Петр Кузнецов: Ну что, мы, кажется, нашли тех, кто нас «минировал». ФСБ вычислило источник сообщений о бомбах в российских судах, школах и других общественных зданиях. Эта волна началась еще в ноябре прошлого года, ну и вот в выпуске у Ксении Сакуровой последнем мы слышали, что она в принципе до сих пор продолжается. Так вот спецслужбы выяснили, что это делалось из-за рубежа. Вот сегодняшний отчет ФСБ: «С 28 ноября еще прошлого года по настоящее время с зарубежного сервиса «Startmail.com» (это Нидерланды) на электронные адреса органов судебной власти 16 регионов России поступило более 1 000 анонимных сообщений с угрозами их минирования». Все сообщения носили ложный характер. Мы решили проверить, что сейчас с этим сайтом, который вычислили, еще раз, Startmail.com нидерландский... Оксана Галькевич: Работает! Петр Кузнецов: Сейчас обновим, может быть, уже закрыли… Нет, пожалуйста. Оксана Галькевич: Смотрите. Петр Кузнецов: Здесь, честно говоря, очень сложно разобраться, о чем идет речь, на этом «Startmail»: значит, privacy, sharing (как с английским?) on your terms, meet «Startmail»... Оксана Галькевич: Тут все по-английски, это какой-то... Петр Кузнецов: Get piece of mind, да. Оксана Галькевич: А какой у них, а, .com, то есть это не наша юрисдикция, да? Петр Кузнецов: Ну вот пишут, что относится к Нидерландам. Можно выбрать языки, пожалуйста, залогиниться, а из языков только английский и немецкий. Оксана Галькевич: Интересно. Петр Кузнецов: Честно говоря, я так и не понимаю, о чем тут идет речь, но, в общем, все работает, регистрация... Оксана Галькевич: И какое он отношение, собственно, имеет, по каким признакам его вычислили. Ну давайте сейчас попробуем выяснить это с помощью наших экспертов. У нас на связи Андрей Масалович, президент Консорциума «Инфорус», специалист по кибербезопасности. Андрей Игоревич, здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте, Андрей Игоревич. Андрей Масалович: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Слушайте, знаете, тревожит меня, мы так часто с вами в последнее время встречаемся, сколько поводов, мы ведь не просто так вас на связь выводим. Петр Кузнецов: И вот наконец-то вы нашли вместе того, кто это делал. Оксана Галькевич: Нашли тех негодяев, да. Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста, может быть, это просто какой-то... Вот вы сейчас, наверное, видели, слышали, мы зашли на этот сайт startmail.com, казалось бы, если бы его вычислили и от него шла угроза, его бы очень оперативно заблокировали по крайней мере на территории нашей страны. Тем не менее все работает, можно заходить, регистрироваться на этот сайт. Не совсем мы поняли, что он пропагандирует, что он несет в себе, что за информация. Может быть, его просто как хаб использовали в данном случае, как прикрытие? Андрей Масалович: Ну давайте попробую прокомментировать. Все на самом деле гораздо лучше: ФСБ отчиталось, что они вычислили четырех конкретных человек, у которых есть фамилия, имя, отчество. К сожалению, на настоящий момент неизвестно их местонахождение, но я полагаю, что уж это точно просто дело техники, если есть конкретная фамилия и привязка, то этих людей найдут и до них доберутся. Петр Кузнецов: Так. Андрей Масалович: Сервис, про который вы говорите, «Startmail» – это всего лишь комплекс средств для приватизации, в первую очередь это возможность как бы завести анонимную почту, анонимно рассылать письма. То есть это сервис, который в принципе сам по себе блокировать особо не за что, он не нарушает законодательство России, но им пользуются в первую очередь правонарушители, мошенники или вот такие вот горе-террористы. Вообще испытываю гордость за наш ФСБ, они сами сегодня говорили, сегодня уже было несколько интервью, несколько пресс-релизов. Так вот они говорили, что технические были проблемы, потому что использовались средства скрытия и IP-телефония, технически были проблемы взаимодействия с партнерами. Но именно благодаря партнерам, то есть другим дружественным службам, ФСБ удалось так оперативно отработать. Оксана Галькевич: То есть это ФСБ в содружестве с Нидерландами, я правильно понимаю? Они добились результата? Андрей Масалович: Ну, они не называют партнеров и, наверное, правильно делают. Оксана Галькевич: Ну хорошо. Андрей Масалович: Ни один оперативник свои каналы не назовет. Оксана Галькевич: Да, мы тоже очень гордимся. Скажите, мне вот только интересно, вот с 28 ноября (я правильно помню?), с 28 ноября... Петр Кузнецов: Как докладывают, да. Оксана Галькевич: ...