Оксана Галькевич: Костя, не сбываются твои надежды и пожелания. Вчера вот ты мечтал о том, что когда-нибудь повестка ковидная уйдет из нашего эфира и мы будем об этом вспоминать изредка только… Константин Чуриков: И напишем на экране: «Коронавирус. Не главное». Оксана Галькевич: Да. И все, больше нет коронавируса, исчез. Константин Чуриков: Но, к сожалению… Оксана Галькевич: Да. Но, увы, друзья, у нас тревожная статистика: за сутки последние в нашей стране удвоилось число госпитализаций. И это при том, что на самом деле заболевших меньше – уже 166 тысяч было зафиксировано. Константин Чуриков: При этом фиксируем также увеличение суточной смертности – сегодня 704 человека. Оксана Галькевич: Тоже тревожно. Константин Чуриков: Кстати, если посмотреть по отдельным городам, то получается много. В Москве – 84 летальных исхода из-за ковида. В Петербурге – 73. И это при том, что население Северной столицы меньше, чем в Москве, заметно. При этом власти Петербурга почему-то (мы не знаем – почему) смягчают антиковидные ограничения: с 21 февраля рестораны, кинотеатры и бары могут работать там до 2 часов ночи. Вот только что на лентах информагентств поймал сообщение: «Массовые мероприятия в Кузбассе разрешили проводить с полными зрительными залами». Рано или нет региональные власти такие послабления вводят? Ну и также обсудим предупреждение, предостережение врачей, которые сообщают о все новых и новых хронических и нехронических опасных заболеваниях, которые возникают вследствие ковида. Оксана Галькевич: Друзья, ну и обращаемся к вам. Напоминаем, что этот прямой эфир, эти полчаса – прекрасная для вас возможность задать вопрос специалисту напрямую, позвонив нам или написав на SMS-портал. Телефоны у вас на экранах указаны, это все совершенно бесплатно. Константин Чуриков: У тебя сейчас такой вкрадчивый голос, что, я думаю, многие мужчины позвонят. Оксана Галькевич: Очень вкрадчивый. Константин Чуриков: Мы приглашаем в эфир Кирилла Маслиева, кандидата медицинских наук, руководителя амбулаторно-поликлинического отделения Центра медицинской реабилитации Европейского медицина центра. Кирилл Сергеевич, здравствуйте. Кирилл Маслиев: Здравствуйте, Константин. Здравствуйте, Оксана. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Кирилл Сергеевич. Константин Чуриков: Кирилл Сергеевич, давайте начнем с информации о всяких осложнениях. Сегодня стало известно, что при ковиде, именно при штамме «омикрон», у пациентов стал развиваться цистит – а это воспаление мочевого пузыря, очень опасная штука. Нет? Насколько вообще все это массово? И какие самые частые осложнения сегодня вы, врачи, фиксируете? Кирилл Маслиев: Вы знаете, нельзя сказать, что какие-то осложнения не являются массовыми. Конечно же, коронавирус, его особенность в том, что он повреждает самые слабые места у конкретного человека. В этом и заключается сложность в оказании своевременной помощи, поскольку врачу нужно разобраться в первую очередь, какие слабые места затронул именно коронавирус. В первую очередь, конечно же, с первой волной коронавируса мы все сталкивались с повсеместным поражением легочной ткани, возникал альвеолит, возникало поражение легких, воспаление легких. Однако с появлением штамма «омикрон» таких поражений легких стало становиться все меньше и меньше. Вирус может поражать центральную нервную систему, нередко мы наблюдаем за различными неврологическими осложнениями. Вирус может повреждать сердечную мышцу, и мы наблюдаем воспаление сердечной мышцы, миокардит. Может приводить к образованию тромбов. И, пожалуй, одно из самых частых повреждений, которые мы наблюдаем, несмотря на дельта-штамм, омикрон-штамм либо первый штамм, уханьский, – это как раз повреждение