Виталий Млечин: Мы продолжаем программу «ОТРажение» в прямом эфире Общественного телевидения России. По-прежнему здесь Ксения Сакурова и Виталий Млечин. И главная тема всего этого года, как всегда. Ксения Сакурова: Да, продолжаем следить за ситуацией с коронавирусом в нашей стране. За последние сутки в России выявили 31096 зараженных. Выздоровели 34615 человек, умерли 1182. Все-таки, судя по этим цифрам, пандемия у нас - ну, по крайней мере, эта волна, - идет на спад. Правда… Виталий Млечин: Очень… очень хотелось бы в это верить, скажем так. Ксения Сакурова: Ну и очень медленно, да. Виталий Млечин: То есть, действительно, смертность немножко снижается. Ксения Сакурова: И очень медленно все-таки. Виталий Млечин: Но главное, что снижается. Пусть и дальше снижается. Главное, чтоб хоть не росла. Ну и теперь несколько важных новостей. Всемирное здрав… Всемирная организация здравоохранения высказалась против переливания пациентам с коронавирусом плазмы переболевших. По мнению экспертов, этот метод лечения не подтвердил свою эффективность. Это к вопросу о том, что, скажем, у нас в нашей стране очень много призывов сейчас к тому, чтобы сдать… стать донором плазмы, сдать плазму, если переболели. Но вот в ВОЗ как-то считают, что это не так эффективно. Ну, кроме того, в России создадут эпидкарту ковид-19 с детализацией до дома. Ну посмотрим, как это будет работать. Ксения Сакурова: Ну и новость, которая все-таки вселяет надежду. «Омикрон может стать живой вакциной от коронавируса», - это Цитата. Об этом заявил член-корреспондент РАН, заведующий лабораторией Института молекулярной биологии Петр Чумаков. Он сказал о том, что сейчас ковид ускоренно прошел вторую фазу эволюции - стал менее патогенным, но при этом одновременно и более заразным, что якобы тоже хорошо. Так как люди, которые переболеют и перенесут вот этот новый штамм коронавируса, станут устойчивыми к болезнетворным вариантам. К тем самым, от которых, к сожалению, до сих пор умирает очень-очень много людей. Оправдаются ли все эти надежды? Будем говорить прямо сейчас. Виталий Млечин: Очень хотелось бы, чтобы оправдались. Ксения Сакурова: Да. Что вы думаете по этому поводу? Как обстоят дела в вашем регионе? Пишите нам, звоните. 8-800-222-00-14 и 54-45 - короткий номер для ваших СМС-сообщений. Виталий Млечин: А мы сейчас поговорим с доктором. Николай Крючков с нами на прямой связи. Генеральный директор контрактно- исследовательской компании, иммунолог, кандидат медицинских наук. Николай Александрович, здравствуйте! Ксения Сакурова: Здравствуйте! Николай Крючков: Добрый день! Виталий Млечин: Николай Александрович! Ну вот эти разговоры о том, что надо переболеть и забыть, я помню с самого… с самого начала пандемии. Тогда вот слышалось много голосов, что «Ну да, это просто еще один вирус. Надо им переболеть. Выработается иммунитет - и все будет в порядке». Но потом, естественно, развитие пандемии показало, что это, к сожалению, вовсе не так. Но вот сейчас мы опять слышим, что вот этот новый омикрон-штаб… штамм может стать, так сказать, естественной вакциной. Как вы считаете, это… это может быть действительно так, и действительно стало бы выходом в таком случае - переболеть этим штаммом и потом уже чувствовать себя спокойно? Николай Крючков: Идея переболеть более легкой версией… несопоставимо более легкой версией инфекции для того, чтобы там хорошо иммунизироваться естественным образом, без особых затрат и проблем, она, в общем, не является сильно новой. Ну я бы все-таки здесь восстановил правильную цепочку, так сказать, аналитическую цепочку. Вначале мы анализируем качество тех данных, которые мы собираемся использовать для последующего анализа. Далее - проводим анализ… статистический анализ данных и прочее там, моделирование