Виталий Млечин: Программа «ОТРажение» в прямом эфире «Общественного телевидения России» продолжается. По-прежнему здесь Марианна Ожерельева и Виталий Млечин. И в ближайший час будем говорить о коронавирусе. Как всегда, начинаем с официальных данных. За сутки выявлено 180 622 случая заражения, 790 человек умерли, это, наверное, самое сейчас тревожное, потому что возрастает смертность вот уже существенно, 2 дня назад было 700 человек, сейчас уже 790. Ну и количество госпитализаций 18 090 человек, несколько снизилось число госпитализированных, это хорошая новость. Марианна Ожерельева: Между тем, новая вакцина Центра Гамалеи на основе трех штаммов будет защищать от возможных будущих мутаций «омикрона». Директор Центра эпидемиологии и микробиологии им. Н. Ф. Гамалеи Александр Гинцбург рассказал, что вакцина построена на новой платформе, в ней будут комбинироваться различные антигенные варианты S-белка, в т. ч. «дельты» и «омикрона». Испытания уже одобрены Министерством здравоохранения. Виталий Млечин: Тем временем некоторые регионы российские отменяют антиковидные меры. Уже завтра в Мурманской области QR-коды не будут нужны в кафе, кинотеатрах и торговых центрах. В Санкт-Петербурге с понедельника до 2 часов ночи разрешат работать ресторанам, кинотеатрам и аквапаркам. С этого же дня начнут действовать коды у тех, кто не привился, но имеет антитела. Какая ситуация в вашем регионе, тоже расскажите нам, пожалуйста: 8-800-222-00-14 – бесплатный телефон прямого эфира, 5445 – короткий номер для ваших SMS-сообщений, тоже бесплатный. Ну и по традиции уже у всех наших зрителей есть возможность задать вопрос врачу. Александр Соловьев с нами на прямой связи, врач, эксперт лабораторной диагностики. Александр Геннадьевич, здравствуйте. Марианна Ожерельева: Здравствуйте. Александр Соловьев: Добрый день. Виталий Млечин: Александр Геннадьевич, естественно, следим за статистикой очень внимательно. Судя по именно выявленным случаям заболевания, такое некое плато достигнуто, хотя бы хотелось бы в это верить. А вот что касается смертности, вот достаточно тревожно, по-моему, достаточно долго не превышала смертность 700 человек в сутки, и вот последние 3 дня как будто разгоняется. Как вы считаете, о чем это может говорить? Александр Соловьев: Ну, видите, надо признать, что ситуация развивается в соответствии с теми прогнозами, которые были уже даны в середине января и помогают нам прогнозировать ситуацию наблюдения за тем, как распространение «омикрона» происходит в других странах, где раньше начался этот процесс, соответственно, что там происходит и с госпитализациями, и с летальностью. И вот этот вот неблагоприятный тренд, связанный с ростом количества погибших, он общий в мире, к сожалению, на это указывают и представители официальной Всемирной организации здравоохранения. Это беспокоящий тренд, и в России мы его тоже наблюдаем вместе с ростом госпитализаций. Причем вчера на заседании Координационного совета сказал министр Мурашко, что у нас за последнюю неделю все-таки по стране рост госпитализаций продолжается 11%-й, растет и количество тяжелых пациентов, и это преимущественно люди старшей возрастной группы, старше 60 лет. Вот вчера опять же наглядно об этом докладывал губернатор Калужской области на Координационном совете, т. е. 65% госпитализированных – это люди старше 60 лет, и это именно та группа, в которой, к сожалению, не достигнут очень высокий охват вакцинацией. В той же Курганской области, например, люди старше 60 лет провакцинированы всего лишь на уровне, если я не ошибаюсь, 67% примерно, т. е. 30% незащищенными остаются. Марианна Ожерельева: Александр Геннадьевич, о новой вакцине все-таки Центра Гамалеи хочу спросить, насколько сейчас есть в ней потребность. И что делать (я думаю, будут эти вопросы) уже тем, кто привились существующими вакцинами? То есть третья, четвертая не предел, не повредит никак? Александр Соловьев: Ну, работа над новыми вакцинами – это очень важная работа, она ведется различными научными коллективами