Иван Гостев: Продолжаем программу «Отражение». В студии по-прежнему Дарья Шулик и Иван Гостев. И вот сейчас поговорим о теме дня. Сейчас в вузах горячая пора, подходят к концу вступительные кампании, через несколько недель должен начаться учебный год. Интересно, какие же специальности сейчас самые популярные. Даша, помнишь, раньше, лет десять-пятнадцать назад, все шли учиться на юристов, экономистов? Дарья Шулик: У меня первое образование – юридическое как раз. Я этот человек. Иван Гостев: К сожалению или к счастью, приоритеты поменялись. Например, в прошлом году самыми востребованными специальностями оказались медиакоммуникации и IT-технологии. Круг популярных направлений учебы меняется вслед за рынком труда. Дарья Шулик: Одними из самых востребованных новых профессий являются: специалист по интеграции облачных приложений, специалист по большим данным, оператор дистанционного управления мотор-вагонным подвижным составом и оператор 3D-моделирования. Такие данные приводят в НИИ труда. Иван Гостев: В общем, профессии, которые даже сложно представить себе. Непонятно, чем там люди занимаются. Ну что же, тем временем некоторые привычные профессии, по словам экспертов, либо уже исчезают, либо скоро совсем исчезнут. Мы можем лишиться менеджеров, бухгалтеров, кассиров, почтальонов и других. Неужели эти специалисты уже невостребованные и, чтобы найти работу, придется переучиваться? Мы подключили своих коллег из регионов – они изучили местный рынок труда и выяснили, кого же сейчас ищут работодатели. Давайте посмотрим. СЮЖЕТ Дарья Шулик: Ваня, знаешь, посмотрели мы сейчас сюжет… Я смотрю, что в регионах эти модные такие названия, замысловатые, которые мы сейчас озвучили… Иван Гостев: Ни одного специалиста по большим данным я не заметил. Александр Синельников: Новые профессии – их нигде нет. Нужны сварщики, водители, строители, газорезчики – в общем, абсолютно рабочие профессии. Иван Гостев: Даже один музыкальный руководитель за 6 тысяч рублей. Дарья Шулик: Вот! Нигде модных названий нет. Иван Гостев: Ну что, давай выясним этот вопрос. Спросим у нашего эксперта – у Александра Ветеркова, заместителя генерального директора сервиса Rabota.ru. Александр Юрьевич, здравствуйте. Александр Ветерков: Здравствуйте. Дарья Шулик: Здравствуйте. Иван Гостев: Надеюсь, вы смотрели сюжет, присоединились к нашей программе. Вот в НИИ труда нам говорят: будут водители-тестировщики беспилотных автомобилей, специалисты по большим данным. Пожалуйста – в регионах востребованы по-прежнему сварщики, обычные водители, слесари, ремонтники. Какие-то разночтения у нас, да? Где правда-то? Александр Ветерков: Ну, это правда. На текущий момент самыми популярными вакансиями являются массовые профессии: все, что связано с розничной торговлей (продавцы), что связано с транспортом и логистикой (кладовщики, комплектовщики, водители). Производство – очень большое количество вакансий! И это сейчас является таким трендом, что в российских производственных компаниях растет количество вакансий слесарей, токарей, монтажников, других рабочих. Безусловно, очень много вакансий IT-специалистов, которых в газетах действительно не найти. Но если посмотреть на сайтах, то в настоящий момент более 200 тысяч вакансий, от 200 до 300 тысяч вакансий по России опубликовано в разных источниках, и они по абсолютно разным профессиям. Если говорить, кому сейчас сложнее найти работу, то это бухгалтера, юристы, экономисты или маркетологи, потому что в момент кризиса немножко снижаются затраты на маркетинг, компании их оптимизируют. Сложно найти работу в секторе СМИ. А так, да, большое количество вакансий в производственной сфере, в строительстве. Действительно, это массовые вакансии, которые всегда были, и их будет много. Дарья Шулик: Александр Юрьевич, а какие сейчас самые, скажем так, высокооплачиваемые профессии на рынке? Александр Ветерков: Если говорить о высокооплачиваемых, то тогда, конечно, больше всего IT-специалисты. Работу программиста можно найти с доходом от 120 до 300 тысяч рублей – в зависимости от своей специализации. И это очень высокий уровень дохода, сопоставимый с