Виталий Млечин: Сбербанк зафиксировал первое снижение цен на новостройки в Москве с осени 2019 года. Данные «СберИндекса» показывают, что средняя цена квадратного метра при покупке новостроек в столице за май 2022 года снизилась на 1,5%. В мае квартиры в новостройках продавали по 250 тысяч рублей за квадратный метр, в апреле – по 264 тысячи в среднем. Газета «Известия» пишет, что с конца прошлого года почти вдвое выросло число проблемных новостроек. Число объектов, которые, вероятно, станут долгостроями, превысило 800, в них купили квартиры около 74 тысяч семей. Давайте разбираться, что происходит. Пожалуйста, присоединяйтесь, расскажите, какая ситуация в вашем регионе: строят ли жилье, достаточно ли его, какие цены, какая динамика? Пожалуйста, расскажите: 8-800-222-00-14 – наш бесплатный телефон, 5445 – короткий номер для ваших SMS-сообщений тоже бесплатный. А я представлю наших гостей. Ирина Радченко, президент Международной академии ипотеки и недвижимости, – Ирина Станиславовна, здравствуйте. Ирина Радченко: Здравствуйте. Виталий Млечин: И Константин Барсуков, генеральный директор агентства недвижимости, – Константин Валерьевич, здравствуйте. Константин Барсуков: Здравствуйте. Виталий Млечин: Ирина Станиславовна, вот то, что за месяц снизились немножко цены в Москве на новостройки, это позволяет говорить о том, что они и дальше будут снижаться, или пока рано? Ирина Радченко: Я думаю, что тренд уже наметился, и действительно это не только летний период, потому что вряд ли в сентябре или в октябре у нас появятся новые рабочие места и граждане начнут больше зарабатывать, соответственно, они больше будут брать ипотек. Я ожидаю, что цены будут дальше снижаться. Виталий Млечин: Ага. Константин Валерьевич, а вы? Константин Барсуков: Я думаю, что тут надо очень строго разделить, о ком мы разговариваем. Если мы говорим про вторичку, то на вторичку цены уже снизились. По сравнению с январем реальное число, вот реальные сделки, не в объявлениях, а реально, они проходят где-то на уровне минус 10% от января. Виталий Млечин: Это совсем не мало, 10%. Константин Барсуков: Да. И я думаю, что к осени мы увидим еще минус 15% максимум. Ну, я думаю, совокупное падение будет минус 20–25%. При этом некоторые эксперты говорят, что есть потенциал для падения более серьезного, но вот у меня такое мнение, что около 70% за то, что будет минус 20–25%, после чего мы найдем это дно и дальше цены стабилизируются, а потом когда-нибудь начнут от него расти, а 10–15% за то, что более серьезное падение будет. Что касается новостроек, то застройщики зубами вцепились в цены и предпочитают в объявлениях цены не менять, предпочитают давать такие вещи, как субсидирование ставок по ипотеке. Например, если у нас льготная ипотека 7% или 5% для разных категорий, они сейчас субсидируют ставки, есть 1%, есть 0,01%, т. е. практически нулевая ставка... Виталий Млечин: Такого, по-моему, никогда не было в нашей стране. Константин Барсуков: Ну, было на самом деле, тоже год назад субсидировали, но сейчас они это более активно стали делать. И это на самом деле тоже скрытая скидка, потому что если ты покупаешь по льготной ипотеке, или по обычной, или по субсидированной ставке, у тебя разница в цене квартиры будет 20% составлять. Но ценник они не переписывают по одной простой причине. Смотрите, логика потребителя, ну покупателя вторички и новостройки, отличается принципиально одной простой вещью: вторичка – «хочу здесь и сейчас жилье», новостройка – «я готов подождать потом». И вот если люди, которые покупают новостройку, вдруг поймут, что застройщики начинают снижать цену, то они готовы подождать, да... Виталий Млечин: ...и сейчас не будут покупать. Константин Барсуков: И они начнут ждать. И вот они будут ждать, и застройщики понимают, что только они себе такое позволят, у них тут же обрушится моментально, здесь, сегодня спрос, и падение цены может составить более серьезную цифру для застройщиков, чем если они напрягутся, не будут продавать, а продажи на самом деле у нас сильно упали, по маю минус 75% выдачи ипотеки у нас было по сравнению с маем 2021 года, по апрелю цифра точно такая же. По июню получше чуть-чуть стало, но все равно достаточно серьезное падение. Виталий Млечин: Вот по поводу ипотеки. Мы все помним прекрасно, какая ставка была еще пару месяцев назад, а сейчас она снижается. И вот опять же, если учитывать то, что есть субсидированная ипотека, есть еще, соответственно, застройщики, которые помогают, получается, что уже не так уж и дорого взять ипотеку, если считать проценты. Ирина Радченко: Да, но только она по-прежнему никому не нужна, потому что ипотека – это для стабильных времен, когда гражданин может прогнозировать свою трудовую деятельность, свои доходы, он живет в стабильной стране, в общем, на 20–30 лет, беря на себя кредитные обязательства, он понимает, как он их будет обслуживать. И сейчас, увы, не тот период, когда застройщики, риелторы и покупатели могут хоть что-то вообще прогнозировать. В общем, про политику не будем, как говорится. Поэтому, смотрите, у нас такая ситуация, что однажды ипотека помогла справиться после коронавирусного кризиса и поддержать застройщиков, и теперь... Вот есть такое понятие в психологии «магическое мышление», и теперь считают, что все, знаете, как шаманы, танцы с бубнами мы попляшем еще раз, когда-то помогло, дождь пошел, и сейчас мы снизим ставку. А вот снизили, а все равно клиента нет. Да потому что нужно теперь, извините, про стабильность экономики и про рост доходов граждан. Сама ипотека даже бесплатно, никому она в принципе не нужна. Виталий Млечин: Ну а жилье-то нужно. Ирина Радченко: Жилье нужно, но цены, извините, выросли на 20–30%. И я уже неоднократно приводила статистику, что человек, который взял ипотеку в 2019 году по высокой ставке, допустим, 11%, но стоимость квадратного метра была, извините, 180 тысяч рублей средняя температура по больнице в Москве. И сейчас у него будет 7%, или даже льготная пусть будет 5%, но стоимость квадратного метра, как мы увидели, уже 260 тысяч. И вот эти два соседа в одном и том же