Петр Кузнецов: Прямо сейчас рубрика "Личное мнение" – новый день, новый обозреватель. И сегодня у нас Алексей Мухин, генеральный директор Центра политической информации, со своими темами дня. Алексей Алексеевич, добрый вечер. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Алексей Мухин: Здравствуйте, добрый вечер. Ольга Арсланова: С чего начнем сегодня? Алексей Мухин: Будет день, будет и информационная пища, да? Ольга Арсланова: Каждый день, и пищи более чем. Но нужно вычленить то, что интересно большинству, наверное. Петр Кузнецов: Чем будем сейчас питаться? Алексей Мухин: Предложенные темы, конечно, интересные, на мой взгляд. Прежде всего речь идет о 1 сентября, о нашем будущем, о детях. Эта тема предложена министром образования… Ольга Арсланова: Большинство родителей уже в напряжении – ждут. Алексей Мухин: Первые уроки предлагается… Насколько я помню вообще этот опыт информационного общения, это всегда важно, волнительно, и на самом деле дети редко запоминают, что происходит в этот момент в первый раз. Но в этот раз Министерство образования решило несколько стабилизировать информационную ситуацию и предложило детям тему: "Как вы себя видите через 5, 10 и дальше лет? Как вы будете востребованы здесь, в России? Как вы сами видите свое развитие?" На самом деле это очень рискованный ход со стороны Министерства образования, хотя он и встретил некоторые аплодисменты во всяком случае от лица родителей. Я думаю, что бедные детки уже шокированы самим фактом прихода в школу 1 сентября и вряд ли смогут нарисовать это будущее, если не будут заранее готовиться к этому. Наверное, я думаю, что именно поэтому тема первого урока была анонсирована, чтобы родители постарались и в нашей общей манере (я тоже родитель двух школьников) предложили свою модель восприятия. Ольга Арсланова: То есть ты, пожалуйста, про свои недовольства какие-то ни в коем случае не пиши – писать надо что-то оптимистичное. На всякий случай. Алексей Мухин: Да нет, на самом деле, я думаю, что родители в данном случае постараются (как они всегда это делают, если они действительно любят своих чад) и придумают что-нибудь веселенькое. В этой связи я полагаю, что образ России… Кстати, здесь известно, что администрация президента в какой-то степени занята именно на этом подряде, то есть ищет образы России. Вполне вероятно, что это детское непосредственное восприятие поможет в том числе и большим дядям из администрации президента решить эту актуальную задачу на будущее. Ольга Арсланова: Но насколько искренним будет ответ этих детей? Алексей Мухин: Обратите внимание, что Владимир Владимирович Путин в последнее время очень много общается с детьми и это общение носит, на мой взгляд, насколько я его знаю… Ему действительно интересно с ними общаться, потому что они задают вопросы, которые выбиваются из общего ряда; они, пожалуй, не то что самые искренние, а они самые глубокие. Потому что взрослые, когда формулируют вопрос, все-таки начинают отсекать с помощью стереотипов, с помощью какого-то внутреннего самоцензора какие-то острые моменты, а дети задают вопрос непосредственно. Вот я, например, часто становлюсь в тупик от вопроса своих детей, потому что понимаю, что ответить честно очень рискованно, потому что можно деформировать нежную психику, а ответить нечестно уже не позволяет сам ребенок, который смотрит тебе в глаза. В этой связи я думаю, что учителя получат незабываемый опыт 1 сентября, выслушивая то, какую видят Россию и себя в России наши школьники. Ольга Арсланова: А вам кажется, что школьники… А кстати, для какого возраста эта история будет? Алексей Мухин: Я так понял, для всех. Ольга Арсланова: Для всех? Петр Кузнецов: Даже с первого класса начнут? Алексей Мухин: Я думаю, что да. А почему нет? Петр Кузнецов: Просто если представить этот самый рассказ в виде картинки – если мы говорим о первоклассниках – то как вам кажется, что там будет? Нефть почему-то мне видится обязательно, нарисованная такая труба будет. Ольга Арсланова: Враги вокруг страны… Алексей Мухин: Я думаю, это уже какие-то ваши личные впечатления: мы так зафиксированы на нефти... Петр Кузнецов: Думаете? Алексей Мухин: Я на самом деле думаю, что… Петр Кузнецов: А откуда ребенок… Проходит мимо телевизора, что слышит, что родители обсуждают на кухне. Алексей Мухин: Вы считаете, что там все время звучат слова "нефть", "газ", "враги"? Ольга Арсланова: "Санкции". Алексей Мухин: Какая интересная фокус-группа у нас сегодня собралась! Я