Александр Денисов: Да, действительно несерьезные новости, посмеялись. А теперь – серьезные. Вслед за мизофобией (боязнью микробов) стра́ны, ну и Россию тоже, парализует мигрантофобия. Наверняка слышали все эти страшилки про гастарбайтеров, которые якобы отбирают у магазинов пакеты с едой, селятся по лесам и всячески криминальничают. А на деле в этой среде как раз развита сильная взаимовыручка – богатые представители диаспоры помогают бедным. Сегодня мы обсудим эту тему, посмотрим репортаж нашего корреспондента Рустема Давыдова. Ну что, начнем тогда с собеседника, Настя, и перейдем к сюжету? Анастасия Сорокина: Да, давайте так и сделаем. Со студией на связи Карамшо Мамаднасимов, председатель региональной общественной организации «НУР». Карамшо Азораевич, добрый вечер. Александр Денисов: Здравствуйте. Вот вы как раз в машине. А я посмотрел… Вадим Коженов: Я немножко не Карамшо на самом деле. Карамшо у вас идет вторым экспертом. Я – Коженов Вадим Викторович, президент Федерации мигрантов России. Александр Денисов: Вадим, простите, простите. Анастасия Сорокина: Да-да-да. Александр Денисов: Вадим, мы начали нашу программу, что есть как раз боязнь микробов, а есть боязнь мигрантов. Почувствовали ли обострение такой социальной напряженности, что приписывают все беды и этим бедолагам тоже? Вадим Коженов: Ну, я бы все-таки начал с того, что мигранты – это люди. Александр Денисов: Конечно. Вадим Коженов: А микробы – это то, что даже меньше клетки. Давайте все-таки мы не будем пытаться сравнивать мизофобию и прочее. Александр Денисов: Хорошо. Вадим Коженов: И будем относиться с уважением к тем людям, которые ведут большую работу здесь. В России 10 миллионов человек, и они работают для того, чтобы нам здесь было лучше, за очень небольшие деньги. Александр Денисов: Абсолютно согласны. Вот недавняя новость, мы даже обсуждали это, когда Агентство стратегических инициатив предложило их приравнять к гражданам России – что, конечно, уже само по себе звучит весело, странно. Анастасия Сорокина: Временно, на период борьбы с коронавирусом. Александр Денисов: Это логично, давно нужно было сделать. И выплачивать пособие по безработице, если человек работал официально, платил налоги, покупал патент. Меня обрадовало это предложение. Казалось бы, логично. Как вы думаете? Вадим Коженов: Я полностью согласен с вами. Более того, вчера звонило очень много журналистов на эту тему, мы разговаривали. И я это дело очень бы поддерживал. Где надо выступить – я готов выступить. Но я понимаю, что и менталитет, и в целом мышление… Наше общество не готово к таким радикальным мерам. Потому что сейчас прибежит какой-нибудь, не знаю, условный Навальный и будет кричать: «Местным нечего есть, а мы кормим иностранцев». Поэтому давайте мы хотя бы придем к тому, чтобы оказать людям помощь жильем и едой, хотя бы так. Мы понимаем, что авиасообщение будет восстановлено не скоро. Я разговаривал с дипломатами всех основных стран исхода на прошлой неделе, и я понимаю, что в ближайшие несколько недель мы не увидим регулярные рейсы между странами исхода и Россией. Это надо понять, принять, успокоиться. А дальше нужно максимально занять людей, чтобы они могли заработать себе денег. Вот мы 8 апреля провели очень серьезный опрос. Согласно этому опросу, порядка 8% мигрантов на 8 апреля уже не имели средств к существованию. То есть это была проблема. Мы развозили просто еду. И у нас на старте этой акции было ощущение, что мы такие деды морозы. А в финале это было очень угнетающее ощущение, будем так говорить, что беда, вот пришла беда. И эта беда с каждым днем все сильнее. Деньги у людей заканчиваются. Стройки закрыли. Рестораны закрыли очень давно. Такси просели на 80%. Клининг просел полностью, потому что просела вся торговля. Это большая и большая печаль. И я бы не сгущал краски, что завтра все мигранты пойдут грабить. Но если вдруг будет рост преступности, то он будет, что называется, экспоненциальный: сегодня будет два преступления, потом – 50, а потом – 500. Просто людям нечего есть. Вот сегодня, например, наши доверенные лица ездили в Балашиху в отели… ну, в хостелы, где живут мигранты, которые работали на стройках. Зрелище настолько печальное, что я не готов эти фотографии транслировать никому. То есть нужно максимально быстро возобновить все работы. Например, если мы говорим про Москву, то благоустройство. Пусть они перекладывают дороги, не знаю, плитку, тротуары, бордюры, все что угодно, красят заборы, убирают парки. Но дайте людям возможность заработать, чтобы они могли заплатить за жилье, купить себе покушать и дождаться момента, когда откроется авиасообщение, чтобы они могли улететь домой и как-то отдохнуть от этого всего, а потом спокойно вернуться работать. Анастасия Сорокина: Вадим Викторович… Александр Денисов: Вот интересный момент. Настя, прости, пожалуйста. Стройки-то в столице не останавливали как предприятия непрерывного цикла. В каких отраслях как раз… Вадим Коженов: В понедельник же остановили стройки. Вы просто немножко, наверное… Ну, продюсеры, может быть, чуть не так подготовились. Стройки сейчас остановлены. Александр Денисов: Остановлены все-таки? Вадим Коженов: Да, конечно. Анастасия Сорокина: Саша, хотела спросить. Россия организовывает самолеты для своих граждан, чтобы их вывезти. Вот сейчас та информация, которую я нашла (надеюсь, она не устарела): Узбекистан и Таджикистан – да, у них полностью прекращено авиасообщение, в Киргизию сообщение есть. Вот эти страны как-то сами о своих гражданах заботятся? Они оказались в такой ситуации, как вы говорите, тяжелой: выживают, еды нет, денег нет. Они как-то помогают своим гражданам справиться с этой ситуацией? Вадим Коженов: Вы должны понимать объем. В России 10 миллионов мигрантов: грубо говоря, 800–900 тысяч из Таджикистана, примерно столько же из Киргизии, и порядка 2 миллионов из Узбекистана. Если сейчас все самолеты запустить, то они не вывезут даже 10%. Это слишком большие цифры. У нас вся Прибалтика, три страны – Литва, Латвия, Эстония – это 7 миллионов. У нас полторы Прибалтики – это люди, которые приехали и работают. Их нельзя вывезти ни за день, ни за неделю, ни за месяц. Это слишком много людей. Это настолько масштабный процесс, который людям сложно понять. И я верю, что вы, например, способны на это. Когда возникла вся эта эвакуация, в Таджикистан улетело где-то 1 300 человек, в Узбекистан – 1 500, в Киргизию – по-моему, 5 500. Но это такие крохи! В ближайшее время… Вот вы сейчас говорите, что в Киргизию рейсы есть. Рейсов нет. Ну, их объективно нет. Я был в аэропорту. Вы можете посмотреть ролики на нашем канале. Куча людей из Киргизии не могут улететь домой. По моей информации, 24 апреля будет рейс из Екатеринбурга в Киргизию. Это единственный рейс. И он будет вывозить только тех людей, которые здесь сидят в миграционных тюрьмах – в так называемых спецприемниках. Их вывезут, потому что… Ну а что они сидят, бедолаги, за решеткой? Там их посадят на карантин, они его отсидят и освободятся. Но говорить о каком-то возобновлении сообщения абсолютно некорректно. Александр Денисов: Вадим, спасибо, что поправили насчет строек. Вот я посмотрел сообщения, что столичные власти обещали закрытые стройки обеспечивать едой. Действительно так делают? Вадим Коженов: Смотрите. Смысл в чем? Сейчас мы опять же с вашими техслужбами… Вот я сейчас был на совещании, меня сдернули в машину. Вот я сижу в машине. Вот руль, вот люк. Сейчас обсуждается вопрос о помощи мигрантам, которые в крайне бедственном положении. Лидером является сейчас Юго-Восточный округ. То есть самое адекватное понимание в Юго-Востоке. Я не готов пока говорить ни об инициативах, которые исходят, ни о тех ситуациях, которые мы будем пытаться развивать в положительном ключе. Давайте где-нибудь, может быть, не знаю, в воскресенье, во вторник поговорим об этом. Я надеюсь, будет положительный опыт. Но пока ситуация крайне печальная. У нас три основные диаспоры – это Таджикистан, Узбекистан и Киргизия. Граждане Таджикистана, скажем так, они более склонные к формированию каких-то вертикалей власти, есть какие-то лидеры, с ними можно вести диалог. И там ситуация еще полегче. Их примерно… Ну, опять же я привык федеральными категориями мыслить. 