доме, вот тот, кто берет сейчас, он будет на 2–3 года больше выплачивать, чем тот, который купил в 2019 году по высокой ставке, но по низкой стоимости квадратного метра. Поэтому на доступность жилья влияют два фактора: дешевая ипотека и стоимость квадратного метра. Сейчас ипотека, еще раз, пусть она будет нулевая, но в стоимость квадратного метра большинство людей не вписываются. Вот чтобы взять ипотеку на среднюю такую двушечку у окраины где-нибудь там станции метро «Домодедово», это сейчас средняя квартира 15 миллионов, вот пусть он там накопит 3 миллиона первоначального взноса, возьмет 12 миллионов, он будет платить 20 лет, ему нужно платить 100 тысяч рублей, т. е. вот ипотечный кредит. А доход должен быть семейный 200 тысяч. Вот много ли у нас граждан могут себе позволить вот такую ипотеку по таким ценам, вернее, даже не столько здесь сейчас ипотека, а по таким ценам обслуживать кредит? Поэтому либо доходы граждан должны увеличиваться, либо стоимость квадратного метра должна упасть. Мы с вами пару месяцев назад, я была у вас в передаче, мы с вами даже поспорили, что да, еще не пришло то время, 20–30%, вот как Константин сказал, я тоже вам тогда сказала, цены будут снижаться. Поэтому ну вот уже мы первые признаки этого видим. И я согласна вот со своим коллегой, думаю, что просадка будет продолжаться. На вторичке, конечно, больше, потому что многим людям нужно сейчас продать. И к сожалению, вот есть люди, которые уезжают из страны, и они вообще готовы на дисконты на 20–30%, мы вот тоже сейчас эту обсуждали тему. И в принципе есть и заемщики, которые уже не могут обслуживать ипотечный кредит в силу потери работы, потому что очень многие остались без работы. У нас закрываются предприятия, которые были, именно средний класс генерил, там компании иностранные и т. д. Многие сейчас остались без работы, без доходов, и они будут выставлять эти квартиры с дисконтом, лишь бы избавиться от кредитного бремени. Поэтому на вторичке, да, я думаю, 20–30% – это быстрее. Но и застройщики тоже вот разными манипуляциями, типа отрицательный рост какой-нибудь там будут выдумывать, но тоже будут, я думаю, снижать цены. Виталий Млечин: Ага. То есть, получается, когда первичка за собой тянет цены вторички, понятно, а вторичка может утянуть за собой цену первички? Константин Барсуков: Они же все взаимосвязаны между собой. Нельзя сказать, что одно не зависит от другого. Люди, сравнивая покупку, они сравнивают, где им выгоднее. Сейчас вторичка отличается от первички, потому что ипотека разная. Если мы на первичку можем зайти максимум, заметим, с 7% ипотеки, то на вторичку мы можем зайти где-то, наверное, минимум 9,35% сейчас ставка, я знаю, т. е. вот уже у нас разница, а на самом деле там 10,5%. То есть вот уже вот эта разница 3,5% обеспечивает, должна обеспечивать разницу в цене, потому что для того, чтобы с одним и тем же платежом покупать недвижимость, ты должен тут, получается, дешевле купить квартиру, ну на вторичке. А на самом деле, смотрите, средняя ставка сейчас, средневзвешенная, по маю ЦБ выпустил отчет, 7,84%, а по ДДУ, т. е. новостройки, 3,8%, это я по России называю. Разница? Вот она вам разница в 4%, поэтому эти 4% должны быть ценой компенсированы. Понятно, что, если вторичка начнет сильнее просаживаться... По моим ощущениям, вот эти 4% – это как раз где-то примерно 20%, т. е. разница между первичкой и вторичкой при вот таких ставках по ипотеке – это где-то минус 20%. Понятно, что, если вторичка сильнее будет просаживаться, давление на первичку будет еще сильнее. Но застройщики, они... У нас ведь проблема в чем? – в том, что отрасль консолидированная. Когда выбывали с рынка новостроек за счет банкротств и прочих вещей застройщики, отрасль консолидировалась. И в итоге им проще условно зажаться, договориться и всем пулом не снижать цены. Я не говорю, что обязательно у них сговор будет, но они друг на друга смотрят, это видно, они общаются друг с другом на разных конференциях, пересекаются, ну видно, что у всех примерно одинаковая мысль, что «мы цену держим, но даем субсидии, даем конкретные скидки конкретному покупателю, если он без ипотеки или по льготной программе идет по нормальной, без субсидий», готовы. Но то, что у всех просадка по продажам, – это вот просто однозначно. Причем, кстати, по вторичке выдачи в июне оказались выше, чем у новостроек. Я не вижу аналитику ЦБ... ЦБ у нас, к сожалению, достаточно странную аналитику выпускает: он майскую аналитику выпустил вот буквально недавно, т. е. месяц с лишним ему понадобился, я так думаю, там обзванивали именно сотрудники Центробанка и руками это вбивали, что месяц понадобился. Но вот смотрю на аналитику «Сбера», которая быстрее идет, и вижу, какой у них рост, сравниваю. Вот получается, что по июню, скорее всего, ЦБ выпустит, будет рост выдачи ипотеки на 80% по сравнению с маем, на 80%. Из них 30% роста будет у новостроек и порядка 140% у вторички, это выдача ипотеки. Но не нужно думать, что вот если я называю такие большие цифры, то это повлечет за собой «о, классно, рынок ожил» – нет, рынок был мертв, а теперь появилась маленькая волна. То есть просадка была на 75%... Ирина Радченко: Это эффект низкого старта. От плинтуса отталкиваться всегда высоко, на сколько бы ты ни... Константин Барсуков: Да, да. Это знаете, как я вам скажу, вот эти плюс 80% по июню, это сравнить с прошлым июнем, будет... Ирина Радченко: ...минус... Константин Барсуков: ...