Константин Чуриков: Сейчас, перед тем как перейдем к следующей тем, срочное сообщение РИА «Новости» со ссылкой на Минобороны России: украинских военных отбросили от линии обороны на всех направлениях. Подробности в нашем следующем выпуске. Ну а сейчас переходим к нашим обычным темам. Тамара Шорникова: Да, переходим. В правительстве заявили о планах запустить субсидию для выпуска серийного производства гражданской электроники. Таким образом власти намерены нарастить производство ноутбуков, компьютеров, планшетов. В целом объем средств, направляемых на поддержку отрасли, Минпромторг намерен увеличить в 2023 году со 144 миллиардов рублей до 210. Это одна новость, из правительства. А вот параллельно... Константин Чуриков: ...из жизни бизнеса. Тамара Шорникова: Да, из жизни бизнеса. Параллельно Avito начал выкупать смартфоны, вернее планирует выкупать, у своих пользователей для дальнейшей перепродажи. Ну то есть с ориентацией на то, что мир схлопывается, новой техники будет все меньше, в т. ч., наверное, и нашей пока не ожидается, раз нужно выкупать старую технику, разбирать, перебирать и перепродавать. Так в итоге что у нас с микроэлектроникой? Константин Чуриков: Да, хочется понять, какие интересы сейчас у государства и у бизнеса и насколько они в этой сфере совпадают в данный момент времени. У нас в студии не мой родственник, а просто однофамилец Леонид Чуриков, ведущий аналитик SearchInform. Леонид Юрьевич, здравствуйте. Леонид Чуриков: Добрый день. Константин Чуриков: Вот смотрите, одни сейчас про одно, государство про другое. Вообще политика-то какая единая? Леонид Чуриков: Ну, политика должна совмещать те действия, которые помогают закрыть текущие проблемы. Проблема с созданием новой, современной электроники стоит не только в России, под Нью-Йорком тоже строится завод, который планируют запустить в 2025 году, 100 миллиардов долларов вкладывают в это предприятие. Не только у нас, значит, эта проблема есть. Константин Чуриков: Но я не думаю, что сейчас в эфире нью-йоркского телевидения, или там Bloomberg, или CNN обсуждают, как им быть с производством электроники, а будет ли у них отечественная американская электроника. Я сомневаюсь. Леонид Чуриков: Они больше переживают про рабочие места, поэтому говорят, что там будет 50 тысяч рабочих мест, это важно. У нас важно ликвидировать пробелы с оборудованием. То есть во всем мире сейчас энергетический кризис, т. е. есть розетки, есть оборудование, которое можно в розетки включать, но в розетках мало электричества. У нас электричества, слава богу, много – мало приборов, которые могут его преобразовать во что-то полезное, и их становится все меньше и меньше. Отсюда, значит, вопрос, как компенсировать недостаток. Делать новое? Сразу не сделаешь. Значит, вот есть всплеск интереса к старому. Кстати говоря, эти волны интереса к секонд-хенду компьютерному, они не сейчас появились. Первая масштабная волна была в нулевых, это когда GRID-сети такие популяризировали, помните, когда сказали: зачем нам суперкомпьютеры, давайте объединим в сеть старые ржавые компьютеры, они будут считать как один большой суперкомпьютер. Константин Чуриков: Я помню, у меня на старой работе, не здесь, стоял в 2000 году как раз, по-моему, 286-й компьютер. По нему так вот ударишь, и он работал. Леонид Чуриков: Ну вот и ученые сказали, что, вы знаете, если мы распараллелим вычисления и объединим вот эти вот старые ржавые компьютеры Константина, Леонида, Тамары и всех остальных, то мы получим суперкомпьютер. Но не получилось по двум причинам, т. е. это не срабатывает, потому что, во-первых, суперкомпьютер считает все-таки быстрее, во-вторых, он жрет меньше энергии, он энергоэффективнее. Поэтому если на первом этапе вот старыми компьютерами можно закрыть проблему, то проходит какое-то время и бизнес говорит, что надо переходить на новые решения, потому что старые просто не дают нам конкурентных преимуществ. То есть это я к чему? К тому, что мы сейчас часть проблем закроем старьем, но все равно новое оборудование необходимо свое, оно... Константин Чуриков: Вы знаете, у нас однажды был в студии гость, летчик Толбоев, и он говорил: не надо Superjet – просто сделайте Jet. Не