не думаю, что речь пойдет о санкциях или внешней политике; я думаю, что речь пойдет о родителях прежде всего. Для ребенка очень важно осознавать, что его родители как-то к нему относятся… Петр Кузнецов: Россия начинается с квартиры. Алексей Мухин: Да, совершенно верно. Затем город, потому что родители очень часто разговаривают о городе, о той среде обитания, в которой они живут. Затем, возможно, самые продвинутые уже будут говорить о стране. Я думаю, что именно в этой последовательности и выстроится вот этот ряд. Ольга Арсланова: Как вам кажется, стоит вообще детям задавать такие вопросы в школе? Алексей Мухин: Стоит. Детям вообще стоит задавать любые вопросы, потому что дело же не только в мелкой моторике, когда маленькому ребенку дают мелкие предметы, чтобы он начинал работать пальцами и развивался. Сложные, даже философские вопросы о бытии, конечно, нужно задавать детям, потому что они должны об этом задумываться. Более того, взрослые могут получить самый неожиданный ответ, который, вероятно, расставит для них акценты уже на будущее. Ведь маленькие люди – дети – это то, что мы будем через 10-20 лет. В этой связи я полагаю, что их ответы звучат гораздо более весомо, нежели умное витийствование взрослых подчас. Ольга Арсланова: Предположим, что это так. Алексей Мухин: То есть вы мне заранее не доверяете? Ольга Арсланова: Нет, я задаю вопросы. Как вам кажется, средняя, среднестатистическая российская школа способна вести этот диалог открыто, непредвзято, в свободной форме, с уважением к мнению этого человека? То есть не превратятся ли эти уроки в российских школах в такой "обязон" типа политинформации, где все отбывают номер, знают, куда идти и куда не идти, и все это окажется формальностью? Алексей Мухин: Ваш вопрос мне напомнил, когда российские политологи начинают говорить слово "Запад": сразу становится несколько жутко, потому что Запад – это такое чудовище "обло, озорно и лаяй". То есть какой-то темный Запад начинает надвигаться на Россию и все поэтому должны напрягаться. Вы сказали "школа" и так далее, "директор" – сразу возникает образ такого темного… Ольга Арсланова: Я помню школу и вижу, какая школа сегодня. Она меняется, но… Алексей Мухин: Я думаю, что вы пытаетесь работать с образами. Как раз именно об этом речь и пойдет у детей. Я думаю, что на самом деле все будет гораздо проще. Если учителям хватит профессионального навыка отдать это обсуждение на откуп детям, будет очень интересно. Не давать, не направлять дискуссию, как это принято в экспертном политологическом сообществе… Ольга Арсланова: Об этом и речь. Педагоги же, в общем, примерно те же, и наверняка тоже какие-то установки сверху им будут спущены? Алексей Мухин: Ну почему вы сразу о плохом думаете? Ольга Арсланова: Нет, я предполагаю. Или такого не будет? Я просто вижу, как это происходит… Алексей Мухин: Я не могу поручиться, что этого не будет. Точно так же я не могу гарантировать, что это будет, понимаете? Я хоть и педагог с определенным стажем, но тем не менее все-таки всегда старался действовать именно в этом ключе – отдавать ученикам право инициативы. Потому что именно в этом состоит, на мой взгляд, процесс познания в школе. Инициатива должна исходить от учеников, и уже исходя из этой инициативы я могу предложить им какие-то вещи, запасом которых обладаю. Петр Кузнецов: Москва пишет нам, что в 1990-х гг. тоже писали, как мы представляем свою жизнь через 20 лет, но не 1 сентября, конечно. Алексей Мухин: Давайте так: комсомольцы 1950-1960-х гг. тоже имели свое представление и сейчас… Кстати, сейчас как раз тот самый период, когда начинают выкапывать капсулы, которые комсомольцы тех лет закладывали для будущих поколений… Петр Кузнецов: У нас в Москве много ремонтных работ… Алексей Мухин: …и очень любопытно читать, о чем же думали тогда наши предки и как их представления сейчас коррелируют с нашей жизнью. Это очень забавно и очень интересно. Петр Кузнецов: Предлагаемый вариант – тоже столица: "Мы бодры и веселы, через 5 лет будем еще бодрее и веселее". Ольга Арсланова: "Очередная галочка: никому это не нужно и будет сделано формально". Алексей Мухин: Вы знаете, хитрых людей всегда хватает, которые готовы про любую инициативу сказать, что она никому не нужна. Легче всего, кстати… Интересная проблема в этой связи возникает: в связи с информатизацией нашего общества и развитием соцсетей каждый человек становится маленьким средством массовой информации. И, честно говоря, иногда ужасает