в мире, отрадно, что у нас в стране тоже, мы одни из лидеров по разработке в принципе вакцин и вот по этой работе в частности. Есть два направления, и в обоих направлениях Россия участвует, – это разработка интерназальной вакцины, она проходит сейчас фазу клинических исследований, и с ней связаны очень большие положительные ожидания не только у нас, но и научные работы в мире об этом свидетельствуют. А второе – это направление, связанное с созданием либо, так скажем, поливалентных вакцин, вот о которых прозвучало у вас в эфире, это сразу же от нескольких вариантов, штаммов, т. е. есть некоторая надежда, что они могут лучше защищать в будущем. Хотя вот были публикации сделаны разработчиков мРНК-вакцин, Moderna в частности, которые не увидели преимуществ в обновлении, например, только от «омикрона» вакцины. Здесь Россия идет несколько другим путем, расширяя количество антигенов, делая именно поливалентную вакцину. Увидим, как это будет сказываться. Виталий Млечин: Александр Геннадьевич, вот еще свежая новость, только что она появилась: Минздрав рекомендовал для стационарного лечения больных коронавирусом противоковидный препарат на основе антител из плазмы переболевших доноров. Вот по поводу плазмы, потому что поначалу считалось, что это очень важно и помогает, потом стали появляться мнения о том, что это неэффективно, не имеет смысла, но сейчас все-таки препарат на основе плазмы. Расскажите, пожалуйста, как это работает, насколько это официально. Может быть, это наконец лекарство от COVID, которое все ждут? Александр Соловьев: Ну, это очень разные препараты. То есть плазма – это, так скажем, менее эффективный препарат и с бо́льшим количеством возможных побочных явлений после применения ее. Гипериммунные препараты, т. е. это когда из плазмы многих доноров выделяются отдельные в концентрированном виде и в последующем вводятся очищенные иммуноглобулины, которые специфичны по отношению к конкретному виду инфекционного возбудителя, вот к коронавирусу, – это, конечно, более эффективное применение таких препаратов. Здесь можно параллель, наверное, провести с моноклональными антителами, которые нашли применение в других странах мира, в России нет собственных моноклональных антител, но вот есть возможность использования таких гипериммунных препаратов. Они не могут быть панацеей, это понятно, их невозможно, не имеет смысла на ранней стадии применять, например, заболевания, но тем не менее они могут оказать существенную помощь в ряде случаев. Марианна Ожерельева: Давайте послушаем Евгения из Орловской области. Здравствуйте, вы в прямом эфире. Виталий Млечин: Здравствуйте, Евгений. Зритель: Да, добрый день, ведущие, добрый день, врач. У меня такой вопрос к врачу. Мы вот с мамой переболели как бы, переболели амбулаторно, вот, и после болезни у нее некое такое осложнение, у нее от поясницы до колена, вот эта часть, как бы я не знаю, у нее и боли, и такие ощущения, что ее так согнуло как бы. Мне бы хотелось конкретно у врача спросить, может быть, он подскажет, что это за осложнение, что это за диагноз, потому что такая ситуация, что у нас и невропатолог отсутствует по болезни, и сделать МРТ возможности нет. Какие-то уколы ей прописали, но это ей не помогает. Она с костылем в таком как бы полусогнутом состоянии находится. Марианна Ожерельева: Спасибо. Виталий Млечин: То есть вы попали все-таки к врачу на прием? Зритель: Она была в «красной зоне» три раза, что там по анализам, врач не дал ей по поводу этого, вот конкретно по поводу этого осложнения никакого диагноза он ей не поставил, потому что сказал обратиться к невропатологу. У нас в области невропатолог тоже приболел, поэтому такая тоже ситуация. Виталий Млечин: Понятно-понятно, спасибо. Марианна Ожерельева: Стандартно, что не хватает медперсонала. Виталий Млечин: Александр Геннадьевич, можно посоветовать что-то? Александр Соловьев: Ну, на самом деле, видите, здесь ситуация такая непростая в плане того, какой совет можно дать, потому что это вот к вопросу телекоммуникационных