вот эта вот атака продолжалась и до последних вот буквально дней. Это разумный срок, или все-таки затянулись поиски негодяев, мошенников? Петр Кузнецов: Да, хочется спросить, почему так долго. Андрей Масалович: Ну, во-первых, могу поспорить со сроком, потому что были звонки о минировании и в октябре, но, наверное, это была какая-то другая группа, просто не связали их с теми, кто выявлены сейчас. Если по практике, то тех, кто сейчас занимается такого рода правонарушениями, отлавливают месяцами, иногда годами. Оксана Галькевич: Ага. Андрей Масалович: Вот у американцев это заняло 10 месяцев добраться до тех, кто им минировал синагоги 2 года назад. Оксана Галькевич: Андрей Игоревич, слушайте... Андрей Масалович: Сработали за месяц – это супер. Оксана Галькевич: Ну вот нашли этот сайт, с которого осуществлялись эти атаки некой группой лиц, какими-то... Петр Кузнецов: При этом, еще раз, он ничего не нарушал, именно этот сайт, мы выяснили. Оксана Галькевич: А людей-то, собственно, которые эти действия осуществляли, их вычислили? Вот между строк в пресс-релизе ФСБ что еще можно прочитать? Петр Кузнецов: Четыре человека, с которых вы начали? Андрей Масалович: Их конкретно вычислили, то есть есть 4 фамилии, на которые есть, так называемая оперативно значимая информация поступила, и ее достаточно, для того чтобы их, когда их найдут, довести дело до суда. Основа доказательной базы собрана, это замечательно. Ну и могу от себя добавить, что очень вовремя, потому что мне как раз... У меня завтра в Давосе доклад на тему «Российский взгляд на безопасность», это замечательный пример, очень вовремя, показать что-то можно. Петр Кузнецов: Ага. Ну здорово. Оксана Галькевич: Надеюсь, мы вам помогли как-то в подготовке доклада, упомяните там пару раз ОТР. Андрей Масалович: Да, спасибо, коллеги. Петр Кузнецов: И скажите, еще давайте уточним. То есть в какой-то момент телефон... Это не телефонные звонки? Вот эта волна основная, которая, допустим, идет по официальному релизу с 28 ноября, – это преимущественно именно анонимные сообщения почтовые? Это что, какое-то новое оружие этих анонимных террористов? Это надежнее для них, чем позвонить? Андрей Масалович: Нет, в арсенале террористов сейчас несколько инструментов равной, ну почти равной степени анонимности. В первую очередь это все-таки так называемые электронные АТС, то есть возможность звонить с подменой номеров или со скрытием адреса, вообще IP-телефония, где непонятно, где находится звонивший. Это многочисленные сервисы анонимной и даже одноразовой электронной почты, с которой можно рассылать. Просто почтовые сообщения рассылать технологичнее, если счет идет не на десятки звонков, а на тысячи, то человеку просто труднее организовать тысячу звонков, чем нажать кнопку и поставить на счетчики, разослать тысячу писем. Петр Кузнецов: Это понятно. Вот там под эту волну попали школы, детские сады. Оксана Галькевич: Суды многие попали, да. Петр Кузнецов: Суды. Значит, человек пишет вот это электронное анонимное письмо, он отправляет его куда? Как быстро до школы дойдет, что, возможно, здесь заложено что-то нехорошее? Андрей Масалович: Школы здесь совершенно ни при чем. Есть специальная как бы электронная приемная у МВД, у ФСБ и вообще у других заинтересованных... Петр Кузнецов: Ага, вот туда они бросают. Оксана Галькевич: Ага. Петр Кузнецов: И они оперативно очень, да, рассматривают? Андрей Масалович: ...ну и, соответственно, все сразу связываются с МЧС. Есть целая процедура, она достаточно формальная, уже хорошо отработанная. Но первая точка входа – это приемная ФСБ либо приемная МВД. Петр Кузнецов: Ага. Оксана Галькевич: Андрей Игоревич, а вот умысел все-таки этих людей хочется понять. Ну вот там эти 4 человека – ну что, просто заняться было нечем, что ли? Сидели, что-то там, какие-то номера телефонные, программисты не программисты, кто они, занимались этим, всю страну на уши поставили. Андрей Масалович: Ну, как правило, мотивов бывает три вида, просто так, из любопытства или от безделья этим не занимаются... Оксана Галькевич: Ну вряд ли, да, не похоже. Андрей Масалович: Основной мотив – это политический, вызвать дестабилизацию. Раньше основным мотивом был экономический, попытка вымогать деньги от торговых центров, которые терпели убытки. Кстати, сегодня убытки тоже озвучили, 300 миллионов рублей, всплыло. Оксана Галькевич: Ничего себе, 300 миллионов? Андрей Масалович: Первая оценка, что 300 миллионов рублей стоило вот это вот... Петр Кузнецов: Вся волна, да? Андрей Масалович: ...