Иван Князев: В эфире «ОТРажение», мы продолжаем. С вами Ксения Сакурова... Ксения Сакурова: ...и Иван Князев. Продолжаем в том числе следить за ситуацией с коронавирусом. За последние сутки заразились 152 337 человек, выздоровели 127 494, умерли 735. Иван Князев: Ну так вот в целом, наверное, кажется, что эпидемия идет на спад. Но все больше людей сталкиваются с последствиями перенесенного заболевания. По данным ВЦИОМ, почти 80% переболевших чувствуют симптомы постковида, в половине случаев это отсутствие запахов и вкуса, у почти 40% – общая слабость, чуть реже одышка. Из менее популярных бессонница, депрессия, тревожность, аллергия; некоторые опрошенные жаловались на ухудшение памяти, зрения, слуха, рассеянность, длительный кашель и выпадение волос. Ксения Сакурова: Есть все-таки хорошие новости – с сегодняшнего дня в России заработали QR-коды для неофициально переболевших. Для этого достаточно сдать тест на наличие антител. Сертификат можно будет получить в течение 3 дней с момента подачи заявления, он будет действовать полгода. Все подробности последних новостей коронавируса и ваши вопросы будем обсуждать с Зауром Шугушевым, доктором медицинских наук, профессором, руководителем временного ковид-госпиталя. Заур Хасанович, здравствуйте. Иван Князев: Приветствуем вас. Заур Шугушев: Добрый день. Ксения Сакурова: Ну, прежде всего, давайте поговорим о том, оправданы ли наши надежды на то, что эпидемия идет на спад. Вот мы видели графики, кажется, что заболеваемость снижается. По вашим ощущениям, по тому, что вы сейчас видите, все-таки какая тенденция? Заур Шугушев: Ксения, у меня примерно то же самое ощущение, что все-таки происходит снижение, хотя и небольшое, не драматическое, но тем не менее количество госпитализаций падает. Это видно и из официальной статистики, это видно и из количества госпитализированных в стационар по крайней мере у нас, в наш... Соответственно, у нас полностью совпадает ощущение о том, что, не знаю, конец ли это очередной волны, но количество госпитализаций действительно снижается. Иван Князев: Тут даже, понимаете, еще какие-то личные ощущения. Раньше там вау, сосед заболел, ой, тяжело болеет, и у многих были вот такие знакомые, которые прямо тяжело болеют. А сейчас люди как-то ведут себя более расслабленно, да вроде и знакомые все уже либо переболели, либо... Ксения Сакурова: Ну, болеют многие, но, кажется, это уже действительно стало похоже на обычную простуду у многих. Заур Шугушев: Вы знаете, если мы возьмем общее количество, допустим, умерших, то мы с вами видим, что примерно около одной и той же цифры все это происходит. То есть, на мой взгляд, коронавирус, к сожалению, как уносил жизни, в каком объеме, примерно в таком же объеме и уносит. Просто появилось большое количество пациентов, кто очень легко переносит, поэтому есть ощущение, что это достаточно простое заболевание. Но, на мой взгляд, пока до критериев обычного острого респираторного вирусного заболевания все-таки COVID далеко. Иван Князев: Расслабляться не стоит? Заур Шугушев: Считаю, что нет. Ксения Сакурова: Давайте хорошую новость обсудим о том, что с сегодняшнего дня у нас заработали QR-коды для неофициально переболевших. Что сейчас уже известно? Как можно сдать тест на антитела и как быстро можно получить сертификат? Есть ли какое-то минимальное количество антител, которое должно быть для получения этого документа? Заур Шугушев: На сегодняшний день, насколько мне известно, минимальный уровень антител не прописан, т. е. вам достаточно сдать антитела в любой... лаборатории, которая, соответственно, автоматически передает все данные на единый портал. Как только на едином портале появляются данные об уровне антител, соответственно, вы имеете право на получение QR-кода. Иван Князев: Это кровь из вены? Заур Шугушев: Да, все верно. И соответственно, длительность, насколько мне известно, около года, и пока не прописано, нет, я так понимаю, пока четкого представления о повторной сдаче, соответственно, насколько все это будет легитимно по длительности. Иван Князев: Заур Хасанович, а смысл всего вот этого вот сейчас по антителам – он какой? Заур Шугушев: Ну, я так понимаю, все-таки есть необходимость понимания настоящего иммунитета коллективного т. н. То есть раньше мы