Леонид Крутаков: Единственный бенефициар конфликта на Украине это Вашингтон

Гости
Леонид Крутаков
политолог, доцент Финансового университета при Правительстве РФ
Владимир Козин
член-корреспондент Российской Академии военных наук

Виталий Млечин: Начинаем дневной выпуск программы «ОТРажение», начинаем с главного – со спецоперации на Украине. Сейчас узнаем, как она развивается, как движется. И также обсудим то, что происходит в российских регионах, которые граничат с Украиной.

Вот свежая новость: силы ПВО России сработали ночью в Рыльском районе Курской области, об этом сообщил глава этого района. По его словам, «силы противовоздушной обороны российской армии не допустили провокации, все воздушные цели были отработаны и уничтожены». Кроме того, местных жителей попросили с пониманием отнестись к ежедневным учебным стрельбам из разного оружия на полигонах Минобороны Рыльского района.

Что это значит? Означает ли это то, что научились сбивать все то, что прилетает на территорию России со стороны Украины? Спросим у специалиста. С нами на прямой связи Владимир Козин, член-корреспондент Российской академии военных наук. Владимир Петрович, здравствуйте.

Марианна Ожерельева: Здравствуйте.

Владимир Козин: Приветствую вас.

Виталий Млечин: Владимир Петрович, скажите, пожалуйста, хороший знак то, что все, что летело в сторону Курской области, все сбили в воздухе, ничего не упало, никто не пострадал?

Владимир Козин: Да не просто хороший – отличный результат, который вызывает большое удовлетворение и одновременно просит, чтобы мы все высказали свою сердечную благодарность тем зенитчикам, тем российским частям и подразделениям, которые сбивают все, что движется в воздухе с той стороны. Отлично, так держать.

Виталий Млечин: Ну а скажите, пожалуйста, можно надеяться, что в будущем и дальше будут все сбивать? Потому что, к сожалению, обстреливали уже не один раз с территории Украины российские регионы и время от времени прилетает, что называется. Вот можно ли максимально обезопасить территорию России?

Владимир Козин: По крайней мере надо очень сильно постараться, чтобы сбивать. Но смотрите, украинская сторона может передислоцировать средства огневого воздействия, которые идут на нашу сторону, т. е. стрелять не со вчерашней точки, а, скажем, сегодня передвинуть немножко в сторону и подвергать опасности какой-то другой район Российской Федерации на нашей, собственно, родной территории.

Но надо постараться сделать так, чтобы такого успеха с их стороны, как было раньше, не существовало, поэтому необходимо усилить соответствующие средства противовоздушной, противоракетной обороны, разместить не только вдоль российско-украинской границы, я имею в виду собственно, которая непосредственно разделяет наши два государства, но и уничтожать вообще все военные объекты, которые находятся на украинской территории, прилегающей к Российской Федерации, откуда летят ракеты, проводятся артиллерийские стрельбы большой дальности.

То есть это нужны превентивные меры воздействия, только так можно, с двух сторон, как говорят, с двух направлений добиваться высоких результатов: сбивать то, что уже полетело, это трудно уследить конкретно из каждой точки большой территории, большой протяженности нашей границы с Украиной, ну и, как я сказал, превентивные, упреждающие удары по тем точкам, откуда такие стрельбы велись или потенциально могут вестись. Это, конечно, потребует определенных усилий воздушно-космической разведки, ну и вообще любого рода разведки. Студия?

Виталий Млечин: А эти точки видно? Насколько сложно отследить перемещение вот таких войск, соответственно, оборудование этих точек?

Владимир Козин: Несложно. Из космоса видно все, за исключением каких-то ну быстрых перемещений, да, быстрых, по земле, допустим, какая-то ракетная установка украинская быстро перебазировалась, ну это да, потому что... Ну то есть надо исходить из того, что такие попытки с украинского преступного режима будут продолжаться постоянно, и надеяться на то, что они когда-то прекратят или удастся договориться об этом на переговорах, которые официально зашли между Москвой и Киевом в тупик по вине Киева, видимо, не стоит. Но принимать решительные, настойчивые меры, показать врагу, что бесполезное занятие, вы все равно будете разбиты и ваши средства будут перехвачены, откуда бы вы их не пуляли.

