Виталий Млечин: У нас сегодня нет никакой интриги. Будем начинать, естественно, нашу программу ситуацией с коронавирусом. «Чтобы сдержать распространение инфекции, нужны новые ограничительные меры», – так считает вице-премьер Татьяна Голикова. На заседании президиума координационного совета по борьбе с коронавирусом она предложила сделать нерабочими дни с 30 октября по 7 ноября. В регионах с наиболее сложной ситуацией режим нерабочих дней может начаться уже гораздо раньше – 23 октября. Тамара Шорникова: Глава правительства Михаил Мишустин инициативу поддержал, он обратил внимание на то, что заболеваемость ковидом в России растет, и сейчас важно сдержать распространение инфекции. «Практика предыдущих ограничений показала эффективность подобных мер», – сказал премьер. Виталий Млечин: Ситуация в некоторых регионах критическая, прямо скажем так. В Ивановской области занято 97% коек, в Самарской области – 93%, в больницах Нижегородской области осталось 10% мест для ковидных больных. Проблему с нехваткой коек в стационарах признали и власти Башкирии, а губернатор Орловской области Андрей Клычков прямо сообщил жителям, что койки для больных коронавирусом в регионе закончились. Тамара Шорникова: О новых мерах против COVID-19 в Москве объявил мэр столицы Сергей Собянин. С 25 октября 2021 года по 25 февраля 2022 москвичи старше 60 лет и граждане, страдающие хроническими заболеваниями, должны соблюдать домашний режим по месту постоянного жительства либо на садовых участках. Прогулки и занятия физкультурой на воздухе не ограничиваются. Тем, кто прошел вакцинацию или переболел в течение последних шести месяцев, домашний режим соблюдать не нужно. Виталий Млечин: Кроме того, с 25 октября работодатели, действующие на территории Москвы, обязаны перевести на дистанционный режим работы не менее 30% от общего числа сотрудников и всех работников старше 60 лет, страдающих хроническими заболеваниями. Требования об удаленке не распространяются на переболевших или прошедших вакцинацию. Предприятия сферы услуг должны обеспечить вакцинацию не менее 80% от общего числа сотрудников. Прививку первым компонентом необходимо сделать до 1 декабря. Тамара Шорникова: На этом фоне сегодня поставлен новый антирекорд смертности. За сутки от коронавируса в стране умерли 1015 человек. Выявлено 33 740 случаев заражения. Виталий Млечин: Ну и завтра ситуацию правительство будет обсуждать с президентом. Как раз, собственно, главный вопрос: вводить ли выходную неделю, готова ли страна к ней, готовы ли мы все? Ну и самое главное – что нам делать с коронавирусом? Как защитить себя максимально эффективно будем обсуждать прямо сейчас и весь ближайший час. Пожалуйста, позвоните на 8 800 222 00 14 или напишите сообщение на короткий номер 5445. Расскажите как ситуация в вашем регионе: есть ли свободные места в больницах, есть ли лекарства, приезжает ли скорая, ну и самое главное, сколько людей болеет среди ваших знакомых. Если вы, например, не дай бог, тоже заболели, позвоните и расскажите, как вас лечат. А мы побеседуем с доктором медицинских наук, врачом-терапевтом, иммунологом Владиславом Жемчуговым. Владислав Евгеньевич, здравствуйте. Владислав Жемчугов: Здравствуйте. Виталий Млечин: Владислав Евгеньевич, ну, раз обратили внимание на проблему, не просто обратили внимание, а уже с конкретными предложениями выступили на уровне федерального правительства, значит дело плохо, правильно мы понимаем? Владислав Жемчугов: Правильно понимаем, но это можно было предположить, но, к сожалению, большинство людей к вирусу относятся с пренебрежением: человек – царь природы, а вирус – нечто такое, что там как таракана, дихлофосом посыпал и все, и его нет. Конечно, это достижения медицины