Петр Кузнецов: У нас рубрика «Автомобили», ваша любимая по пятницам. Мы обсуждаем автоновости этой недели. Их, как всегда… А ближе к концу года и их тоже становится много. Много изменений. Вы слышали в анонсе – новые правила, новые штрафы, новый вид автомошенничества. Все это прямо сейчас разберем. Максим Едрышов, руководитель Федерации автовладельцев России, у нас в студии для этого. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Максим Едрышов: Добрый день. Ольга Арсланова: Ну, наверное, одна из главных автоновостей этой недели – новые правила сдачи экзамена, получения прав. Что там изменится? Насколько сложнее станет тем, кто только собирается в автомобилисты? Максим Едрышов: Госавтоинспекция потихонечку делает анонс, видимо, к изменениям. Итогового документа еще никто не видел, он еще не прошел правовую экспертизу. Но Госавтоинспекция уже с уверенностью говорит о том, что с 1 октября следующего года у нас могут измениться правила. Первое, что предлагают в Госавтоинспекции и что мне, если честно, не совсем понятно, – это убрать площадку. То есть площадка – это самое базовое, что есть. На мой взгляд, на площадке можно хотя бы увидеть – человек в принципе ездить умеет или нет, отличает ли педаль газа от педали тормоза. Петр Кузнецов: Абсолютно с вами согласен. Я, например, в свое время запорол на подъеме. Нужно было с ручником подняться. Это очень важно. Максим Едрышов: Когда я сдавал, мы сдавали на старой «семерке» (это начало 2000-х годов), у которой не работал ручник. С первого раза я не сдал, я провалил экзамен, потому что… Петр Кузнецов: Мне повезло, тогда принимающие отвлеклись. Это был единственный мой «косяк» на площадке. В общем, мне повезло. Максим Едрышов: И очень долго правительство шло к тому, чтобы оборудовать эти площадки. То есть от автошкол требовали электронного оснащения площадок для того, чтобы исключить человеческий фактор. Требовали, чтобы ставили датчики специальные, чтобы не инспектор смотрел: «Ты слишком быстро поехал» или «Ты не там остановился», – а именно датчики все бы фиксировали. Это бы исключало какую-то составляющую в оценке субъективной. Но сейчас почему-то заговорили об исключении площадки. Возможно, какую-то замену ей найдут, потому что исключительно без площадки, на мой взгляд, нельзя у нас принимать правила дорожного движения. Вчера Госавтоинспекция еще заявила о том, что они хотят уйти от штрафных баллов. То есть сейчас как все это происходит? Не включил поворотник – 1 балл. Допустим, наехал на стоп-линию – там, по-моему, 5 баллов начисляется. И самое большое количество баллов начисляется, если человек пришел сдавать экзамен в состоянии опьянения – начисляется самое большое количество баллов, и он сразу не сдал автоматически просто. Так считается у нас. Ну не знаю, реформа автошкол, вообще реформа обучения вождению нужна (об этом уже много, в принципе, говорят, все говорят), потому что сейчас в автошколах фактически учат сдавать экзамен, а не ездить. Это правда большая проблема. И очень часто выпускники автошкол, которые уже получили водительское удостоверение, идут к тем же инструкторам, и инструктор уже начинает учить человека ездить: проезжают места от дома до работы, допустим, в какие-нибудь торговые центры заезжают для того, чтобы человек мог уже уверенно ориентироваться. Вот сейчас такого процесса не происходит. Если взять опыт зарубежный, то очень интересные такие нюансы есть. Например, во Франции в обязательном порядке сдача экзамена происходит на автомагистрали на большой скорости и в ночное время. В Японии, например, учат переезжать железнодорожные переезды в обязательном порядке, железнодорожный переезд курсант должен проехать. У нас, как правило, это небольшой участок. Причем все знают, где сдают. И начинают учить просто человека, который хочет получить водительское удостоверение: «Ты здесь можешь останавливаться, здесь не можешь». Вымерено все до метра просто. Все знают, что здесь, например, нельзя останавливаться, потому что нет 100 метров до зоны видимости, а 98, допустим. Людей целенаправленно натаскивают, можно сказать. Петр Кузнецов: Андрей Иванцов нам пишет через сайт otr-online.ru. Самое страшное опасение у Андрея, что «чайники» теперь начнут биться и бить других на подъеме эстакады. А альтернативы не предложено. Максим Едрышов: Ну, современные автомобили, конечно, делают все, чтобы человек меньше допускал ошибок. Сейчас есть различные противооткатные системы. Ну понятно, что не все автомобили комплектуются. Петр Кузнецов: Не все автомобили. Ольга Арсланова: И не стоит на это рассчитывать. Надо все-таки самому что-то уметь. Максим Едрышов: Ну конечно, конечно. Сейчас и так сделали такое послабление. Если раньше все должны были сдавать исключительно на «механике», то сейчас можно сдать, например, экзамен на «автомате» том же самом. Если