то количество мнений, которое приходится выслушивать и которое приходится обрабатывать аналитически. Хотя, с другой стороны, это, к примеру, моя работа. Ольга Арсланова: И еще раз просят зрители объяснить им, как будет выглядеть это занятие и можно ли его прогулять. Алексей Мухин: Если они хотят прогулять, то они упустят свое будущее, потому что не смогут в него заглянуть. Оно может выйти, что называется, боком тем, кто захочет прогулять. Поэтому я не рекомендую прогуливать. Как это произойдет? Скорее всего, это будут решать как раз дети, которым будет задан этот вопрос. То есть формат будет выбран для каждого класса отдельно, индивидуально. Это будут такие эксклюзивные занятия. На мой взгляд, это крайне интересная инициатива. Вообще министр – недавно с ней виделись на ее лекции в Военной академии – и она произвела впечатление крайне компетентного профессионала в своей области. Мне кажется, что на самом деле это неплохой выбор по сравнению, во всяком случае, с предыдущими товарищами, которые возглавляли это ведомство и которые сосредотачивались, мягко говоря, на несколько иных видах деятельности. Васильева горит тем, что она делает, и это очень важно, на мой взгляд. Петр Кузнецов: Ряд вопросов, связанных с религией в школе. Во-первых, спрашивают вас из Самарской области: "Как вы думаете, когда у нас будет церковно-приходское образование?" Ольга Арсланова: Но интереснее история про 1 сентября… Петр Кузнецов: Ну и Полина Кайзерова про сегодняшнюю новость о 1 сентября: "Что вы думаете по поводу переноса линейки по просьбе религиозных деятелей?" То есть тут уже конфликт религии и образования. Алексей Мухин: Давайте с конца начну. Вообще школьные учреждения Мещанского района не подтверждают эту информацию, во всяком случае я буквально недавно справился в ленте на этот счет: заверяют, что нет, не будет переноса. Но такая информация действительно прошла, это действительно вызвало некоторое удивление. Петр Кузнецов: Давайте напомним, что якобы из-за празднования Курбан-байрама в некоторых московских школах линейки будут перенесены на 4 сентября. Алексей Мухин: Да, совершенно верно. С другой стороны, речь не идет о каком-то религиозном ограничении, речь идет лишь о необходимости наладить соответствующий уровень безопасности для детей. И в этой связи мне кажется, что подобного рода информация, конечно, в какой-то степени, косвенно является свидетельством того, что российские правоохранительные органы не справляются со своими обязанностями. Я о страшном, что называется. Ольга Арсланова: Либо эта ситуация может быть опасной. Алексей Мухин: Нет, дело не в опасности, дело в затруднениях и ограничениях. Обычно подобного рода мероприятия охраняются, происходит перекрытие, ограничение движения и так далее. И предполагают, что не все родители смогут добраться до проведения линейки тех самых школьников. В принципе это комплексная проблема, которую, конечно, необходимо решить, тем более что времени еще немножко есть до этого момента (неделя). Я думаю, что она будет разрешена самым нормальным и устраивающим москвичей способом. Петр Кузнецов: При этом мы сегодня несколько раз в прошлое возвращались – и капсулы вспоминали – согласитесь, лет 10 назад такое даже сложно было представить в виде предварительной даже информации. Ольга Арсланова: В Москве. Алексей Мухин: Почему? Ольга Арсланова: Именно в Москве: Курбан-байрам в Москве. Алексей Мухин: Это проблема Москвы и области с Курбан-байрамами существует не десятилетие. На моей памяти (я немножко старенький) эта проблема существовала практически всегда. Другое дело, что… Петр Кузнецов: Все что угодно, но не школьные линейки переносят. Алексей Мухин: В этом году были школьные линейки, в предыдущее время было что-то другое. И конфликты между мусульманами и правоохранительными органами идут перманентно. Это не связано с религией ислама, это связано с низким уровнем культуры самих празднующих. И в этой связи я думаю, что ситуация разрешится – я уверен, что она разрешится – самым благопристойным образом только с помощью проявления политической воли руководства Министерства внутренних дел. Вот, собственно, и все. Что касается церковно-приходских классов, как изволили выразиться наши уважаемые телезрители… Петр Кузнецов: Вообще о религии в школе. Алексей Мухин: Попытки введения религии в школе как предмета, на моей памяти, присутствовали даже в позднесоветское время. Сейчас да, попытки ввести так называемые церковно-приходские