способствовали такому мировоззрению. Но, однако, природа показывает, что она наравне с человеком живет на планете и вполне… Короче говоря, с вирусом надо договариваться. Что произошло? Произошла мутация, которая сделала вакцину слабее на 30% и, мало того, у тех, кто переболел, вот этот вот коллективный иммунитет тоже сделала примерно на 30% слабее. Вирус поменял тот белок, к которому направлены вот эти вот защитные антитела. В результате началась пробуксовка в формировании коллективного иммунитета. Если мы ожидали, что в мае-июне мы получим уже окончание этой эпидемии, и будет иммунитет до 90%, то все началось по новой в связи с дельта-штаммом. Дельта-штамм вызывает заболевание у переболевших как раз на то количество, на 30%. В результате мы имеем пик и должны с ним как-то справляться. Но уже, конечно, меры отлажены. Вы правильно сказали, что вот этот вот мини-локдаун, я бы так сказал, он себя продемонстрировал. Каникулы, удаленка. Мы срежем пик заболеваемости, и позволим врачам тщательнее выполнять свою работу, хотя они и так, конечно, там стараются, но, тем не менее, всем всего чтобы хватало, чтобы люди не умирали. Потому что вот эта вот летальность, она, конечно, тяжело смотрится даже с экрана. Виталий Млечин: Владислав Евгеньевич, а вот такое… именно такая форма, то есть неделю сделать выходной – это эффективная мера по борьбе с распространением коронавируса? Ведь мы прекрасно понимаем, что если все будут сидеть дома, то да, конечно, вирус не будет передаваться. Но выходная неделя, это же не значит, что люди дома будут сидеть, а, скорее, даже наоборот, очень легко предположить, что те, кому не надо на работу, поедут в гости, на природу, еще куда-то, прекрасно проведут время, и в результате мы можем получить только новую вспышку. Владислав Жемчугов: Да, в этом что-то есть. Но все-таки осенний период. И, как сказать, тут надо людям объяснять, что, например, на улице заразиться практически невозможно: вирус улетает, даже если его там кашлять и высмаркивать, извините, в большом количестве, он улетает, никого не успев заразить в такую погоду. Поэтому гуляйте спокойно, в парках спокойно, без проблем. Что касается общественных каких-то мероприятий, то рестораны, кафе и все прочее, ввели там локдаун, ой… Тамара Шорникова: QR-коды. Владислав Жемчугов: QR-коды. Поэтому там, если будут люди вакцинированные, у них, конечно, тоже есть вероятность заразиться, но очень маленькая и в легкой степени. Поэтому QR-коды наряду с удлиненными каникулами – очень эффективная мера, чтобы уменьшить количество заболевших и снизить количество погибших. Тамара Шорникова: Владислав Евгеньевич, вы сказали, что мутации ослабили эффективность вакцины на 30%. А может дальнейшая мутация ополовинить эффект от вакцины или все-таки вот тот темп прививочной кампании, которая сейчас есть, нравится нам или нет, не позволит уже прямо так сильно опустить? Владислав Жемчугов: Закономерный вопрос. И тут надо опять сказать, что вирус – разумное в плане своей всей популяции существо, которое стремится размножиться, как все живое, и занять новую территорию, да. Ну, человечество тоже: поползновения на Марс, в Марианскую впадину, куда там еще, да, на Гималаи. А вирусы хотят, им это удалось. В данном случае коронавирус. В результате мутации он получил возможность паразитировать на человеке, в результате чего человек его разнес по всей планете. Вот цель достигнута. Значит дальше человечество вводит вакцинацию, коллективный иммунитет, переболевшие. Вирус опять отвечает. И новые мутации, они будут отбираться естественным отбором прямо по Дарвину, как в учебнике, такие, какие будут обходить этот иммунитет. И, если будет 50% и меньше, я уже говорил об этом, то срочно