Оксана Галькевич: Итак, сбор помощи в прямом эфире для пострадавших в Восточной Сибири. Один из важных вопросов, который в первую очередь волнует людей, – это компенсации. Петр Кузнецов: Безусловно, это тема всей этой недели и следующих. Оксана Галькевич: Да, единовременных, малых или каких-то крупных выплат. Ну, в такой ситуации, понятно, это всегда как бы оставляет много вопросов – и понятно почему, Петя, наверное. Потому что, во-первых, люди лишились буквально всего. Во-вторых, конечно, многие просто не знают, на что могут рассчитывать. Ну и потому, что действительно иногда приходится отстаивать свои права – и к этому тоже надо быть готовым, друзья. Для этого нужно быть вооруженным – в первую очередь хотя бы информацией. Петр Кузнецов: Поэтому у нас в студии сегодня в этой получасовке – председатель президииума Коллегии адвокатов, адвокат, председатель Московского отделения Российского Красного Креста Игорь Леонидович Трунов. Игорь Леонидович, здравствуйте. Игорь Трунов: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Да, и мы знаем, что, несмотря на все трудности, нас смотрят жители пострадавших районов. Вы можете к нам подключаться. Это нужно делать. Можете задавать вопросы непосредственно адвокату, если вы уже столкнулись с какими-то трудностями. А мы знаем, что трудности есть, Игорь Леонидович. Один из основных вопросов я уже от лица пострадавших задам. Как будут оценивать дома – непонятно. Непонятно, признают почти уничтоженный дом непригодным или скажут: «Сейчас мы полы прибьем – и все будет хорошо, и можно дальше жить». Что говорит в этом случае закон? Кто должен оценивать? Кого привлекать для правильной оценки, чтобы, ну правда, этот дом был признан уничтоженным? Потому что это видно просто нам, непрофессионалам, невооруженным глазом, что называется. Игорь Трунов: Ну, оценивают, конечно, государственные чиновники. Я очень часто работаю по такого рода трагедиям, сопровождаю потерпевших. И здесь много аналогий между гибелью известного артиста Бодрова, схода колки. В чем суть? В том, что в одном и том же месте постоянно происходят трагедии – и ничего не меняется. Понимаете? То есть колка падает в одно место, а там постоянно строят. И здесь тоже вопрос стоит: сколько можно строить на опасных территориях? Что касается… Оксана Галькевич: Игорь Леонидович, я прошу прощения, это совсем не та история. Петр Кузнецов: Об этом мы еще будем говорить. Оксана Галькевич: Это сильнейшее наводнение за последние, говорят, даже 180 лет. В этом месте никогда не было подъема воды на такой уровень. Игорь Трунов: В 2006-м было. Оксана Галькевич: Такого уровня не было. Игорь Трунов: И еще три до этого было, в советские времена. Оксана Галькевич: Дамба, сооруженная там, рассчитана на 10,5 метра, простите, пожалуйста. Вода в Тулуне поднялась на 14 метров, а местами, говорят, даже и выше. Это не та история, простите. Петр Кузнецов: Опять-таки мы чуть-чуть не об этом. Берем уничтоженный дом. Значит, вы сказали, что это будут оценивать государственные органы. Игорь Трунов: Это будут оценивать государственные органы. Но нужно понимать, что чрезвычайная ситуация, и граждане имеют право на бесплатную юридическую помощь. Есть государственные бюро. То есть о чем я говорю? О том, что государственную оценку можно оспорить и сделать параллельную оценку. И граждане, которые попали в чрезвычайную ситуацию, получают это бесплатно. Поэтому, конечно, судебный институт, но нужно использовать то законодательство, которое регламентирует бесплатную обязательную помощь – как со стороны адвокатов, так и со стороны государственных служащих, так и со стороны прокуратуры. Поэтому естественно, что это, наверное, нормальная цивилизованная практика – суд, если вам не нравится. И это повсеместная вещь – злоупотребления: не доплатили, не так квалифицировали. А почему? Потому что на местах перегибы – это нормальное явление. Но, естественно, судебная система и бесплатная юридическая помощь. Петр Кузнецов: Которую мы оказываем прямо сейчас, в прямом эфире. У нас Любовь как раз из Иркутской области. Давайте узнаем, что хочет узнать Любовь. Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Любовь. Зритель: Здравствуйте. А можно узнать? Вот у меня затопило огород и подполье – мне положена компенсация? Игорь Трунов: Ну, постановление Правительства, подписанное Медведевым, говорит о том, что частично утраченное имущество – это 50 тысяч рублей. Понятно, что если огород был большой и если в подполье хранилось большое количество продуктов, то 50 тысяч – незначительное возмещение. Но на сегодняшний день эта выплата уже должна быть произведена, если вы сделали надлежащее заявление. А если нет, то нужно сделать. Оксана Галькевич: Игорь Леонидович, то есть человек, который, собственно говоря, потерял огород и какие-то свои закрутки, консервацию свою на зиму, он тоже может претендовать на помощь? Игорь Трунов: Да, конечно. Оксана Галькевич: Потому что это непосредственно не дом совсем, а это такая хозяйственная территория. Игорь Трунов: Нет, постановление Правительства говорит о частично утраченном имуществе. Понимаете? Оно не раскрывает, что это обязательно должен быть дом или квартира. Поэтому это имущество… Петр Кузнецов: Холодильник утонил, деньги отсырели, вообще непонятно, все эти документы… Вот это все, что находится в доме? То есть не сам дом, а имущество? Игорь Трунов: С деньгами тяжело, конечно, будет доказывать, что они были. И здесь злоупотребления бывают с двух сторон. Почему? Потому что есть ряд уголовных дел, когда те, кто не пострадал, примазываются и просят возмещения. Были и такого рода уголовные дела. Петр Кузнецов: Прости, Оксана. Люди могут независимых оценщиков пригласить? Ну не знаю, скинуться, кто-то им поможет, независимый оценщик. И насколько результаты его экспертизы будут важны уже при вынесении окончательного какого-то решения по конкретному дому? Игорь Трунов: Ну, это уже вопрос судебного разбирательства. Понимаете? То есть – кто будет оценивать? Это суд. То есть – государственная оценка и независимая оценка. Конечно, можно апеллировать в прокуратуру на начальном этапе, она тоже в данной ситуации бесплатный орган, но тем не менее конечная инстанция – это судебная инстанция. Оксана Галькевич: Вы знаете, я предлагаю сейчас посмотреть сюжет как раз из зоны бедствия про тех самых людей, которые потеряли ну практически все, вот просто посмотреть в глаза этим людям. Может быть, многим из наших телезрителей, которые сейчас какие-то странные сообщения присылают, будет понятнее, зачем помогать, зачем перечислять какие-то деньги или приходить на «Почту России» с гуманитарной помощью. Петр Кузнецов: Сейчас поймете – почему. СЮЖЕТ Оксана Галькевич: Вот собственно для этих людей, друзья, мы и собираем сегодня с вашей помощью, с вашей помощью ведем сбор средств. Вы можете перечислять деньги в адрес фонда «Адели», с которым мы давно работаем. 3949 со словом «Иркутск» – и указывайте сумму, которую вы готовы перечислить в помощь этим людям. Петр Кузнецов: Напомним также, что параллельно идет трансляция марафона в социальной сети «Одноклассники». Еще к нашему марафону присоединилась «Почта России». Уже с завтрашнего дня абсолютно бесплатно из любого уголка нашей страны с пометкой «гуманитарная помощь» по адресу – Иркутск, отделение Красного Креста – можно отправить посылки. Оксана Галькевич: И сейчас давайте подключим к нашей беседе еще одного человека. У нас на связи сейчас депутат Государственной Думы Сергей Юрьевич Тен, он как раз находится непосредственно в зоне бедствия. Сергей Юрьевич, здравствуйте. Сергей Тен: Добрый день. