Корпоративная солидарность правоохранителей сработала не в их пользу. Ситуацию довели до абсурда
https://otr-online.ru/programmy/segodnya-v-rossii/korporativnaya-solidarnost-pravoohraniteley-srabotala-ne-v-ih-polzu-situaciyu-doveli-do-absurda-38578.html Анастасия Сорокина: Тверской суд Москвы отправил в колонию на три с половиной года актера Павла Устинова по обвинению в применении силы по отношению к полицейскому. Актера обвиняют в том, что при задержании на акции протеста 3 августа он вывихнул плечо сотруднику Росгвардии. В этом деле правозащитников смущает, что суд не приобщил к материалам видео, которое сейчас на вашем экране, где видно, что молодой человек стоит у метро и разговаривает по телефону в момент, когда на него набрасываются несколько сотрудников ОМОНа.
Александр Денисов: Российские звезды кино и театра выступили в поддержку Павла Устинова, запустили акцию в социальных сетях, призывая обжаловать приговор. Флешмоб своеобразный начал лауреат «Кинотавра», актер Александр Паль. Он назвал приговор произволом, самосудом. К нему присоединились известные актеры, режиссеры, журналисты, в том числе Максим Галкин, Артур Смолянинов, комик Гарик Харламов, известный блогер Юрий Дудь, музыкант Андрей Макаревич и многие другие. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков сказал, что одно дело вряд ли скажется на доверии россиян к судебной системе и сотрудникам Росгвардии.
Анастасия Сорокина: И сегодня адвокаты обжаловали приговор Павлу Устинову.
Александр Денисов: Также государственный обвинитель в Мещанском суде попросил вернуть на доследование в прокуратуру дело Айдара Губайдулина и сменить ему меру пресечения на подписку о невыезде. Участника несогласованного шествия 27 июля обвиняют в применении насилия к представителю власти. Прокуратура считает, что необходимо изменить так называемую фабулу обвинения.
Анастасия Сорокина: Напоминаем, программиста Айдара Губайдулина задержали 9 августа в рамках дела о массовых беспорядках. Позднее ему изменили статью обвинения. По версии следствия, господин Губайдулин бросил пластиковую бутылку из-под минералки в сотрудника Росгвардии с намерением причинить ему физическую боль. Защита считает, что бутылка не могла нанести вреда сотруднику правоохранительных органов.
Об этом мы поговорим с нашим экспертом. На связи по телефону у нас Алексей Мухин, генеральный директор Центра политической информации. Алексей Алексеевич, здравствуйте.
Александр Денисов: Алексей Алексеевич, здравствуйте. Вы слышали, мы говорили про дело Губайдулина, что он бросил бутылку. А он как объясняет? Он хотел дать попить, что ли, сотруднику Росгвардии?
Алексей Мухин: Ну, во-первых, вы учтите, что в бутылке могла быть зажигательная смесь, «коктейль Молотова». Поэтому любая бутылка либо любой другой предмет, летящий в сторону Росгвардии, находящегося на службе и в условиях пресечения массовых беспорядков, – это все-таки реальная угроза. Конечно, судебная система и даже обвинение сейчас не то что сдают назад, а они просто пытаются смягчить несколько ситуацию. Хотя вины с господина Губайдулина никто не снимет, я думаю.
Александр Денисов: Скажите, Алексей Алексеевич… Нужно сделать акцент. Многие участники этих акций несанкционированных оправдываются – мол, бутылка была пустая. Кто-то кинул мусорное ведро и говорит: «Оно не долетело до сотрудника полиции». Давайте разъясним. Неважно – долетело, не долетело, пустая или полная, все равно ответственность за это наступает? Давайте расскажем.
Алексей Мухин: Это называется – акт агрессии в отношении представителя органов правопорядка во время исполнения им служебных обязанностей. И это карается довольно жестко, в разных странах с разной степенью жесткости. У нас в России тоже. Поэтому все эти разговоры – это, простите, в пользу бедных.
Анастасия Сорокина: А в ситуации с Устиновым ведь возмущает всех в основном как раз неучтение видеозаписи, на которой видно, что человек, в общем-то, не совершал тех действий, в которых его обвиняют.
Алексей Мухин: Опять же правовая безграмотность, потому что защита понадеялась на этот фрагмент. Но подчеркну: здесь ключевое слово «фрагмент». Понимаете? Непонятно, что происходило до этого.
Анастасия Сорокина: Но обвинение же в том, что он оказал сопротивление, в результате которого нанес вывих представителю…
Алексей Мухин: Я не хочу оправдывать обвинение ни в коем случае. В любом случае нельзя привлекать подобного рода вещественные доказательства такого плана, поэтому судья была совершенно… По-моему, он, да? Судья вполне правомерно поступил. Что касается Устинова…
Анастасия Сорокина: Правомерно? Вы имеете в виду… Простите.
Алексей Мухин: Ну, отказавшись принять во внимание это свидетельство.
Александр Денисов: То есть потому, что это фрагмент, и не было понятно, что до этого происходило, поэтому он и не взял?
