Ольга Арсланова: Мы продолжаем. Это программа «ОТРажение», время большой темы. Государство слишком много берет: глава Сбербанка Герман Греф заявил, что в России нужно сокращать количество налогов, а также снижать налоговые ставки. По его словам, наше конкурентное преимущество – это относительно невысокие налоговые ставки, и сейчас мы это преимущество теряем. Герман Греф: Если честно, я не большой сторонник вообще любого повышения налогообложения. Я считаю, что самая последняя мера, на которую нужно идти государству, – это повышать налоги. Мы не получим экономического роста, если мы будем активно повышать налоги. Лучше идти путем сокращения расходов бюджета и заимствований, но не повышать налоги. Ольга Арсланова: Всего, кстати говоря, в консолидированный бюджет за I квартал этого года поступило 5,5 триллионов рублей, давайте вот на эти цифры посмотрим. Это на 6% больше, чем за аналогичный период прошлого года. Наибольший рост показали налоги на имущество, на треть больше, чем в прошлом году. НДФЛ вырос на 12%, налог на прибыль почти на 6%, а НДС на 5%. Ну и, кстати говоря, отдельно Греф прошелся по налогам на банковские вклады населения. Петр Кузнецов: В Кремле ответили, комментарий дал пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. По его словам, это мнение будет рассматриваться вместе с остальными мнениями экспертов, но определяющим оно не считается пока. Ольга Арсланова: И в это охотно верится, и это заметно, потому что в последнее время правительство как раз идет по пути увеличения налогов. Не так давно премьер-министр Михаил Мишустин пояснил, рост налогов в России необходим, сказал он, потому что он сможет обеспечить выполнение государством всех социальных обязательств. Мишустин объявил о планах по увеличению налогов, в частности за использование природными ресурсами, и также о росте акцизов на табак он заявил. И добавил, что многие нефтяные компании жалуются, будто деньги забирают только у них, но это не так. Ну и премьер-министр заявил, что сложилась непростая ситуация и каждый должен в ней помогать. Нет сомнений в том, что ситуация сложная. Готовы ли лично вы помогать и какие налоги вы считаете несправедливыми? Это тема нашего обсуждения до конца часа, звоните. Петр Кузнецов: А мы приветствуем гостя в студии – Василий Колташов у нас сегодня в гостях, руководитель Центра политэкономических исследований Института Нового общества. Здравствуйте, Василий. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Василий Колташов: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Смотрите, два самых популярных полярных мнения, что в России самые большие в мире налоги и что в России есть низкие налоги, это наше конкурентное преимущество. Кто прав в итоге, объясните нам. Василий Колташов: Ну, у нас просто нет тех налогов, больших налогов, которые существуют в других государствах. Это прогрессивного налога на доходы физических лиц, вот его нет, этой шкалы у нас нет, она только-только начинает зарождаться в очень аккуратных и, прямо скажем, неспешных и осмотрительных действиях правительства. С другой стороны, у нас есть действительно много налогов, потому что у нас есть 13%-я шкала, которая не имеет необлагаемого минимума доходов, то есть налог платится всеми практически, только-только вот сейчас людей, которые, в общем, ниже грани прожиточного минимума, от этого налога начинают освобождать. Но так-то получается, что налоги-то у нас не очень суровые, налоги у нас, прямо скажем, небольшие, если говорить о прямом обложении. У нас есть косвенные налоги, они в принципе в значительной мере стандартны, то есть я говорю об НДС в первую очередь 20%-м, который косвенный для граждан, естественно, то есть мы его просто не видим, а, каждый раз делая покупки, мы все равно НДС покрываем, налог на добавленную стоимость, но мы его не замечаем. Наконец, есть налог на добычу полезных ископаемых, это главный налог, который вообще наполняет российский бюджет. Вот этот налог ну в принципе справедливо повышен. Другого способа быстро найти деньги и не встретить большого сопротивления я, честно