эндотелия сосудов, то есть внутренней стенки сосудов, и образование микросгустков, микротромбов на капиллярном уровне. Поэтому, поскольку мы знаем, что у нас кровеносные сосуды находятся в каждом органе, будь то почки, будь то кишечник, будь то печень, головной мозг, – вот там, где нарушилась микроциркуляция (а она и до этого у кого-то страдала, у кого-то из пациентов), мы наблюдаем повреждение именно функции этого органа. Но, как я уже сказал, наиболее частые осложнения – это как раз сосудистые повреждения. Константин Чуриков: И это возникает (я хочу у вас уточнить) именно при заболевании? При вакцинации таких случаев нет? Кирилл Маслиев: Нет, при вакцинации таких случаев нет. Единственные случаи были зафиксированы с вакциной AstraZeneca, как мы знаем, фиксировались случаи возникновения тромбоза. Но впоследствии было выявлено, что это возникало при попадании данной вакцины, которая была изобретена в Англии, при попадании в сосуд, когда не внутримышечно, а случайно вакцинация происходила непосредственно в сосуд. Оксана Галькевич: Кирилл Сергеевич, из Ульяновской области наш зритель спрашивает. У него началась бессонница при болезни в ноябре и до сих пор продолжается, никакие снотворные не помогают. Это тоже можно считать каким-то расстройством, влиянием болезни? Может быть, что-то посоветуете? Константин Чуриков: Можно я присоединюсь к этому вопросу? Оксана Галькевич: Да? Константин Чуриков: Да. Кирилл Маслиев: Да, конечно, Оксана, конечно, Константин, вы абсолютно правы. Как мы с вами сказали, мы нередко наблюдаем поражения центральной нервной системы. Это сказывается в усталости, это сказывается в бессоннице, это сказывается в нарушении памяти. Многие пациенты испытывают даже после выздоровления такие нарушения неврологические, зачастую провалы в памяти возникают. Поэтому… Оксана Галькевич: А что делать? Как с этим бороться? Как наладить сон? Кирилл Маслиев: Есть различные препараты. Мы знаем, что эти препараты входят в протоколы лечения ряда зарубежных стран. Например, мелатонин. Мелатонин – это натуральный гормон, который вырабатывается в нашем организме, и он является таким «выключателем света» для нашего организма и регулирует фазы сна и бодрствования. К сожалению, повреждается выработка этого мелатонина естественным путем, поэтому… В аптеках любых есть этот препарат, различные торговые названия. Его даже детям прописывают, минимальная дозировка (до 1 миллиграмма) этого мелатонина. К тому же показаны витамины группы В, поскольку происходит повреждение так называемой миелиновой оболочки. Это защитная оболочка, которая окружает все наши нервные клетки. И она, к сожалению, нарушается. Витамины группы В, грубо говоря, улучшают «заплатки» на этих повреждениях. Также Омега-3, то есть это диета, богатая именно рыбой. В первую очередь рыба атлантическая: скажем, селедка, сардины, мелкие рыбы, в которых достаточно высокое содержание Омега-3. Если нет возможности усиления диеты за счет рыбы, то тогда в помощь, конечно, идут различные БАДы, содержащие Омега-3. Константин Чуриков: Так, хорошо. Оксана Галькевич: Так, звонок у нас. Константин Чуриков: Если память отшибет, Оксана, то знаешь, что делать: берешь свои бумажечки и по бумажечкам. Сергей из Астрахани. Оксана Галькевич: Ладно, не будем шутить про это на самом деле. Здесь есть вопросы про другое кое-что, отшибленное ковидом. Константин Чуриков: Заинтриговала! Оксана Галькевич: Давайте Сергея из Астрахани послушаем. Константин Чуриков: Сергей, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Сергей. Зритель: Здравствуйте. Мы с женой сдали тест на ковид, положительный оказался, в пятницу. В понедельник обратился в поликлинику, нам выдали «Апиксабан», это разжижающее. Константин