надо суперкомпьютера – просто давайте компьютер, давайте что-то просто обычное, человеческое, «супер-» потом сделаем. Леонид Чуриков: Это иллюзия того, что суперкомпьютеры нужны каким-то там NASA, не знаю, для покорения Марса и т. д. Сеть «ВКонтакте», вы думаете, чем пользуется, для того чтобы мы с вами обменивались сообщениями? Суперкомпьютером. Это потребности, которые нужны бабушкам, дедушкам, пенсионерам и школьникам. То есть вот эти самые суперкомпьютеры обеспечивают нас сейчас тем, что необходимо каждому. Тамара Шорникова: Хорошо, про обычные российские компьютеры, смартфоны... Константин Чуриков: Вот рабоче-крестьянские: вот, вот... Тамара Шорникова: ...импортозамещение идет не первый год, и мы даже в этой студии обсуждали и российские ноутбуки «Байкал», и смартфоны от «Яндекса», т. е. такое уже создавали, разрабатывали, выходили. А почему оно не продается сейчас массово в магазинах? Что помешало запустить это действительно в конвейер? Леонид Чуриков: Недавно мы видели и белорусский ноутбук, который внешне похож на очень красивый, не будем говорить какой, зарубежный ноутбук, и его предлагали даже «посчупать». Константин Чуриков: Вместо «ч» он печатает «ш», да, букву? Леонид Чуриков: Да. Понятно, почему они не становятся массовыми... Тамара Шорникова: Непонятно, мне не понятно. Леонид Чуриков: Непонятно? Вопрос цены. То есть они пока по карману организациям, которые готовы платить за этот компьютер, грубо говоря, с учетом его разработки, доработки, маленькой партии комплектующих, которые к нему выпускаются, и т. д. Все это его удорожает, и это по карману либо силовым структурам, либо тем, у кого бюджет – это не первостепенная потребность. А если мы конкурентную цену посмотрим на компьютеры, которые выпускаются миллиардами штук, десятками миллионов штук и тысячами, ну десятками тысяч, – конечно, там разница будет существенная. Поэтому вопрос в первую очередь цены. Но потом встает вопрос того, что компьютер – он же наш по архитектуре, а комплектующие-то делаем не мы. И вот эти заводы, которые делают комплектующие, они то один, значит, нам какие-то палки в колеса вставляет, то другой, то по объемам не могут делать, то ставят нас в очередь, то вообще говорят, что мы пока попали под санкции, не будут для нас никакие делать процессоры или еще что-то. Тамара Шорникова: Красиво звучит «архитектура компьютера». Хочется понять, вот на данный момент то, что мы производим, все-таки имеющиеся наши смартфоны, ноутбуки – они насколько не наши? Леонид Чуриков: Они не наши в «железном» отношении. Подавляющее количество железяк, которые там внутри, не наши, к сожалению. Но вопрос в том, что они сделаны по тем, грубо говоря, чертежам, логическим схемам и т. д., которые мы уже можем делать, и для процессоров, и для плат; возможно, для памяти еще не делаем, но тоже это отдельное направление. То есть с точки зрения схемотехники, грубо говоря, мы приближаемся к тому, чтобы начинать делать, а вот к тому, чтобы сделать современный процессор, – это же нужна технология, определенное количество нанометров. Вот у нас сейчас у «Микрона» 65 нанометров, он способен делать, а надо делать 5. Ну как, где взять эту технику, которая сделает процессор нужного размера? Зарубежные компании нам ее не продают, своей у нас нет. Поэтому, собственно, мы можем... Опять-таки это вопрос кадров: мы можем усовершенствовать схемотехнику даже для современных, грубо говоря, процессоров, памяти и т. д., но вопрос в том, где мы ее обкатаем, это же тоже вопрос. Массовое производство – это не лабораторные экземпляры, их надо сделать, протестировать, запустить в продажу, посмотреть, как они пошли, и, дорабатывая их, делать их популярными и т. д. Помните, были наши замечательные смартфоны с двумя экранами? По собственно концепции они людям понравились, т. е. один экран чернильный, ну как бы электронные чернила... Константин Чуриков: Было-было, в продажу поступал. Леонид Чуриков: ...