говоря, не вижу, потому что другой способ называется «прогрессивная шкала налогообложения», и я думаю, что Греф опасается прежде всего этой шкалы, потому что он как человек либеральных воззрений является принципиальным противником налогов на богатых. Вот налоги на бедных его никогда не беспокоили, и он считал, что в целом налоги низкие, вот он говорит, что налоги низкие. Но когда речь заходит о налогах для тех, кто получает крупные суммы, получает дивиденды значительные, получает просто прибыль от компаний своих, получает вот эти вот топ-менеджерские золотые бонусы все, то тут выясняется, что налоги повышать нельзя, потому что мы теряем конкурентное преимущество. Петр Кузнецов: Такой хитрый ход. Раз уж мы вспомнили об этой шкале, все-таки почему государство не идет на это? Потому что доходы, я так понимаю, прогрессивная шкала, не прогрессивная, в принципе казна получит все то же самое, но тут еще и получит снижение социального напряжения. Василий Колташов: Нельзя сказать, что государство по этому пути не идет. У меня в одном из ведущих изданий несколько лет назад буквально сняли статью за упоминание словосочетания «прогрессивный налог», поэтому... Ольга Арсланова: Это когда было? Василий Колташов: Это было вот лет 5 назад. Петр Кузнецов: Альтернативу надо придумать, да, чтобы проходило, «прогрессивный налог»? Василий Колташов: Потому что «вы что, с ума сошли, прогрессивный налог?». Ольга Арсланова: Хотя дискуссии, по-моему, не прекращаются... Василий Колташов: Дискуссия началась, дискуссия сама себя навязала, потому что вопрос очень важный, и пошла... И в результате в значительной мере в процессе этой дискуссии государство пошло на изменение своей налоговой политики, на первое изменение, но и не последнее. Кстати говоря, в число этих изменений входит нажим на офшоры и ультиматум с 15%-м налогом для Кипра, и это тоже не конец истории, потому что дальше на офшоры и на офшорные компании, я полагаю, будут еще нажимать. Ольга Арсланова: Я вот предчувствую, что против этого налога, равно как и против налога на добычу полезных ископаемых, наши зрители точно не будут, наверное, справедливым назовут, впрочем, как и налог на роскошь. Напишите нам, позвоните. Василий Колташов: А вот налог на роскошь – это очень сложный налог с точки зрения дискуссии, это антипрогрессивный налог. Ольга Арсланова: Да. Что мы в нашей стране могли бы считать действительно роскошью? Что мы можем с этого получить, вот в чем вопрос, насколько это вообще выгодная история. Бюджет получит с этого что-то весомое? Василий Колташов: С налога на роскошь? Ольга Арсланова: Да. Василий Колташов: Ну, бюджет может получить, конечно, какие-то поступления с налога на роскошь, но это начнется выяснение, что такое роскошь, «а это не роскошь, это необходимость», «в каждом доме должен быть бассейн, почему вы придумываете?», «да такой бассейн, чтобы там и яхта могла плавать»... Ольга Арсланова: Но народ, мне кажется, одобрил бы такой налог. Василий Колташов: Народ одобрил бы, вне всякого сомнения, этот налог. Но здесь есть одна такая философская экономическая проблема. Почему я сказал, что налог на роскошь – это налог спорный с точки зрения применения прогрессивной шкалы, это такой антипрогрессивный налог? Суть прогрессивного налога состоит в том, что есть бизнесы, из которых в принципе капиталисты не должны выволакивать все деньги, чтобы эти бизнесы не утопали в долгах, инвестировали в экономику и создавали рабочие места и собственную рентабельность. И это что означает? – что они должны здесь как бы платить высокий налог на те деньги, которые они забирают из бизнеса, то есть себе лично. Вот этот налог у нас сейчас 13% практически, то есть это очень мало, и это та самая плоская шкала, которую, видимо, господин Греф считает низкими налогами. Да, это действительно низкие налоги для определенной группы граждан, а вот для тех, у кого с зарплаты очень маленькой берут 13%, это много. Но что же делает налог на роскошь? Он подменяет проблему, потому что когда вы наказываете крупных собственников за то, что они потрошат собственный