Дарья Шулик: Ну а мы продолжаем. Китай переманит трудовых мигрантов у России. Эксперты считают, что из-за быстрого восстановления китайской экономики работников из стран, откуда обычно едут к нам, просто перетянет к себе могущественный азиатский сосед. Это касается прежде всего мигрантов из Средней Азии, которые граничат как с Россией, так и с КНР. Иван Князев: Ну, как говорится, свято место пусто не бывает. Но наши родные, любимые таджики, узбеки, киргизы на Восток теперь смотрят. С одной стороны, конечно, можно сказать, скатертью дорога, свои работать будут, но ведь не берут пока, или наши люди сами не идут на стройки и в курьеры. Вот после разных ограничительных мер на стройплощадках недосчитались минимум 100 тысяч строителей, это данные Минстроя. Кто же будет работать на них, на наших стройках? Возможен ли у нас производственный рост без иностранной рабочей силы? И чем так привлекателен для мигрантов Китай или, например, та же Корея? Узнаем у экспертов. Дарья Шулик: Наш первый эксперт сегодня – это Виктория Вадимовна Перская, директор Института исследований международных экономических отношений Финансового университета при Правительстве Российской Федерации. Виктория Вадимовна, здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте. Виктория Перская: Здравствуйте, здравствуйте. Иван Князев: Ну что ж, уже все, перенаправляются трудовые потоки мигрантские уже в азиатские страны? В больших объемах? Виктория Перская: Вы знаете, вот по состоянию на конец декабря этого года, общая численность иностранных работников на территории Китая составляет около 600 тысяч человек. По сравнению с 1,5 миллиардами или 1 миллиард 400 миллионов человек в Китае считайте, что это в пределах статистической погрешности, это первое. Второе. В 2017 году китайцы приняли закон, согласно которому привлекаются иностранные рабочие, иностранные специалисты. Они разделили практически всех привлекаемых иностранных специалистов на три группы. Группа А – это таланты, то есть это те люди, которые будут незаменимы с точки зрения науки, техники, прогресса, им ставится очень высокая зарплата. Иван Князев: Ага. Виктория Перская: Вторая группа – это группа Б, это просто профессионалы, спецы, которые будут работать в тех сегментах, где не хватает рабочих рук Китаю, причем в основном это высокотехнологичные отрасли. И третья группа – это сервис и неквалифицированный рабочий труд. Вот для примера вам приведу так, что сейчас неквалифицированный рабочий труд используется в Китае и оплачивается для иностранных специалистов 100 долларов в месяц, причем работать надо 6 дней, 1 выходной, с 8 утра до 20 вечера. И за эти 100 долларов вот считайте, кто... Это не в день, это именно в месяц. Вот и посмотрите сами, кто поедет на такую зарплату работать в Китай. Третий момент очень важный – это языковый барьер и ассимиляция. Все-таки из Центральной Азии приезжающие к нам мигранты все в той или иной степени владеют русским языком, поскольку на советском пространстве язык русский был средством межконфессионального, межнационального общения. Для того чтобы работать в Китае, тем более на сельхозпредприятиях, необходимо владение китайским языком. Китайский язык достаточно сложный, и овладеть им буквально за 2–3 дня невозможно. И отношение у китайцев... Потом исходите еще из того, что китайское население стареет, и отсюда западные эксперты именно проводят аналитику такую, что Китай будет востребовать миграционные потоки. Да, Китай не возражает против того, чтобы использовать миграционные потоки, но это четко регулируемые потоки, они будут направляться именно в те сегменты, которые необходимы китайской экономике, потому что основную задачу они ставят – ускоренное национальное развитие, модернизация, повышение внутреннего спроса. Иван Князев: Ну вот, как вы сказали, 100 долларов, так ведь это все-таки в месяц не так-то много, 7 400 получается по разным... Виктория Перская: А я вам об этом и говорю, да, это очень даже мало. И вот поэтому сейчас очень много в