Судьба моногородов. Социально-экономическое положение большинства российских моногородов ухудшается, хотя расходы бюджета на их поддержку растут. К такому выводу пришла Счетная палата, проверив Фонд развития моногородов. Аудиторы обнаружили, что фактически никто не несет ответственности за последствия решений в этой сфере. Оксана Галькевич: В предыдущем часе, друзья, мы говорили об экологии. Продолжим по алфавиту? Константин Чуриков: Продолжим. Оксана Галькевич: На букву "э" – экономика. Будем говорить, друзья, о проблемах наших моногородов. Счетная палата не так давно закончила проверку Фонда развития моногородов – есть такой у нас в стране. Вот по итогам этой проверки появилось довольно много вопросов – вопросов финансовых, как водится. Константин Чуриков: Дело в том, что социально-экономическое положение большинства российских моногородов ухудшается, это не секрет, хотя расходы бюджета на их поддержку растут – к такому выводу пришла Счетная палата, которая проверила Фонд развития моногородов. Аудиторы обнаружили, что фактически никто не несет никакой ответственности за последствия решений в этой сфере. Оксана Галькевич: Итак, за 3 года некоммерческая организация Фонд развития по распоряжению Минэкономразвития получила из федерального бюджета почти 15 миллиардов рублей. Она должна была софинансировать расходы регионов и муниципалитетов на строительство или реконструкцию инфраструктуры. И фонд действительно заключил 16 соглашений о софинансировании, но лишь на половину этой суммы – на 8 миллиардов рублей. Константин Чуриков: Более того, к середине ноября прошлого года организация потратила на все эти проекты всего около 3 миллиардов – это из 15. Анжеро-Судженску, Юрге и Набережным Челнам удалось завершить свои проекты. Строительство еще в 6 промышленных парках продолжается, но в половине из них ничего не известно об инвесторах, которые готовятся воспользоваться новой инфраструктурой, а 7 соглашений по тем или иным причинам вообще не реализуются. Татьяна Голикова: Какие вы проекты собираетесь реализовывать? – на Двоицах, в Анжеро-Судженске, еще где-нибудь? Никто не знает. Что это даст? Кому это даст? А когда вы выйдете и скажете: "Мы подготовили команду успешных профессионалов, они будут в городе таком-то реализовывать вот такие проекты". А жители этого города посмотрят с широко открытыми глазами и скажут: "Зачем нам это? Это вообще не про нас". Оксана Галькевич: Из 7.5 миллиардов рублей, которые были получены из бюджета в 2014 и 2015 годах, фонд не сумел потратить более 2 миллиардов. Эти деньги хранились на счетах фонда во Внешэкономбанке. Доход от банковских процентов за 2 года составил почти 260 миллионов рублей. Для сравнения: Внешэкономбанк как единственный учредитель этой некоммерческой организации в 2014 году внес на ее работу в 16 раз меньше. Константин Чуриков: И еще одна такая пикантная деталь: например, обучение одного слушателя на курсах менеджеров для моногородов в московской школе "Сколково" обошлось в 900 тысяч рублей – это, кстати, в 11 раз дороже, чем на аналогичных курсах МГУ, при этом большинство менеджеров, подготовленных по этой программе, в моногорода не поехали. Оксана Галькевич: Вот так вот: подготовились, но не поехали. Ну, кстати, несмотря на то, что такие странные финансовые потоки в разных направлениях расходились, в ближайшие 3 года государство планирует все равно выделить Фонду развития моногородов еще 16 миллиардов рублей. Константин Чуриков: Посмотреть, чтобы будет с этими деньгами – вдруг что-то получится. Оксана Галькевич: Да. Но давай уже представим нашего гостя: в студии у нас сегодня Сергей Александрович Семенов, заведующий кафедрой государственного и муниципального управления Российского университета дружбы народов. Здравствуйте, Сергей Александрович. Константин Чуриков: Здравствуйте. Сергей Семенов: Добрый