Виталий Млечин: Скажите, пожалуйста, как в целом сейчас спецоперация развивается? Где сейчас сосредоточены главные силы?

Владимир Козин: Ну конечно, главные силы сосредоточены на донбасском направлении, потому что практически Луганская Народная Республика уже очищена от бандформирований, от ВСУ, там совсем немножко осталось, и молодцы чеченские наши братья, активно участвуют на земле, доводят, как говорят, до 100%-го качества расчистку Луганской Народной Республики.

Конечно, несколько хуже ситуация развивается в Донецкой Народной Республике. Но одновременно надо сказать, что полный захват города Мариуполь и комплекса «Азовсталь» предоставляет российским Вооруженным силам и Вооруженным силам Донецкой Народной Республики новые возможности по выдавливанию бандеровцев, нацистов из территории Донецкой Народной Республики до уровня административной границы, т. е. до уровня Донецкой области, до соприкосновения с остальной частью Украины. Как известно, по Минским соглашениям у ДНР был довольно маленький кусочек. Сейчас он постепенно разрастается, увеличивается, ну и, конечно, надо полностью освобождать Донбасс от этих террористических бандформирований, от участников третьей агрессии Украины против Донбасса, и показать им, где раки зимуют.

Виталий Млечин: Вот новость появилась, «Российская газета» пишет, что Чехия поставила Украине устаревшие самоходные артиллерийские установки калибром 152 миллиметра. А также были сообщения, что Чехия и раньше поставляла, например, реактивные системы залпового огня тоже устаревшие. Как вы считаете, зачем поставлять устаревшее вооружение Украине и насколько сильное влияние вот эти зарубежные поставки оказывают на украинскую армию, на ее способность наносить урон российской армии.

Владимир Козин: Я начну со второй части вопроса. Ну, немножко оказывает, потому что это боевые действия, правильно, это же не просто печеньки раздавать на Майдане, это, как говорят, серьезный калибр, серьезная дальность. Но все равно я хочу особо подчеркнуть, что решающего значения вот эта военно-техническая помощь Запада, американцев, британцев, чехов, поляков, кого угодно, не влияет и не будет влиять.

К первой части вашего вопроса если вернуться, отвечать, то можно сказать, что, конечно, почему отдают украинским ВСУ барахло, откровенно говоря, старье, военный хлам, иногда гаубицы без приборов целеуказания цифровых, – ну это вообще, это что, через дуло, что ли, надо смотреть и наводить гаубицу, ствол, на какое-то направление? Я просто удивляюсь.

Но, с другой стороны, интерес этого жульничества натовских друзей Украины, он вполне объясним, как говорят, и понятен с их колокольни. Какой? Они хотят сбыть за огромные деньги, Украина потом будет расплачиваться грядущими поколениями не один десяток лет, вот сбыть барахло ВСУ, а вместо этого получить от американцев, от натовцев более современные виды тяжелых видов вооружений в свои армии, в свои Вооруженные силы. Вот, как говорят, интерес, голый чистоган.

Поэтому Украину уже не переделаешь, она принимает все, что ей не дадут, даже скоро будет принимать какие-нибудь гаубицы без снарядов или снаряды без гаубиц. Ну, что делать, такова у них горькая судьба, сами... За что боролись, на то, извините, и напоролись.

Виталий Млечин: Спасибо вам большое! Член-корреспондент Российской академии военных наук Владимир Козин был с нами на прямой связи. Говорили о делах военных.

Марианна Ожерельева: Да. Теперь говорим о большой политике.

Виталий Млечин: Да.

Марианна Ожерельева: На связи с нами Леонид Крутаков, политолог, доцент Финансового университета при Правительстве Российской Федерации. Леонид, здравствуйте.

Виталий Млечин: Здравствуйте.

Марианна Ожерельева: Мы вот вскользь затронули переговорный процесс, который сейчас застопорился, господин Мединский заявил, что по вине Киева, были переданы документы, но вот ничего пока не поступило. Как вы думаете, первое: зачем и кому это выгодно? Зачем эта задержка, к чему она может привести?