человек понимает, что за механическую коробку он никогда в жизни не сядет, то он сдает на «автомате». И все это гораздо спокойнее происходит. Петр Кузнецов: Какой оптимист! То же самое, что, кстати, с камерой заднего вида. Я настолько к ней привык, что я сейчас просто не представляю… Бывает, что у меня на морозе отключается, и я просто вообще не чувствую… Максим Едрышов: Ну да, к хорошему привыкаешь очень быстро. Но тенденция вообще такова у автопроизводителей, что многие автопроизводители уже отказываются от механических коробок. Ну, это прежде всего премиум-сегмент. Но постепенно это выходит и в сегмент бизнес-класса, и в эконом-сегмент. Это потихоньку идет. Ольга Арсланова: А вам вообще это нравится – отказ от механической? Максим Едрышов: А это неизбежно. Ольга Арсланова: Это же совсем другое ощущение автомобиля. Максим Едрышов: Другое ощущение. Но если раньше, в 90-х годах, когда только начали появляться «автоматы» на нашем рынке, это были такие четырехступенчатые, трехступенчатые «автоматы», и на «автомате» раньше был меньший разгон и больший расход топлива, то сейчас ситуация иная. Роботизированные коробки переключают передачи быстрее человека, плавнее это делают. И иногда, когда человеку нужно не отвлекаться на коробку передач, а именно смотреть на дорогу, управлять своим автомобилем, то наличие механической коробки иногда мешает просто. Петр Кузнецов: Но единственное, наверное, что у нее осталось из плюсов – это то, что, в случае чего, ремонтировать ее, конечно, намного дешевле. Максим Едрышов: И она реже ломается. К тому же она реже ломается. Петр Кузнецов: Она реже и ломается, да. В итоге альтернативы этим площадкам не дано? Максим Едрышов: Ну, пока непонятно. Госавтоинспекция… Петр Кузнецов: Они хотя бы будут уже в городской среде. Максим Едрышов: ГИБДД сейчас так вбрасывает в информационное поле какие-то поводы. Петр Кузнецов: Проверяет реакцию. Максим Едрышов: Да, может быть, проверяя вообще реакцию. Но пока совершенно непонятно, что за реформа, как она затеяна и что будет в конечном итоге. Петр Кузнецов: Давайте послушаем нашего телезрителя. К нам подключается Юрий из Иркутской области. Здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Свое предложение, да? Раз ГИБДД сейчас вбрасывает, мы имеем право дополнить. Пожалуйста. Зритель: Да-да. Вы меня принимаете, да? Ольга Арсланова: Да, слушаем, принимаем вас. Петр Кузнецов: Если вы Юрий, то – да. Зритель: Спасибо большое. Здравствуйте. Я Юрий из Иркутска. У меня такое предложение есть. Мы тут, вообще-то, с ребятами посмеялись над тем, что ГИБДД усложнит экзамен на права и так далее. Ну зачем это делать? Вот смотрите. Элементарно можно сделать как? Отучился человек, затем выдать ему права, но права кандидата-водителя. Он три года ездит. Если он ездит нормально, не нарушает, себя ведет так, как предписано, – все, пожалуйста, приходи в ГАИ и получай права. Но если ты за три года сделал какие-то нарушения ПДД, ну, что-то там еще, мало ли что в жизни бывает – иди и снова учись, но уже к тебе требования будут другие. Хотя бы как-то так сделать. Потому что все, что здесь вы говорите – это все хорошо, но ничего это не даст. Все, спасибо большое. Ольга Арсланова: Спасибо. Петр Кузнецов: Кроме того, интересно, что, оказывается, планируют добавить вопросы по медицине, внести задачи на знание основ психологии. Максим Едрышов: Вот это самое интересное. Петр Кузнецов: Вместо площадки. Ольга Арсланова: А что это такое? Это дополнительно будут… Максим Едрышов: Если честно, то я не знаю. Ольга Арсланова: Раньше устройство автомобиля изучали, а теперь… Петр Кузнецов: В случае аварии нужно как-то правильно уметь себя вести. А мы знаем, что в случае аварии все совершенно забудешь, если даже ты до автомата это все отработаешь на экзамене. Максим Едрышов: Ну, периодически делают ревизию вопросов, которые включены в теоретический экзамен. Например, сейчас планируют это убрать – в экзаменах для категории «А» (это мотоциклы у нас) есть вопросы, связанные с грузовым прицепом. Вот зачем это знать мотоциклисту – непонятно. Ну, такая недоработка есть. И вопросы периодически добавляются, убавляются. То есть это такие больше технические моменты. Предложение нашего зрителя, мне кажется, можно, конечно, рассмотреть, с точки зрения ГИБДД, это точно можно сделать. Тем более такой мировой опыт есть, когда человек сдает какой-то базовый экзамен, несложный, ему выдают водительское удостоверение временное на два-три года, и он дальше ездит. И практика показывает, в общем-то, в состоянии он дальше управлять автомобилем или нет. Раньше у нас еще была система самоподготовки, когда необязательно было ходить в автошколу, а просто можно было изучать ПДД самому, где-то учиться ездить, непонятно как, а потом прийти в ГАИ, сдать экзамен – и теорию, и практику. Собственно, потом уже