классы действительно предпринимаются. Я спешу в сфере своей компетенции заверить наших уважаемых слушателей и зрителей, что церковно-приходские школы и классы останутся в церковных приходах, а к светскому образованию они не будут иметь никакого отношения. Обычно директора школ действительно пытаются разнообразить образовательный процесс. Я, например, в 1990-х гг. преподавал айкидо в одном из лицеев подмосковных. Это был интересный опыт для меня и для детей; некоторые из этих детей сейчас занимаются в моем классе, уже будучи взрослыми. Но я прекрасно понимаю, у меня запись в трудовой книжке была "учитель физкультуры". Поэтому, видите, под вот этим… Попытка разнообразить образовательный процесс приводит к самым разным формам. Хочет директор какого-либо лицея или школы ввести уроки закона божьего. Пока не будет возмущенных мнений родителей, оформленных соответствующим образом, он вправе это сделать, потому что директор в школе – это царь и бог, это надо понимать. Другое дело, что родители тоже обладают определенной сферой компетенции, и правильно оформив свои претензии, они могут либо усилить этот процесс, либо вообще его остановить. Поэтому я ничего страшного в этом не вижу. То же самое происходит, например, в армии. Помните, сколько у нас было копий сломано относительно того, что будут войсковые капелланы, батюшки и так далее. Тут же сделали заявку и представители ислама, и представители иудейской религии. Но как показала практика, постепенно вопрос сошел просто на нет, потому что это оказалось делом трудоемким для всех трех конфессий, и проблема, что называется, была снята сама собой. Ольга Арсланова: Вот некоторые наши зрители жалуются, вспоминая курсы основ религии или светской этики, что если кто-то в классе выбирает светскую этику, а не православие, то он сталкивается с непониманием, пытаются переубедить. Я не берусь судить, с чем это связано; не исключено, что там не хватает специалистов, для того чтобы дробить класс. Алексей Мухин: Инцидент исполнителя. Ольга Арсланова: Да. Но очень многие родители жалуются на то, что если вдруг в классе узнают, кто-то из педагогов узнает, что семья атеистичная или что ребенок не хочет посещать эти занятия, он подвергается такому довольно заметному давлению. Алексей Мухин: Обструкции. Ольга Арсланова: И остракизму. Алексей Мухин: В худших традициях тех кинематографических картин, которые мы с детства помним – "Чучело" помните в этой связи? Ольга Арсланова: То есть какая-то такая подспудно доминирующая линия. Алексей Мухин: Эта проблема полностью лежит в сфере компетенций руководства школы. В принципе, одно заявление в правоохранительные органы решает проблему. Я по собственному опыту знаю – я очень много общаюсь (опять же, как родитель двух детей) с директорами школ и учителями – и вижу, как они работают. В принципе, эта проблема решаема… Конечно, заявление в правоохранительные органы – это крайняя мера, но как правило, после собеседования проблема решается и все. Ольга Арсланова: И что вы этим родителям посоветуете? – в прокуратуру сразу писать? Портить отношения со школой? Алексей Мухин: Нет, сразу не нужно. Сразу в прокуратуру нужно писать тогда, когда ситуация уже зашла в тупик, когда нет реакции ни с одной, ни с другой, ни с третьей стороны. Но в принципе на уровне классного руководителя подобная проблема решается довольно легко (сужу по собственному опыту). Ольга Арсланова: А как вам кажется, религиозные образования в том или ином виде в светской школе имеют право на существование? Алексей Мухин: Факультативно, ежели желаете, что называется – пожалуйста. Кто может запретить? У нас по Конституции страна светская, но препятствовать религиозному образованию тоже крайне сложно. Но для этого, во-первых, существуют вполне себе определенные церковно-приходские школы либо соответствующие профильные учреждения при мечетях, синагогах и так далее. Поэтому такой проблемы просто нет, на мой взгляд. Сделать специальный класс возможно, но существуют такого же рода физические классы, к примеру. Не все люди хотят заниматься физикой, но есть очень интересующиеся, которые с меньшим, что называется, религиозным рвением пытаются изучить физику и математику. Мы же не можем в этой связи запретить факультативные занятия по математике, к примеру. Петр Кузнецов: Если мы выйдем за пределы школы, но при этом… Давайте сейчас попробуем коснуться той России, устремленной в будущее, как будет называться предмет или урок с 1 сентября. Как вам