Ксения Сакурова: Центробанк может получить право ограничивать банки в выдаче кредитов. Законопроект с такой нормой принят Госдумой в первом чтении. Авторы предлагают разрешить Банку России устанавливать лимиты на отдельные виды кредитования. В первую очередь это коснется необеспеченных займов. Авторы надеются, что все это поможет в результате снизить закредитованность населения. Виталий Млечин: Тем временем эксперты считают, что в ближайшее время банки и сами снизят количество выдаваемых кредитов. Из-за нового локдауна кредитные организации будут чаще отказывать заемщикам из наиболее пострадавших отраслей. В целом, по мнению экспертов, выдача новых кредитов может упасть аж на 20%. Ксения Сакурова: До сих пор количество кредитов у россиян только росло. По данным ЦБ, за первые 8 месяцев этого года портфель потребительских кредитов вырос на 14% и составил более 11 триллионов рублей, а с марта текущего года ежемесячный прирост составлял не менее 150 миллиардов. Виталий Млечин: Ну, естественно, растет и количество проблемных долгов - почти на 8%. С начала года общий объем просроченной задолженности россиян перед банками в сентябре превысил триллион рублей. Общий объем задолженности граждан по кредитам к началу осени достиг 23 триллионов рублей и даже превысил эту цифру. Ксения Сакурова: Ну а в целом, с начала года уровень долговой нагрузки россиян вырос с 27% до 35%. Так что опасения депутатов вполне оправданы. С этим, конечно же, что-то нужно делать. Только вот насколько все эти меры окажутся действительно действенными, эффективными - об этом мы будем говорить прямо сейчас. С нами на связи Константин Ордов, заведующий кафедрой финансовых рынков РЭУ имени Плеханова. Здравствуйте! Виталий Млечин: Константин Васильевич, здравствуйте! Перед тем, как начнем… Интересно, почему опасения это вызывает у законодателей, а не у самих банков. Вот, казалось бы, страдают от того, что деньги не возвращают именно банки. Но с подобными инициативами все время выходят либо депутаты, либо Центробанк. А сами вот кредитные организации не так уж и страдают что ли, получается? Константин Ордов: Да, добрый день! Ну, мне кажется, у нас традиционно банки, может, и забыли спросить. Но, с другой стороны, спрашивать у банков, что они хотят - это значит заведомо отказаться от всех мер регулирования этой деятельности. Поэтому тут, на самом деле, мы понимаем, что у Центрального банка сегодня достаточно много инструментов. И, мне кажется, основной дискурс этой проблемы заключается в том, нужны ли эти избыточные, и является вообще ли это избыточным требованием. На мой вкус, безусловно, иметь дополнительный инструмент, который позволил бы нам мягко с вами ограничить склонность некоторых граждан к излишнему что ли кредит… «прибеганию» к кредитным ресурсам. Ведь мы говорим о том, что у нас миллионы граждан, которые вплоть до 80% собственного дохода вынуждены тратить на обслуживание кредита. То есть эта ситуация, которая, ну, нормальной точно не считается. Проблема сегодня заключается в том, что эти меры, безусловно, могут и должны, вполне вероятно, быть у Центрального банка. Но Центральный банк поднимает ключевую ставку, и мы-то, наверно, с вами в ближайшее время столкнемся с повышением в том числе и ставок по кредитам. И в случае, если люди (которые имеют три кредита, которые уже сегодня тратят 80% собственного дохода, с трудом обслуживая эти кредиты), завтра столкнутся с тем, что им не дадут перекредитоваться, например, либо перекредитоваться под более высокие ставки… То, естественно, это проблему закредитованности не решает. То есть это инструмент дополнительного ограничения, может быть, вот этой избыточной активности. Мы говорим - в этом году вполне по итогам года до… порядка 20%. И это не один, не первый год, когда порядка 20% рост портфеля потребительского кредита в банках. Это явно не соответствует росту реальных доходов населения, да. И вот этот диссонанс, он, конечно, накапливает финансовые риски. Поэтому Центральный банк, наверно, и готовится к каким-то возможным проблемам, чтобы локально иметь возможность ограничивать отдельные кредитные организации в их аппетитах к рискам. Ксения Сакурова: Но, вообще, вот вслед за вопросом Виталика… А что, если приходит клиент, у которого 80% его зарплаты уходит на выплату уже существующих кредитов? Что, ему кто-то даст новый? Но это же практически самоубийство? Константин Ордов: Сегодня, да, сегодня