Марина Калинина: Ну что, наша заключительная на сегодняшний день тема нашего вечернего эфира. Уже несколько недель в Москве и в России в интернете не утихают споры по поводу появления в самом центре столицы творения скульптора Урса Фишера. Свое 12-метровое металлическое нечто автор назвал «Большая глина №4». Константин Чуриков: «Большая глина», прямо четко – глина. Марина Калинина: Глина, «Большая глина №4». Ну, такая «куча искусства» произвела негативный ажиотаж среди россиян. Оказалось, что смотреть на эту кучу приятно далеко не всем и пользователи сетей практически единогласно тут же дали работе Фишера вполне, как вы понимаете, конкретное название. Константин Чуриков: Сейчас покажем просто эту скульптуру, люди увидят и поймут, о чем речь. Марина Калинина: Ха-ха. Примечательно, что скульптура эта стоит перед фасадом культурного центра, который называется «ГЭС-2». Довольно часто… Константин Чуриков: ГЭС. Марина Калинина: ГЭС, «ГЭС-2». Довольно часто различные организации и компании, как вы знаете, выставляют перед своими фасадами скульптурные какие-то композиции, которые говорят о том, символизируют то, чем занимаются непосредственно эти организации. Например, завод по производству обуви, перед ним стоит какой-нибудь металлический сапог или какой-нибудь большой деревянный башмак. Константин Чуриков: Ну да. Марина Калинина: Если на заводе строят самолеты, то, наверное, это макет самолета и так далее. Теперь вопрос, что делают в доме культуры «ГЭС-2». Впрочем, неоднозначные памятники культуры в Москве устанавливали и раньше и они тоже получали достаточно колкие прозвища… Константин Чуриков: Потом расскажем какие. Марина Калинина: Да, расскажем. Ну а пока давайте посмотрим репортаж Максима Волкова. Константин Чуриков: Да, что поставили у этой ГЭС. СЮЖЕТ Константин Чуриков: Ну, наверное, возвращаясь к первым как минимум двум памятникам, хочется просто спросить людей знающих, искусствоведов: это мы дураки, а они талантливые, или как? Сейчас спросим. Марина Калинина: Давайте попросим наших зрителей звонить нам из разных уголков нашей страны и рассказывать, какие памятники такие… К каким памятникам у вас такое двоякое отношение, которые появились, может быть, в последние годы (или не в последние годы)? В общем, позвоните и расскажите нам об этом. Сейчас у нас в эфире Константин Мирошник, художник, искусствовед. Здравствуйте, Константин. Константин Мирошник: Добрый вечер, добрый вечер. Константин Чуриков: Здравствуйте. Марина Калинина: Ну смотрите, может быть, мы чего-то не понимаем? Константин Чуриков: Да. Марина Калинина: Вот что это такое, что установили в центре Москвы? Константин Чуриков: Давайте прямо по пунктам, начнем с первого изваяния, потом ко второму перейдем, дальше вам еще набросаем, подкинем. Марина Калинина: Ну и да, вообще поговорим. Константин Мирошник: Всегда это вещь, то, что… Константин Чуриков: Ну вот, связь сразу зависла. Марина Калинина: Константин?.. Константин Чуриков: Сейчас мы ее восстановим. Значит, многие регионы пишут, на что похожа вот эта скульптура швейцарского художника. Пишут, причем правильно, у меня тоже был вариант, я просто не буду это в эфире… Вот. Пишут, что нужно поставить памятник тем, кто распиливают деньги. «Кто дает добро на установку таких ваяний?» – сейчас узнаем. Астрахань: «Даже гениям нельзя испражняться на наших площадях». Константин, продолжайте, пожалуйста, да. Марина Калинина: Константин, вы вернулись к нам. Константин Мирошник: Я в эфире, все нормально? Константин Чуриков: Да. Марина Калинина: Да. Константин Мирошник: Я хотел сказать, что наши люди очень любят искусство, наши люди очень добрые, очень ярко реагируют на это все дело. И поэтому, естественно, для таких работ очень почва благодатная. А загадка в чем? Вот Фишер выставил эту работу, и люди на нее реагируют. У нас в городе за последние 20 лет появилось очень много разных скульптур, и мы знаем, что у кого есть деньги, тот устанавливает разные там памятники. Там могут быть жены-скульпторы или люди, не имеющие отношения к искусству, но любящие лепить, и они устанавливают эти… И мы это все видим, и никто это не может ни остановить, ни… Константин Чуриков: Константин, мы понимаем, что вы хотите сказать. Но, простите, на Бузову во МХАТ тоже реагируют. Константин Мирошник: Да. И опять нам вот привезли эту работу. Эта работа – это, естественно, бусы, это