В соответствии с законом с 1 января 2019 года рыбопромысловые участки по всем видам рыболовства переименовываются в рыболовные. Следовательно, все действующие договоры о предоставлении рыбопромысловых участков должны быть переоформлены. Участники рынка опасаются, что в декабре 2018 года большей части рыбодобывающих компаний придется прекратить промысел. О том, что происходит в рыбной отрасли страны беседуем с Михаилом Зубом, председателем совета директоров Мурманского рыбокомбината. Константин Чуриков: Ну а ближайшие полчаса говорим о серьезных изменениях в рыбодобывающей отрасли и тучи сгущаются над рыбаками по всей стране. И так вот под новый год рыбаки могут остаться без работы. А мы, что получается, без рыбы? Вот рыбаки Дальнего Востока уже тоже готовятся к тому, что скоро истекает у их компании 10-летний строк действия договоров на добычу рыбы, а новые квоты можно будет получить только с января месяца. Внимание на экран! Тамара Шорникова: Добыча рыбы без разрешения будет считаться браконьерством, поэтому десятки предприятий останутся без прибыли, а тысячи рыбаков без декабрьской зарплаты. В конце концов, это может отразиться и на февральском бюджете. В Ассоциации рыбодобывающих компаний Приморья говорят, что давно предупреждали об этой ситуации, однако, законопроект о продлении действия договоров на месяц был внесен в Госдуму только 7 сентября. Пока он прошел только первое чтение. «СЮЖЕТ» Константин Чуриков: Если депутаты не успеют до конца года принять изменения в законопроект о рыболовстве, то ущерб для отрасли составит около 200 тысяч тонн рыбы, это если в рыбе считать, ну, что примерно соответствует четверти добычи в Приморском крае. Уважаемые зрители, скажите пожалуйста, вы вообще когда рыбу нормального качества последний раз видели на прилавках? Сколько она стоит в вашем регионе, там где вы живете? 8-800-222-0014, 5445 это наш смс-портал, а в студии у нас уже человек просто ставший легендой, это Михаил Зуб, председатель Совета директоров Мурманского рыбокомбината, Здравствуйте, Михаил Изяславович! Тамара Шорникова: Здравствуйте! Михаил Зуб: Здравствуйте! Константин Чуриков: Больше известный всем, как тот самый человек, который прорвался на пресс-конференцию Владимира Путина и в прошлом году задал очень такие неприятные вопросы по поводу нашей рыбной отрасли. Михаил Изяславович, насколько нам всем стоит паниковать из-за того, что мы лишимся рыбы? Михаил Зуб: Значит, первое! Первое основное. Основа всего в государстве – это Президент. Президент на госсовете в 2015-м году принимает решение, что цель рыбохозяйственного комплекса – обеспечение населения качественной и доступной рыбопродукцией. Это главная цель. А дальше начинает формироваться система задач достижения этой цели. Президент говорит, должна быть целостность. Блок добычи, переработки, реализации как единое целое. И как следствие, мы должны обеспечить население дешевой рыбой. Что у нас сегодня происходит? Объем вылова даже 5 миллионов тонн. А объем рыбы, поступающей на внутренний рынок – миллион тонн. То есть, порядка 4 миллионов тонн в виде сырья уходит на экспорт. Возникает вопрос, а кому надо такая добыча? И кто от этого пострадает, если рыбная отрасль направлена во благо населения? Если мы сегодня говорим, что отрасль направлена во благо населения, значит, мы должны изменить правила. И для изменения правил непосредственно, задача федеральных структур, это Минсельхоза и Росрыболовства. Во благо исполнения цели Президента. Если мы говорим, что 7-го сентября поступили документы на первое чтение в Госдуму, возникает вопрос, ребята, а где вы были вчера? Поручение Президента возникло в 15-м году. Был 16-й год, 17-й, а почему ничего не делали? Чьи интересы вы удовлетворяете? Интересы рыбаков Приморья, которые на сегодня страдают из-за отсутствия документов? Или интересы западных специализированных компаний, которые вошли в наш рынок? А вам известно ,что когда появилось Федеральный закон 166, в 2004-м году, очень интенсивно на российский рынок вошло 2 мощных западные структуры. Первая структура – «Оушн Троулерз» Гонконгская, которая