требования существуют к максимальной сумме. Но мы говорим о том, что это уже сформировавшиеся условия. Ну он придет к вам за кредитом со словами, что он не может выплатить: «Перекредитуйте меня, я плачу уже там 60%, 80% собственного дохода». И банк встает перед выбором: ему предоставить снова, грубо говоря, отсрочку, перекредитовав этого человека. Либо столкнуться с невыплатой, с необслуживанием кредита - и тем самым для себя необходимо будет сформировать дополнительные резервы и все прочее. Поэтому в этом отношении банки, в том числе, ну если не заложниками являются, то в одной лодке с клиентом дальше вынуждены плыть вот, наращивая эту финансовую угрозу обрушения единовременного. Вот, например, при таких «черных лебедях» как очередной локдаун. Если он продлится дольше, чем нам кажется, либо его экономические последствия будут хуже, чем мы думаем, то в этом случае этот триггер запросто может сработать. И, конечно, этот гордиев узел каким-то образом надо разрубать. Да? А мы… Ксения Сакурова: Разве это не является реструктуризацией, если приходит клиент в свой же банк и просит изменить условия, да, пусть увеличить срок кредита существующего и так далее? Константин Ордов: Здесь есть, да, по сути, для нас с вами звучит одинаково. Но с точки зрения банков и банковского надзора это не одно и то же. Если происходит реструктуризация, то повышенные требования к резервированию возникают. Возникают проблемы с оценкой уровня риска этого кредита. А если вы выдали новый кредит -все с чистого листа, и как будто так и должно быть. Поэтому это такие хитрости надзора, отчетности. И ровно поэтому Центральный банк, мне кажется, и запрашивает дополнительные полномочия, чтобы вот такие хитрые кредитные организации, ну, понимали, что им могут просто физически ограничить объем кредитного портфеля, который они могут предлагать гражданам. Виталий Млечин: Послушаем Дмитрия из Рязани. Дмитрий, здравствуйте! Зритель: Здравствуйте всем, добрый день! Хотелось бы высказать свою точку зрения касаемо кредитов. Виталий Млечин: Давайте. Зритель: Вы знаете, брал, пользовался кредитами - это страшная кабала, вот. И наше государство, оно такие завышенные проценты для людей ставит. Просто ну душит людей, вот. Зато у нас бесплатная вакцинация, да. То есть продукты дорожают, вот. И то, что вот сейчас там не будут там людям давать какую-то возможность… Просто снизить хотя бы процентную ставку, потому что проценты страшные, да. У нас все говорят там про Европу там. То, что там все ужасно. Но у нас в стране все ужасно: людей просто… просто, я не знаю, культурный геноцид. Просто культурный геноцид происходит. Ксения Сакурова: Дмитрий, но проценты-то все-таки не государство устанавливает. Вы обращаетесь в конкретный банк. И обращаетесь за определенными условиями, которые этот банк предлагает. Вот, в принципе, у вас как у клиента есть выбор. Виталий Млечин: Ну, государство тоже некоторым образом в этом участвует - через ключевую ставку. Но тем не менее, а какой процент вы бы считали нормальным для себя? Ксения Сакурова: Видимо, уже сорвался… сорвался, да. Виталий Млечин: Жалко, не узнали. Константин Васильевич! Понятно, что когда человек платит больше, чем зарабатывает - это плохо. Но кредит - это все-таки инструмент. Это не просто что-то такое, что кого-то там заставляют взять. Кто-то кого-то загоняет в эту кабалу и так далее. Вот нам наши зрители пишут, что они брали кредит там под какую-то конкретную задачу свою. С этой задачей, соответственно, справились и… То есть фактически кредит - это инструмент достижения какой-то определенной цели. Условно говоря, можно копить на что-то. Причем не обязательно на машину или на квартиру. Можно копить - даже вот нам пишут наши зрительницы - на зубы. То есть можно копить, условно говоря, несколько лет, а можно сделать кредит и вставить себе зубы сейчас. Вот почему все-таки у нас такое негативное отношение кредитам? Ведь люди, которые столько платят, они изначально, может быть, сами просто силы свои не рассчитали? Так, может быть, это в них дело, а не в кредитах? Константин Ордов: Да, здесь традиционно это описывается нашей мудростью, да: «Берем чужие и на время, а отдаем свои и навсегда». Поэтому, естественно, мы по-разному оцениваем те процессы, которые связаны с кредитованием. Кстати, вы абсолютно правильно сказали, что на самом деле через ключевую ставку достаточно существенно влияет Центральный банк на уровень и