выдать водительское удостоверение. Но самоподготовку отменили, по-моему, в 2013 году у нас, просто запретили, только через автошколы. И это вызвало большие проблемы у жителей сел, потому что в селах автошкол просто нет, и приходилось им ездить куда-то, чтобы обучаться. Но сейчас онлайн-курсы, конечно, все это решают, и вопрос снят. Петр Кузнецов: Один из главных в итоге вопросов по этой теме: подорожают ли экзамены? Ждать ли нам этого? Ольга Арсланова: Обучение тоже, кстати. Максим Едрышов: Обучение может подорожать. На мой взгляд, конечно, в обучении самая главная реформа, которая должна быть, – это нужно больше часов закладывать на практический экзамен. То есть не столько, сколько сейчас есть, потому что этого явно недостаточно, чтобы научиться ездить, а гораздо больше практики должно быть у водителей. Но это неизбежно приведет к тому, что подорожает. Петр Кузнецов: Эти часы практики уменьшаются со временем, если сравнивать, да? Максим Едрышов: Они уменьшались, несколько лет назад они были уменьшены. Больше теории. Петр Кузнецов: Больше теории. Максим Едрышов: И сейчас еще говорят о том, что необходимо вводить вопросы по отличию полного привода, переднего и заднего. Вот эту всю часть автошколы будут преподавать. Правда, не совсем понятно, зачем это современному водителю. Ольга Арсланова: Теория. Как вам кажется, есть ли смысл с ней сейчас работать? Как ее можно усовершенствовать? Просто можно выучить, сдать и забыть через два месяца. Максим Едрышов: Ну, как правило, теория связана с практикой. Петр Кузнецов: Билеты так и оттачивали раньше – не по ситуации, а просто запоминали. Ольга Арсланова: Ну, может быть, тогда ее вообще не сдавать? Зачем? Максим Едрышов: Это и сейчас делают. Но теория прививает базовые основы. Хотя бы то, что когда ты поворачиваешь налево, например, ты должен уступить всем дорогу. И это все потом оттачивается на практике. И очень многие водители говорят: «В автошколе мы зубрили и ничего не понимали, а когда начали ездить, то уже началось понимание, что вообще это за правило и как его применять на практике». Такое есть. Ольга Арсланова: Вообще очень интересно, как изменилась в реальности ситуация. Просто я сдавала на права очень давно, и тогда многие покупали права. Это было такое временя, когда это было возможно. Сейчас что-то изменилось? Максим Едрышов: К сожалению, это возможно и сейчас тоже. И периодически задерживают инспекторов, которые торгуют водительскими удостоверениями, торгуют сдачей экзаменов после лишения права управления. До сих пор такие люди есть, их выявляет служба собственной безопасности и задерживает. Ольга Арсланова: Это на каком этапе происходит? Максим Едрышов: Вот этого я не могу сказать. Ольга Арсланова: То есть это на уровне МРЭО, да? Максим Едрышов: Возможно, наши зрители могут поделиться с нами. Ольга Арсланова: Как купить права? Позвоните и расскажите. Максим Едрышов: Как врут некоторые люди, рассказывают, что инструкторы некоторые говорят: «Не сдашь? Не переживай. Я договорюсь». Петр Кузнецов: Да-да-да. Если вы прямо совсем недавно сдавали и есть о чем рассказать, дозванивайтесь, пожалуйста, в прямой эфир, рассказывайте. Мы сейчас на другую тему перейдем. Тем не менее если вы за это время дозвонитесь, то расскажите, мы вернемся обязательно. Ольга Арсланова: Да. Единственное, что хочется еще добавить к обучению. «Нужны школы для автоинструкторов, – нам пишет Хабаровский край, – с выдачей дипломов. А так они учат ужасно». Как сейчас учат в автошколах? Петр Кузнецов: Преподавательский состав. Максим Едрышов: Преподавательский состав? Ну да, есть там определенные проблемы, потому что там нужно пройти курсы. Нужно просто иметь высшее образование желательно. Ну, среднего специального тоже хватит. И при этом пройти небольшие курсы, где тебе расскажут, как преподавать. Основы психологии там как раз изучаются. Это занимает немного времени, и достаточно легко получить. Мы с вами можем пойти и спокойно получить вот этот аттестат, а потом преподавать в автошколах, например, если возникнет такая необходимость. Ольга Арсланова: А что для этого нужно? Петр Кузнецов: Стаж? Максим Едрышов: Ничего практически. Стаж вождения там, по-моему, больше пяти лет. Ольга Арсланова: То есть, в принципе, кто угодно. Петр Кузнецов: Для кого-то это вообще… Ольга Арсланова: Вот чем можно заняться, если нас сократят, да? Обучиться и обучать. Петр Кузнецов: Пока этого не случилось, давайте ко второй теме перейдем. Новый штраф появился. Новый штраф, который теперь… Ну, как всегда, экспериментальная площадка – это столица. Причем тут, я так понимаю, отдельно взятый административный округ – ЦАО. Ольга Арсланова: Для начала. Петр Кузнецов: Для начала. Итак, новые штрафы за парковку на местах для спецтехники в Москве ввели… Ольга Арсланова: Или на газоне. Петр Кузнецов: Или на газоне. То