день. Оксана Галькевич: Вы не теоретик, вы практик, с этой темой моногородов, экономики моногородов вы знакомы не понаслышке. Сергей Семенов: Да, у меня есть небольшой опыт работы в моногороде – это Тутаев (Романово-Борисоглебск, сейчас переименовали, вернули прежнее название), Ярославская область (совсем рядом от Ярославля). Константин Чуриков: Мы говорим сейчас о тех городах, где мало предприятий, фактически одно-два предприятия являются главными работодателями, а дальше кто во что горазд. Сергей Александрович, у нас кто-то в стране в последнее время принято заливать любой кризис деньгами. Вот есть проблема, мы сейчас просто деньги выделим, а там дальше люди знают, они не зря деньги получают, они разберутся. Как по-вашему, надо создавать рабочие места, открывать предприятия так, чтобы была какая-то подушка безопасности, если единственное предприятие в городе раз и банкрот? Сергей Семенов: Мне кажется, этот путь не приведет к желаемым результатам. Можно, конечно, предполагать, что выделение денег на создание неких рабочих мест, на поддержку, может быть, развития каких-то частных предпринимательских инициатив способно изменить ситуацию, но… Не то что не верится, а я совершенно искренне считаю, что это невозможно. Тот же Тутаев. Доминирующее предприятие к началу 1990-х гг. – Тутаевский моторный завод, рядом с ним ремонтный завод. На Тутаевском моторном заводе на тот момент – в 1991 году – было около 15 тысяч (чуть больше) работающих, и на ремонтном заводе было около 1.5 тысяч работающих. Город – 40 тысяч жителей. Итак, 40 тысяч жителей, 16.5 тысяч работают, по сути дела, на одном предприятии. Это самый последний моторный завод СССР, самый технически совершенно оснащенный, самые высокие технологии, все самое-самое. Лучшие специалисты со всей страны собраны, приезжали, под них строили жилье и так далее. Город – всем надо в оборонку, надо в машины-трактора, надо трактора для карьерных работ того же Чебоксарского тракторного завода, на суперМАЗы и так далее. Самая передавая, самая последняя, свежая линейка двигателей. Как можно выделить деньги на перепрофилирование моторостроителей, специалистов, которых собрали создавать именно высококачественные двигатели (причем самые совершенные, последние свежие модели на самом современном оборудовании)? Что можно сделать такое, чтобы 15 тысяч работающих занялись чем-то другим? 15 тысяч работающих – условно даже если семья 3 человека – это уже весь город; ну там еще было небольшое по сравнению с этим заводом предприятие… То есть для всех этот завод был и кормилец, и в том числе основание гордиться и своей деятельности. Хорошо, город находится недалеко от Ярославля – это 12-15 километров, народ сейчас ездит туда, либо в Рыбинск, это 35-40 километров. Есть хоть куда-то уехать в большие, так сказать, крупные города на какие-то заработки. Но все основное – это умение делать двигатели. Эти компетенции чем можно заменить? Отправить людей что, картошку выращивать? Создавать елочные украшения? Смысл такой. Константин Чуриков: Я думаю, что они там и так выращивают картошку, чтобы кто-то выжить. Сергей Семенов: Чем их можно занять? Двигателестроителей самых квалифицированных, собранных со всего СССР, которые там живут. Поэтому выделение денег на перепрофилирование деятельности, на создание каких-то рабочих мест – это некий тупиковый путь. Почему не ищется вариант, как использовать их навыки, умения и компетенции делать двигатели? Оксана Галькевич: Сергей Александрович, давайте обратимся к нашим телезрителям, потому как формат у нас интерактивный. Очень хотелось бы услышать, что наши телезрители думают по этой проблеме. Многие из вас, друзья, живут в моногородах. Кто-то, может быть, когда-то там жил, уехал, переехал на заработки, просто поменял свою жизнь; у кого-то родственники – знаете, страна большая, связи очень разные. Сергей