все равно меньше в 2 раза, чем в прошлом июне. Ирина Радченко: Да. Константин Барсуков: В 2 раза. Виталий Млечин: Понятно. Константин Барсуков: Поэтому стабильного рынка нет. И застройщики, они вот просто такую позицию занимают: будем цены держать. Виталий Млечин: А почему на вторичке больше? Константин Барсуков: А на вторичке объяснимо больше. Смотрите, ипотека была, ключевая ставка 20%, 14%, 11%, сейчас вот упала, т. е., грубо говоря, ипотека стала чуть-чуть доступнее. Людям нужно жить. Чтобы ипотека на вторичке нормально сегодня, при сегодняшних ценах, начала работать, я с Ириной абсолютно согласен, во-первых, нужна стабильность. Ну хоть как-то чтобы пошли такие более-менее нормальные выдачи, ипотека должна на вторичке быть меньше 8%, лучше 7%, т. е. при ключевой ставке в районе 5%. Вряд ли мы этого дождемся в ближайшее время, но ипотека чуть ожила. Что происходит на вторичке? У нас начали увеличиваться цепочки сделок, т. е. в одной сделке принимают участие три квартиры в среднем сейчас. То есть человек продает свою квартиру, покупает взамен другую, тот покупает взамен другую, другую. Появился единственный тот покупатель, вот один-единственный. Что он сделал? Он за собой череду сделок спровоцировал, т. е. он один полностью с ипотекой пришел, с первоначальным взносом 15%, всю остальную сумму, например, он взял или продал у себя наконец-таки в регионе квартиру и поменьше взял кредит, ну вот он пришел на рынок Москвы и сделал сделку. Две квартиры еще помимо него куплены. Если там была какая-то доплата с ипотекой, а она часто бывает, то вот фиксирует банк: еще плюс одна выдача. То есть один реальный покупатель плюс еще одна выдача. Поэтому вот эти 140% роста на вторичке, на самом деле их нужно реально уменьшать. И по реальным, т. е. если мы вернемся в 2021 год, например, то это было бы сопоставимо где-то с 90% роста. Но все равно это кажется много, но опять это на самом деле мало, потому что было минус 70% просадка, а это в 3 раза с лишним, считай, просело. Ну выросло чуть-чуть, еще вот в 2 раза оно выросло чтобы, а где оно? Рост будет тогда, когда будет стабильность, Ирина абсолютно правильно здесь сказала, ипотека – это стабильность. Ирина Радченко: Я хотела бы еще все-таки обратить ваше внимание, что вторичка – это, собственно, и есть квартира, потому что первичка – это ценная бумага, которая обещает клиенту в будущем выполнение этих условий. А будут эти условия выполнены или нет – это, извините, бабушка надвое сказала. Поэтому вот я хотела бы еще раз сказать: есть только одна, не надо «вторичка» – есть только сделка купли-продажи объекта, все остальное – фондовый рынок, ну просто он так называется ДДУ, вместо акций ДДУ со всеми рисками и т. д. Поэтому почему сейчас больше на вторичку? – да потому что те люди, которым нужно жить, вот они и покупают сейчас. И разница в 2%, она ничто по сравнению с тем, что клиент въехал, получил ключи, заселился и живет себе счастливо, чем 2, 3, 4, 5, неизвестно сколько лет ждать. И почему еще сейчас рынок новостроек стоит? (Еще раз, в моей терминологии это, знаете, альтернатива фондовому рынку.) Да потому что инвесторы, которые взяли по две-три ипотеки за предыдущие 2 года, они еще их, извините, не отоварили, т. е. они не превратили эти свои инвестиции в деньги. И вот что будет, когда будут достраиваться эти дома и, соответственно, они выставят это все на продажу, потому что они же не собираются там жить в этих, они же именно для инвестиций, потому что, я напомню, был очень низкий процент по депозитам, когда у нас была низкая ключевая ставка, 2–3%, никого это не устраивало. В общем, это было на тот момент привлекательно, дешевая ипотека и т. д., вот они все это, триллион инвестировали, и сейчас они скоро выйдут на рынок. И это будет серьезным таким, скажем, для застройщиков испытанием, потому что им придется конкурировать вот с этими частными инвесторами, которые в этих домах уже будут выставлять, и они будут демпинговать. Если эти сговорились и будут удерживать, ну как на рынке, кто-то приехал пришлый и сказал «помидоры не по 3 рубля, а по рублю, мне надо быстренько продать», что они с ним сделают? Ничего, и будут сидеть со своей, значит, этой корпорацией сушить весла. Виталий Млечин: Но квартиру необязательно продавать, ее же можно сдать в аренду, например. Ирина Радченко: Смотрите, 99% всех новостроек – это голые стены, бетон. Делать ремонт... Инвесторы у нас привыкли, как и застройщики, жить короткими сроками, купил-продал, ему вот заморачиваться, делать ремонт, потому что ты должен угадать, что хотят, две комнаты, одну комнату, это, знаете, такое еще, да... Потом, сейчас, в современных условиях, делать ремонт – это тоже еще тот квест: нужно найти рабочих, которых не хватает, у нас до сих пор никто еще не вернулся в нужном объеме на стройки из стран ближнего зарубежья после COVID, сейчас тоже, в общем, есть дефицит. Плюс подорожали стройматериалы... В общем, знаете, инвестор, который должен заморочиться, сделать там ремонт, – это совсем вдолгую. Чтобы что, чтобы получать 3–4% годовых за аренду? Это смешно. Виталий Млечин: Ну это же лучше, чем вообще потерять на продаже. Константин Барсуков: Почему? Ирина Радченко: Не факт, что... Ну смотрите, как и застройщик, так и инвестор, он все-таки на обороте, он может зафиксировать здесь какой-то убыток, но он выдернет эти деньги, купит сейчас, допустим, доллар по 51, посидит какое-то время в долларах, потом это все отрастет, он снова поменяет это в рубли, что абсолютно не запрещено... То есть сейчас 51, ну 52–53 рубля... Виталий Млечин: Сейчас 58. Ирина Радченко: Ну 58, не важно. Покупаешь на брокерский счет, сидишь ждешь, пока он отрастет, меняешь это все... Ну то есть, послушайте, масса есть способов, как помимо недвижимости можно зарабатывать хороший доход. Виталий Млечин: Понятно... Ирина Радченко: И еще раз я хотела подчеркнуть. Застройщики сейчас испытывают такой голод, потому что инвесторам абсолютно не интересен сейчас рынок новостроек, потому что в 2 раза увеличилось количество долгостроя. Виталий Млечин: Да, вот про долгострой сейчас обязательно поговорим. Но сначала Ирина из Москвы до нас дозвонилась. Ирина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я бы хотела добавить вам еще одну вещь. Ипотеку я не помню, когда бы была у нас дешевой, такого я не помню, к сожалению. Но в данный момент у меня знаете, какая проблема? Дело в том, что вот притом, что повышена ставка на вторичное жилье, я не могу продать свою квартиру и поделить денежки с детьми. Вот если бы была ниже ставка, то я бы разделила с детьми сумму, полученную от квартиры в Москве, и, конечно, мы бы уже в новостройке взяли три квартиры. И вы знаете, я так думаю, что я не одна такая желающая. Виталий Млечин: А чем вас привлекает