Алексей Мухин: Совершенно верно.
Анастасия Сорокина: То есть он до этого видео должен был вывихнуть плечо этому сотруднику ОМОНа?
Алексей Мухин: Вообще в таких случаях привлекается в секретном порядке оперативная съемка, которая ведется в обязательном порядке на месте происшествия.
Анастасия Сорокина: Но ведь ее же не было, ее же не обнародовали, сейчас нет никаких таких данных.
Алексей Мухин: Не обнародовали – это не значит, что не было. По какой-то причине ФСБ решила не обнародовать ее.
Если вы хотите услышать мое частное мнение на этот счет, то оно такое. Я думаю, что поступила ориентировка на человека, похожего на Устинова. И Росгвардия действовала так, как она обычно в таких случаях действует. А потом… Знаете, здесь корпоративная солидарность пошла на корпоративную солидарность – актеров в данном случае. Корпоративная солидарность правоохранителей тоже сработала, но не в их пользу, в конце концов. Люди ошиблись, но не признали свою ошибку, довели дело до суда, до абсурда, до гротеска и вот сейчас расхлебывают эту, в общем, имиджевую ситуацию.
Анастасия Сорокина: Алексей Алексеевич, оставайтесь, пожалуйста, с нами на связи. Есть звонок от зрителя, выслушаем его вместе с вами. Дозвонился до нас Вадим из Москвы. Здравствуйте.
Зритель: Добрый день.
Анастасия Сорокина: Добрый день.
Зритель: Я согласен и солидарен с выступающим экспертом. Давайте не будем забывать, что все интерпретируют это видео по-разному. Тем более есть видеокадры, которые почему-то тоже афишируются в неформальной обстановке. Он после того, как его попросили предъявить документы, почему он там оказался, он начал говорить: «Я просто гуляю». Как и все задержанные, которые оказывались гуляющими в эпицентре так называемых беспорядочных толп. И он пытался потом скрыться. А сокрытие и сопротивление сотрудникам полиции, представителям власти – это уже преступление. Он мог бы отделаться несколькими сутками, если бы действительно не нанес травмы, которые были зафиксированы у полицейского.
Давайте не будем забывать недавнее происшествие с артистом, который в низменной форме оскорблял сотрудников ГИБДД, снял ролик в полувменяемом состоянии, за которого тоже начала заступаться плеяда так называемых творческих личностей – в том плане, что не надо сор из избы выносить. И даже Ефремов Михаил заступился за него. Тем более что ему грозило только несколько суток ареста.
Поэтому эта паразитирующая солидарность ведет к тому, что мы начинаем сначала неуважительно относиться к представителям власти, а потом и к суду, который называем ангажированным и предвзятым.
На самом деле я имел тоже столкновения с сотрудниками полиции, которые без всяких свидетельских показаний и всего прочего ко мне применили административную статью. Но, поверьте мне, без всякого адвоката я снял все эти ложные обвинения в Мосгорсуде. И наш суд не совсем предвзят и ангажирован.
Анастасия Сорокина: Вадим, простите, пожалуйста, а вы сотрудник правоохранительных органов? Вы так хорошо и просто компетентно обо всем говорите.
Зритель: Я просто пошел… Когда я служил в правоохранительных органах, в гражданской одежде попался патрулю, и они меня попросили предъявить документы. Но я, ссылаясь на то, на каких основаниях они со мной как с частным лицом пытаются провести какие-то оперативно-следственные действия, вплоть до досмотра… Они меня без всяких причин (я не стал оказывать сопротивление) отвезли в дежурную часть. Меня не садили в «обезьянник», потому что узнали по месту прописки, видимо, по моим данным, кем я являюсь. Но тем не менее дежурный сказал, чтобы меня везли в суд, потому что его могут снять с работы ввиду того, что нет свидетелей.
Вакханалия везде присутствует. И везде есть исключения из правил, к сожалению, в том числе среди сотрудников полиции. Но тем не менее у этого артиста было достаточно, я думаю, средств и так называемых помощников, чтобы нанять достаточно юридически подкованных адвокатов, которые, не занимаясь юридической казуистикой в любом случае, не выдавая черное за белое и наоборот, на основании выложенных всех видеофактов и документов его бы действительно, извините за выражение, «отмазали» от реального срока и снизили бы срок содержания под стражей в том числе.
Александр Денисов: Спасибо вам большое за интересное мнение.
Анастасия Сорокина: Спасибо, Вадим. Простите, у нас ограниченное время.
Александр Денисов: Вадим, спасибо. Хорошая история.
Алексей Алексеевич, вы слышали сейчас рассказ. Человек повел себя спокойно, хотя даже оказался сотрудником полиции.
Анастасия Сорокина: Человек, который сотрудник полиции, знал, как себя надо вести в этой ситуации.
Александр Денисов: Да, повел себя спокойно. И дело закончилось благополучно, в общем. Хотя осадок, как говорится, остался.
