Оксана Галькевич: Ну а мы сейчас поговорим о богатых и их богатстве. Интересное мы заключение здесь сделали, аналитики одной компании, компании по недвижимости: не просто богатых, а сверхбогатых людей в нашей стране в ближайшие 4 года может стать на 23% больше, это практически на четверть. Сверхбогатыми кого у нас считают? – считают людей, состояние которых превышает 30 миллионов долларов, долларов, друзья. Иван Князев: Аналитики «Knight Frank» считают, что Россия выходит из кризиса 2014–2017-х гг. и впереди новая фаза роста благосостояния. Надо сказать, что по численности богачей мы опережаем Швейцарию и Швецию и довольно уверенно занимаем 5-ю позицию в мире. Оксана Галькевич: Ну да, впереди у нас только, получается, США, Китай, Германия и Индия. Вот очень интересно было бы понять, ну так, вдруг полезно будет, на чем растут капиталы этих людей, которые в эти 4 года станут сверхбогатыми, попадут в эту категорию, и как вообще их рост благосостояния отражается на общем благосостоянии страны. Об этом и не только давайте поговорим вместе с нашим гостем: сейчас в студии у нас сегодня Константин Васильевич Ордов, профессор РЭУ имени Г. В. Плеханова, доктор экономических наук. Здравствуйте, Константин Васильевич. Константин Ордов: Добрый день. Иван Князев: Здравствуйте, Константин Васильевич. Оксана Галькевич: Константин Васильевич, ну первый вопрос, естественно, на чем, собственно говоря, капиталы этих людей прирастают? Мы тут на этой неделе встречались с разными экспертами, и, в общем, в какой-то момент прозвучала мысль, что по большому счету в современном мире вот тот финансовый пирог, который есть, он уже по большому счету поделен и попасть из какого-то эшелона нижнего в верхний довольно сложно, а нам обещают такой прирост аж на четверть. За счет чего? Константин Ордов: Да. Больше того, вот эта разница лишь только нарастает, поэтому не то что попасть тяжело, здесь бы не отстать намного нам от наших миллиардеров, миллионеров. Традиционно мы с вами если на сегодняшний день в тот же анализ, который представлен, попробуем глубже посмотреть, то мы видим, что в основном акции, облигации, деньги наличные, как ни странно, на сегодняшний день в условиях отрицательных процентных ставок это становится порой достаточно доходным инструментом, и, естественно, недвижимость, дорогая недвижимость. Есть более экзотические примеры, опять же, я так понимаю, в этом обзоре были указаны виски дорогие, которые бутылки на 40% в год, предметы искусства, золото не такое экстравагантное, но тоже входит теперь в сферу как наименее рискованный, может быть, актив. Так что... Оксана Галькевич: Ну золото, наверное... Константин Ордов: Тут все, что находится вполне и в нашей с вами досягаемости, если иметь капитал. Иван Князев: Я правильно понимаю, Константин Васильевич, это те люди, которые в принципе получили неплохое экономическое образование, научились играть на бирже и вот за счет этого приумножают свои капиталы, делают на этом деньги? То есть сейчас уже уходит тенденция, которую мы наблюдали в 1990-х гг., когда, что называется, «попилили» советскую инфраструктуру, заводы приватизировали, на этом сделали капитал, люди стали на нефти миллиардерами и так далее, сейчас уже на другом зарабатывают? Константин Ордов: Мы с вами живем уже в постиндустриальном обществе, это факт, и в этой связи у нас с вами есть четкое понимание того, что уже, к сожалению, заводами, газетами, пароходами существенные прибыли заработать не удастся. Мы видим по развитым странам Европы, Америка, что в этом случае капитал наживают поколениями семьи, которые сегодня миллиардеры, они были известны и 100, и 200 лет назад, скорее всего. Естественно, за 10–20 лет в экономике промышленной эры сделать капитал невозможно, но сегодня мы живем в другую эпоху, мы с вами говорим о некой цифровой экономике, о современных вполне стартапах, которые из по сути минимальных инвестиций могут принести тысячи процентов доходности, что раньше не снилось законным способом. Оксана Галькевич: Ой, вот, вы