топ-менеджерами. Иван Гостев: Ну, это, я так понимаю, все-таки нужно какой-то уровень уже иметь, а не начинающий – пришел и сразу зарабатывает 150–200 тысяч. Александр Ветерков: Ну, стартовый junior-разработчик все равно в крупном городе, в миллионнике будет получать доход от 90 до 120 тысяч рублей, если он программист PHP либо Jawa-программист, либо специалист в области больших данных. Но на стартовых позициях все равно уровень такой достаточно высокий. Мы, конечно, не говорим про сегмент технической поддержки компьютеров, где уровень дохода – от 30 до 60 тысяч рублей, или об обычных офисных администраторах. А вот все, что связано с разработкой больших сервисов – там уровень дохода очень высокий. Иван Гостев: Даша, видишь, надо было в программисты идти. Дарья Шулик: Да. Я как раз хотела спросить, Александр Юрьевич, а не получится ли такая ситуация… Ну смотрите. Раньше, действительно, все хотели быть юристами и экономистами. Был огромный конкурс на место в вузах специальных. Сейчас все ринулись в IT-сферу. Не получится ли, что через какое-то время опять же будет переизбыток IT-специалистов, а у нас простого экономиста будет днем с огнем не сыскать? Или в принципе эти профессии со временем просто уходят? Александр Ветерков: Ну, эти профессии будут уходить. Если говорить про сегмент IT, то он будет в ближайшие 5–10 лет на коне и расти. Но, безусловно, будут появляться системы, которые будут заменять обычных программистов, в том числе самообучаться и программить какой-то код на базе робототехники, то есть автоматом будут сами программировать. Поэтому, конечно, в перспективе переизбыток таких кадров тоже возможен. Но переквалификация людей в ту же робототехнику и с обслуживание роботов гораздо проще из технических специальностей произойдет, нежели из гуманитарных. Но если говорить о текущей ситуации, о том, что мы видим по опросам текущих выпускников школ, то распределились, в принципе, очень равномерно кандидаты по разным профессиям. Действительно, сейчас абитуриенты выбирают себе работу скорее не по тому даже, что перспективно, а по тому, что им нравится. И это очень важно, потому что они начинают жить с удовольствием. Текущая молодежь анализирует свои будущие доходы в какой-либо сфере, но также тратит много усилий на то, чтобы выбрать то, что они любят. Иван Гостев: То есть главное – соблюсти такой баланс между работой и, в общем, интересом к этой работе, да? Зарплата не решает все, как раньше думали. Я правильно понимаю? Александр Ветерков: Ну, все равно зарплата является самым важным фактором при выборе текущего места работы, но не является определяющим фактором при определении будущей профессии при поступлении в вуз. Иван Гостев: Александр Юрьевич, вот такой вопрос. У нас же были профессии, которые сейчас совершенно неактуальные, они исчезли: коммивояжер, например, люди, которые открывали двери лифта. Какие профессии с течением времени, как вы считаете, точно не исчезнут, и через 20, 30, 40 лет люди смогут зарабатывать? Александр Ветерков: Точно не исчезнут сегменты: медицина, образование, все, что связано с индустрией гостеприимства и персональных услуг. Это не исчезнет. Очень важный сегмент, связанный с биологией. И стык биологии, медицины и технологий – генная инженерия, биотехнологии, биоинженерия. Это то, что не исчезнет, оно появляется. Айтишники все-таки никуда не денутся. Блок робототехники, операторы беспилотников, проектирование и обслуживание 3D-систем, виртуальной реальности – это сейчас растущее, и оно тоже никуда не исчезнет. Химия, фармацевтика, лечение людей – это будет всегда востребовано. Точно так же, как менеджмент, энергетика, строительство (понятно, что как жилых домов, так и умных каких-то домов под новые тенденции). И творческие профессии: театр, кино, дизайн. Тут тоже нас не заменят роботы. Иван Гостев: Вы знаете, роботы-актеры – уже я где-то это видел. Робот-ведущий точно есть. Дарья Шулик: Кстати, по поводу персональных услуг и сервисов. Ведь тоже везде внедряются роботы. Чуть ли в гостиницах на ресепшене их собираются ставить. Чуть ранее вы говорили вообще о роботах. Мне кажется, что