Константин Чуриков: В течение этого часа на ОТР в программе "Отражение" говорим о молодежной политике. Уже скоро, 22 мая в Госдуме пройдут парламентские слушания по этому вопросу. Представители "Росмолодежи" уже сообщили нашим коллегам из "Известий", что примут в них участие и готовы выслушать все предложения парламентариев. А тем временем буквально на днях Бюро Высшего совета "Единой России" обсудило законодательные меры по защите молодежи от антиконституционных действий. Если вкратце, то Бюро приняло решение сформировать "системное законодательство по государственной молодежной политике". На заседании члены партии пришли к выводу, что пора защитить российскую молодежь от влияния экстремистских групп. До сих пор в России – что, кстати говоря, странно – нет закона о государственной молодежной политике. Оксана Галькевич: Соответственно, нет и государственной молодежной политики. Константин Чуриков: В общем-то, и политики нет. И молодежь не понимает, в чем эта политика состоит. Сейчас будем разбираться, с чем партия большинства собирается выступить в Госдуме, какие предложения есть. Вместе с вами давайте подключимся и подумаем все вместе, что надо сделать, что сегодня нужно молодому человеку в нашей стране? Кстати говоря, некоторые эксперты под понятием "молодой" трактуют возраст от 14 до 30 лет. 8 800 222 00 14, СМС-портал 3443, в начале буквы "ОТР". Оксана Галькевич: Представим наших гостей. Наталья Кувшинова, депутат Государственной Думы. Наталья, здравствуйте. Константин Чуриков: Добрый вечер, Наталья. Оксана Галькевич: Вас по имени-отчеству? Наталья Кувшинова: Здравствуйте. Можно по имени. Оксана Галькевич: И Никита Ковальчук, блогер, основатель проекта "Я Тренер". Я все правильно сказала? Никита Ковальчук: Да. Я вхожу в понятие "молодежь", мне 30. Ровненько вошел. Константин Чуриков: Вот тем более. Давайте сейчас просто забудем о том, у кого какой титул, и просто попробуем действительно подумать, какой должна быть… Во-первых, для чего должна быть эта молодежная политика, а потом подумаем, какой она должна быть. Наталья, для чего нужна молодежная политика? Наталья Кувшинова: Да, спасибо большое. На самом деле не так много дней осталось до слушания. И когда инициатива Вячеслава Викторовича Володина, председателя Госдумы, провести эти слушания появилась, я смеюсь: если раньше у нас все разбирались в футболе, то теперь все начали разбираться в футболе и в молодежной политике. И даже те, кто никакого отношения к ней не имели, начали цитировать, высказывать; появилось огромное количество социологических исследований с разными, весьма противоположными цифрами (в зависимости от того, кто делал те или иные исследования). Но знаете, я буквально несколько дней назад закончила быть председателем Молодежного парламента – возникла идея послушать саму молодежь: что же для молодежи, а не для руководителей федеральных ведомств, региональных является молодежная политика и чего они хотят. И вот, наверное, на протяжении месяца мы сделали 47 площадок, где собрали разную молодежь, они открытые. Одна из самых таких открытых была в парке – просто под открытым небом, куда приходили… Сидели замгубернаторов, депутаты, и приходили ребята, которые занимаются паркуром, приходили мамочки с колясками и напрямую высказывались. Нужен такой нестандартный формат встреч, но он показал свою эффективность, потому что вопросы были заданы самые разные, начиная от системного законодательства и закона о молодежи, но гораздо больше было задано вопросов прикладного характера. Константин Чуриков: Это не мы об этом говорим, это, извините, ваши коллеги. Наталья Кувшинова: Мы еще поговорим о законе о молодежи. Оксана Галькевич: Закон о молодежи – это что вы имеете в виду? Давайте не общими словами, а конкретно, чтобы было яснее. Наталья Кувшинова: Например, обеспечение условий для покупки жилья молодыми семьями. И в этом плане есть примеры, которые… Буквально в понедельник я буду выступать в Государственной Думе, и есть примеры, которые мы хотим поднять. Сегодня есть замечательные примеры тех или иных регионов, которые можно транслировать и можно брать – Бурятия: 850 семей по инициативе молодых ребят получили в 2-3 раза дешевле, чем это по рыночным основам. Сегодня очень много – наверное, опять-таки, только ленивый не говорит – о патриотизме, но сегодня действительно есть запрос на вкусные, интересные, качественные проекты для молодежи. Сегодня о патриотизме нужно говорить не за круглыми столами, а совершенно иные механизмы. Время круглых столов для школьников и студентов закончилось. Константин Чуриков: И, может быть, о нем и не надо говорить, а то мы уже как-то забалтываем эту тему, вымывается сама суть. Оксана Галькевич: С Никитой, наверное, не разговаривали. В парке к вам не подходили, не спрашивали, что нужно молодежи? У вас есть возможность сейчас рассказать. Никита Ковальчук: Нет, я не хожу по паркам. Я вообще считаю, что это бессмысленно совершенно. Давайте будем откровенны. Когда начинают говорить о молодежной политике, начинают говорить: надо принять документ. Вот вы сейчас говорите, что нет закона. Закон не нужен. Давайте будем откровенны: чтобы молодежь… Я просто по долгу службы часто бываю не в Москве, а люди, которые принимают законы, вне Москвы не бывают, а если бывают, то, к сожалению, не в России. Оксана Галькевич: Наталья, точно? Только по московским паркам ведь ходили, признайтесь? Наталья Кувшинова: 47 регионов. Я сама была в Алтайском крае. Никита Ковальчук: Я к тому, что большинство не ходит, к сожалению. Наталья Кувшинова: Как раз в Москве только один парк. Никита Ковальчук: Во-вторых, какая история. Я из Норильска. Хуже города сложно придумать. Оксана Галькевич: Да ладно? Никита Ковальчук: Да, поверьте мне, это сложно. Вся таблица Менделеева в воздухе, прекрасные -57 прямо сейчас. Замечательный город. Так вот молодежная политика – это когда я выжил из Норильска, не сел в тюрьму, не спился, не стал наркоманом, как-то выжил. И мне в этом государство никак не помогло, а очень сильно мешало, всячески делая так, чтобы я не выжил совершенно точно. Мне кажется, когда мы говорим о молодежной политике, о молодежи вообще, нужно помнить одну простую вещь: для того чтобы человек из молодого, никому не нужного субъектика вырос в человека, ему нужно просто создать условия и не мешать. Создать условия и не мешать. Каждый хороший родитель знает: чтобы его сын не стал наркоманом, не стал связываться с плохой компанией, единственное, что нужно сделать – это не говорить ему "наркотики – зло" (это не сработает), а занять его время интересными для него вещами: водить его в различные кружки, дать ему это возможность. И вот уже ребенок слишком увлечен тем, чем он занимается. Оксана Галькевич: Никит, у вас что там, в хоккей нельзя играть в Норильске? Никита Ковальчук: В Норильске? – нет. Потому что всего лишь есть одно поле. Оксана Галькевич: Лыжи, коньки? Никита Ковальчук: Да, в -50 коньки, лыжи – удачи. Оксана Галькевич: Так. А что можно делать в -50? Никита Ковальчук: Ничего. Пить водку в подъезде между 4 и 5 этажами. Я могу вам подсказать адреса, если вы хотите. Оксана Галькевич: Нет, хорошо. Допустим, я норильский родитель, у меня норильские дети. Я хороший норильский родитель. Никита Ковальчук: Уезжайте из Норильска. Оксана Галькевич: Я уже приехала туда. Никита Ковальчук: Вы не можете туда приехать, это, слава богу, закрытый город теперь. Уезжайте из Норильска – это раз. Второе: меня водили на каратэ и на футбол – это было все, чем можно было, к сожалению, заняться. Еще было плавание, но сейчас, по-моему, бассейн не работает. Я про это. Я не говорю сейчас даже про Норильск. Вот мы приехали, например, в Краснодар. Прекрасный город, там тепло, футбол, все замечательно. Но молодежь там бухает. И бухает молодежь не потому, что она плохая, и не потому, что нет документа, который запрещает молодежи пить. Ни в коем случае. А потому что ей нечего делать. Например, я спортсмен, я занимаюсь футболом в Интернете, меня это интересует. Например, если вы приедете в Англию или в Америку – я не знаю, можно ли сейчас вслух вообще говорить что-то хорошее про Штаты, у нас же сразу говорят, что там одни враги – и там есть такое понятие, как школьный и студенческий спорт. И вот, например, я слежу за NBA, и студенческий баскетбол в момент самых важных матчей превышает рейтингом NBA. Оксана Галькевич: Никит, это студенческий баскетбол – в этот ВУЗ надо еще поступить, за денежки зачастую. Никита Ковальчук: Безусловно. Но если вы не поступили в Гарвард, вы поступаете в другие институты и играете просто в низшей лиге. Константин Чуриков: Уважаемые гости, у нас программа "Отражение", мы должны отражать мнения зрителей. А мнений уже, в принципе, полно. Вот нам пишет Краснодарский край: "Обманываете молодежь. Какой патриотизм, если их родители и они сами нищие?" Вот пишут, что "молодежь уже просто страдает от какой-то безысходности". Давайте на секунду обратимся… Никита Ковальчук: Работы-то нет. Константин Чуриков: Наверняка видели это исследование, Центр экономических и политических реформ его подготовил. Давайте я даже не буду много говорить – покажите просто, наши уважаемые режиссеры, какие проблемы волнуют сегодня молодежь: коррупция – 45%, политическая система – 25%, столько же – экономические трудности. Низкий уровень жизни – 21%; слабая социальная политика – почти 20%. Сложности с образованием – 18%. Наличие и поиск работы – 17%. Потребление алкоголя, наркотиков – то, о чем говорит Никита – 14%, тоже такая проблема. Вот то, что касается безработицы – тут если у нас отдельные данные. Не нашли работу в течение года 10% выпускников ВУЗов (вот вопрос, надо ли столько ВУЗов и такое количество студентов на рынке в стране); не работают по специальности после выпуска – около 30% (те, кто получил высшее образование), а среди выпускников колледжей и средних учебных заведений это почти половина. Оксана Галькевич: И есть еще у нас одна картиночка – я надеюсь, режиссеры сейчас смогут ее показать – про выбор места жительства. Я думаю, что это просто следствие того, что мы только что перечислили. Константин Чуриков: Это рубрика "без комментариев". Оксана Галькевич: 47.7% опрошенных молодых людей говорят, что они бы уехали за рубеж при первой возможности. Была бы такая возможность, махнул бы. В России готово остаться, правда, 42.3% –примерно близко, но тем не менее это грустно. Наталья, скажите что-нибудь нам как депутат. Что делать будем? Наталья Кувшинова: На самом деле я думаю, что здесь ни очернять, ни обелять картину неверно. Говорить о том, что у нас молодежи совершенно некуда идти – тоже, наверное, в определенной мере какой-то такой негативный… Константин Чуриков: Можно вот просто на секунду. Уважаемые зрители – молодежь, родители, у которых детки от 14 до 30 лет – подключайтесь, расскажите, как реально сегодня живут молодые люди. Телефон внизу экрана указан. Наталья Кувшинова: Говорить о том, что все плохо или все хорошо – это одинаковый популизм. Нужно говорить о том, что есть и что еще нужно делать. Буквально к одной цифре: вы говорите, что там 10%, которые не могут найти работу (выпускники высшей школы), там половина не идет работать по специальности. Я соглашусь с тем, что сегодня есть смысл задуматься вообще о системной совершенно, может быть, иной профориентационной работе. То, что сегодня дни открытых дверей, которые проводят ВУЗы – это рекрутинг, это не профориентация. Сегодня стоит большая задача организовать, если мы говорим о том, куда пойдет школьник, работу не с выпускниками и даже не со студентами. Сегодня наши школьники не знают, куда они хотят идти и что через 7 лет будет востребовано. Я приведу конкретный пример. Мы с коллегами из Молодежного парламента 2 года реализовывали проект "Zaсобой". Несколько месяцев назад провели профдиагностику: 86 тысяч ребят прошли (8-10 классы). Как вы думаете, какие профессии, по мнению ребят, самые популярные? Несмотря на то, что все СМИ говорят, что юристов и экономистов очень много. Оксана Галькевич: Государственный служащий? Наталья Кувшинова: Юристы и экономисты. Несмотря на то, что везде говорят, что они стоят в очередях и идут торговать в "Евросеть" и многие другие места, это самые популярные профессии. Константин Чуриков: Вы знаете, мы только что показывали зрителям и сами смотрели на эти цифры по поводу того, что волнует молодых людей с точки зрения этого исследования (исследование, кстати, обширное – там 39 страниц, целый талмуд). И вместе с тем я на что ориентируюсь? На то, что мне опубликовали газеты, о чем мне рассказали. Вот, опять-таки, я вернусь к этому заседанию в преддверии парламентских слушаний. Как пояснил собеседник "Известий", члены партии обеспокоены возможным влиянием на молодых россиян экстремистских групп, призывающих к антиконституционным действиям: "Для нас важно решить этот вопрос системно, чтобы – внимание сейчас – чтобы будущее России формировалось в безопасной, высокоинтеллектуальной и культурной среде". У меня короткий вопрос: такая среда вообще в стране сейчас есть, и молодежь вообще к этой среде имеет доступ? Никита Ковальчук: Опять же, я говорю, что все пьют. Но при этом у нас очень забавное отношение к молодежи, очень забавное. С одной стороны, мы считаем, что она потеряна безвозвратно – все пьющие, все какие-то плохие. С другой стороны, как только ты так начинаешь говорить – это неправда, ведь сколько у нас умных, замечательных ребятишек существует. А истина всегда находится посередине. И на самом деле людей, которые хотят быть умными, интеллектуальными, интеллигентными, очень большое количество. И они действительно тянутся к знаниям. Но здесь надо говорить не об уровне интеллекта, а об уровне силы воли и количестве сопротивления, которое вы готовы или не готовы… Оксана Галькевич: О мотивации. Константин Чуриков: В некоторых географических, как вы говорите, условиях делать