бизнес, говоря по-русски, вытаскивают оттуда деньги и прячут их в офшорах, тратят их на сверхпотребление, вы их таким образом репрессивным вот этим, во многом репрессивным в некоторых случаях прогрессивным налогом заставляете заботиться больше о бизнесе, чем о своих личных развлечениях. А тут, когда появляется налог на роскошь, им говорят: «Друзья, вы можете сколько угодно денег взять из своего бизнеса, но вот если яхта у вас будет иметь золотую палубу, вот если золотая палуба, вот чтобы не смели золотую палубу, потому что тогда вам придется заплатить специальный налог», – понимаете, вот как... Петр Кузнецов: Понятно. Василий Колташов: И какой налог будет в итоге больше? Посчитаем, прикинуть можно – сразу понятно, что налог на золотую палубу будет меньше давать в казну, чем прогрессивный налог. А самое главное, общеэкономический эффект от него будет странный, потому что он не будет стимулировать такое протестантское поведение собственников в отношении их бизнеса, когда нужно думать о развитии проектов. Петр Кузнецов: Перед тем как мы у народа будем спрашивать, какие налоги они платят, что из этого существенно, давайте подкрепим вот что. Значит, вернемся с этих яхт уже на землю, к нашим обычным гражданам. Значит, кроме подоходного 13%, просто перечислим, что у нас есть, есть НДС 20%, да? Василий Колташов: Да, НДС мы платим. Ольга Арсланова: Увеличенный недавно. Петр Кузнецов: Налоги на совокупный доход и имущество 5%? Василий Колташов: Да. Петр Кузнецов: Часть акцизов, таможенных пошлин, соцвзносы 20%. Плюс сюда если добавить налог на прибыль, который платит компания, в которой этот гражданин работает, плюс добыча полезных ископаемых... Получается, все то, что мы... Василий Колташов: Нет, налог на прибыль компании на граждан не падает на самом деле. Ольга Арсланова: У нас основные... Петр Кузнецов: Я к чему? Я просто это перечислил для такой вот палитры. То есть все то, что мы получаем по сути, все это налоги, которые мы отдаем. То есть народ и источник этих налогов, и бенефициар этих налогов. Кто же тогда государство в этой цепочке? Василий Колташов: Не совсем так. Вы соединили просто здесь то, что даже... Петр Кузнецов: Все то, что... То есть даже и гражданина, который работает в компании. Василий Колташов: Фирму и гражданина вы соединили, а они отнюдь не вместе. Петр Кузнецов: Ага. Василий Колташов: Они по контракту вместе, у них, так сказать, брак по расчету, у работника и у организации, поэтому и налоги они платят тоже по-разному, так что здесь... Для компаний налогообложение, я считаю, в России достаточно мягкое, оно может быть еще даже смягчено. Плюс ко всему... Только проблемой является налог на добавленную стоимость, потому что этот налог ставит в не очень удобное положение тех, кто производит сложную продукцию, продукцию высоких переделов, то есть развивает обрабатывающее производство в России, и при этом ориентируется на внутренний рынок. Потому что если они ориентируются на внешний рынок, то они получают налоговые льготы, а если на внутренний рынок, ну что ж, тут люди заплатят. Вот это неправильный подход, потому что внутренний рынок должен быть повышен в своем значении с точки зрения экономической политики, раз, и второе, инвестиции сами по себе должны быть в значительной мере защищены, то есть вот здесь именно направленный на расширение товарного производства внутри России и на внешний рынок, и на внутренний рынок одинаково ориентированный, вот этот налог, на мой взгляд, это если говорить о положении бизнеса. Самое комфортное положение у нас у состоятельных граждан, потому что они платят эти 13%, ну там где-то 15% по доходам с некоторых бумаг. Но они не знают, что такое 30%-й налог, 45%-й налог, как в европейских странах. Ольга Арсланова: Но тем не менее там плавающая... Петр Кузнецов: От чего убежал господин Депардье к нам как раз. Василий Колташов: Да, точно, да. Ольга Арсланова: Но тем не менее там плавающая шкала, и если говорить о миллионах бедных людей, то им существенно проще как раз в Европе. Василий Колташов: Потому что там есть необлагаемый налогами