Леонид Крутаков: Ну, к чему она может привести, это понятно – к продолжению боевых действий. Кому она выгодна? Я думаю, что единственный бенефициар вообще всей этой ситуации, и я не раз его называл, да и многие называли, – это Вашингтон. Потому что война в Европе не нужна Европе, не нужна России. Опять же, если мы вспомним характеристику Джона Керри, бывшего госсекретаря, который как бы объяснил появление Украины как горячей точки на карте, он сказал, что Евросоюз стал перетягивать с Россией Украину каждый на свою сторону и вот результат. То есть США упразднилось от официального решения этой проблемы, при этом оно стоит за спиной у Украины и давит в т. ч. и на Европу, чтобы была поддержка, мы это видим.

Но, честно говоря, я не понимаю, и о чем могут быть мирные соглашения, на чем они могут достигнуть. Что, теперь Украина признает отторжение, ну вот нынешний режим, Донбасса, Луганска и Крыма и скажет, что да, они проиграли войну, вот теперь граница здесь, они зафиксируют эту государственную границу? Ну невозможно это, правда, представить, потому что...

Марианна Ожерельева: Но согласитесь, звучат заявления и господина Зеленского, и его представителей, что все-таки переговоры на высшем уровне возможны не ранее осени, но они должны быть, а до этого мы что-то подпишем. То есть к некоему заключению мирного соглашения, да, и остановке огня все-таки стороны, получается, это в рамках обсуждения есть?

Леонид Крутаков: Вы знаете, я, например, слышал обратное со стороны Украины, что ни о каких переговорах о прекращении огня не может быть с Россией [речи]. Ну не знаю, наверное, переговоры идут, но, на мой взгляд, это такой отвлекающий маневр, потому что ни Украина не готова, в смысле даже не Украина, а Вашингтон не готов нынешнюю конфигурацию зафиксировать, ни Россия, на мой взгляд, исходя из ее целей, которые были заявлены.

Потому что, если Украина вдруг согласится, да, хорошо, Донбасс, Луганск и Крым, ну а что, мы тогда оставим Херсон, да, и то, что уже территории сегодня находятся под контролем, оставим их на растерзание украинских нацистов местных? Мы же видели, что происходит в Буче, мы же понимаем, что эта граница будет вечной зоной напряженности и с той стороны будут просто нагнетаться ненависть к России... Та часть Украины, которая останется, будет накачиваться оружием. Ну мы видим, что происходит уже с Польшей, фактически поменялась конфигурация конфликта: если раньше это была просто Украина, то теперь это еще и продолжение в некотором роде Польши, а Польша, я напоминаю, член и ЕС, и НАТО.

Марианна Ожерельева: И НАТО, да.

Леонид Крутаков: То есть мы фактически видим визуализацию конфликта, о котором мы все время говорили, что конфликт на Украине – это не конфликт с Украиной, а конфликт за Украину с Западом, мы теперь этот конфликт увидели в лице вот этого союзного образования Польши и Украины.

Марианна Ожерельева: Про Польшу. Тут заявление интересное прозвучало в адрес Норвегии, что, значит, маленькое 5-миллионное государство должно делиться сверхдоходами из-за того, что сейчас происходит на Украине, за нефть. На что Норвегия дала четкий ответ, что они как бы все эти доходы в пенсионный фонд свой направляют и считают, что их помощь Киеву достаточна. Вообще подобное... То есть сейчас понятно, что турбулентность, звучат самые одиозные заявления. Но вообще, когда вот Польша заявляет другому государству, называя его «маленьким 5-миллионным», а давайте-ка вы все эти сверхдоходы свои между нами всеми поделите...

Вообще, вот подобная риторика – это, что называется, глупость ляпнул, или это действительно выверенная позиция сегодня может быть ряда других государств? Потому что передел энергетического рынка в Европе действительно произошел. Та же Болгария, которая тут решила, значит, по дешевке СПГ каким-то образом у американцев покупать, тоже потом с кого-то что-то потребует?