в этих сферах как раз роботы и будут вытеснять людей. Или нет? Александр Ветерков: В низком ценовом диапазоне, например, гостиниц робот заменит человека. Но если мы хотим получить достаточно высококачественное обслуживание, то, как правило, люди все-таки готовы получать его от живого человека. Им приятнее, если в дорогой гостинице их встретит не робот на ресепшене, а живой человек, который поможет ему поселиться и разобраться с его потребностями. Дарья Шулик: В конце концов, роботом же должен кто-то управлять, его должен кто-то обслуживать, поэтому без человека никуда. Александр Ветерков: Да, безусловно. Поэтому обслуживание систем, связанных с робототехникой – это будет востребовано в ближайшие 10–20 лет. Иван Гостев: Давайте послушаем звонок. Сергей из Рязанской области, он поделится с нами своим опытом. Зритель: Здравствуйте, добрый день. Иван Гостев: Здравствуйте. Зритель: Вы знаете, слушая ваших экспертов, иногда думаешь: а где эксперты ваши работают и чем они занимаются? Они только языком болтают! Вы знаете, я тружусь в сельском хозяйстве. Каждый день каждый житель нашей страны и мира ходит в магазин и покупает хлеб. Мы обрабатываем землю, пашем, сеем, убираем зерно, чтобы люди кушали. Знаете, в нашей сфере, в сельском хозяйстве, сейчас происходит умышленное уничтожение. То есть нам ничего не нужно… Ну как сказать? У нас специально забрасываются поля, не сеется, не пашется. А те люди, которые работаю в этой сфере, те люди, которые трудятся, пашут, получают мизерную зарплату. Работают по 12–16 часов в день и получают в месяц зарплату 15 тысяч рублей. Представляете, какая мизерная и крошечная зарплата? Вот сейчас люди говорят, что зарплата – 10 тысяч. Ну это копейки! Понимаете, происходит геноцид. О каких технологиях мы можем говорить, об IT-технологиях, компьютерах? Кто кормить будет? Что вообще происходит?! Дарья Шулик: Что есть будем? Зритель: Какие бухгалтеры? Какие системы новые нам нужны? Нам нужно землю свою обрабатывать, нам нужно хлеб растить, заниматься сельским хозяйством. Какие будущие профессии? Вот они – настоящие, будущие и прошлые профессии, которые действительно нужно. Специально этих людей, которые… В том числе это и я. Мы трудимся на селе и получаем мизерные копейки просто. Мы просто не можем себе ничего позволить. Происходит просто чистой воды геноцид. Иван Гостев: Так хотят в будущем заменить вас роботами, чтобы вообще не платить. Зритель: Ну, это чистой воды… Лапшу на уши людям вешают. Просто лапша на уши, поверьте. Будем говорить правду. Ну зачем мы обманываем? Мы кого хотим обмануть – сами себя или кого-то еще? Иван Гостев: Сергей, спасибо большое, ваше мнение понятно. Давайте сейчас попросим у нашего эксперта прокомментировать. Дарья Шулик: Александр Юрьевич. Александр Ветерков: Да, это правда. Я не упомянул агропромышленные холдинги. Агропромышленные холдинги, несмотря на то, что как вид экономики находятся не в стадии развития, и в разных областях ситуация отличается, но при этом количество вакансий в агрохолдингах в настоящий момент тоже растет, как мы видим. Часто это связано с тем, что мигранты уехали, иностранная рабочая сила, сейчас привлекают россиян. Ну и правда, что уровень доходов в агрохолдингах, в этой сфере очень невысокий и составляет от 7 до 30 тысяч рублей – в зависимости от области и квалификации человека. У нас сейчас достаточно большое количество запросов на доярок, например. То есть вроде бы, действительно, XXI век, но очень много запросов, в том числе связанных с обработкой земли, ветеринары. Да, в агрохолдинги требуются люди, но их очень немного. То есть профессиональных людей, которые заканчивают какие-либо колледжи, средние профессионально-технические училища либо какие-то ветеринарные академии, их мало, количество не растущее. И туда привлечь сейчас людей достаточно сложно, и это в большом количестве компаний. Дарья Шулик: Александр Юрьевич, как раз по поводу мигрантов нам написали из Ульяновской области: «Если в России не будет мигрантов, то появятся свободные профессии, такие как строители, специалисты по ремонту квартир, таксисты, водители