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Сергей Юрьевич, вы знаете, я начну с такого небольшого захода. Мы параллельно, когда связывались с вами, связывались еще с другими представителями, так скажем, иркутской политики в Москве, чтобы как-то побеседовать, рассказать. Один человек… Я не буду называть фамилии, это представители серьезных каких-то партий. Один человек рассказал о том, что он там был непосредственно, что ему даже места на матрасе не хватило в какой-то школе. Потом, правда, перестал брать трубку. Другой человек… его помощники сказали, что он находится где-то в регионе. Ну, знаете, это очень такое размытое понятие. Регион у нас – Иркутская область – по территории двум Франциям равен. Вот до вас, слава богу, дозвонились. Петр Кузнецов: Может, он во Франции уже. Оксана Галькевич: Нет, регион по территории равен. Петр Кузнецов: Я понял. Оксана Галькевич: Вот дозвонились до вас. Вы действительно находитесь в Тулуне́, как говорят сибиряки, в Тулу́не? Сергей Тен: Да, я нахожусь в Тулуне́. Мало того, Тулун, Тулунский район, Нижнеудинский район и Тайшетский район, которые большего всего от этого наводнения пострадали, – это мой избирательный округ, 95-й одномандатный округ. Я был избран избирателями в 2016 году в Государственную Думу, поэтому вот нахожусь здесь уже пятый день. Наводнение уже неделю как продолжается, поэтому… Оксана Галькевич: С 25 июня, да, уже больше недели. Сергей Тен: Да, уже больше недели. Петр Кузнецов: Уже больше недели. Что вас больше всего удивило? Мы понимаем, что там не может быть все идеально. Что вам больше всего запомнилось за эту неделю? Сергей Тен: Я хочу сказать, что запомнился, безусловно, тот процесс, как люди собирали гуманитарную помощь, потому что люди на самом деле приходили… Я видел бабушек, которые приходили и на свою пенсию, условно говоря, покупали две бутылки воды пятилитровые и просили передать это все для пострадавших от наводнения в Тулун. Люди на самом деле работали на износ. Десятки тонн гуманитарной помощи грузили в Иркутске, в Братске, в других городах Иркутской области, Сибири и России в целом на самом деле. Потому что я слышал, что из Иванова, например, планируют поставить сюда текстиль, одежду, матрасы, одеяла, подушки – то, чем Ивановская область славится, и то, чего здесь на самом деле не хватает. То есть это самоотверженность людей. Оксана Галькевич: Сергей Юрьевич, вы знаете, у меня к вам вопрос такой. Вот скажите… Вы депутат, вы приехали туда практически в первых числах, когда эта трагедия случилась. Вы смотрите, ходите, общаетесь с этими людьми, что-то там себе записываете. Простите меня за такой вопрос: а что вы как депутат можете сделать потом? Вы вернетесь в Москву – и что вы будете делать здесь, именно с этой информацией? Петр Кузнецов: И что вы сделали за эту неделю? Сергей Тен: Ну, во-первых, мы сегодня открыли волонтерский центр. Я планирую как бы под своим, скажем так, патронажем волонтерские центры создать как минимум в четырех муниципальных образованиях: в Тулуне, в Тулунском районе, в Тайшетском районе и в Нижнеудинском. Прибывает много волонтеров. Понятно, что МЧС работает, но волонтеров нужно организовывать. Здесь большое количество молодежи, причем у нас самая маленькая девочка, самая молодая, которая пришла помогать, ей 12 лет. Понятно, что волонтеров нужно кормить, их нужно организовывать, ставить какие-то задачи текущие. Там очень много вопросов таких, ну, бытовых, скажем так. Поэтому первое дело – мы занялись этим вопросом, что касается волонтерского движения. Петр Кузнецов: Понятно. Сергей Юрьевич… Вы не договорили? Второй пункт. Сергей Тен: Я просто скажу о том, что… Вы спросили меня по поводу Москвы. Я считаю, что нужно очень серьезно поработать над поддержкой людей, в том числе предпринимателей местных, которые отдавали свои целые продуктовые магазины в первые дни и часы наводнения, для того чтобы кормить людей, которые без пищи и без крова остались. Нужно предоставить этим людям налоговые льготы, и тем, которые пострадали, в том числе по земельному налогу, по имущественному налогу. То есть это целый законодательный очень серьезный процесс. Необходимо предоставить налоговые каникулы, кредитные каникулы для предпринимателей, которые здесь пострадали, потому что это такие непростые