Петр Кузнецов: Еще к одной теме. Правительство заинтересовалось личными подсобными хозяйствами граждан. Дмитрий Медведев поручил Минфину, Минэкономразвития и Корпорации малого и среднего предпринимательства разработать механизм легализации хозяйств. Сроки сжатые – до 20 мая. Тамара Шорникова: В качестве вариантов исполнения называют вовлечение личных подсобных хозяйств в сельскохозяйственную кооперацию или введение налога на профессиональный доход. Аргументы такие: некоторые личные подсобные хозяйства (ЛПХ) сегодня работают если не в промышленном масштабе, то близко к этому. Вот, к примеру, статистика, что и в каком масштабе они сегодня производят. Петр Кузнецов: По данным Всероссийской сельхозпереписи, на хозяйства населения приходится 42% поголовья крупного рогатого скота, 17% свиней, 42% овец, 79% коз, 88% кроликов. Личные подсобные хозяйства – это основной производитель картофеля (68%) и овощей (56%). Тамара Шорникова: Очень много процентов. Ну, вы понимаете, что действительно они активно участвуют в том, что… Петр Кузнецов: Практически во всем, да. Тамара Шорникова: В производстве того, что появляется у нас с вами на прилавках. Если изучить количество таких хозяйств в нашей стране, то можно заметить интересную тенденцию. С одной стороны, за 10 лет, с 2006-го по 2016 год, в стране почти вдвое сократилась численность крестьянских (фермерских) хозяйств, деятельность которых, по сравнению с личными подсобными, более зарегулирована. Фермерское хозяйство уже по закону осуществляет именно предпринимательскую деятельность – соответственно, со всеми вытекающими. С другой стороны, судя по итоговым данным сельхозпереписи, численность как раз личных подсобных хозяйств за те же 10 лет выросла примерно на 3% – с 22,8, ну, почти с 23 миллионов до 23,5. Эксперты в связи с этим говорят, что многие крестьянские (фермерские) хозяйства просто меняют статус, устав от обременений и желая более легкой жизни. Так ли это? Будем разбираться. И чем вообще грозят новые инициативы? Обсудим. Петр Кузнецов: У нас в гостях – Наталья Зарук, главный научный сотрудник Федерального научного центра экономики сельского хозяйства и развития сельских территорий, профессор Российской государственной академии Тимирязева. Здравствуйте, Наталья Федоровна. Наталья Зарук: Здравствуйте, Петр. Здравствуйте, Тамара. Тамара Шорникова: Сейчас, естественно, начинают сразу писать встревоженные люди. Петр Кузнецов: Да, что вынуждают отказаться от личных подсобных хозяйств, знаете, как и вынуждают отказаться от дач с этими новыми налогами. Вот такие параллели проводят. Наталья Зарук: Ну, параллели… Давайте будем все-таки отталкиваться прежде всего от тех национальных проектов, которых двенадцать, которые сейчас у нас приняты, и по Майским указам Владимира Владимировича. Один из таких проектов национальных – это «Малое и среднее предпринимательство и поддержка предпринимательской индивидуальной инициативы». И внутри этого проекта у нас несколько федеральных программ, которые должны как бы идти навстречу малому бизнесу, все проекты – будем так говорить. Там поддержка и фермерства, и личных подсобных хозяйств. Ну, во-первых, на сегодняшний день мы говорим о 28 миллионах личных подсобных хозяйств, и из них товарных, в принципе, всего 2,4 миллиона. Но это статистика. Тамара Шорникова: А что значит «товарные»? Наталья Зарук: Товарные – которые продают, которые не для себя выращивают и сельхозпродукцию, и скот, а продают ее на рынке, то есть уже сверх того, что они себя как бы обеспечили. То есть это – товарные. Наверное, скорее всего, о товарных личных подсобных хозяйствах идет речь. Но хочу сразу как бы такой тон беседы задать. Все-таки сельскохозяйственный труд очень тяжелый! По всем не только сельхозорганизациям, у которых затраты огромные… Вот недавно мы проводили такую аналитику, что некоторые затраты даже в сельхозорганизациях повысились в 8 раз, в 6 раз, в 10 раз, начиная с 2008 года. Естественно, все эти затраты переходят и для личных подсобных хозяйств. Но ведь личные подсобные хозяйства – это в основном те хозяйства, которые выживают, для того чтобы прокормить себя, в основном. Потому что если мы будем говорить о соотношении между зарплатами, то около 60% – это зарплаты сельских территорий, зарплаты на селе в среднем по экономике. То есть это очень… Ну да, достаточно