адекватными методами. И только после этого делаем выводы. Притом градируем выводы по степени их достоверности, так сказать, потому что не все выводы, как говорится, одинаково полезны, да. У нас почему-то очень часто, специалисты в том числе, считают возможным начинать с выводов. Несмотря на те данные, на которых они делают эти выводы. И несмотря на, собственно, аналитические процедуры, которые используются для этого… для того, чтоб эти выводы сформулировать. Я это называю «выдать желаемое за действительное», к сожалению. Меня это очень удивляет на протяжении всей пандемии. Вот эта идея – переболеть - и мое отношение к ней, они хорошо известны с самого начала, да, пандемии в России. Еще в марте месяце и в феврале, и в апреле я про это тоже много говорил. Но, как говорится, все равно очень мощный тренд на то, что «давайте все-таки дадим естественным процессам побороться, да, так сказать, и естественным процессам все-таки реализовать себя», она остается довольно популярной в нашей стране. Виталий Млечин: Николай Александрович, я прошу прощения! Может быть, кто-то не слышал. На всякий случай давайте еще раз четко сформулируем ваше отношение. Вы против такой идеи? Николай Крючков: Идея очень странная. Вам предлагают, смотрите, да, вам предлагают переболеть неизвестной на тот момент инфекцией, которая, по предварительным данным с точки зрения выявленных случаев, имеет летальность как минимум 2% (а потом выяснилось, что больше) от выявленных случаев. При этом с неизвестными последствиями для тех, кто уже ну выздоровел. И вот сыграть в такую «лотерею» для того, чтобы якобы, так сказать, сформировать коллективный иммунитет. Чтобы экономика не упала и прочее. Ну, не знаю. Мы живем все-таки уже в XXI веке, наверно, да. Не в XIX, не в XX. Не в начале XX, да. И у нас есть инструменты, когда мы можем, ну… которые можем использовать для разумной борьбы, разумного противодействия пандемии. Кстати, что и показали, в частности, там разработка вакцин, те противоэпидемические мероприятия, которые наиболее успешные страны реализовали, да. Вот. Поэтому это… ну, это очень странная идея дарвинистского такого характера. Притом, что самое интересное, ведь мы видим, что умирают, да, в гораздо меньшей степени, понятное дело, и дети, и молодые взрослые люди, да. Это же не редкие такие случаи. Да, понятное дело, в процентном отношении это на порядки меньше, чем пожилые и больные люди. Хотя и в случае пожилых больных людей как бы это странно. Рассказывают… например, нам рассказывали о том, что, ну понятное дело, что пожилые умирают, они там не дожили свои 2-3 месяца. Ну, правда, демографы при последующем анализе данных не подтвердили эту, мягко говоря, странную гипотезу. И, оказывается, что недожитие составляет многие годы, даже для пожилых людей, умерших уже сегодня от коронавируса в России. Нам сейчас предлагают, так сказать, очередную серию, видимо, этого балета, так сказать, пройти, да. И опять воспользоваться, так сказать, чудесным, очень добрым штаммом или линией «омикрон» для того, чтобы опять всем переболеть и не волноваться. Я, кстати, действительно считаю, что пани… паниковать не надо. Но серьезно относиться к подобным угрозам стоит. И, по крайней мере, у нас сейчас есть много инструментов, которые мы можем использовать для того, чтобы бороться эффективно с пандемией. То есть у нас масса инструментов есть, которые просто нужно эффективно использовать. Начиная от противоэпидемических мероприятий, заканчивая, извините, вакцинацией, да, о которой мы каждую программу практически говорим. Поэтому еще раз, да, повторяю: на сегодняшний день, исходя из той информации, которую наши уважаемые южноафриканские коллеги нам поставляют, невозможно сделать вывод о том, что эта линия является более… точнее, менее