Иван Князев: Российские врачи все чаще фиксируют тяжелые случаи коронавируса у детей. Дело доходит даже до летальных исходов. Так в Тульской области из-за COVID-19 умер двухмесячный ребенок, а в Волгоградской области скончалась двухлетняя девочка. В Минздраве – в разных регионах – подтверждают, что дети стали болеть чаще и тяжелее. Тамара Шорникова: Специалисты пока связывают официальный рост заболеваемости с большим числом тестом среди детей. Другой причиной может быть индийский штамм. И еще из новостей коронавируса и пандемии: вакцина «Спутник V» модифицирована под штамм «дельта». Это сообщили в Российской академии наук. Обсудим это все с нашими экспертами. Ждем звонков от вас. Что у вас с коронавирусом в регионе, с вакцинацией? Иван Князев: Звоните, пишите. Николай Крючков у нас сейчас на связи, генеральный директор контрактно-исследовательской компании, иммунолог, кандидат медицинских наук. Здравствуйте, Николай Александрович. Слышите нас? Николай Крючков: Добрый день. Да, слышу хорошо. Иван Князев: Николай Александрович, я так понимаю, что у науки до сих пор пока нет серьезных объяснений, почему, например, дети болеют коронавирусом не так, как взрослые. Например, несколько месяцев, год назад фактически без симптомов дети могли болеть и так далее. Сейчас что-нибудь новое появляется у ученых, новые данные? Николай Крючков: Ну, надо сказать, что связано это может быть с особенностями, скажем так, организмами – например, с меньшим количеством рецепторов, к которым может цепляться вирус, с особенностями работы иммунной системы. Это неудивительно на самом деле. Есть много инфекций, которые, например, преимущественно наблюдаются или встречаются у детей – так называемые детские инфекции. Тот же грипп встречается и у пожилых, и у детей с большей частотой и более тяжелое течение вызывает. Поэтому здесь, в общем, ничего сверхудивительного нет. В данном случае, действительно, коронавирус проявлял себя таким образом, что не вызывал тяжелого течения у детей. Хотя у небольшого количества детей наблюдался, как мы знаем, системный воспалительный синдром, так называемый кавасаки-подобный синдром. Поэтому нельзя сказать, что все дети изначально были невосприимчивы к коронавирусу. Кстати, заражаются они весьма неплохо, судя по всему. Другое дело, что тяжело болеют редко. Тамара Шорникова: Хочется понять. Вот случаи, о которых мы упомянули уже сейчас – это все-таки исключения скорее и особенности развития конкретных детей или это действительно более суровый, агрессивный новый штамм, и стоит опасаться, и стоит всерьез говорить о необходимой вакцинации детей? Николай Крючков: Здесь мы должны разделить два уровня – популяционный и индивидуальный уровни – развития инфекции. Если мы говорим про популяционный уровень, то однозначно понятно, что теперь, действительно, и дети, и подростки вполне себе рискуют и заразиться, и переболеть тяжело. На индивидуальном уровне – непонятно, более ли тяжело при прочих равных течет инфекция у детей. Вероятно, да. По крайней мере, индийские ученые это утверждают, есть соответствующие работы. Но полной ясности в мире нет пока по дельта-штамму. Связно это с чем? С тем, что… Ну, вы знаете, что в основном иммунизация в развитых странах идет активно, преимущественно пожилых людей. Во многих странах есть приоритизация пожилых людей и людей зрелого возраста, они иммунизируются в первую очередь. А дети и подростки фактически либо вообще не вакцинируются, либо вакцинируются в меньшей степени. Соответственно, они в конкретных популяциях, особенно западных, под ударом, что называется, поскольку как раз это та подгруппа возрастная, в которой иммунитет специфический еще не сформировался в достаточной степени. Кроме того, не забываем про локдауны и другие всякие вещи, ограничения на обучение очное и так далее. Соответственно, мы понимаем, что еще среди детей и подростков просто много тех, кто не переболел. А мы знаем, что можно и два раза даже переболеть, если ребенок легко переболел, и так далее. Поэтому, соответственно, в процентном отношении мы видим, что у нас и больницы, и поликлиники… В первую очередь, повторяю, речь идет о западных странах. Там уже большое количество детей и подростков. В России сейчас непонятно. То есть полного понимания нет, так ли это или нет. Но мы знаем, что некоторые эксперты, которые занимаются непосредственно лечением детей и подростков, они утверждают, что, да, действительно, и в России тоже, в крупных городах, в Москве и в Санкт-Петербурге, к примеру, уже значительно большее количество детей и подростков в больницах стало – тех, кто заразился коронавирусной инфекцией, у кого развился либо среднетяжелый, либо тяжелый ковид. Такие случаи, безусловно, есть, их уже немало. Но еще раз повторяю: непонятно, связано ли это только с особенностями эпидемии, то есть на популяционном уровне, либо и на индивидуальном