мало газифицированных усадьб, можно сказать и так. И это все стоит огромных денег. И личному подворью, чтобы себя прокормить и обеспечить себя на зиму, как обычно говорилось раньше, естественно, приходится за промежуток весны и лета… ну, в основном это лето и август, сентябрь, когда они продают свой урожай для того, чтобы себя обеспечить. Вот страшно то, что эти личные подворья могут пострадать. Как в Перми заявил наш министр Орешкин, что нужно разделить как бы на две группы, именно личные подсобные хозяйства разделить – на самозанятых перевести и ввести налог на профессиональную деятельность для них или другую часть перевести на КФХ, кооперативы, объединить. Петр Кузнецов: Другими словами – провести границу, что такое ЛПХ и что такое бизнес, чтобы не погубить, извиняюсь, пенсионера, который выращивает трех кур и одну козу для себя. Наталья Зарук: Для себя, это да. Но мы сейчас ведем речь даже… Знаете, личные подсобные подворья – это тема настолько сложная, она тревожная для всех, потому что рабочих мест нет. А где людям работать? Вот они обеспечивают себя производством сельхозпродукции. И здесь нужно очень хорошо промониторить, очень хорошо изучить этот вопрос, прежде чем говорить о том, что мы должны их разделить, пусть они платят налоги. Ну, в других странах, наоборот, освобождены, даже в странах нашего ближнего зарубежья, которые в Евразийский, в Таможенный союз, а теперь уже Евроазиатский союз входят. Там многие фермерские хозяйства освобождены от налогообложения, не говоря уже о личных подсобных хозяйствах. А мы сейчас хотим переложить бремя налогов на людей, которые, в принципе, должны быть освобождены только уже из-за того, что они занимаются этим сельскохозяйственным трудом. Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста, а наличие личных подсобных хозяйств в стране – это признак отсталости страны, тем более в большом количестве? Наталья Зарук: Вы знаете, я бы сказала, что это и признак экономически неразвитых государств все-таки, потому что, вы знаете… Ну, фермерское хозяйство – уже понятно, все-таки оно коммерческое, товарное. И эту продукцию вы можете продавать уже для того, чтобы жить зажиточно – будем так говорить. А ЛПХ – это несколько другое. Это буфер. И оно было всегда буфером у нас, во все времена. Оно брало как бы на себя все риски, которые проходили в экономике страны. Вот так же и сейчас происходит. Петр Кузнецов: Тем более в сложной экономической ситуации ЛПХ – они наиболее устойчивые. Наталья Зарук: Конечно. Петр Кузнецов: Как раз их роль возрастает. Это так? Наталья Зарук: Ну да. Они всегда были, есть и останутся. Понимаете? Но в связи с тем, что все-таки там уже работают в основном… Это пенсионеры. Это уже люди престарелого возраста. И достаточно мало… Я еще раз говорю: надо мониторить. Юг страны, возможно, Ставрополье, Краснодарский край, Ростовская область, воронежские черноземы – вот там фермерство у нас и развивается в принципе, личные подсобные хозяйства. Вот там товарность наверняка выше, чем эти же личные подсобные хозяйства у нас в Нечерноземной зоне, например, или на Севере. Это разница большая. И тут нужно четко дифференцировать. Ну, меня вообще настораживает вопрос о том, что личные подсобные хозяйства сейчас могут получить статус налогоплательщиков. Тамара Шорникова: Были и есть, да. А останутся ли? Вопрос у многих телезрителей возникает, потому что приходят эсэмэски. Хабаровский край: «На подсобном хозяйстве можно ставить крест. Раньше это называлось вредительством. Если будет налог, больше этим заниматься не будем». И так далее, и так далее. Давайте послушаем еще телефонный звонок, нам дозвонился Сергей из Тольятти. Сергей, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте, Сергей. Зритель: Давно хотел дозвониться на вашу передачу. Хотел бы мнение свое сказать по поводу этого закона. Вы знаете, у меня такое создается впечатление, что у нас правительство уже не знает, как издеваться над людьми. То есть личные подсобные хозяйства – это не фермерские подсобные хозяйства, а это хозяйства, которые… Люди в основном живут в деревнях и имеют, как говорится, за своими сараями соток 15–20 максимум. И это является единственным способом их выживания. Я бывший житель деревни, воспитывался и рос в деревне. И я знаю, как там люди пашут с утра до вечера, не отдыхая. Поэтому, я