есть если вы займете те самые места для пожарной спецтехники или на газоне, вы заплатите штраф в размере 3 тысяч рублей. Пока действовать правила будут для восьми дворов ЦАО Москвы, а дальше посмотрим. Максим Едрышов: Поправлю. Петр Кузнецов: Шире? Максим Едрышов: Все-таки штраф за газон есть уже сейчас. Петр Кузнецов: Да, есть. Максим Едрышов: Он применяется. Петр Кузнецов: Я не знаю, почему его включили. Ольга Арсланова: Да, непонятно. Максим Едрышов: Многие СМИ об этом написали, хотя он существует, и штраф немаленький. Для юридических лиц особенно, когда речь идет о 300 тысячах рублей. Если вы машину каршеринговую, например, паркуете, то всегда нужно внимательно смотреть, не газон ли это, потому что потом придется платить вам этот штраф. Площадка для парковки спецтехники, если кто-то не знает, может быть, из наших зрителей, – это площадка, красно-белым выделенная, и на ней теоретически должна запрещаться парковка. Правда, ни в одном нормативном акте этой разметки нет, поэтому парковка на ней фактически не запрещена. В ПДД этого нет. Петр Кузнецов: А кроме как в Москве, это есть, существует? Максим Едрышов: Я не встречал, если честно. Кроме как в Москве, нигде не встречал. Ни в Питере, нигде этой парковки нет. В регионах тем более ее нет. Сейчас для того, чтобы этот штраф узаконить, стали ставить около этой площадки знак «Остановка запрещена», который действует 10–15 метров – ну, как раз столько, сколько эта площадка действует. Собственно штраф у нас идет за нарушение правил парковки, за нарушение требований знака. Это как раз 3 тысячи рублей и составляет. Ольга Арсланова: Сейчас уже? Максим Едрышов: Сейчас уже. Ну, это обычно действие обычного знака. Петр Кузнецов: А это как происходит просто практически? Это по жалобе жителей, жильцов? Максим Едрышов: Планируют «Помощник Москвы» подключать. Инспекторы МАДИ будут ходить с планшетами. Петр Кузнецов: Будут ходить по дворам? Максим Едрышов: А в некоторых местах, я слышал, в некоторых СМИ писали о том, что будут устанавливать специально стационарные камеры, которые просто будут фиксировать те машины, которые там стоят. Ольга Арсланова: То есть еще и камеры во дворы поставят? Максим Едрышов: Возможно, возможно. Петр Кузнецов: Я – «за». Получается, что надежно машину припарковал. Камера же возьмет весь двор… Максим Едрышов: Ну да. Хоть какая-то защита и охрана есть. Петр Кузнецов: Воришка на камеру, если что, попадет, скорее всего. Ольга Арсланова: Понятно. Скажите, насколько это оправдано? Мы понимаем, что люди-то там паркуются не от хорошей жизни… Максим Едрышов: Не от хорошей жизни, да. Ольга Арсланова: …а тогда, когда вообще мест нет. Максим Едрышов: Да, мест нет. Ольга Арсланова: Дворы забиты страшно! И опять наказывать москвичей за то, что они живут в таких условиях нечеловеческих? Ну, не очень справедливо. Максим Едрышов: Это не решает вопрос подъезда спецтехники. Такое место одно всего лишь. Двор, допустим, очень большой, дом какой-то девятиподъездный или десятиподъездный, а место такое для спецтехники одно. И оно само по себе вообще ничего не решает и не дает. Ольга Арсланова: То есть пока он туда доберется, он уже в принципе может не проехать. Максим Едрышов: У нас же еще большая проблема с тем, что автомобили ставят с двух сторон, если дорога позволяет. И часто пожарный автомобиль даже не сможет проехать между этими рядами, потому что там легковушка с трудом проезжает. И это тоже большая проблема. Если, например, в Европе где-нибудь или в Соединенных Штатах МЧС, местная пожарная бригада при вызове имеет право даже таранить эти автомобили, растаскивать их, то у нас у МЧС такого права нет. И ни один, наверное, водитель пожарного автомобиля не будет явно царапать, продираясь к месту пожара. И это тоже очень большая проблема. Ольга Арсланова: А как они поступают, если нужно тушить сейчас, а там автомобили стоят? Максим Едрышов: Я так понимаю, что ищут какие-то подъездные пути отдельно, через газоны пытаются проехать. Ольга Арсланова: Но это каждая минута потерянная. Максим Едрышов: Автомобили, по крайней мере, никто, как правило, не трогает. По крайней мере, я о таких случаях никогда не слышал. Ольга Арсланова: Слушайте, я понимаю, что это такой общий вопрос, тем не менее. Дворы становятся все более и более забитыми каждый год, и эта проблема не решается, особенно в некоторых районах. Что-то с этим планируют вообще делать московские власти? Петр Кузнецов: Ну как? Шлагбаумы. Максим Едрышов: Я пока не слышал. Ольга Арсланова: Или штрафовать? Максим Едрышов: Шлагбаумы, введение платной парковки в некоторых московских дворах, в принципе, тоже практикуют. Ольга Арсланова: Только для резидентов, да? Максим Едрышов: Ну, например, да. И это как-то частично решает вопрос. Петр Кузнецов: Это с этими замками индивидуальными, наверное, да? У каждого есть