бусы нам, индейцам, выгрузили эти вот бусы, и мы удивляемся и смотрим. То есть у нас как бы наша Россия, наше русское искусство, русские великолепные скульпторы, которые как бы не имеют возможности устанавливать вещи, не имеют денег, не имеют доступа, они этого лишены… Марина Калинина: Константин, но возникает вопрос: если деньги тратятся такие огромные на то, чтобы доставить эту скульптуру, это творение, установить ее в центре Москвы, то почему не поддержать наших российских талантливых людей? Константин Чуриков: Они тоже могут такого, понимаете, навалить, налепить. Константин Мирошник: Ну, видно, разные задачи. Глядя… Я видел очень много работ, много где бывал, много где участвовал, и я понимаю одну такую вещь простую, что у нас надо стать скульптором, надо стать, а там можно не быть скульптором, нигде не учиться, но если ты имеешь деньги, ты можешь стать скульптором, ты можешь это купить, как услугу такую оказать, что я хочу выставить вот эту работу. Константин Чуриков: А-а-а… Константин Мирошник: Но мы люди добрые, я не хочу быть таким вот злым критиком, я хочу указать добрые вещи, что в этой работе есть доброе. Константин Чуриков: Да. Константин Мирошник: То, что она вызывает отношение людей, то, что люди живо реагируют… Константин Чуриков: Да, то, что она сделана, понимаете, это сделано, мне кажется, от души, вот так вот, понимаете, от швейцарского народа российскому, от души вот. Марина Калинина: От шведского. Константин Мирошник: Все-таки эта работа цельная… Константин Чуриков: Да, безусловно. Можно было раздробить, да. Марина Калинина: Но смотрите, она еще тень дает, там люди от жары прячутся. Константин Мирошник: …нашли скульптора… Да, она тень делает. Этому скульптору посетить, например, выставку вот такого же мастера, как Матвеев. Он жил 100 лет назад, а делал маленькие формы, абсолютно гениальный мастер, гениальный скульптор ныне забытый, и вот я рад, что могу его упомянуть, этого скульптора. Константин Чуриков: Да. Так, Константин, давайте сейчас послушаем звонки. Марина Калинина: У нас много звонков. Константин Чуриков: Много сообщений. Самара: «Эта скульптура нам в виде санкций?» «Какая жизнь, такие и памятники», – Нижний Новгород. Ростов: «Глиной №4 наш народ не удивишь». Марина Калинина: Галина из Краснодара. Галина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Константин Мирошник: Здравствуйте. Зритель: Я хочу с вами поделиться вот по этой теме такими примерами из Краснодара. Константин Чуриков: Так. Зритель: У нас месяца три тому назад, наверное, в шикарном парке Галицкого установили три скульптуры, называются «Внутренний ребенок». Ну, это три такие монумента как бы металлизированные, фигура, голова… Ну вот лицо, конечно… Знаете, по-моему, в Новгородской области Машеньку или Асеньку делали, потом убрали, вот такого типа. Мне кажется, что это довольно страшные лица… Константин Чуриков: Ой, боже! Я сейчас увидел на Яндексе, секунду, сейчас покажем. Это вот… Сейчас, секунду, подождите, сейчас я открою получше… Марина Калинина: Нет, ты пока открывай, а Галина пусть рассказывает. Константин Чуриков: Это Краснодар, да, это вот, извините, оно, да? Зритель: Да, Краснодар, парк Галицкого. Константин Чуриков: Это вот это, да? Константин Мирошник: Ха-ха. Зритель: Ну, я… Нет, я не вижу у вас… Константин Чуриков: «Внутренний ребенок». Зритель: Нет-нет-нет, там три блестящие фигуры… Константин Чуриков: Да-да-да, их только четыре. Зритель: Да, вот четыре их, да? Марина Калинина: Да. Зритель: Вам как вот это вот искусство? Константин Чуриков: Ой, слушайте, мне страшно, ха-ха. Зритель: Я, например, не поняла. Константин Чуриков: Я хочу просто в Эрмитаж или в Пушкинский, мне такого не надо. Спасибо. Константин Мирошник: Я хочу сказать вам, что очень ярко сказал Михаил Александрович Врубель, он сказал: «Будить современников величавыми образами духа». То есть надо выдавать на-гора вот такие вещи, которые будут ясны и понятны нам и которые будут загадочны, но не до такой степени, вот как эта работа. Потому что эта работа – это, естественно, она насмешка, она такая шуточная, шутка. Может быть, мастер думал о том, чтобы отобразить нынешнюю жизнь нашу, что информации много идет, много разных новостей меняются, и ежедневно эти новости забываются и день идет за днем, все вот сплетается вот в такую уродливую работу. Может быть, может