Виталий Млечин: Мы начинаем с трагических событий. В Ижевске число погибших в результате стрельбы в школе №88 выросло до 15, ранения получили 24 человека, об этом сообщили в Следственном комитете. Ольга Арсланова: Известно не так много пока. Нападавший проник в здание, убил двоих охранников, потом открыл огонь по учителям и школьникам, затем покончил с собой. Сейчас узнаем подробности у нашего корреспондента. С нами на связи сейчас Юлия Чирикина по телефону. Виталий Млечин: Юлия Чирикина из Ижевска. Ольга Арсланова: Юлия, здравствуйте. Юлия Чирикина: Здравствуйте. Да, действительно, сегодня утром произошла эта трагедия. В школе №88 неизвестный мужчина в темной одежде, балаклаве пробрался в школу и открыл огонь, после чего началась эвакуация детей, а часть детей закрылась в классах, они пытались переждать, когда все это закончится. И сразу к месту событий приехали экстренные службы, скорая помощь, полиция, Следственный комитет, здание школы было оцеплено, туда никого не пускали. Всех пострадавших выводили оперативно, им всем была оказана помощь. На данный момент известно о 15 погибших, 24 человека также получили ранения. По поводу нападавшего. Как известно, это 34-летний Артем Казанцев, он выпускник этой школы, он имел психическое заболевание, т. е. он находился на учете в психдиспансере, у него была вялотекущая шизофрения. Как сообщается, в 2011 году ему был поставлен этот диагноз. На месте мужчина застрелился, т. е. покончил с собой. Есть предположения, что он поддерживал нацистскую идеологию, поскольку он был в одежде с нацистской символикой и, собственно, в балаклаве. Ольга Арсланова: Юлия, трудно даже представить, как тяжело сейчас родственникам погибших, вообще какая атмосфера в городе. О чем говорят, я не знаю, в вашем окружении, Юлия? Может, кто-то знал его? Юлия Чирикина: В городе сейчас очень переживают, все поддерживают сейчас, на данный момент. Сегодня была минута молчания, здесь установили мемориал, все приносят цветы, приносят игрушки, зажигают свечи, очень много людей плачет... В общем, все в полном шоке, никто не ожидал, что может такое случиться. Вот вы спросили, может быть, кто-нибудь знал нападавшего, – мы поговорили с одним человеком, который учился в этой школе, и вот, по его словам, он учился примерно в те же годы, когда и нападавший. Он на самом деле с трудом его вспомнил, но сказал, что он был таким очень тихим и скромным парнем. Виталий Млечин: Что-то, может быть, о каких-то мотивах, хоть что-то, почему именно в школу он пришел, почему начал стрелять? Юлия Чирикина: На данный момент пока этой информации нет. Следственный комитет пока не дает такую информацию. Вот все, что о чем известно, – это вот как раз-таки то, что он находился на учете в психдиспансере, и вот есть еще версия, которая сейчас отрабатывается, с нацистской символикой. Ольга Арсланова: Да-да. Юлия, а как вообще оборудованы школы в Ижевске? Может быть, вы знаете конкретно об этой школе? Что там было? Что за охранники? Турникеты, видео, запись, что-то? Какие меры безопасности там были обеспечены? Юлия Чирикина: Насколько я знаю, здесь стандартные меры безопасности, то есть здесь школа огорожена забором, здесь было два охранника. Но это теперь все не работники школы, а вот именно люди, которые работают на аутсорсе, субподрядчики, грубо говоря. То есть в принципе в этой школе были соблюдены все стандартные меры безопасности, которые на сегодняшний день приняты в школах, учебных заведениях. Ольга Арсланова: В среднем, да, предусмотрены, я так понимаю, и по региону, и по стране в целом. Юлия Чирикина: Да-да, все верно. Виталий Млечин: Спасибо, спасибо вам большое. Ольга Арсланова: Спасибо большое. Юлия Чирикина, корреспондент ОТР из Ижевска, была с нами на связи. Вот сообщения, из разных регионов выражают соболезнования, мы тоже к ним присоединяемся. Представить себе, что сейчас чувствуют родители, просто невозможно... Но наша главная задача сейчас – поговорить о том, можно ли такие случаи предотвратить. Вот об этом пойдет речь с нашим гостем. Виталий Млечин: Да. С нами на прямой связи председатель Московского межрегионального профсоюза полиции и Росгвардии Михаил Пашкин. Михаил Петрович, здравствуйте. Ольга Арсланова: Михаил Петрович, здравствуйте. Михаил Пашкин: Добрый вечер. Ольга Арсланова: Насколько я понимаю, вот эту стрельбу уже назвали терактом чуть ли не официально. А что это меняет? Это как-то повлияет на возможность такие случаи предотвратить? А мы понимаем, что в последние 2 года несколько громких случаев: это была Казань, это была Пермь, вот сейчас Ижевск. Как ни назови... Михаил Пашкин: Ну, я неоднократно даже в вашем эфире по всем