между ними противоборство. Мол, Си принадлежит к клану армейскому, выходец из НОАК (Народно-освободительной армии Китая). Виктория Перская: Поняла вас. Александр Денисов: Тот, кто отвечает за пропаганду, тоже оттуда же. Мол, до этого власть была в руках, в том числе и пропагандистские инструменты, у комсомола, а комсомол – это ориентированный на Запад, проамериканский клан. И этим объясняется, почему за идеологию взялись только сейчас, а не с 2012 года, когда пришел к власти Си Цзиньпин. Вы так же объясняете происходящее? Виктория Перская: Нет. Александр Денисов: Расскажите. Виктория Перская: Я бы это так не сказала. Вы знаете, сейчас просто мир находится на переломном этапе, назовем это так. Мы знаем, что он идет в сторону полицентризма. То есть если раньше была Pax Americana, то есть монополярная конструкция, где американские правила, американская валюта и американское право, я бы сказала, и ТНК головные в основном были зарегистрированы в Штатах, то сейчас американцы теряют свое доминирование. И они это очень четко чувствуют. Они борются, но они его теряют. Элементы демократии… Вот даже Foreign Affairs написала, что политика США в части продвижения демократических ценностей дезавуирована и утрачивает свое сущностное содержание. Это стало инструментом… Я обращаю внимание, что это Foreign Affairs, это американское крупнейшее издание. Она стала инструментом получения определенной выгоды у тех, на кого она накладывается, то есть в тех странах, куда она привносится. Понимаете, в этих условиях… А китайцы ведь построили свою модель на высочайшей степени взаимодействия со Штатами. Александр Денисов: Даже термин такой был – Кимерика. Виктория Перская: Да-да-да. Где-то 600 миллиардов – товарооборот взаимный. И доля эта не уменьшается, даже несмотря на санкции, она не уменьшается. И в этих условиях Китай почувствовал, что перестройка экономики – это одна составляющая, но надо обеспечить и суверенитет. А вот с точки зрения… желание китайских молодых людей в основном жить так, как в Европе или в европейской цивилизации, назовем, в общем-то, оно возымело определенный эффект. И китайцы… Ну, я рассказывала, что китайцы с удовольствием меняли черты лица своего за счет операций пластических. Они с удовольствием стали менять наряды. То есть традиционный китайский театр, который у них есть, показывает в основном и наряды старые, и вещи все старые. В основном они поют, а не говорят в этом театре. Так вот, на него ходят в основном люди старше 50–60 лет. А молодежи там нет. Если только приведут, знаете… ну, семья возьмет и приведет. А так – нет. То есть Компартия увидела, что Китай может утратить свои возможности успешного позиционирования, он будет утрачивать свою национальную идентичность. И в этой связи они предпринимают достаточно жесткие меры, в том числе перестройки финансово-экономического блока. Вы знаете, что сейчас 1 к 11 идет, юань. И вполне вероятно, что китайцы сейчас… ну, есть прогнозы такие, что они еще будут его девальвировать, потому что надувшие экономические «пузыри» финансового рынка, девелоперских компаний, а также в том числе айтишных компаний, в общем-то, они играют очень отрицательную роль для экономики. Александр Денисов: По-моему, вы страшную вещь рассказали. Ведь это буквально потерять свое лицо, когда переделывают под европейцев. Виктория Перская: Да. Александр Денисов: Это, по-моему, жуткие симптомы. Виктория Перская: Вы знаете, если это из нас с вами сделать китайцев. Вот когда европеец приходит в Китай, вы знаете, наверное, нам кажется, что они все очень похожи, особенно из определенных провинций. Мы так смотрим на эту массу – и она вся очень похожа. Так вот, китайцы точно так же воспринимают нас. Те, кто долго не работал в России или в Западной Европе, они очень интересно говорят: «Все вы, европейцы, абсолютно идентичные». Тамара Шорникова: Но это ведь не только китайская история. Условно, в Бангкоке на рекламных щитах – тоже выбеленные лица, европейский макияж и так далее. То есть рекламируют товары люди абсолютно не похожие на рядового тайца. Виктория Перская: Совершенно верно, совершенно верно. Более того, китайцев очень сильно возмутила реклама, которая проходила, наверное, год назад. Вот как раз я была в Китае. Они обсуждали, ругались между собой из-за того, что девушка-европейка стала показывать китайское блюдо, реклама, она взяла палочки, попробовала, что-то у нее не получилось. И она, так сморщившись, отбрасывает и берет вилку и нож. Вы не представляете, как это восприняли все китайцы, ну, именно в том круге, где я общалась: «Это отрицание наших исторических корней! Мы не случайно, в общем-то, так стали есть палочками. Это наша традиция, это наши устои. А это нам меняют, и меняют нашу психологию, меняют наше жизненное кредо, вмешиваются в нашу идентичность». Александр Денисов: По-моему, дом высокой моды рекламировали в этом ролике. Виктория Перская: Я не помню. Александр Денисов: Дорогую одежду люксовых марок. Виктория Перская: Вот что-то там с пищей связано. Александр Денисов: Да-да. Виктория Перская: Она палочки так отбросила брезгливо. Александр Денисов: Не могу не спросить у вас про самого Си Цзиньпина. Он сам и его отец период культурной революции пережили. Отец был арестован. Про Си Цзиньпина говорят, что даже из него показания выбивали. Уж бог знает, как там было на самом деле. Как человек переживший, семья, пережившая такое (а это непростые были времена, тяжелые), не стал либеральным? По опыту нашей страны, сравним нас, у нас такие семьи четко либеральных взглядов, негативны к прошлому. Вы даже нам привели формулу: 70 на 30. На 70% Мао прав, а на 30% не прав. У них Мао на их