Виталий Млечин: Продолжаем программу «ОТРажение» в прямом эфире «Общественного телевидения России». По-прежнему здесь Марианна Ожерельева и Виталий Млечин. И в ближайшие полчаса будем говорить об автомобилях. Депутаты от ЛДПР направили в правительство свои предложения по поддержке автомобильного бизнеса в нашей стране. Предлагают до 1 января 2024 года отменить или минимизировать пошлины на ввоз автомобилей, наложить мораторий на утильсборы для автозаводов, а также отменить ограничительные требования по технормативу выбросов. Марианна Ожерельева: В партии считают, что российскому автопрому для восстановления производства и стабилизации цен хватит, внимание, 1,5 лет. Виталий Млечин: Всего-навсего. Марианна Ожерельева: Давайте обсуждать все эти возможные сроки, что успеем сделать за это время и как будем восстанавливать, в частности, в автопроме. Виталий Млечин: Да. У нас в гостях главный редактор журнала «За рулем» Максим Кадаков. Максим, здравствуйте. Марианна Ожерельева: Здравствуйте. Максим Кадаков: Добрый день, здравствуйте. Марианна Ожерельева: Очень рады вас видеть в студии. Виталий Млечин: Да, это точно. Мы приглашаем всех наших зрителей присоединяться, потому что про автомобили, конечно, как и про футбол, все все знают: 8-800-222-00-14 – бесплатный телефон прямого эфира, 5445 – бесплатный номер для ваших SMS-сообщений. Максим, давайте, наверное, по порядку. Вот по поводу пошлин, это всех очень волнует. Как вы считаете, вот если отменить пошлины ввозные, станет легче автомобильному рынку? Максим Кадаков: Это было мое предложение, ха-ха, которое я выдвигал, мне кажется, даже, может быть, у вас и говорили тоже об этом, месяц назад еще, где-то в середине марта. Да, станет легче. Дело в том, что вот Ярослав Нилов, депутат от ЛДПР, говорит, что у нас дефицит автомобилей составит примерно 500 тысяч автомобилей до конца года, т. е. нехватка машин. На самом деле это старые уже оценки. По моим оценкам на данный момент, у нас будет дефицит от 800 тысяч до 1 миллиона автомобилей, это во-первых. Виталий Млечин: Ничего себе... Максим Кадаков: Да, т. е. просто их не будет, мы пока ничего не производим, даже «АвтоВАЗ» вот только сегодня вышел из корпоративного отпуска, т. е. у него сегодня технологический день, с завтрашнего дня, по идее, он должен собирать автомобили. Но ведь никто больше автомобили к нам не ввозит. Виталий Млечин: А есть кому их покупать? Сейчас-то такое ощущение, что, наоборот, сейчас машина... Максим Кадаков: Ну, вы сняли с языка. Даже если появятся эти автомобили какие-то разные, люди уже не в состоянии их купить, это вторая причина. И если раньше у нас основным драйвером продаж были кредиты, все же говорили: машины растут в цене, как люди их покупают, на какие деньги? – кредиты! Потому что, когда вы размазываете на 3–5 лет стоимость машины, ну какая разница, платить 20 тысяч (я условно говорю, конечно, разница есть, но тем не менее) в месяц или 22, ну потяну, ладно. А теперь и кредиты просели. По результатам последних недель, продажи в кредит ну просто ниже плинтуса, уже практически не продаются машины. То у нас 50% было кредитных продаж в январе – феврале, а сейчас около 7–9%, и, конечно, люди не могут купить. Поэтому идея убрать вообще или сократить до минимума ввозные пошлины на бэушные автомобили, мне кажется, она имеет право на жизнь. Виталий Млечин: То есть именно на б/у? Максим Кадаков: На б/у с какими-то ограничениями. Как предлагает ЛДПР, это должна быть машина не старше 10 лет, не дороже 10 миллионов рублей... Десять миллионов рублей – это вообще на самом деле высокая планка, ее даже можно опустить вполне, оставить 3–4 миллиона, 2 миллиона, народу хватит, никто... Виталий Млечин: Сейчас так быстро растут цены, что уже не знаешь... Максим Кадаков: Ну все равно простые люди не купят. И самое главное, у них идея такая ограничить ввоз, в течение года на одно лицо до 3-х автомобилей. Виталий Млечин: Ну да, чтобы бизнес из этого не делали. Максим Кадаков: Да-да. Вполне живая идея, я считаю, что ее нужно поддержать. Государство сейчас должно помочь людям приобрести транспорт, я думаю, что потом люди помогут государству