Мария Карпова: Но ведь, наверное, обоняние пропадает не только у тех, кто переболел коронавирусом? Вообще так ли это и почему это происходит, спросим у Владимира Зайцева, лор-врача высшей категории. Петр Кузнецов: Он у нас в студии. Здравствуйте. Мария Карпова: Владимир Михайлович, здравствуйте. Владимир Зайцев: Доброе утро. Мария Карпова: Это действительно так: не только у тех, кто болеет коронавирусом, может пропасть обоняние? Владимир Зайцев: Конечно. Давайте так. Статистика мировая говорит о том, что на самом деле только в 44% случаев обоняние либо снижается, либо люди его теряют. Но поскольку этот симптом яркий... То есть, кашляют все, плохо всем – слабость, вялость, адинамия – она у всех, ну это понятно. А вот обоняние! Куда оно девается? Мария Карпова: Куда оно девается? Почему это так происходит? Владимир Зайцев: Куда оно девается? Вот смотрите на мой нос. Мария Карпова: Вся страна смотрит на ваш нос. Петр Кузнецов: Сейчас ваш нос покрупнее возьмем. Владимир Зайцев: Нижние отделы полости носа – это зона дыхательная. Верхние отделы полости носа – это зона обонятельная. То есть туда воздух не проходит, там специально расположены обонятельные рецепторы. И, допустим, ситуация некоронавирусная, просто какая-то простудная: острый ринит, человек заболел насморком (острый ринит – это насморк) – воспаляется слизистая носа, соответственно отекает слизистая оболочка, и нос плохо дышит, и нет обоняния. Потом воспаление уходит, и обоняние возвращается. В этом случае, это как бы некий такой кондуктивный компонент, который только на уровне обонятельных рецепторов. Коронавирусная история – в случае, если человек вдохнул коронавирус, то начинается проблема с глоткой, с гортанью, кстати говоря, и все это уходит благополучно (в кавычках) в трахеобронхиальные пути – трахею, бронхи, легкие. Чем сильнее это вниз ушло, тем силнее вероятность пневмонии выше. Мария Карпова: Так, а нос тогда почему? Владимир Зайцев: Если это история носа, если кто-то там чихнул, кашлянул, человек вдохнул коронавирусную инфекцию носом, то скорее всего будут проблемы с носом. И плюс мы еще к этому добавляем наличие или предрасположенность к хроническим заболеваниям. Ну, может быть у пациента есть уже хронический ринит, хронический синусит, риносинусит, полипы, операцию делали... Мария Карпова: Смотрите, вот это все, что вы перечислили, есть у меня. У меня пропало только на три дня. Почему у кого-то пропадает даже вот на год (есть такие случаи)? Владимир Зайцев: Тогда встречный вопрос: болели ли вы тяжело и долго? Мария Карпова: Легко. Я сейчас как будто опять на приеме. Владимир Зайцев: Легко и быстро. Ну я же доктор – фактически на приеме, обсуждаем ситуацию. Иммунитет был. То есть вот организм не смог справиться, чтобы полностью противостоять, но вы перенесли эту историю всю быстро. Поэтому был отек, как, наверное, и у многих других. И многие мне говорят: дня три – четыре, как будто выключатель-тумблер обоняние выключилось, потом включилось. Выключилось – это воспалилось, отекло, включилось обоняние – это воспаление ушло. И в плане носа, в плане носового дыхания значит вы находитесь в состоянии ремиссии. Мария Карпова: А может такое случиться, что запахи вообще не вернутся? Владимир Зайцев: Может. Рассказать почему? Мария Карпова: Да, конечно. Петр Кузнецов: Ну как, нет, в каком-то виде вернутся, в каком-то процентном соотношении, или вообще нет? Владимир Зайцев: Да сейчас одна треть страны закричала: «У меня не вернулось, у меня не вернулось, уже сколько времени прошло». Коронавирусная инфекция, к большому сожалению, – это нейротропная инфекция. Мария Карпова: Это что-то связанное с нервными окончаниями? Владимир Зайцев: Это то, что поражает нервную систему. И если это уже проблема на уровне мозга, если это уже как бы сенсоневральный имеет компонент, глубокий, то здесь обонятельные рецепторы ни при