Учителя поднимают ставки. На одну ставку есть нечего - на две некогда. Российским учителям хотят дать единую базу - Госдума обсуждает общий федеральный начальный уровень оплаты труда педагогов. Станет ли после этого школьный предметник в Курске получать столько же, как и его коллега в Москве? Иван Князев: Ну а прямо сейчас о проблеме, которую в России уже почему-то не могут решить много лет, хотя все долго и серьезно об этом говорят, я имею в виду зарплаты учителей. Накануне эту проблему вновь подняли в Госдуме. Учителя из некоторых регионов рассказали министру просвещения Ольге Васильевой о том, сколько они получают, что их зарплата едва превышает минимальный размер оплаты труда, это вот 11 280 рублей в месяц. Оксана Галькевич: Мы знаем, что многие учителя, чтобы как-то сводить концы с концами, чтобы просто хватало на более-менее какую-то нормальную жизнь, берут и 1,5 ставки, в общем, кто сколько может. А некоторым преподавателям приходится вести непрофильные предметы: бывает такое, что информатику, например, преподает учитель физкультуры. У нас даже был какой-то сюжет, я помню, из Читинской области, как раз мы рассказывали, там предметник несколько каких-то уроков ведет. Иван Князев: Все дело в базовой ставке. Еще в 2017 году было установлено, что заработная плата учителям начисляется в соотношении: 70% – это гарантированная часть, 30% – стимулирующая. Но дело в том, что по регионам она, бывает, отличается в разы, местные власти ее устанавливают исходя из возможностей собственного местного бюджета. Оксана Галькевич: Зачастую ставка ниже МРОТ, всего 6–8 тысяч рублей, на ее основе и рассчитывается, собственно, зарплата педагога сейчас, которая на выходе может составлять только 15–20 тысяч. Притом что, мы еще раз напоминаем, какой тяжелейший труд у педагогов, вы только что это все видели на своих экранах. Иван Князев: Так вот что же предлагают депутаты сейчас для всех нас и для учителей? Они предлагают утвердить единую базовую ставку в 2 минимальных размера оплаты труда при норме в 18 часов в неделю, чтобы учителя не перерабатывали и не было того безумия, которое мы сейчас наблюдаем. Это средний МРОТ, 2 МРОТ, в среднем по России он составляет 22 560 рублей, но в регионах, как мы уже говорили, с учетом районных коэффициентов и надбавок он может существенно варьироваться. Оксана Галькевич: Ну вот в Алтайском крае, который только что у вас в качестве примера был на экранах, он равен сейчас 13 тысячам рублей, то есть базовый оклад педагога там должен составлять 26 тысяч рублей исходя из всей этой арифметики. А на Камчатке районный МРОТ превышает 29 тысяч рублей, оклад учителя, соответственно посчитайте, умножьте на два, получается 58 тысяч рублей. Иван Князев: Ну вот помогут ли все эти инициативы депутатов исправить ситуацию с зарплатами учителей, мы сегодня спросим у нашего гостя. К нам в эфир пришел Леонид Евгеньевич Перлов, учитель высшей категории, почетный работник общего образования России. Здравствуйте, Леонид Евгеньевич. Леонид Перлов: Добрый день. Оксана Галькевич: Леонид Евгеньевич, мы когда всю эту информацию представляли, я слышала, как вы пару раз тяжело вздохнули. Леонид Перлов: Угу. Оксана Галькевич: В связи с чем? Мы ошиблись в каких-то цифрах, данных, или это все-таки эмоция какая-то? Расскажите. Леонид Перлов: Ну и эмоции, и, по-моему, ошиблись… Оксана Галькевич: Поправьте тогда. Иван Князев: Тогда поправьте. Леонид Перлов: Причем в большую сторону. Иван Князев: А, в большую сторону? Леонид Перлов: Да. Разговор давний, в том числе и в этой студии неоднократно мы эту тему обсуждали, в том числе и у вас, Оксана. Сдвигов нет. Оксана Галькевич: Ну вот сейчас, смотрите… Иван Князев: Смотрите, сейчас предлагают, по-моему… Оксана Галькевич: В Думе как раз, уже вчера они должны были рассмотреть это, перешли от слов к каким-то словесным делам, к обсуждениям. Леонид Перлов: В Думе прошли парламентские слушания, это не заседание Думы. Оксана Галькевич: Не чтение еще, да, не изменение. Леонид Перлов: Это не чтение, это даже