в решении каких-то других проблем. Марианна Ожерельева: То есть помочь, считай удешевить ту самую машину в продаже для покупателя, да? Максим Кадаков: Помочь ввезти бэушные машины, которые все равно все-таки дешевле, чем новые. Ведь когда у нас говорят «нет новых автомобилей, я пойду на рынок б/у», это же не значит, что это ввоз дополнительных автомобилей б/у, это перепродажа друг другу. У меня всегда такая ассоциация, знаете, как вот с хлебом: у нас нет свежего хлеба, не хватает (я образно говорю), зато у нас есть сухари. Но, друзья мои, невозможно есть только сухари, потому что сухари, чтобы стать сухарями, сначала должны быть свежим хлебом, поэтому, если у нас нет пшеницы, если мы не переделываем ее в муку и не печем хлеб, у нас не будет и сухарей. (С продуктами у нас, слава богу, пока все в порядке, это просто как пример привожу.) Поэтому перепродажа друг другу бэушных автомобилей – это, конечно, хорошо, но нам нужен ввоз дополнительно новых бэушных автомобилей. Виталий Млечин: Ага. Марианна Ожерельева: Про безопасность спрашивают, очень много вопросов, что мы уходим в какую-то отсталость технологическую со всеми этими делами, которые происходят, санкционного режима. А вот эта бо́льшая продажа бэушных автомобилей и т. д. на безопасность на дорогах не может негативно повлиять? Максим Кадаков: Если мы ввозим относительно свежие машины, в возрасте 3 года, 5 лет, 7 лет, то это вполне машины свежие. Если мы их ввозим с европейского рынка или с японского рынка, все равно это машины Евро-5, мы можем... Ведь вопрос в принципе, вот это предложение, его можно регулировать: можно возраст поджать, не старше 10 лет предлагается, можно ввести не старше 5 лет; можно ограничить по уровню Евро и т. д., это вопрос настройки. Сейчас, мне кажется, важно принципиальное решение. Если люди не могут, не имеют возможности купить новый автомобиль, давайте дадим возможность купить бэушный. В принципе, вот если глобально смотреть, стратегически, это, конечно, плохо, потому что это вывод денег за рубеж, это все равно какие-то махинации, это скрученный пробег... Всегда же есть посредники. Если вы идете на бэушный рынок, вы должны знать, что у 70% машин скрученный пробег, 100% скрученный, вопрос на сколько: кто-то скручивает на 50%, кто-то на 100% и т. д. Это плохо, но в данной ситуации это выход из положения. Виталий Млечин: Но тут есть еще один нюанс, как говорится. Сейчас торговые отношения осложнены, мягко говоря, сейчас в Европу просто так не поедешь за машиной. Максим Кадаков: Но есть другие страны. Марианна Ожерельева: Например? Максим Кадаков: Ну, та же Армения, к примеру. Вы же можете перечислять деньги в Армению, почему нет? Виталий Млечин: Ну потому что это добавит еще одну точку, еще одного посредника, соответственно, станет еще дороже. Максим Кадаков: А как сейчас стали ввозить запчасти? Примеров уже очень много. Человеку нужна, не знаю, новая автоматическая коробка передач на машину – из Америки как привезти? Напрямую, вот у меня конкретно примеры, друзья так делают, которые занимаются бизнесом. Виталий Млечин: И насколько это стало дороже? Максим Кадаков: Не посчитали еще, но во всяком случае, когда обратились к друзьям из Армении, Ереван говорит: «Да вообще не вопрос, везите к нам!» Марианна Ожерельева: Понятно, кто бенефициар во всей этой истории. Виталий Млечин: Конечно. Максим Кадаков: Ха-ха, конечно-конечно. Как только добавляются перекладные, увеличивается цена. Но когда стоит вопрос, купить, пусть чуть дороже, или не купить вообще, а машина стоит в ремонте, конечно, человек покупает. Виталий Млечин: Нет, ну если чуть дороже, то конечно. Марианна Ожерельева: Ладно. Из Тверской области нам пишут: «Можно производить и без сложной электроники авто. Желающих такое купить много». В своей стране можем такое производить, простое, чтобы просто ехало? Виталий Млечин: Можно и на телегах ездить. Марианна Ожерельева: Ну подожди, это совсем вернуться вот назад куда-то, гужевой транспорт. Виталий Млечин: Но просто так очень далеко можно зайти и очень быстро, если вот это все упрощать. Максим Кадаков: Я согласен полностью. Сейчас готовится вот этот