Оксана Галькевич: Ну а теперь – другая тема. 769 проблемных объектов в 69 субъектах Федерации – таковы, по словам министра строительства и ЖКХ Михаила Меня, масштабы проблемы обманутых дольщиков в нашей стране. По его же оценкам, от недобросовестных застройщиков пострадали 45 тысяч человек. Но вот что интересно, эти данные не совпадают с данными самих обманутых дольщиков, самих пострадавших. Они считают, что примерно полмиллиона россиян сейчас ждут жилья, за которое уже заплачены деньги. И вот об этом дольщики рассказали на днях депутатам Государственной Думы. Константин Чуриков: Вот как раз туда, в Госдуму, участники долевого строительства приехали по приглашению на парламентские слушания. Депутаты предложили вместе обсудить механизмы защиты прав тех людей, которые столкнулись с этим явлением. О своих проблемах рассказали десятки владельцев квартир в этих долгостроях. Но одна из основных претензий – это как раз таки механизм возмещения ущерба. Некоторые дома стоят недостроенными уже много лет, деньги за них обманутым дольщикам уже не нужны – бесполезно. СЮЖЕТ Оксана Галькевич: По итогам этих парламентских слушаний депутаты решили создать рабочую группу при профильном комитете Государственной Думы. Теперь с обманутыми дольщиками парламентарии обещают работать в диалоге. Предположительно, пострадавшие от недобросовестных строителей поучаствуют и в обсуждении будущего фонда, создать который потребовал президент Путин. Константин Чуриков: Новая структура должна гарантировать финансовую поддержку дольщикам при остановке строительства. Закон о создании этого фонда уже внесен, но детали его работы пока прописаны недостаточно четко. Всем ли поможет этот фонд, сколько в нем будет денег, и как вообще это все скажется на рынке недвижимости в целом, сейчас будем разбираться. У нас в студии Денис Бутовичев, управляющий партнер Общества защиты дольщиков. Денис, здравствуйте. Денис Бутовичев: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Константин Чуриков: Вы знаете, конечно, это вообще здорово, что депутаты Госдумы встречаются с гражданами. Обычно как-то эти депутаты, нам зрители рассказывают, прячутся, а тут уже проблема такова, что все-таки открылся этот канал прямой связи, прямого общения. Но у меня сразу вопрос: это же каким должен быть этот фонд помощи, чтобы решить в реальности проблемы каждого гражданина, который столкнулся с долгостроем? Денис Бутовичев: Я думаю, что очень большим, порядка триллиона рублей. Ну, вы озвучили цифру – 769 объектов по всей стране, но объект не всегда включает в себя один дом, порой несколько. И если говорить в цифрах, то эти суммы сопоставимы с бюджетами крупных субъектов Российской Федерации. Константин Чуриков: Я думаю, что мы назвали… Оксана Галькевич: Это не наши данные, это министр ЖКХ Михаил Мень сказал. Константин Чуриков: Вот эту официальную цифру назвали – 45 тысяч человек. Мы не знаем, как там считали в министерстве, наверное, можно смело умножать на четыре, потому что дети, жены и так далее. Оксана Галькевич: Семья. Кстати говоря, у нас есть небольшой портрет, кто покупает жилье такое, вступает в долевые отношения с застройщиками, и зачастую на самом деле берет ипотеку, потому как осилить полную стоимость – надо честно признать, далеко не каждый в нашей стране может. Вот смотрите, выясняется, что ипотека зачастую укрепляет семейное положение. То есть женившись, приняв решение купить квартиру и взяв ипотеку, люди довольно редко потом разводятся. Константин Чуриков: Она скрепляет брак в прямом смысле слова. Оксана Галькевич: В прямом смысле, да. На самом деле, что еще серьезнее в этом смысле работает – наличие детей. Только родился ребенок, тут уже развестись становится еще сложнее. Но на самом деле вообще в принципе рождение ребенка, появление первого, второго ребенка в семье – это как раз очень хороший стимул для того, чтобы поискать себе новую квартиру, опять же взять ипотеку. Почти 54% наших граждан, уважаемые друзья, именно так и поступают. Константин Чуриков: А вот самое интересное потом, после вступления в ипотеку чаще всего, в 85% случаев… Оксана