Леонид Крутаков: Вы знаете, конечно, это не случайно, конечно, это отражение общей тенденции, потому что сюда же, в этот ряд можно привести вот эти требования некоторых стран или там сил в некоторых странах обложить дополнительным налогом вот эти сверхдоходы, которые как бы образуются, с их точки зрения, транзиционных экономик. Речь идет о переделе природной ренты как таковой, потому что в конечном продукте природная рента, ну то есть сырье, углеводороды, все это дело, занимает определенный процент, причем не самый высокий.

В рамках глобального проекта был произведен такой глобальный трансфер, центр прибыли сместился в рекламу, маркетинг, сервисные услуги, логистику, т. е. в конечной цене продукта доля труда и природной ренты, т. е. сырья, из чего производится конечный продукт, снизилась до 20–30%, все остальное – это наценка за оказание услуг. Конечно, в этой логике нынешние цены на нефть и газ выглядят сверхдоходами, но на самом деле это реальная цена реальных энергоресурсов в реальной экономике. Если мы сдуем долларовый пузырь финансовый, если мы уберем вот эту вот наценку за услуги, в т. ч. трансакционные, банковские и все прочие, с реальной экономики, то мы увидим такую цену, и здесь ничего удивительного.

Поэтому, собственно говоря, западные страны и Запад, в т. ч. и на Украине, он бьется не столько за Украину, сколько за вот это вот перераспределение, возможность перераспределить или удержать старое перераспределение природной ренты в свою пользу, сохранить свой сервисный контроль над глобальной экономикой.

Марианна Ожерельева: Но подождите, а требовать с других стран, у которых есть условно эти энергоресурсы, что давайте-ка делитесь, – ну это же абсурд по меньшей мере.

Леонид Крутаков: Ну, давайте их извлекать в некий дополнительный фонд... Можно это облечь, знаете, в какую-то красивую идею, например, антикарбоновый налог, сделали же его, практически ввели вот эти антикарбоновые платежи – это же то же самое, глобальный налог на ресурсные страны и производящие страны.

Марианна Ожерельева: Да.

Леонид Крутаков: Давайте вы нам будете платить за то, что вы для нас производите товары, которые мы у вас покупаем. Это тоже та же самая идея...

Марианна Ожерельева: Тот же протекционизм, я с вами согласна, когда мы говорим о нем...

Леонид Крутаков: Да. И здесь то же самое: а давайте мы ваши сверхдоходы, например, будем перечислять в какой-нибудь фонд общий европейский на экологию. Можно и в такую идею облечь. Я про то, что сама по себе идея не появилась из ниоткуда, она имеет под собой глубокую основу экономическую, политическую и социальную, поэтому она прорывается в таких... Понятно, что польские товарищи не совсем погружены в глобальную повестку и в реальные процессы, но они же понимают ветер, даже мы чувствуем этот ветер, и мы понимаем, что за этим стоит. Конечно, они начинают держать нос по ветру и реагировать на него. Поэтому да, такое заявление, ничего удивительного не вижу в нем.

Марианна Ожерельева: Леонид Викторович, а тут участились визиты господина Лукашенко в Россию в разные регионы. Подскажите, пожалуйста, действительно сегодня есть такая задача продвигать белорусских производителей? Это будет какая-то честная взаимовыгодная история, или мы опять же видим, что в каком-то плане выигрывает Турция, где-то будет выигрывать Минск в силу тех или иных обстоятельств, где-то выигрывает Китайская Народная Республика, которая скупает сегодня тот бизнес, который уходит из России? А что в итоге получает Россия? Насколько все-таки для граждан то, что придет в виде импорта в страну, будет действительно достойной заменой того, что ушло?

Леонид Крутаков: Вы знаете, я бы связал этот визит и с недавно прошедшим этим саммитом ОДКБ, и говорить надо, понимаете... Вот что показал Европейский союз, глобальный проект? – что создание неких международных отношений на принципах водного перемирия, т. е. взаимной выгоды и раздела прибыли, невозможно.

Потому что, если у союза нет политических целей, потому что каждый союз подразумевает отказ и жертвование каких-то суверенных интересов в пользу общих интересов... А если эти интересы не озвучены политические, если они не являются предметом переговоров, они лежат под столом, то это превращается в такое «а давайте мы вот сейчас советский блок разрушим и поделим это наследство». Да, пока была прибыль, шла от раздела восточного наследства Советского Союза, имеется в виду и Восточная Европа, да, Европа существовала вполне, а как только вместо прибыли стали делить излишки, вот тут-то каждый уже стал закрываться по национальной квартире, говорить: нет-нет-нет, ребят, теперь мы сами у себя внутри будем разбираться с возникающими проблемами. То есть сразу общий проект разрушился.