кажется, вообще у религии – возьмем ближайшее десятилетие – как изменится место вообще в обществе? Алексей Мухин: Знаете, если обращаться к этой теме… Она очень глубокая. Я постараюсь вкратце описать эту ситуацию. Во-первых, налицо кризис религий, потому что те религии, которые ищут простых путей и которые дают простые ответы (которые, как правило, не решают проблем, но позволяют людям, что называется, впадать в иллюзию того, что проблемы решаемы), сейчас на слуху – это, конечно, ислам, это другие радикальные религии. Традиционные религии типа христианства, традиционного ислама, иудаизма и так далее сейчас переживают очевидный кризис. Не зря в Европе сейчас часто разрушают храмы либо устраивают там какие-то жилые помещения или гостиницы. Это мировая тенденция. Это не связано с какой-то конкретной религией, она просто связана с тем, что, я так понимаю, атеизм в какой-то степени начинает овладевать умами человечества. То есть людям становится все равно, в какого бога верить и верить ли вообще, люди предпочитают не верить. И в этой связи радикальные религии сразу выходят на первый план, потому что они ищущим дают простые ответы на простые вопросы. Другое дело, что это приводит к созданию разных псевдорелигиозных образований типа ИГИЛ (запрещенной в России организации), но с этим должны, конечно, работать специалисты. Но от этого никуда не деться. Где-то лет 5-7 назад эта тенденция просто проявилась очень хорошо и до сих пор существует. Ольга Арсланова: Ну что же, переходим к следующим темам? Поговорим немного об экономике. Появилась информация о том, что теневая занятость, и так довольно заметная в нашей стране, еще выросла. Мне кажется, даже нет каких-то точных данных о том, сколько людей у нас в этом секторе работает, именно в силу его "затененности", но мы точно понимаем, что этих людей довольно много, чтобы говорить о серьезной проблеме для экономики в целом. Алексей Мухин: Я вам на пальцах объясню как работодатель. Дело в том, что в какой-то период… Ольга Арсланова: Работодатель, у которого нет серых схем? Алексей Мухин: Я очень стараюсь. Я очень стараюсь, честно скажу. Я столкнулся с такой проблемой. В какой-то период государство раскрутило немножко гайки, сказало: "Легализуйтесь, все будет хорошо". Действительно, какое-то время было хорошо. А потом, в силу того, что понадобились деньги, гайки стали закручиваться. И сейчас Федеральная налоговая служба, скажу прямо, действительно сдирает с предпринимателей шкуру. Я не говорю "кожу", я говорю "шкуру" – дерет очень серьезно по той простой причине, что люди, приученные действовать в более-менее комфортных условиях, сейчас сталкиваются с тем, что априори своим существование только начинают нарушать громадное количество их инструкций, и им выписываются очень неплохие штрафы. Я не буду вас впечатлять суммами штрафов, которые я уплатил не так давно… Ольга Арсланова: А за что? Алексей Мухин: Именно за такие нарушения, о которых я даже не знал. И в этой связи, конечно, бизнес начинает уходить в тень, это естественно, это способ выживания. Поэтому я удивлен, что те же самые чиновники Федеральной налоговой службы начинают с удивлением рассказывать: "Ой, а у нас серая экономика начинает разрастаться". Ребята, так вы, пожалуйста, либо будьте верны заветам, которые вы дали, либо перестаньте заниматься тем, чем вы занимаетесь. И мы, работодатели, понимаем, что перед Федеральной налоговой службой стоит насущная проблема наполнить бюджет. Но если это делать таким образом, за счет людей с предпринимательской инициативой, то не удивляйтесь тому, что растет серый сектор – это естественно, от этого никуда не деться. Вот простой ответ на пальцах. Ольга Арсланова: Понятно, что серый сектор создается неким работодателем и поддерживается работником, который выбирает этот вариант по каким причинам? Он же понимает, что у него не будет пенсии как минимум, каких-то гарантий. Алексей Мухин: Пенсия будет, но она все равно будет маленькая. Вот сейчас Алла Борисовна Пугачева пожаловалось в соцсетях, что у нее такая маленькая пенсия, что она еще год потянет, а больше нет. Ольга Арсланова: Мы сочувствуем. Алексей Мухин: Понимаете, даже у Пугачевой маленькая пенсия. Поэтому… Мне, на самом деле, очень важно было бы сделать акцент на следующем. Если государство хочет работать с пенсионерами, если оно пропагандирует, чтобы люди работали "в белую" и откладывали себе на пенсию, тогда, простите, зачем столь неэффективное использование пенсионных