Константин Ордов: За эту феноменально низкую инфляцию мы заплатили слишком высокую цену. И продолжаем платить

Гости
Константин Ордов
директор Высшей школы финансов РЭУ им. Г.В. Плеханова, доктор экономических наук

Рубрика «Личное мнение». Как изменились доходы россиян? Какой была инфляция? И какие отрасли промышленности развивались активнее всего? Экономические итоги года подводим вместе с Константином Ордовым.

Петр Кузнецов: Это программа «Отражение». Мы вернулись, мы в прямом эфире. Это Ольга Арсланова и Петр Кузнецов, еще полтора часа вместе с вами.

Ольга Арсланова: Через полчаса мы возвращаемся к теме этого дня. Шереметьево имени Пушкина, Елизово имени Беринга и Кресты имени княгини Ольги – россияне выбрали новые названия для аэропортов. Но мы хотим поговорить о том, в каком состоянии в нашей стране аэропорты находятся, какова инфраструктура, что с терминалами и летными полосами в России. Обсудим это вместе в 8 вечера. Как всегда, будем обсуждать в прямом эфире. Звоните и пишите SMS.

Петр Кузнецов: Ну а прямо сейчас – рубрика «Личное мнение». Сегодня у нас в гостях Константин Ордов, профессор кафедры финансового менеджмента РЭУ имени Плеханова. Здравствуйте.

Ольга Арсланова: Здравствуйте.

Константин Ордов: Добрый вечер.

Петр Кузнецов: Мы будем уже – ну, как сказать? – наверное, не потихоньку, а уже смело подводить экономические итоги этого года, если позволите.

Ольга Арсланова: До конца года не так много осталось.

Петр Кузнецов: Давайте, опять-таки если позволите, начнем с последнего: страны ОПЕК договорились о сокращении добычи нефти…

Ольга Арсланова: И это влияет на экономические итоги.

Петр Кузнецов: …не до 1 миллиона, а до 1 миллиона 200 тысяч баррелей в сутки. Все верно, да? Нефть пошла вверх ожидаемо. Хороший для нас сценарий? И что будет дальше? Что будет с рублем?

Константин Ордов: Да, здесь важно разделять. Для нас – если как для граждан России, то, к сожалению, все, что выше 40, является лишь счастливым нашим приобретением на будущие дни, не самые веселые. А все, что, соответственно, в настоящее время мы видели, цену и 80 за баррель нефти – это приводило к желанию повышать резервы государства, и, к сожалению, это не приводило к укреплению рубля, снижению цен, может быть, на бензин за счет этого. Все равно мы с вами столкнулись с необходимостью изыскивать дополнительные доходы в бюджет для выполнения указов.

Ольга Арсланова: Например, новые налоги, да?

Константин Ордов: Да, которые с 1 января мы с вами увидим, и повышение коммунальных плат. Но, мне кажется, 2018 год, слава богу… Чем ближе мы к Новому году, тем меньше хочется о чем-то неприятном, наверное, рассуждать, да? 2018 год в целом не выполнил всех наших надежд и чаяний. Но…

Петр Кузнецов: Какими они были? И что мы получили? Давайте позитивный момент какой-то один, большой, и не очень позитивный.

Ольга Арсланова: Да, давайте так. Самое для вас значимое экономическое событие года – позитивное и негативное? Как-то так. Давайте попробуем.

Константин Ордов: Самое позитивное, что для меня было? Это наконец-то закончилось падение реальных доходов населения. То есть, мне кажется, это тот фундаментальный показатель, который должны все-таки в следующем году все граждане почувствовать уже на себе, на своих личных финансах, в том числе влияние…

Петр Кузнецов: А инфляция не «съест» все это? На самом деле заметят?

Константин Ордов: Ну, инфляция у нас с вами официально 3–4%. Ну, в следующем году максимум она может увеличиться и достигнуть 5%. Поверьте, в нашей истории мы с вами еще с этим феноменом столь низкой инфляции не сталкивались. Единственная проблема, что слишком уж высокую цену мы за это заплатили и продолжаем платить. И здесь бы хотелось как раз именно с точки зрения нефтяных доходов, дополнительных доходов бюджета ожидать государственных расходов более эффективных, направленных на достижение пускай и святых целей: снижение бедности, повышение средней оплаты труда, создание высокоэффективных рабочих мест. Все это в силах наших. И я надеюсь, что как раз 2019 год может стать, в отличие от 2018-го, тем, где сбудутся все наши прекрасные пожелания.