это гораздо сложнее. Никита Ковальчук: Вы знаете, когда вам очень холодно, вы очень быстро двигаетесь, поэтому вы начинаете суетиться раньше, чем все остальные, пытаетесь согреться и уйти от холода. Я о чем говорю? Есть у нас и среда такая, и люди хорошие, и ребята молодцы, и все остальное. Им мешать не надо. Мы, к сожалению… Если вы возьмете – я просто неплохо знаю историю – все время пытаются привести к какому-то одному единому показателю. Вот сейчас мы опять к этому идем: есть только так, а все, что не так, плохо. Константин Чуриков: Стандарт, чтобы единые учебники, формы, шеренга. Никита Ковальчук: Учебники единые – дай бог, чтобы было так. Я тут почитал учебники истории за последние 10 лет – это 10 разных произведений, 10 разных художественных произведений. Я уже запутался, что было плохо, что хорошо. Тут упаси господь: перемешаешь их, выкинешь, люди с ума сойдут. Константин Чуриков: Давайте сейчас примем звонок, а потом еще развернем нашу дискуссию. Оксана Галькевич: Юрий из Саратовской области у нас на линии. Юрий, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Я хотел спросить о молодежной политике. Я не очень понимаю, что такое политика. У меня сын, у меня немножко нестандартная ситуация. Мне 70, сыну 9 лет. Константин Чуриков: Как здорово. Зритель: У меня пенсия, и на пенсию я не могу оплачивать никакие кружки платные, никакие секции. Ни одной секции бесплатной нет. Я не могу его ничем занять. Какая политика? О чем разговор? Константин Чуриков: Юрий, хорошо. Чем ваш ребенок занимается, какими видами спорта увлекается? Сколько это стоит в месяц – в секцию отдать? Зритель: Я конкретно не спрашивал, сколько стоит. Просто я захожу и спрашиваю, что платное. Вот на пенсию мне доплачивают за несовершеннолетнего (я ветеран труда), и все вместе это 15 тысяч. Жена работает, 7 тысяч получает – в садике работает. Наталья Кувшинова: Вы в Саратове живете или в каком-то районе? Константин Чуриков: Секундочку. Наталья, просто обратите внимание – это ниже МРОТ. Это 7 тысяч. Наталья Кувшинова: Это может быть полставки и так далее. Константин Чуриков: Но все равно правда дороже. Зритель: Я не могу. Мне доплачивают за несовершеннолетнего 1600 к пенсии. Как на эти деньги я могу еще и секции обеспечить ребенку? Константин Чуриков: Да, Юрий, спасибо за ваш звонок. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: У меня буквально одна реплика. Некоторые эксперты – есть тоже наш знакомый эксперт Константин Калачев –говорят, что нет никакой самой по себе молодежной политики, потому что это часть… У нас есть проблемы, они касаются всех – молодых, старых, девочек, мальчиков, мужчин, женщин. Выделять это стоит ли, вот вопрос. И буквально еще одна реплика – мне как раз интересно ваше мнение, как вы это прокомментируете. Я недаром вот вспоминаю это недавнее заседание Бюро Высшего совета "Единой России", как раз была обеспокоенность по поводу экстремизма. И действительно, наверное, она обоснована. Но вопрос: а как работать с молодежью? Я хочу, чтобы вы сейчас посмотрели, и наши зрители также – внимание на экран. Буквально одно небольшое видео. Оксана Галькевич: "Фрагмент из жизни", назовем это так. Константин Чуриков: Его выложили школьники – ученики школы №70 города Тольятти. Им тут показали недавно один фильм, и вот что было. Давайте просто посмотрим. СЮЖЕТ Константин Чуриков: Давайте даже не будем обсуждать, о чем конкретно говорится. Оксана Галькевич: Не то, что прозвучало, а как это прозвучало. Константин Чуриков: Давайте не содержание, а форму обсуждать. Извините, северокорейские картины приходят на ум. Это метод работы с молодежью? Это молодежная политика только что была? Наталья Кувшинова: Мне кажется, с молодежью нужно – я об этом уже говорила – работать понятными им методами. И я соглашусь с Никитой о том, что кричать и на всех вывесках писать, что курить плохо, а пить нехорошо, но не предлагать ничего взамен – это неверно. Сегодня для ребят в сельской местности возможность не пить и не курить – это заниматься спортом: это ходить в кружки, это ходить в музыкальные школы. Я не соглашусь, когда кто-то скажет, что нет бесплатных секций. Их очень много. Я сама родилась в небольшом районе Алтайского края, училась в школе на 600 человек. И я ходила в театральный кружок, я ходила на баскетбол. Сегодня я приезжаю в эту школу – так же есть секции. Есть, безусловно, секции, стоимость которых рассчитана на совершенно другой порог. Но сегодня, когда мы говорим – может быть, это будет умно сказано – о дополнительном образовании, оно есть. Оно сегодня охватывает 40% школьников. Много или немного – это тоже относительно. Охватывать больше – согласна. Сегодня, знаете, меня очень зарядила одна мысль: она, может быть, такая где-то детская, но мне кажется, что в самом простом находится самое глубокое. Сегодня у нас нет той темы наставничества, которая, наверное, должна быть. Сегодня, когда студент придет к школьнику и будет разговаривать не на таком языке, а на понятном языке. Студенту 21 год, он придет к школьнику 17 лет – его будут слушать, потому что... Никита Ковальчук: Я прошу прощения. Я видеоблогер. Сейчас государство привлекает видеоблогеров к тому, чтобы видеоблогеры – "лидеры мнений", как нас принято называть, что дичайше смешно, конечно… Ну какие мы лидеры мнений, я вас умоляю? 16-летняя девочка 20 минут рассказывает, как она красится – она лидер мнений? Ну здорово, отлично, я поздравляю ее. По долгу службы я общаюсь с этими людьми. Я вам скажу, что 50% дольше одного предложения произнести не могут. Константин Чуриков: Мы, кстати, показывали в одной из программ наших итоговых ("Отражение недели") пример. Никита Ковальчук: Бог им всем судья, что они все лидеры мнений, черт с ним. Хорошо. Сейчас что происходит? Люди такие посидели – я извиняюсь, но это абсолютная правда: сидят люди в Госдуме, значит; машина тонированная, что за окном, не видно. А дети-то подросли. Они приходят и говорят: "Папа, я тут сходил на концерт Хованского". Папа раз мимо, два мимо, а тут заговорили. И люди сели такие, открыли ноутбук, пыль упала. И такие: кто эти люди? А там миллионы просмотров, миллионы подписчиков. "Машенька, зайди". Заходит Машенька. Говорят: "Что это такое?" – "Так это же Ютуб, Семен Степанович. Это лидеры мнений, это блогеры, их смотрит миллион". Он такой: "Всех сюдой: будем с ними разговаривать на одном языке". Вы сейчас придете ко мне и скажете: "Никита, вот ты лидер мнения о футболе. Давай будем заниматься молодежью". Я скажу: "Отлично, давайте. Поехали. Я вам сейчас покажу регионы, давайте заниматься…, давайте заниматься тем, что у тренеров зарплата 15 тысяч рублей, а он должен как-то с детьми заниматься. Давайте…" Это четко. Но об этом никто не говорит. Никто не выходит сейчас и говорит. Мы не собираемся просить людей, у которых огромная аудитория, говорить, что все хорошо. Мы так не собираемся. Мы хотим взять все проблемы и их показать. Оксана Галькевич: Никита, а