Тамара Шорникова: Минтруд найдет работу молодым. В ведомстве подготовили программу содействия занятости молодежи до 2030 года. Ну, в смысле, и после будут трудоустраивать, но программа рассчитана на этот период. Если коротко, должны помочь профориентация, практика на предприятиях и субсидии работодателям. Плюс работа с вузами, кого тем нужно набирать. Всего в программе 31 мероприятие. Константин Чуриков: На самом деле вопросов тут очень много. Вот, предполагается, что вся эта затея коснется, значит, затронет 23 миллиона человек, столько у нас по официальным данным сейчас молодежи, да. Из них меньше трети официально трудоустроены. Уровень безработицы среди молодых выше, чем в среднем по экономике. В 2020 году это было почти 6%, а в возрастной группе 20-24 года, он составляет вообще 16%. Ну в общем, наверное, этому есть какие-то определенные объяснения. Мы сейчас призываем, во-первых, молодежь звонить к нам в эфир, пожалуйста, студенты, выпускники вузов, те, кто учится в вузе, может быть, хочет там подрабатывать или в училищах… Тамара Шорникова: Ну, у нас молодежь до 29 официально, так что. Константин Чуриков: У нас сейчас продлили вообще возраст молодежи, вот. Но мы просим классическую молодежь, до 29 лет, нам звонить. Александр Митрофанов у нас в эфире, зампредседателя «Российского Союза Молодежи», председатель Ассоциации студентов и студенческих объединений России. Александр Дмитриевич, здравствуйте. Александр Митрофанов: Добрый день, коллеги. Константин Чуриков: Вы знаете, мы вот почитали, что пишут об этой вот работе Минтруда, в чем она будет заключаться. И мы так поняли, что речь идет о проведении каких-то мероприятий разъясняющих, каких-то курсов по профориентации, то есть я правильно понимаю, что все-таки о прямом содействии в трудоустройстве, да, то есть о некоем даже, извините, распределении, речи по-прежнему не идет. То есть это кто-то будет среди кого-то вести какую-то разъяснительную работу, да? Александр Митрофанов: Насколько мне известно, вы действительно все верно сейчас сказали. И система распределения она была у нас уже в стране, и у системы распределения были как свои плюсы и минусы, поэтому по-прежнему государство считает, что на выбор профессии, трудоустройства – это является прерогативой конкретного выпускника образовательной организации. В этом отношении, мне кажется, это свобода, дополнительная возможность для человека пойти туда, куда ему действительно больше хочется пойти работать. Константин Чуриков: Надо ли рвать на себе волосы по поводу того, что молодежь у нас в возрасте, например, 20-24 года, в общем, скажем так, ее мало, так сказать, на рабочих местах, там 16% безработных. Поскольку «А» – это время для многих еще время обучения продолжается, «Б» – этот проект рассчитан до 2030 года, к тому времени, кажется, у нас – у нас же с демографией не весело, да – у нас и молодежи-то меньше станет. Вообще, вот стоит ли вот так, знаете, громко-громко разрабатывать эти мегапроекты, тогда как у нас просто уже и работать-то в этой группе особо некому. Александр Митрофанов: Нет, ну, во-первых, надо сразу же понимать то, что, если студент пошел учиться в вуз, да, и программа бакалавриата рассчитана на то, что четыре года человек обучается своей профессии, то, конечно же, прежде всего, нужно освоить эту профессию и учиться спокойно в университете. Понятное дело, то что сейчас время такое, что многие студенты пытаются подрабатывать, но в этом отношении все равно, прежде всего, в приоритетах должно быть получение своей специальности, вот - это первый момент. Второй момент: мы знаем то, что когда студенты идут на подработки, они не всегда, так сказать, идут и официально трудоустраиваются. И в этом отношении, мне кажется, здесь вот эта статистика, которая приводится, она не учитывает вот этот вот момент. Поэтому, мне кажется, студент должен, прежде всего, учиться, подготавливаться к своей будущей профессии. Но, само собой, когда возникает вопрос об окончании вуза и о трудоустройстве, конечно же, программы, которые предлагает государство, по уменьшению безработицы, они, конечно, нужны и важны. Тамара Шорникова: Что касается поведения работодателей сейчас. Они как-то изменились, вот за последнее время? С желанием смотрят на молодых специалистов или, наоборот, больше стало тех, кто говорят: «В пандемию многие опытные специалисты потеряли