минимум доходов. Ольга Арсланова: Об этом и речь. Василий Колташов: Если вы гражданин Европейского союза. Ольга Арсланова: Это то, чего, как считают многие наши зрители, не хватает в России. Василий Колташов: Да. Ольга Арсланова: Маленькую зарплату облагать даже этими 13% как-то совсем безбожно. Василий Колташов: Совершенно неправильно, то есть она должна быть, конечно, для зарплаты ниже 50 тысяч рублей хотя бы устранена. Когда я вот это говорю, я знаю позицию критиков, они говорят: «Ну вот, ну что ж, тогда же все работодатели всех переведут на эти зарплаты». Да, но они выведут людей из тени, и решится одна из проблем Пенсионного фонда, что огромное количество работников находятся в тени от всех наших процессов собирания средств в государственные кубышки и фонды. И получается, что мы недополучаем значительные средства в результате, эти деньги вот так вот работодатели убирают, а именно потому, что очень большая нагрузка на тех, кто легально нанимает работника и показывает это все. Вот это должно быть изменено. Петр Кузнецов: Слово народу. «Какие налоги вы платите?» – опрос на улицах различных городов. ОПРОС Ольга Арсланова: Давайте послушаем наших зрителей. У нас звонок из Петербурга, Ирина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Очень рада, что дозвонилась наконец-таки в свою любимую передачу. Вопрос у меня такой. Почему в самый разгар коронавируса, это конец марта, Мишустин объявил, что вводится налог на вклады? Ладно, налог справедливый, если бы он начинался, например, с 10 миллионов. Допустим, люди копят на квартиру, это минимальный процент по вкладам, и с них еще будут удерживать. Или он советует, давайте прямо вот как только устроились на работу, копите себе на пенсию. То есть люди будут отказывать себе во многом, будут копить себе на старость, а в результате государство будет изымать? Так вообще-то... Пусть они с богатых... Ольга Арсланова: Да, спасибо, сейчас прокомментируем налоги на процент. Вот нам как раз пишут из Калужской области: «На вклады низкие проценты и так, так как низкая ставка. Налог собрались брать с миллиона, на старость накопишь на семью, теперь вклад делить нужно на двух вкладчиков, и это неудобно». А какой смысл вводить действительно процент на вклады, на депозиты, как я понимаю, по которым процент явно инфляцию не покрывает и так? Василий Колташов: Ну, процент не покрывает инфляцию. Более того, я вам скажу, что проценты будут еще и снижаться, и мы находимся только в начале цикла снижения процентов по депозитам. Ольга Арсланова: Никто же просто не будет туда класть деньги. Василий Колташов: То есть это будет продолжаться 10 лет и больше, то есть депозиты будут приносить меньше денег. Но налог призван в значительной... Там, понимаете, налог-то на самом деле маленький, он в значительной мере декоративный, о нем больше говорят... Ольга Арсланова: Маленький, но обидный. Василий Колташов: Маленький, но обидный, да, вот, и он заставляет не столько копить, сколько тратить. И вот вы спрашивали про то, какая функция государства, что оно здесь пытается нас заставить делать? Оно пытается нас заставить тратить. Вот чего вы, собственно говоря, копите? – давайте уже, тратьте, покупайте недвижимость, берите ипотеку, вот вам льготная ставка, нечего копить на депозитах эти миллионы. Ольга Арсланова: А, вот в чем дело, да. Василий Колташов: Понимаете, вот здесь такая психическая атака, так это называется. Ну получается, что будут тратить, потому что действительно видно, что уже и этот шаг, и другие события повлияли на повышение активности в покупке недвижимости в это лето, запроса на ипотечных кредиты, так что... Сигнал получен. Ольга Арсланова: И цель ясна. Петр Кузнецов: Давайте подключим к нашей беседе Алексея Коренева, это аналитик группы компаний «ФИНАМ», он с нами на прямую связь выходит. Алексей Львович, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Алексей Коренев: Добрый день. Петр Кузнецов: Слышите нас, да? Стандартный, но совершенно справедливый вопрос в этой теме всплывает на нашем SMS-портале, почему получается так, что одну вещь облагают