Чуриков: Как называется? Еще раз. Называется как лекарство? Зритель: «Апиксабан», антибиотик. И гель «Интерферон», чтобы смазывать в носу. Вот это и все лечение. Этого достаточно, а? Я вот хотел бы узнать. Константин Чуриков: Сейчас спросим. Оксана Галькевич: Кирилл Сергеевич? Кирилл Маслиев: Вы знаете, даже если вы посмотрите на протоколы, которые рекомендованы Минздравом, то в них четко прописано, что назначение антибиотиков возникает только при определенных показаниях, когда есть присоединение вторичной инфекции, бактериальной. Не назначают (и мы это все прекрасно понимаем) антибиотики при вирусной инфекции. Если у вас вирусная инфекция подтвержденная, то в этом случае вы не должны принимать антибиотики. Это может только ухудшить течение заболевания и самочувствие. Если же есть присоединение вторичной инфекции (а это можно определить по анализу крови, в частности по повышенным лейкоцитам, это общий анализ крови), то тогда, действительно, на усмотрение врача назначается прием антибиотиков. С точки зрения кроверазжижающих препаратов – да, их назначение оправдано, потому что, как мы с вами только что обсудили, страдает микроциркуляция во многих органах. К тому же был проведен ряд исследований, которые показали, что препараты на основе гепарина способны сами по себе нейтрализовать проникновение вируса в клетки и дальнейшее его размножение. Поэтому, да, эта стратегия показана. Оксана Галькевич: Вот по поводу вопросов о том, как восстановить утраченные некие функции. Архангельская область и Саратовская область, независимо друг от друга, одна и та же проблема у людей, спрашивают: «Как вернуть вкус и обоняние?» Вот такая проблема у людей после ковида. Кирилл Маслиев: Оксана, это один из самых частых вопросов, которые задают нам, докторам, те люди, которые уже выздоровели после перенесенного заболевания. К сожалению, потеря обоняния сохраняется на протяжении длительного времени у ряда пациентов. Это обусловлено, конечно же, влиянием вируса непосредственно на обонятельный центр, на нервные клетки, обонятельные луковицы. К тому же был ряд исследований, которые говорят о способности проникновения вируса через гематоэнцефалический барьер, грубо говоря, в структуру головного мозга, что приводит к таким нарушениям. Существует много различных методик, врачи подбирают различные комбинации. Но золотым стандартом в настоящий момент является применение препаратов, которые способны выводить излишнее образование слизи в носовых ходах. Это промывание растворами морской воды, орошение носовых ходов. Это прием опять же витаминов группы В, которые будут способствовать скорейшему восстановлению нервных клеток. Это тренировки. Как мы знаем, тренировки бывают физические на тренажерах, но и обоняние тоже можно тренировать. Поэтому если у вас существовали до заболевания какие-то любимые запахи, к которым вы привыкли, они вызывают всплеск определенных гормонов, эндорфинов, то нужно как можно чаще соприкасаться с этими знакомыми вам и приятными запахами. Константин Чуриков: Любимый парфюм, конечно. Оксана Галькевич: Апельсины. Константин Чуриков: Ну да, апельсины. Оксана Галькевич: Мандарины. Константин Чуриков: Клубничка, мандаринчики. Оксана Галькевич: Елочка на Новый год. Константин Чуриков: Елочка на Новый год, да. У нас еще много звонков… Да-да, пожалуйста. Кирилл Маслиев: И еще в ряде случаев назначают специальные гормональные спреи. Это, например, препарат «Фликсоназе» и другие, которые применяются при аллергических ринитах, и они также способствуют ускорению реабилитации при такого рода повреждениях. Константин Чуриков: Но марки духов, Оксана, называть не будем, а то сейчас эфирного времени не хватит. Оксана Галькевич: Марина из