все время считали по пациентам, которые привиты, и считали тех, кто переболел. Сейчас, я так понимаю, есть необходимость все-таки понять, сколько у нас жителей России имеют иммунитет, или же приобретенный с помощью вакцины, или, соответственно, после перенесенного заболевания. Иван Князев: То есть это не для того, чтобы зашел человек или его не пустили в ресторан либо на мероприятие, потому что QR-кода нет, потому что заразит и т. д.? Заур Шугушев: Ну, вообще, естественно, наверное, последнее, что думает государство, – это о том, чтобы ограничить человека. Все это делается только для одного – чтобы улучшить, чтобы система здравоохранения лучше справлялась с потоком пациентов. Ксения Сакурова: Но мы правильно понимаем, что сейчас все-таки сдать такой тест можно только в платной лаборатории? Бесплатно по ОМС его сделать нельзя? Заур Шугушев: Насколько я знаю, да. Иван Князев: Давайте послушаем наших телезрителей, у нас уже шквал звонков. Лариса, Московская область. Приветствуем вас. Зритель: Здравствуйте. Ксения Сакурова: Здравствуйте. Зритель: Скажите, пожалуйста, вот никак не могу добиться ответа на вопрос. Вот я первую прививку сделала 15 января, у меня вторая была на 5 февраля. Я заболела, и до сих пор я не могу сказать, что я окончательно выздоровела, кашель остался, не знаю чем, может быть, COVID болела, не знаю, но в легкой форме. Когда вторую прививку мне теперь? Предельный срок есть между первым компонентом COVID-19 и вторым? Есть предельный срок, или бесполезно уже это все? Иван Князев: Да, спасибо вам. Заур Шугушев: Лариса, тут очень жалко, что вы не сдали все-таки ПЦР-тест и мы не понимаем, чем вы болели, ковид-инфекцией или все-таки каким-то другим вирусным заболеванием. Если вы переболели COVID, то второй компонент не требуется. Если это был не COVID, то, соответственно, вы имеете право до 90 дней выполнить вторую прививку, второй компонент прививки. Иван Князев: Заур Хасанович, мы вот почему вспомнили про личные ощущения? Потому что ну сейчас и многие телезрители тоже интересуются, ну вроде уже когда-то переболел «дельтой», вроде уже была первая прививка, а сейчас-то есть смысл снова идти и вакцинироваться, когда уже на спад идет? Заур Шугушев: Безусловно имеет. Объясню свою логику. Во-первых, мы не знаем, какой у нас штамм впереди, это первое. Второе: мы не знаем, насколько быстро у нас организм отреагирует. Считается, что после месяца после второй вакцинации, после второго компонента, через месяц возникает уже полноценный иммунитет, который готов бороться, соответственно, с инфекцией. Поэтому... А безопасность вакцины, она очень высокая, там меньше доли процента серьезных побочных эффектов. Поэтому прививаться однозначно требуется, на мой взгляд, потому что это просто взгляд в будущее, это уверенность в том, что в ближайшие 6 месяцев, что бы ни случилось в мире, ваш организм будет защищен. Иван Князев: Просто тут же опять вопрос тогда, чем прививаться, все тем же «Спутником»? И какие штаммы тогда у нас появятся? Заур Шугушев: На сегодняшний момент «Спутник V», соответственно, от первых штаммов была практически 95%-я защита, сейчас 70% защитная считается от «дельты». Но в любом случае это очень серьезные цифры защиты организма, т. е. 70% защиты – это, на мой взгляд, очень достойно для любого лекарственного препарата, не то что для вакцины. Поэтому, на мой взгляд, я не вижу по крайней мере возможности таких штаммов, которые будут, скажем так, вакцина против них будет бесполезна. Более того, давайте с вами порассуждаем риск – польза. Риск от вакцинации практически нулевой, польза даже потенциально достаточно большая – так почему не привиться? Исходя из какой логики? Для меня это в принципе непонятно. То есть однозначно прививаться. Ксения Сакурова: Давайте послушаем еще наших зрителей. Наталья из Москвы с нами на связи. Наталья, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Вопрос у меня такой. Я вот болею рассеянным склерозом уже много лет, и до пандемии всегда говорили, что при рассеянном склерозе вообще противопоказаны любые прививки, нельзя делать. Сейчас, наоборот, рекомендуют сделать. Как понимать это? Изменилось что-то? Ксения Сакурова: Да, спасибо. Заур Шугушев: Наталья, конечно изменилось. Во-первых, вам надо понимать, что