Галькевич: Детей… Константин Чуриков: …Детей у семейных пар уже не появляется. Тут как раз дает о себе знать снижение доходов. Оксана Галькевич: И на самом деле не появляется денег на отдых у 37%, потому что люди начинают тут же на всем экономить. Гораздо реже вообще ходят в отпуск. Есть, конечно, счастливцы, у кого все в порядке, у которых на отдых ипотека никак не повлияла. Некоторые даже как-то приумножили свое благосостояние. Константин Чуриков: Ладно, либо ипотека, либо отдых – это уже мы тут начинаем совсем какие-то идеальные условия пытаться создать. Швейцария у нас, я думаю, не скоро построится. Денис, скажите, что касается этой помощи, почему так поздно государство спохватилось? Ведь самой проблеме уже много-много лет. У нас уже кто-то посажен, кто-то еще бегает от следствия. По кому-то уголовное дело еще вообще даже вовсе не завели. Почему только сейчас такое внимание господам дольщикам? Денис Бутовичев: Я думаю, что сейчас оно все-таки обострилось в очередной раз. Внимание дольщикам уделяется, я думаю, уже второй десяток лет – не дольщикам, вообще инвесторам в жилую недвижимость. Эти проблемы постоянно обостряются, потому что регулирование, которое предлагает государство, не дает нужного эффекта, и как были обманутые дольщики, так они и остаются. В частности, я сошлюсь на то, что все-таки несколько лет назад были введены новые механизмы страхования ответственности застройщика через страховые компании, через общества взаимного страхования. До этого с принятием 214-го ФЗ были разработаны такие механизмы, как залог, банковское поручительство. Просто это все не работает, и создаются новые сущности. Константин Чуриков: Вот мне интересно, в данном случае эти люди обмануты кем, вы говорите, обмануты застройщиком, или обмануты по сути государством? Денис Бутовичев: Все-таки буквально застройщиком, но государство в очередной раз не смогло решить их проблему, и при этом реклама продаваемых как бы квартир разрешена, и все преподносят это под видом готового жилья. И в то же время это инвестирование, никто об этом всерьез не говорит. И поэтому люди попадают в такую ловушку, и в конце концов государство выдает разрешение на строительство, государство контролирует, надеются на государство, но в итоге ничего не получают. И вот было создано как раз решение создать государственный компенсационный фонд. Оксана Галькевич: То есть по сути дела вы говорите, что никто об этом не говорит – это такое высокорискованное инвестирование? Денис Бутовичев: Да, это инвестирование, конечно. Оксана Галькевич: И это нужно людям отдельно объяснять, застройщик должен как-то предупреждать, и банк тоже должен предупреждать, который свои риски прекрасно осознает? Денис Бутовичев: Да, конечно. Потому что у банка – он выдал ипотечный кредит, у него в общем-то… Оксана Галькевич: И застраховал, собственно говоря, себя от того, что возникнут финансовые трудности у этого человека, которому кредит был выдан? Денис Бутовичев: Ну, застраховал, конечно, относительно. Тем не менее… Оксана Галькевич: Ну как же, страховка обязательно оформляется при получении ипотечного кредита. Денис Бутовичев: Ну, она не всегда работает. О том-то и речь, что фонд создается как раз таки на смену страхованию гражданской ответственности. Но вообще, конечно, банки здесь не в проигрыше. Я думаю, что и застройщики тоже. Константин Чуриков: У нас есть звонок. Людмила из Вологодской области уже в эфире. Людмила, добрый вечер. У вас какая история? Зритель: Добрый вечер. Я являюсь обманутым дольщиком поселка Шексна. У нас четыре дома у застройщиков Шексны, но дело в том, что наши два дома на фундаменте, а два дома – один 95% готовности, другой 70% готовности. И есть четыре человека, которые согласны, наши дольщики согласны достроить наши дома. Но "Банк СГБ", у которого… Мы не знали, когда покупали, вкладывали деньги в свое жилье, что наша земля и наши дома находятся в "Банке СГБ". Банк всячески старается, сказал, что будет оспаривать все их сделки, признать недействительными квартиры. Они вроде начали строить, сейчас у нас пошло по направляющей более положительное