уровне тоже инфекция, вызванная дельта-линией, течет тяжелее. Иван Князев: Николай Александрович, я читал, некоторые эксперты связывают это с тем, что не вакцинированы родители. Как это работает? Какая взаимосвязь здесь? Николай Крючков: Ну, если ваше окружение – и неважно, родители это или дети, если вы родители, – не вакцинировано, то понятно, что то повышает риски. Например, мы и говорим, что пожилые люди, если у них тяжелые заболевания, конечно, самое лучшее – им изолироваться. Если у них действительно какие-то тяжелые заболевания в стадии декомпенсации, то лучше им изолировать, хотя бы относительно. И все окружение должно быть вакцинировано или переболеть, то есть быть иммунным. Тогда в этом случае у них есть определенная высокая степень защиты. Если это не так, если ежедневно тот же пожилой человек или, например, ребенок сталкивается с родственными людьми, которые не являются иммунными, то, конечно, это дополнительные риски. Но точно так же, кстати, и для родителей, которые не вакцинировались и не переболели, дети, которые посещают школы и детские сады, – это также, в общем-то, вполне себе фактор риска. Иван Князев: Точно такая же угроза может быть. Николай Крючков: Да, конечно, конечно. Тамара Шорникова: А если все-таки зайдет речь в научном сообществе предметно уже о необходимости вакцинации подростков и детей, существующие вакцины подойдут для этого или понадобится разрабатывать новые? Николай Крючков: Ну, надо сказать, что в ряде стран мира (и не в таком уж маленьком количестве) уже вакцинация подростков идет, массовая. Исследования на детях также идут в значительном количестве стран. Так что нельзя сказать, что это когда-то будет. Это уже происходит. Не в России, понятное дело. В России первое исследование вакцины «Спутник V» у подростков только начато. В принципе, в других странах это происходит. Какие риски? Ну, уже миллионы детей и подростков вакцинированы разными вакцинами, в первую очередь мРНК-вакцинами, в меньшей степени аденовирусными и векторными. Подростки, не маленькие дети, повторяю. И там никаких особенных нежелательных явлений, которых бы не было у взрослых, с какой-то большей частотой не возникает. Думаю, что в отношении подростков это ровно так. В отношении маленьких детей – не знаю. Нужны соответствующие исследования. Пока непонятно. Пока только идут эти исследования. Иван Князев: Сколько времени понадобится на эти исследования, чтобы у ученых была уже какая-то серьезная информация, которой можно оперировать? Николай Крючков: Ну, по-хорошему, от начала такого исследования до промежуточных результатов, выводов, на которых уже можно делать дальнейшие выводы по массовому применению, – ну, это хотя бы месяца четыре. Это самое маленькое. Может быть, пять месяцев. Но, конечно, это не месяц, не полтора. Дело в том, что у нас исследование такое началось, если я правильно помню, в июле месяце. Ожидаются промежуточные результаты уже в сентябре. На мой взгляд, это слишком рано. И вряд ли за это время… Это же не чистое время наблюдений, а это время на развертывание исследовательских центров, на всякие процедуры подготовительные, на набор добровольцев (а это тоже не одномоментно происходит) и так далее, на отчеты, на промежуточный анализ данных. То есть реальное время наблюдений будет еще меньше. Я думаю, что это слишком короткий срок. Скорее всего, три-четыре месяца именно периода наблюдения необходимо для подростков и детей, чтобы делать уже выводы. Тамара Шорникова: Новость сегодняшняя о том, что Центр имени Гамалеи модифицировал «Спутник V» под штамм «дельта». Мол, такие вакцины уже есть в холодильниках, но, естественно, нужны будут исследования и так далее. Значит ли это, что существующие вакцины просто отступают под натиском новых штаммов и становятся все менее эффективными? Министр здравоохранения Михаил Мурашко говорил о том, что эффективность «Спутника V» против штамма «дельта» – 83%. Для чего сейчас эта модификация? Долгое время говорилось, что такие изменения не нужны для вакцин. Николай Крючков: Нет, такие изменения, безусловно, нужны, но здесь есть несколько моментов. Они нужны в каком случае? Если та новая линия, агрессивная и опасная, которая выявляется, она резко снижает эффективность существовавших ранее версий вакцин или, например, самого факта, что человек переболел инфекцией. В этом случае, конечно, требуется модификация. Но в данном случае, поскольку сейчас уже все случаи заражения в России вызваны дельта-линией, соответственно, вот этим возбудителем, соответственно, уже понятно, что его можно выбирать (уже месяц или полтора как понятно) в качестве основы для будущих версий вакцин. Да, скорее всего, с помощью такой модификации мы кардинально не повысим эффективность. Но с учетом того, что эффективность вакцин, ранее существовавших, ну, текущих вакцин, она где-то на 10% ниже в отношении