при рассеянном склерозе поражаются в т. ч. нервные волокна, а коронавирус в первую очередь поражает нервную систему, с чем, собственно, и связаны все те симптомы, которые Ксения с Иваном озвучили, то, что у пациентов депрессии возникают, с запахом проблемы, с чувствительностью и т. д. Это поражение нервной системы. Соответственно, при испытании «Спутника V» не было никаких проблем у пациентов с заболеваниями в т. ч. и нервной системы, поэтому однозначно следует делать вакцинацию, и при этом однозначно на сегодняшний момент известно, что коронавирус поражает нервную систему. Поэтому здесь двух мнений быть не может, спокойно можете идти и прививаться. Ксения Сакурова: Мы уже говорили сегодня о том, что большинство тех, кто переболел, сталкиваются и с симптомами постковида, 80%, и, насколько я понимаю, это действительно уже в целом огромный процент населения. Как долго человек может сталкиваться с этими последствиями? Насколько пагубно для организма вообще перенести такую инфекцию? И стоит ли ожидать не только вот каких-то ближайших последствий, слабость, потеря обоняния, но вообще некоего такого отложенного влияния на здоровье? Заур Шугушев: Безусловно. На сегодняшний день уже есть данные об отложенном, об отсроченном воздействии ковид-инфекции на организм. Здесь все достаточно просто: чем больше у человека, скажем так, узких мест, т. е. мест таких тонких, т. е. это хронические заболевания, тем чаще, к сожалению, возникают долгосрочные последствия ковид-инфекции. Это, допустим, вот я по крайней мере как кардиолог часто встречаюсь при гипертонии, соответственно, она хуже начинает течь, более злостно. У людей со стенокардией, у них чаще возникают, к сожалению, неприятные события, такие как инфаркт и инсульт. То есть по кардиологии, по сердечно-сосудистой системе я вижу однозначно прогрессирование этих процессов после перенесенного ковид-заболевания. Скажем так, у условно здоровых пациентов, на мой взгляд, это лучше немножко протекает, но долгосрочные эффекты, на мой взгляд, также, к сожалению, в той или иной форме будут однозначно. Если говорить о сроках, это также зависит от изначального состояния здоровья. Но я могу вам сказать, что я наблюдал у очень многих условно здоровых пациентов, скажем так, не тяжелые для здоровья, но очень мучительные для самочувствия изменения состояния. То есть они действительно очень долго впадали в депрессию, страдали тем, что долго не могли запомнить какую-то информацию, снижение памяти, снижение работоспособности и т. д. Я наблюдал до 8 месяцев данную картину у некоторых пациентов. Иван Князев: Ага. Ксения Сакурова: Но это проходит само или, к сожалению, без помощи специалистов здесь вообще нельзя справиться? Заур Шугушев: Это очень обширный такой вопрос, наверное, на который я однозначно ответить не смогу. Но на сегодняшний день могу сказать, что, к сожалению, специфического лечения постковидного синдрома не существует. Тем не менее, каждый отдельный случай стоит обсуждать с лечащим врачом, потому что как минимум лечащий врач может уменьшить симптоматику и улучшить общее самочувствие. Поэтому однозначно лечение следует проходить у доктора, но тем не менее какого-то специфического общепринятого лечения на сегодняшний момент не существует. Иван Князев: Заур Хасанович, а вот еще все-таки немножко по последствиям даже не каких-то конкретных людей, а в целом для популяции. Ну вот у человек пропадает обоняние на год или еще что-то, значит, какие-то изменения в мозгу происходят. Вот мы как биологический вид, ученые уже понимают, как на нас отразится коронавирус вот этот вот? Заур Шугушев: Уже есть данные, к сожалению, наших зарубежных коллег о том, что болезнь Альцгеймера, т. е. это по сути слабоумие, оно чаще начинает развиваться, т. е. его чаще начинают наблюдать в популяции. То есть это говорит о том, что, к сожалению, есть долгосрочное очень негативное влияние коронавирусной инфекции, в частности, на головной мозг. И здесь ждем, конечно, новых данных, но уже сейчас те данные, которые есть, они очень пессимистичны, что, к сожалению, количество нервных, скажем так, заболеваний, связанных с нервной системой, в т. ч. и такие тяжелые заболевания, как синдром Альцгеймера, они только будут увеличиваться. Иван Князев: Просто нас еще