решение, но сейчас опять, после того как наши съездили, представитель наш съездил в Госдуму, вернулся назад, правительство области опять никаких мер не принимает. Районное правительство идет нам на все уступки, старается как-то помогать, и завезти все-все. То есть все идет положительно, но достроить наши два дома и перевести людей с фундамента не дает "Банк СГБ". Он сказал, что все сделки будет оспаривать. Константин Чуриков: Людмила, подождите секунду. Вы говорите, готовность одного дома 95%, я не ослышался? Зритель: Да, да. Константин Чуриков: 95% и 70%? Это же в принципе, я не строитель, конечно, но всего чуть-чуть, да? Зритель: Да-да. Один дом – нужно где-то 10 миллионов, а второй – 30 миллионов нужно доложить. И наши дольщики согласны это все сделать, но банк не дает. И правительство области не может согласовать с банком, чтобы вот эти наши дома оставить в покое. И людей перевести с фундамента, 15 человек у нас на фундаменте оказались в двух домах заложниками. Константин Чуриков: То есть администрация Вологодской области, губернатор не идут навстречу, не пытаются вам помочь? Зритель: И вопрос не был решен. Оксана Галькевич: То есть, соответственно, сейчас какой-то арест наложен на строительство, заморожена стройка, или что? Или банк по договору получил все это недостроенное жилье в залог, в качестве залога? Зритель: У нас застройщик – банкрот, процедура наблюдения у нас. Константин Чуриков: А, вот еще что – банкрот. Оксана Галькевич: Да. Зритель: Да. Константин Чуриков: Все понятно. Зритель: А плюс еще в залоге наши дома. Константин Чуриков: Людмила, спасибо за ваш звонок. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: Денис, вы знаете, хочется понять, в этой ситуации, например, если бы власть местная, о которой говорит наша зрительница, вмешалась в процесс, это бы как-то помогло вообще? От власти местной в данном конкретном случае много ли зависит, если застройщик банкрот и уже концов не найти? Денис Бутовичев: Я так услышал, что объект находится в залоге. Это никакая власть не поможет, это гражданские отношения. Понятно, что власть могла бы договориться с банком, предоставив какие-то отступные, взамен того, чтобы банк передал это или дольщикам, жилищному кооперативу, либо другому застройщику, который бы достроил этот объект. Но в итоге вопрос не решается, потому что, видимо, банк не согласен на такие условия, которые сейчас предлагаются. Оксана Галькевич: Ну, банку, естественно, теперь что нужно делать, какова вообще в принципе процедура решения конфликта в такой ситуации? Если компания-застройщик объявлена банкротом, то соответственно, это полученное в результате этой ситуации имущество залоговое может быть реализовано с торгов или должен быть найден некий управляющий этими активами? Как развиваются события в этой ситуации? Денис Бутовичев: Тут зависит от того, кто какое имущество получит. Там залоговые, дольщики же тоже имеют в залоге у себя этот строящийся объект. Зависит от того, как арбитражный суд распределит это имущество. Оксана Галькевич: Это дольщики имеют это в залоге, если они не за ипотечные деньги покупали? Или я ошибаюсь? Денис Бутовичев: Там в силу закона имеет дольщик право залога, а банк еще имеет право залога на конкретное право требования квартиры, если ипотечно кредитует дольщика. И еще банк, который в данном случае, очевидно, выступал, либо проект кредитовал, был соинвестором, либо кредитными средствами финансировал, он тоже имеет в залоге этот объект. И получается у всех в залоге, никто ничего не может сделать. Оксана Галькевич: Да, получается, что и люди соинвесторы, и банк в качестве соинвестора зачастую выступает, но как-то у более серьезных игроков прав больше, чем у обычных людей, да? Денис Бутовичев: Конечно. Оксана Галькевич: И веса какого-то аппаратного, так скажем. Денис Бутовичев: Да. Прав тот, у кого больше ресурсов по факту получается. Хотя по закону понятно, что можно было бы что-то сделать. Проблема коллективных действий. Константин Чуриков: Я буквально сегодня, за примерами далеко ходить не надо, открываю ленту агентств – информационное