территории. В частности, Тулун – это моногород, а моногорода у нас… Мы с вами как-то обсуждали эту тему на ОТР в прямом эфире. Петр Кузнецов: Сергей Юрьевич, это опять мы на большую тему уже выкатываемся, на совершенно другую. Скажите, пожалуйста… Вот вы сейчас говорите, что бабушки покупали воду для того, чтобы помочь тем-то. Волонтеры, вы создаете волонтерский центр какой-то. Ощущение, что, кроме обычных людей, обычным пострадавшим людям никто абсолютно не помогает, вся надежда только на других людей. А где службы? Сергей Тен: На самом деле это далеко не так, далеко не так. То есть я хочу сказать, что МЧС очень эффективно, на мой взгляд, себя проявило как министерство – тоже приехало большое количество людей, техники. Гордость за нашу армию, потому что здесь, в Тулуне, находится командующий Центральным военным округом, более 2,5 тысячи военных здесь находятся, на территориях затопления, – военные медики, военные химики. Правоохранительные органы… Оксана Галькевич: И это все – тоже государство. Спасибо. Сергей Юрьевич, я прошу прощения, прямой эфир, очень мало времени. Спасибо. Сергей Тен, депутат Госдумы, у нас был на прямой связи непосредственно из зоны бедствия в прямом эфире ОТР. У нас есть звонок как раз тоже из этого города, который пострадал больше других, – это Тулун. Александр на связи. Александр, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. У меня вопрос такой. Вот мы пострадали. У меня лично пострадала дача, унесло. В общем, постройки унесло, вода стоит. Вот я ходил, мы стали обращаться, как насчет… Сказали, что пока… Петр Кузнецов: А обращаться-то хоть есть куда, Александр? Обращаться-то хоть есть куда? Зритель: Да-да, обращались, обращались. Петр Кузнецов: Заявления принимают хотя бы, да? Зритель: Наше заявление не принимают – сказали, что покамест жилые дома обращаются. У нас покамест с этими домами… Оксана Галькевич: Давайте спросим у нашего эксперта. Игорь Леонидович… Петр Кузнецов: Игорь Леонидович, по сути такой вид отказа получается в такой-то ситуации? Оксана Галькевич: Или, может быть, позже все-таки можно на что-то претендовать? Игорь Трунов: Ну, здесь же вопрос, понимаете: это капитальное строение – оно зарегистрировано или нет? Если это самострой, и этот самострой, сарай унесло, то сейчас надо доказать, что он был. Понимаете? Почему? Потому что это же по документам сейчас работа идет, а не по показаниям или по заявлениям того или иного лица. Поэтому, естественно, в первую очередь рассматриваются капитальные зарегистрированные строения, и исполняется постановление Правительства о том, что… Там три разновидности: частично разрушенные, полностью разрушенные или легкое подтопление. 10 тысяч – это когда ничего не разрушено. И поэтому… Петр Кузнецов: И еще один короткий вопрос. Скажите, пожалуйста… Мы знаем, что в регионах, мягко говоря, особенно в таких отдаленных населенных пунктах, районах, совершенно не распространена программа страхования жилья. Если дом не застрахован, то что может получить человек? Игорь Трунов: Не распространена программа страхования и не распространена система регистрации. Понимаете, очень много строений – самострой. А почему? Потому что… Петр Кузнецов: Людей можно понять – ну просто не на что страховать. Игорь Трунов: Это понятно, что это канительная история, это бюрократия. Никто не хочет заморачиваться до того момента, пока не случится беда. Петр Кузнецов: И это тоже. Игорь Трунов: Понимаете? Вот беда случилась – и сейчас встает вопрос: зарегистрирован этот гараж, эта пристройка, это здание и так далее? Поэтому, конечно, в это все упирается. Но если мы говорим о судебном институте и институте доказывания, то есть соседи, есть свидетели, есть фотографии. И это только судебный порядок, когда вы доказываете, что оно было, для того чтобы получить надлежащее возмещение. И благо то, что в рамках таких трагедий бесплатно, я повторяю еще раз… Я могу вам назвать адреса, где работают бесплатные государственные