каких-то, телемедицинских консультаций. То есть, не видя очно пациента, не имея возможности получить всю медицинскую документацию, проведенные обследования, результаты их, очень сложно дать конкретный совет, кроме как что все-таки нужно добиваться очной встречи с врачом, конечно же. И понятно, что у людей, перенесших коронавирусную инфекцию, тем более которые побывали в стационаре, а здесь речь идет о том, что трижды человек в «красной зоне» побывал, возможно, речь идет о нескольких госпитализациях, и это возрастной пациент, это всегда группа риска по различным осложнениям и со стороны нервной системы, и со стороны сердечно-сосудистой системы в постковидном периоде, который может достаточно длительное время занимать, до года как минимум наблюдение за большой группой пациентов есть осложнения. Марианна Ожерельева: Александр Геннадьевич, из Омской области пишут: «Вирус не берет ни зной, ни стужа, ни вакцина, каждая волна бьет рекорды, нагрузка на медиков не падает». Скажите, пожалуйста, все-таки, получается, мы боремся сегодня не с самим коронавирусом, а с его последствиями, когда он уже в теле человека. Есть ли какие-то механизмы выявления? Вот китайская апробация, что они хотят специальным прибором воздух проверять на наличие коронавируса. Вообще это рабочая схема, или все-таки мы вступили в эпоху вакцинации и уже из нее не выйдем? Александр Соловьев: Ну, я не могу здесь согласиться с нашим телезрителем, потому что, во-первых, все-таки за 2 года пандемии достигнуты очень серьезные, прорывные решения в части влияния на пандемию. У нас есть очень качественная лабораторная диагностика, и от стратегии правильной, всеобъемлющей лабораторной диагностики зависит в т. ч. и то, как мы справляемся с ситуацией с коронавирусом. У нас есть эффективные вакцины, они влияют на ситуацию, т. е. мы, имея сейчас колоссальное распространение «омикрона», вирус стал сверхзаразным, но тем не менее мы в процентном отношении не видим такого же количества госпитализированных пациентов, как это было раньше, тем более тяжелых пациентов, требующих реанимационных воздействий. То есть ситуация меняется. Но тут важно понимать, что не один вирус повинен в том, что мы наблюдаем, т. е. вирус и мы, мы создаем некую экосистему, которая вместе и называется COVID-19. Вирусу нужны распространители, вирусу нужно наше активное содействие, и от того, как мы все себя ведем, зависит и будущее во многом. Марианна Ожерельева: Ага, спасибо. Послушаем звоночек. Светлана из Краснодара. Виталий Млечин: Да, Светлана, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. У меня такой вопрос. Моему сыну и снохе по 40 лет, они поставили прививки, но тем не менее оба переболели коронавирусом. Сейчас они планируют вторую беременность, сноха еще не беременна, но они хотят родить второго ребенка. Вот скажите, пожалуйста, за эти 2,5 года накоплена уже какая-то статистика, отражается ли как-то на новорожденных то, что родители переболели коронавирусом? И какие рождаются детишки, здоровые не здоровые, как себя чувствуют мамочки после рождения, те, кто сделал прививки и уже переболел? Марианна Ожерельева: А по планированию беременности обращались к специалисту, т. е. вот что делать, если переболел коронавирусом, в какие сроки можно планировать? Зритель: Нет, нет. Марианна Ожерельева: Хорошо, спасибо. Виталий Млечин: Спасибо большое, очень интересный вопрос, Александр Геннадьевич. Марианна Ожерельева: Александр Геннадьевич? Александр Соловьев: На самом деле статистика накоплена, очень много данных об этом. Здесь нужно сказать, что вот данная ситуация, пожалуй, одна из таких благоприятных, потому что сначала люди защитили себя от тяжелой инфекции вакцинацией, в последующем встретились с коронавирусом, перенесли легко это заболевание, и сейчас у них сформирован т. н. гетероиммунный иммунитет, т. е. одновременно усиление произошло первоначально выработанной защиты, полученной с помощью вакцины, и научные данные об этом свидетельствуют. В этом случае какого-то риска для планирования