понадобится новая вакцина, потому что мы будем буксовать на месте в формировании коллективного иммунитета или бегать, как та собака не очень интеллектуальная за своим хвостом. Тамара Шорникова: Вот SMS, которые приходят нам от телезрителей, например, Новгородская область: «Куда делся индийский штамм в Индии с их плотностью населения, с их, – ну это мнение телезрителя, – антисанитарией?» Владислав Жемчугов: Да антисанитария там такая условная, благодаря нашим телевизионным, во многом, программам, которые показывают вот такие там. А там на самом деле очень высокоинтеллектуальная, высококультурная нация, которая тысячелетия существует со всякими инфекциями, и ничего с ними не происходит плохого. Конечно, да, там, прошу прощения, даже трупы сжигают. Это само по себе очень эффективная мера предотвращения заражения чем-то. Виталий Млечин: Средневековая только, да, такая. Владислав Жемчугов: Я шучу. Значит здесь, что касается индийского штамма, его вытеснил дельта-штамм, потому что да, как новая конструкция мерседеса на рынке вытесняет предыдущие. Или «Лада-Приора», прошу прощения, вытеснила первую единичку. Это неизбежный процесс: новое вытесняет старое. Виталий Млечин: Послушаем звонок. Тамара Шорникова: Да. Игорь из Москвы. Здравствуйте. Виталий Млечин: Игорь, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Вы знаете, вот у меня такая история. Во Владимирской области – история не московская – во Владимирской области папа подруги моей жены, он заболел ковидом, у него взяли ПЦР. Шесть дней. В среду взяли, нет, в пятницу взяли, в среду только он был готов. И в общем шесть дней делали ПЦР, и в результате, когда сделали, забрали его в больницу, и через два дня он умер. Тамара Шорникова: Сочувствуем. Виталий Млечин: Да. Ничего себе. Владислав Евгеньевич, скажите, пожалуйста, а, если бы вот раньше его в больницу, то есть… Владислав Жемчугов: Мы, в том числе и с вами в вашей программе говорили, что нужно начинать с первого дня, да, лечить. У меня шесть публикаций на эту тему, прошу прошения, даже президент Путин, ну, не даже, он молодец, что на этом он укорил Роспотребнадзор за медленную диагностику, позднюю. Потому что в первый день начатое лечение, оно как раз позволяет не дать утяжелить пациенту, дойти до реанимации и погибнуть там. Потому что, ну, у нас такая психология: в первый день человек думает, а что у него там, температура какая, туда-сюда. И что пить, таблетки или лучше в баню сходить. То есть вот эти вот размышления. Потом почитают интернете, а там пишут всякую чепуху на эту тему. А потом, когда врача вызвали, а врач пришел черт-те когда, и в результате человек десять дней без лечения. Этим вирус воспользовался, и новая модификация дельта, она сократила инкубационный период за счет нового способа проникновения в клетки вполовину. То есть уже к четвертому дню у человека тяжелейшая пневмония, он уже требует реанимации и кислорода. То есть мы не… еще раз говорю, люди не понимают, что вирус в этом плане разумное существо, и он бьется за свою жизнь. Вот так. Поэтому к нему надо так же относиться. Виталий Млечин: Да. Это, конечно, перспектива-то не очень. Побеседовать с коронавирусом, попросить его уйти, но не очень получается. Владислав Жемчугов: Смотрите, отвечают наши власти тем, что ввели, я не знаю только, это в Москве или во всех регионах, вот это вот, в школах анализы ускоренные. Это замечательная тема, она как раз отвечает вот этой вот ранней диагностике, что если мы рано диагностируем, рано начнем лечить. А надо, чтобы люди имели возможность сами дома иметь вот эти тесты, по типу теста на беременность. Не хочу ничего плохого сказать про беременных. Но люди, поставив диагноз «грипп» или «коронавирус», про грипп