чем. Ну, обонятельные рецепторы – это как датчики парковки у автомобиля. Там снег или лист (сейчас уже осеннее время) закрывает все – датчик неправильно работает. Здесь то же самое. А блок управления стоит на уровне продолговатого мозга, уже глубоко. Мария Карпова: Что можно сделать, чтобы все-таки поскорее вернулись запахи, вкусы? Владимир Зайцев: Я вам скажу как лор-врач: пускай это будет хорошим стимулом, чтобы посетить лор-врача. Потому что, ну не скажу, что в абсолютном большинстве случаев (абсолютное большинство – это 90-95%), но, наверное, 80% – это люди, которые имеют проблему скрытую. Вот мне некоторые говорят: «Вы знаете, а что у меня зеленые сопли уже 20 лет – это нормально». То есть люди доказывают, что выделения из носа – это нормально, это норма: «Я всю жизнь сопливлюсь, я всю жизнь с носовым платком». Но это ненормально. И когда человек переболевает, ему плохо, обоняние он теряет – это все неправильно. Это хороший повод, чтобы пролечить лор-воспаление, лор-патологию, решить проблему с искривленной перегородкой носа. Но сейчас понятно, что наверное локдаун начинается, и это сложно будет сделать в стационаре, но все равно стационары пооткрываются. Очень много заболеваний лечатся амбулаторно. Это решение проблемы с постнозальным отеком – стекание слизи по задней стенке глотки – очень много у кого. Проблемы с выделениями из носа – ринорея так называемая, хронический ринит, недышащий нос, синусит, риносинусит. И когда мы человека пролечиваем, воспаление уходит, отек уходит, и человек начинает мало того, что дышать, он начинает правильно воспринимать запахи. Петр Кузнецов: Вы так ярко все это описываете. У нас аппарат есть – связь с аппаратной – там кто-то чихнул, не выдержал. Кстати, оттуда же сигнал пошел: у нас звонок есть. Здравствуйте. Вопрос от телезрителя. Здравствуйте. Зритель: Ало, здравствуйте. Вы слышите меня? Петр Кузнецов: Слышно, да. Как вас зовут, простите? Ульяна. Это Ульяна. Я за вас. Я вас представил. Зритель: Вот я хотела спросить. Муж вообще не чувствует запахи. Вот у меня такая работа: я частенько уезжаю в командировки. Приезжаю – в холодильнике плесень, борщ скис, еще что-нибудь. Я говорю: «Ну ты неужели не чувствуешь, что пахнет на пол-квартиры?» Он говорит: «Да нет, не чувствую». И вот как-то он считает, что это не проблема. Можно ли это вылечить? Владимир Зайцев: Вы знаете, здесь, конечно, должен фактор сильной супруги сработать. Все-таки мужчины они сильные и крепкие духом в одном, но они, увы, трусоваты в плане посещения врачей. Проще уйти в какой-то там кокон, сказать: «У меня все нормально, отстань от меня, у меня много работы и много всяких дел». Здесь, конечно, ну когда-то это мама, потом уже супруга, должна все-таки жена привести мужа за ручку. Потому что вот мы уже, так сказать, свыклись, сроднились – ну ты не являешься для меня каким-то аргументом. Доктор, это конечно, все-таки, ну как ни крути, – это элемент страха, ну, не страха – волнения. Мария Карпова: Но самое сложное – это привести, конечно. Владимир Зайцев: Да. Поэтому приводите супруга. Есть обследования. Я думаю, что у супруга есть проблемы с носовым дыханием, помимо всего прочего. И он наверняка скажет: «Слушай, не трогай меня, я уже 20 лет так живу. Мы еще с тобой знакомы не были, у меня были проблемы с носовым дыханием». Но конечно, это... Люди, бывает, даже газа не чувствуют! То есть, открыт газ, а они... Мария Карпова: Но это же даже опасно. Владимир Зайцев: Опасные вещи, конечно. Мария Карпова: Правда ли, что мужчины чаще теряют обоняние, чем женщины? Владимир Зайцев: Правда не потому, что есть какая-то там предрасположенность и склонность, а правда потому, что мужчины гораздо реже обращаются к врачам. То есть по своей собственной статистике (уже 22 года врачеванием занимаюсь), но наверное 80% – это все-таки женская аудитория. Петр Кузнецов: Обоняние, вот