бюро именно в этой территории, куда можно обратиться. Помогут исковое заявление написать, помогут заявление в прокуратуру составить, помогут заявление на выплату составить. Потому что очень часто бывает, что люди просто не знают, куда обращаться-то надо. Оксана Галькевич: А ваши коллеги – они в качестве волонтеров работают в таких местах? На самом деле юридическая помощь в этот момент тоже нужна, как и помощь медиков, волонтеров, которые разгребают завалы. Про юристов редко как-то говорят. Игорь Трунов: Бесплатна эта помощь. Но естественно, что никто не ходит по дворам, поэтому… Как бы такая инициатива ни у кого не появлялась. Оксана Галькевич: Ну, считайте это моей инициативой, вношу в ваше профессиональное сообщество. Петр Кузнецов: Мобильная адвокатская контора. Оксана Галькевич: Председатель Правительства Иркутской области у нас сейчас на связи, давайте побеседуем с Русланом Болотовым. Руслан Николаевич? Петр Кузнецов: Здравствуйте, Руслан Николаевич. Руслан Болотов: Добрый вечер, добрый вечер. Оксана Галькевич: Добрый вечер. Руслан Николаевич, у нас… Я посмотрела, кстати говоря, небольшую информацию о вас. Ну, мало того, что вы сибиряк, вы в Шелехове родились, вы еще и по второй специальности… Значит, у вас специальность такая – «Экономика и управление строительством». Собственно по этой теме давайте пойдем, если вы не против, тем более что вопросов много. Смотрите. Первый вопрос, который возникает, – это по дамбе, по этим гидротехническим сооружениям, которые пострадали и не выдержали этого огромного напора воды. Может быть, проведена уже какая-то экспертиза? Я не знаю, может быть, установлена какая-то ненадлежащая эксплуатация? Или, может быть, ненадлежащим образом построена была эта дамба? Какие причины? Петр Кузнецов: Я к Оксане, если позволите, добавлю еще. Дамбу строили с 2007-го по 2009-й. Как сообщает местная пресса, Руслан Болотов на момент окончания работ отвечал за все строительство в регионе. Руслан Болотов: Значит, что касается самого гидротехнического сооружения. По предварительной информации, которая сейчас есть, вода сошла, разговаривали сегодня со спасателями. Выехала группа, которая анализирует состояние. В целом дамба устояла. Что касается эксплуатационных характеристик, как ее обслуживали – это будет установлено чуть позже, как только будет доступ к шлюзовому оборудованию и так далее. Поэтому это будет экспертиза, которая даст окончательное решение. Что касается вашего вопроса по тому, кто и каким образом принимал. Поскольку гидротехническое сооружение все-таки не в ведении Минстроя, заказчиком выступало Министерство природных ресурсов, то, соответственно, приемка и оформление объекта, ввод в эксплуатацию проводился по линии другого ведомства. Оксана Галькевич: Хорошо. Скажите, восстановлению дамба не подлежит? Нужно будет возводить новое гидротехническое сооружение? Когда это начнется? Как обстоят дела с этим? Очевидно, что городу нужна защита. Петр Кузнецов: То есть сейчас нет сооружения, которое будет сдерживать паводок возможный, новую волну? Руслан Болотов: Понимаете, вот мы сейчас рассматриваем с вами ситуацию… Проект, который был подготовлен, строился по отметкам 84-го года. То есть дамба была рассчитана на паводок не выше 9 метров. Мы увидели с вами паводок выше 14 метров. Петр Кузнецов: Ну а почему? В 2006 году, позже… То есть непосредственно дамбу же начали возводить после того, как наводнение было в 2006 году еще. Почему ориентировались по меткам 84-го тогда? Руслан Болотов: Я вам докладываю: проектное решение рассчитано на уровень воды 9 метров. Почему и откуда была дана отметка в 9 метров, мне сейчас сложно сказать. Соответственно, мы будем разбираться с документацией и тем, каким образом формировалось техническое задание. Ключевой вопрос сейчас в том, что, вы правы абсолютно, нужно гидротехническое сооружение, рассчитанное на максимум тот, который мы увидели сейчас и которого не было в истории Тулуна последние… ну, более 