Петр Кузнецов: Все плохо, все снова плохо. На этот раз Счетная палата считает, что Северный Кавказ зря тратит деньги, уходят не туда. Речь идет о средствах в рамках программы по развитию региона. И субсидии эти эффекта не дали. О каких деньгах идет речь? Ольга Арсланова: Давайте посмотрим на эти деньги. Петр Кузнецов: Ну, хотя бы посмотрим. Ольга Арсланова: Я думаю, что регионам, которые получают субсидии, тоже будет интересно узнать о том, что за 2 последних года только на поддержку Кавказа было потрачено более 10 млрд. руб. Планировалось на эти деньги улучшить инвестклимат и что-то сделать с высоким уровнем безработицы, которая, как известно, на Северном Кавказе еще и растет постоянно. В итоге из 27 запланированных инвестпроектов реализовано было только 9. А что касается рынка труда: создали 577 рабочих мест. Конечно же, на ситуацию с безработицей эта цифра не влияет. Потому что, как подсчитали опять же аудиторы, каждый год и так, без этих дополнительных вливаний, создается 70 000 рабочих мест на Северном Кавказе. Петр Кузнецов: Вау! Ольга Арсланова: Претензии у аудиторов возникли и к механизму отбору инвесторов и проектов. Это сложный, непрозрачный механизм. И он связан (мягко так сказали в Счетной палате) с коррупционными рисками. Северокавказские республики, например, Чечня и Дагестан, входят в пятерку самых дотационных регионов, а бюджет Чечни на 80% состоит из поступлений из федерального бюджета. Но глава республики Рамзан Кадыров сам сетовал, что Чечня получает слишком мало денег, иначе бы (цитирую) «цвела и расцветала» (конец цитаты). Петр Кузнецов: Но давайте не концентрироваться на Северном Кавказе, как на единственном дотационном регионе. Известно, что есть и подотационнее, на самом деле, регионы. Севрина Шамхалова, корреспондент ОТР, выходит с нами на прямую связь. Севрина, здравствуйте. Севрина Шамхалова: Здравствуйте. Петр Кузнецов: «Кардинальных улучшений как не было, так и нет в регионе»: вот еще одна цитата из объяснений Счетной палаты. Давайте так: что у вас плюс-минус улучшается, а что нет? Что только ухудшается? Может быть, есть пример, так как их мало, а может быть и совсем нет, но давайте попробуем найти успешный инвестпроект. Ольга Арсланова: А мы не рассказали, Севрина Шамхалова из какого региона-то к нам в эфир выходит. Самое главное. Из какого города и из какого региона Северного Кавказа. Севрина Шамхалова: Я проживаю в Махачкале. И я могу говорить, если анализировать какие-то позитивные изменения, то, безусловно, позитивные изменения есть. Они есть всегда. Но, естественно, не все так прекрасно, как хотелось бы. Действительно, бюджет дотационный республики, и вот в этом году мы на поддержку нашего региона получили 66 млрд. руб. С каждым годом дотации увеличиваются. И хотя новое руководство наше постоянно говорит о том, что нужно самим учиться, скажем так, самим себя содержать, но мы на пути к этому, как говорится, мы пока не волшебники. Что можно сказать? Что, естественно, деньги эти, дотации, которые мы получаем, уходят на поддержку, какие-то социальные гарантии. У нас вообще бюджет, львиная доля бюджета, уходит на какие-то социальные гарантии. Это поддержка многодетных семей, которых у нас в регионе очень много. Вы знаете, что у нас демографическая ситуация достаточно позитивная. На поддержку каких-то семей с неполными родителями, т. е. нет либо папы, либо мамы. Что касается инвестиций: увеличена в 3,5 раза в этом году инвестиционная программа, насколько я знаю. Вот я слышала, вы говорили о неосвоении бюджета. Действительно… Петр Кузнецов: Это Счетная палата. Севрина Шамхалова: Да, Счетная палата. И была такая информация, что в 2018 году 10 млрд. руб. было не освоено и их перекинули на 2019 год. Официальная версия того, почему это происходит. Сейчас новая политика наша говорит о том, что нужно экономить средства. И эти деньги, которые 10 млрд., это якобы сэкономленные средства в тех или иных сферах. Например, дорожная сфера, кадровая политика и т. д. Эти деньги были перекинуты на 2019 год. Как они, уже освоены или нет, об этом будет идти речь в конце этого года. Петр Кузнецов: А экономить