одними налогами несколько раз. Не пора ли все-таки здесь какую-то ревизию навести в этом плане? Алексей Коренев: Ну собственно, значительную часть из того, что я мог бы сказать, уже произнес Василий Колташов. Я могу только добавить одно: сейчас люди действительно становятся второй нефтью. Потому что, если мы посмотрим, что у нас приносят нефтегазовые доходы в бюджет, они существенно упали, у нас по итогам 6 месяцев этого года только 30% бюджета сформировалось за счет продажи топливно-энергетических товаров, в экспорте они составили 62%, но в бюджете 30%. Для сравнения, за 6 месяцев 2019 года это было 43%, а за 2018-й и вовсе 46,3%. То есть, во-первых, мы снизили объемы экспорта нефти, это понятно, в связи со сделкой ОПЕК, во-вторых, упали цены, и государству нужно каким-то образом латать дыры в бюджете. Бюджет у нас, судя по всему, в этом году вылетает на дефицит в 5%, какими бы оптимистичными заявлениями ни грозило нам правительство в 4–4,5%, я думаю, что все-таки порядка 5%. И затыкать эту дыру придется двумя способами: это девальвация рубля, что крайне непопулярно, и увеличение налоговой нагрузки. Собственно, удивило незнание россиян звонивших о том объеме налогов, которые они платят. Все упоминают НДФЛ, все упоминают налог на имущество, никто не вспоминает о том, что НДС сидит в цене любого товара и услуги, никто не вспоминает, что налог на... Ольга Арсланова: Алексей? Петр Кузнецов: На доходы физических лиц? Василий Колташов: Пока у коллеги оборвалась связь... Ольга Арсланова: Мы продолжим. Василий Колташов: ...я скажу, что налоги, которые собираются, прямые налоги являются налогами политическими, то есть люди на них страшно обижаются, про них знают, про прямые налоги, и переводят их тут же в политические выводы, иногда в очень радикальные. А косвенные налоги так незаметны, и поэтому, кстати говоря, граждане... Петр Кузнецов: ...даже забывают. Василий Колташов: ...и не знают про них, они их платят и не знают. Петр Кузнецов: Даже не знают. Ольга Арсланова: Судя по политическим выводам, граждан в целом устраивают эти налоги. Василий Колташов: Ну... Собственно говоря, для того они и придуманы. Ольга Арсланова: Продолжаем беседу... Петр Кузнецов: Алексей Коренев вернулся. Алексей Львович? Алексей Коренев: Да, немножко меня сбили... Петр Кузнецов: Вы на НДФЛ, да, по-моему, остановились? Алексей Коренев: Значит, вот. Мы остановились на налоге на добычу полезных ископаемый, который сидит в цене топлива, и, естественно, во всей логистике и в конце концов в цене каждого товара и услуги, люди действительно об этом не знают, правильно Василий Колташов говорит, потому что косвенные налоги не видны. А вот предложение Германа Грефа тут... Вы знаете, на самом деле повышение НДФЛ с 13 до 15%, собственно, бюджет-то не спасает. Ожидалось, что этот налог принесет в казну порядка 60 миллиардов рублей, и это при условии, что никто не попрячет своих доходов с той самой золотой палубы на яхте. На самом деле значительная часть людей сумеют оптимизировать налогооблагаемую базу, понизив ее, условно говоря, до 4 миллионов 999 тысяч, чтобы попасть в планку ниже 5 миллионов, по которым идут 15%. Это налог будет скорее социальным, то есть чтобы успокоить людей, чтобы показать, что богатые платят больше, чем бедные. Потому что народу действительно обидно, люди получают минимального размера оплату труда, там 12 300 рублей, и платят те же 13%, сколько платят те, кто получают миллионы. Вот идея 15%, на мой взгляд, имела не столько фискальный характер, не столько стремление пополнить бюджет, сколько несколько успокоить население, показав, что, смотрите, у нас богатые тоже платят, и те, кто сидят на яхтах, будут платить целых 15%, а не 13%. Правильно совершенно говорил Василий Колташов, нужно в первую очередь освобождать от налогов тех, кто зарабатывает мало, потому что собираем мы с них копейки, а копейки эти для многих последние. Другое дело, что прогрессивная шкала налогообложения крайне трудно администрируется в принципе, то есть у нас для этого нет пока опыта, наработок и механизмов. В тех странах, где