западной прессе приводится примеров, что едут из Африки, из Южной Африки в Китай, причем климат примерно схожий, в Китае очень тепло. Но здесь надо различать, в Китае очень неравномерно развиты территории. Есть территории опережающего развития, в основном это портовые южные территории, и территории севера. Вот средняя, среднестатистическая зарплата в южных портовых городах составляет где-то 1100–1500 долларов в месяц, а в северных территориях максимально 600–1200, и то 1 200 – это очень высокооплачиваемый. Китайцы направляют сегодня в северные территории, это регулируемая экономика, это не то что рыночный спрос, понимаете? И поэтому поедут люди именно туда, где и не так уж и жарко, и будет достаточно невысокая заработная плата, а тем более фактор ассимиляции. Я думаю, что нашим центральноазиатским мигрантам мало что угрожает с точки зрения того, что они ждут приезда в Россию. Дарья Шулик: Виктория Вадимовна, но все-таки Китай, конечно, это замечательно, но давайте посмотрим на нашу ситуацию. С учетом того, что сейчас у нас с мигрантами, мы видим, действительно не хватает и на стройплощадках, вы сказали, что Китай привлекает по трем группам специалистов, но они-то нам тоже нужны. А мы сами можем справиться своими силами в принципе с тем количеством мигрантов минимальным, которое есть у нас сейчас? Или в следующем году нас ждет совсем такая нерадужная ситуация, стройки встанут и вообще невесело будет? Виктория Перская: Ну, вы знаете, во-первых, ничего не встанет. Во-вторых, ведь использование мигрантского труда связано с тем, что наши предприниматели существенно повышают свою норму прибыли. Если привлекать российских работников, то в этом случае надо повышать зарплату. Ну а что в этом страшного? Ну понизится норма прибыли. Эксперты очень многие говорят, что в данном случае будет повышаться отпускная цена, то есть повысится стоимость услуг, стоимость строительства, стоимость жилья. Но вы знаете что, это опять-таки все от лукавого. Если потребитель не будет покупать по высоким ценам, то соответствующим образом и рынок встанет, и бизнесменам будет невыгодно. Вот эта концепция использования свободной миграционной рабочей силы, то, что получило развитие сразу после вашингтонского консенсуса, это немножко такой политический фактор, – это, в общем-то, упразднение национальной экономики и ее суверенитета. Потому что Россия в состоянии сегодня обеспечить строительство собственными силами, ну вспомните советское время, сколько было строек, как развивалось, и при этом миграционный потенциал практически не использовался. Да, у нас были очень большие, много союзных республик... Иван Князев: Собственно, те, кого мы сейчас называем мигрантами, это были наши граждане. Виктория Перская: Да, совершенно верно, но не они работали на стройках в Москву, не они, а работали Подмосковье, москвичи. И кроме того, помните, была такая, ну вы молодые люди, а я помню, лимитчики так называемые, где набирали в регионах России. Иван Князев: Ну конечно же, помним. Виктория Перская: Вот понимаете, внутренние ресурсы. Вообще это заблуждение, что государство развивается, будет только все высокоинтеллектуальное население. Вы знаете, вот по оценкам Гарвардской школы, это только 5% могут заниматься эффективно бизнесом, а получить высшее образование и адекватно его использовать из всех обучающихся студентов, я вам говорю, обучающихся, может только 20–25%, то есть соответствовать занимаемой должности. Все остальное – это люди, которые призваны быть в реальном секторе, работать руками, головой и одновременно создавать продукт. Поэтому то, что в России есть полностью потенциал к национальному развитию, обеспечению экономического суверенитета, а тем более страны Евразийского экономического союза имеют свободную миграционную политику по отношению друг к другу, в данном случае мы будем взаимодополнять, развиваться и не пугаться того, что наши мигранты из стран Евразийского союза поедут в Китай. Иван Князев: Давайте послушаем Николая из Москвы, что он думает