тоже, кстати, не стоит забывать, да, он тут рядом уже где-то стучится в дверь, поэтому, значит, вот этот вот диагноз в первые сутки и начало борьбы с температурой – подчеркну – это очень эффективные меры торможения вообще всего и этой вирусной инфекции. Мы получим меньшее количество погибших однозначно. Виталий Млечин: Ну вот, из Нижегородской области тоже пишут: «Результат теста на коронавирус приходится ждать 3-4 дня, за это время болезнь сильно прогрессирует». Кто бы сомневался. Тамара Шорникова: Еще пару SMS. Самара: «Скорая сутками едет. Как люди будут выживать?» Ульяновская область: «В Ульяновской области врачи к больному с коронавирусом приходят на четвертый-пятый день. Результаты тестов приходят через 3-4 дня. И теперь в больницах на приеме у людей с температурой не берут тесты на ковид, только у тех, кому 65 лет и более». Но очевидно, что снова здравоохранение столкнулось, сфера столкнулась с повышенной нагрузкой. Владислав Евгеньевич, вот и те заявления от губернаторов сейчас, что буквально заканчиваются ковидные койки, несмотря на то, что дополнительные мощности в регионах создавали. И дополнительные заканчиваются? Или это как раз то, что снова перепрофилировали на обычную деятельность те самые ковидные стационары и теперь нужно возвращать? Владислав Жемчугов: Смотрите, есть выход. Я хочу призвать коллег и, так сказать, моих друзей военных врачей. Они все, мы все проходили лагеря, и все знаем, что есть такое понятие ОТМС: организация и тактика медицинской службы. Вот как раз организация. Там основной пункт: помощь, оказанная в первые часы, позволяет избежать инвалидизации и количества погибших, и нагрузку на специализированные госпиталя. То есть, понимаете, эти люди, которым на поле боя оказана помощь, извините, что я сравниваю, но тут реально поле боя, у них потом все хорошо, и они не доходят до госпиталя и не занимают койки. Это опять укладывается в ту стратегию ранней диагностики, дифференциации гриппа и коронавируса, что важно тоже, или вместе они, или по отдельности, а все это есть. И добавлю к этому возможность людям рано лечиться самим. Надо убрать вот эту дурацкую парадигму, что до 38 градусов ничего делать не надо. Она до сих пор есть и она мешает, и вызывает кучу погибших. И еще один есть пункт, у нас ведь, понимаете, все придумано, телемедицина, да. Вот разрешили телемедицину. Доктор, которому, достаточно опытному доктору, опытному – подчеркну – очень опытному, не узкому специалисту, по телефону поговорить, понять, какая ситуация, что у человека, какая стадия. И дать ему возможность дома долечиться до тех пор, пока к нему там не пришли и даже не сделали тест, потому что все вирусные инфекции, они все одинаковые на ранней стадии абсолютно, и меры борьбы с ними они абсолютно, что эбола, что грипп. Они все вызывают поражение сосудов, проникновение в органы и так далее. Если мы на ранней стадии с этим справимся, мы избежим вот этой вот лишней, как сказать, излишней госпитализации и количества погибших. Я это уверенно говорю. Виталий Млечин: Так. Давайте теперь уверенно выслушаем Галину из Калининграда. Галина, здравствуйте. Владислав Жемчугов: Давайте. Тамара Шорникова: Галина. Виталий Млечин: Галина, вы в эфире, говорите, пожалуйста. Тамара Шорникова: Так. Антон, нам подсказывают, из Ульяновска опередил Галину, слушаем. Виталий Млечин: Он был терпеливее. Антон, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Такой вопрос. Почему в больнице отказываются направлять меня на мазок? Виталий Млечин: Можно побольше информации, пожалуйста? Зритель: Я пять дней уже болею, три или четыре дня держалась температура 38, на третий день пропали запахи и вкусы, кашель появился, я пришел на прием, мне сказали, что