работу, так что, знаете, как-то вообще без студентов обойдемся». Александр Митрофанов: Ну, конечно, сейчас, в условиях того, что у нас есть определенные обстоятельства, связанные с распространением коронавируса, на рынке оказалось большое количество людей, которые имеют… с высокими компетенциями, да. И в силу того, что их предприятия, так сказать, разорились либо перестали существовать, либо, например, просто сократили работников, конечно, вот эти вот рабочие руки, так скажем, они составляют конкуренцию молодым. В этом отношении инициатива министерства, она своевременная и носит такой упреждающий удар. В этом отношении, конечно, она заслуживает уважения. Другой вопрос, как она будет реализовываться на практике, и насколько те меры, которые были предложены, они сработают. Вот в этом отношении, конечно, надо внимательно изучать этот вопрос и, конечно же, вносить свои предложения. В том числе как общественная организация, мы тоже следим за этим и готовы, так сказать, подсказать коллегам, в какую сторону двигаться. Тамара Шорникова: Да, спасибо. Александр Митрофанов: По уменьшению безработицы. Константин Чуриков: Спасибо, большое, спасибо. Александр Митрофанов, зампредседателя «Российского Союза Молодежи», председатель Ассоциации студентов и студенческих объединений. Мы сейчас приглашаем в эфир Ксению Юркову, эксперта рынка труда. Ксения Александровна, здравствуйте. Ксения Юркова: Добрый день. Константин Чуриков: А не получается ли так, что в общем сами себе проблему придумали? То есть, несколько лет назад у нас в стране был поднят пенсионный возраст, соответственно, в труде, на рынке труда должны оставаться, да, еще несколько миллионов человек, соответственно уже сейчас, да, получается предпенсионного возраста. И вот как раз таки они конкурируют с молодежью. Или я неправильно говорю, они работают в разных сферах, и то, что сегодня может предпенсионер, так сказать, не может студент, и наоборот? Ксения Юркова: Ну, конечно, это абсолютно разные ниши, абсолютно разные требования к кандидатам, да. Когда вы в последний раз видели в ресторанах официанта там 55 плюс? Конечно, мы сейчас говорим абсолютно о разных профессиях, о разных направлениях, и я думаю, что вот здесь как раз проблемы нет. Лично я вижу проблему не в том, что студенты либо молодые люди не хотят трудоустраиваться, здесь больше, вернее, не могут трудоустраиваться. Здесь вопрос насколько они хотят трудоустроиться. Вот, я бы больше в этом направлении смотрела – это первая история. А вторая: я все-таки сделала бы, если мы действительно хотим увеличить количество трудоустроенных, трудоустроенной молодежи, то мы должны работать больше и с работодателями. Потому что мы прекрасно понимаем, что несовершеннолетних трудоустраивать в нашей стране абсолютно невыгодно. Да, может быть, мы будем говорить о каких-то квотах или о каких-то поблажках для бизнеса при трудоустройстве этих ребят. Тамара Шорникова: Ну, почему, несовершеннолетних? Там 20-25 и больше. Константин Чуриков: Начинающих работников. Тамара Шорникова: Вполне себе уже. Смотрите, что пишут как раз… Ксения Юркова: Да, я говорю от и до. Тамара Шорникова: Что пишут как раз те, кто сейчас в поиске работы: «А какую зарплату хотят предложить?» – это вопрос из Вологодской области. «На каких условиях?» Константин Чуриков: Сначала скажите, что вы умеете, да. Тамара Шорникова: Но, смотри, даже, если учитывать, что это там базовый опыт, опять за 10 тысяч рублей? Ну, даже для молодого специалиста, жить впроголодь, без шансов создать ячейку общества, взять ипотеку там и так далее, и так далее, то есть, ну, надо же как-то дальше жить, не только работать. Константин Чуриков: Вот, насколько я понимаю, в будущем, к 2030 году уж точно, да, согласно этой программе, поиск работы будет еще облегчен с помощью сайта trudvsem.ru. Я сейчас нахожусь на этом сайте, вот, представляю, что если бы был я сказочно молод и захотел бы сразу в один-два клика найти работу, я бы ее не нашел. Покажите, пожалуйста, компьютер мой, да. То есть я, в принципе, хочу найти какую-то первую работу в своей жизни, наверное, да, если мне сейчас лет 20, да. Но тут даже нет такой возможности, там, без опыта, там, только начинаю свой трудовой путь. Мне сразу предлагают быть уборщиком, упаковщиком, вот, но это в Москве. Вот, регионы, так сказать, не принимайте валерьянку, такие зарплаты в