не знаю, это какие-то бандитские законы уже у нас в стране начинают вводить, грабить людей бедных. Ну, это во-первых, это во-первых. Во-вторых, пострадают люди, которые живут в городах, которые кормятся этими продуктами, более или менее качественными. В магазинах сейчас продается, извините меня за выражение, полнейшее, как говорится… Ну, сами понимаете. Поэтому я не знаю… К правительству нашему у меня уже доверия никакого нет. Я думаю, что и у людей тоже. Петр Кузнецов: Сергей, но при этом крупные производители (насколько мы понимаем, это те, кому мешают личные подсобные хозяйства), они говорят, что личные подсобные хозяйства – это источник ветеринарной небезопасности. Зритель: Да ладно! Петр Кузнецов: То есть вся эта африканская чума идет оттуда. Зритель: Вряд ли. Я не думаю. Я сколько уже лет, как говорится, езжу в деревню, где я жил, и покупаю продукты там. Отличные продукты, качественные. То есть там экология… Петр Кузнецов: Доверяете. Спасибо, спасибо большое, Сергей. Кому мешают личные подсобные хозяйства? Крупным производителям, которых мы уже упомянули, они мешают? Наталья Зарук: Ну, только что в начале программы вы уже говорили о цифрах. Около 35% личные подсобные хозяйства дают сельскому хозяйству своей продукции. Мы говорили уже об овощах. 39% – молоко, например. Я думаю, что крупному бизнесу мешать они как бы не должны. Ведь когда именно в Перми поднимался этот вопрос при беседе по малому и среднему бизнесу с Медведевым, там подняли вопрос о некачественной продукции, возможно, о некачественной продукции. Но здесь, наверное, не так нужно ставить вопрос. Нужно говорить о том, что кооперация, которая должна идти не сверху, а снизу как раз таки, – вот эта кооперация должна как раз таки объединить ЛПХ, для того чтобы проводить ветеринарные осмотры животных, давать паспорта качества на продукцию. Но все это должно идти бесплатно для личных подсобных хозяйств, для того чтобы мы могли покупать действительно качественную продукцию. Она будет дороже, естественно. Но за хорошее надо и платить, это понятно. Это будет хорошая и вкусная продукция, которая всем нравится. Тамара Шорникова: Перед звонком еще кратко успеем. Если говорить именно о налоговой составляющей, желание взимать больше налогов, еще лучше пополнить… Петр Кузнецов: Обеспечивать не только себя, но и всю страну. Ну, тем не менее. Тамара Шорникова: Да. Если говорить об этой составляющей, то может ли это быть сейчас основной причиной? Наталья Зарук: Возможно, потому что… Ну, например, мы говорили уже, что 2,4 миллиона товарных ЛПХ. Вот здесь, еще раз говорю, нужно очень осторожно, очень аккуратно подходить к этому вопросу. Наверное, где-то это, может быть, и есть таким ключевым фактором, который повлиял на то, чтобы ввести, как на самозанятых, этот налог. Но лично мое мнение: от этого надо воздержаться. Петр Кузнецов: Елена из Московской области. Здравствуйте, Елена. Зритель: Добрый день. Петр Кузнецов: Елена, вы в прямом эфире. Зритель: Добрый день. У нас есть свое собственное тоже личное подсобное хозяйство. Личное подсобное хозяйство мы организовывали именно для того, чтобы свою семью обеспечить. У нас четверо детей, ну, плюс я с мужем, то есть шестеро человек. Ну, плюс свекровь и родители с нами проживают. Соответственно, вы понимаете… И я что хотела сказать? Знаете, наше правительство, как обычно, изобретает велосипед. У нас есть Налоговый кодекс, в котором строго прописано, что то личное подсобное хозяйство – это некоммерческое предприятие. Мы имеем право продавать только излишки. На самом деле мы в своем хозяйстве ну крайне редко, и то прямо каким-то своим знакомым можем продать, например, яйца, для того чтобы купить комбикорм для курей. Ну, пару литров молока от коз мы можем продать. Все остальное, что мы производим, потребляет наша собственная семья. И даже зачастую так бывает, что мы корма для своих животных покупаем за счет того, что мы работаем плюсом. И на зарплату мы плюс ко всему еще своих животных обеспечиваем кормами. Те, кто работают, как вы говорите, в промышленном объеме, к личным подсобным хозяйствам не имеют никакого отношения. Петр Кузнецов: Елена, скажите, пожалуйста, а вы бы на каких условиях согласились войти в эти потребительские, снабженческие кооперативы? Или налог, или предлагают состав какого-то кооператива. Зритель: Вы знаете, я