Семенов: Мир тесен. Оксана Галькевич: Да, мир тесен. Звоните, пожалуйста, нам в прямой эфир (8 800 222 00 14) или пишите нам на СМС-портал (3443, первые буквы "ОТР") – все это бесплатно. Делитесь вашими какими-то мнениями, ситуациями, видением вообще, как помогать таким моногородам. Константин Чуриков: Оксана, вот ты сказала, что 319 у нас моногородов. Давайте просто сейчас посмотрим на карту – это совершенно разные населенные пункты, потому что есть те, где очень сложное местоположение, сложная ситуация. Есть те города в группе риска и есть те, где все более-менее стабильно. Давайте посмотрим. 319 моногородов: есть небольшие – например, поселок городского типа Беринговский в Чукотском автономном округе, население всего 830 человек (для сравнения: в нашей автомобильной столице Тольятти 712 тысяч). Отличаются моногорода, конечно, и по своему социально-экономическому развитию: например, среди 100 городов, в которых экономическая ситуация признана напряженной, печально знаменитый город Гуково Ростовской области, о котором мы в последнее время постоянно рассказываем, последний год рассказывали (там шахта закрылась), Анжеро-Судженск Кемеровской области, знаменитое на всю страну Пикалево в Ленобласти. Оксана Галькевич: Там находится крупный цементный завод, тоже испытывает кризис. Риск ухудшения экономической ситуации присутствует и в других, естественно, городах. Например, в Сланцах – это тоже Ленинградская область, а также Костомукша, Воркута, Северобайкальск, то есть в 148 городах. К моногородам со стабильной экономической ситуацией сегодня относятся Нижний Тагил, Воткинск, Железногорск (это в Красноярском крае) или, например, Мирный в Якутии. Всего 71 город, как считается, чувствует себя ничего, более-менее. Константин Чуриков: Сергей Александрович, городов много, действительно мы знаем, что в провинции люди чувствуют себя довольно тяжко (даже не в моногородах часто). Но тем не менее, если на нашей теме все же сконцентрироваться. Такая большая проблема – она не вчера возникла, мало что делается. Может быть, для того, чтобы у людей появился шанс начать работать, нужны какие-то нестандартные решения? Сколько раз мы слышали о необходимости повышать мобильность населения, дать людям возможность устроиться вообще в другом городе, сменить место жительства. В этом плане как вы видите потенциал этого решения, этого рецепта? Сергей Семенов: То, как делается, к сожалению, выглядит борьбой со следствием, а не с причиной. Я вот хотел бы… На первый взгляд может показаться, что это не совсем прямо к теме относится. Летом 2014 года принят федеральный закон о стратегическом планировании в Российской Федерации. Этот закон подразумевает, что планирование развития социально-экономической системы страны будет осуществляться, как и должно, сверху вниз, то есть интересы системы нельзя построить от интересов элементов системы (один из принципов теории систем), поэтому сверху вниз. Мало того, закон подразумевает, что в ресурсной обеспеченности надо ориентироваться на бюджетные ориентировки, которые опять-таки по закону, должны осуществляться на 6-летние периоды и сгруппированы в 30-летние циклы. По сути дела, если федеральный закон о стратегическом планировании начнет работать, это значит, что страна будет планировать свое развитие в виде 6-леток, сгруппированных в 30-летние циклы. То есть длинный горизонт планирования и длинные деньги. Это возможность изменить систему взаимоотношений между элементами, которыми являются в том числе эти моногорода. Моногорода – это какой-то некий целостный механизм, созданный ради и на основе некой специализации. Вот он специализированно умеет: Тутаев умеет делать двигатели, или новочебоксарский химпром – он умеет решать химические задачи (компоненты, реагенты и так далее). Мы можем называть другие: Тольятти… Оксана Галькевич: Сергей Александрович, я прошу прощения, но это ведь госплан. Это ведь плановая экономика. Это те самые советские механизмы, от которых мы 25 лет назад сознательно, в общем-то, отказались. Сергей Семенов: Как США планирует свое развитие? 