не говоря уже о моральном ущербе. Оксана Галькевич: Слушайте, а вот вы говорите, что вымогали деньги, допустим, по истории с торговыми центрами, – а что, это работает где-нибудь или работало? Андрей Масалович: Нет. Даже в моей практике был случай, когда по просьбе торгового центра там вычислили адрес, нашли, что он шел из конкретного бизнес-здания на окраине Киева, после этого служба безопасности торгового центра сказала «спасибо, дальше мы сами», и после этого звонки прекратились. То есть, наверное, как-то они несудебными методами разобрались. Оксана Галькевич: Ну то есть все-таки вымогали деньги не ради денег, да? Имеется в виду, что все-таки цель была другая, именно нанести ущерб? Андрей Масалович: Сейчас да, сейчас о деньгах речь не шла, потому что какие деньги у детсадика или... Оксана Галькевич: Да ущерб-то разный бывает... Помните, мы с вами говорили, люди умерли у нас в Краснодарском крае... Петр Кузнецов: Да-да-да. Слушайте, вы знаете, я вот сейчас подумал, Оксана вообще начала с того, что часто встречаетесь в эфирах... Оксана Галькевич: Да, с начала года точно, с конца декабря. Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста, так, может быть, нам, средствам массовой информации, может быть, и в блогах меньше уделять этому внимания? Может быть, как раз им это и нужно? Андрей Масалович: Действительно... Петр Кузнецов: Может быть, меньше об этом рассказывать, и это перестанет так уж эффективно работать? Андрей Масалович: Вы правы в том, что нужно выработать какую-то стратегию, чтобы цели, чтобы нападающие видели, что их цели не достигнуты. Но для этого необязательно это замалчивать, можно просто изменить градус. Я вам один печальный пример приведу, например, я сам это видел: в Израиле после теракта, там детишки шли на дискотеку, был теракт, пара девушек погибли. И на дискотеке просто стояли картонные фигурки вырезанные и написано: «Мы все равно будем танцевать». Ну то есть, как это ни странно и ни печально, но это один из, мне кажется, правильных видов реакции, что вы своей цели не добьетесь, вы нас не запугаете, вы нас не сломите, мы не будем вести себя... Петр Кузнецов: Мы все равно будем учиться, лечиться и ходить в суды. Оксана Галькевич: Спасибо. Петр Кузнецов: Да, спасибо большое. Андрей Масалович: Да, учиться, лечиться и ходить в суды, точно. Оксана Галькевич: Андрей Игоревич Масалович, президент Консорциума «Инфорус», был у нас на связи, специалист по кибербезопасности. Андрей Игоревич... А, уже ушел... Хотела пожелать просто успехов на завтрашнем выступлении в Давосе. Петр Кузнецов: Можешь это Евгению Харламову пожелать. Оксана Галькевич: Нет, Евгению Харламову мы пожелаем присоединиться к нам как можно скорее в прямом эфире, это адвокат, экс-начальник криминальной милиции РУВД города Москвы. Евгений Викторович, здравствуйте. Евгений Харламов: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Евгений Викторович, скажите, а вот за такого рода правонарушения что может людям грозить? Что говорит закон на этот счет? Там их вычислили уже, их 4 человека, вот их задержат, до суда дойдет, что грозит им? Что светит? Евгений Харламов: Ну, это все-таки не правонарушение, это преступление, не путайте. Оксана Галькевич: Преступление, хорошо, спасибо. Поправляйте меня, поправляйте. Петр Кузнецов: Они приравнены к террористам у нас, эти люди? Евгений Харламов: Нет, не то что к террористам, к ним относятся между строк как к террористам, конечно же, но по факту такого нет, для этого есть отдельная статья в уголовном законодательстве. Что касается вот, что им, грубо говоря, могут вменить. Конечно же, здесь возбуждено... Ведь каждое минирование – это возбужденное уголовное дело, на минуточку, каждое минирование – это возбужденное уголовное дело. Оксана Галькевич: Ага. Евгений Харламов: Соответственно, работа по этому уголовному делу ведется. Вопрос, могут ли привлечь конкретных исполнителей, заказчиков, которые наверняка живут в Нидерландах или еще в другой, третьей, четвертой, пятой стране, это, конечно, другой вопрос. Но работа в этом направлении ведется. Наверняка установят этих лиц, объявят в международный розыск, а там уже, собственно, как отреагирует Интерпол. Но это если вкратце вот такую я вам рассказал перспективу привлечения к ответственности злодеев. Потому что все-таки 16 тысяч случаев минирования за эти неполные 2 месяца – это слишком много. Оксана Галькевич: Но это вы по процедуре в основном сказали, мы поняли, что это все небыстро будет происходить. А я имею в виду по сроку заключения. Что там закон у нас им обещает? Евгений Харламов: Нет, ну по сроку заключения, в зависимости от того, какими мотивами опять-таки руководствовались. Там могут и 3 года лишения свободы суд определить... Оксана Галькевич: Ага, вот так. Евгений Харламов: ...