патогенной, чем предыдущие линии. Я вам даже более того скажу: вот у нас ряд специалистов в последние дни – российских - сделали далеко идущ… идущие выводы о том, что фактически мы столкнулись с серьезно ослабленной там линией, мало патогенной, - такой добрый, обычный сезонный ОРВИ, не имея на это никаких абсолютно оснований. Абсолютно ноль данных на этот счет. Те данные, которые опубликованы… ну для желающих я могу сказать так: последняя статья, которая цитировалась - это препринт исследования эпидемиологического из многопрофильной клиники в Претории. Вы можете найти… найти в поиске. Значит, «Александр Драган» и, соответственно, «коронавирус», да. Вот эти два поисковых запроса, два ключевых слова - три ввести. И вы найдете соответствующую страничку блога. И там эта статья очень подробно разобрана. Я коротко скажу, я ее тоже читал, естественно. У меня такие же впечатления: там живого места нет с точки зрения методологии исследований. Ну вот такие статьи, а также заявления Анжелики Кутзее - это президента Южноафриканской медицинской ассоциации - они, к сожалению, ввели в заблуждение большое количество, в том числе и специалистов, к сожалению, сейчас. Может ли быть новая линия менее патогенной, чем дельта? Может. Я этого тоже не отрицаю. Но равно так же, как она может и не быть менее патогенной. А почему? Потому что сейчас для того, чтобы сделать такие выводы, никаких достаточных данных нет. Более того, растущая госпитализация в Южной Африке, в провинции Гаутенг, а также растущая смертность - можете графики посмотреть, они каждый день выкладываются - не говорит о том, что это более благоприятная линия. По крайней мере, уже даже смертность - она с задержкой в две недели происходит, да, от заболевания - там уже смертность растет вовсю. Поэтому просто посмотрите эти графики и хватит, так сказать, заниматься само-, да, успокоением. Я понимаю, что паниковать не нужно, безусловно. Но заниматься самоуспокоением в такой момент, когда в декабре и в январе месяце более-менее передышка в стране – более-менее, да, передышка в стране, - как мы вот говорили. Это прекрасные месяцы для того, чтобы пойти вакцинироваться или ревакцинироваться. Россия в числе абсолютно отстающих стран от наиболее, так сказать, более-менее развитых стран, да. В числе массы стран, даже небольших, больших стран, мы отстаем очень сильно. И сейчас как раз возможность хотя бы что-то сделать, чтобы постараться это отставание сократить. Вместо этого делаются заявления о том, что «Да вот, у нас естественная вакцина фактически тут на… на очередь, да. Давайте ей воспользуемся». Поэтому я не понимаю, зачем делаются такие заявления. Я не понимаю, на основании каких таких данных они, так сказать, делаются. Я понимаю, что многие специалисты уже ждут такую линию - я сам ее жду. Но то, что это может быть не «омикрон» - практически наверняка. Ну, по крайней мере, давайте хотя бы дождемся каких-то более-менее осмысленных данных для того, чтоб такие, так сказать, далеко идущие выводы делать. Поэтому, к сожалению, я, может быть, слишком жестко по этой ситуации выступаю, но в действительности цена подобным заявлениям - это человеческие жизни, к сожалению. Как обычно. Ксения Сакурова: Давайте послушаем наших зрителей. Виталий Млечин: Пора. Ольга из Московской области была первой. Ольга, здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, я сделала прививку в 2020 году, в сентябре месяце, от гриппа и от пневмококковой инфекции. Ну, пневмонии. В 2021 году, марте-апреле сделала «Спутник V». Вот сейчас в ноябре, это самое, сделала третью ревакцинацию «Спутником-Лайт». И не могу понять, когда я должна делать повторные ревакцинации от пневмококковой инфекции. Никто не дает ответ в медучреждениях. Как она делается, один раз