другой экран HD. У меня у коллеги до сих пор лежит, он сказал: «Слушай, я оставлю просто, ну это вот как концепт это крутая штука. Я его даже разбил и все равно не выбрасываю». Но с точки зрения цены и того, что этот прибор надо было сделать, запустить в продажу, посмотреть на отклик покупателей, что понравилось, что не понравилось, что зашло, что не зашло, какие приложения туда можно запускать, дорабатывать... Этот процесс очень трудоемкий, т. е. он требует и маркетинговых вложений, и исследований, и доработок. Единоразовые вливания денег, которые мы можем на государственном уровне вбухать в это устройство и сказать: «Ну вот мы же заплатили, давайте теперь все покупайте». Константин Чуриков: Ну хорошо, можно сделать разную линейку, телефоны для среднего класса, для тех, у кого немного денег, для богатых. Вы знаете, я, скажем так, увидел, ребенку младшему купил кнопочный телефон – 895 рублей стоит. Я испытал бы огромную гордость, если бы я узнал, что это российский телефон, но он китайский. 895 рублей, очень удобно, слышно хорошо, звонит прекрасно. Леонид Чуриков: Да. Но наши телефоны есть, те, которые называются российскими, потому что там российская операционная система, правда, один и тот же производитель выпускает и с российской операционной системой, и с Android. Но теоретически мы можем делать ну как бы условно российский, т. е., грубо говоря, в научном плане это будет российское устройство, может быть, даже в плане сборки частично российское, а в плане изготовления комплектующих, к сожалению, пока это будет все-таки зарубежное устройство. И это вопрос, потому что это не вопрос бизнеса, т. е. нельзя сделать сразу успешный бизнес-проект. Вот нам бы хотелось запустить его и сказать: «Ну давайте, пусть он зарабатывает деньги, пусть делает конкурентное устройство». К сожалению, не получается. Вот у Microsoft не хватило денег даже на то, чтобы пропихнуть в мир свою операционную систему, у такого монстра. То есть он попытался сместить на рынке успешные операционные системы для мобильных устройств и не потянул. России вытеснить своими устройствами, даже если они будут крутые, даже если они будут из суперпопулярного материала, ДСП, который будет суперэкологичный, вторичное использование ресурсов и так далее... Ну вот как вакцина: наша вакцина вроде хорошая, но мы не вытеснили с рынка конкурентов. Константин Чуриков: То есть и здесь мы приходим к тому, что требуется противостояние на земле и нужно их там побеждать? Леонид Чуриков: Нужно ставить вопрос не с точки зрения успешного бизнес-проекта, а с точки зрения государственных задач, нужны нам наши смартфоны, наши ноутбуки и т. д. Если да, то давайте... Константин Чуриков: Государство говорит «да». Леонид Чуриков: Да. Давайте, значит, вопрос окупаемости и т. д. поставим не на первое место, а на первое место поставим те технологии, которые наши, то производство, которое наше, те кадры, которые наши это разрабатывают, это паяют, производят, и далее будем развиваться уже в этом направлении. Константин Чуриков: Я сейчас одну умную или глупую вещь скажу – а может быть, сейчас, когда все в процессе и начинается производство, понятно, что субсидии, наверное, привлекут участников к этому процессу, может быть, нам в будущем предусмотреть возможность, как мы сделали с продовольствием, вот так же запретить ввоз их иностранных устройств? У нас уже будут свои к тому времени, мы дадим больше шансов нашей промышленности что-то изобрести, произвести. Леонид Чуриков: Можно по крайней мере дать им приоритет. А какой приоритет? Ну просто не ставить в кабальные условия те компании, которые их производят, т. е. не подсаживать их на какие-то кредиты, которые они все время должны выплачивать, выпрашивать какие-то льготные кредиты и т. д. А самое главное – не ставить им бизнес-цели. Потому что, вы помните, у нас была эта замечательная компания «Роснано», и ее там все стали ругать, потому что «Роснано» есть, а технологий нет. Но, с моей точки зрения, что вы ругаете? Вы им поставили приоритеты, сказали сделать успешные бизнес-проекты. Какие? Которые кто-то купит, которые что-то заработают. Там были проекты, которые в деньгах что-то зарабатывали. Помните эту фразу: «У нас так много денег, не знаем, куда девать»? Так вот здесь нам надо приоритеты поставить по-другому, не успешность с точки зрения бизнеса, продаж и т. д., а успешность с точки зрения реального воплощения наших собственных идей. То есть