китайском кремле до сих пор висит. Объясните мне это. У меня в голове не укладывается! Как они это сберегли? Виктория Перская: Я вам так скажу: не все у нас, кто прошел через эту систему, я бы сказала, и лагерей, и репрессий, оказался либералом. Те, кто на самом деле ценят свою страну, ценят свою родину и с ответственностью подходят к ее развитию, тот человек не будет впадать в агонию либерализма просто потому, что он ненавидит тот режим. Понимаете? Я вам даже более отвечу. Я видела портреты Си, когда он был в этом исправительном лагере, ну, фотографии. Вот в Шэньчжэне я была, и там большая выставка о том, как Си… А его отец закладывал этот город. Выставка, посвященная именно лагерю, в котором пребывал Си Цзиньпин. И вот его фотография. Представьте, парню лет 17–18. Ну, я бы сказала, что вот такой, абсолютно, кожа да кости. То есть чувствуется, что ему приходилось… Они рассказывали, какое там было питание. Они рассказывали и показывали все эти приборы, которые были, то есть как они питались. Миски риса, как они называли ее, хватало на день. Заставляли много работать. Да, тяжело, видимо, пришлось. Даже при всем при том ему тяжело пришлось. Но он понимает, что китайское общество – это должна быть высококонкурентная среда. Понимаете, их полтора миллиарда, ну, миллиард четыреста тысяч человек с чем-то. Они не отстаивают того, что они будут завоевывать территории. Они не хотят жить за чужой счет. Александр Денисов: Простите, он только что, выступая с речью в ООН, сказал: «Мы не хотим быть гегемонами и не претендуем». Виктория Перская: Вы знаете, вот китайцы поддержали идею полицентризма. Они сказали: «В мире должно существовать много полей силы, которые, в общем-то, и должны позиционироваться в мировом сообществе, в целом в сообществе». Китайцы одни из первых… Между прочим, индусы тоже поддержали идею полицентризма. И китайцы, понимая, что надо сохранить свой суверенитет, свою самостоятельность, чтобы социум развивался… Ведь смотрите, у них сейчас темпы развития – 6%. И сейчас все аналитики предсказывают, что если они хотят подавить вот эти «пузыри» и оторваться от американской модели финансовой, то у них темпы роста будут 4–5%. Китайцы против этого, особенно старые коммунисты, которые говорят: «Нет, должно быть 9%!» Вот давайте, чтобы мы всегда шли динамично вперед, впереди планеты всей. Александр Денисов: Поэтому все-таки гегемоном надо становиться? Виктория Перская: Гегемоном они не будут. Понимаете, сейчас идет работа над тем, чтобы четко отстаивать точку зрения, что Китай не будет являться гегемоном и не будет навязывать свое гегемонистское воззрение, не будет привносить свои красные ценности, назовем так, но Китай будет проводить в жизнь свои технические стандарты и технологические, потому что 5G они сейчас продвигают очень сильно. Между прочим, AUKUS, вот этот союз троих государств, он одной из целей ставит – противопоставить китайским технологиям. Александр Денисов: Именно Китаю. Тамара Шорникова: США, Великобритания и Австралия. Александр Денисов: Да. Виктория Перская: Понимаете? И один из важных момент – это 5G, который китайцы пытаются уже сделать как международный стандарт, который должен использоваться во всех странах. Александр Денисов: Виктория Вадимовна, все-таки вернусь к идеологическому вопросу. Как при такой истории в семье все-таки сохранить верность идеологии? Виктория Перская: Вы понимаете, она тоже немножко изменилась, идеология. Нет такого оголтелого – как бы вам сказать? – уверования в марксизм-ленинизм. Нет такого оголтелого. Ну, я знакома с китайскими работами, я вам просто говорю. Есть убежденность, что социалистический путь развития обеспечивает наибольшее волеизъявление или возможность волеизъявления нации, он направлен на интересы народа. И что главное? Что он может быть подчинен идее равенства в стране. Причем равенство какое? Они не говорят, что уравниловка. Вот при Мао как раз шла уравниловка и борьба с теми, кто немножко выскакивал, ну назовем, «из окопа». А сейчас как раз этого момента нет. Они говорят: «Мы должны обеспечить и среднезажиточное общество, и поднять всех тех, кто…» А сейчас 600 миллионов находятся на еще достаточно низком уровне жизни. Например, последние данные по безработице в Китае – где-то 4,2%. Но это не учитывают армию сезонных, которые едут из деревень, с тем чтобы заняться. А продовольственную проблему кто будет решать? Ведь же они оголяют село, понимаете? Идет строительство. Вот почему они против девелоперов и выступили. Хотя приток иностранных инвестиций в Китай по-прежнему большой. Мы даже делали очень интересную работу, и мы увидели, что синхронизация развития экономики Китая и Японии достаточно высокая, то есть по циклам. Если так посмотреть, то она высокая. То есть японцы взаимодействуют с китайцами. И если сейчас посмотреть, то Европа и Америка выносили в Китай в связи с тем, что низкие издержки были, а сейчас они пытаются перенести эти производства в какие-то другие страны. Но сами китайцы, учитывая, что у них более высокая стала зарплата, они пытаются перенести свое производство и во Вьетнам, и на Филиппины, и в Малайзию, где тоже очень высокий демографический рост. Александр Денисов: Виктория Вадимовна, спасибо вам большое. У нас в понедельник коллеги продолжат обсуждать необходимость регулирования интернета, в том числе и про Китай речь пойдет. Спасибо вам, что подробно про все рассказали. Виктория Вадимовна Перская была у нас в студии, директор Института исследований международных экономических отношений Финансового университета при Правительстве Российской Федерации. Тамара Шорникова: Спасибо. Александр Денисов: Спасибо еще раз, спасибо.