пожизненно? Или она должна через какие-то интервалы повторяться? Вот эта прививка от пневмококковой… Виталий Млечин: Сейчас ответим. Николай Александрович! Николай Крючков: Ну обычно делается раз в несколько лет. Собственно, вам нужно просто проконсультироваться с адекватным врачом, который иммунопрофилактикой, вакцинопрофилактикой занимается. Но я бы вам советовал в этом сезоне - еще есть пока последняя фактически возможность уже (декабрь месяц - это финальный месяц для этого) - все-таки пройти вакцинацию от гриппа. Почему? Потому что в этом сезоне гриппа будет гораздо больше, да. То есть вот в вашем случае - я услышал, что вы вакцинировались от гриппа в прошлом году, уже прошел… прошло много времени, и также прошло достаточно времени (уже больше 30 дней, видимо, с вакцинации последней там «Спутником-Лайтом, с ревакцинации) -соответственно, у вас есть возможность сейчас довакцинироваться от гриппа. Потому что грипп тоже в большей, гораздо большей степени, чем в прошлом году он будет, да. Виталий Млечин: Давайте еще один звонок. Ксения Сакурова: Давайте еще один звонок. Виталий Млечин: Сразу Вера из Московской области. Вера, здравствуйте! Зритель: Добрый день. Вы знаете, меня волнует вот какой вопрос. Он связан с введением QR-кода. Виталий Млечин: Ага. Зритель: И с тем, что идет речь о том, что вот эта вот прививка от ковида, она будет платная. В связи с этим… Виталий Млечин: Пока речь об этом не идет. Зритель: Ну чиновники некоторые стараются это пропихнуть, вот. Мне кажется… Виталий Млечин: Мы никогда об этом не слышали. Ксения Сакурова: У нас нет такой информации - мы вас сразу хотим успокоить. Зритель: Ну я прочитала в интернете. Значит, не все правда, что там пишут. Виталий Млечин: Это точно. Совершенно не все правда, да. Зритель: Если вдруг вот такая мысль появится у наших чиновников в Министерстве здравоохранения, я считаю, невозможно. Ни одна медицина мира не справится с этими плановыми прививками, которые нужно делать раз в полгода для того, чтобы получить этот QR-код, вот. Просто это немыслимо: все плановые прививки, которые сейчас ходят и делают, они делают их раз, в течение всей жизни, либо два раза в течение всей жизни. Вот. И я считаю, введение этих QR-кодов –это вот просто неправильно. Только потому, что наша медицина, любая медицина мира не может справиться с огромным количеством прививок. Физически не может. Вот хотелось бы слы… послушать ваше мнение по этому вопросу. Виталий Млечин: А не… непонятно все-таки, чем плохи QR-коды? Может справиться - не может… Чем плохи QR-коды-то? Зритель: Ну если введут. Например, я не привитая. Но я переболела в мае месяце в легкой форме. Астматик, эндогеная форма. Принимаю кортикостероидные препараты. Видимо, поэтому у моего мужа было 70% поражения легких, а у меня 50%. Благодаря этих препаратов, вот. Виталий Млечин: Так. Зритель: Но я-то никуда не смогу потом без этого QR-Кода: ни в театр сходить, ни… Виталий Млечин: Нет, ну подождите. Если… если у вас будет ме… основание для медотвода, вам дадут QR-код. То есть все эти процедуры же разрабатываются сейчас. Зритель: Вы меня не поняли. Виталий Млечин: Возможно. Зритель: Но всю Россию невозможно привить вот в такой короткий срок - за полгода. Ксения Сакурова: Ну вот давайте… давайте, может быть, мы спросим эксперта, да? Николай Александрович, есть ли у нас сейчас такая возможность? Вот все сейчас вдруг - все люди, которые еще не вакцинированные, - встали и пошли в поликлиники. Мы можем всех быстро сейчас привить? И делать это с периодичностью раз в полгода, да. Вот наша зрительница переживает, что нам ресурсов не хватит. Николай Крючков: Ну, безусловно, там за пару дней или там за месяц, да, или как в Японии сделали там - за 3 месяца - всех оставшихся привить мы не сможем. Это