5-летние планы развития сгруппированы в 20-летние циклы. Просто откройте их сайт. Константин Чуриков: Секундочку, у нас тоже есть при правительстве куча всяких аналитических центров… Оксана Галькевич: Стратегии, тактики. Константин Чуриков: У нас, кстати говоря, господин Кудрин работает над стратегией развития до, кажется, 2025 года. Горизонт планирования, конечно, здесь меньший – меньший шаг вы хотите сказать, да? Сергей Семенов: Нужен длинный горизонт планирования, нужны длинные ресурсы, длинные деньги, которые позволяют в рамках такого длинного, долгосрочного планирования провести серьезные системные изменения. Константин Чуриков: Подождите. Вы скорее, мне кажется, сейчас говорите вообще в целом о том, как нам спасти нашу российскую экономику. Сергей Семенов: Моногорода – это часть экономического механизма, который сейчас не работает. Некоторые детали от чего-то целого просто побросали. Никто не знает, как ими пользоваться. Никто не рассматривает их как часть системной проблемы. Их рассматривают и говорят: "Вот в этом городе сейчас не могут делать двигатели – они кому-то, например, не нужны; давайте создадим рабочие места, давайте выделим деньги". Создадим некоммерческую структуру как проводник этих ресурсов, вменим ей обязанности обучить людей, выделим большие деньги, вроде бы их учили, а они даже на места не поедут. Вот 900 тысяч. Их, конечно, можно ругать, что они, может быть, неэффективно тратят деньги на эту учебу. Но основная часть этих денег на что пошла? Из самых дальних городов, городков привезли людей в Москву, поселили на территории Академии госслужбы при Президенте. Официальный проводник учебы – "Сколково"; "Сколково" вместе с Президентской академией организовали этот учебный процесс. И вот их 5 недель чему-то, так сказать, учили. 5 недель инфраструктурных затрат – это на порядок больше, чем затрат на сам учебный процесс: это проживание, это проезд, это культурная программа и прочее. И чему их за 5 недель можно было научить? Деньги потратить можно, научить особо нельзя. Некие дали основы государственного муниципального управления. Они зачастую в регионах не могут объяснить, в этих небольших особенно населенных пунктах, под что им нужны деньги. Они говорят: "Вам выделили же деньги – вы нам дайте, а мы вот там их на что-то…" Не обосновав деньги, это агентство им денег не даст, потому что вроде как дали деньги под необоснованные проекты. Куча непотраченных денег – да. В чем проблема? Во-первых, в самой идее "надо выдать на проект, который покажет эффективность". Сделать проект, который покажет эффективность в моногороде, у которого узкая специализация? – крайне сложно такой проект вообще придумать. Чем ты займешь моторостроителей? Какой проект нарисуешь на 16 тысяч работающих? А не обосновав это, ты денег не получишь. А не получив денег, вон они лежат у них в банке, проценты тикают. Поэтому ругать их можно, но сама идея пагубная. Бороться надо не со следствием, а с причиной. Константин Чуриков: Много сообщений. Ивановская область пишет нам: "В большинстве моногородов градообразующее предприятие – город Москва". Да, есть такая история. Оксана Галькевич: По крайней мере в центральной части России, да. Нам пишут много из каких-то других городов, не обязательно моногородов – жалуются, что погибают предприятия, которые прежде чувствовали себя вроде как неплохо, довольно сильными были экономически. Челябинская область, Омская область; вот пишут из Кемеровской области: "В Белово было 4 крупных промышленных предприятия, сейчас остался один, и тот разворовывается, еле дышит". Сергей Александрович, я хотела вас вот о чем