давайте вот вы честно: Наталья, представители не только государственных, но и всевозможных городских Дум изыскивают сейчас прекрасные бюджеты на работу с лидерами мнений. Никита Ковальчук: Прекрасно, замечательно. Оксана Галькевич: Приходят к вам… Никита Ковальчук: …и уходят. Оксана Галькевич: И предлагают чемодан бюджета. И говорят: "Лидер мнений мой…" Никита Ковальчук: Нет. А я не зарабатываю так денег. Давайте будем рассуждать… Оксана Галькевич: Вы не зарабатываете, ваш соседний лидер мнений на соседнем канале… Никита Ковальчук: Вперед. Он не продержится. Вы не можете врать. Мы говорим об Интернете. Если я сейчас… Вы принесете мне чемодан денег и скажете: "Никита, все – ты теперь… Тебе 30 лет, ты с 17 лет пашешь, ты один приехал в Москву, чтобы работать, ты до сих пор на квартиру заработать не можешь. (Правда жизни: у меня двое детей, а я не могу, потому что это невозможно – купить квартиру даже в Подмосковье при всем многообразии и всем остальном). А теперь у тебя есть все". Я надеюсь, что нет, но вдруг такое произойдет. И я выйду и на всю свою аудиторию скажу: "Ребята, вот я 6 лет говорю о проблемах: критикую российский футбол, показываю, существую по принципу "отвергай и предлагай" (то есть если мне что-то не нравится, я предъявляю контраргументы). А сейчас я вам начну говорить, что сейчас все хорошо". И вот у меня нет аудитории, потому что человек закрывает ноутбук – это то, что сейчас происходит, это надо переобуваться – выключает телевизор и открывает окно. И если он там не видит того, о чем я говорю, он говорит: "Ты – врун". И если мы говорим о государственных СМИ, о СМИ в принципе, о депутатах, о политиках – ты говоришь: "Ты – врун!", но ничего сделать не можешь, ты не имеешь на него влияния. Я не могу вас выключить из телевизора, вы не исчезнете. А вот если я от вас отпишусь (я, живой зритель в Интернете), вы исчезнете по-настоящему. Константин Чуриков: Никита, я боюсь, что сильно перегрелась телефонная трубка у нашего зрителя Сергея, который дозвонился. Сергей, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Что скажете? – нужна молодежная политика, не нужна? Что вообще молодежи-то самой нужно? Оксана Галькевич: Может быть, пионерия, комсомол? Зритель: Молодежь, конечно, нужна – как без молодежи. Константин Чуриков: А политика молодежная? Зритель: Политика молодежная сейчас вообще никуда не годится. Куда она годится? У меня сын отучился в училище на сварщика, и на работу нигде не берут без опыта работы. Какой опыт работы после училища? Должны, как говорится, заботиться об этом, взять его куда-нибудь учеником или еще кем. А никуда не берут без опыта работы. Никита Ковальчук: Ну неправда же. Зритель: Ну как неправда? Везде, возьмите объявление любое: с опытом работы нужен, а без опыта никто не нужен. Константин Чуриков: Да, это частая проблема, об этом многие говорят. Сергей, спасибо за звонок. Оксана Галькевич: Да, спасибо, Сергей. Наталья? Наталья Кувшинова: На самом деле, знаете, есть разные истории. У кого все хорошо, тот, наверное, звонить не будет. У него все хорошо, дети пришли и рассказывают, как они у него на работе были. То есть, безусловно, есть какие-то свои истории. Оксана Галькевич: Субъективное ощущение. Наталья Кувшинова: Говорить о том, что без опыта работы не берут: кого-то не берут, а кого-то берут. И я вот, например, до работы в Госдуме работала в строительной компании. И мы искали молодых ребят, которые готовы прийти экскаваторщиками, крановщиками. Понятно, что руководителем стройки не возьмешь, но это нормальные профессии. Причем на специальности, на заработную плату больше, чем зарплата некоторых среднестатистических юристов и экономистов. Никита Ковальчук: Это не модно. Проще быть блогером: включил камеру – и все красиво. Наталья Кувшинова: Это не модно. И сегодня, наверное, задача Думы, блогерского сообщества, всех – формировать то, что модно. У нас куда идет молодежь? Она даже не всегда идет за деньгами, она идет туда, где вкусно, где модно, где есть какая-то интересная в том числе движуха. Оксана Галькевич: Она, может быть, идет туда, где жизнь. Никита Ковальчук: На стройке движуха есть. Наталья Кувшинова: Сегодня, наверное, нужно создавать вот эти модности. Знаете, можно по-разному относиться. Я не являюсь членом коммунистической партии, но тем не менее критиковать все, что было в советское время, тоже неправильно. Никита Ковальчук: Пионеры – это было круто. Наталья Кувшинова: Тогда модно было ехать на стройки, поднимать целину. Это же получилось сделать. Сегодня, когда мы видим толпы студенческих отрядов – они не получают великие зарплаты, но это модно: одеть "бойцовку", три месяца не проваляться, не пропить и не прокурить, а работать на БАМах, стройках, на атомных – это вкусно. Константин Чуриков: Если ты сегодня вовремя не получаешь зарплату или она у тебя маленькая – не скажу, что это модно, но ты в тренде во всяком случае, потому что это частое явление. Ладно, стройки. Но вы действительно верите, что сейчас молодежи скажут, и она поедет строить новый БАМ? Никита Ковальчук: Да. Оксана Галькевич: У нас на космодром "Восточный", по-моему, уже отправляли ребят в спецовках. Никита Ковальчук: Вы поймите, есть же две разные вещи. Люди просто без фантазии к этому подходят. Может быть, сейчас произойдет чудо, и люди с деньгами придут к людям с фантазией. Возможно, это сейчас и происходит. Оксана Галькевич: Вы себя имеете в виду? Вы человек с фантазией? Никита Ковальчук: Я человек с небогатой фантазией. Посмотрите на мои руки. Оксана Галькевич: Наталья у нас человек с законодательной инициативой и возможностями… Наталья Кувшинова: Мы встретились. Никита Ковальчук: История какая: одно дело, как обычно делается, как было у меня в школе – "сейчас все встали, одели форму (помните, школьную форму вводили?)... Оксана Галькевич: Да ладно, Никита, вам 30, какая школьная форма? Никита Ковальчук: Я ЕГЭ сдавал. Не хочу вас расстраивать, но у меня была школьная форма: белый верх, черный низ. Оксана Галькевич: Суровый город Норильск. Наталья Кувшинова: Но октябрятами мы с вами, к сожалению, уже не были. Никита Ковальчук: Всех собрали и отправили – вот как делается. Оксана Галькевич: А знаете, как у меня было в школе? На излете советской эпохи, когда уходил уже комсомол, где мне тоже не довелось… Первый год классная руководительница, встав вот так, сказала: "Кто у меня не пойдет в комсомол, я тому такую характеристику напишу, что в тюрьму…" Никита Ковальчук: А у нее был вот здесь пучок? Оксана Галькевич: Был, еще два было пучка. Никита Ковальчук: Я ее знаю: она в мультивселенной перемещается по всем школам России. Оксана Галькевич: Через год она сказала, что… Наталья Кувшинова: А с другой стороны, вопрос, хорошо это или плохо, когда говорят об обязательном порядке. Оксана Галькевич: Через год она сказала совсем другим языком: ситуация сложная, страна меняется, друзья, но мы должны все подумать и сделать правильный выбор. А