Москвы. Можешь ее про марку духов спросить, Костя. Константин Чуриков: Марина, здравствуйте. Оксана Галькевич: Да, здравствуйте, Марина. Зритель: Да, давайте. Оксана Галькевич: Слушаем вас, Марина. Какой у вас вопрос? Константин Чуриков: Ладно, задавайте вопрос, мы передумали. Зритель: Да, здравствуйте. Я хотела бы уточнить. Вот мы переболели, но после лечения, после лекарств было страшное выпадение волос. Вот до тех пор, пока витамины не стали колоть. Вот от чего это происходит? И второе. Вы знаете, так хочется, чтобы в передачах говорили, напоминали молодежи, людям: ну рано еще раздеваться! Вы знаете, так легко люди одеты… Константин Чуриков: Во-первых, холодно. Зритель: Спасибо большое. Константин Чуриков: Стоп, стоп, стоп! Марина, вы говорите: «У нас выпали волосы». У кого «у нас»? Зритель: У нас, у родственников. У меня, в частности, и у родственников. После лечения. Константин Чуриков: После лечения? Хорошо. Оксана Галькевич: Да, понятно. Константин Чуриков: Кирилл Сергеевич? Оксана Галькевич: Это, кстати, частая такая проблема. Кирилл Маслиев: Да, действительно. Видите, сами зрители подсказывают нам самые частые проблемы, с которыми сталкиваются после болезни. Это такое. Вторая по распространенности жалоба после нарушения различных функций обоняния – как раз выпадение волос. Это не связано никак с лечением, а это связано с непосредственной агрессией коронавирусной инфекции. Мы стали наблюдать все чаще и чаще таких пациентов. Это связано, с одной стороны, с нарушениями депо железа. Мы прекрасно понимаем, что железо – это такой элемент, который в том числе оказывает влияние на густоту наших волос. И при снижении железа нередко возникают такие последствия. И при ряде анализов мы видим, что истощается количество железа, поэтому нужно в первую очередь сдать анализ крови на функцию щитовидной железы, потому что при гипофункции щитовидной железы также нарушается, происходит усиление выпадения волос, при нарушении обмена железа. Сдайте, пожалуйста, анализ на уровень гормонов, прежде всего на уровень гормонов щитовидной железы, на уровень железа. И на основании каких-то нарушений доктор подберет необходимую терапию. А так общая рекомендация: конечно же, прием витаминов и минеральных комплексов, которые будут способствовать уменьшению количества осложнений. Константин Чуриков: Если позволите, уголок народной медицины. Оксана Галькевич: Давай, шутник. Константин Чуриков: Алтайский край: «Для восстановления обоняния нюхала водку. Помогло уже на второй день». Ну, это человек… Оксана Галькевич: так, давайте к серьезным темам. Ульяновская область спрашивает, и еще зритель из другого региона… Знаете, одни пишут: «Можно ли заболеть «омикроном» повторно?» Другие зрители пишут о том, что сестра уже болеет третий раз. Возможно ли это? На самом деле все больше и больше таких людей в окружении, которые повторно или на третий-четвертый раз уже заходят на эту инфекцию. Кирилл Маслиев: Удивление вызывает у ученых всего мира такая частота появления повторных явлений. Если, скажем, с первым штаммом коронавируса такая вероятность в течение года не превышала 7%, согласно различным исследованиям, то теперь, с приходом штамма «омикрон», мы знаем, что при нем вырабатываются антитела, как правило, только против «омикрона», не от других штаммов коронавирусной инфекции. И частота повторного заражения повысилась до 20%. Известное исследование, которое было опубликовано вчера вечером, оно выяснило, что человек, который не вакцинировался и переболел «омикроном», у него вырабатываются антитела только против омикрон-штамма. Человек, который вакцинировался и переболел «омикроном», у него все-таки большее количество нейтрализующих антител против других штаммов