квартира в новостройке? Зритель: Тем, что дети мои хотят жить, воспитывать своих детей и жить отдельно, а не я одна сижу в трехкомнатной квартире, вот в чем меня привлекает. Виталий Млечин: Ну а почему в новостройке? Можно же купить на вторичке. Зритель: Дело в том, что ее проблемно продать из-за повышенного ипотечного процента и, понимаете, купить-то тоже нужно по повышенной ипотечной ставке, чем за новостройку. Виталий Млечин: Ага. Да, спасибо, Ирина. Константин Барсуков: Ну то, о чем я вам говорил, разница по ставкам. У нас на самом деле проблема с продажами еще очень много обусловлена тем, что продавцы привыкли, психология, продавца давит жадность такая... Виталий Млечин: Ну конечно. Константин Барсуков: Есть привычка к той цене. Вот Ирина на самом деле очень хорошую вещь сказала, ту, которую многие люди не понимают. Профессиональные игроки, профессиональные инвесторы, они понимают, что такое новостройка, они понимают ее риски, и они готовы при необходимости выйти в убыток, например, они профи: зафиксировал убыток, ничего, переложился в другой рынок. Большинство обычных граждан, когда я с ними разговариваю про покупку новостройки, вторички, если речь идет про инвестицию, они всегда новостройку воспринимают как некий железобетонный фактор такой вот, что он всегда будет. Ну да, может быть, там... Ну то есть они не подразумевают, что может так оказаться, что они убыток получат в рамках своей инвестиции. То есть как только человек говорит о покупке недвижимости, а особенно новостройки, с точки зрения даже сохранения денег, ну то есть «я куплю, потому что сохранить», это уже инвестиция. То есть как только вы про сохранение, а не про то, что «мне нужна квартира, чтобы жить», это уже инвестиция, и нужно всегда понимать, что это может быть и убыток. И поэтому, когда они вдруг сталкиваются с тем, что ох, оказывается, очень много у нас недостроя происходит, для них это некий шок. Вот я помню, когда кризис был 2015 года и цены падали, многие люди, которые покупали квартиры в 2014 году на стадии строительства, в 2016-м продавали их ниже по цене, чем они их покупали, уже дом был построен, а они их продавали по цене ниже. И для многих это было большое испытание, они не понимали: как же так, я же вроде как вложил на этапе котлована... Психологически не готовы были. И поэтому когда вот звонит человек и говорит «а я продать не могу», то тут два варианта: либо цена завышена, либо действительно надо подождать вот того покупателя, сейчас покупателей очень мало, поэтому нужно, да, ждать. Ну и опять вопрос цены, многие продавцы очень сильно завышают цену сейчас. Когда им говоришь, что, ребят, надо снижаться, они, понимаете как, не верят. Я в марте говорил: будет падение, 70% за то, что будет падение. Мне говорили: а как так? Не может цена на недвижимость упасть! Потому что многие люди пришли на рынок недвижимости меньше 5 лет назад, я и про риелторов говорю, и про обывателей. Они не помнят, что на самом деле и в 2005-м падали цены, и в 2009-м падали, и в 2015-м падали. А я это помню, и я говорю: будет падение. Они говорят: не может падение быть! Так и тут им говоришь: ребят, уже упало, смотрите, есть ощущение, что минимум на 15% упадет, если мой сценарий, который многие называют «позитивным», сработает. А если сработает тот сценарий, который, говорят, «реальный», то еще и на 25% упадет. Они говорят: да быть не может, уже же я скинул сколько, еще?! И им когда говоришь: ребят, снизьте, иначе осенью вы будете продавать на 10% ниже, – они не верят. А потом, да, вот происходит беда и они потом осенью будут продавать еще дешевле и думать «что ж я в свое время не продал». Ирина Радченко: Вообще, я хотела бы все-таки обратить внимание на то, что платежеспособный спрос себя исчерпал еще в декабре прошлого года. Константин Барсуков: Да. Ирина Радченко: И без всяких вот этих вот событий форс-мажорных рынок бы уже стагнацию ощутил. Константин Барсуков: Да, да. Ирина Радченко: Потому что у нас, к сожалению, так быстро доходы не растут, на 20–30% в год, как росла недвижимость. Константин Барсуков: Да. Ирина Радченко: Это было именно ради спекулянтов сделано. И очень большая проблема, вот я считаю, что правительству нужно почаще прислушиваться к экспертам, потому что они разогнали за счет дешевой ипотеки вот этот спрос, который на 20–30% увеличил цены, доступность жилья уменьшилась, в то время как нужно очень аккуратно все-таки манипулировать ипотечной ставкой. И я всегда предлагаю рассматривать, не надо вот на все квартиры, потому что, еще раз, вот спекулянты... Давайте так: вот есть инвесторы, которые вдолгую, они там готовы делать ремонт, им, может быть, потребуется детям, внукам и т. д., или как «лучший пенсионный фонд – однушка у метро». Вот это инвесторы в недвижимость, все, они купили и там как бы с ней и живут. А есть спекулянты, вот именно спекулянты, которые предыдущие 2–3 года оперировали на рынке, они и вздрючили эти цены. И сейчас, конечно, они сидят ждут, потирают руки, «мы же должны это все вернуть с доходом», а вот, к сожалению, придется им испытать неприятные моменты, когда они будут подсчитывать. Как говорил Уоррен Баффетт, «вот когда волна схлынет, посмотрим, кто купался без трусов». Но я хочу сейчас обратить внимание на то, что правительство вместо того, чтобы давать льготную ипотеку на все всем, лучше бы помогало... Не знаю, вот есть у нас военная ипотека, отлично работает много лет, все супер... Константин Барсуков: Да. Ирина Радченко: Сделали бы, не знаю, «интеллигентную ипотеку» для врачей, учителей, работников культуры. Почему они... ? Они нормально сейчас получают за счет вот ковидных, это вполне устойчивые профессии, сразу видно, это же лицензированные все организации и учебные, и медицинские, в которых они работают. То есть если вот с айтишниками очень сложно, чтобы компания не просто называлась IT, а чтобы она выполняла IT, то вот с этими как раз проблем нет, чтобы идентифицировать, что это вот заемщик принадлежит именно к этой сфере. И вот им бы нужно было помогать улучшать свои жилищные условия, а не просто вот раздать всем