стоимость кредитов. И не далее, как в эту пятницу у нас с вами Центральный банк на 0,75 процентных пунктов поднял ключевую ставку. Она стала 7,5%. Поэтому не хочу никого пугать, но – объективно - стоимость кредитов будет увеличиваться в ближайший год. И мы все это почувствуем и увидим на себе. Но кредит, естественно, - это и риск, и возможность. И вот надо найти, суметь, определить этот баланс тех рисков, которые вы готовы взять на себя и тех возможностей, которые вам кредитные ресурсы дают. Конечно, зачем мы с вами будем копить всю жизнь, чтобы, выйдя на пенсию, купить квартиру и наконец-то жить отдельно, да, либо автомобиль. Копить 10 лет, чтобы… Понятно, что хочется жить сегодня и сейчас. И кредитные ресурсы могут позволить вам существенно улучшить качество и условия собственной жизни. Но для этого, естественно, необходимо будет работать, выплачивая эти процентные… как некая сумма, которая, действительно, позволяет вам сегодня воспользоваться этими благами. Главное все-таки - не потерять контроль. А контроль, как мы видим… миллионы граждан уже у черты полной потери. Опять же, вот такие условия как сейчас – локдаун. Да, конечно, скорее всего, даже если вы потеряете работу, вам дадут прожиточный минимум. И он позволит, возможно, вам, к сожалению, обеспечить только свои самые необходимые потребности. А вот что, если вы закредитованы, будете делать в этом случае - остается под большим вопросом. Потому что в первом мы с вами локдауне столкнулись с возможностью пролонгировать либо действия кредитных договоров, либо пересмотреть, реструктурировать. Либо даже объявить некий мораторий на выплату. Но, естественно, каждый год это сделать будет невозможно. Поэтому здесь, естественно, в рамках финансовой грамотности, может быть, да и просто здравого смысла, для себя надо объективно, четко осознать, какие риски у кредитных ресурсов. К ним быть готовым. Но и, естественно, не запускать ситуацию. Даже если вдруг вы не справляетесь с текущими финансовыми проблемами - идти в банк, находить решение. Но каким-то образом все-таки облегчить для себя ту неминуемую участь, если вдруг вы чувствуете, что сползаете в эту финансовую яму долговую. Виталий Млечин: Спасибо… Ксения Сакурова: Спасибо большое! Виталий Млечин: Спасибо вам большое! Константин Ордов, заведующий кафедрой финансовых рынков РЭУ имени Плеханова. А сейчас Юрий из Смоленска до нас дозвонился. Юрий, здравствуйте! Зритель: Добрый день, уважаемые ведущие! Виталий Млечин: Добрый день! Зритель: Вот. Ну, я считаю, что в любом случае надо ограничивать кредитную политику в нашем государстве, потому что уже кредитная задолженность сопоставима почти с российским бюджетом. Это в любом случае обращает внимание Центрального банка на данную проблему, вот. Жалко, что у вас ушел эксперт. Я бы хотел задать ему вопрос, но тем не менее… Виталий Млечин: Задайте вопрос, у нас сейчас будет следующий эксперт. Конечно, задавайте! Зритель: Да, я просто еще хотел сказать: не надо идеализировать кредитную политику зарубежных государств европейских. Во-первых, у них денежная единица является резервной валютой, во-первых. А, во-вторых, чтобы взять кредит в процентном соотношении, вы должны иметь - в зависимости от объема кредита - иметь на счету определенную сумму. Это от Норвегии до Греции, и от Италии до Великобритании такие правила. Поэтому там не каждый… не каждому человеку дают кредит, в том числе под минусовой процент. Вы должны быть в любом случае финансово состоятельным. А вопрос у меня такой: влияет ли вот такая политика - я имею в виду, когда рубль не является резервной мировой валютой - на выдачу кредитов и на большие процентные ставки. Я по этому вопросу. И второй вопрос - это то, что: не разгоняет ли инфляцию вот данная непродуманная политика многих банков, когда они налево и направо раздают и потребительские кредиты в том числе. Виталий Млечин: Ага. Ксения Сакурова: Да, спасибо за ваш вопрос! Зададим его Павлу Медведеву, экономисту и финансисту. Он с нами на связи. Павел Алексеевич, здравствуйте! Павел Медведев: Здравствуйте! Виталий Млечин: Павел Алексеевич, добрый день! Сейчас мы вас увидим. Вот, отлично, видим вас! Павел Алексеевич, ну вот хороший вопрос, мне кажется: не разгоняет ли инфляцию высокое количество кредитов, которое выдается? Наверное, разгоняет все-таки в некотором роде? Павел Медведев: Разгоняет, конечно, и… Но Центральный банк на страже стоит. Вот только что