знаете, меня просто интересует вопрос: это все люди, которые так называемые self-made men, self-made women, которые за счет своего действительно, как сказал Иван, интеллектуального капитала вот-вот сейчас вот в этот прекрасный эшелон запрыгнут, или все-таки там тоже капиталы семьи, может быть, еще какие-то финансовые подушки имеют значение? Не с нуля они стартовали-то или с нуля? Константин Ордов: Мне кажется, что это как раз именно с нуля. Но существует другая проблема. Вот, например, Google сейчас обвиняют, Сбербанк, мне кажется, тоже совершенно осознанно обвиняют в том, что они как раз эти стартапы «пылесосят». Вот у нас там, например, количество людей-миллионеров даже долларовых порядка 200 тысяч в России, но стать миллиардерами у них шансов нет, потому что с высокой вероятностью на каком-то этапе их технологию, их знания, их опыт, их компанию купят и будет дальше это частью какой-то опять вот этой транснациональной, межнациональной компании крупнейшей. То есть вот в этом смысле перешагнуть в миллиардеры, скорее всего, невозможно, а миллионерами стать, я думаю, очень можно, и у нас к этому есть много примеров. Оксана Галькевич: И долларовыми тоже? Константин Ордов: Конечно. Оксана Галькевич: Вы сейчас именно о долларовых говорите? Это разное. Константин Ордов: Я уже... К сожалению... Подождите... Иван Князев: Оксана, рублевыми уже не модно мерить. Константин Ордов: Да нет, просто за последние 5–10 лет уже и доллар не тот, который нам так был приятен еще в начале 2000-х гг., я по количеству. Оксана Галькевич: Ну я не знаю, Константин Васильевич, вам, может быть, и тот нормально. Давайте послушаем наших телезрителей, Александр из Ульяновской области, тот ему доллар или нет. Александр, здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте, Александр. Зритель: Здравствуйте. Вот скажите, пожалуйста, вот передача у вас, мужчина такой в «ОТРажении», у меня к нему вопрос такой. Скажите, пожалуйста, а вы... Смогут ли вот эти вот богатые люди в дальнейшем помогать бедным, детдомовским, как-то вот... Не знаю вот... Ну обычно богатые люди какие-то собирают вещи, еду, фрукты, благотворительностью занимаются. Сможет ли вообще вот это все быть в дальнейшем? Как-то так. Оксана Галькевич: Хорошо. Не до конца... Константин Ордов: Очень правильный вопрос. Поверьте, в России, к сожалению, нет налогового стимулирования для подобного поведения, мы только больше говорим о некой социальной ответственности бизнеса. Но в Европе, в частности, это становится частью финансового менеджмента: если ты хочешь, чтобы твое благосостояние, твоя компания стоила дороже, ты займешься и «зелеными» технологиями, ты займешься и различного рода в том числе помощью. Но на самом деле мы с вами говорим... Иван Князев: Медицинскими различными какими-то, куда сейчас вкладывают миллиарды на Западе. Константин Ордов: Да-да-да, дополнительными страховками и собственных сотрудников, и даже больше того, того региона, где твои производства расположены, то есть это в целом тренд. И вопрос, мне кажется, абсолютно разумный. Единственное только, мы еще чуть-чуть до этого современного такого рекламного хода не дошли со стороны наших компаний. Иван Князев: У нас пока все зависит от совести, которой иногда не хватает. Константин Ордов: Да и фондовый рынок у нас не развит. Там же это тоже меркантильно, вы поймите, это не всегда связано с тем, что предприниматель, который нацелен на извлечение прибыли, готов от части прибыли отказаться... Иван Князев: Прямо такой меценат. Константин Ордов: ...