практически обладает 70% ресурсов Северо-запада. И вторая компания. Константин Чуриков: Нашего Северо-запада? Михаил Зуб: Нашего Северо-запада. И вторая компания, которая называлась «Пасифик Андерсон», потом эта «Пасифик Андерсон» по решению Шувалова была, ушла с рынка и появилась «Русская рыбопромышленная компания». Точно так же, как «Оушн Троулерз» перешел в структуры «Норебо». Но возникает вопрос, ребята, а где рыба? А если рыбы нет на внутреннем рынке, то тогда вопрос стоит относительно денег. То есть, если сегодня стоимость одних ресурсов, так называемая рента, ресурсная рента стоит порядка двухсот миллиардов рублей, а в 14-м году суммарная база налогов была десять миллиардов, тогда встает вопрос, где рыба, где деньги? Константин Чуриков: Да, мы получили от Вас целую вот презентацию, на самом деле объемы поступлений в бюджет-то очень сильно растут. Видимо не только в бюджет. Михаил Зуб: Это данные Госсовета. То есть, мы взяли анализ 2000-го года – 2014-го, и мы получили интересную картину. Объем вылова 2000-ый год – 4 миллиона тонн. 2014 – 4 миллиона триста. Объем экспорта, 2000-ый год – 1 миллион двести тысяч тонн. Объем экспорта в 2014-м – 1 миллион семьсот тонн. И встала интересная картина, раз объем экспорта увеличился, значит, по логике, объем потребления населения должен падать. И мы смотрим, 2000-ый год, потребление населения – 13 килограмм на одного человека рыбы в год. А 2014-й – 21 в год! У нас возникает вопрос, а как это возможно? Константин Чуриков: А я Вам объясню, как это возможно, а Вы, кстати, это прокомментируете. Мы вот давали поручение нашему корреспонденту дальневосточному, Евгению Опарину, в свое время снять сюжет, он нам объяснил, как вот уходит наша дальневосточная креветка. Ее вылавливают, не очищенную, просто не обработанную, в Китай направляют, после чего она уже такая товарная, красивая, с добавленной стоимостью в красивых упаковках попадает на приморские прилавки. Ну, там еще кому повезет. Естественно, по другой цене. Михаил Зуб: Нет, это не так! Ситуация связана с тем, что если товарная продукция ушла на экспорт, то она, соответственно, ушла на экспорт. Ну а дальше уже идет импорт готовой продукции из Китая. Константин Чуриков: Нет, секундочку. Вы рыбопереработчик, Вам не обидно, что это не у нас на берегу делают, а мы это специально в Китай отправляем, чтоб потом вернуть? Михаил Зуб: Мы считаем, что это происходит преступление. Преступление с 2004-го года по настоящий момент. Отрасль работает в интересах иностранных компаний, о чем говорил Президент на Госсовете. Мы считаем, что подрывается бюджет, мы считаем, что идет нарушение продовольственной безопасности. Это недопустимо, чтобы российские ресурсы поступали и обеспечивали работой иностранные компании, при закрытии российских компаний. Более того, смотрите, парадокс тоже интересный. 2014-й год, принимается решение, 778-е Постановление об эмбарго. Мы вводим эмбарго на сырье, мы перекрываем поставки сырья с Норвегии, сырья норвежского для работы перерабатывающих предприятий и одновременно мы не снимаем запреты о поставке готовой продукции с Евросоюза, консервов. То есть, на данный момент консервы из нашего сырья могут входить в Россию, подрывать полностью консервные предприятия, и одновременно мы говорим, а сырье мы не дадим переработке. То есть, грубейшее нарушение системы задач Президента развития логистики, переработки, инфраструктуры. Вот то, о чем Вы сказали, что происходит на Дальнем Востоке. Тамара Шорникова: Ну, вот сейчас пару буквально смс, потому, что естественно начали сразу падать на наш смс-портал сообщения. «Денег на рыбу нет. Даже шпроты купил Калининград, а там какие-то головастики, рыба не доступна», Москва, Московская область. Сочи, белый амур там 220 рублей. Также и из других регионов жалуются, нет рыбы, дорогая рыба. Это я к тому, что немного странно, что потребление все-таки растет. Михаил Зуб: Нет, извините, теперь подойдем к цене рыбы. А что такое цена рыбы? Мы сегодня знаем, что себестоимость вылова трески с поставкой на берег, 50 рублей, а цена реализации – 300. Почему 300? Потому, что