обновленный, или упрощенный, как угодно можно называть, технический регламент, который пока не готов, Минпромторг его готовит, он вступит в действие, я думаю, через несколько недель, в конце мая, наверное, ближе к началу июня. И как раз он разрешит выпуск в обращение новых автомобилей низкого экологического класса, я подозреваю, что все-таки там будет фигурировать Евро-0, вполне возможно, ну как минимум Евро-2, т. е. все равно мы откатываемся далеко назад. И будут упрощения по каким-то еще системам безопасности, например, разрешат продажу автомобилей без ABS. Виталий Млечин: Без ABS уже очень давно машины не производятся. Максим Кадаков: Да, и у нас выросло целое поколение водителей, которые без ABS не ездили... Виталий Млечин: Да, и просто не знают, как это делать. Максим Кадаков: ...и не знают, как тормозить прерывисто, чтобы не попасть в ситуацию, когда машину заносит. Но на самом деле и с ABS автомобиль тоже заносит, все бывает не очень приятно, но тем не менее да, это серьезный вопрос. Сейчас «АвтоВАЗ» вышел, сегодня, вот как я уже сказал, из корпоративного отпуска, а когда мы говорим о российских производителях легковых автомобилей, мы прежде всего имеем в виду, конечно, «АвтоВАЗ». Сегодня у них что-то вроде, как это у них называется, технологический день, подготовка производства; по идее, с завтрашнего дня «АвтоВАЗ» должен начать выпускать автомобили. Но пока, поскольку техрегламент упрощенный не введен еще, не опубликован, не введен в действие, «АвтоВАЗ» будет собирать машины, так скажем, в правильных, в нормальных комплектациях. Марианна Ожерельева: А есть понятие, какое количество в ближайшее время «АвтоВАЗ» готов собрать и выпустить на отечественный рынок? Максим Кадаков: Нет, вот этого нет, потому что ситуация меняется с каждым днем, подбираются комплектующие. Вот, например, с завтрашнего дня «АвтоВАЗ» должен собирать Vesta на производственной площадке в Ижевске, а на конвейере основном в Тольятти будут собирать Granta, пятидверную «Ниву», а трехдверную «Ниву», например, пока нет, потому что не хватает комплектующих; как только найдут, запустят и ее в производство. То есть каждый день меняется ситуация. Виталий Млечин: Давайте теперь про утильсбор, тоже много есть сторонников и противников. Как вы считаете? Это же все-таки деньги. Насколько реалистично это предложение? Максим Кадаков: Утильсбор – это, в общем-то, завуалированный налог, все это прекрасно понимают. Понятно, можно долго говорить, нужен он, не нужен. Сейчас его нужно отменить. Я считаю, что это как раз тот момент, когда государство должно немножко пойти на попятную. Другое дело, что утилизационный сбор платим не мы, не покупатели. Вы убираете утилизационный сбор, который вносят производители, это не значит, что производители продадут нам машину дешевле, поэтому это большой вопрос. Делать это нужно, но тогда нужно как-то отслеживать, чтобы и цена машины на рынке все-таки упала. Кстати, упрощенные автомобили, которые будет выпускать «АвтоВАЗ», наверное, где-то с июня, они должны быть дешевле. Я предполагал, что они дешевле не будут, потому что есть рынок, есть спрос сумасшедший, но все идет к тому, на мой взгляд, что они все-таки будет подешевле, и это большой плюс, мне кажется, и покупатели этому будут рады. Марианна Ожерельева: А что за упрощенная модель? Максим Кадаков: Ну, то, о чем мы говорим, по упрощенному техрегламенту, который не соответствует Евро-5, который, возможно, без ABS, возможно, еще без каких-то блоков. Но я уверен, я просто знаю, что завод попытается сделать это так, чтобы, когда человек будет покупать, например, Granta без каких-то вот этих дополнительных или основных каких-то блоков, он все-таки будет покупать автомобиль: он будет выглядеть нормально, это не будет какая-то страшная машина и т. д., то есть это все-таки будет приличный продукт, на мой взгляд. Виталий Млечин: И про выбросы – вот это то, о чем мы говорим, Евро-0? Максим Кадаков: Непонятно пока. Я думаю, что все-таки каталитические нейтрализаторы останутся в комплектации, может быть, это все-таки будет не Евро-0, а, может быть, Евро-2 или, может быть, даже чуть выше, посмотрим. Нужен