Марина Калинина: Министерство экономического развития запустило разъяснительную кампанию, цель которой повысить доверие к благотворительности и одновременно научить граждан правильно жертвовать средства, не доверяя их мошенникам. Иван Князев: Насколько россияне вообще верят в благотворительность, как много средств уходит не по назначению и много ли лжеблаготворителей действует в нашей стране сейчас. И помогали ли вы когда-нибудь больным детям, кому-либо другому, очень много подобной рекламы на телевидении, в других медиаплатформах тоже все это видно. В общем, напишите, расскажите, кому помогаете и как. Марина Калинина: Ирина Мерсиянова с нами на связи директор Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора «Высшей школы экономики». Ирина Владимировна, здравствуйте. Иван Князев: Приветствуем вас. Ирина Мерсиянова: Здравствуйте. Иван Князев: Ирина Владимировна, расскажите, пожалуйста, вот о вашем исследовании, что оно показало? У нас россияне любят помогать? Ирина Мерсиянова: В рамках нашего мониторинга состояния гражданского общества, который ведется у нас в «Высшей школе экономики», мы уже с 2006 года регулярно отслеживаем, изучаем, скажем так, то, как россияне участвуют в денежных пожертвованиях, кому они помогают, в каких объемах. И за эти годы мониторинга, конечно, мы видим, что доля россиян, которые делают денежные пожертвования, увеличивается. У нас до пандемии 63% взрослых россиян делали денежные пожертвования. Это очень высокая доля, учитывая то, что у нас такая многомиллионная страна и, в общем-то, нет недостатка в жертвователях, есть другой недостаток, именно в организованности этих всех деяний, потому что большинство денежных пожертвований россиян проходят из рук в руки нуждающимся. Это значит, что они проходят помимо благотворительных фондов и других каких-то более-менее организованных каналов поступления денежных средств. Почему такая ситуация наблюдается – этому есть свои, конечно, причины. Но, в общем, первое, недостатка в жертвователях наша страна не испытывает, но для того, чтобы пожертвования приходили именно в сферу благотворительности, необходимо, конечно, чтобы россияне благотворительным фондам доверяли. А доверие благотворительным фондам – это в первую очередь, конечно, оправданное ожидание от взаимодействия с этими фондами и если нет взаимодействия, то и доверия этому абстрактному объекту тоже никогда не будет. Иван Князев: А что значит «взаимодействие»? Ирина Мерсиянова: Ну, что такое взаимодействие с благотворительными фондами, не обязательно с ними сразу же взаимодействовать именно как благополучатель или, наоборот, как даритель, да, своего блага. Есть абсолютно разные ситуации, когда благотворительные фонды устраивают какие-то акции, которые позволяют непосредственно людям вступать в эти коммуникации с благотворительным фондом. Ведь, если нет этого общения, то и доверия не будет. Сколько угодно можно говорить о прозрачности благотворительных фондов, о размещении их отчетов финансовых и всяких разных других, из которых даже будут следовать объемы заработных плат руководства и рядовых сотрудников благотворительных фондов. Но это все равно все не приведет к необходимой мере, к повышению доверия благотворительным организациям в нашей стране, как по сравнению с тем, какой бы эффект для повышения уровня доверия имела именно совместная деятельность рядовых обычных россиян с этими самыми благотворительными фондами. А для этого площадки для взаимодействия должны быть понятными, доступными, на ярмарках информация бы проведения которых была бы доступна людям обычным, да, то есть выйти в народ, а не только через социальные сети призывать этим заниматься. Марина Калинина: Смотрите, вот ВЦИОМ в прошлом году проводил свой опрос, назывался он «Лжеблаготворительная деятельность в российском обществе». И 21% россиян по этим опросам не собираются совершать пожертвования в ближайшем будущем, 41% не доверяет благотворительным организациям, а 80% считают, что мошенничество под видом благотворительности в обществе очень сильно распространено, и от этого многие страдают, поэтому не хотят перечислять никуда деньги. Вот, мошенники-то расплодились в этой сфере. Ирина Мерсиянова: Ну, то, что у нас появились мошенники в сфере благотворительности тоже говорит, на самом деле о развитии этой сферы. Потому что я помню еще те времена, когда в сфере благотворительности в нашей стране не было никаких мошенников в принципе, потому что там просто ничего не было особо такого, да, чем можно было бы поживиться. И здесь, соответственно, когда мы говорим о появлении мошенников? Ну, это вопрос не только заботы самого гражданского общества и благотворителей, чтобы мошенников не было, а такой как бы совместной работы, в том числе и с правоохранительным органами. Но, с другой стороны, то деяние, которое сейчас, так сказать, задумало Министерство экономического развития: повышать уровень информированности россиян через именно органы, региональные органы власти, это должно привести к тому, что у россиян