маршруток, повара, уборщики». Считают, что мигранты забирают эти профессии. Александр Ветерков: Это то, что мы сейчас видим в принципе – локальный наем. Сокращение числа мигрантов – это вынуждает работодателей нанимать местных сотрудников. Это, безусловно, снижает маржинальность бизнеса, поскольку россиянам приходится платить несколько больше и оформлять в соответствии с Трудовым кодексом, а не «всерую». Компании начали искать. И сейчас – летом, в августе месяце – трудоустроиться в производственную сферу будет гораздо проще, нежели когда заново откроются границы и потечет назад поток мигрантов. Иван Гостев: Из Ростовской области пишут: «Вы думаете, не будет бухгалтера? А кто зарплату-то будет начислять и налоги считать?» Я слышал, кстати, что есть уже какие-то программы учета. Дарья Шулик: Ну, программы всевозможные уже есть. Иван Гостев: Можно обойтись без людей. Александр Ветерков: Вот эта тема как раз очень легко автоматизируется – обмен между бухгалтериями документов по автоматическим средствам, автоматический расчет заработной платы и сдача отчетности. Это как раз достаточно просто и легко автоматизируется, поэтому количество бухгалтеров на предприятиях сокращается. Кроме того, очень активно развивается сфера аутсорсинга данной услуги, когда один бухгалтер ведет пять, шесть, семь небольших компаний, и каждой из этих компаний уже не требуется отдельный специалист. И это приводит к тому, что на рынке переизбыток. Например, на опубликованную вакансию бухгалтера в течение одного дня вы сможете сейчас получить от 200 до 300 резюме потенциальных кандидатов – что, конечно, очень много. Иван Гостев: Александр Юрьевич, вот интересный вопрос из Москвы, пишут: «Самая желаемая профессия среди детей – чиновник». А чиновника роботом нельзя заменить? Вот как вы считаете, доживем ли мы до такого времени, когда вместо чиновников роботы у нас будут? И приведет ли это к какой-то идеальной справедливости? Александр Ветерков: Это не автоматизируется – как управление государством, так и управление предприятиями. Здесь требуются люди. И я думаю, что правильные и гуманные законы будут принимать правильно социализированные и правильной направленности кандидаты в чиновники. Я не думаю, что требуется замена. Мы видим, что на протяжении… от Древнеримской империи до текущего момента люди управляют государством достаточно неплохо. И это скорее не требует замены, а требует привлечения правильных людей. Дарья Шулик: Эх, а можно было бы решить вопрос с коррупцией! Иван Гостев: Да, идеальная справедливость. Спасибо большое, Александр Юрьевич, спасибо вам большое за ваше мнение. У нас есть телефонный звонок – Юрий из Москвы. Дарья Шулик: Здравствуйте, Юрий. Зритель: Здравствуйте. Дарья Шулик: А кем вы работаете? Зритель: Ну, скажем так, два последние года я работал преподавателем в колледже энергетическом, как раз обучал будущих энергетиков для Мосэнерго, Объединенной энергетической компании, промышленных предприятий. Я вам скажу, что то, о чем говорили… Ну, здесь все немножечко свалили в кучу: и экономические проблемы, и недостаточное финансирование сельского хозяйства. Давайте я тогда сразу к теме, поближе. Дарья Шулик: Давайте. Зритель: Будущие профессии действительно есть. Я почему захотел позвонить? Потому что я услышал… Я готовил презентацию и готовил содержание по трем будущим профессиям. Одна из них – допустим, оператор автономной генерирующей электростанции небольшой мощности на альтернативных источниках электроэнергии. Иван Гостев: Сложное название. Зритель: Весь вопрос упирается только в цену. Это может быть применимо во многих отраслях, особенно в удаленных районах: Арктика, горы, удаленные сельскохозяйственные районы. И весь вопрос упирается только в цену. Иван Гостев: Цену чего? Образования? Зритель: Нет, не образования. Наши колледжи, я вам скажу совершенно конкретно, наши колледжи вполне могут готовить, особенно которые готовят энергетиков. Для них особого труда не составит разработать эти программы. Более того, они уже разрабатываются. Я как преподаватель принимал в этом участие. И мы определяли знания, умения. Но самое главное, что