агентство "Регнум" сообщает, что в Свердловской области возбуждено дело о 70 обманутых дольщиках (в реальности считается, что их больше). В мошенничестве подозревается руководство ЖК "Оптимист" в Первоуральске. Кстати, я помню, мы затрагивали смежную тему, именно из этого замечательного города Свердловской области нам многие звонили. И вообще по данным прокуратуры в этом году зафиксировано порядка двух десятков долгостроев, именно тех случаев, когда дольщики, пайщики не могут получить жилье. И на данный момент это касается 2000 человек только в Свердловской области. Это, наверное, без учета членов семей, так что можно еще эту цифру умножать. Оксана Галькевич: На кого оформлено. Константин Чуриков: Да. И это происходит каждый день. У нас сейчас звонок, кстати говоря, из Подмосковья. Интересно, что в Московской области. Виктор, здравствуйте. Виктор не дождался, видимо. Оксана Галькевич: Сорвался звонок. Но у нас есть Саратов на связи, Татьяна. Татьяна, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. У меня очень интересная ситуация, хочу с вами поделиться ей. Десять лет назад отнесли денежки на постройку дома, долевого участия договора, все документы соответствовали тем законам, которые на тот момент действовали. Вдруг не стало ничего, застройщик застроил для 95%, уже осталось только черепицу покрыть на мансардном этаже – приостановили органы надзорные объект строительства. Убрали кран, приостановили застройку, все полностью. Застройщик остановил строительство. Кредитов никаких не привлекалось, никаких спонсорских денег не было. В общем, деньги списывались. Константин Чуриков: Татьяна, вот это, мне кажется, почти детективная история. Что, интересно, скажет наш эксперт? Денис, ведь по сути, когда, представим, мы застройщики с вами, мы уже почти построили дом, у нас у всех семьи, мы не хотим, чтобы против нас заводили уголовное дело. На 95% мы свое дело сделали. Вот вопрос, мы же нормальные люди, мы же не будем кидать людей и бежать в Швейцарию, условно? Денис Бутовичев: Я бы точно так не сделал, будь я застройщиком. Константин Чуриков: А какая логика? Вот мне просто интересно. Или, как говорит наша зрительница, какие-то надзорные органы, какие-то интересы, какой-то дележ чего-то? Денис Бутовичев: Сложно, конечно, может быть все, что угодно. Но, как мне кажется, первый момент, который я бы хотел отметить – когда дом внешне готов на 95%, это еще не значит, что строительная стадия всего строительного проекта, вплоть до подключения коммуникаций, лифтов и так далее, 95%. Но тем не менее если он уже достроен на 95%, и уже исходя из этих критериев, бросать дом на этой стадии разве что могут вынудить какие-то чрезвычайные обстоятельства финансовые – например, закончились кредитные деньги, или банк постучался в дверь, кредитующий объект, и попросил за просрочку платежей. Бывают разные истории, спрос-то упал, поэтому. Оксана Галькевич: Скажите, сейчас какой-то всплеск наблюдаете вот таких историй с осложненным строительством, так скажем, с получением жилья, ключей от квартиры, или наоборот, спокойнее, может быть, стало? Как? Денис Бутовичев: Всплеск. Оксана Галькевич: Скорее всплеск? Денис Бутовичев: Да. Я даже скажу, что тревожная тенденция того, что застройщики находятся в предбанкротном состоянии. То есть примерно около четверти всех обратившихся к нам – это люди, у которых застройщик либо находится в стадии наблюдения, либо в большинстве своем имеются иски о банкротстве. Он на счетах денег не имеет, выплачивает тем, кто обращается с иском о банкростве, но не строит ничего и не выплачивает никакие компенсации, неустойки, убытки и так далее. Оксана Галькевич: Это серьезные какие-то игроки, или речь идет в первую очередь о небольших компаниях? Денис Бутовичев: И серьезные тоже. Причем ничто не предвещало беды, есть примеры, когда застраивается целый квартал, если не сказать микрорайон. Оксана Галькевич: Реклама по всему городу, да? Денис Бутовичев: Да. Квартиры в Москве, около Москвы. Огромные финансы, миллиарды на счетах. И в течение года это все просто сдувается, и денег на счетах не остается. Константин