это работает, там уже более-менее отлажена система, у нас пока еще не отлажена. И когда Мишустин апеллирует к этой теме, он, в общем-то, несильно лукавит, у нас действительно нет системы администрирования прогрессивного налога. Хотя на самом деле это было бы, во-первых, справедливо, во-вторых, это бы могло послужить действительно серьезным источником пополнения казны. Петр Кузнецов: Алексей Львович, а вот еще вспоминается предложение НДФЛ на откуп гражданскому обществу давать, ну в смысле чтобы они самостоятельно отчисляли его, чтобы видели это. Насколько этот инструмент эффективен? Алексей Коренев: Ой, я не знаю. Вы знаете, у нас в 1990-е гг. пытались вводить прогрессивную шкалу налогообложения, когда каждый должен был заполнять самостоятельно налоговую декларацию, и 98,5% заполнили ее по минимуму. Ну что же они, сами себе враги, что ли? Поэтому вот вопрос опять же администрирования, каким образом следить за этим делом, каким образом организовать. Ольга Арсланова: Понятно, спасибо вам, спасибо. Алексей Коренев, аналитик группы компаний «ФИНАМ». С другой стороны, а чем мы хуже среднестатистического француза, или англичанина, или американца, который платит сам? Ведь одна из версий, что именно вот это понимание, сколько ты платишь, и помогает людям формировать действительно гражданское самосознание, быть более требовательными к представителям власти. Василий Колташов: Не совсем так. В Соединенных Штатах люди действительно платят сами, заполняют эти налоговые декларации. Честно говоря, это не принесло Америке никакого особого процветания, и люди, которые платят эти налоги, причем значительные налоги, я говорю об американском среднем классе, об американском обществе в целом, они не задают вопрос, где их система здравоохранения национальная, ее же нет. Налогов они платят уйму, а потом, когда приходит COVID-19... Ольга Арсланова: Издержки. Василий Колташов: …выясняется, что все мрут как мухи, никто никого не лечит и вся медицина сводится к заявлениям президента Дональда Трампа и обвинениям другой стороны, что вот кто виноват, вот и все. То есть вот получаются издержки, то есть военные расходы, бюрократия, и как-то все нерезультативно, неэффективно. То есть здесь прямой связи-то нет на самом деле между тем, как вы платите налоги и что для вас делает государство, оно может вообще ничего не делать. Потому что всю историю, с древности, Средневековья, монархий абсолютных налоги были прямые очень часто, и это не порождало ни демократии, ни процветания, ни заботы о человеке, никакого отношения к этому не имеет. С другой стороны, в Европе не все платят налог сами, частично, да, платятся сами, частично платит работодатель, там разная система в разных странах. Но в принципе наша система, когда работодатель платит за работника, является достаточно оптимальной. Ольга Арсланова: Во-первых, это удобно. Василий Колташов: То есть у работника не болит об этом голова, потому что получается... Какая еще проблема вот с этой налоговой декларацией, со всем этим? Собрать все чеки, все посчитать за год, не дай бог какой-то чек потерялся, налоговый инспектор впаяет штраф, «ах ты негодяй, скрываешь деньги от американского государства». Какая здесь проблема? Да вы должны этим заниматься профессионально, это огромная затрата времени и сил. Одно дело, когда это делают бухгалтеры в фирме на всех по модели, а другое дело, когда каждый должен все это делать, это вообще ужас какой-то, потому что вы должны и этим заниматься, и тем заниматься, а когда людям работать, детей растить, ходить по магазинам, ходить в кафе, тратить заработанные деньги? Вот и получается, что... Петр Кузнецов: Послушаем людей как раз. Надежда из Московской области давно ждет, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Надежда, говорите, пожалуйста, вы в эфире уже, если вы с нами. Есть Надежда у нас, подскажите, будет? Ольга Арсланова: Надежды у нас нет. Петр Кузнецов: Тогда другой вопрос: «Какой налог вы считаете несправедливым?» С другим вопросом несколько, но на те же улицы тех же городов, к тем же людям, может быть, подходили