быть. Константин Чуриков: Ага. Константин Мирошник: Но нам… Я бы на этом месте поставил памятник, например, Леониду Утесову, Цою, который пел там рядышком, то есть не убирал бы его, он бы там тихо смотрел на воду. И кстати говоря, вот эта работа «Шолохов», вот где лошади, – это замечательная работа, это Рукавишников замечательно выдумал. Константин Чуриков: Так. Константин Мирошник: Это мастерская работа. Константин Чуриков: А Церетели, вот это вот? Константин Мирошник: И я… того, что… плохо. Константин Чуриков: А Церетели, там, где женщина с девочкой на площади Разгуляй? Константин Мирошник: Церетели Зураб Константинович – это символ эпохи, это символ. Константин Чуриков: А. Марина Калинина: Ага. Константин Мирошник: А какая у нас вот была эпоха, вот такая и работа, и ничего с этим не сделаешь. Вот эти 20 лет, что мы прожили, все изображено и отображено в этой работе. Константин Чуриков: Да. Константин Мирошник: И поэтому задачи разные. У них в Швейцарии, или откуда этот мастер, у них одни задачи, у нас задача сохранения и возрождения нашей исторической вот этой школы русской живописи, русской скульптуры… Константин Чуриков: Понятно, да. Константин Мирошник: …вот этой вот классической. И поэтому надо вот поддерживать, и Роману Аркадьевичу нашему надо русскую школу поддерживать. Константин Чуриков: Понятно. Марина Калинина: Спасибо, спасибо. Константин Чуриков: Спасибо большое, Константин! Константин Мирошник, художник, искусствовед. Я, конечно, тоже… Художник не может равнодушно об этом говорить. Марина Калинина: У нас есть еще один звонок, из Московской области Татьяна. Добрый вечер. Зритель: Добрый вечер. Марина Калинина: Слушаем вас. Зритель: Очень рада вас слышать, приветствую вас. Я хотела сказать по поводу памятников, что, глядя на них… Я вообще обожаю скульптуры и считаю, что, глядя на скульптуру, человек должен свой взор… Вот невозможно когда оторвать, когда дрожь по телу, когда слезы текут. Я в Москве обожаю памятник Минину и Пожарскому, и там два слова «Благодарная Россия». Константин Чуриков: Да. Зритель: В Москве шикарный памятник Пушкину, Гоголю. Есть у нас памятники там, где они олицетворяют людей, которые отдали жизнь Родине, которые что-то сделали. Но вот эта глыба – о чем она? О чем? Ведь даже, наверное, сам скульптор не расскажет и не объяснит, что он хотел сказать. Константин Чуриков: Нет, слушайте, скульптор как раз-таки умно расскажет и объяснит, что это его какие-то, знаете, чувства в тот момент, когда он мял вот эту глину, понимаете, он там думал, не знаю, о чем-то, понимаете. Но нам-то от этого не легче с вами, правильно? Зритель: Правильно. Константин Чуриков: Спасибо за ваш звонок. Давайте сейчас послушаем, подключим к нашей беседе еще одного эксперта – это Андрей Ковальчук, председатель правления Союза художников России, скульптор. Андрей Николаевич, здравствуйте. Марина Калинина: Андрей Николаевич, здравствуйте. Андрей Ковальчук: Да, добрый вечер, добрый вечер. Марина Калинина: Андрей Николаевич, а вообще что должен нести в себе памятник или скульптура? Какие ассоциации? Что, для чего он должен стоять на том или ином месте в том или ином городе? Вот люди проходят мимо – что он должен им сообщать, в какие мысли погружать? Андрей Ковальчук: Ну, дело в том, что мы сейчас говорим о скульптуре, а не о памятнике. Марина Калинина: Нет, а давайте обобщим. Мы просто начали с этого, а вообще уже просто хочется как-то пошире эту тему раскрыть. Андрей Ковальчук: Ну, задачи у любой монументальной композиции, будь то скульптура или какой-то арт-объект, – это, во-первых, вхождение в то пространство, в котором он будет жить, существовать, это первое. Второе: если это памятник конкретному лицу или какому-то событию, то должен быть какой-то художественный образ того, о чем говорится, это два. Третье: сегодняшнее современное искусство позволяет быть различным скульптурам или арт-объектам ну просто самовыражением авторов, это тоже возможно. Вы знаете, в данном случае я сразу могу сказать, что эта скульптура мне не нравится не только потому, что там это что-то напоминает, а просто, мне кажется, она невыразительна в данном конкретном месте, это первое. Константин Чуриков: Подождите, так, секунду-секунду, Андрей Николаевич, извините, пожалуйста. Значит, что она все-таки вам напоминает? Потому что нам пишет Краснодар: «Это Годзилла сходил