техрегламент. Виталий Млечин: Ага. Просто то, что предлагает ЛДПР, они тоже предлагают, собственно говоря, от этого отказаться... Максим Кадаков: Уйти от требований Евро-5. Но это практически считайте, что уже дело решенное. Марианна Ожерельева: Это вынужденная просто история сейчас исключительно? Максим Кадаков: Безусловно. Мы, к сожалению, много чего в стране не производим. Виталий Млечин: Но с катализаторами как раз, говорят, нет проблем. Максим Кадаков: Но всем этим нужно управлять, нужны блоки управления. Для блоков управления нужны чипы, мы не производим соответствующих чипов, мы не производим соответствующих блоков управления. Вот эта электронная система, которая управляет всем – это как раз один из таких камней преткновения. Вот простой пример: все автомобилисты любят, чтобы был руль с кнопками управлениями аудиосистемой или, может быть, чем там, круиз-контролем или еще чем-нибудь. Вот для этих кнопок нужен отдельный блок управления, а там стоит чип. Вот куда вы ни ткнете, везде есть блок управления, везде есть чип. Виталий Млечин: Так вот если купить китайскую магнитолу, там есть выход как раз на эти кнопки на руле, в китайских магнитолах все есть уже. Максим Кадаков: Но вы тогда начинаете внедряться в новый автомобиль... Тогда можно вообще и «Жигули» 20-летние как-то переделать. Виталий Млечин: Некоторые это и делают, собственно говоря. Максим Кадаков: Некоторые это и делают. Мы говорим все-таки о нормальном продукте, который покупает человек, он не хочет ничего делать, он покупает нормальный автомобиль, он хочет сохранить гарантию и, соответственно, не лезть в «мозги» машине, что, в общем-то, правильно. Марианна Ожерельева: Максим, в последние годы все больше говорили о том, что китайский автопром заполняет российские дороги. А вот это соотношение европейских машин и [машин] китайского производства, оно какое было? Больше все-таки тех, кто в Старом Свете производит и локализованы в России, или же действительно азиатские партнеры сегодня преумножают? Максим Кадаков: По итогам 2021 года у нас продажи китайских автомобилей составили 6,8% от общего объема продаж всех, и наших, российских автопроизводителей, и чистого импорта, и иномарок, которые в России собираются, 6,8%. Это намного больше, чем раньше, но по-прежнему немного. Тут нужно понимать, что китайцы никаких подарков нам делать не будут. Марианна Ожерельева: Вы про цены? Максим Кадаков: Естественно. Марианна Ожерельева: То есть она не будет дешевле чего-то? Максим Кадаков: Уже стало дороже, ну что вы. В течение марта... Марианна Ожерельева: На сколько выросло? Максим Кадаков: ...китайцы подняли цены в 1,5 раза, т. е. на 50–60%. Марианна Ожерельева: Логистика дорогая? Виталий Млечин: Ха-ха. Максим Кадаков: Рынок. Вы понимаете, вакуум на рынке всегда заполняется по более высокой цене, других схем не бывает. На нас хотят заработать, могут заработать и зарабатывают. Виталий Млечин: Но объективности ради, некоторые китайцы потихоньку начинают откатывать цены. Понятно, что не на те уровни, на которых были, но тем не менее. Максим Кадаков: Ну конечно, когда машина стоила вчера 1 миллион, сегодня она стоит 2 миллиона, люди просто не покупают, что делать? Вот эти безумные цены, которые оказались в автосалонах, я всегда привожу такие параллели, чтобы было понятно, как доллар по 300. Ну не пойдет доллар по 300 никак, ни месяц назад, ни сейчас. Поэтому вот эти безумные цены сейчас стали откатываться назад, но это же не значит... Многие говорят: «Подешевело». Ну да, машина стоила 1 миллион, месяц назад, потом стала стоить 2 [миллиона], а теперь стоит 1 миллион 800 тысяч – подешевела. Смотря относительно чего. Марианна Ожерельева: Про цены, кстати, тоже очень много сообщений. Люди понимают, почему иностранные машины дорогие, опять же транспортные затраты и т. д. Вопрос из Калужской области: «Почему отечественные автомобили такие дорогие?» Кроме того, что кресла там с неудачной эргономикой, устают в длительных поездках... Пусть свое-то? Пусть оно и не свое оказалось, там очень много импортного, но все-таки она здесь, родная, производится и тоже дорогая. Максим Кадаков: Ну, отвечаю Калужской области. Поскольку в Калуге, кстати говоря, у нас большое предприятие находится, где собирают автомобили Volkswagen, Peugeot, Citroen, Mitsubishi, очень много комплектующих привозных. Даже в автомобилях LADA, уж не говоря про Калугу. У нас в автомобилях LADA доля импортных комплектующих от 7–8%, если мы говорим про «Ниву», до примерно 30% плюс-минус, сейчас все это постоянно меняется, если мы говорим про Vesta и про XRAY. Конечно, курс влияет. Более того, друзья, когда на рынке дорожает все, от помидоров до, не знаю... Я за хлебом пошел – сейчас хлеб опять подорожал. Ну и автомобили дорожают, естественно. Кроме того, опять же дефицит: когда на рынке дефицит, вы можете поднимать цены. Виталий Млечин: Но подождите, на рынке дефицита нет, наоборот, теперь покупателей нет. Марианна Ожерельева: То есть предложение есть. Максим Кадаков: Вот когда подняли цену уже выше потолка, когда люди говорят: «Нет, я буду ездить, я чуть-чуть «подшаманю» свою машину и буду ездить на ней», – вот теперь от этого потолка уже безумного начинают цены приседать. Виталий Млечин: Я просто недавно был в автосалоне, и я такого не видел никогда: большой автосалон, я там был один. Марианна Ожерельева: Ходил осматривался... Виталий Млечин: И два менеджера сидели и все, и больше вообще никого не было. Максим Кадаков: Ну потому что люди через интернет выбирают. У вас есть время, вы пошли в автосалон, а люди смотрят онлайн. На самом деле сейчас даже цены никто не публикует на сайтах, хотя это еще недавно было правилом, и действительно, чтобы... (Я пошутил, конечно, по поводу вас.) Действительно, чтобы понять, сколько же стоит сейчас автомобиль, нужно не просто смотреть и звонить, а нужно идти в автосалон и торговаться. Когда вы торгуетесь, у меня есть свой пример, вот у меня сын недавно ходил, тоже хотел купить машину, планирует, машина стоила 1 миллион 800 тысяч, поторговался, поговорил, уже стоит... Продавец ушел, говорит: «Мне надо посоветоваться». Виталий Млечин: Так. Максим Кадаков: Он с кем-то посоветовался (видимо, со стенкой), вышел из-за стенки и сказал: «1 миллион 630 тысяч». Марианна Ожерельева: Неплохо уже. Максим Кадаков: То есть 170 тысяч вот просто на ровном месте, «я посоветовался с кем-то там». Надо торговаться и стоять на своем. Сейчас действительно продавать автомобили стало тяжело, с чего мы начали, кредиты подорожали безумно, и продажи встали. Поэтому, если приглянулась машина и вы все-таки чувствуете, что продавец сдается, надо стоять на своем, давить, ну хоть сколько-то вы выиграете. Виталий Млечин: А есть статистика какая-то, насколько просел рынок сейчас? Максим Кадаков: Продажи в марте упали на 62%, но апрель просто ужасен в этом смысле будет, я думаю, что у нас продажи упадут примерно на 80%. И помните, мы с чего начали? – с дефицита автомобилей. Вот оценки еще мои мартовские, дефицит 500 тысяч машин, оценки сегодняшнего дня – где-то от 800 тысяч до 1 миллиона. Виталий Млечин: Это опять же если исходить из того, что люди начнут их покупать. Максим Кадаков: Ну все равно будут покупать. Понимаете, у каждой страны... Виталий Млечин: Если на 80% просядет за один только месяц. Максим Кадаков: У каждой страны есть минимум, минимум потребления исходя из размеров страны, из населения, из объема перевозок и т. д. Вот наш минимум, по моим оценкам, это 1,5 миллиона автомобилей в год мы должны покупать, и в последние годы мы вокруг него и болтались. Сейчас мы очень сильно просели. Это отложенный спрос, люди все равно будут покупать; даже если цены не упадут, все равно будут покупать, мы не можем ездить на телегах. Марианна Ожерельева: Из Ленинградской области нам пишут, что необходимо успокоиться: на тех машинах, которые уже ввезены в страну, вот тот салон, где Виталий, в частности, был, машины есть – и доводить до ума свой автопром. Сообщений про отечественный автопром и поддержку, мы говорили как раз о том, какие предложения, в частности, от ЛДПР звучат, как поддержать покупателя. По поддержке автопрома: если оно не свое, если оно было импортное, можно ли сегодня чем-то заместить? Опять же, не со стороны других производителей, стран, а