Петр Кузнецов: Ничего себе! – хотел сказать. Хотя, казалось бы, год будет такой…

Константин Ордов: Нам обещали и повышение пенсий до 20 тысяч.

Петр Кузнецов: НДС.

Константин Ордов: Ну, вы с другого конца заходите. Пенсии, к сожалению, просто так не увеличиваются, а особенно в условиях отсутствия существенных факторов роста экономики. Здесь приходится перераспределять, к сожалению, а не делить увеличивающийся пирог. Вот это проблема.

Ольга Арсланова: А давайте поговорим об объективно позитивных моментах. У нас впервые за несколько лет профицитный бюджет. О чем это говорит?

Константин Ордов: Да он рекордно профицитный. Это говорит о том, что… Ощущение, что правительство готовится к чему-то очень плохому.

Ольга Арсланова: Почему?

Константин Ордов: Потому что по-другому нельзя объяснить нежелание их использовать… и столь большое пристрастие к повышению налогов, всех форм сбора, с тем что…

Петр Кузнецов: У нас 12 нацпроектов.

Константин Ордов: Мы даже наконец-то добрались и до самозанятых, администрирование которых, я боюсь, выльется гораздо дороже, чем собственно те налоговые поступления, которые в конечном итоге от них могут появиться. Да, и вы правы тоже. Это проблема.

Петр Кузнецов: Вот эти деньги… Давайте так. Тот бюджет, который объявлен на ближайшие три года, – как там в нем расставлены приоритеты? Что можно выделить?

Константин Ордов: Все три года профицитные, и мы не ждем никаких проблем. Я боюсь, что это лишь только в малой степени отражает рост налоговой нагрузки, который мы планируем уже с начала следующего года. У нас и до этого резервы хоть и сокращались, но, к сожалению, может быть, недостаточная прозрачность в государственных финансах оставляет у нас сомнения в том, все ли там так хорошо, как об этом свидетельствуют макроэкономические показатели. Ведь мы с вами являемся свидетелями того, как количество людей, которые не могут обеспечить себя прожиточным минимумом, увеличивается. Ну, как же так? Профицит бюджета растет, а количество людей за чертой бедности увеличивается – это не должно быть, видимо, синхронно как минимум.

Петр Кузнецов: И все-таки вот этот избыток куда будет направлен? Чтобы мы понимали. Не знаю, не реализацию Майских указов? Или он будет в фонде ждать своего часа – на случай новых неожиданных скачков нефти, ослабления рубля или чего-то еще, новых санкций, например?

Константин Ордов: Центральный банк и Министерство финансов – они, конечно же, объявили о том, что они хотят повысить резервы до уровня докризисного. Видимо, они это будут делать до тех пор, пока не добьются своих целевых показателей. Для чего? Ну, хотелось уже сегодня видеть результаты этих Майских указов и как они реализуются.

Но я что-то так, со стороны глядя, понимаю, что правительство, наверное, решило сначала сформировать «подушку безопасности», а потом, ближе к сроку исполнения указов, все это выплеснуть и отчитаться на какую-то конкретную, может быть, дату о том, как успешно же удалось в локальный момент времени победить все те накопившиеся и продолжающиеся отрицательные тенденции.

Петр Кузнецов: Ну, к тому же уже признано, что около пяти реально реализуемых проектов из этих двенадцати, а по большинству все-таки большие-большие проблемы.

Константин Ордов: Проблемы с их аппетитами возникают всегда.

Ольга Арсланова: У нас спрашивает зритель: «Расскажите, как в этом году изменилась покупательская способность, доходы покупателей и предпринимателей, а также индивидуальных предпринимателей».

Петр Кузнецов: В общем – всех.

Ольга Арсланова: В общем, всех предпринимателей. Ну, видимо, да, имеется в виду мелкий и средний бизнес.

Петр Кузнецов: Ну, естественно, начнем с покупателей.