эти изменения, пропадания его отражаются на вкусе автоматически? Владимир Зайцев: Да. Отражается. Отражается и на вкусовых... Есть инверсия вкусовых ощущений, изменения вкусовых ощущений. Есть изменение запахов, то, что вы говорили – это паросмия так называемая. Конечно, с этим нужно работать. Некоторые тоже, очень важно сказать, русский люд он такой: «Я сейчас оцетон буду нюхать, растворитель, какой-то там амиак, нашатырь». Нельзя это делать, потому что это примерно, как сломанная рука и нога – и на нее опираться. То есть надо беречь, и слизистую оболочку тоже нужно беречь. Некоторые умудряются ломтики чеснока вставлять в полость носа, лука, цикломен, соком свекольным промывать. Не нужно это делать. Маслянистые растворы нужно смягчать и увлажнять. У некоторых субатрофия слизистой, слизистая иссушена, раздражена. Поэтому вот эти резкие... Ну как будто автомобиль, ну там аккумулятор сдох и его нужно прикурить, какое-то резкое воздействие, или там сердце нужно запустить. Нет. Здесь это так не работает. Здесь, так сказать, позиция мягкой силы, то есть шаг самый главный – это прийти к доктору. Врач уже разберется в состоянии. Мария Карпова: У нас еще один звонок, Михаил из Самары дозвонился. Михаил, здравствуйте. Зритель: Я могу говорить? Мария Карпова: Да-да-да, говорите. Зритель: Я хочу задать вопрос вашему специалисту, лору. Я хотел бы спросить: вот может влиять на обаяние, ну вот, знаете мне уже много лет, в отличие от членов семьи, обаяние хуже значительно. Знаете, когда-то в юности, в драке у меня немного искривился нос, не сам нос, а вот его внутренняя перегородка. Это как-то могло бы отразиться на обаянии в дальнейшей жизни? Или это природное что-то? Мария Карпова: Спасибо за вопрос. Как приятно, да? Обоняние. Владимир Зайцев: Обоняние называть обаянием. Петр Кузнецов: Со сломанным носом человек просто обаятельный, брутальный. Владимир Зайцев: Как в «Что? Где? Когда?» – досрочный ответ. Мария Карпова: Ну это травма, действительно, может повлиять? Владимир Зайцев: Это вопрос хороший, в шутку и смех переводить не будем. Есть люди, у которых врожденные искривления перегородки носа, – когда визуально нос выглядит абсолютно нормально, корректно, но у всех в роду есть искривление перегородки носа. Есть травматический компонент, вот как у нашего зрителя. Вот представим себе: перегородка должна быть ровной, вот такой, она искривилась. По бокам находятся носовые раковины, нижние носовые раковины, которые ну достаточно большой объем в полости носа занимают. И носовая раковина уже подошла к перегородке носа, с этой стороны, справа, плохо дышит. С левой стороны высвободилось место – ну, казалось бы, дыши! Ничего подобного. С другой стороны носовая раковина начнет разрастаться, тоже займет место. И это приводит уже к хроническому вазомоторному риниту, есть такое хроническое заболевание, – нос дышит плохо, у кого-то сопровождается слизеобразованием, и постоянный отек и воспаление слизистой носа рано или поздно дойдет до верхних отделов. И обоняние (чуть не сказал «обаяние») снижается, а потом и утрачивается. У мужчин порог – 60 лет – возрастной для операции, у женщин – 65. Петр Кузнецов: Дальше уже не рекомендовано, да? Опасно? Владимир Зайцев: Можно, но опасно. Вы понимаете, ведь еще понятие качества жизни. Почему ты не делаешь операцию в 30 лет, почему ты в 70 лет об этом говоришь, через 40 лет? Риски есть большие. Но тем не менее, есть малые хирургические операции, которые можно сделать амбулаторно. Если пациент еще все-таки не в преклонном возрасте, может быть, и решится на перегородку носа, чтобы качество жизни изменилось, чтобы нос дышал, чтобы ночью не храпел, чтобы головной мозг хорошо вентилировался, чтобы пациенту было комфортно. Мария Карпова: Друзья, обращайтесь к врачам во-вре-мя. Владимир Зайцев был у нас в гостях, врач высшей категории. Петр Кузнецов: Спасибо.