барьер… Максим Едрышов: С замками нельзя. Если по-хорошему, то с замками нельзя. Ольга Арсланова: Так и шлагбаум – это тоже условно законная мера. Максим Едрышов: Шлагбаум тоже условно можно. Потому что если территорию отмежевать, если собственники (75%) проголосуют за установку шлагбаума, то тогда теоретически его можно ставить. Но тогда возникает проблема для проезда той же спецтехники. «Скорая», пожарные, полиция через шлагбаум просто не могут проехать, вот приезжают на вызов и встают перед ним. Петр Кузнецов: То есть выходит, что только такими шлагбаумами? Максим Едрышов: Ну, только ограничения, да. При этом если сделать какой-то единый код для этого шлагбаума, чтобы спецслужбы им обладали, то, наверное, это вполне решаемо. Петр Кузнецов: По этому наказанию новому для пожарной спецтехники… Я не могу понять. То есть эвакуации не будет, да? Максим Едрышов: Эвакуации? Нет. Только штраф. Петр Кузнецов: Только штраф? Максим Едрышов: В том-то и дело, что… Казалось бы, если была бы эвакуация, то еще логически можно объяснить. Петр Кузнецов: Я к тому, что эвакуатор-то не проедет. Максим Едрышов: Он тоже не проедет. Петр Кузнецов: Да-да-да. Эвакуатор чуть меньше пожарной машины. Максим Едрышов: Выписали штраф, что не смогла проехать пожарная машина. И что? Что-то это изменило или нет? На мой взгляд, ничего это не изменило. Ольга Арсланова: А вообще нужны эти площадки, как вам кажется? Максим Едрышов: На мой взгляд, они не очень эффективные все-таки, потому что, действительно, когда большой двор… Ну, встанет он в середине дома. А если возгорание в начале дома, то что он будет делать? Петр Кузнецов: А решает кто? Вот – раз! – и появилось. Максим Едрышов: Я не знаю, кто принимает решение. Скорее всего, местные власти решают, просто принимают решение, где нарисовать эту разметку. Но этой разметки, еще раз повторюсь, в ПДД нет вообще. Петр Кузнецов: Чтобы в комплекте по порядку все было, значит, во дворе пусть будет разметка. Максим Едрышов: Видимо, да. Ну, она красиво смотрится. Ольга Арсланова: Здорово! А вы говорите, что бесполезная. Есть эстетическая польза. Петр Кузнецов: К вопросу о том, как она выглядит. Мы выяснили, что вряд ли, кроме Москвы, кто-то знает. Красно-белая, наискосок полосы. Максим Едрышов: Да-да-да. Петр Кузнецов: Может быть, и красиво. Еще одна тема, которую мы хотим обсудить, – это тот самый новый вид автомошенничества. Не знаю, видели ли вы или нет. В общем, раструбили на этой неделе об этом более или менее все, особенно связанные с автомобильной темой. Злоумышленники предлагают владельцам битых машин и перекупщикам «очистить» историю автомобиля полностью, то есть убрать всю информацию о ДТП из всех баз данных, даже включая ГИБДД. Удаление данных из баз аукционов битых авто они оценивают в 15 тысяч рублей. Убрать информацию о страховых случаях – уже 25 тысяч. А за самую дорогую услугу – удаление данных об автоавариях из базы ГИБДД – клиента просят выложить 70 тысяч рублей. Заявленный срок исполнения варьируется от одного дня до трех недель. Главный вопрос: возможно ли убрать, даже чисто технически убрать информацию из базы? Максим Едрышов: Ну, это в чистом виде мошенничество. Петр Кузнецов: И во многих ли базах мой случай страховой присутствует? Максим Едрышов: Технически это возможно, технически это возможно. Я даже знаю автовладельца, которые один раз обращался в органы Госавтоинспекции, чтобы поправили, скорректировали базу данных, поскольку у него в базе данных было указано, что машина попадала в ДТП, а ни в какое ДТП он на самом деле не попадал. Он написал запрос, в течение месяца ему ответили. И эту информацию убрали просто. То есть эти базы корректируются, но по каким-то значимым поводам. Если будет, например, выяснено, что кто-то незаконно скорректировал базу данных, то тогда этого сотрудника, скорее всего, уволят, возможно, возбудят уголовное дело за превышение служебных полномочий. Потому что сейчас любой автовладелец перед покупкой машины может узнать историю своего автомобиля все-таки, по VIN-номеру все это делается. Будут показаны ДТП, в какие части примерно приходился удар (там стрелочками это нарисовано) и сколько таких случаев было зафиксировано. Открытой базы страховщиков и аукционной базы как таковой нет. Ну, простой человек не может получить доступ к этой базе. И я, если честно, не слышал, чтобы к страховой базе кто-то обращался. Хотя это тоже немаловажно, потому что очень много ДТП сейчас оформляется с помощью европротокола, и в ГАИ этих данных уже нет, на сайте, хотя ДТП вполне могло себе быть. Петр Кузнецов: А как же эти все ресурсы, зайдя на которые, в два клика можно выяснить? Вот я сейчас собираюсь, например, брать машину на «вторичке». И всю информацию о машине он выдает. Они откуда берут эти данные? Максим Едрышов: Как правило, из базы данных Госавтоинспекции они