есть иностранный спрос. Есть иностранные компании, которые заинтересованы, то есть, проще говоря. Вот по рабоче-крестьянски: Франция, Америка, Англия они говорят, а мы хотим, есть треску, потому, что треска имеет йод, она чистит почки и так далее. То есть, мы нация, которая не хочет питаться дерьмом! А наша, российская, пусть питается! И в конечном итоге сырье, наше сырье покупают там, условно, по 4 доллара, а доллар сейчас – 70. И добытчик, который дружит с головой, он думает, а зачем я буду идти на внутренний рынок, когда нет никаких проблем? И в этот момент Общественная палата говорит, ребята, все, хватит! Вы нас достали, мы вводим государственное регулирование движения сырья. Если ты поставляешь на экспорт, нет проблем, плати в бюджет деньги, соответствующие ставке сбора. А если ты поставляешь на внутренний рынок – ноль! И тем самым мы создаем запуск предприятий по переработке. Но ведь Росрыболовство против этого. Минсельхоз против. Если в 2004-м году у нас ставка сбора на треску была 5 рублей, при цене реализации 40-45, это ставка сбора согласно 25-й главы Налогового кодекса. То сейчас Росрыболовство предлагает 5 рублей 70 копеек. Мы говорим, ну как это, 5 рублей 70 копеек! Было когда 5 рублей! А сегодня цена реализации – 300! И Общественная палата грамотно подходит к этому вопросу и говорит, сегодня ставка сбора при поставке на экспорт должна стоить 37 рублей, 50 копеек. А на внутренний рынок – ноль, или стремиться к нулю. Но это никто не слышит! Тогда мы или получим деньги, вот у нас была встреча и господин Зверев, это президент некоммерческого объединения ВАРПЭ, он говорит – «А если рыба пойдет, если ставка сбора будет увеличена, то населению увеличится цена». Мы говорим, а как она увеличится, если рыбы нет? Ну, если рыбы нет, как можно на ноль умножить? Константин Чуриков: Все равно будет ноль. Ну, понятно. Михаил Зуб: Да. То есть, если рыба уходит на экспорт, то извините, платите в бюджет по полной программе! И тогда только Мурманск по это ставке, он уплатит 14, 16 с половиной миллиардов! А сейчас вот эти 300 миллионов. Кому… Где деньги, Зин? Кому это идет? Константин Чуриков: К нам как-то приходил в студию Илья Шестаков, глава Росрыболовства, надо как-то попробовать устроить «очную ставку». Было бы очень интересно! Михаил Зуб: Вот двумя руками – «За»! Я человек, легкий на подъем! Константин Чуриков: Вот в одном эфире вас совместить. Давайте сейчас дадим слово нашим зрителям, нет более, их очень много на линиях наших многоканальных! Анатолий из Еврейской автономной области, добрый вечер Вам, можно сказать, в Вас уже вечер! Зритель: Да, здравствуйте! У нас уже вечер. Константин Чуриков: Ну, говорите, что у вас там с рыбой? Зритель: Я хотел узнать, у нас рыба, вот я не знаю, наверное, по цене золота идет. У нас килограмм, литр икры стоит 3 тысячи триста рублей. Тамара Шорникова: Так. Зритель: Как так, вообще?! Я вот не понимаю, она у нас здесь, на Дальнем Востоке ловится, она у нас здесь производится, я сам ездил на путину несколько раз. Мы ее заготавливали, все вот делали. А себе же не можем купить по нормальной цене. И еще такой вопрос, вот запрещается нам вылавливать эту рыбу, да? А берега кишат! Вот на берегу две-три тонны просто потрошеной кеты валяется. Константин Чуриков: Ну, то, что сейчас вся страна обсуждает, что на Камчатке, значит в кустах, в лесах, у дорог просто сваленная рыба. Непонятно, кстати, какого происхождения. Одни говорят, там рыбаки-браконьеры, другие говорят – крупные предприятия. Ну, вообще непорядок! Единственно мне кажется, Анатолию повезло, он хотя бы все еще в литрах, да, измеряет икру! Ну а вообще, что делать? Михаил Зуб: Я отвечу. Значит, Анатолий, ситуация следующая. Предельно все просто. Значит, есть красная рыба, которую осваивают. Сегодня мы видели, на Камчатке предлагали, там, условно, 45 рублей килограмм горбуши. И одновременно есть китайцы, которые говорят, а мы купим по 3 доллара! То есть, наш российский добытчик говорит, я готов поставить эту рыбу по доллару, соответственно, перевозка там, через Севморпуть там 10 рублей, и мы можем там