Чуриков: Нам зритель пишет, судя по звонкам, Лев Шаров: Саратов, Волгоградская область – самые проблемные регионы. Но на самом деле нет, регионов-то гораздо больше. Причем, что самое интересное, о чем говорил Михаил Мень, все это касается в основном десяти регионов, причем не бедных (это по поводу платежеспособности и так далее). Новосибирская область, Краснодарский край богатейший, Самарская область, Москва, Челябинская область, Татарстан, Московская область, Петербург, Ростовская область, Омская область. Оксана Галькевич: Там, видим, спрос большой. Константин Чуриков: Извините, не Псковщина, не Забайкалье, да? Денис Бутовичев: Да, я думаю, что спрос большой, объемы стройки большие, поэтому и проблем соответственно в абсолютном выражении больше. А в относительном, может быть, если по-другому… Константин Чуриков: Давайте послушаем Светлану, которая тоже у нас сейчас на линии. Светлана, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Очень приятно, что до вас дозвонилась. Я из города Владикавказа и являюсь обманутой дольщицей "Лея", которую возглавляла Джигаева Марианна Эльбрусовна. В 2014 году я внесла полную сумму, и плюс страховку, без которой практически мне даже не хотели регистрировать эту квартиру через Регистрационную палату. И, как выяснилось, заведомо, когда принимала эта женщина деньги у дольщиков – а нас 155 человек – она уже была на грани банкротства, о чем собственно знало даже руководство города. Вот удивительно, такая ситуация создалась, что на данный момент у нас нет ни денег, ни квартиры, ничего. Она себя объявила банкротом, некоторые квартиры были перепроданы уже по второму, по третьему разу. Это все доказано. Мы куда только ни писали, вплоть до Путина. От имени Путина нам некий Федор Медведев отписался, и направил эту отписку в Минстрой. Но Минстрой не против, но они не в состоянии. У Минстроя есть деньги, чтобы строить нам квартиры, если Джигаева наши деньги, ресурсы потратила? Вот какова ситуация. Может кто-нибудь за это ответить? Джигаева должна за это ответить законодательством, то есть законом, она должна сидеть хотя бы в тюрьме, или как? Пожалуйста. Константин Чуриков: Это, я думаю, у суда надо спрашивать, Светлана. Оксана Галькевич: Вопрос ответственности, да. Денис. Константин Чуриков: Денис, чем поможете? Денис Бутовичев: Я могу сказать, что прозвучало, что были двойные продажи, это однозначно уголовная ответственность. Вопрос – надо привлекать, надо заявлять. Оксана Галькевич: Надо, чтобы кто-то заявил, прежде всего. Денис Бутовичев: Да, но желательно коллективно действовать, потому что один человек по экономическим преступлениям не сможет так легко дело возбудить. Ну, про личное банкротство – да, есть такое дело. Оксана Галькевич: Денис, скажите, вот вы сказали, что даже большие игроки, крупные компании, за год вдруг проходят какой-то необычный путь, ничто не предвещало, и вдруг предбанкротное состояние. Мы, обсуждая какие-то проблемные темы, часто спрашиваем экспертов, на что нужно обратить внимание, если вдруг человек задумался о приобретении жилья в долевое строительство, об оформлении подобных отношений. Ипотека – это ж на сколько лет она берется, выплачивать – это вообще такой груз на семью. То есть здесь, получается, даже каких-то тревожных моментов, симптомов и нет, обратить внимание не на что. Что посоветовать людям? Денис Бутовичев: Ну, действительно проверка застройщика по факту покупки – это всегда история с оборотом в прошлое, а не в будущее. То есть прогнозировать состояние застройщика, я думаю, никто не возьмется с достоверностью 100%. Соответственно, надо страховать свои риски, если не анализировать и не смотреть вперед. А так – есть там такие параметры, которые однозначно говорят, что точно вкладывать нельзя. Оксана Галькевич: Страховать свои риски – это что? Есть какая-то страховка? Константин Чуриков: Как именно себя застраховать на случай ужаса, если тебе светит вот такой дом, или ты подозреваешь, что он тебе вот такой светит? Оксана Галькевич: Страховка от банкротства застройщика, есть такое? Денис Бутовичев: Да, есть. Причем коммерческие