берут, ГИБДД. Ольга Арсланова: Мы правильно понимаем, что эти мошенники, которые предлагают это делать и, может быть, даже делают, могут работать в Госавтоинспекции как раз? Или это хакеры какие-то? Максим Едрышов: Ну, не хотелось бы об этом думать на самом деле. Ольга Арсланова: Просто интересно. Максим Едрышов: Ну, вполне возможно, хотя маловероятно. Петр Кузнецов: Перед глазами случай «слива» банковских данных от самих же сотрудников. Знаете? Вот эта утечка происходит. Может, по этой же схеме? Максим Едрышов: Ну да. При этом хакеры не предлагали скорректировать базы данных и прибавить на счет денег, например. Это была просто информация. Ну, технически это возможно. Но я думаю, что раз СМИ теперь об этом активно так пишут, то, наверное, в ГИБДД проведут свою проверку и выяснят, нет ли у них таких массовых случаев корректировки данных. Петр Кузнецов: Что бы вы посоветовали человеку, который сейчас собирается брать машину не самую новую? Как проверить точно, надежно и желательно бюджетно, битая машина или нет? Максим Едрышов: Ну, прежде всего это можно сделать совершенно бесплатно. Это нужно выяснить VIN-номер этого автомобиля и через сайт ГИБДД по VIN-номеру узнать, сколько собственников было до этого, были ли ДТП, нет ли ограничений по аресту, например. Потому что человек может очень долго ездить на машине, например, приставы ее арестовали за какой-нибудь штраф, а человек даже понятия не имеет об этом. И такие ситуации тоже не редки. Второе, что нужно обязательно сделать, – на сайте Нотариальной палаты проверить машину на предмет залога, потому что если купит человек залоговое имущество, а должник с банком не рассчитается, то банк эту машину заберет. Ольга Арсланова: Даже если вы являетесь… Петр Кузнецов: Это по VIN, но уже… Максим Едрышов: По VIN, но на другом сайте. Причем на сайте ГАИ есть ссылка на этот сайт. То есть это очень удобно. Многие сервисы сейчас просят за такую проверку от 2 до 3 тысяч рублей. Хотя все это можно сделать бесплатно, буквально 5–7 минут времени это займет. Ну и потом уже начинаются технические детали. То есть загнать машину в автосервис не мешает для того, чтобы проверили подвеску и состояние автомобиля, если человек не специалист. И сейчас многие эксперты предлагают такую услугу за несколько тысяч рублей: может выехать эксперт с так называемым толщиномером, померить толщину лакокрасочного покрытия для того, чтобы вы не купили битую машину. Ну, вообще в принципе осмотреть ее и вынести свой вердикт – стоит покупать такую машину или нет. При этом некоторые эксперты дают даже финансовую гарантию сейчас, у них есть страховые полисы. И если с машиной что-то случится в течение года, например, а эксперт этого не обнаружил, то могут даже вам заплатить какую-то часть денег за ремонт. Ольга Арсланова: Понятно. Петр Кузнецов: То есть: «Извините, что не усмотрели». Максим Едрышов: Ну да. Такие сервисы тоже появились. Петр Кузнецов: И еще один, тоже можно сказать, актуальный вопрос, но с несколько другой стороны. Как правильно, абсолютно в легальном поле и выгоднее для себя продать машину, которая уже битая? Есть несколько версий. Лучше предоставить потенциальному покупателю все, как есть, то есть ее даже не чинить после ДТП, хотя деньги на это есть, и сказать: «Старик, вот все, что видишь. Вот все, как было. Я ничего не скрываю». Или все-таки подлатать ? Максим Едрышов: Если приедет человек с толщиномером, то он узнает о том, что билась. Петр Кузнецов: Сразу же. Максим Едрышов: Можно, конечно, сделать фотографии и показать: «Смотри, как было. Покрасили. И как стало». Тогда вопросов, наверное, будет меньше. Но всегда, по-моему, проще сделать какую-то скидку как раз на стоимость ремонта и эту машину в таком состоянии, как есть, продавать. Потом не придется никому ничего объяснять, говорить: «Там была царапина, я просто покрасил, а не то что там полмашины было снесено». А ты ее как-то восстанавливал из трех автомобилей. Такие случаи тоже бывают. Петр Кузнецов: Я просто вспомнил… Максим Едрышов: Проще, наверное, если небольшие повреждения, оставить, как есть, сделать скидку, и все. Петр Кузнецов: Про царапину в автосервисе вспомнил, мне рассказывали. В trade-in пригнали автомобиль, они уже его взяли. Там на крышу что-то такое несущественное упало, причем Range Rover какой-то дорогой, что-то на крышу упало. В общем-то, они его подлатали. Никто не брал, потому что перевертыш. Максим Едрышов: Потому что это самое страшное. Петр Кузнецов: С прибором приходят: «Нет, перевернулась машина». А попробуй докажи, что действительно какая-то ямка была. Максим Едрышов: Иногда бывает, что птицы садятся и портят лакокрасочное покрытие. Ну, наверное, самое страшное перед продажей автомобиля – это покрасить крышу, потому что у всех будет мнение, что автомобиль, скорее всего, где-нибудь мчался по трассе и