средств, скрыть которое невозможно в нашем информационном обществе? Все эти скандалы с пенсионными фондами, роскошные офисы, свидетельства о неэффективном использовании пенсионных средств – все это демотивирует потенциальных пенсионеров, которые думают о том, что в старости будут безбедно путешествовать по разным странам и так далее. Этого не будет. Необходимо… Слово "пенсионная реформа" уже ругательное, если вы знаете. То есть когда чиновник либо кто-то из общественных спикеров произносит словосочетание "пенсионная реформа", сразу возникают негативные реакции. Мне кажется, в этой консерватории нужно что-то подправить, чтобы население не уходило в тень. Потому что это клиповое сознание ("ладно, я понимаю, что в старости мне не жить, поживу хоть сейчас без налогов и так далее"), конечно, порочное, оно демотивирующее. Ну а как? Перспектив нет, как иначе рассуждать? То есть налогоплательщиков в этой связи можно понять. Ольга Арсланова: Налогоплательщик выбирает серую схему осознанно или просто потому, что у него нет выбора в его регионе, например? Алексей Мухин: Иногда да. Иногда это зависит от работодателя, который ставит своего работника в такие условия (сразу скажу: я не такой). Очень часто это результат просто сознательного выбора, о котором я сказал. Человек видит скандалы с пенсионным фондом, он видит, что средства тратятся либо вообще уходят в непонятном направлении, либо тратятся на так называемую коррупционную дельту и говорит: "Зачем мне это надо?" И у него возникает критическое мышление, которое не позволяет ему просто работать в белую. Ольга Арсланова: Как вам кажется, какие меры со стороны государства могли бы этих людей из тени вытащить? Помните, у нас там какие-то категории самозанятых, им налоговые каникулы объявили, и 45 человек по всей стране зарегистрировалось. Алексей Мухин: Вот именно. Вы хотите, чтобы я сейчас из того обилия материала, который я дал сейчас, просто вычленил по тезисам? Я вычленю. Первое: Федеральная налоговая служба должна исполнять свои обязанности, не злоупотреблять штрафами и различными пенями и так далее. Второе: если обещаны налоговые каникулы, они должны быть, а не потом отыгрывать в течение короткого времени, что называется, назад. Помимо этого необходимо срочно разобраться в пенсионной системе и навести там порядок: она должна быть прозрачной, простой, несложной формулой, которую я, честно говоря, даже понимать не хочу. Помните формулу высчитывания пенсии и так далее? Ольга Арсланова: Мне кажется, она пугает всех, никто даже не считает. Алексей Мухин: Ну вы еще молоденькая просто, да, еще поэтому. Система пенсионная должна быть простой и прозрачной. И человек должен понимать: вот он заработал деньги, вот он отчисляет, он их видит. Деньги должны быть на особом специальном счету, доступ к которому имеет только этот человек. Я понимаю легкую ухмылку относительно того, что как же, деньги должны работать и так далее. Так вот, деньги должны вкладываться совершенно открыто по согласию потенциально пенсионера в проекты, которые гарантированно несут прибыль, под государственные обязательства. То есть не Вася Пупкин будет эти деньги вкладывать по непонятным причинам и покупать себе при этом дорогие авто и так далее – слишком много скандалов на эту тему мы уже знаем. Под государственной гарантией означает, что человек должен четко понимать: играя с государством, он не играет в какие-то запретные игры – он получает партнера, который представляет его интересы. Государству в этой связи придется пройти очень много реабилитаций на этот счет. Но это дело времени – работать надо в этом направлении, что называется. Петр Кузнецов: Работающие в серой зоне просто боятся, что всеми этими привилегиями их просто выведут в официальную зону, а дальше уже начнутся и штрафы, и… Алексей Мухин: Совершенно верно. Именно то, что произошло, то, что я сказал, когда мы начали обсуждать эту тему. Петр Кузнецов: Назад уже не вернуться. Алексей Мухин: Да. То есть людям пообещали, люди вышли и их тут же прижали. В следующий раз они просто не выйдут, так нельзя. Ольга Арсланова: Спасибо вам большое за обзор. Мы говорили о главных событиях дня. Это было личное мнение Алексея Мухина, генерального директора Центра политической информации. Как мы говорили, информация обновляется каждый день, самое интересное было сегодня за сегодняшний день. Петр Кузнецов: Спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо нашим зрителям, что задавали вопросы.