подряд. И вот эти вот спекулянты, собственно, и воспользовались этим. Но еще раз, они просто, еще сделки-то не закрыты, они же еще не подсчитали свои убытки. Но я сейчас про правительство говорю, что лучше все-таки точечно и очень аккуратно, знаете как, не всем назначить одно лекарство, а вот выбирать. Вот очень был хороший такой проект «Зеленая ипотека», к сожалению, что-то он заглох, когда правительство субсидировало ставки для застройщиков, которые строят энергоэффективные дома. Вот, например, во Франции субсидируют 50% ипотечной ставки для домов, в которых на крышах солнечные батареи. То есть они таким образом помогают улучшать среду обитания и т. д. И вот таким нужно помогать застройщикам и определенным заемщикам, которые в принципе будут жить в этой квартире, а не как спекулянты зарабатывать. Поэтому вот жилье нельзя рассматривать как инвестиционный какой-то продукт, потому что на нем зарабатывают те, кто умеют это делать, а те, кому нужно жилье, они, собственно, остаются у разбитого корыта. Поэтому вот два предыдущих года научили, ну вот мне лично они как эксперту, как независимому эксперту показали, как не надо делать с ипотекой. То есть вроде бы как благая мысль была помочь застройщикам привлечь деньги, но по факту для граждан это получилось хуже, потому что доступность жилья уменьшилась. Константин Барсуков: А я бы на самом деле здесь бы дополнил. У нас вот этот акцент, типа «мы помогаем гражданам», но на самом деле мы помогаем застройщикам. Ирина Радченко: Застройщикам, конечно. Константин Барсуков: И вот Ирина абсолютно правильную вещь сказала: давайте... Грубо, я коснусь даже той программы, которая есть, – «Семейная ипотека». Ну объясните мне, как семье с ребенком... Ирина Радченко: С маленькими детьми. Константин Барсуков: ...нужно новостройку покупать? Ему нужна вторичка здесь и сейчас – какая новостройка для семьи? Ирина Радченко: Конечно. Константин Барсуков: Ему нужно... То есть вот что такое семейная ипотека? Это человек, который либо сейчас живет с родителями, либо снимает квартиру, либо у него есть своя квартира, но у него родился ребенок и нужно больше. Единственная категория вот из этих трех – это те, которые с родителями живут, они могут купить новостройку и пожить. Все остальные либо снимают и ждут, когда новостройка построится... Виталий Млечин: Так многие делают. Константин Барсуков: ...либо продают свою квартиру и что-то покупают. А продал свою квартиру и опять снимаю и жду, когда новостройка построится. Почему семейная ипотека распространена на застройщиков? Это, на мой взгляд, полный бред. Вот семейная ипотека, так же как и для врачей и учителей... Ирина Радченко: ...должна быть на вторичку. Константин Барсуков: ...должна быть как военная – на любое жилье, на любое. Ирина Радченко: Да, да. Константин Барсуков: Хочешь новостройку – купи, хочешь вторичку – купи. Не поддержка застройщика. Ирина правильно говорит: государство должно перестать спекулянтов поддерживать. Вон, у нас на валютном рынке спекулянты разогнали в свое время доллар, в 2014 году, до громадных цифр, сейчас им обрезали, умудрились не дать спекулянтам... Вот сейчас спекулянтов с рынка выгнали всех, вот у нас чистая цена доллара. Надо спекулянтов и с этого рынка выгонять, с рынка жилья. Жилье должно быть для жизни. Ирина Радченко: Для жизни, да. Константин Барсуков: А не для спекуляций. И точно так же, говоря про поддержку граждан, я бы на самом деле... Вот я не знаю, я в свое время и к депутатам обращался, и в правительство пытался... Я не понимаю, куда там обращаться, в правительство, потому что через депутатов решить вопрос не получилось. Смотрите, поддержка граждан, у нас есть такая вещь, как кредитные каникулы, ипотечные каникулы. Но это же бред! Смотрите, цифра: 3 миллиона для России, 4 миллиона для Московской области, 6 миллионов для Москвы – это размер кредита, который брал человек, для того чтобы он мог получить сегодня кредитные каникулы. У нас минимальная... Я вам сейчас называю цифры, вернее, это начало 2021 года. 4 миллиона где-то у нас по России был средний кредит, 6 миллионов у нас был по Московской области и 8 миллионов средний по Москве, это вот цифра 2021 года. То есть люди, которые в 2021 году брали кредит, они не могут ипотечные каникулы сегодня получить. А проблема у нас в экономике только у тех людей, которые брали небольшие кредиты, что ли, получается? Ну как это может быть? Если мы говорим про поддержку граждан, то кредитные каникулы должны распространяться, мне, честно говоря, кажется, без разницы, что человек взял кредит 50 миллионов рублей, что он взял 10 миллионов рублей, что он взял миллион рублей, у него может быть проблема. И вот любой гражданин Российской Федерации должен не сегрегироваться по принципу дохода, а иметь возможность получить кредитные каникулы по любой ипотеке, какую он брал. Можно там ограничить одним жильем, например, чтобы спекулянтов отсечь, но тут мы тогда отсекаем другие проблемы, когда человек купил для себя жилье и для родителей, но ипотеку взял, например, себе. А кто живет? По факту у него вроде две квартиры, а на самом деле в одной родители живут, в другой он. Поэтому, на мой взгляд, в сегодняшней ситуации правительство должно поддержку оказывать и этим. А оно что делает? Оно застройщикам помогает. Льготную ипотеку застройщикам – раз. Второе – мораторий... У нас почему проблемные, вы говорите, растут новостройки? Мораторий потому что есть на выплаты штрафов, он как в 2020 году действовал, так его продлили. Ирина Радченко: Да. Константин Барсуков: То есть если сейчас застройщик нарушает сроки сдачи, то он не выплачивает штраф. Ирина Радченко: Не виноват. Константин Барсуков: Ему вычитают. То есть, грубо говоря, просрочил, ну вот сколько месяцев, тебе шесть положено, вот минус 6 месяцев, можешь... Государство сказало: можешь на 6 месяцев задерживать, ничего тебе за это не будет. Всем, не важно при этом, обратите внимание, абсолютно не важно. Вот это проблема, потому что он задерживал, началась до проблем всех, до спецоперации, до экономических санкций... Ирина Радченко: Еще до COVID... Константин