700–900 тысяч у нас есть граждан Таджикистана. Примерно столько же граждан Киргизии. Лидеров нет! Вообще не с кем разговаривать. То есть нет человека, который мог бы вывести за собой даже 2–3 тысячи человек, как-то их организовать, в чем-то помочь, какое-то волонтерское движение, какая-то помощь. Ничего нет! А узбеков у нас 2 миллиона – и там еще больше «нет». Там есть пара аферистов, которые кричат: «Мы – лидеры!» Ну, один «кинул» РУДН на 20 миллионов, суд проиграл. Другой – просто балабол. И это огромная проблема, что миллионы людей – миллионы! – и они не имеют ну никаких возможностей. Вот у меня как у лидера, допустим, всех мигрантов, как у президента федерации… Я не могу прийти и с кем-то договориться: «Давай! Мы дадим тебе все ресурсы. Обеспечь своих земляков, чтобы они были хотя бы сыты». Нет таких людей. Мы вынуждены все делать сами. И решения, которые мы сегодня и вчера принимали – ну правда, мы их пока не реализовали, я не готов озвучивать. Ну два-три дня дайте нам – и мы покажем результат. И я надеюсь, что этот результат будет на всю страну распространен как очень хороший пример. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: Спасибо, Вадим. Ну что же, тогда свяжемся – расскажете, что удалось сделать. Анастасия Сорокина: На связи был Вадим Коженов, президент Федерации мигрантов России. Покажем обещанный сюжет? Александр Денисов: Да, сюжет Рустема Давыдова, нашего корреспондента, снял он его, буквально с колес, только что вернулся. Давайте посмотрим и продолжим беседу. СЮЖЕТ Александр Денисов: Сейчас связываемся с Карамшо Мамаднасимовым, председателем региональной общественной организации «НУР». Я так посмотрел, что «нур» – в переводе с арабского «свет». Карамшо Азораевич, правильно я говорю? Карамшо Мамаднасимов: Да, правильно. Анастасия Сорокина: Здравствуйте. Александр Денисов: То есть вы свет несете мигрантам. Скажите, действительно ли все стройки столицы, столичного региона остановлены, заморожены? Потому что сейчас говорят о поддержке строительной отрасли, ввели ипотеку льготную под 6,5%. В общем, у меня такое двойственное впечатление сложилось – то ли работают, то ли нет. Разъясните все-таки. Карамшо Мамаднасимов: На самом деле я с вами соглашусь, стройки действительно не работают. Точнее – почти все не работают. Единственное – те строители, которые занимаются строительными работами на территориях лечебных учреждений, вот они, может быть, еще занимаются. Но это, как говорится, капля в море, это не основная часть отрасли. Поэтому стройки не работают, люди сидят дома. Анастасия Сорокина: Вы сейчас слышали наш предыдущий разговор? Действительно сложно связаться с лидерами, установить какую-то связь, наладить этот диалог с представителями мигрантов? Какая нужна помощь и как она может быть оказана? Карамшо Мамаднасимов: Вы каких лидеров имеете в виду? Анастасия Сорокина: Ну, мы говорили о том, что невозможно сейчас связаться, например, с Таджикистаном, с жителями его, с мигрантами, которые в нашей стране. Есть диалог, есть лидеры, есть у них какая-то вертикаль. С приезжими из Узбекистана такой связи, например, нет. Из Киргизии – тоже. Вот у вас какие данные? Карамшо Мамаднасимов: На самом деле мы как раз представляем региональную общественную организацию «НУР», и она представляет Таджикистан. К сожалению, про Киргизию и Узбекистан я ничего не могу сказать. Этими данными располагает соответствующий народ и Вадим Викторович Коженов как президент Федерации мигрантов России. У нашей диаспоры с этим проблем нет, мы в этом вопросе очень координированно работаем. Александр Денисов: Как помогаете своим? Расскажите. Сейчас закрылись стройки, не работают рестораны, сфера обслуживания. Как вы помогаете людям выкрутиться? Что с жильем, с едой, элементарно? Карамшо