просто так. Нет, конечно, он четко понимает, что это позволит продать его акции дороже, например, это увеличит его благосостояние. Так что тут есть рациональное зерно, и нам бы это рациональное зерно переложить на нашу почву. И в довершение ко всему еще немаловажно, но предприниматели, если их станет больше, если станет больше в том числе различного рода стартапов, различного рода миллионеров, вокруг которых активность какая-то формируется экономическая, это рабочие места, это зарплаты. Больше того, люди, которые получают много, но живут в России, тратят в России, они поддерживают и наших производителей, и всех прочих. Так что... Оксана Галькевич: Константин Васильевич, главное, чтобы они жили и работали здесь, в России именно. Иван Князев: Вот это очень и очень важный момент. Оксана Галькевич: Это такой момент очень важный, да. Иван Князев: Да. Оксана Галькевич: А у меня знаете, еще какой вопрос? Вот когда агентство «Knight Frank» эти прогнозы построило, 23% за 4 года, практически четверть, очень много, когда богатых становится больше, это, как мне кажется, должно означать, что растет экономика, да, соответственно? А у нас как это происходит? На что? В ближайшие 4 года какой-то рост предполагается, да? Есть какие-то перспективы, простите? Константин Ордов: Ну у нас и за последние 4 года на 22% увеличилось количество богатых. То есть если мы возьмем людей, у которых больше 30 миллионов... Оксана Галькевич: Вы имеете в виду, когда падало все? Когда все падало, богатых стало больше? Константин Ордов: Да-да, то есть это не обязательно, это, собственно, единственное отражение увеличивающегося расслоения в обществе, что по сути негативно, это не надо ни нам, ни миллионерам, никому по большому счету. Нет, вот в зависимости от налогового режима, от политики экономической государства скорее, будут ли миллионеры, будет ли меньше бедных, но точно это само по себе не показатель того, что нас в будущем ожидает. Оксана Галькевич: Ага. Павел из Белгородской области у нас на связи. Павел, здравствуйте. Иван Князев: Добрый день. Зритель: Здравствуйте-здравствуйте. Хочется эксперту задать такой вопрос... Вы меня слышите? Оксана Галькевич: Да, слышим, задавайте любой. Зритель: Да. Значит, вот он сказал, у нас на 23% вырастет миллионеров. Когда-то мы были миллионеры тоже, но потом резко упали, в рубли перешли, а теперь вообще непонятно во что превратились наши деньги. Вот вопрос такой. У нас были когда-то ваучеры выданы, акции, земельные паи, все это было так прекрасно, так хорошо, мы думали, что в рай улетим. А оказалось, что упали в какую-то яму и никак оттуда не выберемся. Где они есть, эти ваучеры, акции, земельные паи? Где эти дивиденды народные? Иван Князев: А вы свой куда продали? Зритель: Я слышал где-то с недельку назад о доходах «Роснефти», там почти 9 триллионов. Я думаю, что и в «Газпроме» не меньше 10 будет. Они не там случаем? Оксана Галькевич: Понятно. Это вот такой вопрос прямо из недр земли нашей. Константин Ордов: Ну, наш телезритель не сказал, куда он ваучер дел. Иван Князев: Да, мне интересно. Константин Ордов: Может быть, как-то выгодно... Может быть, скорее всего невыгодно... Иван Князев: Нет, этот вопрос отсылает нас к 1990-м гг. Константин Ордов: Но мне кажется, важно все-таки нам поделить наших миллионеров на созидательных и деструктивных элементов, грубо говоря. Под деструктивными я подразумеваю этих Кореек, которые все-таки последние год-два мы слышим фамилии, Захарченко, 1,5 тонны денег, Панов 2 или 2,5 тонны денег наличных... Оксана Галькевич: Это вообще новая мода. Иван Князев: Да, деньги в тоннах измерять. Константин Ордов: Да, то есть Черкалин, если мне память не изменяет, там тоже миллиардами наличных измеряется. Это к ответу, где могут быть эти деньги, и то, что на самом деле у нас количество миллионеров подпольных а-ля Кореек из наших классических произведений Ильфа и Петрова может быть и не меньше, чем официально известных. А вот те, которые официально известны, это их бизнес, они его создали, они вложили в этот весь труд, они, как правило, в России... Ну, к сожалению, вы поймите, мы живем в глобализованном мире, и требовать от них, чтобы весь бизнес, все доходы, все формировалось исключительно в России, глупо, это некорректно. На сегодняшний день мы должны четко понять, что мировая торговля открыта, движение капиталов, рынок открыт, и поэтому компания не может быть успешной, если она территориально, как-то локально замкнется. Иван Князев: Мы можем только привлекать