также. Оксана Галькевич: Вот так. Кирилл Маслиев: Другие штаммы никуда не делись, не исчезла «дельта» полностью. Поэтому, к сожалению, можно столкнуться в любой момент – через неделю, через полторы недели – с другим штаммом и вновь, к сожалению, заболеть. Константин Чуриков: Такое ощущение, что… Оксана Галькевич: Вот, кстати, это к вопросу, что вакцинироваться все-таки нужно, друзья. Константин Чуриков: Да. Но такое ощущение, что больше становится все-таки ковид-скептиков в последнее время. Ну, может быть, и на волне того, что типа волна ковида сходит на нет, как многим кажется, да? Плюс вопросы к вакцинации у многих все равно имеются. Вот по поводу летальных исходов очень много у нас было вопросов в последние дни. А сколько в день, например, в стране умирает людей от неинфекционных заболеваний? Сегодня, например, 704 летальных исхода от ковида. А вот не от ковида сколько? Кирилл Маслиев: У меня просто статистики нет под рукой, но мы понимаем, что от ковида за эти два года умерло несколько миллионов людей. И это цифры совершенно драматичные, абсолютно. Таких показателей не было при других заболеваниях. Если бы ковид не приносил такой урон, мы бы о нем не говорили. Конечно, с точки зрения восприятия опасности ковида, к сожалению, мы находимся на четвертом месте (сегодня была опубликована статистика) после Нигерии, в которой жители отрицают наличие коронавируса, ходят вокруг кострищ с бубном и различными заклинаниями шаманов. К сожалению, мы входим в пятерку стран с населением, которое не воспринимает опасность коронавирусной инфекции. И это продолжается как раз в связи со снятием ограничений, которые везде происходят. И это усиливает некую беззаботность многих людей, что ковид действительно уже ушел. Многие государства заботятся о том, чтобы не парализовалась экономика, о том, чтобы все-таки люди стали сознательными: ходят в масках в общественных местах, вакцинируются, чтобы предотвратить распространение инфекции. Но ковид никуда не исчез. Константин Чуриков: Но в то же время мы видим, как, может быть, более цивилизованные страны тоже все равно демонстрируют, скажем так, свою какую-то не лояльность к этим всем ограничениям. Та же Канада, где бунтуют дальнобойщики. Франция, где люди регулярно выходят на улицы и что-то требуют. Бельгия и прочие, и прочие. Так что здесь, наверное, мы, так сказать, не только с Нигерией. Ну, чтобы нас утешить. Спасибо большое, Кирилл Сергеевич. Кирилл Маслиев, кандидат медицинских наук, руководитель амбулаторно-поликлинического отделения Центра медицинской реабилитации Европейского медицинского центра. Оксана Галькевич: Саратовская область пишет: «Заболела ковидом. Из поликлиники две коробки «Арбидола», и все. Город Энгельс». Ну слушайте, все-таки вы получили, вам удалось получить эти бесплатные лекарства. Константин Чуриков: Хоть что-то. Хоть «Арбидол». Оксана Галькевич: Никто не говорил, что будет полностью обеспечено ваше лечение и так далее. А у нас, друзья… Константин Чуриков: Далее сейчас с нами будет Анатолий Альтштейн, вирусолог, главный научный сотрудник Центра эпидемиологии и микробиологии имени Гамалеи. Анатолий Давидович, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Анатолий Давидович. Анатолий Альтштейн: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Анатолий Давидович, мы с вами встречались и два года назад, если я не ошибаюсь, в самом начале пандемии, говорили о нашей вакцине, о том, как она работает. Но тогда ведь в ходу, так скажем, был другой штамм. Сейчас он уже такую эволюцию прошел, мы уже говорим об «омикроне». Насколько наша вакцина действует эффективно против последнего штамма? И возможно ли в перспективе, что ученые разработают некую вакцину, которая будет