обеспечить население 80-ти рублевой рыбой. Но китайцы входят на рынок и говорят, а мы купим ее по 200 рублей! Что сделает нормальный добытчик? Он естественно продаст по 200. И вот тут вопрос уже государства, введение государственного регулирования относительно ставки сбора. И если бы сегодня, тот, кто добывает красную рыбу, знал, что поставив в Китай, он уплатит 100 рублей так называемую ставку сбора за килограмм, он бы подумал, а куда мне идти, на внутренний рынок, и уменьшать цену для потребителя, увеличивать объем на внутренний рынок. Или поставлять в Китай. Вот предельно все просто! Константин Чуриков: Вывозные пошлины, Вы об этом говорите? Михаил Зуб: Нет! Вопрос государственного регулирования, ставка сбора. Ставка сбора согласно 25-й статьи. Более того, почему китайцы, почему Евросоюз нас опережает? Сегодня интересная ситуация. Добытчик, поставляя сырье в страны Евросоюза, оплачивает таможенную пошлину за сырье - ноль! Но если добывающая компания поставляет филе заграницу, они платят 7 процентов. Это так называемое государственное регулирование стран Евросоюза, как сделать, чтоб им шло наше сырье на переработку. Тогда возникает вопрос к нашему государству, к нашим дебилам, которые сидят во власти. У меня слов других нету! Это же дебилизм! Уничтожить все приморские регионы, уничтожить, людей уничтожать! Не иметь питания, а относительно количества, вот почему 21 килограмм? Потому, что приходят с Росстата, придумали 7-й приказ, приходит девочка, у входа в магазин говорит – «А сколько Вы рыбы потребляете?». Мы сделали перерасчет, у нас – 8,9 килограмма потребление. В три раза ниже нормы. У нас дети рождаются дебилами, у них нету йода, и что? И в результате, в конечном итоге, возникает вопрос, а где у нас структура Минэконом, Минфин, Росрыболовство, где эти структуры? Где Минсельхоз? Что делает Росстат? Кто ответит по Росстату за дезинформацию? Дезинформация, которую они дают, ведь под эту дезинформацию идет планирование Минэкономразвития! А к планированию идет бюджетное финансирование. У нас бюджетное финансирование в 2000-м году было выше, получаемое в бюджет от добычи. А сейчас мы ту денежную массу, которую получает из бюджета, вот непосредственно, она выше, от того, что дает отрасль. У нас сегодня рентабельность в отрасли 80%. При налоговой нагрузке 7%. Такого нет ни в одних отраслях! Тогда получается, а почему мы игнорируем требования Президента? Что это происходит? Президент сказал, значит надо выполнить или выгнать к чертовой матери всех! Константин Чуриков: То, о чем Вы говорите, у нас же то же самое и с нефтью, и с газом, и с бензином. Вот все вокруг этого мы и топчемся, что туда выгоднее, чем своим. Нам пишут зрители - «Хочу камбалу, где она, куда уплыла?». Иркутск, правда, пишет – «Наконец и цена на горбушу упала, с 250-ти рублей до 119-ти.». Уважаемый Иркутск, вот нам эти цены просто здесь в Москве, на другом конце страны кажутся просто фантастикой. Тамара Шорникова: Давайте Юрия из Воронежа послушаем. Что он расскажет про качество и цены в Воронеже на рыбу. Юрий? Зритель: Что сказать? Раньше в центре Воронежа был магазин «Океан». Помню, брал нашу русскую рыбу, даже не с моря, судак, бери, пожалуйста, на любой вкус. Сегодня местной рыбы нету. Рыбхозы все в Воронежской области уничтожены. Та рыба, которую прудовую, продают по бешеным деньгам, 200 рублей при зарплате, поскольку, Вы знаете, в Воронеже она самая низкая среди всех регионов нашей Российской Федерации. Это первое. Второе. Рыбы, вот в районных центрах, селах вообще морской нет. Но я хочу сказать, и камешек кинуть и в другое министерство. Ведь уничтожен на железной дороге весь рефрижераторный состав. Вот. У нас в депо уничтожено. Брянский машиностроительный завод не выпускает. Конечно, идет прямой саботаж. Правительство Медведева, это правительство саботажников. И давайте не скрывать, Путин как раз и покрывает вот этих саботажников. Вначале думать о своем народе, а потом о китайцах, японцах. Потому, что японское правительство думает о своих. Бразильское правительство думает о своих. А вот почему вот у нас все рынок выправит? Пора