понятно. Но это… никакой проблемы здесь нет. То есть это все равно не произойдет в одночасье, так сказать, за одну неделю - за две недели. То есть, условно говоря, провести довакцинацию в течение ближайших 4 месяцев (с учетом даже, в общем, не фантастических объемов производства, да, российских вакцин, и в том числе лидирующей вакцины «Гам-Ковид-Вак»), то, в принципе, это сделать можно. Проблем нет. Раз полгода на какой-то промежуток времени - там на несколько ближайших лет, может быть, на два года - это вполне реально выполнить. То есть проблем здесь нет. Мы видим опыт Китая, мы видим опыт Индии. Ну конечно, всегда можно объяснить это особостью России, да, особым там путем России, как обычно у нас делается там: вот те могут, а мы не можем. Ну потому что, да. И, так сказать, и привести массу объяснений. Но в действительности ничего нам не мешает это сделать. Препарата достаточно сейчас. Да, если все ринутся на вакцинацию там в течение ближайших недель, у нас его не будет… будет не хватать очень сильно. Но так не произойдет. У нас на самом деле, чтоб было понятно, 40% полностью вакцинированных. А из 12 там - почти 13 миллионов, которым… 13, которым показана ревакцинация, у нас чуть больше 4 миллионов (где-то 4,5) только ревакцинировались. То есть у нас проблемы не только в первичной вакцинации. У нас огромные проблемы еще и с ревакцинацией тоже. Тех, кто ранее уже вакцинировался, вот. Поэтому здесь как бы… Короче говоря, решить этот вопрос можно. Ничего тут сверхъестественного нет. Все-таки Россия не настолько населенная страна, и вполне этот вопрос решаем. Поэтому здесь беспокоиться не стоит. Медицина при правильном управлении - даже нынешняя медицина, да, здравоохранение - способна раз в полгода, пока такая ситуация (это же не пожизненно) - пока такая ситуация способна провести адекватную иммунопрофилактику. Было бы желание людей. Люди в этом случае должны не мешать, а, наоборот, помогать. Вы знаете вот, что удивительно, я вот даже в случае с «омикроном» обращаю внимание на публикации западных СМИ. Вот, например, только что вышла статья там вчера в «Нью-Йорк таймс» и также CDC - Центр по контролю заболеваемости США. Они описывают, что известно про штамм «омикрон». И, вы знаете, какой нарратив там, да? Очень интересный. А там написано, что «омикрон» - вот эта линия, - она… нет данных за то, что она является более патогенной, чем «дельта». То есть нет данных не за то, что она, да, является менее патогенной или… не пишут о том, что есть данные, что она менее патогенна. А нет данных, что она является более патогенным, чем «дельта». У нас же в России совершенно другой нарратив, вы видите, в СМИ. И то же самое у нас происходит, в общем-то, с вакцинацией, да. Вот такие вот… И поэтому у нас вопрос в следующем: у нас сами граждане должны понять, что вакцинация - это наилучший сейчас способ решения вопроса. Даже там с линией «омикрон», неважно. И, наконец, уже принять для себя осознанное решение, а не прятаться в кусты и не говорить, что «Другие пусть вакцинируются, конечно, - то есть мы не возражаем, у нас же демократия, пусть во… - но не мы. Пусть другие несут риски, но мы не будем нести риски. Мы риски нести не будем, но пользой общественной с удовольствием воспользуемся». У нас, к сожалению, вот такое отношение. Ну если его так дешифровать. И это очень плохо. И это, в общем, свидетельство о том, что наша страна, в общем, - ну мы по фактам смотрим - она в отстающих просто в огромную, так сказать. Она в числе самых отстающих стран по вакцинопрофилактике. Ну и потом не надо удивляться, что у нас при приходе очередного «омикрона» опять будут вспышки еще похлеще, чем с «дельта» - линией. То есть удивляться не нужно потом. То есть, если мы сами отказываемся от вакцинации, если мы не