Алексей Мухин: Остается пожелать только одно: чтобы граждане Российской Федерации все поголовно получали юридическое образование и действовать грамотно в подобного рода ситуациях. Я думаю, это снизит 90% конфликтов и проблем, которые мы сейчас имеем.
Анастасия Сорокина: Спасибо.
Александр Денисов: Спасибо вам большое, Алексей Алексеевич.
Анастасия Сорокина: На связи был Алексей Алексеевич Мухин, генеральный директор Центра политической информации.
А мы хотим еще с одним экспертом поговорить. Викторовна Борисовна Данильченко, адвокат, с нами на прямой связи. Виктория Борисовна?
Виктория Данильченко: Здравствуйте.
Александр Денисов: Здравствуйте. Виктория Борисовна, сейчас слышали ход нашего обсуждения. Защита актера Устинова утверждает, что нужно было приобщить это видеодоказательство. У вас какое мнение?
Виктория Данильченко: Вы знаете, я, наверное, не буду оригинальной, у меня мнение абсолютно такое же. Исходя из всех материалов, которыми обладаете вы, которыми обладаю я… А у нас с вами нет доступа, к сожалению, к материалам дела, чтобы мы могли говорить об этом с абсолютной точностью и достоверностью. Ну, во всяком случае из тех объективных моментов, о которых нам известно, в общем-то, все обвинение строится на показаниях этого самого товарища из Росгвардии, которому вывихнули плечо, ему стало больно, и он, так сказать, находился в моральных страданиях. Но при этом дубасили они его действительно неплохо. Это видео есть. Послушайте, ну явно совершенно, что это видео снято с разных ракурсов. И когда суд у нас говорит о том, что совершенно не нуждается в необходимости просматривать видео, потому что оно непонятно как выполнено и так далее…
Александр Денисов: Виктория Борисовна, вопрос. А откуда это видео? Потому что если посмотреть на кадры (мы их только что показывали), то за сотрудниками Росгвардии плавно движется эта камера.
Анастасия Сорокина: Журналистов там было большое количество, Саша.
Александр Денисов: Кто это снимал? Вот интересно.
Виктория Данильченко: Вы знаете, мне сложно говорить, кто это снимал. Это первый момент. Второй момент – у нас достаточно неплохо на сегодняшний день оснащены камерами близлежащие…
Александр Денисов: Камеры наружного наблюдения.
Виктория Данильченко: Да, совершенно верно. И поэтому, уж если захотеть, то вполне можно было и с камер наблюдения видео приобщить к материалам дела, относиться к нему именно как к доказательственной базе – чего сделано не было.
Александр Денисов: То есть это вина адвокатов, которые, скажем так…
Виктория Данильченко: Нет-нет-нет! Вы знаете, я не считаю ни в коем случае, что это вина адвокатов. Адвокат, к сожалению, в нашей стране только на бумаге имеет очень много полномочий, а по факту это следствие должно было сделать, чтобы мы говорили все-таки об объективном судебном рассмотрении, в которое поступает то самое уголовное дело, которое переходит из следствия в суд. И поэтому уж явно должны были быть опрошены не только пострадавшие, как нам представляет следствие, но и, как говорится, любая сторона должна быть услышана.
Александр Денисов: Спасибо большое.
Анастасия Сорокина: Спасибо.
Александр Денисов: Спасибо, Виктория Борисовна.
Анастасия Сорокина: Виктория Борисовна Данильченко, адвокат, была с нами на связи.
И есть звонок от зрительницы, из Томска дозвонилась Альбина. Здравствуйте.
Зритель: Добрый день, уважаемые ведущие. У меня короткий вопрос. Я за правопорядок. Но тогда должны отвечать обе стороны: как тот, кто бросил бутылку, и как те, которые избивали людей палками и их калечили. Вот я за это. Когда не будут калечить людей, то тогда, может быть, и не будет провокаций и никто не будет в таких упакованных в броню, вообще-то, росгвардейцев кидать пустыми бутылками и наносить такой тяжкий вред. Я за то, чтобы наказание было соответствующим, а не слишком таким строгим. Вот я за это. Спасибо большое.
Александр Денисов: Спасибо.
Анастасия Сорокина: Спасибо, Альбина, за звонок.
Солидарны зрители, очень много сообщений. В основном в этой ситуации пишут… Например, из Ленинградской области: «Мы боимся правоохранительных органов, стараемся с ними дела не иметь». Приморский край: «Органы правопорядка сами творят что хотят, игнорируя законы». Из Ленинградской области опять же: «Доверия к правоохранительным органам все меньше». То есть ситуация, конечно, вызывает достаточно негативную реакцию.
Александр Денисов: Ну, не нужно бояться, Настя, не соглашусь с тобой. Нужно вести себя достаточно грамотно, как звонивший нам зритель рассказал.
Анастасия Сорокина: Сотрудник правоохранительных органов.
Александр Денисов: Ну неважно – сотрудник, не сотрудник. Вести себя просто спокойно.
Анастасия Сорокина: И спокойно переходим к следующей теме.
Александр Денисов: К следующей теме, да.