могут и 5 лет лишения свободы, на минуточку. То есть это опять-таки зависит от масштабов, от идеологии, что называется, чем вообще руководствовались, для чего это вообще делалось. Вы знаете, все-таки, извините, у нас в процедуре, когда вот это минирование происходило, у нас, извините, есть несколько смертей, к сожалению, из-за этих минирований... Петр Кузнецов: Да-да-да, вот Оксана вспоминала. Оксана Галькевич: Да. Евгений Харламов: Женщина скончалась, 72 года, воспитатель детского садика, царство ей небесное, она за сердце схватилась и упала, когда детишек выводила, а это же тоже будет привлекаться, это же будут вменять всем преступникам, кто, собственно, осуществлял, то есть это последствия, это уже тяжкие последствия, соответственно уже и ответственность немножко тяжелее, понимаете? Вот я вот об этом говорю. Оксана Галькевич: Ага. Петр Кузнецов: Да. Евгений Викторович, хочется еще понять, у нас какой-то особый отдел правоохранительный занимается именно борьбой с анонимными террористами? Если да, то насколько он активен? Расширяется? Эффективен? Евгений Харламов: В каждом главке существует свое спецподразделение. Я скажу вам честно, я вот просто считаю неправильным озвучивать именно здесь, в прямом эфире, как это подразделение называется, не потому, что не хочу, а потому, что... Как вот... объяснил, как это происходит минирование, честно говоря, это был такой дан некий посыл. Я бы не стал об этом говорить, звонить туда, звонить туда, чтобы единовременно все это минировалось. Не надо объяснять тем, кто, например, сейчас это слушает, есть же разные люди... Петр Кузнецов: Да, мы как раз об этом с первым экспертом говорили, что нужно осторожно особенно такую информацию подавать, так что вы правы. Евгений Харламов: Да, совершенно верно. Поэтому подразделения есть, сейчас создаются еще одни подразделения, новые подразделения по борьбе с киберпреступностью, в том числе с этим ложным минированием. Работа на самом деле колоссальная ведется. Единственное, мне, конечно, честно говоря, непонятно, почему с 28 ноября, это говорят об официальном дне, с которого у нас начались минирования... Петр Кузнецов: Да. Оксана Галькевич: Ага. Евгений Харламов: На самом деле с октября это началось, это действительно так. Ну столько месяцев искали... Не знаю, у нас такие колоссальные ресурсы... Я думаю, могут все-таки... Я почему-то уверен в этом, потому что все-таки раньше работал в системе, что могут и быстрее, на самом деле быстрее могут устанавливать, просто нужна такая некая, извините, что там громко скажу, политическая воля, чтобы пресекать это все на корню, вот тогда у нас будут немножко оперативнее эти службы работать. Петр Кузнецов: Евгений Викторович, понятно, что вы не совсем прямо по кибербезопасности, но как вам кажется, вот закон Яровой у нас заработал, закон о суверенном Интернете еще у нас существует. Оксана Галькевич: Да. Петр Кузнецов: Вот эти штуки как-то в этой истории могут помочь ловить, бороться? Или, наоборот, они мешают? Евгений Харламов: Вы знаете, еще в свое время великий реформатор Чезаре Беккариа говорил, что самый главный здесь вопрос не в жесткости наказания, а в его неизбежности. То есть человек, его хоть как пугай новыми законами, 15, 20 лет лишения свободы, но, если правоприменение хромает, ну согласитесь со мной, человек будет продолжать совершать эти преступления и правонарушения так называемые. Оксана Галькевич: Ага. Евгений Харламов: Поэтому здесь просто нужно ужесточить именно правоприменение, работу, то есть надо начать работать. Петр Кузнецов: Неотвратимость наказания, да. Евгений Викторович, спасибо вам большое. Оксана Галькевич: Спасибо. Петр Кузнецов: Я несколько все-таки о другом, как об инструментах эффективных вот этих законов Яровой, может быть, как о фильтре. Оксана Галькевич: Это был Евгений Харламов, адвокат, экс-начальник криминальной милиции РУВД Москвы в прошлом. Мы, друзья, меняем тему, будем говорить о современном российском кино. Ходили, наверное, в последнее время что-то смотрели, вот давайте делитесь мнением.