еще через год она сказала: "Друзья, может быть, кто-нибудь пойдет в комсомол?" Наталья Кувшинова: Вопрос в том, какая из этих формулировок самая правильная. Может быть, иногда стоит сказать: "Слушайте, а надо бы" – настоять, порекомендовать, и тогда мы… Никита Ковальчук: Очень клево, если вы перестанете кому-то что-то очень настоятельно рекомендовать. Вот вы что-то кому-то настоятельно рекомендуете, и появляются вот эти бедные люди без образования и интеллекта, которые думают: "Так, где-то там в Москве в 25 тысячах километров от меня решили, что плохо ходить на митинги. Сейчас я вместе с Семенычем склепаю фильм". Это же не значит, что где-то в Кремле кто-то собрал и отправил – там, я уверен, есть люди поумнее значительно. Это кустарщина, это то, что было в Советском Союзе. Вспоминайте историю: когда доносы писались не потому, что, а потому что люди считали, что надо их делать. Там, люди в этой маленькой школе – больные – решили, что вот так вот будет хорошо и их за это погладят по голове. Вот этого ощущения, что вас погладят по голове за то, что вы всех соберете в отряд и куда-то отправите, быть не должно. Константин Чуриков: Никита, ваша землячка звонит – Елена из Норильска. Никита Ковальчук: Елена, держитесь. Зритель: Добрый вечер. Я поддерживаю позицию молодого человека – все, что он сказал. Но у меня вот какой вопрос по поводу молодежной политики. Не у всех деток… Известно, что сейчас даже рабочие места чуть ли не по наследству передаются. Не у всех деток есть папы, которые могут обеспечить им места рабочие. Я считаю, что надо ввести как в советские времена распределения. Никита Ковальчук: Ни в коем случае. Зритель: Обязательное распределение для трудоустройства молодежи на работу. Никита Ковальчук: Елена, вы же из Норильска, мы же с вами умные люди. Оксана Галькевич: Представляете, распределят в Норильск. Зритель: Нормально дети устраивались и работали по распределению – каждый по своей специальности. Никита Ковальчук: Вот потому у нас с вами и не было ботинок. Оксана Галькевич: Свобода лучше, чем несвобода. Константин Чуриков: Елена, ваша формулировка… Может быть, у нас в этой формулировке и кроется суть некоторых проблем. Вы говорите, "не всем папа может предоставить рабочее место". А кто сказал, что папа должен предоставлять рабочие места? Оксана Галькевич: У меня папа вообще военно-авиационный инженер, какое телевидение вообще? Константин Чуриков: По факту-то оно, конечно, бывает так. Зритель: Сейчас фактически рабочие места по наследству переходят – это факт. Константин Чуриков: Я вот и говорю, что как раз в этом и кроется вся проблема. Спасибо за ваш звонок. Никита Ковальчук: Нет. Кроется проблема в том, что если ты идиот, то какой бы у тебя папа ни был, ты идиотом и остался. Оксана Галькевич: Нет, ну можно быть, знаете, идиотом в какой-нибудь госкорпорации… Никита Ковальчук: И чего? Оксана Галькевич: Ничего. Вот сидишь в кабинете, и зарплата вот такая. Никита Ковальчук: Меня родители воспитывали следующим образом: "Если ты умный и назвался умный, такой весь из себя смелый и правильный, ты своего добьешься. А если ты своего не добился, то ты не умный". Все. Если хочешь работать, ты будешь работать. Наталья Кувшинова: На самом деле, по поводу главного вопроса про распределение, который все-таки задала зрительница. Во-первых, если бы рабочие места передавались по наследству, я бы сейчас, как мои мама, папа, бабушка и дедушка работала учителем. У меня семья потомственных педагогов. Никита Ковальчук: Здравствуйте. Вы музыкальный педагог? Наталья Кувшинова: Нет-нет-нет, химия и физика. Никита Ковальчук: А я по классу гитары. Оксана Галькевич: Наши любимые предметы, Наталья. Наталья Кувшинова: Мои, к сожалению, тоже. И на самом деле тема распределения, вы знаете, тоже… Говорить, правильно это или нет, но буквально три дня назад в Государственной Думе как раз один из законов об обязательной отработке поднялся. И у него есть сторонники и противники. Некоторые кричат о том, что тема распределения как раз первая гарантия рабочего места – то, о чем сегодня говорит молодежь. Другие говорят: извините, у нас рыночная экономика, мы о чем говорим? Мы хотим его загнать в территорию, заставить отработать, чтобы он еще больше возненавидел свою рабочую профессию, свою территорию, которая в него вложилась? Поэтому сегодня здесь есть буквально один момент. Никита сказал, что зачем нужны лидеры общественного мнения или блогеры. Наверное, в том числе и нужны не как те люди, которые говорят, что все хорошо или все плохо, или возбуждают какое-то мнение… Никита Ковальчук: Вы видели интервью Саши Спилберг, который будет перед вами выступать, с господином Мединским? Наталья Кувшинова: Нет, я не видела. Никита Ковальчук: Вот, понимаете, гляньте. Вот в чем беда: села Саша Спилберг, при всем моем неуважении к ее творчеству, с Мединским, министром культуры. Константин Чуриков: Вопрос: а Мединский зачем сел? Никита Ковальчук: Потому что она лидер мнений. И они сели и провели интервью. Она брала у него интервью. И вот если вы взрослый, здравомыслящий человек, вы плачете кровью, у вас происходит коллапс жизни – вы хотите встать и сказать: "Господи, нет-нет-нет, я сплю". А дети, которые это посмотрели – основная аудитория Саши Спилберг – не поняли вообще ничего и задизлайкали видео. Просто сказали: "Это нам неинтересно". И она сейчас будет выступать перед Госдумой. Мама! Наталья Кувшинова: Другой контент нужно создавать. Нужно создавать то, что будет сегодня вкусно, согласитесь. Все равно мы не вытащим из Интернета и школьников, и студентов. Вопрос, что они будут читать. Константин Чуриков: Наталья, Никита, может быть, надо не просто то, что будет вкусно, а чтобы, как говорится, было что в рот положить? Никита Ковальчук: Должно полезным быть. Константин Чуриков: Я вот сейчас вернусь к этому исследованию Центра экономических и политических реформ за неимением более свежих новых объемных исследований. Почти половина опрошенных – 46% – считает, что собственность и доходы в России несправедливо сосредоточены в руках немногих и должны быть перераспределены во имя восстановления справедливости. Никита Ковальчук: Коммунизм давайте объявим. Константин Чуриков: Большая часть молодых людей – это исследование – ощущает социальную несправедливость текущего общественного устройства. О желательной роли государства как социального регулятора… Это уже не будем. То есть смотрите, молодежь говорит, что как-то все не так в нашем королевстве, как должно быть. Запрос на справедливость. Оксана Галькевич: Например, на такую – Москва, Московская область: "Меня зовут Игорь, 23 года. Молодежная политика, я считаю, на уровне Северной Кореи: ты учишься в медицинском университете – одна-две книги на 5 человек, но при этом огромные деньги на политические флешмобы тратятся". Запрос на справедливость. Наталья Кувшинова: О политических флешмобах я, наверное, не могу назвать цифры, тратится или нет. Запрос