должны быть сначала идеи, а это наука, это тоже люди, которых надо в институтах, значит, воспитать, обучить, они будут разрабатывать системный софт, прикладные решения. Потом это будет воплощено в технике, это тоже кадры, которые надо поддерживать на предприятиях. Да, предприятия будут убыточные какое-то время; да, нельзя будет ставить им условие, что «мы же просили вас к концу года уже выйти на уровень топовых компаний». Нет, надо делать то, что нам по силам, и ставить, соответственно, вот эти вот задачи поэтапно. Константин Чуриков: То есть это крупный госпроект, можно сказать, что это вообще, ну как сказать, это должно возглавить государство? Леонид Чуриков: Да. И на уровне государственной стратегии мы видим, что понимание есть. Вопрос на уровне воплощения, он все время упирается в какие-то конкретные задачи, в KPI конкретных производителей, которым ставят вот эти самые KPI. Они могут не успевать, грубо говоря, их реализовывать и говорить, что «слушайте, а мы не успеваем, проще все-таки у китайцев что-то закупить, налепить вот эту вот наклеечку и сказать, что мы справились». А, грубо говоря, это не выход. Тамара Шорникова: Вот то, что государство должно это возглавить, опять крупный проект, опять госкорпорация, но при этом мы ведь знаем случаи, когда и к крупным госкорпорациям вполне конкретные претензии высказываются на уровне президента, к тому же «Ростеху», который вот недавно критиковал за то, что многие, мягко говоря, процессы, в т. ч. в развитии сферы микроэлектроники, запущены не были или были запущены плохо. Так в итоге кто же все-таки эффективно сможет сделать эту работу? Частный бизнес, госкорпорация, что? Константин Чуриков: Тома хотела сказать, что корпорация «Роснано» тоже занималась всем этим. Леонид Чуриков: Государство, с моей точки зрения, должно это возглавить на уровне целей и стратегии, ну и финансирования. Конечно, чиновники не могут делать ни научные разработчики, ни какие-то еще, т. е. этим будет заниматься и крупный бизнес, и малые компании, и т. д. Просто если вы им ставите правильные приоритеты, то они будут вовлечены в этот процесс и каждый внесет свою лепту. Например, разработчики наши российские, когда их ставят в какие-то сложные условия и говорят, что, значит, по щелчку пальца вы должны перейти все, взять и импортозаместиться... То есть, поскольку предприятиям нужно импортозамещаться и они говорят: «Мы к 2025 году (даже наши самые крутые) или к 2027-му полностью импортозаместимся, а вы, разработчики, вам же ничего не стоит импортозаместиться прямо сейчас, вы берите и все свое, что вы сделали, весь свой код аппаратно-программный, вы все вот прямо сегодня импортозаместите», – ну это же тоже подход странный. Константин Чуриков: Вот вчера или позавчера была новость: автозавод «Москвич» откроет дилерские центры в 23 городах. Тут целый список: Москва, Петербург, Новосибирск... Слушайте, еще машина не готова, уже открывают дилерские центры. У меня вопрос: почему мы сначала кукарекаем, а потом пытаемся сделать? Леонид Чуриков: Ну вот, возможно, у нас этот комплекс, значит, что сначала надо обеспечить спрос на ширпотреб, т. е. удовлетворить, грубо говоря, потребности населения, а потом уже смотреть, делать это своими силами. Поэтому мы, может быть, вспоминая о том, из-за чего развалился Советский Союз, вот не хватало всем ширпотреба, джинсов, кока-колы, жвачки и т. д., мы думаем: ну сейчас-то мы давайте для начала просто всех успокоим, всем раздадим то, что нужно, а потом как-то потихоньку начнем замещать что можем на свое собственное. Может быть, какой-то вот страх остался с тех времен. Константин Чуриков: Просто кто-то внушил нам, что нам не хватает кока-колы и жвачки, на самом деле они нам не были нужны. Леонид Чуриков: Ну, мир показывает, что люди могут обходиться без популярных смартфонов, переходить на чуть менее популярные, и никто от этого, значит, не погиб и не впал в депрессию даже. Ну, может быть, отдельные личности впадают, но так массово мы не видим какого-то глобального суицида в мире из-за того, что одни бренды уходят, другие, значит, приходят им на смену. Константин Чуриков: Леонид Юрьевич, вот сейчас Евросоюз принял санкции, они включают