почему? Если есть на что, собственно, их пустить: проблем много. Севрина Шамхалова: Экономим потому, что прежде чем пустить их куда-то, нужно разобраться в той системе, которая существовала долгие годы. И неправильное распределение, скажем так, бюджета. Например, раздутые штаты кадровые, госуправление, например, политика. Вот там было очень детально все это проанализировано, и пришли к выводу, что действительно штаты раздутые. Очень много вакансий, без которых можно обойтись. И, например, открыть эти вакансии в тех отраслях, которые действительно нуждаются в них. Ольга Арсланова: Понятно. Севрина, очень важный вопрос. Вы как жительница Махачкалы наверняка видите какие-то, как сейчас модно говорить, точки роста. На чем конкретно ваш город и ваш регион мог бы зарабатывать? Петр Кузнецов: Драйверы экономики. Ольга Арсланова: Идея же в том, чтобы давать деньги и параллельно чтобы регионы перестраивались на самостоятельный заработок. Севрина Шамхалова: Да, конечно. Это прежде всего туризм (на мой взгляд непрофессионала, скажем так) и сельское хозяйство. Эти две сферы. Потому что республика аграрная. И действительно, именно если вкладывать конкретно туда, реализовывались бы эти программы на поддержку сельского хозяйства и развитие туризма, развитие инфраструктуры. Потому что у нас, безусловно, есть что посмотреть, но очень часто люди, которые к нам приезжают, сталкиваются с тем, что нет условий элементарно. Вот если развиваться конкретно в этих сферах, то, мне кажется, у нас все будет замечательно. Петр Кузнецов: Спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо. Севрина Шамхалова, корреспондент Общественного телевидения России в Махачкале, была с нами на связи. Петр Кузнецов: Звонок. Давайте послушаем нашего телезрителя. Здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Как вас зовут, откуда вы нам звоните? Зритель: Добрый день. Я звоню из Махачкалы как раз. Меня зовут Шугат Ахметханова. Я последние 20 лет живу в городе Махачкале. Я приехала сюда из Ставропольского края. У меня высшее образование, я социальный работник, красный диплом. Ольга Арсланова: Так. Зритель: Дело в том, что я называю свое образование потому, что я в течение 20 лет просто тупо пытаюсь устроиться на работу. Вот создание рабочих мест. Мы никаких изменений по этому поводу здесь не видим. Ольга Арсланова: А люди, которые вас окружают… Зритель: Одна проблема с безработицей. Ее сдвинуть – как была проблема с безработицей, так она и есть. Молодежь, закончив университеты и институты, устроиться на работу без блата практически не могут по специальности. Есть работа у нас только в гастрономах, магазинах, такси и в кафе официантом. Ольга Арсланова: Спасибо большое за ваш рассказ. Петр Кузнецов: Ощущение несоответствия тех сумм, которые приходят, и той обстановки, которая по-прежнему складывается в регионе. Понятно. Ольга Арсланова: Как говорят многие эксперты, на Северном Кавказе не очень умеют эти деньги правильно тратить. Так ли это, сейчас выясним у нашего эксперта. Петр Кузнецов: Т. е. хотели бы, да? Но не умеют. Ольга Арсланова: Но не умеют пока. Ольга Кузнецова, профессор кадры экономикой и социальной географии России МГУ, доктор экономических наук, с нами на связи. Ольга Владимировна, здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте, Ольга Владимировна. Ольга Кузнецова: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Мы понимаем, что Северный Кавказ – это особый регион, специфический регион, в котором была политическая нестабильность с 90-х. Есть особое отношение до сих пор к нему и сейчас федерального центра. Но тем не менее, что сейчас мешает этому региону эти немаленькие деньги тратить эффективно? Т. е. в чем проблема? Времена-то меняются. Ольга Кузнецова: Я думаю, что есть несколько причин, почему деньги тратятся не совсем эффективно. Во-первых, существуют общероссийские сложности с расходованием денег, когда, может быть, не всегда правильно проводятся разного рода процедуры по отбору оптимальных инвестиционных проектов, оптимальных вариантов развития тех или иных сфер и т. д. Проблема номер 2, более серьезная, это пока что, наверное, недостаточно