беременности в будущем нет, и для таких родителей вполне нормально подготавливаться сейчас к беременности будущей. Малыш будет абсолютно нормально рожден, и я думаю, что все будет благополучно. Виталий Млечин: А иммунитет к коронавирусу не передастся случаем ребенку? Александр Соловьев: Иммунитет передается, выработанный у мамы, как после вакцинации, так и после перенесенного заболевания. Вот в сочетании, когда была сначала получена вакцина, а потом человек встретился с инфекцией и перенес заболевание, более высокий достигается уровень антител, более надежная клеточная память формируется. И малышу передаются антитела мамы как во время беременности, так и в последующем при грудном вскармливании. Поэтому в первые как минимум 6 месяцев после рождения такие малыши защищены. Виталий Млечин: Это хорошая новость. Марианна Ожерельева: Спасибо. Виталий Млечин: Спасибо вам большое. Марианна Ожерельева: Александр Соловьев, врач, эксперт лабораторной диагностики, был с нами на связи. Продолжаем эту тему. Виталий Млечин: Да, продолжаем, конечно. Теперь поговорим с Георгием Викуловым, кандидатом медицинских наук, директором Центра по профилактике и лечению вирусных инфекций, иммунологом-инфекционистом. Георгий Христович, здравствуйте. Марианна Ожерельева: Здравствуйте. Георгий Викулов: Здравствуйте. Виталий Млечин: Давайте сразу звонок. Галина из Москвы нам звонит. Галина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Будьте любезны, я вот немножко нахожусь в такой затруднительной ситуации. Дело в том, что в декабре месяце прошлого года мы с супругом переболели COVID. Причем, когда мне делали ПЦР-тест, он показал отрицательный, но это был COVID, у меня и в карте написано в электронной. Мне 71 год. После перенесенной болезни через полгода мы сделали прививку «Спутником V». Следующая ревакцинация, как я понимаю, должна была быть через полгода, т. е. это где-то февраль месяц вот сегодня. Но дело в том, что в январе месяце я заболела, у меня были симптомы, похожие на «омикрон». Но когда приехал врач, она мне не подтвердила, т. е. она сделала тоже тест, он у меня показал отрицательные показания, и она написала в карте, что это ОРВИ, хотя по признакам вот как бы я понимаю, очень было похоже на «омикрон». Либо это был грипп, от гриппа мы тоже с супругом прививаемся ежегодно. Вот сегодня прошло полгода после нашей первой прививки, уже должна быть ревакцинация, а после вот этого заболевания в январе месяце у меня как осложнение появился на глазе ячмень, не проходил очень долго, потом у меня образовался вот этот халязион, он у меня до сих пор до конца не рассосался, и врач-офтальмолог мне сказала, что хотя бы через месяц мне можно прививаться. Далее... Виталий Млечин: Ну понятно, в общем, ваш вопрос в том, надо ли сейчас прививаться или нет? Зритель: Нет-нет-нет, еще я один момент затрону, будьте любезны, уж выслушайте. Дело в том, что я не понимаю, каким заболеванием я болела и нужно ли мне перед ревакцинацией делать анализ на антитела, чтобы понять, что у меня вообще на сегодня, какая ситуация? Все-таки мне 71 год. Виталий Млечин: Понятно, понятно, все понятно, спасибо большое. Марианна Ожерельева: Спасибо. Георгий Христович, вот... Виталий Млечин: Давайте ответим. Георгий Викулов: Ну, учитывая, что вопрос был очень длинным, я коротко отвечу – да, целесообразно определение количественное антител IgM/IgG, обязательно в BAU в количественном формате перед, соответственно, возможной вакцинацией. Наблюдение у офтальмолога и, соответственно, консультация инфекциониста, возможно иммунолога, по показаниям. Марианна Ожерельева: Ага. Вопрос опять же, из Свердловской области пишут, что «коронавирус – все это выдумка политиков и бизнеса». Вдогонку из Тверской области, я думаю, это наш постоянный зритель из города Торопец... Помнишь, такой красивый в Тверской области? Виталий Млечин: Конечно, замечательный город. Марианна Ожерельева: Вопрос задает: «Спросите у эксперта, когда же все это закончится». Значит, вот одни говорят, что все это