должно быть четкое представление, что через ящики-копилки приличные благотворительные фонды в нашей стране деньги уже не собирают. Иван Князев: Вот, а как они собирают? Ирина Владимировна, самый важный вопрос. Мне тоже часто приходят SMS, в социальных сетях поступают предложения пожертвовать что-либо кому-либо. Как понять? Марина Калинина: Настоящий это благотворитель или нет. Ирина Мерсиянова: Вы знает, универсального способа вот, чтобы я сказала, что, знаете, вот, смотрите туда или нажимаете на эту кнопку и четко понимаете, что перед вами настоящий благотворитель – нет. Конечно, такого универсального способа и не будет. Нужно смотреть в данном конкретном случае. Во-первых, даже если вы получаете призыв кому-то помочь, но вы лично не знаете того, кто вас призывает, да, я говорю именно о бытовых вопросах, таких вот что, живет простой гражданин и ему через соцсети приходит такое там сообщение в фейсбуке, что нужно кому-то помогать. Все-таки, если у вас есть сомнения, то лучше в эти отношения не ввязываться, чтобы не было потом разочарования. Иван Князев: Но они же на жалость давят. Вот мне в инстаграме часто под любым постом приходит: «Иван, пожалуйста, помогите, девочка умирает, такая-то форма рака». Я абсолютно не понимаю. Мне с одной стороны жалко по-человечески, а с другой стороны, кому что переводить. Доверять таким, не доверять. На улице подходят. Ирина Мерсиянова: Нет. Таким постам не доверять. Кто подходит на улице? Если подходят на улице какие-то веселые ребята в футболках. Иван Князев: В зелененьких таких, да. Ирина Мерсиянова: Не откликаться. Ну как не откликаться? Культурно общаться, но деньги им точно не жертвовать в данном случае. Но если к вам на улице подходят фандрайзеры благотворительных фондов, где эта работа поставлена просто на 10 баллов из 10, а у нас есть такие, например, это Детские деревни SOS, это Фонд охраны дикой природы. У нас уже есть ряд благотворительных организаций в нашей стране, которые, да, они работают на улице, но по привлечению жертвователей в своя ряды, и никогда не попросят положить деньги именно в ящик-копилку. Они запишут ваши данные, руководитель этого фонда даже пришлет личное письмо и даже лично позвонит, поблагодарит за то, что, спасибо, что вы с нами, помогли понять, как цивилизованно и правильно сделать денежное пожертвование и стать жертвователем, которому фонд будет очень благодарен все время вашего взаимодействия. Так это сделать правильно. Марина Калинина: Давайте наших зрителей послушаем. Оксана из Липецка. Здравствуйте. Иван Князев: Приветствуем вас. Зритель: Добрый день. Вы знаете, благотворительность – это очень хорошее дело, мы неоднократно участвовали в помощи родителям, у кого дети попали в сложную ситуацию, одна девочка попала в аварию, у мальчика была операция очень сложная, опухоль удаляли. Или родители просто, кто сколько мог, активизировались и не на операцию, нет, а на то, что нужна была реабилитация. У родителей уходили, у родителей детей уходили очень большие деньги. И мы, ну хоть немного, но, пусть это маленькая была помощь, но мы, кто сколько мог, тот, в общем-то, помогал. Марина Калинина: Ну, это ваши какие-то знакомые? Это ваши знакомые люди, или это чужие совершенно люди. Зритель: Это, ну, как бы школа, где мы учились, родители или в соседней школе, то есть мы знали конкретно детей, кому мы помогаем. Иван Князев: И вы, соответственно, доверяли, этим людям, которые к этому призывали, вас просили об этом. Зритель: Естественно, конечно, безусловно. Иван Князев: Спасибо, спасибо вам большое. Марина Калинина: Ирина Владимировна, а есть какие-то сервисы специальные, которые сами могут проверить благонадежность того или иного фонда, того или иного там, той или иной организации, которая собирает деньги на благотворительность. Вот такая схема работает? Ирина Мерсиянова: Да, у нас есть такие сервисы, просто россияне обычно о них должны знать. А то, о чем нам рассказала, так сказать, телезрительница – это тоже очень интересное такое явление, да, когда на стыке двух факторов. Первое, это само направление, в котором было сделано денежное пожертвование, помощь больным детям. У нас, по данным нашего мониторинга, это направление денежных пожертвований вообще всегда лидирует из года в год, более того, если 33% россиян сами делают денежные пожертвования на помощь больным детям, то уже более 70% россиян считают, что именно в этой сфере проще всего и привлечь денежные пожертвования. Но именно в этой сфере россияне также ожидают, что государство будет поддерживать благотворительные организации, их деяния именно в этом направлении. Есть и другие направления, их больше десяти, но они по частоте упоминания существенно уступают. И, таким образом, получается, что люди вовлекаются вот в эту деятельность, да, и мы услышали сейчас такой позитивный пример, именно потому, что это направление, в котором и так практики благотворительных всех этих деяний, они и так распространены – первое. Второе, все-таки не была ситуация взаимодействия с абстрактным непонятным