на справедливость – он всегда был, он есть. Вопрос, что справедливость. Для кого-то справедливо, когда полностью бесплатное образование, а для кого-то справедливо, получив образование, найти рабочее место, для третьих справедливо "взять все да и поделить". Чем категория более общая, тем ею легче манипулировать, к ней апеллировать. Мне кажется, мы найдем очень много… На самом деле, когда мы сейчас получаем ответы, это, наверное, нормально. Любых людей, которых что-то не устраивает – они будут задавать вопросы, а кого устраивает, не будет. Но когда мы видим десятки, сотни молодых ребят, которые умные, которые не пьют, причем десятки и сотни тысяч… У нас 30 миллионов молодежи в стране, которая проживает. Никита Ковальчук: Да пусть подбухивают, лишь бы делали что-нибудь хорошее. Наталья Кувшинова: Они у нас алкоголики, тунеядцы, им некуда ходить? Поезжайте в район, поезжайте в территории – везде по-разному. Есть те территории, в которых нужно улучшать объективно, я согласна, где нужно создавать секции, где нужно поощрять и повышать статус дворовых и детских тренеров. Это нужно. Константин Чуриков: Секундочку, а есть территории, где не нужно улучшать? Никита Ковальчук: Есть. Константин Чуриков: Где все хорошо? Оксана Галькевич: Где? Никита Ковальчук: По футболу – Краснодар. Константин Чуриков: Нет, я говорю вообще, в целом – и футбол, музыкальные школы, доступность образования… Никита Ковальчук: Некоторые ЦАО Москвы. Константин Чуриков: …уровень зарплат… Наталья Кувшинова: Есть даже районы. Я могу привести район. Буквально три дня назад я вернулась с Алтайского края, была в цивильном районе. Там настолько взаимодействие… Там огромная хоккейная коробка, ребят в селе тысяча человек – огромная хоккейная крытая коробка, которых нет во многих городах. Конкретные бизнесы, которые говорят: "А почему мы должны только деньги зарабатывать? Мы должны подключаться сюда". Никита Ковальчук: Давайте будем с вами откровенными. Мне кажется – я далек от политики и стараюсь быть очень далеким от политики – что мы все время, когда я слышу такие дискуссии (я достаточно долгое время проработал на телеканале "Россия-24", я много видел политики), все время берут большую массовую историю, срываются во что-то одно, где есть прямо сильные проблемы, и срываются во что-то одно, где есть большие достижения. И говорят: вот наши проблемы, вот наши достижения. А здесь еще такой массив, о котором говорят: не надо. Мне кажется, что недостаточно построить одну коробку, недостаточно прийти к лидерам мнений и рассказать им о том, что хорошо и что плохо в этой жизни; недостаточно дать рабочие места, недостаточно поднять пенсии для тех, кому 70 лет и у кого сыну сколько-то лет. Все по одному недостаточно. Вы либо делаете все разом, либо не делаете ничего. Оксана Галькевич: Но это же тогда называется "заниматься жизнью в стране", экономикой. Никита Ковальчук: Я не компетентен в этом. Оксана Галькевич: Тот процент, который мы в начале упоминали – сколько там, больше 20%? – который беспокоится вопросами состояния экономики. Почему? Наверное, потому что ребята понимают. Вот то, что вы сказали: на квартиру не заработать… Константин Чуриков: И, может быть, дальше уже не надо будет говорить о патриотизме. Оксана Галькевич: Зарплату ты бейся ни бейся, а больше получать не будешь. Никита Ковальчук: Неправда. Я объявил: мне нужен человек в команду, молодой, беру без опыта, приходите, я вас научу сам работать. Начнете с копейки, дальше пойдет, будем платить деньги и будем разговаривать. Не идут. Не хотят люди. Наталья Кувшинова: Вы же видите, разницы нет: не хотят идти в блогосферу и не хотят в электросварщики без опыта работы. Никита Ковальчук: Да. Я пришел в институты профильные – говорю: ребята, вы тут все телевизионные продюсеры, люди, засоряющие пространство в жизни, приходите ко мне. Оксана Галькевич: Слушайте, вы лидер мнения, скажите у себя в блоге – приходите ко мне. Никита Ковальчук: Я сказал. Оксана Галькевич: Все равно не идут? – тогда еще раз. Никита Ковальчук: Я получил потрясающее письмо от чувака. Парню 19 лет, живет где-то не в Москве. Он мне пишет: "Значит, смотри. Если готов меня перевозить, оплатить мне жилье первые полгода, зарплата минимум 100 косарей – я готов работать". Он не начал с вопроса, что он умеет, он не начал с того, кто он такой. 100 тысяч – и он готов. И когда ты разговариваешь с молодыми ребятами, которые говорят, что они не работают… Вот я приехал, футболистов собрал, спрашиваю: "А чего вы не работаете? Чего вы здесь делаете?" – "Работы нет". Я говорю: вон, вон написано – иди, работать. "Не, ну слушай, это несерьезно. Девочку не сводишь в ресторан". Константин Чуриков: Никита, мы прекрасно понимаем, что, конечно, есть такие ребята. Есть другие ребята – те, которые будут приходить и будут приходить. У нас, вон, в редакции есть девочка – она ходит стажируется уже бог знает сколько, все стажируется и приходит, ей интересно, человек тянется. Никита Ковальчук: Ох как я вас теперь не люблю. Я так полгода стажировался, а потом… Девочка, если ты меня слышишь, не возьмут тебя на работу, если не взяли в первые две недели. Не возьмут. Я с тобой. Константин Чуриков: Не учите людей плохому. Она правильно учится. Оксана Галькевич: Кто-то пробивается в эфир. Молодежь давайте послушаем. Константин Чуриков: Алексей из Волгограда, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Чудесно, наконец-то я дождался слова. У нас тут сидит в эфире депутат Государственной Думы – может быть, доведет до сведения всех остальных депутатов, что не может быть молодежной политики без общей нормальной политики в государстве. То есть это все равно составляющая – молодежная политика есть составляющая общегосударственной политики. Если у нас в школе сейчас детям оказывают услугу образовательную – их ведь не учат, согласитесь. Вот показывают крупно депутата – их учат там или услугу оказывают? Так вот. Раз у нас детей не учат ничему, а только лишь оказывают услугу за деньги (пусть платит бюджет), то о чем можно говорить? Дети будут стремиться к труду, еще к чему-то? Зачем? Все оплачено, никаких достижений… Они не научены добиваться каких-то достижений. Оксана Галькевич: Алексей, а мы с вами сейчас не придираемся к каким-то формулировкам? Это вот написано в нормативных документах. Зритель: Нет. Никита Ковальчук: Простите, Алексей, а у вас есть дети? Зритель: Да, есть. Никита Ковальчук: А вы на кой детям, скажите? Если все так плохо и ваших детей плохо учат, вы не в состоянии помочь вашим детям получить достойное образование? Вы не в состоянии порекомендовать им книгу, которая может им помочь? Вы не в состоянии сесть после школы с ребенком и, понимая, где есть слабости в системе образования, помочь им? Почему вы снимаете с себя ответственность за сына или дочь? Зритель: Подождите-подождите, вам сколько лет? 30? Никита Ковальчук: Мне 30, у меня двое детей. Я считаю, что мой ребенок… Зритель: Замечательно. У