в стране наводить порядок! Тамара Шорникова: Понятно, да! Константин Чуриков: Спасибо Юрий, за Ваш звонок! Вот тоже, понимаете, вот говорим о рыбе, а видимо, просто действительно, потому, что многие ее уже в глаза не видели, либо вот такую вот, знаете, вот тушку как бы перемороженную, так сказать, в непонятной упаковке. И действительно как-то, страна окружена морями и океанами. Реки, да, у нас. По водным ресурсам вы вообще одни из первых в мире. А почему, а скажите, пожалуйста, вот давайте, зритель привел пример с магазином «Океан», я тоже помню, в 80-х тоже пожил. А где у нас вот эти океаны в виде магазинов, почему сегодня этого нет и что такого было в Советском Союзе, как там, какие были правила игры, которых нет сейчас? Расскажите нам! Михаил Зуб: Тут вот Юрий очень хороший вопрос задал, но весь вопрос идет у нас в жизни, я, кстати, сегодня очень тесно столкнулся. Я утром пошел в храм Христа-Спасителя, к святителю Спиридону, там, к мощам. И когда я туда пришел, я доехал до метро «Кропоткинская», и потом там ходил по каким-то кругам, через речку перешел, потом назад. Я думаю, какая-то хрень! И стоят эти, идут старушки, идут это самое. Думаю, почему этот милиционер, полицейский, не снимет просто один там, одну штучку, чтоб люди могли идти на сквозную? Я там минут 40 бродил по этим. А идет дождь. И думаю, такая злость тоже была внутри, это отвечая Юрию по тому, что происходит. А потом, когда я дошел до мощей, и когда вот я взял эту иконку, прочее, и узнал, что Спиридон это человек, который лежит с трехсотого года, это Николай-Чудотворец практически, и у него каждую неделю меняют тапочки, потому, что тапочки сносятся до дыр, я понял ,что я ничего не знаю. Что есть система, есть система божественная, которая выше меня. И я не могу сегодня судить тех, чего я не знаю. Так вот, это к вопросу Юриному. Есть сегодняшние новые обстоятельства. Новая экономическая формация. Есть сегодня очень много системных противоречий. В этой системе противоречий рыбная отрасль оказалась в руках наворишей. Наворишей, подчеркиваю, две иностранные компании. Сегодня надо срочно переломать хребет этим двум монстрам, изменить ставку сбора, и создавать систему рыбных магазинов. Возвращать рыбу дальневосточную Севморпутем. Создавать на базе Мурманска хабы, создавать оптовые базы, создавать «Океаны» в Центральном федеральном округе, это надо делать. А чтобы это сделать, надо изменить эту политику! И вот 24-го у нас было заседание Общественной палаты, я просто поразился! Сидит помощник Гордеева. Говорит, срочно надо принять в Госдуме в первом чтении! Сидит с администрации Президента, замдиректора Департамента. Тоже его поддерживает, я говорю, ребята, а с какого дуба вы свалились? Как поддерживать преступный закон, по своей сути?! И вот Юра, отвечаю Вам, для того, чтобы изменить ситуацию… Константин Чуриков: На вот эту камеру, 4-ю! Михаил Зуб: На эту? А то я все время вбок куда-то смотрю. Так вот, Юра, отвечая Вам на вопрос, систему нужно менять. Я думаю, сейчас непосредственно Президент уже осознал мощнейший перекос, тот, что произошел не только в отрасли, а вообще в обществе, я думаю, сейчас эти процессы будут очень быстро происходить. А на данный момент мы имеем то, что имеем. Спасибо. Тамара Шорникова: Давайте Николая из Алтайского края послушаем, Николай, Зритель: Добрый день! Константин Чуриков: Здравствуйте! Тамара Шорникова: Добрый день! Зритель: Я живу на Алтае, практически не видим хорошей океанской, морской рыбы. Питаемся просто объедками, с китайско-японского стола, по-русски говоря! Мне очень импонирует отношение Михаила Зуба к проблеме рыбодобывающей отрасли, видно, человек болеет за все это всей душой. Господин Президент, когда Вы обратите внимание на таких людей, как Михаил Зуб, тогда и Россия будет сытая и довольная! В конце концов! А Вас, Михаил Зуб, я поддерживаю полностью! И если бы где-то в сетях или возникли какие-то вопросы за Вашу поддержку, я всегда бы организовал не один десяток людей, за вас, за людей, которые беспокоятся за рыбную промышленность России. Спасибо! Константин Чуриков: Спасибо за Ваш звонок! И еще вот тезка нашего предыдущего звонившего, тоже Николай, уже Ленинградская область, такая география у нас тут широкая. Николай, здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! У меня к Вам вот такой вопрос, скажите, пожалуйста, вот я с Ленинградской области Вам звоню, почему у нас вообще, как говорится... Я недавно купил селедку, да? Вот она стоит, представляете суммы? 