Тамара Шорникова: Обидели в Интернете – подавай иск. Россияне начали с помощью суда защищаться от обидных комментариев в Сети. Авторов неприятных слов заставляют удалять написанное. А если кто-то не хочет, за дело возьмутся приставы. Иван Князев: Какие законы действуют, когда вам пишут гадости в социальных сетях, например? Как можно наказать хама? Реально ли это вообще? Вас часто оскорбляют в Интернете? Вот с такими вопросами мы будем обращаться и к вам, уважаемые телезрители, и к нашим экспертам. Рассказывайте нам, как боретесь с обидчиками. Тамара Шорникова: Да. Что, какой отпор даете хамам? Денис Терехов, генеральный директор агентства «Социальные сети», выходит с нами на связь. Здравствуйте, Денис Эдуардович. Иван Князев: Здравствуйте, Денис Эдуардович. Денис Терехов: Добрый день. Тамара Шорникова: Итак, по алгоритму. Вот в каком-то аккаунте знакомого или незнакомого человека прочитал негативный отзыв о себе, например… Иван Князев: Или оскорбление прямое. Тамара Шорникова: …оскорбление, да. Что можно сделать? Куда обращаться? Денис Терехов: Во-первых, я предложил бы просто расслабиться и никуда не обращаться. Потому что, вы знаете, для начала, мне кажется, что вы можете оказаться под воздействием того самого эффекта Барбары Стрейзанд, которая такой хрестоматийный случай, его приводят вообще все маркетологи и рекламисты. Когда неизвестная исполнительница пыталась удалить негативный … из Интернета, и об этом все узнали. Потому что, что называется, не буди лихо, пока тихо, я бы еще сказал. Тамара Шорникова: Но, знаете, Барбара Стрейзанд все-таки известная личность. Поэтому, что бы она ни делала, какие бы инициативы она ни предпринимала, то – да, это станет все известно широкой общественности. А если речь об обычном, ну, Иван Петров, да? Денис Терехов: Ну так вот в случае с Иваном Петровым еще проще. Ну, где-то там в 25-м комментарии в какой-то ветке кто-то кого-то назвал, прошу прощения, дураком. У нас сейчас настолько плотный информационный поток, сейчас есть опять же такое замечательное выражение: «Выходные и не такой информационный кризис лечат». Мы с вами, наверное, не вспомним с десяток самых страшных и громких скандалов, которые просто будоражили Фейсбук, например, тот же самый, – просто потому, что другие скандалы пришли им на смену. Поэтому я думаю, что если речь идет не о какой-то смертельной обиде, то лучше вообще ничего не делать. Т. е. в этом смысле борьба с кризисом – это попытка не замечать этот кризис. Иван Князев: А если обида смертельная? Если задеты честь и достоинство? Если там лживые какие-то высказывания, комментарии, угрозы, не дай бог? Денис Терехов: Я не юрист. Могу просто из практики, которую мы с коллегами юристами разбирали, сказать. Опять же с оговоркой, что я не юрист. Во-первых, вам придется доказывать, что вот Иван Иванович Иванов, который предстанет в суде, это аккаунт Фейсбук слэш Иванов, … Одноклассники слэш Иванов. Т. е. вы должны будете доказать, что этот человек является действительно автором этого аккаунта. Это в …% случаев почти невозможно. Иван Князев: Денис Эдуардович, я немножко про другое. Я хотел узнать у вас как эксперта по социальным сетям: там же есть какие-то фильтры, нельзя там враждебные высказывания публиковать, печатать. Денис Терехов: А, если вы это имеете в виду? Нет, конечно, конечно. Можно жаловаться в администрацию сети, что там. Дизлайкать (есть такое выражение) тот или иной пост. Если действительно какие-то нормы сообщества нарушены, это сообщение будет удалено. Но если это частное высказывание… Ну, вот я имею право считать, что вы, там, глупый человек (я прошу прощения), и это не нарушает никаких правил сообщества, да? И вы можете задизлайкаться – боюсь, что это не удалят. А если это касается, например, политики, это вообще такая очень тонкая грань, которую очень сложно доказать. Понимаете, если это касается моего частного мнения, даже если оно оскорбительное, но это не нарушает правил сообщества (я там ничего не разжигаю и не называю вас нехорошим словом, «нехороший чернокожий»), то это очень сложно удалить таким вот образом, я хотел сказать. Тамара Шорникова: Да, и как вы относитесь к новости (ну, я узнала недавно; возможно, вы как специалист в сфере, знакомы с этим давно) о разработке финско-норвежской компании, которая создала такой вежливый шрифт, который заменяет плохие, отрицательные слова на какую-то