от нескольких штаммов защищать, уберегать здоровье человека? Такие существуют? Анатолий Альтштейн: Сегодня таких вакцин не существует. Разработка их – довольно сложное и долгое дело. Сейчас мы имеем то, что имеем. И те вакцины, которые сейчас есть в мире, эффективные вакцины, в частности «Спутник», он входит в их число, – это вакцины, которые от «омикрона» защищают, от заражения защищают слабо, но они способны предохранить от тяжелого течения заболевания и от смерти. То есть такая частичная защита, которой вполне достаточно, чтобы человек не умер. А вот от заражения они защищают, конечно, слабо. Оксана Галькевич: Но в перспективе в принципе существует такая вероятность, что будет у нас вакцина, которая от нескольких штаммов коронавируса убережет человека? Анатолий Альтштейн: Вы знаете, я думаю, что вакцина, которая направлена на пару штаммов коронавируса, – это, может быть, еще имеет смысл. А защищаться от всех мутантов, которые есть, которые возникают, в этом нет смысла, потому что тут важны такие варианты вируса, которые действительно обладают эпидемичностью, которые распространены. Я надеюсь, что те вакцины, которые сейчас есть, они тоже помогут нам. Но могут быть, конечно, адаптированы вакцины к «омикрону», если «омикрон» сохранится. Константин Чуриков: Анатолий Давидович, я сейчас попрошу режиссеров показать мой компьютер. Вы тоже посмотрите. Вот это данные Университета Джонса Хопкинса, которые приводит «Яндекс». Это заражения. Смотрите, видно, что заражений у нас все меньше и меньше, они идут вниз. А теперь открываем раздел «Тесты». И видим, что и тестов стало меньше. Вот у меня вопрос: нам верить в теорию заговора, что, скажем так, эпидемия – управляемый процесс; чем больше тестов, тем больше заражений; что данные не нормализованы? Может быть, это действительно так? Что вы думаете? Анатолий Альтштейн: Нет, я думаю, что мы имеем представление об этой эпидемии. Сказать, что мы учитываем все случаи, которые возникают, все случаи смертей, все случаи заражений, – это, конечно, вряд ли. Но мы в общем имеем представление, довольно хорошее представление. Плюс-минус какой-то есть, но мы имеем представление о том, как эпидемия идет. Вот я могу вам сказать, что довольно отчетливо сейчас становится ясно, что «омикрон» – гораздо менее летальная инфекция. Примерно в 4–5 раз летальность ниже, если учесть огромное количество заболеваний. А летальность – это отношение в процентах умерших людей к зараженным. Если мы посмотрим на эти цифры и сравним с тем, что было, скажем, при «дельте», то мы видим, конечно, очень существенный прогресс – в том отношении, что летальность сильно снизилась. Константин Чуриков: Анатолий Давидович, но все-таки людей, у которых, не дай бог, умер кто-то из близких, их волнуют не относительные какие-то числа, а их собственные потери. Кроме того, если брать абсолютные значения, то сегодня, например, 704 человека умерли в России. Это как, например, в сентябре, в октябре. У нас, конечно, бывало и больше, к сожалению, но это высокий показатель. И вот тут сказать, что смертность снижается, мы не можем, наверное, да? Анатолий Альтштейн: Да. Конечно, это высокий показатель, без сомнения. И это показатель того, что пандемия у нас продолжается, мы должны вакцинироваться, мы должны выполнять все противоэпидемические меры. Но я просто хочу вам сказать, что большинство заболеваний стало легче идти и процент людей, у которых возникает уже состояние смерти, он существенно снижен. Процент снижен. Ну что делать? Сейчас эпидемия достигла пика, у нас в России «омикрон» достиг пика и потихонечку начинает снижаться. Я думаю, что примерно к концу марта мы будем иметь сильное снижение. Константин Чуриков: Есть какие-то