Константин Ордов: Покупатели у нас представлены двумя категориями, до настоящего времени испытывающими разную динамику. Это люди и граждане работающие. Средняя реальная зарплата возрастала – и номинально возрастала, естественно, поэтому, казалось бы, для работающих должны были бы все трудные дни быть позади. И неработающие граждане, которые до половины года и предыдущие четыре года испытывали лишь только потери – и в реальном, и в номинальном… нет, в номинальном – рост, а в реальном выражении потери.

Но мы с вами в этом году столкнулись с феноменальным ростом кредиторской задолженности, кредитов выданных. Соответственно, мы это пытаемся связать, с одной стороны, с восстановлением уверенности граждан в завтрашнем дне – они уже не боятся брать кредиты. А с другой стороны, мы говорим о том, что это может являться предвестником нового кризиса и того, что эти кредиты ввиду снижения их объемов…

Петр Кузнецов: Я хотел спросить: грозит ли это экономике – выдача большого количества потребкредитов?

Константин Ордов: Это грозит в том случае, если эти кредиты используются для текущего потребления. Если мы с вами сегодня замечаем, как в результате регулирования микрофинансовых организаций эти граждане, которые берут минимальные деньги для текущих своих потребностей, перешли в банки – с одной стороны, банкам, конечно, от этого стало выгодно и хорошо, они готовы по высоким ставкам, но меньшим, чем в микрофинансовых организациях. Но это никаким образом не объясняет источники их доходов, которыми они будут эти кредиты потом выплачивать. И это становится угрозой, и мы становимся заложниками возможного банковского кризиса в следующем году. Но – необязательно.

Ольга Арсланова: Вопросы про инфляцию. У нас некоторые зрители пишут, что не верят в 3,5%.

Петр Кузнецов: Не верят.

Ольга Арсланова: «Мы ощущаем…» – ну, на каком-то своем уровне. Не знаю, ходят люди в магазин, и им кажется, что инфляция значительно выше. Можно ли вообще таким образом инфляцию высчитывать?

Константин Ордов: Ну, это традиционно…

Петр Кузнецов: Пензенская область вообще посчитала – не менее 20%.

Ольга Арсланова: Ну, это такие субъективные…

Петр Кузнецов: Это лишь просто сообщение из Пензы для ориентира, чтобы вы понимали, как ощущают это граждане.

Константин Ордов: Да, мы склонны с вами все-таки, конечно же, видеть те ценники, которые увеличиваются, а те, которые не изменяются либо сокращаются, не замечать. Это нормально.

Инфляция в этом году приобрела для нас и для граждан, не обладающих высокими доходами, все-таки приятную особенность: продовольственные товары стали дорожать медленнее, чем непродовольственные. Если раньше мы с вами говорили, что инфляция была исключительно, как в классике жанра, «налогом на бедность» (то есть в результате того, что именно продукты питания демонстрировали наибольший рост цен, тем самым это приводило к обнищанию и снижению жизненного уровня наших сограждан), то сегодня все-таки надо отдать должное – в магазинах мы с вами не видим того безудержного роста цен.

Да, конечно, с начала года, к сожалению, повышение будет. Это будет связано с НДС, будет связано с желанием производителей воспользоваться этой ситуацией для того, чтобы поправить свое материальное положение. Это невозможно никаким образом ограничить. К этому надо быть, с одной стороны, готовым, а с другой стороны, понимать, что это будет единоразово и не будет иметь долгосрочного эффекта.

Петр Кузнецов: Тем не менее все-таки – и это было зафиксировано уже не раз в течение этого года, почти завершившегося, – провал между богатыми и бедными продолжает увеличиваться.

Ольга Арсланова: И стал рекордным за век.

Петр Кузнецов: Обнищание населения – очень острая проблема. Да, впервые за сто лет…

Константин Ордов: Да больше того, если мы с вами посмотрим Forbes, который…

Петр Кузнецов: Как можно сокращать это расстояние?

Константин Ордов: …который сказал о том, что самые богатые граждане России за этот год увеличили свое благосостояние на самую большую величину среди всех мировых миллиардеров. Казалось бы, тут и задуматься о том, где налоги надо было бы, может быть, взять, а где их не надо было бы увеличивать.