наши корреспонденты. ОПРОС Ольга Арсланова: Какая красота. Вопрос «За что?», если мы говорим о налоге на недвижимость... Петр Кузнецов: Один из лидеров, кстати, по ответам. Ольга Арсланова: Мало того, что... Василий Колташов: Очень важно: последний зритель неправ, он 20% все равно платит, ну потому что... Ольга Арсланова: НДС как минимум. Василий Колташов: Да. Налог на недвижимость. Значит, мы забываем о том, что у нас есть конституционное право на жилье, и не всякая недвижимость недвижимости брат. Вот когда мы обладаем квартирой своей, в которой мы живем, мы, конечно, не должны платить налог, потому что данный налог сейчас противоречит конституционному нашему праву, потому что в чем вообще тогда состоит право на жилье? Нам жилье никто не дарит, мы его приобретаем; у нас есть право приобрести жилье, мы его приобрели, при чем здесь налог? Налог с права абсурд. Но дальше начинается уже спор, на мой взгляд, по вопросу о том, какое имущество должно облагаться налогом, остальное, дополнительное имущество. В западных странах существует понятие второго жилья, то есть у вас есть одно жилье, а если у вас еще второе жилье, тут уже налог. Но тут, если вы сдаете его в аренду, то должен существовать налог с аренды, то есть налоги не должны дублироваться. Наконец, налог на квартиру, который сейчас начал, только начал раздражать людей, а он будет их раздражать очень серьезно, это налог с серьезным политическим потенциалом и контекстом, подтекстом таким, он действительно является вторичным обложением. Потому что вы деньги копили, вы купили жилье, мало кто сейчас унаследует от советской эпохи... Ольга Арсланова: Еще и банку переплатили дважды. Василий Колташов: Да, и банку заплатили, переплатили банку... Ольга Арсланова: Там же тоже есть и страховка этого вклада, и страховка жизни, то есть... Петр Кузнецов: При этом еще налоговый вычет есть. Василий Колташов: А налог-то вы начинаете платить еще до закрытия кредита... Ольга Арсланова: О том и речь. Василий Колташов: Вот этот налог такой действительно несправедливый, который должен быть убран, то есть не только пенсионеры должны иметь льготу... Пенсионеры должны иметь льготу, например, на дачу на свою, а квартира не должна подпадать под льготу, она должна просто гарантированно, их квартира, не облагаться налогом, и так у всех граждан, их жилье, где они живут, до определенного метража, вот здесь начинается вопрос роскоши, какого размера жилье приемлемо. У нас есть там нормы социальные, по-моему 18 квадратных метров на человека, вот, может быть, как минимум налог должен браться с превышения этой нормы, и то 18 квадратных метров жилой площади на человека – это не у всех есть. Петр Кузнецов: Куда идут эти налоги, давайте поговорим, насколько они эффективно расходуются и можем ли мы надеяться на то, что... Могут ли граждане отследить то, куда идут их налоги? Каплю хорошего куда-то... Василий Колташов: Ну, граждане... Петр Кузнецов: На соцпособия, на пособия нуждающимся, как? Василий Колташов: ...через своих депутатов могут отследить, куда идут налоги, по крайней мере на местном уровне. На федеральном уровне куда налоги идут видно, это вооруженные силы, система образования, социальная сфера, дипломатический корпус, то есть на все работы государства. Но у нас очень долго, и в этом вина таких людей, как Герман Греф, который у нас был в качестве такого авторитета цитаты в начале программы... Петр Кузнецов: Заходного материала. Василий Колташов: Да, заходного материала. Государство очень в малой мере тратило деньги на обеспечение экономического роста, потому что доктрина экономическая, которая у нас была с начала нулевых, была, в общем, проста и стандартна для многих стран того времени: растет мировая экономика, растет американский рынок, фондовый рынок, и мы по инерции тоже будем расти, и здесь каких-то специальных государственных мероприятий, именно специальных, которые бы стимулировали рост, его ускоряли, не было по большому счету. Ну строили дороги, да, действительно, инфраструктурные объекты начали строить более активно, но это все не работало