170 рублей стоит. Это что такое вообще? Как это понять? Константин Чуриков: 170 это… Тамара Шорникова: Это за килограмм? Константин Чуриков: За что? За какой объем? Тамара Шорникова: Или за штуку? Зритель: Да, за килограмм. Константин Чуриков: За килограмм. Тамара Шорникова: Вкусная хоть была? Зритель: Ну, вообще ни о чем, грубо говоря! Тамара Шорникова: Понятно! Константин Чуриков: Спасибо! Михаил Зуб: Я на это отвечу сейчас. Константин Чуриков: Да? Михаил Зуб: А у нас, значит, что произошло? Вот как вот с нашей точки зрения, произошла следующая ситуация. Как только мы ввели Федеральный закон 166, в 2004-м году, и на рынок вошло два этих мощных «пылесоса», которые начали скупать ресурсную ренту, это я уже сказал, «Оушн Троулерз» и «Пасифик Андерсон». Мы сразу начали с этого года, выделять, убирать с рынка тендеров, то есть вот, трейдеры, то есть! Трейдеры у нас - это как баланс между добычей, реализацией и потреблением. То есть, у добычи не было той денежной массы, которая есть сегодня. Добыча, она находилась в определенном балансе, она имела, соответственно, цену реализации, мы взяли данные Кожемяки, и у нас цена в среднем была 24 рубля, при товарообороте 60 миллиардов. Когда мы вошли в 2014-й год, мы посмотрели, товарооборот 200 миллиардов, цена реализации у добычи – 50 рублей, а дальше начинается резкий перепад. Вы выходим на цену уже потребления населением 200 рублей. То есть, появляется, 500 миллиардов, э… И у нас стал вопрос, откуда это возникло? Когда мы проанализировали снятие с рынка вот этих трейдеров, именно сделав перекос на блок добычи, блок добычи начал управлять розницей, и так как у него рынок сбыта экспорт в основном, то рынок внутренний он подравнивал под экспорт. И вот поэтому появились такие цены. Константин Чуриков: Пока у нас остается ровно две минуты, если я ничего не путаю, Вы меня поправьте, если что! Тогда, значит, год назад Вы к Президенту обращались, как руководитель предприятия, которое находится в большом кризисе, тяжелом из-за сложившихся условий, да? что изменилось за этот год конкретно вот на вашем Мурманском рыбокомбинате? Стало легче? Михаил Зуб: Я Президенту ни одного слова не сказал о Мурманском рыбокомбинате, за исключением передачи папки бумаг. Константин Чуриков: Да. Михаил Зуб: Я говорил в целом об отрасли, я говорил об обрезании 75% его идеологии, относительно 349-го Закона, и трех Постановлений. Я рассчитывал, что будут приняты резкие меры, и мы вернемся к идеологии Президента. Этого ничего не произошло. В данном случае я считаю, что идет очень серьезная недоработка Минсельхоза, Росрыболовства, и я говорю и говорил в целом об отрасли, потому, что выделять какое-то конкретное предприятие это нецелесообразно. И это неправильно. Если мы говорим о рыбокомбинате, да у рыбокомбината есть уникальныя технологии, аналогов которых нет в России. Технологии, которые имеют производительность в 6 раз выше, налоговую отдачу в 5 раз выше, технологии, которые связывают добычу с берегом. Мы, проще говоря, мы кусок моря «подтаскиваем» к берегу, и на этом в море находится живая рыба. Вот, если говорить по рыбокомбинату. Константин Чуриков: С Вами кто-то тогда связался, после того, как Вы передали эту папку? Михаил Зуб: Мы очень серьезно работали, мы провели 24 совещания в Росрыболовстве, 24! Мы провели огромное количество всяких действий. Но результат нулевой. Константин Чуриков: Ну, будем ждать все равно результата! Спасибо! Тамара Шорникова: И рыбу на прилавках! Константин Чуриков: Да! У нас в студии был Михаил Зуб, председатель Совета директоров Мурманского рыбокомбината, поняли, что все очень сложно в отрасли, будем ждать решения депутатов, что изменится с принятием нового закона.