по-большому», – это первое. А второе: если она уместна где-то в другом месте, назовите, в каком бы она была уместнее тогда. Андрей Ковальчук: Вот смотрите, так как я скульптор, я, создавая свои произведения, так же мну глину и у меня возникают какие-то формообразования. Они могут напоминать все что угодно, они бывают интересные и не интересные. Но на самом деле мне эта скульптура не нравится. Я не буду говорить, что она напоминает, и, кстати говоря, любому человеку, зрителю, горожанину, это может напоминать что угодно, они могут выражать эти мысли как угодно, в том числе и писать какие-то письма против этой скульптуры. Но мне кажется, что эта скульптура установлена на год… Константин Чуриков: Ну да. Андрей Ковальчук: …вот как существует в Европе такая практика достаточно хорошая… Константин Чуриков: Андрей Николаевич, на секунду вас перебью: беда в том, что просто вот ровно вся страна, тут все резко оживились, думали, «ОТРажение» сегодня о политике, а это мы обсуждаем, – им как раз это все напоминает ровно одно, понимаете, одно и то же всем. Андрей Ковальчук: Ну, еще раз говорю, что я не сторонник конкретной этой скульптуры, я сторонник против того, чтобы все-таки в наших городах возникали помимо портретных композиций и памятников, которые я устанавливаю достаточно много, все-таки и какие-то вещи современные, которые не относятся к конкретике, они выражают какие-то общефилософские мысли. То есть в этом смысле вот этот шаг, который был сделан, сегодня мы его видим, он, конечно, в какой-то степени провоцирует общественное мнение. И на самом деле я думаю, что если эта скульптура будет установлена надолго, она должна пройти все согласования. Я считаю, что вряд ли это произойдет. Марина Калинина: Андрей Николаевич, еще один буквально вопрос, потому что время заканчивается: а как выбирается место, куда ставить ту или иную композицию, скульптуру, памятник и так далее? Константин Чуриков: Тут уже предлагают, вот это все на Рублевку предлагают. Марина Калинина: Ну это да, это такой, может, сарказм. Но на самом деле, смотрите… Андрей Ковальчук: Нет, ну дело в том, что в Москве существует очень четкая система, и начало этого процесса – это направление письма желающих что-то поставить, установить, подарить в комиссию при Мосгордуме по монументальному искусству. В данном случае этого не было, это была установка просто фонда, который рядом создает арт-центр, и это установлено именно рядом с арт-пространством, которое будет жить и рассказывать о современном искусстве, вот что это такое сегодня. Марина Калинина: Ага, понятно. Константин Чуриков: Андрей Николаевич, Москва спрашивает: «Почему о вкусе россиян так плохо думают, что ставят в центре столицы подобное?» Коротко, если можно, сложный вопрос: а что такое хороший вкус и дурной вкус? Марина Калинина: О вкусе россиян… Андрей Ковальчук: Нет, дело в том, что это долгий разговор. Я могу так сказать, что эта скульптура… Марина Калинина: Она же кочевала по миру, она же и в Нью-Йорке стояла, и во Флоренции, прости господи. Константин Чуриков: И нормально, ха-ха-ха. Марина Калинина: Нет, им тоже не нравилось. Андрей Ковальчук: Вы знаете, современное искусство очень часто заставляет людей задуматься, вообще искусство ли это, это первое. Марина Калинина: Вот. Константин Чуриков: Вот, да. Андрей Ковальчук: Поэтому в данном случае, если большинство москвичей выскажется против, я не думаю, что она будет стоять очень долго. Марина Калинина: Достаточно заглянуть просто в соцсети, все, по-моему, понятно, даже на наш SMS-портал. Константин Чуриков: Да, и как-то, мне кажется, время в нашей стране неудачно вот просто подобрано для этого, понимаете, акта, если так можно это назвать. Спасибо большое, Андрей Николаевич. Андрей Ковальчук, председатель правления Союза художников России, скульптор. Это мы вам еще не успели показать, мы там еще много памятников вам подготовили… Марина Калинина: Ну просто такая дискуссия разгорелась. А ты знаешь, я как-то повнимательнее посмотрела сейчас на это нечто… Константин Чуриков: На эту кучу… ? Марина Калинина: …и у меня какие-то другие ассоциации возникли. Константин Чуриков: Ага. Марина Калинина: Мне кажется, они похожи на какие-то тела лягушек, которые непонятно чем занимаются, и место подходящее – Болотная набережная. Константин Чуриков: Это усталость от эфира. Нам пора подводить итоги.