мазок могут взять, только если вам 65 и более лет. Тамара Шорникова: Понятно. Владислав Жемчугов: Вот это те дефекты организации, с которыми надо жутко бороться. Я имею в виду жутко, в плане бескомпромиссно и жестко. Потому что не должно быть. Человек, во-первых, пришел больной в поликлинику, да, сколько он человек по дороге одарил вирусом – раз. Во-вторых, ему от этого тяжелее, у него уже заведомо будет тяжелое течение. Еще и не получил результат анализа. То есть вот это все, что мы с вами сейчас наговорим, оно упирается в организационные вот эти вот прорехи. Я бы сказал, дырищи просто жуткие. Тамара Шорникова: А кто эти дырищи должен… Владислав Жемчугов: Местные органы. Виталий Млечин: …заделывать. Тамара Шорникова: Заделывать, да. Владислав Жемчугов: Это обязанность главного инфекциониста региона, главного государственного санитарного врача региона и местной власти. Власть должна не штрафы за маски, ну, вернее, это само собой, там нужно, потому что маски ограничивают количество заболевших – это реально, но они вот должны как раз эту организацию всю сделать, чтобы она была четкая и понятная всем. Виталий Млечин: Так. Еще несколько сообщений. Щелково, Московская область, то есть не где-то очень далеко: «Скорая двое суток, врачи четыре дня не приходят. Тесты тоже по четыре дня». Алтайский край: «Масочный режим не соблюдается вообще». Ну и вопрос к специалисту из Ульяновской области: «Мужу сделали в июне операцию, онкология, на кишечнике, 3 степень. Когда сделать прививку? Врачи советуют подождать. Это правильный совет?» Владислав Жемчугов: Да не надо ждать, надо сделать сейчас вакцину, она даже может повысить иммунитет. Виталий Млечин: То есть не надо ждать? Владислав Жемчугов: Да, «Спутник Лайт» сейчас сделать однократно вакцину, и уже человек будет защищен, потому что на самом деле, ну надо еще понять, назначили ли ему химиотерапию. Если химиотерапию назначили, то должен, решающее слово за химиотерапевтом, когда надо сделать вакцину. Потому что совместить это нельзя. Тамара Шорникова: И еще пара SMS перед звонком, как раз картина чтобы была яснее по стране, и картина, конечно, такая пугающая. Самарская область: «В Самаре происходит просто кошмар. Муж болеет уже две недели. Только сегодня ругалась и взяла кое-как направление на КТ. Муж еле живой. ПЦР делают 3-5 дней. Врачей нет. Очереди в поликлиниках по 100 человек в маленьком коридоре. Ужас что творится». Кемеровская область: «У нас в Ленинск-Кузнецке на звонок в скорую говорят, когда будете задыхаться, вот тогда и звоните». Виталий Млечин: А таким врачам вообще место в скорой помощи? Владислав Жемчугов: Опять мы упираемся в организацию, прошу прощения. Здесь реально организация, я бы, например, объявил какую-то мобилизацию серьезную. Потому что на самом деле ситуация аховая, что люди гибнут не от того, что нет лечения, а от того, что его нет вовремя. Вот это вот убийственно просто звучит. Виталий Млечин: Нет, ну просто когда человек по телефону… понятно, что может врач действительно не приехать, потому что нет такой возможности, но можно же сказать хотя бы это каким-то более человеческим языком, типа мы постараемся, мы сделаем все возможное, подождите. Ну что-то хорошее сказать, а не вот это вот, будете задыхаться, тогда и звоните – это перебор. Владислав Жемчугов: Разговаривать надо, это ясно. Тут бешенство, у меня тут случай был, сказали, что врач, не было сыворотки от бешенства, он сказал, что купите иконку и молитесь, чтобы вас собака не укусила, не была бешеной. К сожалению, такое встречается, такой черный юмор. Виталий Млечин: Да. Тамара Шорникова: С другой стороны, я думаю, что работают там тоже, разумеется, в профессию приходят, в медицину, люди неравнодушные. И