не рассмотрение на комитете. Иван Князев: Вы знаете, учителя хотя бы озвучили эту проблему, озвучили цифры… Леонид Перлов: Да не так чтобы… Иван Князев: …которые они видят, когда получают зарплату. Леонид Перлов: Я понял, да. Не так чтобы учителя озвучили… Иван Князев: Ну почему, там были педагоги. Леонид Перлов: Были, и даже одному из них дали слово, Казакову, это сельский педагог из Нижегородской области, а вот сопредседателю профсоюза «Учитель», например, слово не дали, ни одному, ни другому, они там были оба. И цифры эти, разумеется, весьма и весьма грустные, даже приведенные цифры достаточно далеки. Ставка – лукавая вещь. Сегодня в нашем законодательстве слово «ставка» присутствует, и бухгалтер рассчитывает зарплату учителя от этой самой ставки, 18 урочных часов. Но работа-то учителя, во-первых, не ограничивается ставкой: 18 часов ставка – это 18 уроков, которые я провожу в течение недели, находясь в школе. По трудовому… Оксана Галькевич: В течение недели, простите? Леонид Перлов: Да. Оксана Галькевич: Восемнадцать уроков в течение недели? Леонид Перлов: Восемнадцать уроков в неделю. Маловато, да? Иван Князев: Ну это кому как. Оксана Галькевич: Ничего себе, маловато. Наоборот. Леонид Перлов: Ну с точки зрения нашего сегодняшнего руководства действительно маловато, потому что вот министр Васильева озвучила предложение довести размер ставки до 21 часа на основании того, что вот, например, в Республике Мордовия средняя нагрузка на учителя составляет 1,2 ставки. Вот сделать это ставкой, то есть, грубо говоря, увеличить размер ставки, объявить, что не 18, а вот пускай будет 21 за те же деньги и из этого рассчитывать уже новую ставку. Дело в том, что да, учителя очень сильно перерабатывают, недопустимо сильно перерабатывают. Даже при нагрузке в 18 часов фактическая занятость учителя превышает 40–50 часов, притом что Трудовой кодекс вообще-то ограничивает 36-ю. Оксана Галькевич: Именно для учителя, да, потому что у нас у остальных у всех 40 часов в неделю. Леонид Перлов: Учитель – это работник с особым статусом, так гласит и Трудовой кодекс, и закон об образовании. Особость статуса, в частности, в этом тоже проявляется. Но вся штука в том, что сегодняшняя наша зарплата, с тех пор как введена новая система оплаты труда, не такая уж она и новая, – это вот те самые базовая и стимулирующая части зарплаты. И если на базовую часть не должно влиять в принципе ничего, но стимулирующая часть – это компетенция руководства школы, и с ней можно… Оксана Галькевич: А компетенция руководства иногда зависит от ваших отношений с этой «компетенцией». Леонид Перлов: Да, совершенно правильно. Оксана Галькевич: То есть с руководством. Леонид Перлов: Компетенция руководства определяется твоими отношениями с этим самым руководством. Оксана Галькевич: Ну и порядочности руководства тоже в том числе. Леонид Перлов: Ну да, естественно. Иван Князев: Ну иногда еще умением руководства выбивать деньги в местной администрации. Леонид Перлов: А также заинтересованности руководства в том, чтобы конкретный учитель в этой школе продолжал работать. То есть, как видите, очень много факторов. Иван Князев: Я предлагаю прямо сейчас немножко прерваться, потому что все, что мы сейчас говорим, мы говорим сейчас, не находясь в школе. Я предлагаю послушать реальные истории учителей, которые действительно работают сейчас, и что они получают. Оксана Галькевич: Буквально перед каникулами наши корреспонденты побывали в Самарской области и в Тамбове и узнали, действительно ли у учителей такая большая бумажная нагрузка, о которой часто мы слышим, и сколько времени уходит на заполнение разной документации. История из Тамбова: там средняя ставка учителя сейчас 8 тысяч рублей, за классное руководство надбавка 4 тысячи. Татьяна Виноградова учитель начальной школы. Помимо основных предметов она преподает музыку и физкультуру, в день не меньше 6 уроков, ну и плюс, естественно, дополнительные, как часто бывает. А после занятий чем занимается? – заполняет журналы, их у Татьяны Васильевны