Барсуков: До COVID... Ирина Радченко: Вы знаете, до царя Гороха можно дойти. Константин Барсуков: Или она началась после? Государству не важно: ну тут же застройщики, как же, их же надо поддержать, это же хорошие люди! Ирина Радченко: Ну, на самом деле я все-таки хотела тут быть адвокатом дьявола, застройщиков: они действительно находятся в очень турбулентной сфере. Потому что во время COVID, когда был локдаун жесткий и они не могли работать в силу определенных обстоятельств, соответственно, как они могут выполнять свои обязательства, если закрыты стройки, если уехало 5 миллионов из страны рабочих? Мне тоже... Ну давайте мы их нахлобучим этими штрафами, чтобы они побыстрее разорились, чтобы они обанкротились. Виталий Млечин: Вот. Если они разорятся, то они вообще не достроят ничего. Ирина Радченко: Конечно. Поэтому, знаете, здесь вот... Константин Барсуков: Но, с другой стороны, «ПИК» у нас показывает рекорды 2020-го и 2021 года по доходности, ну как бы... Ирина Радченко: Все-таки еще раз я хочу подчеркнуть, что нужно соблюдать баланс. Константин Барсуков: Баланс. Ирина Радченко: Знаете, win-win, чтобы не только вот... Константин Барсуков: Да. Ирина Радченко: Но сейчас я про справедливость хотела бы немножко там свои пять копеек вставить в копилку. Дело в том, что у нас абсолютно забыли про социальное жилье. Константин Барсуков: Да. Ирина Радченко: И многие говорят: вот ипотека дорогая. Послушайте, может быть, для этой семьи москвички, или из Подмосковья, откуда она позвонила, может быть, она никогда в эту ипотеку не втиснется. Потому что, еще раз, ипотека – это для среднего класса, это для людей, которые умеют, вот как я привела пример, 100 тысяч он заплатил кредит, а на 100 тысяч он может себе обеспечить качество жизни. У нас большинство граждан живет от зарплаты до зарплаты – какая ипотека? Она им бесплатно даже, они просто туда не втиснутся по стоимости жилья. Поэтому нужно строить социальное жилье, нужно развивать арендный бизнес, потому что у нас все вот ипотеку эту навязывают, хотя весь мир живет в арендованных квартирах. Это помогает рынку труда быть достаточно мобильным, соответственно, это все связанные вещи... Виталий Млечин: Плюсы арендного жилья понятны, но многие говорят: «Я лучше буду за свою ипотеку платить, а вот не дяде». Сейчас продолжим, сначала побеседуем со Светланой из Башкирии. Светлана, здравствуйте. Зритель: Алло, здравствуйте. Виталий Млечин: Вы в эфире, говорите, пожалуйста. Зритель: Меня интересует, откуда у нас такие цены формируются. У нас что, в России ничего нет, что ли, своего? У нас все из-за границы завозится? Константин Барсуков: Да, ну как бы да. Виталий Млечин: Да? Константин Барсуков: Ну, не все, но многое. Иначе вопросы про импортозамещение откуда бы взялись, которое провалилось в итоге? Многие вещи. Просто тут нужно понимать, что Ирина сказала правильную вещь про социальное жилье, про которое забыли, но для этого правительство должно, ну или Государственная Дума, принять непопулярные решения. Во-первых, нужно прекратить бесплатную приватизацию, ну так, потому что, как только ты строишь социальное жилье, либо хотя бы ее частично прекратить для каких-то объектов определенного плана. Во-вторых, на мой взгляд, жизнь и практика показывают, что бизнес и социальная ориентированность – это две абсолютно разные вещи. Пока государство не стало давить застройщиков, чтобы они строили при постройке жилых комплексов еще и детсады и школы, они не хотели этого делать... Виталий Млечин: Ну а зачем, конечно. Константин Барсуков: Ну грубо – а зачем? Поэтому государство либо должно жестко регламентировать этот момент и делать некий госзаказ для застройщиков, например, либо создать некую какую-нибудь государственную строительную корпорацию, которая будет направлена на строительство конкретного жилья, и плюс оно будет как бы собой показывать тот пример жилья, которое должно быть. Например, вот мы строим комплексы определенные, да, слово «человейники» забываем, строим нормальные комплексы, которые предназначены для жилья, с определенной инфраструктурой, а дальше пусть покупатель сам выбирает, куда он пойдет, в государственную компанию покупать или к бизнесу, к застройщику. И бизнес будет подтягивать под это, строить по определенным стандартам либо жестко регламентировать им. Но про социальное жилье – это да, нужно государству госзаказ размещать, для того чтобы застройщик строил конкретные дома, которые бы потом использовались как условно доходный дом. У нас с арендой какая проблема? Вы говорите, в аренду уйти. У нас одна большая проблема с арендой, которую не решают. Вроде законодательно взаимоотношения между арендодателем и арендатором регламентированы, но если возникнет какая-то проблема, например, я не плачу и меня надо выселить из квартиры, арендодатель может только в суд подать, и он круги ада пройдет, пока меня выселит. Другой момент: арендодатель если наглый будет, он меня выгонит. Например, договор на год, он сказал: «Через 3 месяца, ну извини, вот все». Если он наглый, он меня выгонит, например, и все, т. е. я ничего не смогу сделать, мне даже апеллировать... Куда я пойду, в суд? Ну ерунда. Нужно... Почему за рубежом это работает? Потому что, если я подписал контракт на 5 лет условно и я плачу, то меня выселить оттуда не могут. Вот у нас взаимоотношения с арендой должны быть такие же. Но у нас аренду же кто обеспечивает в основном? Это частники, физические лица. Должен прийти бизнес туда. А бизнесу туда неинтересно приходить, потому что там доходность от аренды 3–4%, вы сказали, да, Ирина? Ирина Радченко: Да. Константин Барсуков: На самом деле это в хорошие времена. Ирина Радченко: Да. Константин Барсуков: А в сегодняшние времена... Ирина Радченко: ...1–2%. Константин Барсуков: ...