носим маски, если не соблюдаем режимы, и даже вот эти вроде бы как QR-коды нам не милы. Хотя я тоже не понимаю на самом деле. Ведь QR-коды - это всего лишь мера, сопровождающая другие меры, да. QR-коды не являются сама по себе… сами по себе противоэпидемической мерой. Это просто некое сопровождение мер. Не понятно, зачем назвали QR-коды, да. Всех, так сказать… У нас, помните, ситуация была с ИНН, да. Когда это дело водили, там штрих-коды какие-то появились. Вот эти цифровые обозначения. У нас вот эта волна общественного возбуждения, так сказать, возникла по этому поводу. Сейчас у нас очередная история с QR-кодами. Только в двумерном, видимо пространстве. Там были одномерные то есть… коды, теперь – двумерные, значит, QR-коды. Но ситуация ровно такая же. Почему нельзя было назвать как в адекватных странах – «зеленые паспорта»? Там ну зеленый цвет приятный, да, в общем, всех устраивает. Почему бы нельзя было назвать «санитарные паспорта»? Для меня это непонятно. Но, с другой стороны, я не понимаю и людей, которым говорят, что «Ну давайте хоть что-то сделаем, чтобы уже, наконец…» Ну миллиона мы уже достигли. С апреля прошлого года до конца этого года больше миллиона человек будет избыточная смертность. У нас, напомню, по последней переписи – последней, давней очень - 146 миллионов человек, да, там с небольшим населения. Вот и считайте: миллион мы потеряли избыточно, то есть сверху обычного уровня. Ну давайте продолжим такими же темпами, видимо, да, в следующем году и так далее. Или примем хотя бы какие-то меры. Потому что маски нам не нравятся, вакцины нам не нравятся, QR-коды нарушают наши права, так сказать, и цифровизация - цифровой концлагерь. Хотя я совершенно согласен с одним публицистам, который написал, что «будет не лагерь цифровой, а цифровой бардак». Виталий Млечин: Ха-ха! Николай Крючков: Как это часто, к сожалению, в России бывает, да. Вот. Нам ничего не нравится, мы… нам ничего не нравится, но мы все уповаем на чудо и на авось. Авось пронесет, авось нам что-то поможет, авось в этот раз к нам пришел добрый штамм «омикрон». Но от нас же ничего не требовалось, чтобы он пришел. Ну вот, дай бог, что он пришел и сам все проблемы за нас решил. Ксения Сакурова: Как Дед Мороз. В декабре вот мы Деда Мороза ждем, да, и вот… вот вместо него - «омикрон». Давайте еще послушаем зрителей. Людмила, Приморский край с нами на связи. Людмила, здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! Виталий Млечин: Добрый день! Зритель: У меня вопрос доктору. Приморский край, Людмила. Вот мне год назад удалили левую почку. У меня почечная недостаточность С4, креатинин 170 и малобелковая диета. Грозит диализ. Врачи… один говорит, можно делать прививку, другие говорят - ни в коем случае. Кроме того, у меня еще фибрилляция предсердий. Как быть? Виталий Млечин: Так, Николай Александрович! Ксения Сакурова: Да, спасибо! Николай Крючков: Значит, в такой ситуации, когда есть декомпенсированное тяжелое хроническое заболевание, я тоже не рекомендую вакцинироваться. Вот вы знаете, в чем проблема, да? У нас все-таки достаточное количество людей с реальными медицинскими противопоказаниями. Не с выдуманными, да, а с реальными медицинскими противопоказаниями. Но у этих людей нет никакой возможности, ну кроме самоизоляции полной, да, как-то себя защитить в нашем обществе. Потому что общество вам говорит: «А нам не надо вакцинироваться. Потому что у нас заболеваний нет, мы более молодые люди, у нас все хорошо будет. Ну вероятность маленькая, да, того, что с нами что-то будет. А как вы будете? Ну, так сказать, мы не знаем, да». Вот. У нас, к сожалению, такое общество. Мы должны это понять, да. И понять, что это нужно изменить. Это ненормальная абсолютно ситуация. Поэтому, к сожалению, в вашем случае