100 лет, как говорят гидрологи, по их наблюдениям. Оксана Галькевич: Еще вопрос – не по дамбе уже, а по новому жилью. Я посмотрела информацию как раз по Иркутской области, по территориям затопления. Примерно 3,5 тысячи домов признаны не подлежащими восстановлению, то есть их нужно будет строить. Возможно, это только предварительная информация, а гораздо больший объем работ вам предстоит. Вот сроки, когда люди могут получить это новое жилье, обозримые для вас, скажите? Руслан Болотов: Реальная обстановка следующая. Мы с вами находимся сейчас на середине фактически строительного сезона, он у нас достаточно короткий в субъекте. Соответственно, будут предложены те механизмы, которые позволят людям все-таки приобретать жилье. По опыту поселка Бубновки, который у нас тоже был расселен в свое время, будет несколько комбинированных вариантов, которые должны быть утверждены решением правительственной комиссии, которая состоится у нас в субботу, 16-го числа… ой, в 16:00. Исходя из этого… Петр Кузнецов: В ближайшую субботу? Руслан Болотов: Так точно. Петр Кузнецов: Спасибо, хорошо. Дождемся окончания этого совещания, по крайней мере. Оксана Галькевич: Спасибо. Петр Кузнецов: Руслан Болотов, председатель Правительства Иркутской области. Время наше в этом блоке уже подходит к концу. Игорь Леонидович, финальный вопрос вам. В августе уже вступает в силу закон о страховании жилья от чрезвычайных ситуаций, отдельный. Что он изменит? Что о нем известно? Что он вообще предполагает? Игорь Трунов: Ну, как он будет работать – самый главный вопрос. Понимаете? И здесь большие загадки. Почему? Потому что страхование – хороший институт, но только когда мы доходим до страхового случая, то начинаются у нас всегда трудности. Понимаете, у нас есть обязательное страхование в авиации, но когда вы идете в суд, вы ничего не можете получить. Поэтому… Петр Кузнецов: Можно ли рассчитывать, что вот этот закон… Игорь Трунов: Рассчитывать можно, но получить… Петр Кузнецов: …по крайней мере в таких ситуациях, хотя бы ускорит все процедуры и уберет лишнюю бюрократию в такие моменты важные, и людям просто будут оперативнее строить, возводить, заменить и восстанавливать? Игорь Трунов: Оперативнее, чем делает государство, вряд ли страховые компании смогут работать. Понимаете, бюджет, выделение бюджетных средств – это наиболее оперативная ситуация. Со страховыми, скорее всего, придется судиться. И это достаточно сложная процедура. Поэтому, к огромному сожалению, страховой рынок оставляет желать лучшего, как показывает реальная судебная практика. Виртуально, конечно, все выглядит красиво, законы шикарные, но когда вы идете в суд со страховым полисом и со страховым случаем, со справкой о смерти, понимаете, то там вам отказывают. Поэтому, к огромному сожалению, пока что наиболее эффективный механизм – это постановление Правительства, это действующее законодательство и вот этот минимум. То, что выплачивается – 50 тысяч. Или в случае причинения вреда… Еще мы с вами не сказали, что когда легкий вред – это 200 тысяч, а когда тяжелый вред и средней тяжести – это 400 тысяч. Люди тоже должны понимать, что имеют право на это обращение, потому что легкий вред… А 200 тысяч – на сегодняшний день это достаточно большие деньги. То есть нужно брать справку, нужно апеллировать и нужно получать эти деньги. И эти деньги уже переведены из федерального бюджета, они уже на месте, поэтому их уже можно получать. Оксана Галькевич: Давайте сразу скажем нашим телезрителям: друзья, не поленитесь, пожалуйста, найдите какую-то возможность, чтобы получить информацию о бесплатной консультации юристов на месте, в вашем регионе, чтобы понять, на что действительно вы можете рассчитывать и как оформить документы. Это телемарафон, прямой эфир, программа «Отражение». Сегодня мы объявили сбор помощи пострадавшим в Иркутской области от наводнения. 3949 – номер телефона, слово «Иркутск» и сумма посильная, которую вы можете перевести.