когда аренда упала, 1–2%. Какому бизнесу это интересно? Государству это интересно. Ирина Радченко: А государству это интересно. Константин Барсуков: Потому что социальную роль выполняет. Ирина Радченко: Да. Ну и последнее тоже я хотела бы добавить. Если уж государству так регулировать рынок жилья, ну по-хорошему, то нужно, конечно, развивать индивидуальное жилищное строительство, но не вот эти вот, знаете, Шанхаи, а вот как это в Америке: была принята программа создавать, подводить коммуникации, дороги – это все должно делаться за счет государства. А уже частные инвесторы пусть строят дома, пусть банки поддерживают это ипотекой, соответственно, все будут жить в одноэтажной России по хорошим стандартам... Виталий Млечин: Ох, это было бы очень здорово. Ирина Радченко: Да. Вот это вот моя голубая мечта, чтобы, знаете, одноэтажная Россия... У нас, слушайте, я вернулась с Байкала – у нас такие огромные территории! Константин Барсуков: Территории. Ирина Радченко: Иркутская область – две Германии, Байкал – Бельгия... Константин Барсуков: А у нас все скучено, да, вот так вот, по 6 соток. Ирина Радченко: Да, а мы живем в этих «муравейниках» – знаете, прямо за державу обидно. Поэтому вот на самом деле у нас нет такой, знаете, государственной жилищной политики... Виталий Млечин: Вы знаете, если дома построить на этой большой территории, а работу при этом не дать людям, то... Ирина Радченко: Ну вот это все в комплексе надо, понимаете. Константин Барсуков: Комплексное развитие территорий. Ирина Радченко: Да. Константин Барсуков: Такие же слова произносятся в правительстве, «комплексное развитие территорий», они просто не понимают, куда идти им. Сейчас же идет дискуссия о чем? Что мы что развиваем, либо мы развиваем крупные города, два-три, планы, в Сибири давайте два-три города построим еще крупных и будем развивать. А кто-то говорит, что зачем это нужно, давайте миллионники развивать. Но на самом деле, все правильно, это комплексно должно подходить: обеспечивать работой людей и делать так, чтобы они туда пришла. Это, кстати, одна проблема Москвы, которая может быть. То есть если подойти к вопросу о том, что грамотно развивается территория, люди начнут из Москвы потихонечку уезжать... Ирина Радченко: Конечно, и не надо будет сюда... Константин Барсуков: И вопрос, что будет с теми многоэтажными домами, не получится ли опять вот этих, как в Китае призраки стоят, которые никому не нужны. Потому что на самом деле человеку, ну по-честному, жить человеку в квартире в многоэтажном доме можно, но не вот в такой сплоченной вещи... Уже сейчас про балкон многие застройщики забыли – ну не нужен же балкон, зачем он там в студии? Виталий Млечин: Да, все верно. Анатолий из Орла с нами на прямой связи. Анатолий, здравствуйте. Зритель: Добрый день, или добрый вечер скорее. Виталий Млечин: Вечер, да. Зритель: Я внимательно слушаю передачу и не согласен с экспертами в следующих вопросах. Виталий Млечин: Давайте. Зритель: Вы меня слушаете или нет? Виталий Млечин: Слушаем внимательнейшим образом. Зритель: Смотрите, анализируя ситуацию на рынке жилья, не вскрывается главная причина резкого подорожания жилья, резкого подорожания, повышения стоимости квадратного метра. И вот передо мной задавала женщина, откуда берутся такие цены... Виталий Млечин: Так а в чем эта причина, скажите? Зритель: Первое: застройщику сегодня работать крайне сложно, крайне. Я не знаю, может, Москва, Подмосковье, Санкт-Петербург, но я в Орле живу и работаю, длительное время занимаюсь строительством и продажей жилья. Сегодня уже 13 лет я занимаюсь, работаю руководителем... Виталий Млечин: Почему трудно работать застройщику? Зритель: А потому что, первое, абсолютно непредсказуемая стройка, любой объект – это 3 года минимум от идеи до завершения. За 3 года у нас в России меняется многое. Значит, начиная с 2021 года происходит непрерывный, ползучий рост стоимости материальных ресурсов. Изменение ставки рефинансирования Центрального банка в I квартале просто взорвало рынок... Константин Барсуков: Да. Зритель: Люди пошли в банки, надеясь, что там заработают на процентах, не понимая, что инфляция их съест, все эти проценты по вкладам, перестали покупать жилье. Но самое-то главное – повышение ставки рефинансирования просто взорвало стоимость материальных ресурсов. В среднем материальные ресурсы повысились в цене до 40%. Виталий Млечин: Понятно. Что у вас с ценами сейчас на жилье? Зритель: А материальные ресурсы в стоимости квадратного метра занимают 80%. Виталий Млечин: Ага. Что у вас с ценами на жилье сейчас? Какая динамика? Зритель: Значит, сейчас квадратный метр – это 72–75 тысяч в зависимости от... Ирина Радченко: Ну а увеличился или... ? Виталий Млечин: А было, было как? Какая динамика? Зритель: А была раньше 60, 60–62 тысячи... Ирина Радченко: Ну «раньше» – это когда? Два года назад? Виталий Млечин: Да, «раньше» – это когда? Зритель: Почему 2 года? В прошлом году. Ирина Радченко: Ну это у всех. Константин Барсуков: И это на самом деле тоже правда. Ирина Радченко: Нет, про застройщиков я же адвокатом выступала, просто я могла еще больше говорить, это понятно... Константин Барсуков: Да. У нас для бизнеса должна быть ставка... Честно, мне без разницы, какая ключевая ставка, вот без разницы, хоть 50% она будет, но для бизнеса кредит должен быть 2% сегодня, для бизнеса. Вот пускай ключевая ставка... Вот знаете как, пусть ключевая ставка будет 10%, а государство берет и правительство говорит: вот мы сегодня развиваем IT-отрасль, вот у вас кредиты 2%; развиваем строительную отрасль – вот вам кредит в 2%; граждане, хотим, чтобы вы покупали квартиры, – вот вам 4%; а вот не хотим, чтобы там какой-то бизнес развивался, – вот у тебя 10% ключевая ставка; хочешь спекуляциями заниматься? – вот тебе цена денег 10%. Вот как государство должно мыслить. А когда подняли ключевую ставку, честно, я прямо думал, ну вот они не снижают так резко, и я думал, вроде про промышленную ипотеку поговорили, «сделаем 5%», я думал: ну так давайте, сейчас промышленная ипотека 5%, а может быть, сейчас еще что-нибудь? А нет, тишина. А я прямо ожидал, думал: может быть, государство действительно решило регулировать отрасль? Айтишникам дают, не отрасли, айтишникам, промышленная ипотека. Я думал, сейчас скажут: всем, кто строит, для таких бизнесов такие будут кредиты, для таких такие – нет, тишина. И вот это печально. Виталий Млечин: Ирина Станиславовна, а