вакцинацию не рекомендую. Для вас оптимальный режим, чтоб ваше окружение ближайшее было вакцинировано. Ну или переболело там в срок до полугода, не более этого, да. И также, пожалуйста, постарайтесь, так сказать, в магазин ходить редко. Заказывать продукты надо, если есть возможность. Я думаю, в Приморском крае вряд ли есть такая возможность. Но хотя бы раз в неделю ходить там, не по нескольку раз в неделю, да. Или не каждый день. Также не посещайте общественный транспорт в часы пик. Пользуйтесь общественным транспортом в часы, когда она более раз… Носите маску, естественно. Все стандартные, уже много раз озвученные, так сказать, меры - они работают. Они сильно снижают риск, но, опять же, полностью защиту на 100% гарантировать вряд ли вы сможете. Ну, к сожалению, да, живем все в обществе, а ваше, так сказать, окружение в обществе не желает как-то, так сказать, противодействовать эффективно распространению инфекции. Ну что делать? Ксения Сакурова: Хотелось бы еще обсудить вот это заявление Всемирной организации здравоохранения о том, что теперь вроде как не рекомендуется переливание пациентам с коронавирусом плазмы переболевших. А у нас сейчас, в нашей стране, какой протокол лечения? Какое отношение к такой методике? Виталий Млечин: Вот в метро, по крайней мере, везде развешаны сейчас… Ксения Сакурова: «Сдай плазму», да. Виталий Млечин: Да, плакаты о том, что надо это сделать, да. Николай Крючков: Я скажу так: методика допущена к применению, да. То есть она применяется, но не очень широко. А не широко применяется в первую очередь потому, что ну, скажем, есть… ну это сложно, да, сделать такие… такого рода препараты сложно. Это и система производства, и хранение, значит, и количество желающих сдать эту плазму, в общем, не настолько велико. Поэтому в этом случае это используемая технология. Она применяется, особенно в крупных клиниках там, особенно в хорошо оснащенных, да. В более мелких клиниках в регионах, в общем, скорее она не применяется. Я тоже, как и раньше, говорил и также говорю, что смысла в этом большого нет. Если есть возможность, лучше моноклональные антитела. Опять же, моноклональные антитела анти-SARS-CoV2, да. Не… именно к вирусу, да. Но при этом надо понимать, что эти моноклональные антитела необходимы при легком и среднем течении, значит, применять у людей с хотя бы одним серьезным фактором риска перехода SARS-CoV2 – инфекции – ну, ковида, в тяжелое течение. То есть не всем показаны даже моноклональные тела, тем более там плазма переболевших. Кроме того гораздо большему количеству людей уже с тяжелым течением показаны другие моноклональные антитела. Их не надо путать. Это моноклональные антитела против… к воспалительным цитокинам: интерлейкин 1, 6 и янус-киназы. Это другой вопрос. Это вполне себе хорошее, тоже применимое лечение. Плазму переболевших там я не рекомендую применять, как и раньше. Потому что, действительно, доказательств не получено. Точнее, получены доказательства, что никакого хоть сколько-нибудь значимого клинической эффекта нет, вот. Я так скажу. Ксения Сакурова: Давайте послушаем Николая из Тверской области. Николай, Здравствуйте! Виталий Млечин: Здравствуйте, Николай! Зритель: Здравствуйте! Хотелось бы услышать компетентное врея… мнение специалиста по поводу затянувшихся испытаний вакцины «КовиВак» института Чумакова относительно вот вакцины «Спутник V», которая давно уже признана эффективной. Значит, сертифицирована всеми тут и растиражирована, значит. Почему так происходит? До сих пор она испытывается. Нету никаких публикаций новых по поводу ее эффективности. И второй вопрос: стоит ли ее предпочесть на фоне, значит, многих хронических заболеваний и при отсутствии консультаций… при отсутствии возможности консультироваться с профильными узкими