сейчас технология отстает немножко от запросов. Иван Гостев: А образовательные программы готовы, позволяют этим технологиям обучать? Зритель: Нет, образовательных программ пока еще нет. Эти профессии пока еще только складываются, они идут параллельно как бы. Вот появляется потребность… Сейчас, допустим, ввели электробусы – появились специальности, нужны водители для этих электробусов, нужны ремонтники для этих электробусов. Точно так же, когда появятся, допустим, цифровые подстанции, какие-то объекты с автономным управлением, которые требуют именно знания всех этих альтернативных источников, которые объединены в один узел. Здесь надо немножко отделить то, что нам предлагают в большом объеме… Допустим, если Сколково взять, то там очень много громких проектов, а в реальной жизни – совсем мало. То есть тут должны работать эксперты, специалисты своего дела, которые… Дарья Шулик: Чтобы было конкретное применение. Зритель: Немножечко нужна подготовка вот таких специалистов по будущим профессиям, но они все равно опираются на прошлый опыт, на прошлую базу. Иван Гостев: Да, спасибо большое, Юрий, за ваше мнение. Дарья Шулик: Спасибо. Иван Гостев: Давайте продолжим нашу беседу. Сейчас пообщаемся с Владимиром Морыженковым, профессором бизнес-школы МИСиС. Владимир Алексеевич, здравствуйте. Дарья Шулик: Здравствуйте. Владимир Морыженков: Здравствуйте, уважаемые коллеги. Здравствуйте. Иван Гостев: Владимир Алексеевич, как вы считаете… Спрос на специалистов таких, как специалист по большим данным, проектировщик-тестировщик. А образовательные программы поспевают за рынком профессий или отстают? У нас есть вообще стандарты для того, чтобы обучать таких специалистов Дарья Шулик: Где учиться на эти модные профессии? Владимир Морыженков: Ну, обратите внимание, что то, что вы сейчас назвали – передовые направления в развитии технологий, где передний край науки, они не могут быть стандартизированы. Стандартизация – это определенный запрет на творчество. И начинать готовить стандартных специалистов на том уровне знаний, на котором мы сейчас находимся, опасно. Это должны работать творческие мастерские. Это должно работать в русле классических фундаментальных профессий, в области фундаментальной физики, математики. Это то, где работают Физтех, МИФИ, МГУ. В этих инженерных фундаментальных областях, естественно, находятся творческие люди, при которых ты можешь претендовать на уровень мастера. Поэтому если мы огромным количеством часов перегружаем студентов, стандартной программой, если пять лет обучения (бакалавриат плюс магистратура) будут потрачены на стандартное обучение, то мы не получим в итоге людей, которые смогут продвинуть знания дальше. Иван Гостев: Владимир Алексеевич, а как вы считаете… Понятно, что такие специалисты, как, допустим, программисты, специалисты по большим данным – ну, относительно новые профессии. Насколько, как вы считаете, образовательные программы (я имею в виду – институтов) поспевают за этими специальностями? Потому что сейчас есть огромное количество различных платных курсов, которые позволяют вроде бы за три месяца обучиться всему и начать работать. В этом смысле у институтов обучение же гораздо дольше. Владимир Морыженков: Абсолютно никак не поспевают. И в этих программах из-за того, что в результате образовательной реформы было вымыто огромное количество специалистов, которые на сегодняшний день связаны с промышленной деятельностью… Я когда-то учился в Бауманском университете, и заведующим кафедрой был там человек, который был автором целого проекта крупных ракет. Ну, Королев. Все эти люди были заведующими кафедрами. Вы сегодня в университетах в результате реформы никогда не встретите ни одной известной фамилии, которая бы реально вела исследования, поддерживала бы образование, пытаясь забрать оттуда лучших кадров, чтобы создать с ними творческий кулак, спайку для прогресса, для резкого продвижения вперед. Ведь сегодня у нас есть такая проблема. Я сейчас слушал выступление предыдущих ораторов. Обратите внимание, что после принятия Конституции и в результате определенных санкций в отношении нашей