тем случаям говорил одно и то же. Ведь, смотрите, убиты два охранника, значит, они пытались предотвратить проход этого террориста в школу. Но я все время говорил, что у охранника должно быть, хотя бы у одного, рабочее место за бронированным стеклом и хотя бы, ну я не понимаю, газовый пистолет, я не знаю, «Оса», какой-нибудь травмат, в конце концов, шокер, который стреляет на 3 метра... Ольга Арсланова: Михаил Петрович, давайте сейчас (простите) сразу поясним, что охранники в российских школах не имеют права при себе иметь оружие? Михаил Пашкин: Так, пожалуйста, хоть газовый баллончик – это что, не оружие? Это что такое? Ольга Арсланова: Нет, а сейчас как? Сейчас есть оружие у охранников или нет? Михаил Пашкин: В том-то и дело, что нет. Как вот они могут человеку, который с ружьем, что-то противопоставить? Да ничего. И им не нужно, я еще раз говорю, боевое оружие – достаточно бронированное стекло, кнопка, чтобы заблокировать двери входные в школу, т. е. нужно поставить еще одни, так сказать, «вертушки», уже когда зашли в школу, уже дальше в коридоре, и все, и кнопка вызова Росгвардии. Ольга Арсланова: То есть у нас сейчас... Давайте еще раз на этом остановимся, просто многие об этом не знают: у нас, получается, такая же сейчас проблема, как и в Соединенных Штатах Америки, что школа – это территория, свободная от оружия. Это имеется в виду, что у охранников нет оружия. Но это оружие туда может принести, получается, любой желающий. Михаил Пашкин: Естественно. Ольга Арсланова: Вот так вот, то есть это свободная зона от оружия для тех, кто может защитить детей и самих себя, так выходит? Михаил Пашкин: Ну, получается... Ну смотрите, «Оса» – это не оружие, это просто травматический пистолет. Что он может сделать? Да ничего в отношении детей. А в отношении преступника хоть каким-то образом его сдержать. Но самое главное, что у охранника, я еще раз повторяю, он должен сидеть за бронированным стеклом, чтобы его не убили сразу, как вошел этот бандит, чтобы он мог вызвать помощь, мог оказать какое-то сопротивление. То же самое, я еще раз говорю, есть, продаются и у нас электрошокеры, которые на 3 метра стреляют, он только шубу не пробивает, а все остальное пробивает и парализует нападающего. Почему бы такие вещи не дать тем же самым охранникам? Виталий Млечин: А ведь дверь должна была быть закрыта. То есть понятно ли, как он сумел в школу войти? Или двери не закрываются, вернее не везде закрываются? Михаил Пашкин: В школу-то он войдет, но вот дальше после поста охраны или перед ним нужно поставить вторую дверь, даже не дверь, а вертушки вертикальные такие, чтобы он мог их заблокировать, и через эту вертушку он уже внутрь не пройдет. Он может убить только тех, кто в холле находится, но внутрь школы он не пройдет. Это элементарные вещи, которые ну 100 тысяч рублей, ну 200 тысяч рублей это обойдется, это родители могут такие деньги собрать на такую систему безопасности. Но почему-то у нас этого не делают. Может, после этого случая, в конце-то концов, сделают такие вещи. И у нашего профсоюза есть еще система безопасности разработанная, если к нам обратятся, например, Москва или Министерство образования, мы все это представим, как можно совершенно спокойно защитить детей без всякого оружия даже в школах. Но, к сожалению... Виталий Млечин: Все-таки про то, как сейчас. Ведь разве не должна была быть входная дверь заперта в школу? Михаил Пашкин: Нет, если входная дверь заперта, как школьники-то туда зайдут? Виталий Млечин: Ну как, кодовый замок, как в подъезд входим, точно так же. Ольга Арсланова: Сейчас, да, есть карточка, как во всех школах... Михаил Пашкин: Нет, по карточке уже внутри проходят, в отдельных школах проходят внутри, но зайти-то надо сначала, потом уже турникеты стоять должны, а потом уже охранник... Ольга Арсланова: Михаил Петрович, понятно, мы понимаем, что психопат-одиночка, шизофреник-одиночка, человек, который может вот такое устроить, наверное, теоретически где угодно. Но получается, что какие-то места существенно лучше защищены, чем российские школы, выходит так. То есть мы уже не говорим о том, как этот человек, который состоял на учете, смог оружие достать, мы понимаем, что и это тоже не контролируется... Михаил Пашкин: Так вот вопрос-то еще, вот он стоял на учете в психдиспансере, а дальше-то что? Кто за ним вел наблюдение? Что он там из себя представляет? У него вялотекущая шизофрения – у нас должна быть система профилактики вот таких вот людей, чтобы к ним регулярно приходил участковый или врачи, чтобы они смотрели, как он живет, и т.