страховые компании предлагают это уже десяток лет. Я в том числе, когда сам был дольщиком, я всерьез раздумывал о такого рода страховке. Но в итоге я проверил застройщика и попал в тот тренд, когда рынок рос, и в общем, в итоге хорошо вышел из проекта. Константин Чуриков: Секунду, важная тема. И почем примерно может стоить это? Денис Бутовичев: Тогда это было около 1,5%. Оксана Галькевич: 1,5% от стоимости… Денис Бутовичев: Квартиры. Оксана Галькевич: …Квартиры? Это существенная сумма. Константин Чуриков: Скажите, и вы лично знаете людей, которые, например, оказавшись обманутыми, смогли себе возместить эти убытки? Денис Бутовичев: Нет, лично не знаю, потому что добровольное страхование – это вообще экзотика, даже я сам знал, но оценил риски, и решил, что не буду страховать добровольно. А тех, кто принудительно застраховал, я знаю, это наши клиенты. Но, как правило, к нам, конечно, приходят те, с кем мы работаем, те, у кого застройщик не обанкротился все-таки. Константин Чуриков: Мы видим очень много SMS. Оксана Галькевич: Вы знаете, я просто хочу сказать, что, допустим, если квартира стоит 3 миллиона, то 1,5% страховка, она ведь ежегодно должна отправляться, это 45 тысяч рублей. Денис Бутовичев: Ну, по факту покупки, ее выплачивать не нужно ежегодно. Но тем не менее бывают разные условия, я так понимаю, зависит все от того, как застройщика аккредитовала страховая компания, потому что зависит, понятно… Оксана Галькевич: Хорошо. Константин Чуриков: Мне кажется, далеко не полный, возможно, список у Минстроя, потому что нам пишут из самых разных регионов о подобных проблемах. Вы знаете, мы не можем, наверное, так сами называть огульно в эфире какие-то жилищные компании, потому что мы сейчас не можем эту информацию перепроверить, но будет лучше, если вы прямо сами дозвонитесь и все расскажете, как вам это видится. Сергей из Петербурга тоже хочет, наверное, на что-то пожаловаться. Сергей, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Я являюсь обманутым дольщиком жилого комплекса "Созвездие", копания "Навис". У нас проблема в чем, мы пытаемся обращаться к государству, к руководству Ленинградской области, с одним требованием – прекратите нашему застройщику недобросовестному выдавать разрешения на строительство новых объектов, пока они не достроят наши недостроенные. Отсрочка по нашему объекту уже составляет два года. И руководство Ленинградской области, губернатор Дрозденко, нас не хотят слышать. Они просто нас, грубо говорят, сливают, они слились в экстазе, как говорит наш президент, с бизнесом. Оксана Галькевич: Сергей, по вашему объекту постоянно продлеваются сроки строительства, естественно, и еще плюс новые участки им выдают. Я правильно понимаю? Зритель: Да, да, совершенно верно вы говорите. И при этом фирма "Навис" рекламирует себя по телевидению, радио, все за наш счет, естественно, за наши деньги пайщиков. И движения никакого нет. Константин Чуриков: Сергей, я думаю, что если вы еще раз произнесете это название и назовете, что конкретно за дом, какой адрес – я думаю, что это ускорит решение. Зритель: Строительная компания "Навис", ЖКС соответственно называется "Созвездие", это третья очередь "Созвездия". Два года сдать жилой комплекс, третью очередь, не могут. Первая и вторая очереди до сих пор не получили в собственность, то есть мы все заложники компании "Навис". При этом компания "Навис" строит такой же проблемный объект, сейчас четвертая очередь, "Щегловская усадьба", и они открывают новые стройки. Они активно рекламируются, активно продвигают свой бренд, но при этом старые стройки бросают. У нас 930 квартир в доме, а на стройке работает шесть рабочих. Это им дает основание говорить, что стройка не брошена. Константин Чуриков: Формально да. Сергей, у меня еще один вопрос. Вот вы говорите, обращались в администрацию, к губернатору. Во-первых, будем считать то, что вы сказали, что вы произнесли, уже обращением к властям Петербурга. Оксана Галькевич: Ленинградской области. Константин Чуриков: А вы обращались ли в прокуратуру? Да, Ленинградской области. Зритель: Да, соответственно