целых пять. Татьяна Виноградова: Все, что мы должны заполнить за день, – это электронный журнал, это журнал внеурочной деятельности, это журнал платных дополнительных занятий, это журнал по технике безопасности, внести данные в папку классного руководителя. Ну и если на совещание, то какие-то отчеты мы сдаем. Иван Князев: Помимо того, что учителя на работе занимаются всякой разной бумажной волокитой, причем в громадных объемах, часть обязанностей они вынуждены еще и брать себе на дом: делать различные презентации, проверять тетрадки с домашними заданиями, готовиться к участию в конкурсах, чтобы хоть как-то с помощью всего этого немного заработать. Оксана Галькевич: Леонид Евгеньевич, вот вы говорите, что ставка – штука лукавая. Но я вот вспоминаю опять же наши беседы в этой студии, когда мы обсуждали самые разные проблемы наших учителей, и вы неоднократно в этих разговорах участвовали, – нам очень многие ваши коллеги из регионов в том числе, из Москвы, Московской области, писали и звонили, говорили: верите уже, как было в советское время, сетку тарифную, когда все было понятно. Так, собственно говоря, то, что предлагается сейчас, и то, что было тогда, о чем говорят многие ваши коллеги, – это разные вещи? Леонид Перлов: Да в общем-то речь об одном и том же. Оксана Галькевич: Об одном и том же. Леонид Перлов: Главное, что суть того, что… Оксана Галькевич: Тогда почему раньше она работала более-менее понятно… Иван Князев: …и все были довольны. Оксана Галькевич: …а сейчас вдруг «штука лукавая»? Леонид Перлов: Вот это вот ключевое слово. Главное в том, что говорят мои коллеги, слово «понятно». То, что было, тарифная сетка, вот эти наши 14 разрядов учительских, это было по крайней мере понятно. Можно спорить о том, было ли это справедливо, несправедливо, адекватно или неадекватно трудозатратам, но это хоть по крайней мере было понятно, учитель имел возможность рассчитать себе жизненный финансовый план. Сегодня никто не понимает, как это происходит, больше того, это и невозможно понять, поскольку ежемесячно твоя вот эта вот часть, которая называется стимулирующей, может варьироваться опять-таки исходя из того, как на это посмотрит начальство. Оксана Галькевич: Ага. Леонид Перлов: Я не могу заранее сказать, что я получу за месяц. Иван Князев: А как получается так, что в некоторых регионах, учителя тоже об этом говорят, гарантированная часть и то не выполняется? Леонид Перлов: Бывает и так. Иван Князев: Она меньше становится, там ну никакие не 70%, не 30%, там бывает 10% гарантировано, а все остальное, извините… Леонид Перлов: И 10%, и 20%... Иван Князев: …с барского плеча. Леонид Перлов: Да, совершенно правильно, бывает и так сплошь и рядом. Иван Князев: А неужели директора нельзя привлечь к ответственности за это? Леонид Перлов: Можно. Иван Князев: И почему этого не происходит? Как они вообще на это идут? Леонид Перлов: Иногда происходит. Вот не так давно случай, по-моему, в Челябинской области школа, в которой на протяжении более года эти деньги просто не доходили даже до школы, останавливались на районном уровне, из этих денег учительской зарплаты финансировался технический персонал школ. У учителей даже не спросили, естественно, ни о чем. Ну да, там сняли руководителя районного отдела образования и директора, кстати, тоже… Оксана Галькевич: Но это криминальная история на самом деле по большому счету. Леонид Перлов: Любая история криминальна, если она связана с невыплатой людям денег, которые они должны были получить. Иван Князев: Ну вот знаете, Васильева как раз-таки так и сказала, когда учителя на это сетовали, на то, что им платят меньше, чем положено, вот эту гарантированную часть, она сказала: «Ну слушайте, разбирайтесь у себя в регионах, это регионы не выполняют». А вообще учителей можно как-то защитить таким образом? Леонид Перлов: Таким образом сложно. Учителей может защитить профсоюз, если он работает. Оксана Галькевич: Если сам учитель того хочет в том числе. Леонид Перлов: И если сам учитель найдет в себе силы, решимость, я