более социально приемлемую версию? Условно, вместо «она уродлива» – «она нетрадиционно красива». Есть ли шансы, что такой вежливый шрифт будет повсеместно внедрен когда-либо? Как по-вашему? Денис Терехов: Тогда я боюсь, что мы вообще не поймем, что мы хотели друг другу сказать. Потому что – а как быть с сарказмом? «Ой, какая же она дурочка!» Может, это комплимент? Или: «От-то ты молодец!» Это же как бы комплимент, но, возможно, в смысле сарказма я, наоборот, хочу сказать, что человек неумный. Поэтому я не верю в подобные машинные инструменты… Иван Князев: Ну, машина просто, скорее всего, не сможет это распознать. Тогда на фильтрации должен сидеть человек, а это, ну, невозможно. Денис Терехов: Мне сейчас вспомнилась эта история, когда в разгар российско-украинского кризиса за слово «хохол», которое было просто повсеместно у Гоголя в «Тарасе Бульбе», Фейсбук блочил пользователей. Ну, совсем уж до сумасшествия доходить не надо, мне кажется, со всеми этими заменами. Тамара Шорникова: Да, понятно. Спасибо. Иван Князев: Спасибо. Денис Терехов, генеральный директор агентства «Социальные сети», был с нами на связи. У нас сейчас есть телефонный звонок. Нам дозвонился телезритель. Юлия из Челябинска. Юлия, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Иван Князев: Рассказывайте, вас оскорбляли? Тамара Шорникова: Юлия, да, сталкивались ли вы когда-либо с этим? Зритель: Меня никто не оскорблял. Вчера я листала Интернет и была в ужасе от одного ролика, где Владимир Соловьев всяческими непристойными словами, всяческими выражениями, которые я за свои 71 год не слышала. Я в ужасе, как он оскорблял людей через Интернет. Вы меня извините, … он, ролик его. Ну, как можно такого человека наказать? Я понимаю – высказывание… Иван Князев: Юлия, а зачем? Зачем вы это смотрите? Вот если это вас оскорбляет. Зритель: Ну, понимаете, так попался ролик, кто-то прислал ли мне. Я его открыла. Я в шоке просто была. Разве можно так выражаться? Иван Князев: Понятно. Тамара Шорникова: Да, понятно. Зритель: Он же журналист. Он жур-на-лист. Я понимаю – быдло, я понимаю – безграмотные люди, там. Я понимаю это. Но когда это делает… Иван Князев: Ну, понятно, понятно. Да. Спасибо. Спасибо вам за ваше мнение, за ваше эмоциональное высказывание. Тамара Шорникова: Да. Несколько СМС. Костромская область солидарна с нашим предыдущим экспертом. «Не нужно обращать внимания. Идиоты есть везде. Улыбнись и иди дальше». Псковская область: «Интернет – помойка. Поэтому я вышла». Видимо, речь об аккаунте каком-то. Иван Князев: Некоторые наши телезрители, кстати, задаются вопросом: «А как же свобода слова?» Ну, свобода слова и оскорбление – это немножко разные вещи. У адвоката сейчас узнаем подробности, как бороться с такими людьми, которые свободу слова используют… Тамара Шорникова: Как-то очень лихо воспринимают, да? Иван Князев: …Да. И по-другому как-то воспринимают. Матвей Левант у нас на связи, адвокат, управляющий партнер юридической фирмы «Левант и партнеры». По телефону выходит на прямую связь. Тамара Шорникова: Да, Матвей Дмитриевич, здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте. Матвей Левант: Добрый день, добрый день, коллеги. Послушайте, а зачем бороться с человеческой природой? Мне вот совсем непонятно, почему какими-то законодательными актами, какими-то движениями… Иван Князев: Это странно слышать от адвоката, Матвей Дмитриевич. Человеческая природа разная бывает. Матвей Левант: Понимаете, в чем дело. Человеческая природа… Вот как раз от адвоката вы такое и можете услышать. Человеческая природа на уровне биологии и на уровне воспитания – она всяко сильнее любых человеческих законов, которые мы принимаем. И хейтеры так называемые (модное слово), они всегда были и всегда будут. Просто в Интернет-пространстве, которое создавалось, там, либертарианцами, криптоэнтузиастами какими-то, анархистами, люди чувствуют вседозволенность. И вот этот фактор, который вы обсуждаете: наличие оскорбительных выражений, порой клевета, уголовно наказуемое деяние, – они будут оставаться всегда. Иван Князев: Но разве бороться с ними не надо? Тамара Шорникова: Да, мы так сейчас далеко зайдем, понимаете? Все-таки я думаю, что пара-тройка случаев, может быть, отпугнет кого-то? Может, кто-то как-то будет отвечать за свои слова, контролировать то, что он говорит, пишет, рассказывает? Если все-таки (ну, такое бывает, знаете, в