д. То есть вот об этом тоже нашим депутатам надо задуматься на основании этого случая. А потом ведь, смотрите, он шел в этой майке с фашистским символом по городу – неужели никто его не видел? Вот если бы я такого увидел, ну по крайней мере если бы не в морду дал, то полицию бы вызвал, это точно. Почему там никто этого не сделал, в Удмуртии? Виталий Млечин: А вот еще вопрос. По имеющейся информации, у него был пистолет, который он переделал в боевой. А это что, это так просто, это любой может переделать пистолет в боевой? Михаил Пашкин: Ну, если он шизофреник, но, допустим, был слесарем каким-то, то он мог это сделать. А может быть, ему кто-то сделал за деньги. И потом, ведь по патронам боевым, которыми он стрелял, по ним ведь можно определить, откуда эти патроны взялись, и провести там ревизию, в этом подразделении МВД или войсковой части. Это же не просто так, все патроны номерные. Поэтому здесь нужно четко выяснять его связи, с кем он общался, звонки, поднимать, искать, смотреть в соцсетях, что он там писал, с кем связывался. В принципе, по идее, ФСБ, если он в соцсетях таких был, так сказать, фашистских, то ФСБ должно было его отследить, так сказать, «деятельность», или Управление по борьбе с экстремизмом МВДшное, которое тоже этим занимается. Ну вот если этого не было, то это одно, а если было, то почему прошляпили. Ольга Арсланова: Да, реагируют наши зрители: как же так, что, он не проходил медосмотр, пока учился... Рассказал наш корреспондент о том, что диагноз позже был поставлен, еще не учился когда. «Оружия неучтенного море, – Ленинградская область, сообщение оттуда, – разброд и шатания». И из Псковской области сообщение: «А у нас в школе вообще охраны нет, заходи кто хочешь». А я, кстати, правильно понимаю, что каждая школа сама принимает решение, какой будет у нее охрана, нет единого стандарта сейчас? Михаил Пашкин: Понимаете, в чем дело? У школ нет на это денег, и здесь все зависит от родителей. Вот когда у меня дочка училась в школе, мы собрали и купили систему безопасности, все родители скинулись, потому что у школы нет денег на это. Вот, может быть, у государства появятся после этого случая деньги или у местных властей, в конце-то концов. Тем более что деньги-то большие и не нужны, я еще раз говорю: бронированное стекло и вторая система безопасности, т. е. двери закрывающиеся, ну «вертушки», по две «вертушки» в одну сторону и две «вертушки» в обратную, чтобы дети в случае пожара могли выбежать, ну если не дай бог что случится. И чтобы эти «вертушки» могли из этого помещения, где бронированное стекло, сразу блокироваться, все, чтобы они не открывались, и он окажется в западне: входные двери заблокированы и в середине коридора, который в школу ведет, тоже заблокировано, все, он попался. Есть еще другие способы, как его обезвредить, не применяя даже табельного оружия, но... Если бы у нас хотели власти серьезно этим заняться, то давно бы сделали эту систему безопасности, она очень дешевая, ну вот я говорю, обойдется в полмиллиона. Если 500 человек родителей по тысяче рублей скинутся, вот тебе и пожалуйста, даже не государство, а сами родители могут это сделать все. Ольга Арсланова: Михаил Петрович, вопрос вам просто как к гражданину. Вот нам зрители многие напоминают о том, что в советское время стояли бабушки, вроде как охраняли, или вообще никого не было, а таких случаев не происходило. Как вам кажется, почему сейчас вот эти массовые убийства в школах происходят, в том числе в России? Михаил Пашкин: Ну, я считаю, что в этом во многом виноваты социальные сети, причем и пропаганда, которая ведется из-за рубежа в основном, и мы даже знаем откуда, и люди без идеологии, которые не воспитаны на... Вот раньше советская идеология была, хоть какая-то, но была, люди верили в светлое будущее, а сейчас во что они верят? – деньги, так сказать, «манагеры» и продавцы, вот, к сожалению, к чему мы пришли. Естественно, почему и бегут сейчас 50 тысяч, 30 тысяч уже уехало за границу, испугавшись призыва в армию или еще чего-то, – т. е. это люди, у которых нет идеологии, у которых нет чувства Родины. Так надо воспитывать. Нужно менять Конституцию, чтобы у нас была своя идеология, и об этом давно все говорят. А если так и дальше будет продолжаться, то... Это очень плохая ситуация будет для нашей страны. Ольга Арсланова: Спасибо, спасибо. Виталий Млечин: Спасибо вам большое. Ольга Арсланова: О безопасности и в итоге не только поговорили мы с председателем Московского межрегионального профсоюза полиции и Росгвардии Михаилом Пашкиным. Михаил Петрович, еще раз спасибо за эту беседу. Виталий Млечин: Спасибо большое. Сейчас прервемся на минутку и дальше будем говорить о главных событиях в России и за ее пределами, оставайтесь с нами.