Константин сообщил, что, впрочем, может быть многим зрителям и известно было и раньше, что Центральный банк поднял ключевую ставку. Это несколько сдерживает аппетит кредитных организаций по выдаче кредитов. И, по-видимому, сдержит в ближайшее время инфляцию. Но при прочих равных условиях, если локдаун придется на длительное время объявить, а людям платить зарплату - потому что они есть-то что-то должны - а это… против этой зарплаты не будет произведенного продукта, то все равно инфляция будет расти. Ксения Сакурова: Павел Алексеевич! Вот некоторые эксперты из банковской как раз сферы опасаются, что если все-таки вот эти ограничения введут, то вырастет как раз черный рынок финансовых организаций. Что люди все равно пойдут брать в долг, но уже не у них, а где-то там на черном рынке. Как вы считаете, это возможно? Павел Медведев: Мне… мне кажется, что это проблема, которую мы обсуждаем, слишком драматизирована. Есть другая сторона медали, которую почему-то никого не волнует. Есть возможность Центрального банка ограничить прием депозитов. Если банк ведет себя недобросовестно и хочет быстро-быстро - это называется «пропылесосить рынок» - набрать быстро-быстро много денег, то Центральный банк это может остановить своим распоряжением. Не экономическими мерами, которые ограничивают для всех банков принятие депозитов, а именно своим приказом запретить просто принимать депозиты: ни одного нельзя принять. Вот другая сторона медали - это кредиты. У недобросовестного банкира может появиться желание сегодня выдать много-много-много кредитов. Потому что новые кредиты обслуживаются - ну формально обслуживаются – хорошо. Потому что еще люди не успели вступить в просрочку, даже если они принципиально обслуживать кредиты свои не могут. И внешне выглядеть этот банк в своей кредитной политике будет хорошо. А Центральный банк-то понимает, что дело-то на самом деле плохо. Он, еще раз повторяю, он и эту сторону дела регулирует экономическими методами. Но иногда нужно власть употребить, для того чтоб в краткосрочной перспективе не было беды для конкретных людей. И… для того чтобы какой-то недобросовестный банкир этих конкретных людей не обманул. Ксения Сакурова: Тут не совсем понятно просто, как это будет работать. Потому что речь идет о том, что будут устанавливаться некоторые лимиты. И, если я правильно понимаю, кому какой лимит - это тоже будет решать Центробанк. И не приведет ли это, простите, просто к переделу рынка? Вот мы одному банку разрешили там, не знаю, там сто кредитов выдавать, да, а другому – пять. И понятно, что таким образом Центробанк, он так или иначе влияет на прибыль каждой кредитной организации. Павел Медведев: Опять переходим на другую сторону медали: а почему вдруг банк… Центральный банк конкретному банку «икс» вдруг запрещает вообще принимать депозиты? Ни одного нельзя. Потому что Центральный банк, который наблюдает за… - и это правильно делает, это ему положено - наблюдает за каждой кредитной организацией. Он заметил недобросовестность. Опять возвращаемся на старую сторону медали. Если Центральный банк замечает, что (несмотря на то, что экономически он регулирует выдачу кредита) какой-то конкретный банк, один из там трехсот с лишним, вдруг повел себя неправильно. Он по отношению к этому банку принимает жесткие меры. И на рынке никакого конфликта не происходит. И, строго говоря, клиенты банков этого не замечают. Хотя немножко эта мера их немножко защищает, но они этого даже заметить не успеют. Ксения Сакурова: То есть это, в общем-то, инструмент против конкретных, может быть, не совсем добросовестных участников рынка? Давайте в… Александра, да, из Волгоградской области послушаем. Александр, здравствуйте! Виталий Млечин: Здравствуйте, Александр! Зритель: Здравствуйте! Ксения Сакурова: Слушаем вас! Зритель: Наконец-то я вышел к вам. В общем-то я… моя позиция такая: я поддерживаю кредитную линию Центробанка. И то, что есть вот население… как бы закредитовано, но люди берут кредиты потому что они стали доступные. Поэтому люди берут. У меня кредитная карта VISA Сбербанка. Я давно ей пользуюсь. На ней лимит 180 тысяч. Два месяца – пожалуйста - я могу уйти… Но я рассчитываю - я пенсионер - я рассчитываю, как я могу расплатиться. Я расплачиваюсь - и все нормально. И такие, в общем-то, банки предлагают вот такой ресурс кредитный. Многие. Под нулевые ставки. Бери, кредитами пользуйся – пожалуйста. И все прозрачно при этом. И