пугают различными проблемами с сердечно-сосудистой системой. Будет ли все это передаваться, ну я не знаю, по наследству как-то или еще что-нибудь? Заур Шугушев: Наверное, по наследству достаточно рано говорить, у нас пока очень короткий период наблюдения пациентов, мы с вами понимаем, что практически пандемия с начала 2020 года, соответственно, мы пока только видим непосредственные и, скажем так, условно ближайшие осложнения от ковид-инфекции. Если говорить о передаче будущим поколениям, на мой взгляд, пока рановато, все-таки, насколько я знаю, сейчас таких данных нет. Иван Князев: Ну а теоретически хотя бы? Ну потому что мы же привыкли, да: в роду были гипертоники – значит, ты в группе риска. Вот здесь вот предположить можно хотя бы? Заур Шугушев: Вы знаете, скорее нет, чем да, потому что все-таки та же самая гипертоническое, сердечно-сосудистые, онкологические заболевания, они во многом генетически детерминированы, а все-таки вирусное заболевание – это, соответственно, приобретенное нами чаще всего воздушно-капельным путем. Оно может оставлять свои следы, соответственно, неприятные, но говорить о том, что это скажется на наших следующих поколениях, на сегодняшний день по крайней мере такой вывод делать, на мой взгляд, рано. Ксения Сакурова: Давайте еще послушаем зрителей. Надежда из Москвы. Надежда, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Ксения Сакурова: Да, слушаем вас. Зритель: Скажите, пожалуйста, вот я переболела в ноябре 2021 года, у меня есть на данный момент медотвод (я буду очень коротко). Мне положен QR-код? Заур Шугушев: Скажите, пожалуйста, а медотвод у вас по какой причине? Зритель: Ой, у меня воспаление суставов. Заур Шугушев: Это не медотвод. Зритель: Невозможно сейчас, боли страшные. Заур Шугушев: Это не медотвод, это ваше нежелание, скорее всего, делать вакцинацию, потому что вам никто не выдаст медотвод из-за болей в суставах. Поэтому если мы говорим на сегодняшний момент о получении QR-кода, вы должны или сдать тест и увидеть, что вы действительно переболели, или же сделать прививку. На вашем месте я бы сделал второй вариант, все-таки сделал бы прививку. Ксения Сакурова: Через сколько после перенесенного заболевания? Вот Надежда в ноябре переболела. Заур Шугушев: Уже все сроки пройдены, спокойно можно делать идти прививку. Ксения Сакурова: Уже можно делать. Иван Князев: Клавдия, Оренбург у нас на связи. Клавдия, приветствуем вас. Зритель: Здравствуйте-здравствуйте. Клавдия Егоровна. Только что, только что выписалась из больницы, переболела очень-очень тяжело. Я хочу спросить. Вот мне назначили лечение при выписке. Вот я прошла это лечение, а дальше мне что нужно делать? И нужно ли мне делать прививку? До этого я сделала все три прививки. Иван Князев: Ага, спасибо. Ксения Сакурова: Спасибо. Заур Шугушев: Значит, смотрите, очень важно, считают по рекомендации Минздрава, через 6 месяцев от перенесенного заболевания вы можете не выполнять вакцинацию, соответственно, через 6 месяцев надо обязательно будет выполнить вакцинацию. Если вы сделали все три прививки, с большой долей вероятности они именно и помогли вам пережить ковид-инфекцию: учитывая, что вы тяжело перенесли, можете себе представить, какая была бы картина, если бы вы были не привиты и ваш организм заранее не был бы готов к встрече с вирусом. Ксения Сакурова: Заур Хасанович, вот сейчас очень много говорят про необходимость реабилитации после COVID. С вашей точки зрения, какой набор действий необходим и достаточен для того, кто знает про себя, что переболел, неважно, тяжело, не очень тяжело, чувствует себя, может быть, слабо, но не совсем понятно, куда с этой слабостью идти, что с этим вообще дальше делать. Заур Шугушев: На мой взгляд, здесь очень важно понять, насколько, скажем так, симптомы мешают каждодневной жизни. То есть если это симптомы, которые лимитируют каждодневную активность обычную вашу бытовую, то, естественно, стоит обратиться в поликлинику с конкретными жалобами. Если конкретных жалоб нет, есть желание просто, скажем так, понимать, в каком состоянии организм, для этого у нас есть большое количество различных чекапов, различных программ, которые, скажем так, скрининговые, которые могут понять по крайней мере при ближайшем рассмотрении, в каком