в себя также санкции на предоставление IT-услуг компаниям. Пока не очень понятно, о чем идет речь. Может быть, у вас есть какое-то понимание? Расшифруйте, с чем мы можем столкнуться, граждане, хотя бы на работе, я не знаю, или еще где-то. Леонид Чуриков: Да не можем – мы уже столкнулись. Ведь мы столкнулись с отсутствием стабильности. То есть если... Грубо говоря, просто разница в том, что домохозяйка, если у нее сломался телефон кнопочный и т. д., она пошла, купила другой, но подешевле, на те деньги, которые есть. А если это крупная структура, если она делает, грубо говоря, корабль с помощью программного обеспечения, которое стоит миллионы долларов, и серверы, и суперкомпьютеры, там надо компьютерное моделирование делать и т. д., и тут пропадает вот эта надежность. То есть тебе перестают оказывать поддержку, данные пропадают и т. д., ты не можешь пойти, грубо говоря, в магазин и купить себе другой чертеж корабля, который ты делал 10 лет. Мы потеряли вот эту самую веру в надежность наших контрагентов, партнеров и т. д. Мы вот сами до сих пор эту надежность демонстрируем, даже вот сказали, что не страшно, что взорвали две нитки, мы готовы по готовой нитке все-таки поставлять какой-то газ, т. е. мы понимаем, что это важно. А к нам отношение другое, т. е. надежные, казалось бы, поставщики берут и становятся ненадежными. Теоретически они могут через какое-то время сказать: «Ну все, забыли все прошлое, мы возвращаемся...» Константин Чуриков: Предателям верить нельзя, Леонид Юрьевич. Леонид Чуриков: Вот. Но у нас не будет уже веры вот в эту самую надежность. То есть мы понимаем, что в любой момент эти самые критические бизнес-процессы... Еще раз, для домохозяйки это не так страшно, а вот для какой-то крупной компании или маленького бизнеса это важно, т. е. он не сможет так просто эту проблему решить. Именно поэтому бэушное «железо» сейчас и покупают, потому что, казалось бы, подумаешь, решим проблему, все в облака отдадим, но... Константин Чуриков: А что с ПО? Вот у нас хвалят, стали хвалить вот эту систему Linux, которая служит аналогом Windows. Это правда? Она прямо вот точь-в-точь и даже лучше? Леонид Чуриков: Ну, если вы сталкивались с отзывами организаций, которым вот уже вместо старых, привычных приложений, с помощью которых они печатали, в таблицах что-то обсчитывали и т. д. Константин Чуриков: Мне однажды поставили просто такое, я сказал: «Замените, пожалуйста, на то, что было». Леонид Чуриков: Вот. Вы знаете, что, наверное, бухгалтеры, юристы, экономисты и многие люди, которым это нужно для работы, сказали, что да, вроде бы то же самое, но как-то вот все не то. Поэтому это тоже нужно обкатывать, да, там граблей много. С Linux проблема вот какая. В мире есть монополия, есть операционная система, грубо говоря, которую все знают, и она она, и это очень удобно. А Linux у нас даже в стране, их несколько, у каждого, из пяти только тех, которые самые популярные, еще куча версий... В итоге разработчики, которые делают прикладные решения, они должны поддерживать кучу разных версий, ядер Linux и т. д. И что делать государству? Каким-то волевым решением сказать, что вот этот Linux назначаем официальным? Народ сразу возмутится, скажет: что это такая за цензура, а остальные как же, а где конкуренция? Поэтому, видите как, мир так или иначе пришел к монополии, потому что это выгодно бизнесу, выгодно потребителям и производителям. Константин Чуриков: Вряд ли по этому поводу народ возмутится, честно. Леонид Чуриков: У нас пока вот этот процесс, мы как бы страхуемся, мы доверяем нескольким компаниям разработку этих систем и т. д. И вот нам как разработчикам, например, прикладного софта в области безопасности сложно, потому что систем много, заказчики, один работает на этой системе, другой на другой, всем нужна поддержка. А безопасность – это не та штука, которую можно поддерживать, а можно и нет. Если ты берешь на себя обязанность, значит, защищать инфраструктуру, ты должен гарантировать, что твое решение 100% будет работать вот на этом софте, на этом «железе». Linux... Плюс еще их же надо адаптировать под «железо». Если у вас разные Linux, разное «железо», надо тестировать, чтобы это