Я хочу сказать про вот тот самый ЕврАзЭс наш, ЕАЭС, который существует: если мы четко не осознаем и политически не оформим его в некие общие цели, что мы преследуем, какова цель... Если мы будем сохранять вот только экономическое содержание, там Белоруссия что-то выиграет, понятно то, что вы говорили, будет куча проблем всегда и мы будем эти деньги считать между друг другом, если не будем понимать целей, кто чем жертвует ради общей цели, какие выгоды и какие потери будут у каждого государства.

Поэтому речь идет о формировании новых зон доверия, новых региональных объединений, и это не только ЕАЭС, это и ШОС, и БРИКС, о необходимости расширения которого недавно заявил Китай, по-моему. То есть это вот новая инициатива, недавно озвученная Бушем по поводу создания Индийско-Тихоокеанской зоны, т. е. это ответ на провалившееся Транстихоокеанское торговое партнерство, это попытка Индию вырвать из союза в рамках ШОС и БРИКС с Китаем и Россией, потому что без Индии этот союз будет более тяжелореализуем.

Марианна Ожерельева: А что же Дели в этом случае? Как вы думаете, какой будет реакция? Потому что пока нейтралитет и по событиям на Украине, «мы ждем мирных переговоров»... Тут еще важное заявление Байдена не про Индию, но тоже в связке, в регионе, что они поддержат, если вдруг Китай нападет на Тайвань, что тоже как бы звучит сейчас как такое разгорающееся пламя. И как в этой ситуации будут вести себя некогда союзники?

Леонид Крутаков: У каждого выбор сложный, да. Индия пока играет, вы знаете, она, как и Китай, собственно, они выиграют вот в эту конфуцианскую идею, т. е. малыми шагами не ссориться ни с кем: выгода, там чуть-чуть откусить, здесь чуть-чуть откусить. И мы это видим, да, т. е. по-большому политически вроде они не собираются выступать против России, но при этом в экономическом плане они продолжаем использовать, во-первых, трудности России, во-вторых, они не пытаются рвать и не собираются пока рвать отношения с США, чтобы не нарваться на санкционную войну. Но выбор между двумя системами необходим и обязателен, и так или иначе он уже стоит.

В числе тех же байденовских заявлений помимо Тайваня, который наращивает уровень агрессии в АТР, еще одно заявление очень важное о необходимости Японии ввести в постоянный совет...

Марианна Ожерельева: Да.

Леонид Крутаков: Это пересмотр вообще ялтинского мира, послевоенного устройства и реформа ООН, потому что в нынешней конструкции Япония является проигравшей страной и поражена в своих правах политических, так же как и Германия, кстати, которая тогда... Если Японию, тогда и Германию надо возвращать, потому что без сильной Германии, это даже Сталин понимал... почему «даже», неправильно... Сталин прекрасно понимал: без сильной Германии невозможна сильная и самостоятельная Европа, то, что мы сегодня и видим, Евросоюз является не, как его пытаются представить, «Четвертым рейхом», это всего лишь смирительная рубашка для Германии, англосаксонская рубашка.

Марианна Ожерельева: Последнее: все-таки в итоге Индия как поступит, на ваш взгляд? Какой-то прогноз?

Леонид Крутаков: Я думаю, что Индия органически, экономически и ментально находится на стороне Китая и России, потому что они попали под этот финансовый каток, который раздул колоссальный глобальный долг. Если вы входите в долларовую зону, вы этот долг своими товарами, услугами и ресурсами будете оплачивать, а он огромный.

Марианна Ожерельева: Спасибо, спасибо большое.

Виталий Млечин: Спасибо большое. Леонид Крутаков, политолог, доцент Финансового университета при Правительстве России, был с нами на прямой связи. Говорили о спецоперации на Украине и вообще, в целом о мировых делах.