Мамаднасимов: Значит, как было отмечено, большинство людей – ну, где-то 95%, наверное, – сейчас находятся у себя дома, никто не работает. Мы как общественная организация из своих скромных ресурсов сделали первый шаг и помогли самым-самым нуждающимся продуктами первой необходимости. А далее мы эту эстафету передали этим же людям и в координации с ними договорились о том, что более обеспеченные и те, у которых есть хоть какая-то возможность, они должны поддержать нуждающихся. Пока они справляются. Скажем так, второй этап, который сейчас идет… Александр Денисов: А сколько семей уже получили? Я знаю, что вы развозите наборы продуктов. Сколько семей уже получили эти наборы продуктов, которые развозите? И как вы такие семьи определяете, кому нужнее? Карамшо Мамаднасимов: Мы работаем по принципу – лидеры внутри общины, скажем так, которые людей знают изнутри, они определяют, потому что они каждый день во взаимодействии с этими людьми. Они определяют, кто из них действительно нуждается, в каких семьях есть инвалиды, дети с синдромом ДЦП и с другими заболеваниями, а также семьи, где матери-одиночки, и многодетные семьи. Соответственно, этот список, который был сформирован, он намного больше, чем наши ресурсы, поэтому мы опять-таки его ужали до тех размеров, которые позволяет себе организация. Таким образом, вышли на второй этап, на котором, как я ранее говорил: попросили более состоятельных, у которых хоть что-то есть, поделиться с остальными, чтобы друг друга поддерживать в эту трудную минуту. Но этого хватит, еще раз повторяю, может быть, еще где-то на два месяца. А потом те, которые сейчас помогают, они также потенциально могут превратиться в тех, которые будут нуждаться. Здесь еще такой момент есть, что, в отличие от местного сообщества, скажем так, у мигрантов еще фактор такой: помимо покупки продуктов, они еще снимают жилье. И это, скажем так, двойная нагрузка на эту категорию людей. Анастасия Сорокина: А что касается медицинской помощи? Сейчас все объединены в эту борьбу против коронавируса. Как с этой точки зрения? Оказывается медицинская помощь? Есть ли какие-то трудности с этим? Карамшо Мамаднасимов: При нашей организации создана группа врачей-волонтеров, которая в спокойное время тоже работала. Это так называемый Комитет по здравоохранению, в который включены врачи-волонтеры, которые работают в поликлиниках, в больницах Москвы и Московской области, и по совместительству они являются волонтерами. Нами создана горячая линия, на которую опять-таки через координаторов, которые лидеры внутри народа, через них поступают звонки на горячую линию. Врачи помогают с вызовом «скорой помощи», с какими-то, скажем так, первичными консультациями. Где-то надо бить тревогу, где-то успокаивать людей, психологически поддерживать. И я хотел бы поблагодарить Правительство Москвы и вообще Правительство Российской Федерации. На сегодняшний день на самом деле это общая борьба, и здесь как раз не разграничивается, как говорится, подход между людьми, и всем помогают. Сейчас, по нашим данным, даже из поликлиники предоставляют базовые препараты для всех, в том числе для мигрантов. Это здорово. За это огромное спасибо. Александр Денисов: Карамшо, мы обсуждали идею (наверняка тоже слышали, вас спрашивали) про пособие по безработице для мигрантов. Ну, единственное условие: которые официально работают. А много ли таких, кто официально работает? Карамшо Мамаднасимов: У меня, к сожалению, таких цифр на руках нет. По трудовым договорам – наверное, не очень. В основном это люди на сезонной работе и договоры по найму. Данные вот такие. Александр Денисов: Понятно. То есть, по вашему мнению, таких немного. Спасибо. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: На связи был у нас Карамшо Мамаднасимов, председатель региональной общественной организации «НУР» – то есть «СВЕТ». Анастасия Сорокина: Передаем слово… Александр Денисов: Передаем слово Денису Чижову. Большой выпуск новостей, а потом мы возвращаемся и продолжаем вместе с вами.