специалистами в силу их отсутствия просто, да? С учетом того, что эта вакцина якобы легче переносится, значит, и имеет меньше противопоказаний. Спасибо! Ксения Сакурова: Спасибо за ваш вопрос! Николай Александрович! Николай Крючков: Вопрос очень осмысленный, очень хороший, да. И, действительно, я вам скажу так: главная причина того, что нет публикаций по «КовиВаку» - ну, я так думаю, что это главная причина - заключается в том, что это не экспортная российская вакцина. Ну то есть экспорт, конечно, какой-то есть, но он небольшой. То есть в данном случае производителю, с учетом того, что произвести хоть сколько-нибудь значимые объемы не могут, - ну по причине того, что технология очень сложная, требуются особые там по… производственные площадки с высоким уровнем биологической защиты. Напомню, что «КовиВак» требует того, чтобы, значит, производили большое количество патогенного вируса изначально. Того самого, да, SARS-CoV2. И потом его, соответственно, значит, инактивировали или, в кавычках, «убивали», вот. И превращали в субстанцию, а потом в готовую лекарственную форму. Этот процесс очень непростой, требует много-много, так сказать, усилий. И у нас мало площадок - практически единицы - в России, которые, в принципе, могут такого рода продукты производить. Поэтому с учетом этого, с учетом того, что на экспорт мы особо не планируем, да, и с учетом того, что, значит, производственные мощности слабые, а, кроме того, у нас нет законодательных требований по обязательной публикации результатов доклинических и клинических исследований, в том числе инновационных лекпрепаратов. В связи с этими тремя вещами я не думаю, что стоит ждать скорой какой-то публикации более-менее там осмысленной. Надо понимать, что «КовиВак» значительно, судя по всему, менее иммуногенная вакцина чем «Гам-Ковид-Вак». Поэтому при прочих равных я ее не рекомендую выбирать. Кроме того, вы справедливо заметили, что по ней почти нет информации. Кстати, я думаю, что частота тех же аллергических реакций там не ниже, чем на «ЭпиВакКорону»… ой, чем на… чем на «Гам-Ковид-Вак», да – «Спутник V». Что касается переносимости, да, она действительно легче гораздо переносится в плане вот этих вот ранних реакций поствакцинных, да: температура, боли в мышцах, боли там в суставах, общая слабость. Это гораздо, несопоставимо реже на «КовиВаке», чем - это правда, да - чем на «Гам-Ковид-Вак». Но это не… скорее не влияет на долгосрочную безопасность. Если у вас, в принципе, есть медицинские противопоказания абсолютные. Например, тяжелое хроническое заболевание. Серьезное хроническое заболевание в стадии обострения, да, декомпенсации. То вам ни та, ни другая вакцина не показана. Если же у вас нет таких противопоказаний, то я рекомендую выбирать в любом случае «Гам-Ковид-Вак» – «Спутник V» как действительно более исследованную вакцину. Но это не значит, что если у вас выбора нет и у вас только там в регионе, значит, есть «КовиВак», и другой вакцины нет и не предвидится - ну вдруг, да, сложная такая ситуация, - то, конечно, можно использовать и «КовиВак» - это лучше, чем ничего безусловно. Это все равно вакцина, которая дает иммуногенность. Просто она значительно меньше по, так сказать, величине, да, и по характеру, видимо. Такова его… Виталий Млечин: Спасибо! Ксения Сакурова: Спасибо огромное! Николай Крючков, генеральный директор контрактно-исследовательской компании, иммунолог, был с нами на связи. Говорили мы про коронавирус. Наши коллеги продолжат обсуждать его вечером в 6 часов. Присоединяйтесь, если у вас будут еще какие-то вопросы, если остались вопросы. Не стесняйтесь, звоните к ним в эфир. Виталий Млечин: Да, мы сейчас прервемся буквально на секунду и будем говорить о Сибири. Когда Сибири наступит светлое будущее. Выясним.