вот это все это вот… довод о закредитованности населения - все это выдумывают ну такие «катастрофщики» как Зюганов, любимый наш деятель, вот. Ну зачем вы, ребята, вот это говорите? Вы же обманываете людей! Не надо так делать. Люди берут кредиты - пускай берут. И ограничивать нельзя. Ксения Сакурова: Да. Понятно… Зритель: Ограничить жуликов! Ксения Сакурова: Понятно, Александр. Виталий Млечин: Спасибо! Ксения Сакурова: Ну тут все-таки сам Центробанк приводит данные по поводу закредитованности. Поэтому здесь не то что какие-то панические настроения. Действительно, такие данные есть. Владимир из Санкт-Петербурга. Владимир, здравствуйте! Виталий Млечин: Здравствуйте, Владимир, вы в эфире! Зритель: Здравствуйте! Я пенсионер. И раньше я брал, это самое, три кредита и все выплатил - все нормально. Три автомашины брал в кредит. А Сбербанк мне первый раз не дал кредита и, в общем, отказали, там: «Ваша организация не поддерживает - Балтийский завод - не поддерживает с нами безналичные расчеты и все такое. Но Росбанк дал. И я три автомашины все… а сейчас четвертую укатываю. Но ее покупал за наличные, так сказать. И считаю, что там, конечно, это грабительские проценты вообще. Ну вот надо такие организации, как микрозаймы, допустим, их просто прикончить. Они не нужны вообще. Это ужасно. Люди попадают на такие проценты и от, как сказать, от кредитной безграмотности от финансовой. Вот, а сейчас… Виталий Млечин: Так, может, грамотность лучше повышать, а не запрещать? Зритель: Не понял. Виталий Млечин: Может быть, лучше финансовую грамотность повышать людей, а не запрещать кредиты? Зритель: Нет, но, извините, такой грабеж - это же вообще, как бы сказать, «гоп-стоп». Ха-ха! Сравнить с этим, ну, извините, а вот Сбербанк теперь… раньше не дал кредит, а теперь надоедает: «Мы вам – приходите - мы вам дадим 3 миллиона». СМС-ками завалили. Ха-ха! Виталий Млечин: А какой процент вы бы не считали грабительским? Под какой процент вы бы брали охотнее кредит? Зритель: А я и так пользуюсь кредиткой. Не помню, сколько там, какой процент. Но такая, ну небольшая - 30 тысяч, увеличили сейчас. Пожалуйста, пользуйтесь, чтоб с голоду не умереть. Я пенсионер. Ну и пенсии теперь, конечно, не хватает на, это самое, на… Виталий Млечин: Понятно. Зритель: …На еду и на содержание автомашины. На все - на связь и вот на ну… Виталий Млечин: Понятно, спасибо! Спасибо большое, что позвонили. Ксения Сакурова: Павел Алексеевич! А правда ли, кредит - это сейчас такой необходимый инструмент финансовый? Ведь жили же мы без этого. И жили, в том числе, и в довольно трудные времена. И как-то в 90-е, когда кредитование не было таким доступным, люди тоже как-то выкручивались, что называется. И не было проблемой у кого-то занимать или еще что-то. Пользовались другими финансовыми инструментами. А сейчас люди так к этому привыкли, что уже говорят: «Ну как же без этого?» Может быть, в этом наша какая-то финансовая неграмотность? Павел Медведев: Вы знаете, я боюсь, что объективного ответа на ваш вопрос я дать не могу. Каждый видит мир под своим углом. Я финансовый омбудсмен Ассоциации российских банков. Я ежедневно получаю массу жалоб от граждан, которые не могут расплатиться с долгами. В подавляющем большинстве случаев - за редчайшим исключением - это добросовестные, грамотные, культурные люди. Которые взяли кредит не потому, что они какой-нибудь накрученный гаджет хотели купить. А потому, что нужны были лекарства – сегодня. Завтра они были бы уже без бессмысленны. А лекарство стоит дорого. Операцию надо было делать - сегодня. А завтра некому было бы делать операцию. А послезавтра надо начать расплачиваться. Конечно же, кредит должен быть доступным. Конечно же, людям надо объяснять, что за счет кредита они не повышают свои потребительские возможности, а понижают. Это… кредит очень сильно сдерживает покупательную способность людей. Но если лекарство надо купить сегодня, разве можно обсуждать вопрос о покупательной способности? Виталий Млечин: Да, логичный вопрос. Спасибо большое! Ксения Сакурова: Спасибо! Виталий Млечин: Павел Медведев, экономист, финансист, был с нами на прямой связи. Мы говорили о кредитах. Вот замечательное сообщение пришло из Приморского края: «Пенсионер. Не брал кредиты - и не собираюсь. Жить надо по средствам. И не плачу, что у меня маленькая пенсия - на пенсию и не рассчитывал - заработал на себя и моих близких своим горбом». Это тоже позиция.