Москве, да, в регионах таких зарплат, наверное, многие не видели. Ксения Александровна, а как это по уму организовать? Понимаете, вот государство, оно, вроде как, да – это правильно, и оно должно поддерживать все слои населения, там занятость и так далее. Но государство будет приходить, и что оно будет делать? Мешать? Помогать? Вот в каком случае оно поможет рынку? Ксения Юркова: Ну, я тоже ознакомилась перед нашим эфиром с законопроектом, и все-таки вот эта история с профориентацией, с обучением, с подгонкой вот этих программ учебных вузовских под работодателей – ну, эта история не сработает. На самом деле вакансии есть, вы понимаете, мы слышим с вами, каждый раз обсуждаем: возрастные говорят: «Мы не можем найти работу», молодежь говорит, ну, до 30 лет – работай не хочу, говорят: «Ну, тоже вот мы не можем трудоустроиться». И при этом работодатели постоянно говорят о том, что нет рабочих рук, никто не хочет работать, и мы не можем найти соискателей. Здесь все-таки, я считаю, я всегда говорю о том, что это рынок труда: соискатели не хотят то, что предлагает работодатель, и говорят вот за 10, вот за 15 я не пойду, я лучше буду дома сидеть. А при этом работодатель говорит: «А мы готовы платить, а что ты можешь делать?» И постоянно идет такой некий торг – это первая история. А вторая: у молодежи сейчас появилась возможность не работать, да, а получать образование, ездить по заграницам и сидеть в социальных сетях как-то там зарабатывать. И я скажу, что работать – это не престижно. Тем более мы говорим о том, что уровень достаточно у нас высокий сейчас прожиточный. И родители стараются как можно дольше своим детям обеспечить такую беззаботную жизнь, к которой они привыкают, и уже за 20, за 30 тысяч, если мы говорим по Московским меркам, по региону мы говорим за 10 – за 20, они идти не хотят. Константин Чуриков: Ну, это вы про Москву говорите, Ксения Александровна. Про Москву, наверно. Ксения Юркова: Ну, про регионы 10-20, да. Они работать не хотят, и даже с чего-то начинать. И я вам скажу, что я как раз занималась трудоустройством молодежи, это было лет, наверное, 10 назад, активно к этому подключалась. И когда я приходила к ребятам, которые еще не закончили техникум, колледж, я говорю, еще 10 лет назад. Он говорит: «Слушайте, ну, я выйду, но я минимум хочу получать 50». Константин Чуриков: Да, есть такое. Ксения Юркова: Да, на тот момент. А что ты умеешь? Да ну ничего не умею, меня там чему-то в вузе научили. Поэтому я считаю, что, первое, нужно проводить программы профориентации, но не теоретиками-психологами, да, которые говорят: «Ну, вот ты туда пойди». А нужно действительно, практикующему эксперту рынка проводить и объяснять молодежи, ты можешь все, ты попробуй, ты сделай, вот – это первая история. А вторая: я все-таки считаю, что нужно заинтересовать, прежде всего, работодателей в приеме молодежи на работу. И тогда работодатель, он уже сможет заинтересовать. Возьмите какие-то квоты, я еще раз говорю, возьмите какие-то поблажки сделайте в плане законодательства, чтобы работодатель уже: что нужно молодежи? Да, сейчас просто так, как раньше, ну, я не знаю, 20 лет назад, люди не идут на работу при графике 5/2, работа в офисе. Все хотят удаленку, все хотят гибридный график или, если вдруг они идут в офис, обязательно там чай-кофе, шезлонги, возможность поспать, там ДМС и так далее. То есть работодатель найдет, чем привлечь. Как сейчас у нас рынок IT-персонала. IT-шников не хватает, и работодатель что только не придумывает, лишь бы завлечь этих людей. Тамара Шорникова: Ксения Александровна, ну, вот эти все шезлонги, удаленка, гибрид и так далее, это же все в основном про большие компании, ну, я не знаю, Яндекс, Mail.ru и так далее, которые настолько богаты, что уже могут позволить себе думать о комфорте сотрудников, вот так их заманивать. Если мы говорим про какие-то небольшие компании, или там, я не знаю, заводы в регионах, ну какие шезлонги? Вот такой график, вот какая зарплата – все, что мы можем. Нравится – приходи. И при этом действительно, и заводы, и компании, говорят о дефиците сотрудников. Как государство может повлиять вот все-таки на некий… создать некий баланс между спросом и предложением? Вот, в той же программе я увидела один из пунктов – это работа с вузами. То есть как-то корректировать планы приема на определенные, видимо, специальности