объектом. Все-таки была ситуация доверия. И, таким образом, получается вот этот вот поступок, да, о котором можно даже рассказать всей стране по федеральному каналу. Это очень здорово. Но, возвращаясь к вашему вопросу о сервисах, да, вот есть. Они есть и сервисы государственного происхождения, например, московские органы власти придумали такой сервис и предложили его благотворительным организациям московским, я сама знаю, как эта система работает. Иван Князев: Как он называется? Ирина Мерсиянова: Как же он называется? Ну, на сайте mos.ru, нужно туда зайти, и человек, который этим сайтом умеет пользоваться, сразу же увидит, куда нужно нажать, для того чтобы, так сказать, информацию о благотворительных фондах, которые, условно говоря, верифицированы московскими властями, чтобы можно было им пожертвовать. Опять же что такое «верифицированы московскими властями»? Тоже дальше скажете, что, ну, это же гражданское общество, почему в это вмешиваются московские власти. Ну, московские власти просто поддерживают это, понятно, что это мощная такая история, невозможна ее реализация без задействования бюджетных денег, поэтому, соответственно, здесь соединение инициативы, которое идет от общественников Москвы, от общественной палаты, от московского ресурсного центра для НКО, от самих благотворительных организаций. И появился такой результат, когда на государственном ресурсе можно, так сказать, свое денежное пожертвование сделать. И этим организациям действительно можно доверять, они проверены. Марина Калинина: Ну, понятно, такие специальные сервисы есть, в общем, как мы выяснили. Надежда из Нижнего Новгорода. Надежда, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, я хотела бы сказать, что очень большие суммы идут на содержание самих этих благотворительных фондов, на их заработные планы на огромные, и копейки идут для тех, кто в этом нуждается. Иван Князев: Ну, вы знаете такие личные примеры? Ну, лично знаете такие примеры? Зритель: Знаю, поэтому и обращаюсь. Что, если вы через фонд помогаете, то нам идут считанные копейки. А так вот доверять, что в самом деле мошенники. Сколько вот перечисляют, а потом выясняется, что кому переводили, то это мошенники. Сколько людей обманывают, что мы уже, особенно люди в возрасте, столько пережившие. Иван Князев: Ну, да, Надежда, это понятно, да. Это к вопросу, что люди не особенно доверяют, что деньги пойдут по назначению и в нужном объеме. Ирина Владимировна, а неплохо бы нам в России создать реестр благотворительных фондов, других организаций, где можно посмотреть реквизиты их, кто руководит ими, действительно, какие-то примеры по помощи и так далее и тому подобное? Марина Калинина: С какими там, может быть, медицинскими учреждениями они сотрудничают. Ирина Мерсиянова: Ой, ну это идея, которой уже много-много лет в нашей стране. Создание самого реестра таких организаций – это, конечно, такая трудоемкая… ну, вопрос, скажем так, приложения большого труда, да. И, более того, а судьи кто? Кто на всю страну возьмет, да, и верифицирует подряд благотворительные организации. Вы знаете, у нас много в нашей стране вообще НФО, у нас их 210 тыс. Иван Князев: Но они же не все благотворительные. Ирина Мерсиянова: И благотворительных организаций среди них тоже очень много, порядка 11 тыс., если не больше. То есть здесь, соответственно, сама верификация, мне кажется, что… в смысле, не мне кажется, а я думаю, и практически уверена в том, что взаимодействие с благотворительным фондом у обычного россиянина происходит в первую очередь на местном уровне, да, там где все это находится буквально на расстоянии вытянутой руки. Поэтому создание такого рода реестров – это, наверное, в первую очередь все-таки должно быть вопросом для региональных органов власти, для их взаимодействия с их благотворительными организациями, с региональной общественной палатой, в общем, с местными институтами, понимаете, которые могут выступить такими гарантами, и такие реестры, так сказать, предлагать. Что касается создания федерального реестра, да, наверное, тоже можно справиться с такой задачей, нужна просто соответствующая инфраструктура, кадры, ресурсы, время для того, чтобы эту задачу решить. А что касается вот, кстати, звонка нашей телезрительницы, то здесь, знаете, даже по законодательству благотворительный фонд не может тратить на свои административные расходы, включая зарплату и аренду помещения, больше 20% средств, которые он имеет в своем бюджете. Это государство установило. Установило еще в 1996 году в федеральном законе о благотворительной деятельности, и за этим следят. И поэтому говорить о том, что там много тратится сюда и ничего не тратится сюда или там мало тратится туда. Ну, реально, они не могут вот так вот, знаете, брать эти деньги. Марина Калинина: Мы поняли, что это законодательно отрегулировано. Спасибо большое. Иван Князев: Спасибо. Марина Калинина: Ирина Мерсиянова, директор Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора «Высшей школы экономики». Иван Князев: Идем дальше.