меня один сын, моему сыну 23 года. Поэтому какая ответственность, за что – я все это дело знаю. Константин Чуриков: Алексей, вы хотите сказать по сути то, что… Зритель: Я хочу сказать по поводу молодежной политики, по теме. Не может быть молодежной политики, оторванной от общей политики государства. О том, что все всем оказывают услуги за деньги. Все, какая может быть политика за деньги, объясните мне? Константин Чуриков: Алексей, смотрите. Вашу, мне кажется, мысль продолжает наш зритель из Краснодарского края – он спрашивает: "А какая цель у государства?" А вот правда, а какая цель у государства? Мы можем ее сформулировать, понять сейчас? Если мы посмотрим на нашу экономику. Цель, наверное, добыть побольше нефти и ее продать. А какая цель у государства? Наталья Кувшинова: Знаете, начиная с того не отвеченного вопроса, который задал нам Алексей. Сегодня, на самом деле, я абсолютно соглашусь с респондентом: мы должны говорить о том, что образование – это не сфера услуг. Мы не должны приравнивать. И я как человек, который родился в семье педагогов, как никто, наверное, понимаю, когда учитель – это статус и когда учитель – не тот статус. Это совершенно два разных отношения. Сегодня Никита уже покидал камни в Государственную Думу, но сегодня я считаю, что… Константин Чуриков: Время собирать камни, Никита. Наталья Кувшинова: Мы рассматриваем очень правильный закон сегодня о трудовом воспитании. Вы знаете, когда я училась в школе и мы на партах что-то чиркали, нас потом что делали? Нас собирали и говорили: "А теперь, уважаемый 10 "Б", весь ваш этаж, все классы трем". Потом приходили, получали от родителей, потому что пришли поздно. Сегодня, к сожалению, ребенок без согласия родителей не может тереть парты, не может стирать с доски. И сегодня как раз тема трудового в том числе… Никита Ковальчук: Это какие школы? Наталья Кувшинова: Во всех школах без согласия родителей. И сегодня, когда мы это увидели… Сейчас мы говорим: "Ребят, вы что, мы кого воспитываем?" И в Думе будет приниматься закон как раз о трудовом воспитании. Константин Чуриков: Я просто хотел спросить. Вот эта конкретная ситуация с тем, что пишут на партах. Смотрите, у нас зритель глобально зашел, что это должна быть часть вообще всеобщей политики. Наталья Кувшинова: Совершенно верно. Константин Чуриков: Причем тут парты? – с партами отдельно разберемся. Наталья Кувшинова: Нет-нет, в том числе парты. Они формируют сегодня. Как бы мы, знаете, всегда думаем о глобальном и забываем про мелочи. Никита Ковальчук: О России. Наталья Кувшинова: Мы же говорим, в чем цель государства. А дети-то, кого мы воспитываем? Если родители говорят: "А я не хочу, чтобы он вообще после себя стирал с доски". Мое глубокое убеждение, что с мелочей это начинается. Оксана Галькевич: Подождите, дежурные по классу существуют. У меня оба в школе дежурят. Наталья Кувшинова: Без согласия родителей – нет. У меня тоже есть дочь. Оксана Галькевич: Слава богу, только полы не моют, как я. Константин Чуриков: Может быть, сложный вопрос, может быть, вы к нему не готовы, но все-таки: поскольку через несколько дней парламентские слушания в Думе, и, может быть, вас тоже спросят – что скажете, что предложите? Если не о партах говорить, в мелочи не уходить. Все-таки солидная организация Государственная Дума, надо что-то делать. Наталья Кувшинова: На самом деле предложений будет много, порядка… Будут выступать все политические партии, будет выступать молодежь, будут выступать регионы. Я считаю, что сегодня, во-первых, нам необходимо вообще повернуться к разной молодежи. Не только к тем ребятам, которые активны политически, общественно – это 3% молодежи. Сегодня есть формальные организации, сегодня есть неформальные организации, которые в том числе формируют общественное мнение, которые создают положительную повестку, которые создают тот контент, которого не хватает. За старшим не факт, что пойдет толпа народу, но она пойдет за тем, кто отражает твои мнения, будь то спорт, будь то творчество. Создать условия. Константин Чуриков: Подождите. Под положительной повесткой что вы имеете в виду? Это очень важно, чтобы разобраться. Наталья Кувшинова: Положительная повестка. Спортивное соревнование – это положительная или отрицательная повестка? Я считаю, что это положительная повестка. Какие-то студенческие весны, патриотические мероприятия, формирование общественного мнения, профориентационная работа, создание рабочих мест, новые предприятия – то есть любые темы, которые… Один из проектов, который мы завели… Только ленивый не прокомментировал школьников на митингах. И мы с ребятами, с федеральным агентством запустили проект, который называется "МКС" – "Молодежная команда страны". Просто в Интернете. Если Никита подключится, для того чтобы, может быть, усилить его и сделать более полезным, буду очень признательна. Он как раз направлен на то, чтобы ребята общались между собой и выходили не на митинги, а конкретно улучшали то, что их не устраивает в своей территории, получая тем самым прямой контакт с руководителями регионов, с депутатами Госдумы, с членами Совета Федерации… Оксана Галькевич: Наталья, ну не интересны им руководители регионов и члены Совета Федерации. Им, может быть, не интересны эти взрослые люди, организации. Наталья Кувшинова: Совершенно верно. Те же студенты, там есть такие же молодые учителя. Никита Ковальчук: Вы недооцениваете молодежь. Ей как раз все интересно. Она ничего с этим делать не может, но ей очень интересно. Дайте! – и мы сядем. Оксана Галькевич: Меня очень смущает – толпа пойдет… Именно, понимаете, массовость придать какому-то мероприятию. Никита Ковальчук: Да не пойдет толпа. Оксана Галькевич: Сейчас есть одна такая тенденция, очевидно наблюдаемая в образовании – уход в виртуал. Я хочу на родительские собрания, буквально на прошлой неделе к младшему ходила, потом к старшему. Говорят что? У директора школы есть своя страница в Фейсбуке – "настоятельно рекомендуем непременно подписаться и обязательно комментировать. Ставим лайки, пишем не просто "ой, как здорово прошел субботник в нашей школе", а пишем развернуто, что-то там советуем". Никита Ковальчук: Да он рекламу в Фейсбуке свою продает, я уверен, за лайки. Оксана Галькевич: Знаете, как у нас субботник в школе прошел? Всех собрали на субботник, все сделали, прибрали, чистенько. "Ну что, можно швабры-метлы сдавать?" – "Нет, подождите, еще директор не приехала". На дорогом автомобиле заезжает директор, сфотографировалась с каждым классом, повесила это в Фейсбуке, и тогда руководитель класса сказала: "Теперь идем домой". Наталья Кувшинова: Важно не то, что страница у директора в Фейсбуке, а то, что пытаются загнать туда, сформировать там мнение. Константин Чуриков: Я можно коротенько слово молвлю? 