Но мы с вами, я думаю, имеем все основания считать, что и финансовая ситуация стабилизируется. За ней должна прийти на смену парадигма развития. И в результате развития, в результате роста экономики увеличатся и зарплаты, увеличатся налоговые отчисления, которые позволят в том числе и за счет дополнительных доходов увеличивать пенсии, увеличивать различного рода социальные выплаты государства. И здесь мы стоим, я надеюсь, как раз на пути развития уже, уже на старте этого развития, а не в стагнации.

Петр Кузнецов: Просто когда еще речь заходит о бедных и богатых, естественно, возникает вопрос о прогрессивной шкале, как у Забайкальского края: «До нищих добрались. А когда до прогрессивного налога доберемся?»

Ольга Арсланова: Уж если налоги вводятся.

Петр Кузнецов: Вопрос даже не в том сейчас, когда и почему мы не добираемся до прогрессивного налога, а почему мы не доберемся хотя бы до плоской шкалы налогообложения, уйдем от регрессивной шкалы налогообложения?

Константин Ордов: Ну, мы с вами на пути к ней. Если раньше мы не облагали вообще никаким налогом сверх, после этого мы ввели. Сейчас, если мне память не изменяет, там 10%. То есть мы уже на пути к плоской. И это является, скорее всего, вопросом достаточно ближайшего будущего.

Не осталось других источников, которые можно было бы без реального ущерба для большей массы граждан вводить. Уже никаким образом повышать коммунальные… Мы видим, как растут задолженности по этим выплатам. Кредиты, выданные для физических лиц, они уже в динамике превысили все допустимые уровни безрисковости. Поэтому здесь вопрос, как всегда, возникает с администрированием.

Наша с вами задача – сделать экономику России интересной и инвестиционно привлекательной, и тогда в случае даже повышения подобного рода налогов мы не увидим оттока капитала и бегства. А на сегодняшний день мы с вами… Очевидно, что даже вроде бы патриотичные миллиардеры с легкостью меняют и гражданство, и резидентство свое. И никаким пока что «пряником» не удается их из офшоров перетянуть в нашу родную Россию для того, чтобы они здесь полностью стали послушными налогоплатителями.

Петр Кузнецов: Послушаем Александра.

Ольга Арсланова: Нашего зрителя. Александр, Саратовская область. Добрый вечер.

Зритель: Добрый вечер. Вот у меня вопрос к уважаемому Константину. Откуда вы берете вот эти свои данные, что вы приводите, что у нас все повышается, благосостояние повышается? Вы живете в Москве, в отдельной стране, да? Выходит так. Не надо улыбаться, не надо улыбаться! Это не шутки, это не шутки – так с людьми обращаться. Вообще вы говорите, что у нас благосостояние увеличивается, увеличивается…

Петр Кузнецов: Александр, давайте на вашем примере. Приведите пример.

Зритель: Получил местную газету – решение совета повысить земельный налог с 0,2% от кадастровой стоимости до 0,3%. Это что – 50%? Выходит так. И все остальное. Цены на газ, на топливо, на энергоресурсы растут с какими темпами? Опять же вопрос – а почему они растут? Что, курс доллара падает или цена нефти падает или скачет? А мы что, ее покупаем у кого-то? И за какую валюту мы покупаем вот эти энергоресурсы, а? Мы их у себя из-под земли берем и отдаем своему населению… не отдаем, а продаем, отбираем последнее, как говорится. Выходит так? Вот это мне расскажите. Как говорил ведущий «Время покажет» Антон Шейнин…

Петр Кузнецов: Вот это авторитет!

Зритель: Слышу одно, а вижу другое.

Петр Кузнецов: Спасибо, Александр.

Ольга Арсланова: Ну, справедливости ради надо сказать, что очень многие наши зрители поддерживают позвонившего зрителя. Понимаете, каждый ориентируется на свою жизнь, на то, что лично у него зарплата не выросла, а цены выросли, услуги ЖКХ тоже дорожают регулярно. Получается, что действительно большинство населения, наверное, этого роста для себя не замечает. Но это не значит, что его нет, правильно? Как он рассчитывается?