их, привлекательные условия создавать. Константин Ордов: А у нас, к сожалению, режим санкций, который уже ставит этих людей в неравное положение на сегодняшний день с их конкурентами, и поэтому мы, мне кажется, должны, с одной стороны, как минимум их не ругать, а как максимум, вполне вероятно, создать благоприятные условия с пониманием того, что и налоговые последствия, и рабочие места, и расходы, которые они, может быть, захотят. Но на сегодняшний день мы же с вами если статистику посмотрим, больше 60% миллионеров своих детей уже начиная с 6–7 лет обучают даже за границей. Они уже не верят ни в систему образования, ни в медицину, их это качество не устраивает. Оксана Галькевич: Конечно, они же не вкладываются ни в систему образования, ни в медицину, чего ж тут, вот и не верят. Константин Ордов: К вопросу о том, где эти миллионеры будут следующие, если даже их прирастет количество на 23%, а где они предпочтут жить? А почему сегодня люди, которые получают несколько десятков миллионов, предпочитают развивать бизнес на Западе, а не в России? Почему здесь они не видят этих благоприятных условий? А как же, мы их не можем заставить. Иван Князев: Ну слушайте, у нас амнистия капиталов вроде как есть, у нас гильотина работает различная, вот бизнесу вроде как... Константин Ордов: Ну ей пытаются подпилить, этой гильотине, то зубцы, то еще что-то. Гильотина как работала, так и работает, никаких реальных улучшений нет. Амнистия капитала, скорее всего, все-таки закончилась не теми объемами возвращенных средств, о которых мы мечтали, а в результате этих скандалов о том, что в ходе амнистии используют против вас в суде то, что вы предоставляете налоговой инспекции, в принципе поставило крест на дальнейшем продолжении этой программы. То есть мы вот таким образом непоследовательно, не ориентируясь на конечный результат в виде хорошей внутренней инвестиционно-привлекательной среды, для всех нас это будет лучше, пускай увеличится количество миллионеров на 20%, но если количество нищих при этом или малообеспеченных людей в России сократится с этих то ли 20, то ли 17, то ли 13, теперь тоже не поймешь, кто какой статистикой пользуется, до нуля, в результате в том числе... Где эти нам обещанные поблажки по подоходному налогу, если вы получаете мало? Где эти взносы, которые должны... Оксана Галькевич: Ну это пока все только проекты. Константин Ордов: А это все к вопросу о том, что миллион из копеек складывается. Оксана Галькевич: Сергей из Москвы у нас рвется в эфир. Сергей, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Вот у меня такое мнение. Для того чтобы сократить хотя бы на немножко разницу между богатыми и бедными, государству необходимо строить заводы и фабрики, создавать рабочие места, конкурентоспособную продукцию, которая могла бы конкурировать с западными. Придет государство в регионы с деньгами, туда придет бизнес, туда пойдут инвесторы. Не пойдет бизнес в бедный регион, инвесторы тоже, это первое. И второе. Чтобы вот этого добиться, вот этого добиться, это мое личное мнение, необходимо народу России законодательным путем, путем выборов избрать нового президента с новой командой. Мы 20 лет слышим слова, а воз и ныне там. Можно говорить «халва» сто лет, слаще во рту от этого не будет. Спасибо, у меня все. Оксана Галькевич: Спасибо. Иван Князев: Ну как у избирателей у нас у всех будет эта возможность скоро уже. Оксана Галькевич: Да, сходите и проголосуйте, если считаете нужным, возможным. Константин Васильевич, а вот там человек у нас во время звонка говорил, что были мы и миллионерами, ну там ваучеры, понятно, он еще про акции вспоминал, ваучеры старая история. Сейчас очень много физических лиц, приток такой достаточно большой на вот этот вот рынок акций, который постоянно лихорадит, вот на прошлой неделе там были какие-то сложности. Вообще это хороший рецепт? Вы советовали бы людям разбираться с этими инструментами? Акции, облигации и все прочее, покупки опять же золота и так далее, индивидуальные инвестиционные счета... Иван