8 800 222 00 14 – наш телефон. Рассчитываем еще успеть принять несколько звонков. Вы знаете, вы заговорили… Оксана Галькевич: Дети просто все это видят. Они видят, что это нечестно. Константин Чуриков: "Молодежная команда страны" – этот проект нацелен на молодежь, она целевая аудитория, да? Наталья Кувшинова: Да. Те, кто идут на выборы сейчас. Константин Чуриков: Хорошо. Могут наши режиссеры показать на секундочку. Мы говорили еще о языке – это отдельный будет вопрос – который надо выбрать в общении с молодежью. Вот мы заходим на сайт "Молодежной команды страны", я просто читаю сверху вниз, в середине: "Участники проекта: молодежные парламентарии, члены партнерских организаций, лица, прошедшие отборы". Я не хочу критиковать, я просто к тому, что молодежь требует, наверное, элементарного, простого и понятного языка, да? Нет? Никита Ковальчук: Смотрите. Ваш компьютер сейчас подключен к эфиру – это прекрасно. Зайдите на Ютуб, посмотрите клип бывшей солистки группы "Ленинград", которая записала песню (я не знаю, кто ее попросил, но она этих людей реально подставила) про то, что не надо ходить на митинги. Это одно из самых задизлайканных видео в Ютубе за последнее время – там уже за 150 тысяч. Дошло до того, что она закрыла свою страницу в Инстаграме и закрыла комментарии к этому видео. Потому что хуже сделать было невозможно абсолютно. Она лидер масс была, она спела про лабутены, она легенда! И при этом люди – я еще раз говорю, без фантазии – сказали: будет здорово, она там где-то мелькает. Никто не поверит в эту всю историю. Да, приходить к лидерам мнений надо, надо разговаривать с ними на одном языке. Должны быть официальные сайты, потому что кто-то из этих детей пойдет в политику, он будет ходить всегда в костюме, у него никогда не будет татуировок, он хочет построить бизнес – это одни истории. Есть такие веселые ребята, как я, которым все это непонятно. Надо разговаривать, как вы правильно говорите, с теми и с теми. Но вот вы очень верно сказали одну большую вещь: они пойдут. Меня интересует, кудой. Вот куда они пойдут, это самое важное сейчас. Если завтра – или когда эта Саша Спилберг выступит перед всеми депутатами и скажет: "Ребята, есть большая проблема, связанная с тем, что детей в данном случае сейчас слишком много заставляют и слишком мало дают свободы, а именно свобода нужна ребенку". Он должен иметь право быть очень плохим и очень хорошим; он должен иметь право загубить свою жизнь или стать очень успешным. Это зависит только от него. Не надо ему рамки навешивать, иначе мы получим слабое общество маменькиных сынков. Ты должен сам всего добиться. Тебе должны не мешать и дать возможности. Более того, если это произойдет, я буду аплодировать стоя, подпишусь на канал Саши Спилберг и больше никогда в жизни не буду иронизировать над ее смешными видео. Но ежели после этого выступления в Госдуме сядет Саша Спилберг и возьмет еще 5 интервью с кем-то еще из министерства, а потом сядет и будет говорить, что "наша страна – лучшая страна на свете, а если ты, мой маленький юный подписчик, слышишь, что кто-то говорит, что это не так, бей его дневником с Сейлор Муном по голове, потому что он враг народа". Вот в этот момент то, что является будущим страны – а именно молодежь – выключит Интернет, закроет ноутбук и начнет думать о том, как из Северной Кореи уехать куда-нибудь. Константин Чуриков: Быстро принимаем звонок. Оксана Галькевич: У нас слетела женщина с редким именем Оксана, поэтому давайте послушаем Светлану из Ижевска. Константин Чуриков: Светлана, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Если говорить о молодежной политике, то сейчас ее просто нет. Поддерживаю Наталью, что все оказывают услуги: некоторые хорошо, некоторые плохо, некоторые очень даже активно и бесплатно, но… Раньше это была политика: классный руководитель отвечал, где каждый из учеников занимается, в каком кружке. …сына три раза в день кормили, нам выдавали костюмы, нас возили на фехтование, в детские лагеря. Вот это – политика; политика государства, направленная на… Мы гордились своим фехтованием…, гордились за свой город, за страну. Оксана Галькевич: Не очень хорошо слышно. Спасибо большое. Константин Чуриков: Светлана, к сожалению, плохая связь, да и времени мало. Давайте сейчас подытожим (времени действительно катастрофически мало, каждому буквально по полминуты). Никита, Наталья – что делать-то? Никита? Никита Ковальчук: Нужно, чтобы государство не мешало и все свои силы направило на то, чтобы поднять средний уровень жизни населения и не создавать запретов. Нужно помнить о том, что если вы что-то запрещаете, вы автоматически привлекаете к этому невероятное количество внимания и соблазнов всех глупых людей. Умные люди, коих не так много, к сожалению, всегда понимают, что если что-то запретили, что плохо, что хорошо, ты понимаешь самостоятельно. А глупый человек считает, что если что-то запретили, он сразу принимает либо эту, либо эту сторону. Вот чем меньше мы будем разграничивать на своих и чужих, плохое и хорошее, так надо и так не надо, тем быстрее мы достигнем того, что жить мы будем хорошо. Оксана Галькевич: Мы вас поняли – свобода и выбор. Константин Чуриков: Наталья, так емко, издалека – что делать? Наталья Кувшинова: Понимать, наверное, что молодежная политика – это не шарики-фонарики, а когда мы говорим, что жилье тоже относится к молодежной политике, что образование и здравоохранение тоже к этому относятся, это касается в том числе и молодежи. И, наверное, соглашусь с Никитой, что очень важно создавать условия. Молодежь нормальная, она хорошая. Говорить о том, что она плохая – она не плохая. Сегодня есть ряд условий, но их нужно преумножать, создавать эти условия. И второе – разговаривать с разной молодежью, общаться и понимать настроения совершенно разных молодых ребят, а далеко не так и не только тех, кто занимается общественными, политическими делами, а для тех, для кого общение онлайн, к сожалению, к счастью или просто так оно есть, гораздо более привычно, чем какое-то живое общение. Это непросто. Говорить о том, что это решится за день, за два или по итогам 22-го числа – мы бы тогда были, наверное, какими-то фантазерами… Константин Чуриков: Оптимистами и фантазерами. Наталья Кувшинова: Да. Но направление выработано, и то, что впервые на таком уровне будет обсуждаться разными людьми, в том числе и вашей коллегой, которую вы уже сегодня раз десять упомянули. А там будут и другие ребята, которые действительно живут в реальной жизни, которые действительно приехали с регионов, с районов, которым есть что сказать сегодня. Константин Чуриков: Ну что же, ждем молодежной политики как части общей государственной эффективной политики государства. Оксана Галькевич: Желаем вам удачи: вам в депутатстве, а вам – в видеоблогерстве. Никита Ковальчук: Подпишитесь на меня. Оксана Галькевич: А всем нам – в жизни в нашей стране. Спасибо. Константин Чуриков: В студии у нас были: Наталья Кувшинова, депутат Государственной Думы, и Никита Ковальчук, блогер, основатель проекта "Я Тренер". Уважаемые зрители, это еще не все – есть кое-что впереди.