профилактических целях: чужой пример бывает заразителен)… Иван Князев: Нет… Тамара Шорникова: …если все-таки я решила бороться с этим, что я могу сделать? Иван Князев: Да. Тамара Шорникова: Давайте просто с буквой закона разберемся. Матвей Левант: На законодательном уровне принят целый ряд законов и подзаконных актов, как бороться вот с такими лицами. Во-первых, Роскомнадзор, который блокирует сайты по заявлениям. Во-вторых, по агрессивной рекламе, которая может унижать чувства определенных людей, также существует законодательство. Есть масса примеров. И организации, которые дают подобную рекламу, штрафуются. Причем штрафы и санкции немаленькие, они доходят до полумиллиона рублей, а то и выше. Тамара Шорникова: Матвей Дмитриевич, я физическое лицо, меня другое физическое лицо оскорбило, и я хочу, чтобы этот комментарий исчез из Интернет-пространство. Что я могу сделать? Иван Князев: В рамках уголовного процессуального кодекса либо административного – какие процедуры здесь возможны? Матвей Левант: Во-первых, если правила сообщества, допустим, какой-то социальной сети, не регулируют это и не удаляют такого нарушителя по заявлению… Первое – это, конечно, написать в соответствующую социальную сеть на ресурс и удалить это. Но если есть желание пойти до конца, потратить кучу нервов, денег и времени и наказать, попытаться искать справедливость (как вы знаете, поиск этой справедливости зачастую приводит к еще большей несправедливости, и можно ничего не добиться), то, однозначно: если это оскорбление, то это административное правонарушение, если это клевета, это уже уголовно-правовая составляющая. Можно писать заявление. И в прокуратуру, в случае клеветы. Но, однозначно, нужно добиться или получить свидетельские, т. е. засвидетельствовать это. Заверить содержание в нотариальной форме. Содержание подлинности, там, контента. Иван Князев: В вашей практике были такие случаи? Матвей Левант: И неоднократно. Мы в основном занимаемся, конечно, больше ФАСом и защитой коммерческих организаций в случае какой-то агрессивной рекламы. Вполне успешно порой. Нужно понимать это. А с физическими лицами меньше работаем, стараемся не работать со скандальщиками и подальше держаться от этого. Но обращения, да, бывают. Мы рекомендуем, советуем. Сами такие и подобные дела не ведем. Иван Князев: Понятно. Матвей Левант: Что касается оскорбления публичных лиц и политиков – здесь однозначно. Законодатель принял соответствующие изменения в законы, и, конечно же, на уровне политических дебатов это может звучать равноправно, а в случае, если граждане наносят оскорбление высшему политическим лицам, руководству страны, здесь однозначно нужно принимать, конечно, какие-то меры. Здесь правоохранители очень четко регулируют это. Очень четко. И есть уже публичный ряд резонансных дел, когда даже за перепост и перешер люди подвергались преследованию, в том числе уголовно-правовому. Тамара Шорникова: Да, спасибо за комментарий. Матвей Левант, адвокат, управляющий партнер юридической фирмы «Левант и партнеры». И буквально пару СМС. Липецкая область: «Предложить встретиться лично обидчику, и пусть он попробует сказать все в лицо». Иван Князев: Нет, не придет же. Тамара Шорникова: Смелости мало у кого хватит. Потому и пишет. Иван Князев: Конечно, потому и пишет, да. Звонок у нас еще один. Владимир из Липецка нам позвонил. Зритель: Але? Тамара Шорникова: Да, слушаем вас. Зритель: Ну, поскольку страна героев превратилась в страну злобных блогеров, не нужно обращать внимания. Есть, конечно, лекарство. Первый раз прищепку прислать в коробочке, чтобы человек понял, что все-таки за слова нужно отвечать. А потом, Интернет – это мир, которого нет, не нужно туда и соваться. Это бездна, вы знаете, черный квадрат. Но если есть здоровое общение, вот ОТР, да? Дорогие мои жрецы черного квадрата, давайте будем говорить правду, а вот в эту, как вы сказали, в эту бездну не соваться. Потому что если смотреть в бездну долго, это бездна заглядывается в тебя. Она попадает и в сердце, и в разум. Тамара Шорникова: Понятно, да. Спасибо, вот на такой философский вывод вышли в итоге. Иван Князев: Спасибо вам, Владимир. И в завершение обсуждения этой темы СМС из Сахалинской области: «А меня вообще не интересует чье-то мнение. Особенно мнение каких-то недалеких людей». Ну, вот такой позиции, может быть, и стоит придерживаться. К следующей теме.