думаю, что сейчас в сельском хозяйстве очень неплохая патентная система. Я думаю, что если бы была патентная система так же и для личных хозяйств, для крестьянских (фермерских) хозяйств, вот на этом условии мы бы еще как-то могли на эту тему поговорить. Потому что мы весь год ведь не работаем, правильно? Мы что-то раз в году можем продать, осенью что-то можем продать. Весь год мы ничего не продаем, поэтому платить налоги 12 месяцев в году – это абсолютно невыгодно. И мы тогда вообще, извините, порежем весь свой скот и закроем свое личное хозяйство, даже для себя не будем этого производить. Мы взяли патент на один месяц, когда мы действительно что-то можем продать. Ну, я просто немножко о другом хотела сказать. Я хотела сказать, что надо разграничить личные подсобные хозяйства и крестьянские хозяйства. Вот кто на рынке торгует каждый день, кто действительно занимается личным подсобным хозяйством именно как бизнесом, зарабатывает на нем деньги… Петр Кузнецов: Это уже большая работа – сделать это точечно. Зритель: Конечно. Они должны регистрироваться как крестьянские хозяйства, а не как личные. Это уже немножко, знаете… Ну, на мой взгляд, это немножко мошенничество. Петр Кузнецов: Спасибо, спасибо. Тамара Шорникова: Да, спасибо, Елена. Зритель: А в результате этого пострадают именно мелкие личные подсобные хозяйства, которые на самом деле в деревнях и в селах. Тамара Шорникова: Да, поняли вас, Елена, спасибо. Вот эти самые мошеннические схемы, на которые якобы ссылаются инициаторы этих изменений, – это действительно распространенная история? Наталья Зарук: Ну, они наверняка существуют, это есть. И потом, я думаю, что на рынке стоят не сами даже фермеры, а скупщики фермерских продуктов, те, кто продают и зарабатывают на этом деньги. Потому что самому фермеру, я думаю, стоять достаточно сложно. Или нанятый человек. Но ведь у нас разделено в принципе сейчас в законодательстве. ЛПХ – написано, что это осуществление некоммерческой деятельности. У нас там и по земле есть 0,5 гектара, и каждая местная власть может увеличить в пять раз это. А фермерские хозяйства – у них тоже есть определение. В основном это индивидуальные предприниматели. Они платят налоги, они платят единый сельхозналог в основном все, или упрощенная система налогообложения – то, что выбрал, и какая деятельность у них там осуществляется. Но опять же патентная система, как у самозанятых, – тут тоже надо, конечно, очень четко посмотреть и, еще раз говорю, промониторить, все-таки пилотный проект сделать, допустим. А ведь у нас налог на профессиональную деятельность – 4% для индивидуальных предпринимателей, да? А для патентной системы – 6%. И от потенциального дохода и там, и там. Поэтому тут надо очень хорошо и четко посмотреть. Патент можно купить, да, действительно, на три месяца. А вот этот налог идет тоже от потенциального дохода? Нет дохода – нет налога. Там и декларацию, в принципе, не надо сдавать. То есть здесь тоже есть нюансы. Нужно все четко просмотреть и подумать над этим, что лучше выбрать для себя. Но я думаю, что это все-таки не завтрашний день. Ну, так или иначе, для товарного ЛПХ и, видимо, для тех, которые занимаются крупным бизнесом, вероятнее всего, наступит это время, это будет. Но опять говорю, что нужно быть очень осторожным, потому что на селе осталось достаточно мало людей, которые могут заниматься тяжелым крестьянским трудом. Тамара Шорникова: Как будут реагировать селяне, если все-таки это случится? Какой процент закроется? Наталья Зарук: Ну, я думаю, что это большое количество, которые не смогут выдержать это налоговое бремя. А потом, понимаете, для самозанятых «Мой налог» – приложение, которое мы можем скачать. Хорошо в городе рассуждать. У меня тут приятельница оплачивала… Тамара Шорникова: Десять секунд! Наталья Зарук: Все. Это достаточно сложно и тяжело для селян. Тамара Шорникова: Спасибо вам огромное. Петр Кузнецов: Спасибо вам. Тамара Шорникова: У нас в гостях была Наталья Федоровна Зарук, главный научный сотрудник Федерального научного центра экономики сельского хозяйства и развития сельских территорий, профессор Российской государственной академии имени Тимирязева. Мы говорили о личных подсобных хозяйствах и их будущем. Это были темы дневной программы «Отражение». А что будем обсуждать вечером – вот прямо сейчас и расскажем.