Константин Ордов: Давайте, может быть, поконкретнее. Роста чего? Роста зарплат в среднем?

Ольга Арсланова: Да, уровень. Роста уровня доходов.

Константин Ордов: Конечно, рост зарплат может быть у кого-то в восприятии, что это в два раза, это в три раза рост.

Ольга Арсланова: Там совсем немного.

Константин Ордов: Нет, это считаные проценты. И мы также сказали, что, к сожалению, четыре года продолжалось падение реальных доходов населения, и это падение составило порядка 15%. Это, грубо говоря, проводя аналогию, можно сказать, что вы из своей недели один день должны перестать есть, оплачивать все расходы. Вот с чем связан реальный показатель – 15% падения доходов.

Но при этом давайте мы будем обсуждать цифры отдельно. Мы обсуждаем те данные, которые у Росстата. И мы, конечно же, понимаем, что в настоящее время нельзя считать ни уровень зарплат, ни собственно те объемы пенсионных выплат, которые существуют и ради которых подняли пенсионный возраст, не пообещав, не гарантировав какие-то дополнительные преференции для будущих пенсионеров. Сегодня мы с вами отказываемся от более раннего выхода на пенсию, но мы не понимаем, что за это мы получаем в итоге.

Так что наш слушатель абсолютно прав. И каждая история по-своему может быть трагична, но и предостаточно историй, когда люди все-таки сохраняют рабочее место, несмотря на кризисное состояние экономики, работают, стараются, живут. И здесь, я думаю, честь и хвала и этим людям.

Ольга Арсланова: Зрители спрашивают: что будет со ставкой рефинансирования, с ключевой ставкой и, соответственно, со ставками по кредитам? В частности, интересуют ипотечные кредиты. Есть ли хоть какой-то шанс, что будет исполнено пожелание президента – 7% по ипотеке?

Константин Ордов: Я боюсь, что уже мы с вами находимся в стадии роста процентных ставок, потому что и Америка растет, мы видим. Вопрос теперь уже динамики возникает. Но как только вы перестали в новостях слышать о рекордно низких ставках по ипотеке (а это мы перестали слышать уже, наверное, полгода как), собственно, с тех пор они и затормозились. А теперь они активно, я думаю, будут увеличиваться. До каких пределов – сейчас не готов сказать.

Здесь все-таки, боюсь, больше зависит и от состояния самого рынка недвижимости, и в том числе от состояния банковского сектора. Сегодня его активно «чистят», и на нем неопределенность сохраняется в связи с ростом кредитов для физлиц. К сожалению, можно констатировать, что и таких дешевых кредитов для физических лиц уже больше не будет. И каким образом даже люди, которые вчера имели возможность взять кредит для того, чтобы свои текущие затраты обеспечить либо детей обеспечить, в школу собрать, например… То есть завтра это станет, скорее всего, дороже.

И здесь бы хотелось понимать, каким образом этот жизненный уровень должен как минимум не упасть, а лучше бы и возрасти. К этому предпосылки есть. И мы с вами обсудили государственные финансы – они в такой хорошей спортивной форме на сегодняшний день находятся. Осталось только единственное – их использовать для развития и блага всех граждан. Это было бы правильно.

Ольга Арсланова: Послушаем нашего зрителя Александра.

Петр Кузнецов: Краснодар, Александр с нами. Здравствуйте.

Ольга Арсланова: Здравствуйте.

Зритель: Алло.

Петр Кузнецов: Александр, слушаем вас.

Ольга Арсланова: Да, слушаем вас, вы в эфире.

Зритель: Я хотел как бы по поводу кредитов.

Петр Кузнецов: Да, пожалуйста.

Зритель: Банкиры в наше время, вот в настоящее, делают специально, чтобы закредитовать население. По пять, по десять кредитов берут люди для того, чтобы оплатить первые взятые кредиты, вторые, третьи, четвертые, пятые… Идет накопление. Идет такой процесс, за который будут расплачиваться дети и внуки. Это загон в рабство самый настоящий! Нет рабочих мест, у людей нет возможности заработать деньги и покрыть кредиты. Они вынуждены это делать, вынуждены! Где 20 миллионов рабочих мест, которые руководители страны обещали? Где эти места? У меня вопрос.