высокая инвестиционная привлекательность северокавказских регионов для частных инвесторов. И получается так, что деньги бюджетные вкладываются, а частные инвесторы в больших количествах не приходят пока. Поэтому, конечно, если мы оцениваем соотношение бюджетных и частных инвестиций, то оно оказывается не самым лучшим на фоне всех остальных российских регионов. Петр Кузнецов: Т. е. это как будто бы самому региону, который при этом находится в некой такой комфортной яме, что ли. Инвесторы не приходят, налоги поступают в федеральный центр, оттуда приходят дотации – ну, и так хорошо, так вроде комфортно, и шевелиться-то особо не хочется. Потому что неизвестно, в каком направлении шевелиться. Ольга Кузнецова: На самом деле надо принципиальным образом ломать представление об инвестиционной привлекательности этих регионов. Очень важно привлекать инвесторов. Причем, как показывает опыт других регионов, очень важно на самом деле просто в какой-то момент переломить ситуацию. Петр Кузнецов: А по-вашему, можно найти что-то привлекательное? Ольга Арсланова: А туризм? Почему нельзя привлекать туристов в этот регион? Он действительно классный для туризма. Ольга Кузнецова: Я, честно говоря, не уверена, что российские туристы сейчас хорошо осведомлены о том, что можно и как посмотреть на Северном Кавказе, где там можно отдохнуть. Опять же, если начнется какой-то поток туристов, то со временем это будет как снежный ком. Точно так же, как и с инвесторами. Придут инвесторы, и со временем это снежный ком. Но все знают, что на протяжении многих лет туда инвестиции не приходят в достаточных количествах, туристы не едут. У всех возникает вопрос: а почему так происходит? Но, наверное, есть какие-то проблемы, которые отталкивают туристов и отталкивают инвесторов. И, наверное, нам тогда не очень стоит идти или ехать отдыхать. И я думаю, что здесь, конечно, должны быть какие-то усилия со стороны региональной власти, чтобы эту ситуацию переломить и привлечь все-таки каких-то якорных инвесторов. Петр Кузнецов: Позвольте еще вопрос по собственно перечислениям этих денег из федерального центра. Вот из федерального центра приходят деньги в регион, а кто конкретно их получает на местах? Это акционерные общества какие-нибудь или как? Ольга Кузнецова: Во-первых, прежде всего, те деньги, которые приходят в регион, это деньги, которые приходят в виде нецелевых средств на финансирование региональных и муниципальных полномочий. Все дело в том, что львиная доля финансирования социальной сферы у нас осуществляется из региональных и местных бюджетов. Соответственно, в региональных и местных бюджетах должны быть деньги на выплату зарплаты врачам, учителям, работникам культуры и т. д. И на самом деле, когда очень многие говорят о том, что вот мы кормим, кормим Северный Кавказ, а не видим отдачи, – надо понимать, что львиная доля денег идет на самом деле не на создание новых рабочих мест, не на повышение инвестиционной привлекательности. Она идет на финансирование социальной сферы. Конечно, это косвенно влияет на привлечение инвестиций. Но тем не менее, львиная доля денег – это все-таки деньги на текущие, социальные прежде всего, расходы. Ольга Арсланова: Т. е. они проедаются. Ольга Кузнецова: Вы знаете, я бы сказала так: да, они проедаются, но, с другой стороны, мы не можем отказываться от такой помощи. Потому что есть Конституция, есть определенные социальные гарантии всем гражданам России. Эти деньги в значительной степени не проедаются, а расходуются. Потому что на Северном Кавказе высокий уровень рождаемости, и нам высокий уровень рождаемости в стране в целом в общем-то нужен. Поэтому, конечно, там возникают дополнительные расходы, связанные с тем, что там много детей, которых надо учить, и т. д. Ольга Арсланова: Спасибо за ваш комментарий. Ольга Кузнецова, профессор кафедры экономической и социальной географии России МГУ, доктор экономических наук, была у нас в эфире. Напоминаем: Счетная палата посчитала, что субсидии, которые федеральный центр выделяет на регионы Северного Кавказа, расходуются неэффективно. Петр Кузнецов: Ну что, завершим шампанским.