бы сказал бесстрашие, для того чтобы вступиться за собственные права или хотя бы обратиться в профсоюз. Это сложно особенно в регионах, особенно в небольших населенных пунктах, где проблема найти работу очень серьезная, а потерять ее можно в два счета. Иван Князев: Вы знаете, я вот помню, когда я заканчивал, я буквально небольшую ремарку… Когда я заканчивал филфак, у меня был выбор идти в школу работать, преподавать русский язык, мне примерно обрисовали, сколько я буду получать как начинающий педагог, и меня это абсолютно не устроило. И вот сейчас данные у нас есть точно такие же: только 70% поступающих в педагогические ВУЗы, получают дипломы, лишь половина из них хотя бы доходит вообще до… Леонид Перлов: …дверей школы. Иван Князев: Да-да. Начинающему педагогу, вот я только что выпустился, у нас во многих регионах не хватает учителей, в Оренбургской, Курганской и так далее, да в половине России у нас учителей не хватает. Мне как понять, на что я могу рассчитывать? Леонид Перлов: Да никак. У вас нет критериев, по которым… Иван Князев: Ну вот эти 14 категорий, которые раньше были, – сейчас как? Леонид Перлов: Да, это было хоть по крайней мере понятно. Сейчас… Ну можно, например, положиться на честное слово того директора, к которому ты пришел оформляться: вот он тебе обещал столько-то, он тебе столько заплатит. Не факт, что это будет так, потому что в любой момент тот же директор скажет: «Знаешь, денег нет, столько я тебе дать не могу, а сколько могу, вот столько я тебе дам». Оксана Галькевич: Финансирование изменилось, ситуация, да все что угодно. Леонид Перлов: Ситуация, финансирование, крыша провалилась, дворник уволился, запил и так далее, миллион всяких причин. Иван Князев: В общем, как на рынке происходит, что печально. Леонид Перлов: Ну где-то да. И потом, Остап Бендер знал больше 100 способов сравнительно честного… Оксана Галькевич: Сравнительно честных способов, как обмануть государство. Леонид Перлов: …отъема денег, да. Я думаю, что сегодняшнее руководство знает больше. Иван Князев: Послушаем звонок, который сейчас есть у нас. Это Татьяна из Свердловской области. Татьяна, здравствуйте. Вы нас слышите? Зритель: Да, здравствуйте, слышу. Иван Князев: Татьяна, вы педагог? Зритель: Я хочу вот дать какой комментарий. Ставка ставке рознь. Одно дело ставка учителя русского языка или математики, а другое дело ставка учителя физкультуры. Что такое, скажем, учитель русского языка? Провел один урок, у тебя стопка тетрадей. Если в классе, скажем, 36 человек… Леонид Перлов: Тридцать шесть человек… Зритель: …и одну тетрадку надо проверять 5 минут, чтобы проверить все домашнее задание, классную работу, это означает, что у тебя 3 часа проверки тетрадей на этот один урок. Если ты провел 3 урока русского языка, у тебя 9 часов на проверку тетрадей, а за проверку тетрадей платят там вообще копейки. То есть получается… А другое дело, скажем, учитель физкультуры: он урок провел и пошел домой. Учитель географии: он урок провел и все, пошел домой. Леонид Перлов: Ну не всегда, бывают проверки и у нас, поверьте. Оксана Галькевич: Да, Леонид Евгеньевич как раз географ. Леонид Перлов: Я как раз учитель географии. Иван Князев: Междусобойчик между учителя, кто больше работает. Зритель: Согласитесь все-таки, это не каждый день, а учителю математики надо проверять каждый день… Леонид Перлов: Каждый день. Зритель: И учителю русского языка проверять каждый день. Леонид Перлов: Это я соглашусь. Зритель: Поэтому у учителей русского должна быть ставка 12 часов, а вот у учителя физкультуры и других каких-то… То есть я к тому, что ставки должны быть дифференцированы по тому, какой предмет учитель преподает и сколько у него к этому часу урока еще прибавляется времени на ту же проверку тетрадей. Леонид Перлов: Можно я отвечу? Оксана Галькевич: Конечно. Зритель: Потому что что делают учителя русского языка? Они просто не проверяют тетради. Вот у меня была соседка… Когда я была учителем, я проверяла; однажды моя соседка, учительница русского языка, по