наши пайщики обращались в прокуратуру. Я обращался с другими пайщиками в приемную полномочного представителя президента, соответственно все это возвращается обратно в область. А область говорит, что все хорошо, все замечательно, "Навис" – классная компания. Но два года они уже задерживают сдачу дома. То есть, знаете, мы не можем достучаться до них. Прокуратура молчит, прокуратура Ленинградской области – это вообще, их как будто бы нет, они устранились. Оксана Галькевич: Сергей, скажите, пожалуйста, а вы сейчас эти два года – вы ведь рассчитывали ключи два года назад получить, правильно, жизнь как-то свою планировали – живете где? На съемном жилье? Зритель: Да, совершенно верно. Снимаю, естественно, квартиру, два года я уже переплачиваю. Вещи в контейнере у нас убраны. Оксана Галькевич: То есть плюс ипотека еще, съемная квартира плюс ипотека, я правильно понимаю? Зритель: Ипотеки нет, мы продали свою квартиру. Да, мы свое жилье продали, вложились в эту компанию, потому что они уже построили первый корпус на тот момент. У них не было никаких недостроев. И вот попали, что называется. Оксана Галькевич: Ясно. Константин Чуриков: Да, сочувствуем, спасибо, Сергей. Оксана Галькевич: Да. Но проблема здесь в том, насколько я понимаю, что люди даже ведь не могут обратиться с иском в суд. Потому что если сроки постоянно властями продлеваются, если Комитет по строительству Ленинградской области или администрация Ленобласти выдает разрешения на строительство и дальше, год за годом, соответственно, нельзя по договору, заключенному между застройщиком и приобретателем квартиры, считать, что сроки нарушены. А если сроки не нарушены, тогда договор исполняется. Денис Бутовичев: Ну, это была бы совсем уже патовая ситуация. Все-таки в договоре если прописан срок… Оксана Галькевич: У меня так было просто в соседнем регионе. Денис Бутовичев: Да? Сейчас так нельзя делать, по крайней мере, суды признают незаконным перенос сроков в одностороннем порядке. Даже если это прописано в договоре, срок, который установлен договором, является тем, от которого нужно отсчитывать просрочку. Если просрочка более двух месяцев, можно расторгнуть. Ну, получить еще можно сверх цены квартиры порой 100%. Константин Чуриков: Подождите, я не понимаю, если такие проблемы, мы видим такие откровенные признаки правонарушения, как минимум, а может быть, и преступления, то почему же выдают еще новые и новые участки под застройку этому же застройщику? Вот здесь я не очень понимаю прозрачность действий властей. Денис Бутовичев: Сложно сказать о правонарушении. Все-таки не постройка вовремя дома является гражданско-правовым деликтом, то есть нарушением обязательств по договору. Если застройщик строит или не может строить в силу объективных обстоятельств, преступлением это назвать сложно. Вот если он расхищает деньги или нецелевым образом… Константин Чуриков: Так он их уже получил. Они уже у него, понимаете? Денис Бутовичев: Но нужно смотреть, на что они тратятся. Ведь застройщик ежеквартально сдает отчетность в контролирующий орган, и, я думаю, контролирующий орган должен это контролировать, в конце концов. И стройка не встала, я так понял, постоянно идет новое строительство. Оксана Галькевич: Шесть человек на стройке 900-квартирного дома. Денис Бутовичев: Ну да, я понимаю, что фактически она заморожена. Но если застройщику выдаются разрешения на другие объекты, то соответственно куда-то он свои ресурсы тратит. Понятно, что застройщик несет бремя ответственности за просрочку. Так гражданам надо этим пользоваться, значит, надо расторгать, взыскивать, банкротить. Константин Чуриков: А вот что пишут наши зрители. Петербург: "Почему я должна контролировать застройщика? А где же государство с его огромной кучей чиновников, защищающих якобы мои конституционные права?" Белгородская область: "Величайшая чиновничья прохиндиада в действии". "В СССР, – напоминают нам, – строило дома государство". Вот совсем если под государственный контроль, и чтобы строило государство – как вы думаете, решит это проблему? Денис Бутовичев: Я думаю, что в рыночной экономике сложно