страны где-то на глубину 25–30 лет в стране будет очень сложно с инвестированием. Чем мы сейчас обладаем? Очень высоким уровнем изношенных основных фондов, на которых существует наша страна. Мы работаем на старых технологиях. Вы поэтому и видите эту дискуссию: вот нам нужны доярки, слесари. Нам нужны все те люди, которые будут на ближайшее двадцатилетие обслуживать старый материальный фонд, основные фонды нашей страны. И это ужасное противоречие, потому что те люди, которые сейчас входят в сок своего возраста, то есть профессиональной полезности, они не хотят обслуживать старые фонды. Они хотят соответствовать тому, что они слышат и видят, рвутся к этим роботам, ко всему. Но это – колоссальные инвестиции, которые должен делать частный капитал. Найдите сегодня частного капиталиста, который бы сказал: «Я бы хотел на территории России во что-то инвестировать». Она на сегодняшний день находится на очень мощной платформе стагнации: сохранить то, что у нас есть. Но как приумножить? Без денег вы этого не сделаете. И поэтому мы сегодня думаем: а какие профессии будущего? Каждый мечтает, если у его ребенка есть способности, каким-то образом преломить его на то, чтобы он мог создавать программный продукт, какие-то те ценности, за которые он мог бы получать реальные деньги, достойны его существования, те самые абсолютно реальные 150–200 тысяч рублей. Я не устаю повторять, что я знаю огромное количество примеров из молодежи, которые давно уже и 300, и 400 тысяч рублей в месяц получают, никаким образом не занимаясь предпринимательством, а просто продолжая продавать свои экспертные знания. Учтите, что мы еще, возможно, не получим поток мигрантов обратно, которые не вернутся доить коров и не вернутся делать те работы, от которых наше население молодое уже железно решило отказаться раз и навсегда. Это означает, что либо автоматизация – и тогда потребуются высочайшие требования к творческим мастерским в университетах. Образование нужно радикально менять. Стандартизация образования – это очень губительно! Учим старому вчерашнему дню силами изношенных преподавателей, которые, вдобавок, никогда не работали в реальной передовой промышленности. Представляете? Дарья Шулик: Владимир Алексеевич, я правильно понимаю, что людям в будущем придется все-таки менять специализацию намного чаще, чем сейчас, скажем так, нами с вами? Рынок диктует постоянно новые какие-то условия, новые профессии появляются. И не будет такого, что ты окончил институт и всю жизнь работаешь по одной и той же специальности. Люди просто вынуждены будут постоянно ее менять. В том числе, опять же вы сказали, вузы не успевают за этим. Как быть тогда в этой ситуации? Владимир Морыженков: Вы совершенно правильно сказали. Допустим, я достиг пенсионного возраста и сейчас осваиваю уже шестую профессию. И для меня это потрясающая и интересная жизнь. Это способ существования. Один из лозунгов: если ты хочешь быть полезным, ты должен просто подгадывать под тренд времени и вовремя переориентироваться на продажу своего серого вещества. Ты должен все-таки понять, что основной доход, который ты хотел бы иметь… Я в адрес родителей обращаюсь сейчас. Понимаете, физический труд от ваших детей нужен только, чтобы крутить старые гайки на изношенном оборудовании. Лучше всего, чтобы у детей голова варила на уровне экспертности владения чем-то. А уж как это владение ты передашь на расстояние – при помощи удаленных офисов, чего угодно – неважно. Потребность в людях, которые могут экспертно представлять какую-то ценность и все время разрабатывать новое. Это непреходящая ценность человека с высшим образованием. Это не значит, что ты должен быть изобретателем. Ты должен быть хорошим и глубоким носителем знаний, тех процессов, от которых можно произвести более недорогую продукцию, заменив труд людей с физическим трудом. А они невероятным образом удорожают продукцию! Вы увидите, если мигранты не вернутся, как подорожает скоро молоко, как подорожают все продукты питания, потому что… На 10 тысяч рублей прожить невозможно. Страна просто дойдет до революции. Люди, простите, как говорят, забьют на