коммуналке, я вообще не видела, чтобы она проверяла тетради. Она говорит: «Мне государство за это не платит, оно платит мне только часы, поэтому я проверять ничего не буду». Вот так. Иван Князев: Ну понятно, спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо вам большое. Иван Князев: Спасибо вам. Достаточно серьезный вопрос. Леонид Перлов: Можно два слова по этому поводу? Оксана Галькевич: Конечно, можно три даже и сколько надо. Леонид Перлов: Вся штука в том, что учитель выполняет несколько совершенно разных видов работы. Один из них, самый наглядный, то, что называется нормированной работой, – это вот то, что я в классе даю урок. А вот все остальное существующим законодательством отнесено к так называемой ненормированной части нашей работы. И поскольку она не нормирована, соответственно и платят за нее так, как данный руководитель считает нужным, считает возможным для себя платить. В том числе и та же проверка тетрадей, которая где-то может стоить 1 000 рублей в месяц, а где-то и 300 несмотря на то, что объем действительно колоссален, особенно у филологов, у математиков, сплошь и рядом… Оксана Галькевич: Колоссальный, конечно. А почему это отдается на откуп, как вы говорите, руководства школы? Почему это не сделать, включить в эту федеральную ставку? Слушайте, это же такая понятная, очевидная вещь, особенно людям из профессиональной среды. Леонид Перлов: Потому что огромные пробелы, огромные дырки в правовом статусе учителя. Вот тот же самый момент с выполнением им, учителем, нескольких видов различного труда не отражен в статусе. Сказано просто про ненормированную часть рабочего времени, и туда можно запихнуть все что угодно. Я повез детей… Оксана Галькевич: Вот все что угодно? Сейчас мы расскажем об этом. Особенно, вы знаете, не всегда в городских школах, хотя и здесь… Леонид Перлов: Да и здесь тоже. Оксана Галькевич: В сельских школах, вот смотрите, например, у нас Анастасия Глубокова преподает биологию и географию в сельской школе в Лопатино, это Самарская область. Помимо своих уроков она ведет два кружка и волонтерский еще отряд, она еще курирует школьное самоуправление, молодец какая. Общая нагрузка у нее 29 часов в неделю. На одну только проверку тетрадей и подготовку к урокам у Анастасии уходит по 4 часа в день. Больше всего времени отнимает классное руководство. Анастасия Глубокова: Каждый день с утра мы отписываемся, кто заболел и почему, соответственно на телефоне я должна каждый день позвонить каждому родителю, узнать, если он не сообщил, почему его нет. Такие отчеты: прибывший, убывший, кто где живет, какие у него, соответственно, санитарные нормы, как он живет, в семье ли все ли хорошо, с самым ребенком… Я считаю, что классным руководителем должен быть отдельный человек, и на самом деле он должен постоянно быть с детьми. Оксана Галькевич: Вот учитель такой, знаете, и массовик-затейник, и преподаватель, и волонтер… Леонид Перлов: И 29 часов уроков еще кроме того. Оксана Галькевич: Все, и 29 часов нагрузка у нее. Леонид Перлов: Это ужасно. Кстати, она права: разговор о том, что классный руководитель должен быть отдельным специалистом и отдельная должность в перечне профессий такая должна быть, тоже ведется очень давно. Но насколько я знаю, пока отдельной строчкой это не внесено. Оксана Галькевич: Леонид Евгеньевич, ну вы же понимаете, это дополнительные расходы, это дополнительные затраты. Пойдет ли на это институт школы вообще, в принципе? Леонид Перлов: Думаю, что не пойдет не только на дополнительные, но и категорически, абсолютно необходимые пока он что-то тоже не очень идет. Я не раз, не два и не три, как вы понимаете, был классным руководителем, это чудовищный объем работы и не просто не нормированной, в любую секунду как врача, так и учителя могут поднять, могут позвонить, сегодня в сетях обязан ответить в любой момент. Платят за это, конечно, копейки и не собираются платить больше. Иван Князев: Еще один звонок у нас есть, звонит Тамара из Краснодарского края. Тамара, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Меня