как масштабная национальная программа обеспечения экономического роста. Что, кстати говоря, и порождало довольно обширную критику вот этого типа расходования государственных денег: зачем, государство, ты столько денег собираешь, в кубышку складываешь, вот эти вот валютные, золотовалютные резервы создаешь, а дороги не строишь, а того не делаешь, и тут тебя тоже нет? И вот сейчас задача государства становится обеспечить экономический рост, и обеспечить его, потому что внешние источники роста, видимо, уже себя исчерпали. Где-то мы импортозамещение и расширение экспорта уже обеспечили, но ожидать, что нас вытянет сейчас американская экономика, вот как эти ожидания 2008–2010-х гг., когда вот он, кризис в Америке, вот стабилизируем американскую финансовую систему все, все правительства мира, и начнется новый экономический цикл, и будет всем хорошо, кто помог спасти мировую экономику. Так уже не получается, так уже не будет. И сами американцы ведут себя неблагодарно, санкции объявляют, торговые войны начинают, хотя, казалось бы, Китай их спас в 2009–2010-х гг., разогнал свою экономику потребления, вытянул в значительной мере американский рынок. Задача государства теперь тратить больше на инфраструктурные проекты и на стимулирование покупки жилья и строительство жилья. И вот эта, кстати говоря, ипотека, субсидируемая государством, становится одним из инструментов обеспечения экономического роста. Я думаю, что вернутся к теме строительства высокоскоростных железных дорог при государственном участии, при государственном же участии строятся аэропорты в Сибири, портовое хозяйство реконструируется. То есть вот этот фронт государственных трат ширится и они все должны создавать мультипликативный эффект, обеспечивать рабочие места и рост благосостояния, вот, собственно говоря, функция. Ольга Арсланова: Давайте послушаем Константина из Ростова-на-Дону... А, нет, говорят, что Константин нас покинул. Значит, смотрите, а можно ли все, что вы говорите, вот такое эффективное использование, устроить без повышения налогов? Василий Колташов: Нет. Так или иначе государство должно увеличить долю средств, которыми оно распоряжается. Вопрос, как это будет, ведь это может означать и уменьшение налогов для определенных групп населения, а для других повышение налогов. То, что я говорю, вот здесь прогрессивный налог вводить, офшорный бизнес облагать, так называемых офшорных инвесторов, а беднейшие слои населения и даже средние слои населения освобождать, уменьшать налоговую нагрузку на них, для того чтобы они могли и копить, и тратить и таким образом обеспечивать нам активность на внутреннем рынке и экономический рост. Вот, собственно говоря, задача, которая спустя 12 лет мировой экономической турбулентности, нестабильности вырисовывается перед российским государством и обществом. Ольга Арсланова: Понятно. И все-таки стоит ли самым бедным, которых у нас по последним подсчетам после пандемии уже больше 20 миллионов, готовиться к худшему, к тому, что они станут еще беднее, как часто бывает? Василий Колташов: Ну смотрите, итоги обвала мировой экономики, да и нашей тоже, проблем 2020 года, они еще не подведены, и ослабление рубля еще продолжается, и это, конечно, ну такой не очень хороший знак для тех, кто зарабатывает мало, потому что импорт будет дорожать однозначно, и многие продукты, произведенные внутри страны, тоже повысятся в цене. Может быть, сейчас уже, осенью, не так сильно, но все-таки это будет происходить. Так что давление на вот эту группу населения будет увеличиваться, поэтому нужно хотя бы налоговое давление здесь уменьшать, хотя бы налогов брать меньше с этой части граждан. Наконец, нужно позаботиться о том, чтобы создавались дополнительные рабочие места, и это так же стимулировало экономический рост, потребление. Ольга Арсланова: Мы готовы платить налоги, если есть возможность неплохо заработать, да, это логично. Спасибо вам. Василий Колташов, руководитель Центра политэкономических исследований Института Нового общества. Петр Кузнецов: Спасибо. Ольга Арсланова: Мы говорили о налогах россиян.