Князев: Или не хватит просто знаний у обычного человека? Константин Ордов: Я просто хотел, может быть, акцентировать внимание, что, мне кажется, это был такой тонкий юмор нашего телезрителя, он говорил именно о деноминации... Оксана Галькевич: Да. Константин Ордов: …когда мы были миллионерами, а потом в одночасье три нуля отрезали и перестали быть все миллионерами. То есть здесь миллионер – это... Между прочим, в продолжение нашей темы это понятие достаточно условно, а вот соотношение 10% богатых и 10% бедных... Оксана Галькевич: Ну конечно, когда у тебя один миллион, это условно. Константин Ордов: ...здесь уже более точное. Но если мы говорим про фондовые рынки, вы видите, на сегодняшний день мы точно с вами понимаем, что мы вступили в эру турбулентности. Даже профессиональные участники рынка на сегодняшний день начинают кусать локти. А вот мы помним 2014-й, 2000-е гг., когда, собственно, будет главный для нас показатель того, что рынки в активной вот этой деструктивной фазе, когда начнут с Уолл-стрит выбрасываться из окон брокеры. Почему? Потому что они весь капитал потеряли, которым управляют, наш с вами. Так что поэтому… Прошлый год показал очень хорошие результаты с точки зрения роста стоимости акций, с точки зрения количества открытых новых счетов и привлеченных на фондовый рынок денежных средств. Это говорит о том, что, к сожалению, деньги мы с вами, скорее всего, не очень понимаем в России, каким образом эффективно инвестировать, и хотим получить какой-то очень быстрый, очень легкий доход. Но если у вас есть возможность как обычно диверсифицировать инвестиции и вы задумываетесь какую-то часть, почему бы не попробовать, не поиграть. Если у вас это весь ваш накопленный капитал на черный день, конечно, нет, воспользуйтесь облигациями государственными, это хотя бы гарантированный инструмент. Иван Князев: Там хотя бы застраховано все. Константин Ордов: И действительно, на сегодняшний день он достаточно интересный, выгодный. Если вы мечтаете о доходности 20–30%, поверьте, это связано всегда с высокими рисками, с высокой волатильностью, с высокой вероятностью того, что вы можете вообще все потерять. Иван Князев: Константин Васильевич, скажите, пожалуйста, вот среди этих миллионеров новоиспеченных молодых много? И много из них, кто сделали свой бизнес на каких-то инновационных технологиях? Мы хоть что-то изобретаем, хоть что-то производим такое, чего нет ни у кого? Оксана Галькевич: Ну вот Константин Васильевич как раз говорил об этом, о том, что интеллектуальный капитал в первую очередь их и приводит в это. Иван Князев: Нет, интеллектуальный капитал – это когда деньги делают на деньгах, а когда изобретают что-нибудь новое? Оксана Галькевич: На изобретениях на каких-то. Константин Ордов: У нас с вами еще пока традиционно сильная математическая школа, программисты наши пользуются общемировой известностью, поэтому здесь очень много unicorn, этих «единорогов», то есть компаний, которые оцениваются рынком в миллиард с российскими корнями, существуют такие, немного, конечно. Стартапов много, которые уже в настоящее время дорогие... Иван Князев: Вот я про стартапы говорил больше, да. Константин Ордов: ...с русскими корнями. Но вы поймите, не надо рассуждать, скорее всего, именно в терминах «российские» и «нероссийские», это не работает. Деньги приходят и покупают технологии как на Западе, так и в России, вкладывают деньги, мы с вами знаем, и через наши бюджетные средства, они расходуются. Но самое эффективное – это, конечно, наличие конкурентных частных денег, которые сами должны разобраться, что имеет перспективу. Ведь, в конце концов, мы с вами сидим в Москве, где, к сожалению, сейчас можем сказать, что 4/5 всех миллионеров России живут в Москве, 4/5, ну понятно, и это как отражение тех финансов, которые сконцентрированы в Москве и никаким образом уже не то что, не пытаются даже течь в регионы. Это ужасно плохо, у нас нет региональных мощных центров, которые бы могли привлекать и инвестиции, и порождать как раз этих