по этому поводу. Здравствуйте. Зритель: Алло, добрый день. Ну, я думаю, нам мигранты не нужны. Во-первых, молодые мигранты, уже прошло 30 лет, как нет Советского Союза, молодые мигранты по-русски не говорят. Старшее поколение, кому за 50–60, я вот неоднократно был свидетелем, у нас поликлиника рядом с заводом Хруничева, помните, недавно были неудачные старты, года два назад. Их приводили на обследование, в общем-то, это был ужас. Им где-то по 20 лет, по 22 года, их человек 40 пришло, там поликлиника их за деньги как раз обследовала. И из 40 человек только 1 старший, он был переводчиком, ему было где-то за 50, говорил по-русски. Они живут обособленно, своими, как бы сказать, даже вот узбеки ненавидят таджиков, киргизы... Я неоднократно опять же по Москве, коренной москвич, видел драки межнациональные, в общем-то. Ну и не говорю про остальные хроники происшествий, всякие исламские организации, которые готовят здесь взрывы, ну и так далее. Иван Князев: Николай, ну а в итоге вы к чему ведете-то сейчас? Зритель: Я к тому веду, что они не нужны ни Китаю, а нам они тем более не нужны, вы понимаете? У них нет никакого ни образовательного, ни культурного уровня, они не заканчивали ни ПТУ, у них нет профессии. Зачем нам люди, которые «бери больше – грузи дальше»? Иван Князев: Понятно, да. Спасибо, спасибо вам большое. Дарья Шулик: Спасибо, Николай. Иван Князев: Виктория Вадимовна, вот что пишут наши телезрители? Из Ростовской области: «Это называется, мигранты уехали, но своим платить мы вроде как не хотим». Как вы считаете, вот сейчас при дефиците рабочих рук, возможно, какие-то проблемы у тех же строителей будут, в сфере услуг, работодатели-то рано или поздно придут к тому, что нужно повышать заработные платы, чтобы своих людей привлекать? Что нельзя платить копейки? Виктория Перская: Безусловно. Это основное условие стимулирования спроса и стимулирования развития экономики. Если не будет повышаться заработная плата, у нас какие бы мы программы ни объявляли, какие бы мы цели ни ставили, у нас не будет поступательного развития. Необходимо, чтобы все наши предприниматели это поняли. Но это они боятся из-за чего? – что упадет их норма прибыли, о чем я и сказала. Иван Князев: А, ну то есть аппетиты у них слишком большие, да? Виктория Перская: Да, а аппетиты стали большие, вы понимаете. Я вам скажу, что где-то в 2000-х гг. мне приходилось работать с американцами, ну с 2000-х по 2012-е гг. примерно, и вот их инвестиционный портфель, на что они рассчитывали, норма прибыли должна быть чистой, причем после очистки всех уплат налогов, не менее 40%. И вот наши бизнесмены восприняли эту концепцию, понимаете? А для этого надо иметь неквалифицированную рабочую силу, которая, совершенно правильно сказал слушатель, «кидай дальше – ходи дальше», вот и все. Они плохо по-русски... Иван Князев: И при этом еще все не оформлены, и при этом непонятно, где живут, и об этом думать не надо... Виктория Перская: Совершенно верно, и они на нелегальном положении и рассадник заразы и криминала. Дарья Шулик: Спасибо, Виктория Вадимовна. Иван Князев: Спасибо. Дарья Шулик: Это была Виктория Перская, директор Института исследований международных экономических отношений Финансового университета при Правительстве Российской Федерации. Иван Князев: Ну вот еще несколько SMS. Из Свердловской области: «Друзья, а хрущевки-то у нас кто строил? Наши же люди и строили, дома до сих пор стоят». Из Воронежской области: «Нужно открывать свои учебные заведения типа ПТУ, работать должны русские», – та мысль, что нужно обучать своих сотрудников. Дарья Шулик: Ну вот Саратовская область пишет: «У нас работы не хватает, а не мигрантов, которые сбивают оплату труда». У нас есть звонок из Самарской области, к нам дозвонился Александр. Александр, здравствуйте, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Я сейчас на пенсии. У нас раньше на завод брали мигрантов, ну они не мигранты, наши, как сказать, с Азербайджана приезжали. За них всю работу наши слесаря