когда нет объективно врачей, а у тебя шесть звонков в секунду на линии. Владислав Жемчугов: Просто не успевают. Виталий Млечин: И? Это повод разговаривать по-хамски, да еще такими словами? Тамара Шорникова: Людмила из Красноярска у нас сейчас. Виталий Млечин: Здравствуйте, Людмила. Как у вас обстоят дела в регионе? Зритель: Здравствуйте. Ну, видимо, как и в других регионах. Достаточно тяжелая обстановка. Просто хочу сказать, в нашей семье практически переболели, и папа переболел очень серьезно, и вот мы столкнулись как раз с той ситуацией, что, когда он болел, невозможно было вызвать скорую помощь. Ему 82 года. И поэтому вызывали все подряд: вызывали ФМБА скорую помощь, вызывали просто скорую помощь. В итоге, именно благодаря тому, что в первый день смогли его положить, он пролежал два месяца летнего периода в больнице, сейчас он восстановился, слава тебе, скажем так, слава богу, восстановился. Все анализы сдаем, параллельно лечимся. Лечимся, правда, платно, потому что в поликлиники невозможно попасть. Но все равно, продолжается вот это вот нагнетание обстановки того, что не надо ставить прививку. Самое интересное, что я читаю это в инстаграм, в контакте, везде читаю, и меня поражает, то это достаточно известные люди пишут об этом. И вот это пугает, потому что… Я сама поставила прививку, вот именно благодаря тому, что, ну, вопреки, скажем так, папа заболел – и я испугалась, настолько реально, что вынуждена была поставить прививку, и мое окружение поставило. Но в целом люди не ставят. Я работаю преподавателем. Не ставят прививку абсолютно. И постоянно говорят о том, что, ну, вот эта дурацкая формулировка о том, что «А пронесет» или «Это все выдумки». Вот это пугает. Виталий Млечин: Да, спасибо вам большое, что позвонили. И правильно сделали, что сделали прививку, конечно, здоровья вам и вашему папе. Валентина из Кемеровской области. Здравствуйте, Валентина. Владислав Жемчугов: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Слушаем вас. Зритель: Я звоню по такому вопросу. Я провакцинировалась, «ЭпиВакКорона». Как положено, две прививочки сделала. Потом сдала кровь на анализы, на антитела, и, причем, сдавала я три раза. И ни разу не подтвердилось, что у меня обнаружены антитела. В чем причина? Виталий Млечин: Ага. Спасибо большое. Тамара Шорникова: Спасибо за звонок. Виталий Млечин: Владислав Евгеньевич, вообще по поводу именно этой вакцины много вопросов было, да. Владислав Жемчугов: Во-первых, я хочу сказать спасибо этому звонку, что она говорит не поставить вакцину, а сделать или ввести вакцину. Это потому что режет ухо страшно, да. Профессионально «поставить вакцину» нельзя говорить, так же как и укол. Извините, что я это говорю, но просто, действительно, очень важно. Значит, смотрите, «ЭпиВакКорона» – это специфические маленькие белочки, к ним образуется узкий спектр антител, которые обычными тестами не выявляются. Это не значит, что нет защиты. Он есть. А в принципе, до сих пор не установлено, что какой титр антител защищает. И, собственно говоря, нет смысла делать тест на антитела, если человек решил вакцинироваться. Если он, так сказать, чем-то переболел, чувствует, что коронавирус, вот тут надо сделать тест на антитела, чтобы увидеть, они есть или нет. Если они есть, ревакцинироваться можно через полгода, через год. Вот я говорю, после переболевания. После вакцинации – через полгода. Просто да – нет, качественный анализ, не тратьте зря деньги. Тамара Шорникова: Владислав Евгеньевич, а вот недавнее заявление, что титр антител – это в принципе ничего не дающая тебе информация. Соответственно, например, если ты вакцинировался, вообще не проверять, просто надеяться на то, что это надежная защита? Или