перевернулся просто. Ольга Арсланова: А это опасно, да? То есть там могут быть какие-то повреждения серьезные? Максим Едрышов: Это влияет на геометрию кузова и потом, в дальнейшем может повлиять очень сильно на эксплуатацию транспортного средства, оно может разваливаться. Петр Кузнецов: А двери – это не так существенно? Максим Едрышов: Двери? Нет. Ну, у нас в стране вообще трепетно относятся к разным царапинам. Хотя… Ольга Арсланова: А что такого? Это нормально. Машина же ездила по дорогам России. Максим Едрышов: Ну, это нормально, да. Например, если взять заграницу, то там те же самые бамперы считаются расходником. Ольга Арсланова: Там никто не ремонтирует. Максим Едрышов: Даже есть в некоторых странах такое понятие как «контактная парковка», когда ты паркуешься до звука, просто ты упираешься. И есть даже специальные виды страховки, когда страхуются только бампера. Приезжаешь к страховщику, когда бампер в совсем уж неприличном состоянии, и тебе буквально чуть ли не новый выдают и говорят: «На, ставь и езжай дальше». У нас по-другому – у нас любая царапинка... Ольга Арсланова: У нас машина – драгоценность. Максим Едрышов: Любая царапинка – это сразу же останавливаются. Все же автовладельцы, наверное, видели этих людей, которые между полосами встанут в час пик, стоят и выясняют, кто же кому 2 тысячи рублей должен. Ольга Арсланова: И с лупой разглядывают. Максим Едрышов: При этом полгорода просто парализовано. Ольга Арсланова: Давайте примем звонки, у нас есть вопросы от зрителей. Петр Кузнецов: И не только по темам текущим. Ольга Арсланова: Да, по любым темам. Пожалуйста, ждем ваших вопросов, ваших звонков по любым автомобильным темам. Марина из Самарской области. Петр Кузнецов: Предлагаю с Марины начать, да. Марина, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Какой вопрос у вас? Зритель: Вопрос у меня такого порядка. Я знаю, что есть постановление для машин с инвалидными знаками. Я инвалид. Я имею право сделать стоянку недалеко от своего подъезда или дома, то есть чтобы была возможность дойти до нее. Скажите, пожалуйста, это еще не отменили? Это первый вопрос. И второй вопрос. Я обращалась, как было написано, в ТСЖ своего дома. Мне сказали, что это земля не их, надо обращаться в администрацию. В администрацию обратилась – они меня отправили в ТСЖ. Как правильно? И куда я в конце концов должна обратиться? А, даже написали так: «ТСЖ должно собрать собрание жильцов по этому вопросу». Это не смешно ли? Если есть постановление, зачем тревожить людей по этому вопросу? Поясните, пожалуйста, в чем я права, а в чем – нет. И что мне делать? Ольга Арсланова: Да, хорошо. Максим Едрышов: Смотрите, у нас за организацию дорожного движения… Установка нового знака «Парковка для инвалидов» – это элемент организации дорожного движения, и этой организацией занимаются муниципалитеты. То есть вам нужно обратиться в администрацию своего города или района, предоставить документы, что вы проживаете по такому адресу. И в соответствии с законом «О социальных гарантиях инвалидов» вам обязаны организовать парковочное место. Вообще по вновь создаваемым парковкам, в скором времени, когда будет реестр парковок, который у нас сейчас создается, парковочные места должны быть и во дворах тоже. Как у нас указано в законе, парковочных мест для инвалидов должно быть 10% от общей массы парковочных мест, но не менее одного. То есть если есть потребность такая, если вы проживаете и пользуетесь автомобилем, то обращайтесь. Вам обязаны организовать парковочное место. Если нет, то у нас есть прокуратура, можете обратиться туда. И они, я думаю, муниципалитет поправят несколько. Это совершенно не вопрос ТСЖ. Петр Кузнецов: Михаил у нас еще на линии. Михаил, здравствуйте. Ваш вопрос, пожалуйста. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Добрый день. По поводу выдачи прав. Чему нужно научить человека, прежде чем выдавать права? Я встречал в своей жизни такую картину, когда колесо отваливалось у машины. То есть лопнуло колесо, и на дороге нужно заменить. А вот как затянуть гайки, он не знает. Поехал дальше – колесо открутилось. Первое предложение, чему нужно научить. Второе. Нужно научить, как буксировать – буксируемый автомобиль и, наоборот, тот, который тянет. Потому что мне приходилось видеть, когда передний автомобиль притормозил, а задний ему въехал в бампер. Петр Кузнецов: Вы знаете, Михаил, а у меня был такой случай. Меня буксировали на предыдущей машине. Там уже датчик перестал считывать бензин, просто закончился бензин, все. И до заправки… Это очень сложно! Это правда. Максим Едрышов: Это сложно. Этому не учат в автошколах, действительно. Петр Кузнецов: Водитель был опытный, но это не помогло. Он мне сказал, что нужно постоянно притормаживать, что-то типа такого. А я в итоге все время держал на тормозах… Максим Едрышов: Ну, в