Ольга Арсланова: Где эти места?

Петр Кузнецов: Спасибо, понятен вопрос. Константин?

Константин Ордов: Я не готов себя ассоциировать с неудавшимися мерами по созданию этих рабочих мест. Их нет, и это можно констатировать. Их нет. И нет именно высокоэффективных, которые бы обеспечили высокую оплату труда. Ну, они в небольшом количестве создаются.

Петр Кузнецов: Почему нет?

Константин Ордов: Потому что нет спроса, по большому счету. Да, мы с вами на сегодняшний день никакие не высокоэффективные экспортеры высококачественной продукции высоких переделов. А внутренний рынок у нас с вами стагнирует в результате как раз снижения доходов населения. Мы с вами сколько лет наблюдали снижение – банально! – даже розничного товарооборота, розничных продаж, когда люди экономили на покупках. Это уже, казалось бы, совсем никаким макаром не может служить источником роста интереса инвесторов в развитие производств, в создание рабочих мест, в создание каких-то высокоэффективных мер.

Это все, к сожалению, возможно, из-за государственной зарегулированности всех процессов – несмотря на отчетности о том, что в Doing Business мы бьем очередные рекорды, мы продвигаемся все выше и выше. В самом деле бизнес открыть в России стало легко, но желающих от этого больше не стало.

Петр Кузнецов: И у нас новый виток таких «отношений» с Америкой. В связи с этим вопрос: как мы в 2018 году чувствуем на себе санкции?

Ольга Арсланова: Выживем под санкциями?

Константин Ордов: В 2019-м?

Петр Кузнецов: В 2018-м, в 2018-м.

Константин Ордов: Сейчас?

Петр Кузнецов: Как вы себя чувствовали очередной год под санкциями?

Ольга Арсланова: И как будем чувствовать себя дальше? Это тоже важно.

Петр Кузнецов: Да. Потому что может быть и следующий какой-то этап санкций. И как проходит у нас импортозамещение в ключевых отраслях?

Константин Ордов: Да, с импортозамещением столько иллюзий, которые в основном и разбились, может, о неготовность именно внутреннего нашего бизнеса к действительно использованию тех преимуществ, которые свалились неожиданно. Но и понимание должно существовать, что нельзя за месяц, за квартал, даже за полгода в отрасли взять и переставить с ног на голову все или с головы на ноги.

Если у нас с вами, например, поголовья скота нет, крупного рогатого, ну не может молоко появиться ниоткуда для того, чтобы у нас с вами столько внутреннего производства сыра появилось, натурального. Ну просто физически невозможно! А для того, чтобы восстановить поголовье скота, надо 3–5 лет минимум, да? Поэтому мы, может быть, на сегодняшний день не видим всех результатов. А они, я надеюсь, должны будут появиться.

И также это все сдерживается, к сожалению, политикой Центрального банка, жесткой монетарной политикой, направленной на достаточно высокие процентные ставки в сопоставлении с иностранным кредитованием и их ставками. Это все приводит к резкому ограничению.

Ну и в конце – эффективность государственных расходов. У нас с вами-то предостаточно программ и поддержки бизнеса, и поддержки сельского хозяйства в частности, и даже социальных программ поддержки инвалидов, поддержки безработных. Все на бумаге существует. Вопрос даже не стоит расходования средств. Стоит вопрос в том, чтобы это было все в единую систему связано для достижения в качестве целевого показателя уровня жизни граждан. Но, к сожалению, мы с вами этот вопрос на правительственном уровне не затрагиваем, и не является он приоритетом для достижения роста жизненного уровня.

Ольга Арсланова: Спасибо, спасибо.

Петр Кузнецов: Что же, спасибо.

Константин Ордов: Спасибо и вам.

Петр Кузнецов: Спасибо, что снабдили нас тонной оптимизма. Остается только на это и надеяться.

Ольга Арсланова: Проверим в 2019 году. Приходите, будем вместе следить за состоянием экономики в нашей стране.

Петр Кузнецов: Спасибо.

Ольга Арсланова: Это было «Личное мнение» Константина Ордова, профессора кафедры финансового менеджмента РЭУ имени Плеханова.