выдумка политиков, Георгий Христович, а другие спрашивают, все-таки если это реальность, когда это закончится? Георгий Викулов: Вы знаете, за последние 2,5 года каких я только хейтов, хайпов, мифов и фейков не слышал в отношении COVID-19. Но дело в том, что у нас есть вещдок – вирус выделен, секвенирован. Извините, предыдущий вопрос касался, что есть случаи подтвержденного COVID, неподтвержденного, – да, так, к сожалению, бывает, что не всегда мы имеем верификацию диагноза, но видим признаки вирусной инфекции. Методы диагностики улучшаются, соответственно, и лечение тоже. Кстати говоря, я не согласен с высказыванием предыдущего эксперта о том, что в России нет моноклональных антител, – созданы в стенах Федерального медико-биологического агентства вируснейтрализующие моноклональные антитела, об этом доложено, соответственно о разработке, правительству и лично Владимиру Путину. Также разрабатываются, т. е. есть направление вакцинальное, а есть направление невакцинальное, связанное с разработкой лекарственных препаратов противовирусных с прямым действием и, соответственно, моноклональных антител. Когда это закончится? Ну, мы ожидаем, прогнозируем, что в этом году пандемия будет существенно снижать свою интенсивность. К сожалению, здесь большое количество факторов задействовано, которые влияют на темпы, соответственно, распространения возбудителя. Стоит отметить, что очень большое число еще людей в странах третьего мира не получили вакцинацию, и это одна из проблем, в т. ч. возможная причина эволюции сегодняшнего коронавируса, его разновидностей. Марианна Ожерельева: Звоночек примем. Любовь из Ханты-Мансийского автономного округа. Любовь, здравствуйте. Ваш вопрос? Виталий Млечин: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я говорила, задавала этот вопрос, я думала, вам его передадут. Мне 65 лет, я первые прививки делала «Спутником V», перенесла все нормально. После этого в легкой форме болела, члены семьи болели, я болела в легкой форме, но меня никто не лечил, ничего у меня не брали, но все были симптомы коронавируса. Потом, через полгода, я сделал также «Спутником V» первую прививку, это был день понедельник, была только в поликлинике, с поликлиники доехала домой. В пятницу я почувствовала себя плохо. 14 февраля мне нужно было идти на вторую прививку. Через 7 дней мне позвонил терапевт и сказал, что сейчас мы вас 2 недели не держим, сказали только 7 дней, можете ходить, если вы хотите куда-то выходить. Температура была 3 дня, самая большая была 37,5. «Но повторно мы брать у вас этот тест не будем». Ну, я еще посидела неделю дома, потом вынуждена в магазин, куда идти. И вот сейчас 14 февраля уже прошло, я не знаю, что мне делать, через какое время мне делать эти повторные прививки и с каких начинать, никто мне конкретно, точно ничего не говорит. Вот бегущая идет, что эти антитела держатся год, – если бы они держались, те, кто переболели и вот уже как мы, допустим, были привиты, почему мы заболеем снова-то? Виталий Млечин: Понятно, спасибо большое. Григорий Христович, давайте ответим. Георгий Викулов: Ну, это один и тот же вопрос, который задают практически каждый день. Виталий Млечин: Да. Георгий Викулов: Хотя мы вроде как на родном языке объясняем, но почему-то не все слышат или не понимают смысл того, что говорят эксперты. Вакцинация не защищает на 100% от заболевания, она уменьшает тяжелое течение, риски попасть в реанимацию и умереть от коронавирусной инфекции. На сегодняшний день текущая летальность составляет примерно 2%, т. е. 2 из заболевших COVID-19 в мире погибают от этой инфекции. Что касается вопроса, вакцинация осуществляется двухкомпонентная, т. е. первый и второй компонент, и ревакцинация через полгода. Почему через полгода? Потому что есть европейские, американские, израильские исследования, которые показали, что у большинства людей, к сожалению, падает уровень антител, уровень защиты, в т. ч. клеточный иммунитет не всегда формируется после естественного заболевания и недостаточно стойкий