и так далее. Понимать, наверное, сколько и каких специалистов нужно, чтобы не было вот такого, такой пропасти между тем, кто нужен и кто где хочет работать. Константин Чуриков: Тома, ну вот ты представь, ты учишься на журфаке МГУ, значит, там все еще учат журналистов, да, и приходит Минтруд, большой такой государственный орган. Тамара Шорникова: А нам не надо столько журналистов. Константин Чуриков: Зачем журналисты? Завтра все будут блогерами, да. Я думаю, что это просто посеет только сумбур и панику, нет? Тамара Шорникова: Или все-таки? Ксения Юркова: Ну, согласна, здесь мы понимаем, что все равно человек идет туда, к чему его душа лежит, и чем он хочет заниматься – это первая история. Вторая: ну, давайте говорить о том, что, действительно, в наших вузах больше учат теории. И когда уже у нас студент заканчивает обучение, его знания, действительно, уже устаревают. Соответственно, здесь, конечно, нужно говорить о том, что мы развиваем практику, да, то есть студент учится и параллельно ездит в разные компании. Но заинтересуйте вы работодателей как раз брать этих ребят на практику, причем каждый раз в разные компании. Я все-таки считаю, что здесь нужно исходить не от молодежи, а действительно от работодателя, чтобы им было интересно брать этих людей. Тамара Шорникова: Я все-таки буду… Ксения Юркова: Брать людей без опыта. Тамара Шорникова: Все-таки буду гнуть свою линию по поводу спроса и предложения. Потому что, возможно, у меня тоже там искаженное представление, возможно, вот я это вижу в своих соцсетях, у меня определенная выборка, но мне кажется, что вот очень молодые люди сейчас все хотят быть… во-первых, работать на фрилансе, то есть, ну, когда захотел – тогда поработал, во-вторых, быть блогерами, быть SMM, то есть настраивать рекламу, быть как… дизайнить, делать красиво, вот это все. А государству при этом сейчас и через 5-10-15 лет будут нужны в определенном объеме инженеры, конструкторы, врачи и так далее. Константин Чуриков: То есть молодежь хочет работать, но на самом деле не работать. Тамара Шорникова: А у нас все блогеры, условно. Константин Чуриков: Да. Да-да-да. Тамара Шорникова: Мы же должны как-то на перспективу понимать, чтобы мы не оказались без важных для нас профессий. Как это сделать? Кого в этом случае мотивировать? Ксения Юркова: Действительно это так, это как раз то, с чего я начала. И нашей стране не хватает швей, не хватает монтажников, электриков, сварщиков. Уже сейчас. Тех же мясников, их действительно нет. И многие профессии, они просто вырождаются. И граждане соседних государств нам в этом не помогут. Соответственно, какая здесь программа может быть. На эти специальности, эти специальности мы должны обеспечить бесплатным образованием. Не все же, понимаете, не все живут в Москве, не все мечтают о том, чтобы быть моделью либо инстаграмщиком. Есть, действительно ребята из рабочих семей, которым, ну, действительно, родители не могут позволить высшее образование, не могут позволить колледж, не могут позволить техникум. Константин Чуриков: Параллель только не очень понятна. Инстаграмщица там или модель – не все могут позволить высшее образование. Мне кажется, чтобы быть моделью или инстаграмщицей высшее образование совершенно не обязательно. Ксения Юркова: Сейчас скажу, что я имею в виду, да. Есть ребята, которые еще с детства, с 14-13, с 16 лет, понимают, что им нужно будет кормить себя, да, то есть нет таких родителей, которые могут позволить им институт, в который они просто будут ходить для галочки, для красоты, ну, потому что папа так сказал: «Окончи высшее образование и делай все, что хочешь». Вот есть, действительно, ребята, которые понимают, что у них есть будущее, которое обеспечить могут только они. Если мы как раз на нужные нам профессии обеспечим бесплатное образование, как раз вот эти профессии мы и сможем набрать, потому что мы говорим: «Ребята, нам не хватает сварщиков». Но большинство вузов, колледжей, они платные на данной позиции. Так зачем человеку выбирать эту вакансию. Если уж он платит деньги, он пойдет на маркетолога, да, или там на бухгалтера. Тамара Шорникова: Давайте послушаем вместе… Константин Чуриков: Звонок, да. Тамара Шорникова: Телефонный звонок. Игорь, Москва. Зритель: Здравствуйте, меня слышно, да? Константин Чуриков: Отлично. Зритель: Алло Константин Чуриков: Отлично слышно. Зритель: Вы знаете, да-да. Меня зовут Игорь, я имею опыт работы как раз в Минтруде, и должен вам сказать, послушав вашего, скажем так, корреспондента, которая говорила про дефицит рабочих мест, что сейчас в принципе разрушена система профтехобразования. Сейчас больше востребованы далеко не маркетологи, сейчас востребованы как раз люди рабочих профессий, а учить их некому и негде, понимаете. Сейчас нужны именно руки, сейчас нужны квалифицированные рабочие. Сейчас нужны каменщики, сейчас нужны сварщики, сейчас вот на стройках нужны арматурщики, но очень грамотные люди, которые не просто так приходят с руками, а получили профессиональное техническое образование. А сейчас эта система разрушена достаточно давно. Вот, восстановив ее, мы сможем достаточно быстро, в общем-то, поднять нашу и экономику, и все отрасли. Константин Чуриков: Игорь, чтобы восстановить, надо понять, почему она была разрушена. Зритель: А это очень просто. Константин Чуриков: Так. Зритель: Что тут понимать? Она была разрушена, потому что она была разрушена. Константин Чуриков: Карфаген был разрушен, да. Зритель: Потому что на тот момент никому… Я скажу, она была разрушена в начале 1990-х. То есть, я работал с людьми, которые основывали эту систему профтехобразования, я знаю прекрасно изнутри всю эту ситуацию, понимаете. Где эти ПТУ, ну, которые сейчас колледжи, а кому в них учить, понимаете. Константин Чуриков: Это вопрос, скорее, к Минпросвещения, да, а не к Минтруда. Минтруда как-то организацией занимается, да. Зритель: Ну, вы знаете, Минтруда, конечно, не к Минтруда. И я совершенно согласен, что нужны какие-то блогеры, нужны какие-то люди креативных профессий. Их столько уже наплодили. Константин Чуриков: Да-да. И лучше не надо, да-да-да. Зритель: Что больше уже, действительно, не надо. А вот вы посмотрите, как строят, как кладут кирпичи. Вы найдите мне нормального каменщика, который может выложить арку, просто кирпичную арку. А это не простое дело, этому учат, понимаете. Константин Чуриков: Ну, еще бы. Я вообще задумался, как бы я выложил бы арку. А никак бы я не выложил. Зритель: А вот никак бы. Вы даже не знаете, что такое кружало, да. А кружало – это как раз деревянная конструкция, которая повторяет контур этой арки, и по ней выкладывают. Константин Чуриков: Ладно, Игорь, спасибо. Поймали-поймали, принимается, критика. Спасибо, Игорь из Москвы. Ксения Александровна, ну, видите, это все очень такая вот сложная система, понимаете. И сюда интегрированы и вузы, и работодатели, и, значит, и бизнес, и вы, кстати говоря. Вот. Вам кого проще сейчас продавить, там, ну, не знаю, партнерам, имеется в виду заказчикам, да, то есть работодателям: молодого или старого? Ксения Юркова: Ну, конечно, молодого. Конечно, сейчас, в любом случае спрос на молодых, если мы говорим с вами о линейных позициях, то есть те позиции, которые не требуют специальной подготовки. А если же мы говорим о каких-то профессиях, которые требуют опыта, то, конечно, работодатель здесь уже ориентируется больше на этот фактор. Я вам скажу, что недавно мы искали как раз фрезеровщиков, которые должны были работать на станках 1930-х годов выпуска. Представляете, до сих пор они у нас там в ходу, и понятно, что, действительно, было достаточно тяжело найти, потому что молодежь на них работать не умеет. Это как раз то, что Игорь говорил, так мы с ним и согласны, о том, что да, нужно развивать эти профессии. Но мало создать эти учебные заведения, мало найти тех, кто будет обучать. Остались еще пока они живы, да, те люди, которые смогут обучить. Вопрос: как заинтересовать молодежь, я про это и говорю. Константин Чуриков: Да, рассказывая им про станки 1930-го года выпуска, спасибо. Спасибо, Ксения Александровна. Ксения Юркова, эксперт рынка труда. Говорили о том, как Минтруд будет помогать молодежи с работой до 2030 года. Будем надеяться, что к 2030 году и молодежи у нас будет достаточно. Тамара Шорникова: Тут пишут тебе: «Каждый ведущий должен знать, что такое кружало». Константин Чуриков: Ну, нет. Ну, зато ведущий другие какие-то вещи знает. Ведущий знает как правильно «облегчИть» или «облЕгчить», да, правильно «облегчИть». Ведущий знает, «в Кемерово», или «в Кемерове», хотя все уверены, что «в Кемерово». Ну, у нас разные профессии, мы продолжим через несколько минут, будем говорить о соседях: повезло кому с ними, а кому не повезло.