дельта-линии, чем в отношении поздних, точнее, ранних, постуханьских линий, то фактически мы с помощью такой модификации где-то эти 10% назад и восполним. Ну, не критично, конечно, но лучше, чем не делать, да? Другой момент очень важный – регуляторный. У нас, например, по гриппу существует отдельная ветка законодательства на уровне Евразийского экономического союза и на уровне России, которая позволяет, как вы знаете, ежегодно менять фактически антигенный состав вакцин без новой регистрации препарата, без проведения полного набора исследований. В данном случае такой ветки, утвержденной для коронавирусных… для антикоронавирусных вакцин, не существует. И это тот вопрос, который нам придется решать, потому что никто не будет для вот таких модифицированных версий повторно делать доклинику, клинику – слишком долго и слишком дорого. Поэтому мы ждем изменений в законодательстве. Иван Князев: Послушаем наших телезрителей. Александр. Тамара Шорникова: Александр, Чувашия. Здравствуйте. Иван Князев: Добрый день. Зритель: Здравствуйте. У меня вопрос: когда начнут принимать профилактические меры и их контролировать? Потому что из-за этого все остальные действия, я считаю, бессмысленные. Например, когда я ходил в больницу с ребенком, в один кабинет (я не знаю почему – или из-за нехватки врачей, или еще из-за чего-то) и здоровые дети стоят в очереди, и больные. И самое основное, что люди не носят у нас маски, очень мало. Иван Князев: Спасибо. Тамара Шорникова: Спасибо вам зам ваше утверждение, наблюдение, вопрос. Нину еще из Курска послушаем следом. Нина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Вы в эфире. Зритель: Я хотела сказать, что в нашей Курской области с конца весны и летом активизировалась вакцинация населения. Меня лично радует, что люди стали более расположенными к этой кампании. Но есть, конечно, среди них и те, которые проводят антипрививочную пропаганду. Хотелось бы, чтобы наши специалисты – Роспотребнадзор, Министерство здравоохранения – побольше проводили информации, вплоть до идеологии, что это нужно и необходимо людям. Никакое правительство, никто нас не собирается уничтожать. А то говорят: «Нас собираются истребить». Я с этим категорически не согласна. Иван Князев: Понятно, Нина. Спасибо, спасибо вам большое. Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: В том числе какую-то образовательную функцию и мы несем в нашей программе с нашими экспертами, с учеными. Николай Александрович, смотрите. Тут уже эксперты предсказали, что по осени грипп у нас придет. Не знаю я, как это назвать – эпидемия, не эпидемия. Ну, в общем, волна гриппа будет. При этом школы, коронавирус. Как вести себя? Что делать? Действительно, какие меры нужны? Может, количество тестов увеличивать для детей? Николай Крючков: Здесь надо сказать, что прошлый сезон по гриппу был очень благоприятный, далеко нетипичный, очень низкая была заболеваемость (кстати, другими ОРВИ тоже). И связано это не с чем-то фантастическим и мистическим, а с тем, что просто массовые, даже пусть не очень эффективные, среднеэффективные противоэпидемические мероприятия, которые в развитых странах мира проводились в течение длительного времени, они дали о себе знать, поскольку на грипп они влияют значительно сильнее, чем на коронавирусную инфекцию, поскольку грипп как минимум значительно менее заразен, чем коронавирусная инфекция. В этом сезоне я ожидаю чуть-чуть больших цифр, величин, чем в прошлом сезоне, но все равно, скорее всего, этот сезон будет значительно лучше, чем обычные сезоны в предковидные годы, назовем это так. Что касается необходимости себя защитить. Ну понятно, что те же самые меры – маски, санитайзеры, дистанцирование – они хорошо работают в отношении гриппа. Кроме того, вы знаете, что есть давно используемая вакцина против гриппа. Она умеренно эффективная, ее эффективность где-то на уровне 60%, но все равно это неплохо. Соответственно, я рекомендую обязательно вакцинироваться от гриппа тем людям, которые входят в группы риска. Могу их перечислить, если есть время. Тамара Шорникова: Да, коротко. Николай Крючков: Это в первую очередь пожилые люди, люди, страдающие хроническими заболеваниями, беременные женщины и дети. Есть также специальные контингенты определенных людей с иммунодефицитами – им, кстати, тоже показана вакцинация. Всем остальным – вакцинация по собственному усмотрению. В принципе, это неплохо, потому что вакцина безопасная и так далее. Вы получите, скорее всего, пользу – не такую кардинальную, но все равно значительную пользу. Но для групп риска я настоятельно рекомендую на всякий случай все равно вакцинироваться и от гриппа тоже. Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: Николай Крючков, генеральный директор контрактно-исследовательской компании, иммунолог, кандидат медицинских наук, был с нами на связи. Переходим к следующей теме.