после двухкомпонентной вакцинации. И ревакцинация, или бустер, другими словами, закрепляет этот результат и делает иммунитет более эффективным. В случае естественного заболевания и вакцинации гибридный иммунитет считается более эффективным. Через полгода, да, титр антител может сохраняться до 1,5, даже до 2 лет, есть такие наблюдения. Почему люди заболевают? Есть множество на это причин: это и прорывная инфекция, большое количество вирусной нагрузки, наличие хронических заболеваний, которые, соответственно, ослабляют иммунную защиту, прием определенных препаратов, которые могут подавлять иммунитет, и, конечно, неудачи, связанные с вакцинацией. То есть есть множество факторов, я сейчас не говорю про фальсификации, потому что понятное дело, что если человек не прошел вакцинацию, а фальсифицировал, то, конечно, он также может заболеть новой коронавирусной инфекцией. И конечно, свойства самого вируса, т. е., в частности, штамм «омикрон» очень заразный, у большинства людей вызывает легкие формы заболевания, но у 5% людей тяжелое течение. И это стоит тоже не забывать, потому что почему-то все время мы сейчас слышим, что «омикрон» – это «подарок», «живая вакцина». Извините, 5% тяжелое течение от 200 тысяч, то, что было в России несколько дней подряд, – это достаточно большое количество людей, которые нуждаются в высокотехнологичной медицинской помощи. Марианна Ожерельева: Вопрос с SMS-портала, и звоночек потом примем. Вопрос короткий: «Можно ли прививаться от гриппа после ревакцинации?» Георгий Викулов: Можно прививаться. А кто может запретить вакцинацию от гриппа? Если нет противопоказаний, человек себя хорошо чувствует, можно прививаться. Но единственное, что вакцинация от гриппа, как правило, проводится в плановом порядке и не в пик заболеваемости, сейчас гонконгского гриппа достаточно много. Поэтому нужно понимать, что, если вы соглашаетесь на вакцинацию от гриппа, но при этом вы будете контактировать с большим количеством людей, есть определенные риски наложения инфекции на не сформированный еще иммунитет. Марианна Ожерельева: Звоночек. Галина из Тулы, здравствуйте. Вы в прямом эфире, ваш вопрос? Виталий Млечин: Галина, добрый день. Зритель: Здравствуйте. Вот у меня такой вопрос. У меня дочь родила в январе... Виталий Млечин: Поздравляем. Зритель: ...не делала прививку ни до беременности, ни во время беременности. Вот теперь я ее агитирую сделать прививку, а она говорит, что кормящим матерям нельзя делать прививки. Виталий Млечин: Неправильно говорит. Марианна Ожерельева: Спасибо. Георгий Викулов: Ну, это не соответствует доказательной медицине. Проведены серьезные масштабные исследования и в России, и за рубежом: после 22-й недели беременности и кормящим матерям разрешена вакцинация, из российских вакцин это только «Спутник V». Виталий Млечин: То есть, в общем, надо вакцинироваться и все тут. Георгий Викулов: Разрешена вакцинация. Понятное дело, что могут быть индивидуальные какие-то временные медицинские отводы. Я вот хотел важный тезис озвучить, чтобы все услышали. Дело в том, что для нас, вообще для медицинского сообщества очень важно донести эту информацию, что есть люди, у которых, к сожалению, есть абсолютные противопоказания к вакцинации, и мы должны помнить об этих людях и защищать их права. Соответственно, чем больше будет людей вокруг невакцинированных, неиммунизированных, тем выше вероятность, что вот эти люди уязвимые, которым противопоказана, абсолютно противопоказана вакцинация, могут заболеть, и достаточно тяжело. Соответственно, это сильно связано с формированием коллективного иммунитета в стране. Марианна Ожерельева: Спасибо вам. Виталий Млечин: Спасибо большое. Марианна Ожерельева: Георгий Викулов, директор Центра по профилактике и лечению вирусных инфекций, иммунолог, инфекционист. Говорили мы о коронавирусе. Виталий Млечин: Да. Сейчас буквально на секунду прервемся, будем говорить о том, как лекарства, которые помогают нам, мешают природе. Марианна Ожерельева: На удивление, да. Виталий Млечин: Да.