предположения, что дальше будет? Это самый главный вопрос сейчас. Это все или не все? Я имею в виду – что-то, влияющее на наши планы капитально, как пандемия вот эта? Анатолий Альтштейн: Ну, есть надежда, что это может быть все. Но это зависит от того, как мы будем дальше вести себя. Нам необходимо вакцинироваться. Сейчас примерно 50% человечества. Считается, что вакцинировали 50% человечества. Я думаю, что цифра преувеличена. Тем не менее, если мы будем вакцинироваться, на этом фоне нам не будут особенно страшны и другие мутанты, которые могут возникнуть. У нас возникают такие эпидемичные мутанты, которые способны распространяться широко по миру, но они возникают редко. Вот за два года у нас возник британский штамм, «альфа», «дельта» и вот этот «омикрон». Оксана Галькевич: Анатолий Давидович, у нас есть звонок из Барнаула, давайте побеседуем с Юлией. Юлия, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Слушаем вас. Говорите, пожалуйста. Зритель: У меня такой вопрос. Уже не понаслышке люди знают, что ковид поражает сосуды, нервную систему. У меня такой вопрос в связи с этим: обратим ли данный процесс вообще с помощью медикаментов? Или все будет и дальше поражаться с каждым заболеванием? Оксана Галькевич: Да, спасибо. Анатолий Давидович, можете как-то сказать, как влияет вирус? Восстановимы ли функции? Анатолий Альтштейн: Ну, большинство функций, которые поражаются при коронавирусной инфекции, они восстановятся. Постепенно восстановятся. Это может занять длительное время, но в общем восстановятся. Оксана Галькевич: Анатолий Давидович, вы знаете, я хочу спросить вас еще о начале клинических испытаний второй назальной вакцины от COVID-19. Что вы об этом знаете? Что за вакцина? Какие принципиальные ее отличия, действие? И когда нам ее ждать? Анатолий Альтштейн: Вы имеете в виду вакцину, которую компания… Оксана Галькевич: «Генериум» она называется. Анатолий Альтштейн: «Генериум», да, «Генериум». «Генериум» – это компания, которая вместе с Центром имени Гамалеи входит в один пул. Они производили вакцину «Спутник». Теперь они же эту вакцину изучают как средство для интраназальной вакцинации. Это такая же вакцина, которую предложил «Спутник». Оксана Галькевич: То есть компоненты те же самые? Анатолий Альтштейн: Те же самые, да. Константин Чуриков: Так, а вот тут было сообщение, что Константин Чумаков, вы знаете, брат Петра Чумакова, заявил, что назальные вакцины от коронавируса могут быть опасны. Что вы на это можете сказать? Анатолий Альтштейн: Ну, я думаю, что назальные вакцины не будут более опасными, чем другие вакцины, которые в небольшом количестве в мире применялись. Вообще интраназальная вакцинация не очень широко применялась, но сейчас есть многие тысячи людей, которые получили эту коронавирусную вакцину. Теоретически нам ожидать каких-то очень плохих эффектов, попадания чего-то в мозг тут не приходится. Вы знаете, что вакцина эта на аденовирусном векторе основана. Аденовирусы – это те вирусы, которые с нами всегда, они именно через дыхательные пути, через нос, носоглотку проникают. Для них не свойственно, чтобы они попадали в мозг и вызывали какие-то тяжелые неврологические симптомы. Я думаю, что здесь некоторое преувеличение. Какой-то особой опасности не существует, и испытания это покажут. Оксана Галькевич: Спасибо, спасибо. Константин Чуриков: Спасибо большое. Оксана Галькевич: Анатолий Альтштейн, вирусолог, главный научный сотрудник Центра эпидемиологии и микробиологии имени Гамалеи, был у нас в прямом эфире. Константин Чуриков: Через две минуты у нас здесь – на ОТР, в программе «ОТРажение» – Татьяна Москалькова, Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации. Задавайте свои вопросы, если они у вас есть.