все-таки. Владислав Жемчугов: Единственное, что может быть, что не будет антител после вакцинации, что ввели не вакцину или вакцина была испорчена. Но мы знаем, что такие фокусы происходят, и, в том числе, по желанию тех, кто псевдохочет вакцинироваться, даже деньги за это платит, чтобы ему ввели водичку вместо вакцины. Я вообще мотива такой глупости просто не понимаю, но это есть. Поэтому это одно, а второе, что, чтобы понять есть или нет связь титра антител с защитной функцией реально от заболевания, нужно просто, например, на приеме в любой больнице ковидной за сутки тысячу человек просчитать, с каким титром люди туда поступают, через сколько, какой срок после перенесенного заболевания или вакцинации. И мы увидим реальный ответ на эти вопросы. Если мы увидим, что люди поступают после шести месяцев от перенесенного заболевания, мы всем можем сказать честно, глядя в глаза, что на шестом месяце надо ревакцинироваться. И если там будет титр, я не знаю, один на тысячу, а вот один там вот меньше титр, уже люди начинают болеть массово, значит, мы скажем, вот с таким-то титром стоит ревакцинироваться, вы не будете болеть. То есть нужно эту информацию донести. Ее нужно перед этим получить. Я обращаюсь к коллегам, которые работают в ковидных госпиталях и в НИИ: ну сделайте это, в конце концов, это элементарные вещи, аспирантско-координаторские. Тамара Шорникова: Хорошо. Про вакцинированных поняли, а про тех, кто переболел. Например, вот сейчас рекомендации от Роспотребнадзора, ревакцинация через полгода. А если, например, не знаю, через месяц, опять же, человеку стало интересно, делает анализ, а там вообще две-три единицы этих антител. Возможно, нужно раньше ему защищаться. Владислав Жемчугов: Это не имеет никакого значения для защиты. Даже люди, переболевшие в неявной форме, если есть антитела хоть сколько – это говорит о том, что есть иммунный ответ. Он развивается таким образом, что он постоянно не поддерживает высокий титр. Никакая армия не может быть постоянно в боевой готовности, это очень неэкономично. Организм очень умный. Он через… При отсутствии врага, армия сокращается, точно так же иммунный ответ. Он через какое-то время падает, и эти титры антител реально падают, к любой притом инфекции: к столбняку, к дифтерии, к кори – к чему угодно. Но остается сторожевой, так сказать, пост – это клетки памяти. Как только новые контакты с микробом – в течение суток полный иммунный ответ, и это защита. Это касается любой инфекции, еще раз подчеркну, столбняка, коронавируса, чего угодно. Потому титр антител делать, действительно, бессмысленно, а ревакцинироваться каждый три месяца – это просто глупо, можно, так сказать, кашу маслом испортить. Виталий Млечин: Владислав Евгеньевич, нам пора заканчивать, к сожалению. Пара практических вопросов. Краснодарский край: «Если экспресс-тест показывает отрицательный результат после семи дней болезни коронавирусом, можно ли выходить на работу?» Владислав Жемчугов: Нет. Надо сделать тест на M-антитела. Если они есть, то заражение произошло, если их нет, через неделю – тест на G-антитела, если их нет, заражение не произошло, это было нечто другое, чем коронавирус. Виталий Млечин: И, «Проникает ли вирус через слизистую глаз?» – интересуются наши зрители. Владислав Жемчугов: Проникает, да, он через все слизистые проникает: через слизистую глаз, прошу прощения, половых органов, и там, где слизистая открыта, он легко проникает через, ну, глаза чаще всего, и носоглотка, конечно, да, во рту. Виталий Млечин: Спасибо. Спасибо вам большое. Доктор медицинских наук, врач-терапевт, иммунолог Владислав Жемчугов был с нами на прямой связи. Мы сейчас прервемся буквально на минутку и продолжим говорить о коронавирусе.