переделывали сто раз. Зачем им платить было, тогда 20 рублей платили, а нашим где-то 10 рублей платили, наши слесаря за них переделывали все. Их хорошо заставлять разбирать, допустим, где-то что-то самим неудобно, чтобы только разобрать, а собирать... Дарья Шулик: А собирать наши должны. Зритель: Да, наши должны, и нашим платили меньше, чем сейчас им. Я думаю, что нам мигранты не нужны, у нас своих специалистов полно. Лучше открыть, как сказать, правильно сказали, надо открыть училища для подготовки... Иван Князев: Спасибо, да, услышали мы вас, Александр. Дарья Шулик: Спасибо, спасибо, Александр. Мы подключаем нашего следующего эксперта – это Сергей Луконин, заведующий сектором экономики и политики Китая Института мировой экономики и международных отношений имени Евгения Примакова Российской академии наук. Здравствуйте, Сергей Александрович. Сергей Луконин: Здравствуйте. Дарья Шулик: Здравствуйте. Иван Князев: Сергей Александрович, если все-таки вернуться к Китаю, вот знаете, как говорит статистика, Всемирный банк посчитал совместно с Reuters, единственная страна, у которой в год пандемии выросло производство, – это все-таки Китай. Доля Китая в мировом экспорте выросла больше чем на 13%, роботизация у них шагает хорошими темпами, там тоже плюсы, плюсы и плюсы. Вот как бы нам перенять все вот эти вот, я не знаю, весь этот опыт Китая, желательно чтобы еще как-то включить туда миграционную нашу политику? Чему нам стоит поучиться? Сергей Луконин: К сожалению, опыт Китая перенять, на мой взгляд, невозможно, потому что успеху Китая способствовали определенные условия. Как уже правильно заметила предыдущая эксперт, Китай неоднороден, очень быстро развиваются именно восточные провинции, которые находятся на побережье, соответственно, стоимость логистического плеча меньше, стоимость возведения построек под заводы ниже, производство в целом дешевле, в северном Китае производить все дороже. Поэтому перенимать опыт Китая мы можем какие-то только отдельные механизмы стимулирования экономики, но не более того. Нам нужно выработать свой путь, свои программы поддержки национальной экономики. Иван Князев: Но я правильно понимаю, в двух словах они опять же выезжают за счет дешевой рабочей силы, если вот свести все к этому? Сергей Луконин: Нет-нет-нет. Иван Князев: Нет? Сергей Луконин: Не только. Иван Князев: Не только. Сергей Луконин: Рабочая сила в Китае уже не дешевая, средняя зарплата выше, чем в Российской Федерации, постепенно стоимость труда в Китае увеличивается. Да, у Китая есть еще потенциал, для того чтобы сохранить на определенном уровне зарплату обычных рабочих, потому что все-таки количество трудовых мигрантов внутри Китая до сих пор насчитывает порядка 400 миллионов человек. И вот эта проблема, с которой сейчас якобы столкнулась китайская экономика, нехватке рабочих рук, эта проблема возникает каждый раз после китайского Нового года. Как правило, после того как заводы закрываются на период до 20 дней, китайские рабочие уезжают к себе домой, потом они либо не возвращаются, либо возвращаются с большим опозданием. Для Китая эта проблема не нова. Экономика Китая успешно модернизируется, увеличивается количество робототехники. Китай в принципе не заинтересован в том, чтобы развивать и далее трудоемкие производства, основная задача Китая – это модернизировать свою собственную экономику и увеличить, значительно увеличить долю производства и экспорта высокотехнологичного оборудования, при производстве которого трудовые мигранты не нужны. Дарья Шулик: Сергей Александрович, вот одна из гонконгских компаний, инвестиционные аналитики спрогнозировали, так скажем, раскол мира на три экономические зоны: европейскую, американскую и китайскую, причем отведя роль России место именно в китайском блоке. Как оцениваете такое заявление? Сергей Луконин: Я сомневаюсь, что мир можно поделить на какие-то три жесткие зоны, потому что страны, которые... Помните, как раньше было движение неприсоединившихся, так и сейчас будет огромное