состоянии находится организм после перенесенной инфекции. Иван Князев: Хабаровск у нас сейчас на связи, Марина дозвонилась. Марина, приветствуем вас. Зритель: Здравствуйте. Ксения Сакурова: Здравствуйте. Зритель: Скажите, пожалуйста, вот делали прививку в начале ноября, и вот сейчас я заболела, такое недомогание сильное, слабость, но температуры особой нет, но горло першит, кашель есть. И муж так же заболел, я хуже, мужу немножко полегче. Прививку делали в ноябре «Спутник Лайт». Иван Князев: Да, понятно, спасибо. Заур Шугушев: Марина, в чем вопрос? Иван Князев: Ну, видимо, почему после прививки заболел человек. Я так понимаю, в легкой форме болезнь протекает же, судя по... Заур Шугушев: Это во-первых, в легкой форме. Во-вторых, прививка, конечно, уменьшает количество заражений, но она от них не страхует. Самый важный момент, который необходимо понимать по вакцинации, – это то, что вакцина предотвращает тяжелые случаи развития заболевания и, соответственно, госпитализацию с искусственной вентиляцией легких, вот от этого в первую очередь защищает вакцинация, не напрямую, к сожалению, от заражения. Она снижает, но неполностью. Иван Князев: Заур Хасанович, хочу у вас как у медика поинтересоваться. Я так понимаю, у нас вообще в здравоохранении должно появиться отдельное направление, да, реабилитации людей, которые перенесли коронавирус? Как это может выглядеть? Заур Шугушев: Ну, насколько я понимаю, у нас вообще есть целая специальность реабилитации, она достаточно давно и успешно развивается в России. На мой взгляд, она просто, наверное, сейчас будет в основном заниматься пациентами после коронавирусной инфекции, т. е. это будет большой достаточно пул пациентов и большой спрос, скажем так, на эту услугу будет. И насколько мне известно, там отдельную вряд ли специальность для этого следует, на мой взгляд, вводить, достаточно той специальности, которая у нас есть, это реабилитолог и, соответственно, стационары, которые специализируются по реабилитации. В частности, у нас в «РЖД-Медицина», соответственно, есть специальный стационар, который именно специализируется на пациентах после перенесенного ковид-заболевания, там работают обычные врачи-реабилитологи, неврологи, узкие специалисты и т. д. Иван Князев: Но просто у нас не так-то много таких стационаров-то по реабилитации. Ксения Сакурова: Хватит ли их на всех? Иван Князев: А здесь, может быть, уже действительно на поток это все нужно поставить? Ксения Сакурова: Профилактории когда-то были, какую-то такую систему, может быть, стоит расширить? Заур Шугушев: Я с вами абсолютно согласен. Насколько я знаю, такие, собственно, планы и есть у правительства Российской Федерации. Насколько помню, президент выступал именно с такой инициативой, что требуется, скажем так, поголовная, не то что поголовная, достаточно массовая проверка пациентов после перенесенного ковид-заболевания и, соответственно, в дальнейшем их дальнейшая реабилитация и лечение возможных выявленных заболеваний. Насколько я знаю, сейчас активно эта работа ведется, и, насколько я понимаю, она в ближайшее время будет реализована. Ксения Сакурова: Давайте еще послушаем зрителей. Елена из Вологды. Елена, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Приятно вас видеть, слышать, всегда смотрю вашу передачу. У меня к доктору такой вопрос. Я переболела год назад, потом, видимо, получила еще, переболела раз, и сейчас у меня антител титр в 2 раза выше нормы, я сдавала 18 января этого года. Вот сейчас вышел вот приказ, что можно получить QR-код, – мне нужно заново сдавать, или вот этот месяц, который прошел, действителен будет этот анализ? Заур Шугушев: Спасибо, Елена, за вопрос. Насколько мне известно, важным является появление вашего титра антител на едином портале; как только он появляется на едином портале, вы имеете право запрашивать, соответственно, QR-код. Но на единый портал, насколько мне известно, сейчас направляется все-таки QR-код после сдачи, скажем так, вот сейчас уже, в наше время. Если он у вас уже есть на портале, то вы, соответственно, на мой взгляд, можете просто обратиться с этим вопросом напрямую туда и выяснить, будут ли они засчитывать месячной давности уровень антител. Иван Князев: Заур Хасанович, а как у нас сейчас продвигаются