натяжечку держать надо. Петр Кузнецов: Да, в натяжечку. А я не совсем правильно считал, просто еще такая ситуация. В общем, я все время жал на тормоз. И получается, что он меня просто с заблокированными колесами тянул. Видимо, я там стер… Ольга Арсланова: То есть это очень резонное предложение. Петр Кузнецов: Это правда. Буксировка – это отдельная история. Максим Едрышов: Ну, колесо менять на самом деле никто не учит в автошколе. По крайней мере, когда я учился и у кого ни спрашивал, ни один человек, наверное, не знает, как менять колесо. Это с опытом все приходит: как домкрат ставить, как откручивать, когда откручивать. Ну, видимо, считают, что это и так люди должны знать по умолчанию. Ольга Арсланова: В их интересах научиться. Кстати, о колесах. Петр Кузнецов: Давайте быстро успеем шины еще обсудить. Зимние шины стали потом обязательными. Речь не о знаке, да? Сейчас сразу же… Максим Едрышов: Знака нет. Петр Кузнецов: Не возвращают? Максим Едрышов: Не возвращают. Петр Кузнецов: Все, мы забыли. Ольга Арсланова: Но зимние шины все-таки должны быть у вас обязательно, иначе штраф. Максим Едрышов: Нет, штрафа нет. Петр Кузнецов: А что? Максим Едрышов: Иначе ничего. Петр Кузнецов: Подождите. Речь идет о календарной зиме, да? Значит, получается, что с 1 декабря все должны «переобуться» – неважно, на улице плюс 8… Сколько сейчас? Ну ладно, плюс 5. Максим Едрышов: Плюс 2 в Москве сейчас. Петр Кузнецов: Снега нет. Максим Едрышов: Смотрите. У нас вступил в силу в прошлом году еще технологический регламент Таможенного союза, который сказал о том, что на транспортных средствах, за исключением грузовиков, автобусов (и, по-моему, все), должны быть с 1 декабря по 28 февраля зимние шины. При этом никакой ответственности за это, естественно, нет. Это была такая анкетная норма, которую долго обсуждали. И одно из предложений, которое, на мой взгляд, было бы разумным, – отдать все-таки срок установления, когда автомобили должны быть оборудованы зимними шинами, на откуп регионам, потому что зима в Краснодарском крае и в Якутии, по-моему, начинается в разное время, как и заканчивается. Петр Кузнецов: Ну да, плюс-минус. Максим Едрышов: Ну, немного совсем. И местные власти могли бы действительно, может быть, устанавливать этот период. И тогда можно было бы говорить, что введение штрафов каких-то, чего-то еще. Сейчас штрафов за резину никаких нет. Но это, по-моему, не мешает, потому что большинство водителей, которые даже летом ездят на зимней резине или зимой на летней, как правило, они делают это не от хорошей жизни. И люди меняют резину не потому, что штрафы, ответственность, а потому, что большинство водителей – они все-таки разумные и благоразумные. Они понимают, что они управляют источником повышенной опасности и в личных же интересах производят смену резины, а не потому, что угроза штрафа или что-то еще. Ольга Арсланова: Все-таки как сейчас на дорогах? Проверяется? Максим Едрышов: Нет, Госавтоинспекция не проверяет, потому что… Ну, проверил он – нет у водителя зимней резины. И что дальше? Водитель едет дальше, ничего не происходит. Петр Кузнецов: Ну, это что-то вроде… Знаете, всегда перед сезоном начинается: «ГИБДД рекомендует автомобилистам…» Максим Едрышов: Я надеюсь, что все наши зрители благоразумные и все-таки ездят они на зимней резине зимой. На липучке, на шипах – это уже не имеет значения. Петр Кузнецов: Кстати, липучка и шипы – это тоже вечное противостояние, баттл. Максим Едрышов: Ну да, спор. Петр Кузнецов: Липучку вы бы кому рекомендовали? Тем, кто особо за город не выезжает? То есть по городу она более чем, да? Зато не шумит. Максим Едрышов: Ну, в Москве и в Московской области, по-моему, можно совершенно спокойно на липучке ездить, с этим нет никаких вопросов и проблем, тем более если вы в городе передвигаетесь. А вот жителям регионов, если вы живете в центре субъекта, в столице субъекта и у вас хорошо убирают (ну, сейчас стали более или менее хорошо убирать), то можно, наверное, липучку себе позволить. Но если вы выезжаете хотя бы два-три раза за зиму куда-то за город, то, наверное, шипы будут более актуальным вариантом. Ну, есть, естественно, северные регионы, где на липучке делать совершенно нечего, а нужны именно шипованные шины. Петр Кузнецов: Нам пишут, что дорожники очень шипы ругают, причем где-то у нас в эфире, только что. Это Новосибирская область пишет. Не знаю, какие неудобства для дорожников. Максим Едрышов: Потому что, с точки зрения дорожников, они портят дороги, колея в асфальте начинает образовываться. И дорожники считают, что это не потому, что низкое качество асфальта, а потому, что мы с вами ездим на шипах, именно по этой причине. Петр Кузнецов: Спасибо большое. Ольга Арсланова: Спасибо. Петр Кузнецов: Рубрика «Автомобили». Максим Едрышов, руководитель Федерации автовладельцев России.