миллионеров. Поэтому когда наш телезритель говорит, что надо, чтобы государство пришло, начало строить какие-то заводы, – может быть, как некий толчок первоначальный да, но рассчитывать, что это будет являться решением вот этой проблемы низких доходов либо несправедливого распределения, может быть, частично нет. Мы просто потеряем и последних миллионеров, их и так у нас осталось считанные тысячи. Оксана Галькевич: Мы поняли, это прямо такой практически... Но вид не вымирающий, как нам говорит «Knight Frank», эта компания. Константин Ордов: Слава богу. Оксана Галькевич: Они говорят, что будем прирастать. Раиса из Калининграда, давайте тоже с ней побеседуем. Раиса, здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте, Раиса. Зритель: Здравствуйте, здравствуйте. Оксана Галькевич: Говорите, пожалуйста. Зритель: У меня есть такое предложение, чтобы все недры нашей страны должны принадлежать только государству, а не частнику, который разбазаривает и продает, и ничего в казну не идет. Мы будем нищими, если этого не сделать. Мне 88 лет, я прожила свою жизнь в работе, во всем, много стран проездила, я работала, в море ходила, вот. И вот это вот безобразие, которое у нас сейчас, я нигде не видела. Оксана Галькевич: Хорошо, Раиса. Иван Князев: Спасибо. Оксана Галькевич: Давайте спросим нашего эксперта, кому принадлежат наши недра и кто занимается их освоением и отчислениями в бюджет. Константин Ордов: Это, видимо, у меня, да? Оксана Галькевич: Да, Константин Васильевич. Константин Ордов: Явно не мне они принадлежат. Оксана Галькевич: Вы должны знать, мне кажется, как профессор РЭУ имени Г. В. Плеханова. Константин Ордов: Хотя, может быть, кому принадлежат недра... Хочется верить, что вообще все, что в России находится, принадлежит нам, даже частный бизнес, частный завод... Вот поверьте, этого миллионера, мы его можем пинками выкинуть за границу, а вот станок он с собой не заберет, это наше, например. То есть вопрос лишь в том, каким образом нам с вами было бы более эффективно как гражданам получать результат от наличия этих недр. Мы с вами можем говорить, что давайте отдадим государству, – хорошо, есть «Роснефть», есть «Газпром». Оксана Галькевич: Так они и... Константин Ордов: Каждый раз правительство с ними бьется, чуть ли не врукопашную вступает на тему дивидендов. Ну тоже, наверное, не очень разумно, когда у тебя играющий тренер. Вроде ты правительство, должен регулировать это, эти процессы, назначать налоги, взимать с них доходы на полезные ископаемые и все остальное, а у нас получается какой-то междусобойчик бесконечный под каким-то соусом, поменьше, побольше, ничего не понятно. Поэтому мне кажется, тут вот есть определенная проблема. Лучше разделить: есть частный бизнес, есть налоговая инспекция, давайте сделаем справедливые налоги и через налоги будем забирать ту часть дохода, которая была бы для нас необходима, важна, достаточна. Потому что сегодня мы с вами видим, что триллион остался в бюджете, не успели израсходовать на нацпроекты, 2–3 триллиона профицит бюджета, не знают, куда деть деньги. Ну хорошо, что вам недра дадут, еще больше кубышка сформируется? Надо менять именно как раз в каком-то прикладном значении... Иван Князев: Ну да, да, Константин Васильевич, это бесконечно. Константин Ордов: Может быть, миллионеры в результате снижения налогов могли бы через дальнейшие выплаты налогов обеспечить рост пенсий. Оксана Галькевич: Давайте хотя бы успокоим Раису из Калининграда словами, что все-таки львиная доля поступлений в наш бюджет – это все-таки вот как раз от недр, от освоения тех самых недр. Иван Князев: Без них совсем бы все плохо было. Оксана Галькевич: Да, без них совсем все... Не так уж прямо все разбазарилось и исчезло. Спасибо нашему эксперту. В студии у нас сегодня был профессор РЭУ имени Г. В. Плеханова, доктор экономических наук Константин Ордов. Спасибо большое, Константин Васильевич. Константин Ордов: Спасибо. Иван Князев: Спасибо большое. Оксана Галькевич: Ну а мы продолжаем, это еще не все.