все работало на разных процессорах, на разных материнских платах с нужной эффективностью. Поэтому проблема с Linux вот такая, т. е. в целом по потенциалу эта система, конечно, ничем не хуже, чем другая, но проблема вот в этой вот вариативности, она усложняет процесс. Константин Чуриков: Пока есть еще немножко времени. Вот тут заявил Павел Дуров, основатель Telegram, он сегодня призвал воздержаться от использования WhatsApp, сказал, что серьезные проблемы с безопасностью буквально вот стали известны на прошлой неделе. Фактически для получения контроля над мобильным устройством хакерам достаточно отправить сообщение, видео или совершить звонок. Как вы это прокомментируете? Это он просто преследует свои какие-то корыстные интересы, или что это? Леонид Чуриков: Ну, он эту тему сравнения своего мессенджера с WhatsApp запустил не вчера и не сегодня, он давно уже как бы сравнивает себя, видя свои сильные стороны и слабые стороны мессенджера конкурентов. То есть в принципе идеальных мессенджеров не существует, и тот, который есть у господина Дурова, тоже не идеален. Константин Чуриков: Это точно. Леонид Чуриков: Дыры есть в любом из них. Мы вот как разработчик систем безопасности говорим, что самое важное – это даже не закрыть все возможные дыры, потому что теоретически это невозможно, всегда какая-то там либо завтра возникнет, либо сегодня есть, просто мы ее не видим, а контролировать это все. То есть нам самое главное не упустить нужный контент через вот этот самый канал под названием мессенджер, например. Ну, если вы знаете, какой контент не должен через этот канал пролезть, вы должны, собственно, в момент прикрепления файла или написания текста в мессенджере заблокировать, грубо говоря, вот эту отправку. Поэтому Дуров на уровне разработчика показывает свои преимущества, напоминая о том, что какие-то моменты он учел чуть раньше, чем конкуренты. Тамара Шорникова: Там, правда, разбирались, что переписка из того же дуровского мессенджера может уходить в определенные спецслужбы... Константин Чуриков: Куда надо. Леонид Чуриков: Да. Плюс не будем бросать камни в огород разработчиков мессенджеров, но мы же понимаем, что киберпреступность уходит именно в мессенджеры. То есть там появляются боты, которые, собственно, используются в разных целях, в т. ч. и для сбора информации, для ее пересылки куда-то и т. д. Поэтому даже самый замечательный, идеальный мессенджер, если вы ему доверяете как самому замечательному и безопасному, это может обратиться против вас. Вы смотрите на него как на решение супербезопасное, потому что про него Дуров сказал, что это так, а этим воспользуются мошенники и скажут: «Ну слушай, ты мне через этот безопасный мессенджер давай вот эту вот безопасную информацию и перешли». Константин Чуриков: Ну да, безопасным способом сделай. Леонид Чуриков: Да. Константин Чуриков: А вот еще вопрос. Сейчас во многих государственных образовательных учреждениях, в частности, все эти родительские чаты, все это общение с учителем, все это переводят в Telegram. А Telegram – это отечественная соцсеть, отечественный мессенджер? Леонид Чуриков: Ну как? Просто русскоязычный, я бы так сказал, разработчик, но юрисдикция этой структуры, насколько я понимаю, далеко не российская. Но по крайней мере этот ресурс достаточно внимательно относится к нашему законодательству и с ним нет тех проблем, которые есть со многими другими каналами, вот в чем вопрос. То есть он может быть юридически, да, он сейчас выбрал себе другую базу, чтобы платить налоги, в определенном месте, которое ему нравится, но он прислушивается к нашим регуляторам и выполняет их требования. Константин Чуриков: Хорошо. Спасибо большое. «Приключения электроники» уже становятся нашей постоянной рубрикой, будем следить за судьбой отрасли, за нашими планшетами, ноутбуками, компьютерами. В студии был Леонид Чуриков, ведущий аналитик SearchInform. У нас на этом, можно сказать, все. С нами сегодня работали переводчики жестового языка Лариса Истомина и Ирина Егорова. А в студии были Тамара Шорникова... Тамара Шорникова: ...и Константин Чуриков. Ненадолго с вами прощаемся, вечером обсудим важные, актуальные темы вместе с вами и с экспертами.