количество стран, которые будут путем дипломатических и экономических маневров получать выгоду от сотрудничества и с США, и с Китаем, и с Европейским союзом. Иван Князев: Сергей Александрович, если все-таки возвращаться к мигрантам, возможно построить динамично развивающуюся экономику без привлечения иностранных рабочих рук? Сергей Луконин: Возможно, но для этого нужны специальные государственные программы поддержки бизнеса, науки и в целом российской экономики. Иван Князев: Ну а если в деталях это разобрать? Что за программы? Сергей Луконин: Во-первых, это повышение внутреннего спроса, это расширение экспорта высокотехнологичной продукции. Ну, нам это тяжело сделать, потому что рынки давно уже поделены, поэтому нужно решать проблему за счет внутреннего потребления. Между прочим, Китай сейчас этим и занимается. После пандемии и коронавирусных мероприятий в других странах и на основных экспортных рынках, это прежде всего США и Европейский союз, Китай столкнулся с той проблемой, что экспорт упал, сейчас он, правда, восстанавливается, но при этом они в очередной раз поняли, что Китай до сих пор несмотря на то, что уже с начала 2000-х гг. Китай осуществляет политику расширения внутреннего спроса, до сих пор Китай является из-за экспортного сектора уязвимым для внешних шоков. Поэтому сейчас Си Цзиньпин озвучил новую стратегию экономического развития под названием «двойная циркуляция», где приоритет будет отдаваться именно внутреннему потреблению, как раз он и пригласил другие страны, для того чтобы использовать вот этот китайский фактор, увеличивать свой для тех стран экспорт в Китай. Иван Князев: Но у нас же сейчас этих программ нет, как нам-то сейчас быть? Сергей Луконин: Ну, я думаю, что нужно вкладываться прежде всего в человеческий капитал, это медицина, образование, увеличение продолжительности жизни, потому что вся экономика, если так разделить ее на части, вся экономика завязана на именно потребление, и чем больше потребителей, качественных потребителей, тем выше темпы прироста экономики. Поэтому нужно выращивать своего потребителя, нужно делать так, чтобы люди хотели потреблять, были способны это сделать и постепенно меняли свои потребительские привычки, переходя на более высокий уровень потребления. Дарья Шулик: Сергей Александрович, ну вот некоторые эксперты говорят, что Россия привлекала и сейчас привлекает, скажем так, менее квалифицированных мигрантов, а Китай, наоборот, в последнее время делает ставку именно на высококвалифицированные кадры. Действительно ли это так? Может быть, России тоже стоит в этом направлении повернуться? Сергей Луконин: Это действительно так. Китай несколько лет назад запустил специальную программу привлечения ведущих специалистов. Сначала это начиналось с ученых, выделялись большие гранты, порядка 1 миллиона долларов, на организацию своих собственных лабораторий на базе китайских высших учебных заведений или каких-либо научных институтов, и определенное количество ученых с мировым именем, да, поехали в Китай. Но тоже были определенные проблемы, потому что, как уже было сказано, в Китае жить иностранцу не так уж и просто. Но основное преимущество Китая: все, что бы вы там ни сделали, это все находит спрос. А в России, да, конечно, здорово, во-первых, у нас есть свои собственные ученые, которых нужно поддержать, а во-вторых, для того чтобы у нас были какие-то научные разработки, надо, чтобы потом был на них спрос, а у нас сейчас на них спроса нет. Иван Князев: Спасибо вам большое. Дарья Шулик: Спасибо. Иван Князев: Сергей Луконин, заведующий сектором экономики и политики Китая Института мировой экономики и международных отношений имени Евгения Примакова Российской академии наук, был с нами на связи. Говорили мы о том, уедут ли наши мигранты в Китай. Ну, как выясняется, если и уедут, то точно не все. Но вот кто будет работать у нас, в нашей стране, российские граждане на стройки пойдут или все-таки мигранты из ближайших республик, пока еще толком не ясно. Скоро продолжим.