что с качеством этих самых новостроек? Вот если все так подорожало, цены тоже поднялись, но нет спроса, как вы считаете, это вот как скажется на качестве? Ирина Радченко: К сожалению, уже есть такие прогнозы, что качество будет снижаться, потому что там сантехника, я не буду перечислять, плитка и так далее, это в основном... Виталий Млечин: Нет, сантехника – это еще как бы бог с ним, главное, чтобы вот каркас выстоял... Константин Барсуков: Нет, ну бетон у нас умеют делать. Ирина Радченко: Нет-нет, с каркасом будет все хорошо. Я думаю, что все-таки госприемка... И бетон, и металлоконструкции, они подорожали, но сейчас говорят застройщики, что они откатились, цены, т. е. в принципе как бы вот что-то мы умеем делать, вот самое такое. А вот все остальное, вот лифты, например, все, вот я не представляю, как покупать квартиру в доме с лифтом, потому что лифты отказались поставлять все, а китайцы еще неизвестно, как ты через китайскую границу это все провезешь. Поэтому вот я думаю, что застройщики, которые строят высотки, вот они будут сейчас, как говорится, очень серьезно думать. А жители, которые... Константин Барсуков: Про рабочих... Ирина Радченко: Ну то есть я просто хочу сказать, что качество будет страдать, но опять же главное, чтобы не в ущерб безопасности. Виталий Млечин: Вот. Ирина Радченко: А вот сейчас такие вещи, вот как слив... Потом, все эти системы сигнализации и т. д. Я сегодня искала помещение для мероприятия, вот у нас будет «Клуб инвесторов» проводить очередное мероприятие, чтобы быть в курсе событий, это общественное здание для общественных организаций, – сломался кондиционер. Естественно, в такую жару невозможно. Нам говорит: я не представляю, вот сломался и все, а починить не можем, потому что это, естественно, все импортное. И все, и они сидят в этой жаре, в духоте. Я говорю: ну извините, как бы мне очень хотелось провести у вас, но, наверное, нет. Понимаете, т. е. вот такие мелочи, к сожалению, будут... Как говорится, рвется там, где тонко, поэтому да, будет это все нарастать, и, к сожалению, прогноз здесь пока неутешительный. Пока это мы научимся импортозамещать... Но опять же, если там с унитазами и плиткой, даже, не знаю, какими-нибудь, что там, электрические плиты тоже научимся, допустим, делать, то вот с лифтами я боюсь, что еще не скоро. Поэтому есть много проблем в строительной отрасли, поддерживаю, очень мне их жалко, им бы продержаться хотя бы до весны, потому что, еще раз, покупательский спрос, я подозреваю, будет еще уменьшаться. Константин Барсуков: Тут на самом деле вопрос еще... Мы говорим про поддержку отрасли определенную. У многих проблемы есть, и Ирина правильно ведь говорила, что есть... Честно, людям не важно, сколько стоит квартира, могут цены в 5 раз дороже быть – они будут покупать, если у них доходы вырастут тоже в 5 раз. Ирина Радченко: Конечно, да. Константин Барсуков: И сейчас усилия правительства должны направлены быть на то, чтобы создавать как раз-таки базу для роста доходов у людей, и тогда всем будет проще. Банально, у нас ведь, я еще раз говорю, вот этот рынок сегодняшний, он спекуляционный везде, не только в недвижимости, он спекуляционный везде. Вот эти качели с долларом, когда у нас доллар ведет себя, извините, как криптовалюта, когда за один день 15% роста. Что такое с рублем? Как можно вообще говорить об инвестициях каких-то, когда... Вот живой пример, вот это банально, жизненно: у меня человек продает квартиру, он собирался уезжать в Канаду. Он говорит: ребят, давайте быстрее, я вам готов еще скидку дать. Стоила 8 900, отторговались до 8, потом сказали: «Нет, за 7 500 возьмем». Он говорит: «Готов, только давайте быстро сделаем, за полторы недели...» Ирина Радченко: ...«пока доллар по 50». Константин Барсуков: ...«пока доллар по 50». Мы успели, он ровно получил деньги, на следующий день доллар стал 53, т. е. успели. Ему было без разницы, потому что, когда был доллар 70, он 100 тысяч хотел заработать, 120 тысяч долларов ему нужно было, он их получил, он даже больше получил, понимаете, да? Виталий Млечин: Ага. Ирина Радченко: Да, поддерживаю. Константин Барсуков: А теперь обратная ситуация. Есть люди, которые, наоборот, из Канады в Россию вернуться хотят. Они говорят: слушайте, а мы купить сейчас не можем, потому что что-то доллар как-то назад, был 70, мы думали, продадим нашу недвижимость, купим здесь что-то, а мы теперь продадим, а покупать непонятно... И доллар не должен скакать так. Ирина Радченко: Вот, к сожалению, про стабильность рубля – это тоже большая головная боль для инвесторов... Константин Барсуков: Отсутствие стабильности рубля. Ирина Радченко: Да, отсутствие, естественно. Почему люди сейчас ломанулись в Эмираты покупать очень много? Ну, вы не знаете, да, что очень много инвесторов... Виталий Млечин: Счастливые люди, которые могут себе позволить в Эмиратах что-то купить. Ирина Радченко: В Эмиратах, потому что вот как стоил там 3,9 дирхамов 20 лет назад, так он и сейчас стоит. Константин Барсуков: Да. Ирина Радченко: Потому что государство свято блюдет вот эту ставку, и это нормально, ты как инвестор заходишь, ты можешь прогнозировать... А вот эти вот качели... Константин Барсуков: Да. Я честно не понимаю, почему не может Центробанк сказать, что, ребята, мы фиксируем курс доллара... Все говорят, что 70 или 75 нужно для бюджета, – ну скажите, вот 75 на 2 года, ну хотя бы цифру назовите, на 2 года 75. У нас резервов, честно, валютных, даже с учетом сворованных, их хватает. Виталий Млечин: Фиксировать уже пробовали, ничего хорошего из этого не вышло. Константин Барсуков: Слушайте... Виталий Млечин: Нам, к сожалению, пора заканчивать. Спасибо вам огромное за интереснейшую беседу! Ирина Радченко: Спасибо вам. Виталий Млечин: Ирина Радченко, президент Международной академии ипотеки и недвижимости, и Константин Барсуков, генеральный директор агентства недвижимости. Говорили про жилье доступное и не очень доступное. Надеюсь, эту беседу продолжим в этой студии. Пора нам завершать. Спасибо всем большое. Увидимся завтра. До свидания. Константин Барсуков: Всего хорошего.