себе это представить. И сейчас государство, конечно, строит, и строит вполне себе хорошие объемы, но квартиры там дороже, и жилищную проблему это точно не решит. А насчет того, насколько вообще возможно улучшить процесс в целом коммерческого строительства, я думаю, тут есть над чем поработать. Нужно просто этим заниматься. Кардинальные меры, я думаю, такие как… Константин Чуриков: Радикальные меры не помогут? Денис Бутовичев: Да, они не помогут. С водой и ребенка. Оксана Галькевич: Звонок из Челябинской области. Алексея еще успеем выслушать. Алексей, здравствуйте. Зритель: Да, здравствуйте. Вот подскажите, пожалуйста, у меня единственный вопрос, я тоже являюсь долевым участником строительства. То есть получилось так, что компания строила хорошо кирпичные дома. В один прекрасный момент генеральный директор или владелец, точно не знаю, умирает, и жена приобретает этот бизнес. И получается, разваливает компанию свою. Мы как бы подстраховались тем, что вроде бы государство ввело обязательный страховой взнос, страховать дольщиков. Мы повелись на это, застраховались, получается, переплатили деньги за эти квадраты, или как они внесли. И получается, зарегистрировались в Регистрационной палате, то есть государство нас обезопасило вроде. Когда пришло дело, что обанкротилась компания, застройщик обанкротился, вот сейчас процесс банкротства ведется – ни страховку не можем получить, ничего. Потому что страховая якобы тоже обанкротилась, то есть Центробанк перестал, или забрал лицензии, не знаю. И ничего не работает. Куда, как обращаться? Мы два года уже снимаем, двое детей, тоже рожали, чтобы вроде как бы квартира новенькая, все. Свою продали, добавляли кредитами. Сейчас скитаемся, грубо говоря, город Миасс – нас никто не слышит, нигде ничего, вообще замалчивается это. Как быть нам с этой страховой? Не виновато ли государство в этом, что страховки вроде ничего… Константин Чуриков: Да, спасибо, Алексей. Оксана Галькевич: Вот так, в общем, и те обанкротились, и эти обанкротились. Константин Чуриков: Все обанкротились. Оксана Галькевич: Видите, люди воспользовались этой страховой услугой, квартиру продали, на самом деле полностью вложились в эту историю, с двумя детьми теперь остались вообще без всего. Константин Чуриков: Вы знаете, у меня буквально последний вопрос, как раз таки по поводу этого компенсационного фонда. Тут есть разные оценки, сколько составит взнос для самих застройщиков. Сначала, на первом этапе, один, потом другой взнос. Посчитали в Минстрое – объем фонда за год может достичь около 4,5 миллиардов рублей. Это притом, что уже сейчас по оценке господина Аксакова это около 370 миллиардов, это тоже может быть заниженная оценка. И дальше что будет? Смотрите, застройщик отчисляет постоянно какие-то деньги в этот фонд. Что произойдет с ценами на недвижимость в наших городах и весях? Денис Бутовичев: Я думаю, что это несущественно, когда 1-2-3% платится от стоимости цены в компенсационный фонд. Тут обратная проблема – фонда не хватит на все. Потому что тут нужны сотни миллиардов рублей, триллионы рублей, чтобы решить проблему. Оксана Галькевич: То есть вы ведете к тому, что надо больше закладывать, не 1-2-3%, а больше? Денис Бутовичев: Я думаю, что либо так, либо надо со страховыми работать, либо банки привлекать. Константин Чуриков: А может быть, даже и не в деньгах счастье, а просто в том, чтобы государство делало свою работу и по крайней мере не давало новые подряды росчерком пера, естественно, не всегда чистым, тем компаниям, которые не могут построить существующие дома? Мы говорили о проблемах дольщиков, коих в нашей стране очень много. В студии был у нас Денис Бутовичев, управляющий партнер Общества защиты дольщиков. Спасибо, Денис. Оксана Галькевич: Мы вернемся к вам через несколько минут. Друзья, впереди у нас большая тема. Час будем говорить о том, насколько профессиональны сейчас врачи, которые нас принимают, нас лечат. Константин Чуриков: И есть несколько тревожных заявлений, тревожных данных. Мы сейчас обо всем расскажем. Не переключайтесь. Оксана Галькевич: Присоединяйтесь к обсуждениям.