правда это сделать у себя. Есть ли какие-то предпосылки для вот этого внутреннего развития? Максим Кадаков: Что-то мы можем заместить относительно просто. Марианна Ожерельева: Например? Максим Кадаков: Ну, например, у нас есть производство... Вот всем понятная деталь – радиатор автомобиля. У нас есть компания, которая производит радиаторы на autosales, т. е. на рынок, когда вы запчасти покупаете. Если у вас есть такой производитель, у которого набита рука, который выпускает сейчас в России радиаторы не только для LADA, вы можете купить радиатор на Hyundai, на Kia, на Volkswagen Tiguan, на разные машины... Если у этого производителя есть рынок, набита рука, есть технологии, то он может выпускать радиаторы и для других автомобилей. Марианна Ожерельева: А такие производители есть? Максим Кадаков: Есть. Но есть вещи, которые... Есть какие-то детали, узлы, которые мы вообще не выпускаем. Мы не выпускаем блоков ABS, мы не выпускаем систем стабилизации, ну это фактически одно из другого вытекает. Мы не делаем, я не знаю, турбины для двигателей бензиновых, легковых. Мы не делаем автоматические коробки передач, вариаторы. И когда мы друг другу говорим, что мы же можем, у меня возникает вопрос: «мы» – это кто? Страна не должна выпускать автоматические коробки передач. Страна, государство не должно печь хлеб, не должно сеять пшеницу – государство должно создавать условия, в которых будет выгодно. Если мы с вами на троих сообразим (я в хорошем смысле слова) и организуем компанию, например, по производству, допустим, автоматических коробок передач, это же что? Это конструктив, это надо ноу-хау, технологии, обработка и, самое главное, рынок сбыта. Если мы с вами допустим... Марианна Ожерельева: Кредит нам с вами нужен для всей этой организации. Максим Кадаков: Допустим, даже есть кредит, допустим, мы взяли, нам дали, нам дадут кредит, допустим, мы из Германии пригласили специалистов, которые нам эту коробку спроектировали и т. д., – сколько мы с вами будем этих коробок производить? Если 10 тысяч в год, то они будут стоить, как сейчас говорят, как чугунный мост, и мы с вами ни одной не продадим, очень дорого. Мы должны выпускать огромными тиражами, чтобы снизить себестоимость, а это значит, мы должны продавать эти коробки не только LADA, а мы должны их продавать, не знаю, в Германию, в Японию, куда угодно, т. е. другим производителям. Марианна Ожерельева: Георгий из Петербурга до нас дозвонился. Георгий, здравствуйте. Виталий Млечин: Здравствуйте, Георгий, вы в эфире. Зритель: Здравствуйте. Я коротко сформулирую. Значит, в автосалонах города, я в нескольких побывал, менеджеры, продавцы говорят, что спроса на маленькие экономичные городские машины нет. У меня такой спрос есть, они объясняют это тем, что как бы невыгодно их, ну типа Suzuki Swift, типа Kia Picanto, вот такие, для нас, пенсионеров, городские машины вообще нигде такие не видны. В чем там дело, можно узнать? Действительно так, как они говорят, или какие-то есть другие причины? Марианна Ожерельева: Спасибо. Виталий Млечин: Спасибо. Интересный вопрос. У нас как-то вообще в России традиционно непопулярны маленькие машины. Максим Кадаков: Обещать еще не значит жениться. Когда люди говорят: «Вот если бы у нас продавали минивэны, я бы купил», «Если бы у нас продавали универсалы, я бы купил». У нас продавался Picanto – почему зритель не пошел и его не купил? Но на всю огромную страну у нас ежегодно продавалось 2–4 тысячи вот этих маленьких Kia Picanto. Понимаете, вот Kia считала, что в их портфеле моделей довольно широком эту модель можно держать, а вот Hyundai двойника уже не продавал, потому что считал, что невыгодно. Надо покупать больше, тогда будет предложение. Марианна Ожерельева: Спасибо, Максим. Виталий Млечин: Универсалы, кстати, жалко, что не продают, я бы купил себе универсал. Максим Кадаков: Как и минивэны. Марианна Ожерельева: Вот сейчас тебя услышат и будут в скором времени производить. Виталий Млечин: Хорошо бы. Спасибо большое! У нас в гостях был главный редактор журнала «За рулем» Максим Кадаков. Говорили об автомобилях, естественно. Сейчас прервемся буквально на две минутки.