спросить. Смотрите: вот государственные деньги. Государство осознает, что есть такая проблема: моногорода, люди, 10, 15, 30 тысяч человек. Даже если это поселок в 830 человек – это все равно большая социальная проблема, болевая точка. Государство деньги на это находит, они выделяются, они туда идут. Но они там не работают. Есть другая история – частные деньги, бизнес. Он туда не идет совсем. Сергей Семенов: И не пойдет. Оксана Галькевич: Так это о чем говорит? Сергей Семенов: Потому что опять-таки пытаются решить следствия, чтобы причина изменилась. Вот есть у нас федеральный закон о территориях опережающего социально-экономического развития. Говорят: вот мы на моногорода сейчас заведем действие этого закона, создадим некие условия, туда придет инвестор, потому что мы создали условия для эффективного использования его инвестиций. На бытовом уровне: если вам в каком-то магазине вывеску повесили – мы создали замечательные условия, чтобы вы потратили здесь деньги. Первый вопрос будет: "Зачем я потрачу деньги? Что я получу?" То, что мне удобно там потратить – может, и хорошо. Но основание ли прийти и потратить деньги? Нет. Оксана Галькевич: Основание: мне что-то нужно. Чтобы это будет хорошо сделано. Сергей Семенов: Инвестор идет не тогда, когда ему условия для инвестиций созданы, а когда эти деньги будут работать. А чтобы они работали, нужно, чтобы моногород работал, а не отдельные локальные предприятия в нем созданные, маленькие какие-то структуры, в которые можно успешно вложить деньги. Создайте условия, чтобы… Я утрирую, но, допустим, государство говорит: "Я куплю двигатели, которые делает Тутаевский моторный завод". Инвестор прибежит – не создавайте ему условия: эти двигатели купят – я хочу участвовать в его производстве. Государство сказало, что купит. Результат будет основанием для привлечения этого инвестора. Не условия, на которых инвестор может потратить деньги. Константин Чуриков: Вы сначала деньги дайте, а вот вы поддерживайте предприятие в достойной форме хотя бы, чтобы оно не закрылось, чтобы оно существовало, и участвует пускай в тендерах. Но чтобы оно существовало, в течение этого периода ожидания нужно, чтобы вообще в целом с экономикой был какой-то порядок. Сергей Семенов: Если государство создаст условия интеграции этой монопрофильной деятельности, этих моногородов в некую экономическую систему, если будет видно, для чего они нужны, для чего нужны их умения, тогда туда инвестор придет. Создать особые условия, чтобы он туда пришел – это все равно что на магазине повесить вывеску "Мы создаем здесь условия, для того чтобы вы успешно потратили здесь деньги". "Что я с этого получу?" – вопрос для инвестора, а не условия. Территория опережающего социально-экономического развития – хорошая идея; может быть, чуть недоделанная – может быть, имело бы смысл все-таки, наверное, доработать до кластерной политики или до федерального закона о кластерной политике в Российской Федерации. Тогда это позволило бы объединять более крупные территории в некие хозяйственные связи. А ТОР – эти территории опережающего экономического развития – это как локальные проекты, то есть становились на локальные версии. Но по сути дела, моногород можно и нужно интегрировать в хозяйственные связи, в которых он может быть полезен. Если он специализирован, значит, у него есть некие умения; эти умения надо использовать. Оксана Галькевич: Капитализировать каким-то образом, да? Сергей Семенов: Да. Оксана Галькевич: Сергей Александрович, у нас на связи Елена – жительница Тольятти. Давайте ее послушаем – может быть, вам будет о чем пообщаться, вы оба не понаслышке знаете, как обстоят дела в таких городах. Елена, здравствуйте. Мы вас слушаем. Зритель: Здравствуйте. Вот у нас в Тольятти огромный автозавод, который имеет не только, как говорится, репутацию хорошую в стране, но и по