зовут Тамара Евгеньевна, я вот тоже слушаю, подключилась к вам. Вы знаете, никто почему-то не говорит о том, что когда учитель приходит домой, он продолжает работать… Леонид Перлов: Да. Зритель: Он пишет конспекты кроме того, что заполняет кучу разных бумаг. А классный руководитель – это тоже непросто: воспитательный план, куча мероприятий, которые нужно подготовить, провести. А на сегодняшний день по новым требованиям ФГОС еще и внеурочная работа у каждого учителя должна быть. И оплата учителя труда сегодня еще осложняется тем, что ввели новую оплату, подушевая оплата. Нет 25 человек в классе, детей, значит, оплата ниже, час ниже. И то, что касается начисления зарплаты. В прошлые годы, во время Советского Союза, у меня стаж очень большой, 40 с лишним лет, учитывался стаж учителя и надбавка за стаж, образование учителя, и конечно, было все понятно, какую зарплату мы получаем и за что. К сожалению, наше Министерство образования, мне кажется, как-то не любит, не уважает, что ли, наш образовательный процесс, учителей, которые рутинно работают изо дня в день с детьми ради того, чтобы наша страна была, в общем-то, процветающей. Спасибо. Оксана Галькевич: Да, спасибо, Тамара. Вы знаете, я вот слушаю вот эти все нюансы вашего труда, вашей работы и не понимаю, зачем это делается. Зачем снижать ставку учителю, у которого в классе 25 человек, а не 30? Зачем? Урок-то готовится точно так же, простите, энергия тратится ровно та же самая. Леонид Перлов: Я понял вопрос, Оксана. Оксана Галькевич: Это вот какое-то прямо издевательство какое-то, мне кажется. А если это сельская школа, какое-нибудь малое поселение, где недокомплектные школы… Леонид Перлов: Скорее всего, ее просто закроют, с тысячами сельских школ уже произошло укрупнение: школа закрывается, и будьте добры за 30–50 километров в соседнее село, где большая школа, езжай. В Вологодской области, в Краснодарском крае – неважно; сугробы двухметровые либо жарища до 30 градусов – 40–50 километров до школы каждый день, или живи там в интернате в отрыве от семьи. Дело в том, что… Оксана Галькевич: Понимаете, мне почему-то всегда казалось, что вот какие-то коэффициенты, понимаете, вводятся для того, чтобы стимулировать человека к развитию какому-то, к какому-то профессиональному росту, углублению своих знаний. А это какая-то деструктивная тарификация. Леонид Перлов: Оксана, уберите слово «человек», и тогда вам многое станет понятно. Дело в том, что вот говорят об эффективности образовательной системы как таковой, нет сегодня понятия педагогической эффективности, есть понятие экономической эффективности. В приложении к школам это означает за как можно меньшие деньги получить… Иван Князев: …выучить как можно больше. Леонид Перлов: …как можно больше. Ну вот знаменитая триада «быстро, хорошо и дешево»: как известно, реализовано может быть только два пункта одновременно из этой триады. Видимо, выбран вариант «быстро и дешево». Иван Князев: А как во всей этой модели можно еще немножко хотя бы уделить внимание тому, чтобы учителя, как это сейчас называется, придумывали, может быть, какие-нибудь новые методы обучения, какие-нибудь игровые формы и так далее? Леонид Перлов: Уже придумано. Иван Князев: Или они все уже разработаны, пользуйтесь? Леонид Перлов: Вот есть табличка, где галочками ставятся, отмечаются баллы, которые учитель получает за каждый свой чих. Поговорил с родителем – получил галочку; придумал какую-то новую игру – получил галочку. В результате учителя вместо того, чтобы заниматься своим прямым делом, воспитанием и образованием детей, занимаются собиранием вот этих галочек, иначе от их и без того небогатых стимулирующих вообще ничего не останется. Это элемент новой системы оплаты труда. Оксана Галькевич: Слушайте, ну тогда вот, когда вникаешь во все это, становится меньше вопросов, когда в школах возникают какие-то проблемы с детьми, кто-то оружие принес, еще что-то. Леонид Перлов: Да. Оксана Галькевич: «А куда учитель смотрел?» Да куда? Учитель занимался… Леонид