дела с вакцинацией подростков? И как вообще они болеют? Какие последние наблюдения есть, какие последние тенденции? Потому что там месяц назад говорили об этом много, сейчас вроде как-то меньше стали. Заур Шугушев: Насколько мне известно, там есть какие-то трудности в плане набора пациентов для исследований. На сегодняшний день все-таки это все еще стадия исследования, вторая и третья. На сегодняшний момент вакцинация для подростков, насколько мне известно, ее в широкой практике, так, как для взрослого населения, нет, т. е. она не допущена к массовой вакцинации, «Спутник P», по-моему, она называется. Как переносят подростки? Опять же, я могу судить только как амбулаторный врач, так как у нас стационар только для работы со взрослым населением. Насколько мне известно, сейчас подростки и дети, они и раньше активно переносили ковид-инфекцию, но у них это все протекало в бессимптомной форме, а сейчас мы просто стали видеть заболевание, т. е. мы стали видеть, что подростки и дети болеют. И соответственно, к сожалению, чаще стали появляться случаи тяжело перенесенной ковид-инфекции. У меня, к сожалению, в моей практике есть два пациента, оба подростка, у которых перенесенное заболевание, к сожалению, привело к развитию серьезных сердечно-сосудистых осложнений. Иван Князев: Вот, а у них... Да, я к этому, собственно, и вел – у них постковидный синдром так же развивается, как у взрослых? Заур Шугушев: У них, к счастью, реже развивается, но, к сожалению, намного сильнее. То есть если у них проявляются какие-то последствия, то они носят не такой общий характер, как у взрослого населения, а это уже конкретные, к сожалению, диагнозы, которые выставляются врачами. Иван Князев: Ага... Ксения Сакурова: Галина, Волгоград на связи. Галина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Вопрос доктору можно? Ксения Сакурова: Конечно. Зритель: Ответьте, пожалуйста. В 2017 году поставили диагноз «дискоидная красная волчанка». Прошла лечение в стационаре, которого хватило только на один месяц. Дальше практически лечения никакого не было. И еще хейлит. И в выписке была запрещена вакцинация, антибиотики, витамин D. Есть еще хронические заболевания сердечно-сосудистые и ЖКТ. Можно ли мне делать прививку и какую? Признаки вот дискоидной волчанки, которые у меня были, и хейлита практически круглогодичны. Иван Князев: Ага. Заур Шугушев: Галина, еще раз повторюсь, мы с вами можем говорить о любых заболеваниях, о системной красной волчанке, о проблемах, неважно, со стороны органов и систем. Тут важно очень четко одну вещь понимать: COVID когда поражает организм, он именно в первую очередь поражает места, где есть хронические воспаления, есть хронические заболевания, есть хронический процесс. Вакцинация на сегодняшний момент, абсолютное противопоказание к вакцинации по крайней мере «Спутником V» только одно – это непереносимость компонентов вакцинации, чего у вас нет. Поэтому у вас нет никаких противопоказаний, более того, на мой взгляд, у вас прямые показания к как можно более скорейшему выполнению вакцинации. Иван Князев: Ну и, наверное, последний вопрос, Заур Хасанович, вам сегодня по поводу новых штаммов. Я уже, честно говоря, перестал следить за количеством мутаций, которые там у «омикрона» появляются и еще у кого-то. Какие они могут быть? Потому что пугают, что могут быть прямо очень смертельные, тяжелые. Заур Шугушев: Ну, хочется надеяться все-таки, что COVID будет развиваться по классическому сценарию развития всех острых респираторных вирусных инфекций, т. е. он найдет себе место, скажем так, в окружающей среде. Ведь смысл COVID не в том, чтобы убить своего, скажем так, хозяина, а в том, чтобы с ним совместно сосуществовать, как это делают острые респираторные вирусные заболевания. Поэтому, на мой взгляд, все-таки я очень надеюсь, что это пример того, что вот сейчас «омикрон», что следующий штамм, он будет еще легче и со временем придет к тому же уровню активности, что и все остальные штаммы, вызывающие респираторные инфекции. Ксения Сакурова: Спасибо большое! Заур Шугушев был с нами на связи, доктор медицинских наук, профессор, руководитель временного ковид-госпиталя. Мы продолжим говорить о последствиях коронавируса, не уходите далеко, буквально через несколько секунд.