всему миру. Значит, почему все рушится? Просто-напросто вся прибыль, которую получают руководители этих предприятий, они кладут в карманы. Вот это мое личное мнение и мнение многих. Мы устраиваем митинги, но бесполезно. Прибыль достаточно большая. Даже зарплаты не платят: у нас люди сидят без зарплат годами (автоагрегат и так далее). Вместо того, чтобы модернизировать или перепрофилировать как-то, они получают миллионные зарплаты и выводят их куда-то там – или за границу, строят там себе… Константин Чуриков: Елена, вот сравнительно недавно сменился генеральный директор "АвтоВАЗ". И вот что произошло после смены руководства? Зритель: Да ничего. Руководство меняется, методы остаются. Все то же самое, у всех одна цель – нахапать, нахапать, нахапать. Константин Чуриков: Елена, расскажите, опишите просто, чтобы нам было понятно, зрителям, которые, может быть, в крупных городах живут, в более. Зритель: У них та же самая ситуация. Константин Чуриков: Секундочку. Просто опишите, на какие (извините за такой нескромный вопрос)… Вот ваша жизнь сегодня – извините за такой вопрос – сколько вы получаете? На что вам хватает этих денег и так далее? Зритель: Вот у меня пенсия всего 7 тысяч, зарплата у многих сейчас вообще копеечная – 10-15 тысяч. Конечно, их ни на что не хватает. Я вам еще раз говорю: может быть, надо наш завод модернизировать. И все время это было, все время. У нас выпускались новые модели, у нас работало очень хорошее конструкторское бюро, специалисты были высочайшего класса. Они никуда деньги не вкладывают, ни в какую модернизацию – вся прибыль идет по карманам, расходится по карманам этих чиновников и руководителей. Оксана Галькевич: Спасибо, Елена. Константин Чуриков: Спасибо, Елена. Очень эмоционально, но эти эмоции понятны. Оксана Галькевич: Мнение с места, что называется. Но тем не менее, смотрите: даже если Тольятти – ведь там завод, который так или иначе производит автомобили для всей нашей страны. Это, может быть, Москва на каких-то супер-иномарках ездит, Петербург и еще кто-то, а Россия ездит на тольяттинских автомобилях. Сергей Семенов: Самые массовые, да. Оксана Галькевич: И тем не менее, смотрите, ситуация там не очень хорошая. Может быть, в свое время в каком-то смысле несколько избыточно была создана структура, инфраструктура, сеть моногородов, их мощности? Нынче, может быть, просто не требуется в таком виде? У нас минутка. Сергей Семенов: В начале 1990-х приезжали самые различные консультанты из-за рубежа и пытались рассказывать, какие меры можно предпринять. Некоторых из них обвиняют, что они хотели участвовать в том, чтобы у нас все порушилось, но не совсем так. Я знаком с некоторыми ситуациями, с некоторыми экспертами, которые совершенно искренне подсказывали и говорили, что можно предпринять. И была такая ситуация – одно из мероприятий таких консультационных в Минэкономразвитии – когда один из представителей Всемирного банка рассказывал о том, на какие отрасли имеет смысл обратить внимание. И одной из них – он их называл "звездами" – он называл автомобильную промышленность в России. И ему говорят: какие же это звезды? Всего лишь "Жигули" можем делать. А он говорит: "Понимаете, если уровень посредничества при производстве "Жигулей" убавить до того, что принято в мире, цена его снизится, во-первых, в 4 раза… Константин Чуриков: А спрос возрастет. У нас вышло время. Спасибо. Мы говорили о тяжелой ситуации в моногородах. Через несколько минут выпуск новостей и, кстати говоря, рубрика "Автомобили". Оксана Галькевич: Да, друзья. Наш автоэксперт будет отвечать на ваши вопросы – присылайте, звоните. В гостях у нас сегодня был Сергей Семенов, заведующий кафедрой государственного муниципального управления Российского университета дружбы народов. Спасибо большое, Сергей Александрович. Константин Чуриков: Спасибо. Сергей Семенов: Спасибо.