работу, и все. Чтобы этого не произошло, необходимо, чтобы были прорывные технологии. Кстати говоря, многие комплексы агропромышленные на Кубани настолько уже продвинулись в совершенствовании… Я категорически не согласен, что катастрофа с доярками. У кого все износилось, а они ничего не делают для автоматизации, да, будет катастрофа. А те, кто объединяются в систему и говорят: «Давайте думать, как создать высокопроизводительное производство для массового питания населения, желательно без добавления вредных добавок», – то вы получите потрясающие технологии. Они везде есть, повсеместно в России такие центры существуют, они делают. Но большая беда в том, что люди талантливые видят, что могут заработать десятки тысяч долларов в месяц, и стараются уехать из страны. Иван Гостев: Да, действительно, это большая проблема. Владимир Алексеевич, спасибо вам большое. Дарья Шулик: Спасибо. Иван Гостев: Давайте послушаем сейчас звонок – Марина из Кургана. Дарья Шулик: Марина, здравствуйте. Зритель: Да-да, здравствуйте. Меня зовут Марина, звоню из Кургана. Хотела бы такую вещь сказать. У нас с работой в Кургане очень и очень плохо. Это маленький городок, в Зауралье находится. Я сама лично работаю на данный момент в колл-центре, в сфере ЖКХ. Получаю чуть больше 15 тысяч – ну, в зависимости от смен. То есть это заработок для Кургана, в принципе, нормальный. Я, конечно, не аналитик, но профессии экономиста, юриста и бухгалтера – все-таки я считаю, что очень большой переизбыток, перебор, по крайней мере у нас в городе, очень большой. Иван Гостев: А какие у вас вакансии есть сейчас? Кто требуется? Зритель: Требуются в основном продавцы, кассиры, водители, охранники. Вот это самые востребованные профессии. Ну конечно же, тоже заработок небольшой – в зависимости от организации, частная или государственная. Много еще менеджеров по персоналу… ой, по продажам, прошу прощения. То есть продажи тоже еще как-то актуальные. И еще хотела сказать. Звонивший первый у вас, по-моему, Сергей, он говорил про сельское хозяйство. Все-таки я с ним очень согласна, потому что пока живет сельское хозяйство, живет и страна. У нас в городе оно тоже приходит в упадок страшный, поэтому согласна с ним полностью. Иван Гостев: Хорошо, спасибо вам большое, Марина. Дарья Шулик: Спасибо, Марина. Иван Гостев: А мы сейчас снова посмотрим, какие вакансии востребованы в регионах. Вновь слово нашим корреспондентам. Итак, каких специалистов ищут во Владивостоке, Екатеринбурге, Батайске, Ярославле и Бийске? СЮЖЕТ Дарья Шулик: Слушай, ну опять вполне земные профессии. Иван Гостев: Ну да, в общем, те же самые кассиры, менеджеры, бухгалтеры нужны. Ну что, давайте продолжим беседу с Дмитрием Судаковым, членом экспертного совета АСИ, руководителем проекта «Атлас новых профессий». Дмитрий Александрович, здравствуйте. Дарья Шулик: Дмитрий Александрович, здравствуйте. Дмитрий Судаков: Добрый день. Иван Гостев: Вы нас слышите? У вас какой-то такой футуристический бэкграунд за вами – к теме нашей беседы. Дмитрий Александрович, вот такой вопрос. Я вчера, подбирая материал, изучал несколько статей. В том числе, по-моему, наткнулся на проект, которым вы руководите, «Атлас новых профессий». И там написано, что буквально через несколько лет мы можем лишиться почтальонов, кассиров, менеджеров и так далее. Вот удивительно! Люди говорят совсем другое – наоборот, это самые востребованные профессии. В том числе профессии, которые вы предлагаете как профессии будущего, например, водитель-тестировщик беспилотного авто – его пока сложно представить, допустим, на дорогах Саратовской области. Как вы это себе видите? Дмитрий Судаков: Ну смотрите. Во-первых, люди все время почему-то не вполне правильно читают «Атлас новых профессий». Мы нигде не говорим, что исчезнут профессии, не знаю, кассира или бухгалтера. На самом деле мы говорим о том, что их количество будет сокращаться. Больше того, мы говорим, что это крайне медленный процесс, очень сильно растянутый во времени. И в этом смысле не стоит опасаться или, не знаю, ожидать того, что мы проснемся 18 июня 2023 года и обнаружим, что в мире больше