Перлов: Да вот туда он и смотрел, да. Оксана Галькевич: Смотрел, как деньги заработать на выживание какое-то. Леонид Перлов: Галочки ставил. Кстати, о компьютере: как учитель я обязан смотреть на детей, смотреть им в глаза, для того чтобы добиться кого-то педагогического эффекта, правильно? Сегодня все больше и больше я становлюсь обязан смотреть не на детей в классе даже во время урока, а в монитор либо в панель МЭШ. Ну а если я как учитель уставился в монитор, дети быстро найдут, чем им заняться. Оксана Галькевич: Это точно. Иван Князев: Учитывая, что очень много сейчас детей гиперактивных и тому подобное. Леонид Перлов: Да, совершенно правильно, которых все время надо держать в поле внимания. Иван Князев: С которыми нужно разговаривать и держать контакт. Оксана Галькевич: Вы знаете, у нас первой темой сегодня была демография, как нам, собственно… Мы спрашивали зрителей, почему так мало рожают, семьи в основном малодетные, надо сказать, многодетность не является массовым явлением в нашей стране. Вот мне кажется, что мы до сути этой проблемы докапываемся, обсуждая сейчас в том числе и состояние нашего учительства, школы нашей. Ну почему? Ну а если, собственно, у нас учитель так не ценится, ему не платится нормальная зарплата и он должен постоянно выгрызать какие-то копейки на выживание… Леонид Перлов: Вот это самое главное. Оксана Галькевич: Так и ребенок, значит, школе не нужен, зачем? Леонид Перлов: Все определяется социальным статусом профессии. В данном случае социальный статус подпорогово низкий, никакой сегодня. Учитель есть работник сферы услуг, и этим определяется все остальное. Закону об образовании 6-й год, который это установил, – вот это тот временной лаг, который потребовался родителям, а также начальству, для того чтобы к этому статусу привыкнуть и сделать его нормой. Учитель есть работник сферы услуг, предприятия сферы услуг. Иван Князев: Ну это же ужасно. Леонид Перлов: Конечно. Иван Князев: Вот знаете, тут еще вопрос из Курской области пришел: «А как рассчитывается зарплата у завучей? От чего она зависит?» Леонид Перлов: Есть общий фонд заработной платы школы, по-моему, 20% сейчас установлено как зарплата руководства, в том числе и заместителей директора, остальное – это зарплата учителей. А зависит она опять-таки от того же самого, от мнения на этот счет директора школы в первую очередь. Оксана Галькевич: Леонид Евгеньевич, вот мы начинали с того, что в Думе прошли слушания. Может быть, в этом обсуждении родится истина, так как это все-таки еще не чтение закона, это только слушание, вы за этим наблюдаете с каким настроением? У нас с вами меньше минуты. Леонид Перлов: Я понял. Без оптимизма, исходя из того, что я слышал и читал. Оксана Галькевич: Повлиять на это какой-то общественной инициативой, внесением каких-то предложений вы не будете? Леонид Перлов: Пытаемся все время. Как правило, на эти предложения не реагируют. Иван Князев: Ну если так вот немножко резюмировать, на раз-два-три, что нужно сделать? Ввести старую систему 14 категорий, да? Леонид Перлов: И после этого прекратить как минимум лет на 5 какие бы то ни было изменения в образовательной сфере. Иван Князев: И тогда все само собой наладится? Леонид Перлов: Нет, не факт, но это даст шанс, это хоть немного успокоит ситуацию, перегретую сегодня до невероятного состояния уже. Оксана Галькевич: Всем нужны понятные правила, и учитель должен планировать свою жизнь и свою карьеру. Леонид Перлов: Играть по понятным правилам, и хорошо бы, чтобы они не менялись в процессе игры, это у нас тоже бывает. Оксана Галькевич: Спасибо вам большое. Иван Князев: Хорошо, спасибо большое. Оксана Галькевич: В студии «Отражения» сегодня был Леонид Евгеньевич Перлов, учитель высшей категории, почетный работник общего образования России. Спасибо большое, Леонид Евгеньевич. Леонид Перлов: Спасибо. Оксана Галькевич: Но это еще не все у нас, уважаемые друзья. Дневной блок «Отражения» подходит к завершению. Мы сейчас расскажем вам о том, какие темы будут обсуждаться вечером.