нет охранников или бухгалтеров, или каких-нибудь специалистов по продажам. Все эти профессии будут существовать еще не один десяток лет. Другое дело, что они постепенно-постепенно как бы будут вытесняться из экономики – вытесняться теми самыми IT-решениями, цифровизацией, автоматизацией. И если даже сегодня посмотреть… Ну, собственно то, о чем говорил передо мной эксперт – о том, что передовые производства уже сегодня внедряют технологии, которые делают фактически сложное производство почти безлюдным. У вас мелькали кадры с каруселью, с автоматической дойкой коров. Не знаю, сегодняшние какие-нибудь тяжеловесные предприятия, ну например, вроде Первоуральского новотрубного завода (это часть холдинга ЧТПЗ): ты идешь по цеху и не видишь там людей. В гигантском цехе всю смену работают 70 человек. И эти все 70 человек фактически управляют этим всем. То есть они сидят за мониторами и смотрят за тем, как автоматизированное предприятие работает. Именно такое будущее на нас накатывается. Да, разумеется, в депрессивных районах, к сожалению, ситуация, понятно… Ну не знаю, можно ли называть Тыву, тот же Курган, еще тяжелые регионы со сложной экономической ситуацией. В них, конечно же, все еще будет много людей работать на устаревшем оборудовании. И им потребуется большое количество… Дарья Шулик: А «все еще много» – это сколько? Вот какой временной отрезок вы даете? Дмитрий Судаков: Слушайте, ну это очень сильно зависит от ситуации в экономике глобальной. Надо понимать, что сейчас мы находимся в начале очень серьезного экономического глобального кризиса, который очень сильно ударит и по стране. И я думаю, что вся эта история продлится еще минимум лет пять, а после этого начнется какой-то выход, то есть начнется рост. При этом, конечно же, будет очень сильная поляризация. То есть все, что будет связано, скажем так, способно существовать вне физического мира… То есть кто вырос на кризисе? Выросли всякие доставки, «Яндекс», Amazon, вот такого рода… Иван Гостев: То есть – интернет-компании. Дмитрий Судаков: Да, абсолютно. Ну, необязательно это чистый интернет. Это те люди, которые, условно говоря, не завязаны на физическое присутствие. Такие платформенные какие-то сервисы, еще что-то, они естественным образом выросли. Вторая зона, которая выросла, – это вся обслуживающая нас история. Это люди на передовой. И это не только врачи и медсестры (хотя их вклад, конечно же, очень важный), а это те же самые условные курьеры. Дарья Шулик: Доставка в последнее время показала, что без нее никуда. Иван Гостев: Конечно. Дмитрий Судаков: Абсолютно, абсолютно. Иван Гостев: Памятник курьеру строят. Дмитрий Судаков: И это тоже люди на передовой. И если посмотреть, то грузчики, работники складов – эти все люди будут очень востребованы в ближайшие лет пять. Иван Гостев: Дмитрий Александрович, позвольте вам задать вопрос. Времени, к сожалению, уже мало остается. Практически во всех списках современных профессий, профессий будущего, даже самых прорывных, я увидел везде, что остаются учителя. С чем это связано? Дмитрий Судаков: Ну а кто будет учить людей будущему? Дарья Шулик: Программы. Нет, подождите! А почему? Можно сделать программу. Вот все мы какое-то время, все, у кого есть дети (я о себе говорю), недавно учились на «удаленке». В принципе, можно же соорудить такую программу, которая будет обучать детей. Не дай бог, конечно. Дмитрий Судаков: Опыт показал, что нет. К счастью, нет. Дарья Шулик: Да, не надо. Дмитрий Судаков: Профессия учителя должна будет измениться (она уже меняться), в том числе из-за прихода этого онлайна, «удаленки» и так далее. Тем не менее важность этого человеческого фактора, важность именно роли педагога будет только возрастать – и именно потому, что человека нужно готовить к новому. То есть в этом смысле программа, условно говоря… ну, не программа, а что-то записанное, какие-то лекции – они, по большому счету, могут готовить человека к старому и к прошлому. Иван Гостев: Спасибо большое, Дмитрий Александрович. Дарья Шулик: Учителя никто не заменит. Спасибо, Дмитрий Александрович. Иван Гостев: Спасибо большое. Увидимся!