Ольга Арсланова: Престиж профессии педагога стоит денег – сегодня Владимир Путин выступил за повышение зарплат педагогам. Власти должны выделять деньги на создание правильного образа учителя, подчеркнул президент. Об этом он говорил на встрече с преподавателями, студентами, школьниками, выпускниками и их родителями. Александр Денисов: Да. По словам главы государства, 5 тысяч за классное руководство – это так, значок. Но что касается образа учителя, вот об этом тоже зашла речь в ходе беседы, мы помним «Доживем до понедельника», образ Тихонова, но сейчас другой образ в «Нашей Russia», там Снежана какая-то там… Такое кино нам не нужно, об этом тоже зашла речь. Послушаем, что сказал президент. Владимир Путин, президент РФ: То, какой должна быть современная школа, ее инфраструктура, оснащение, уровень обучения, организация внешкольного образования, кружков, спортивных секций, – все это важно. Здесь важен не только труд учителя, но и участие самих учеников и, безусловно, родителей, потому что только общие дела могут создать школу, в которой интересно учиться, которая притягательна своими возможностями в раскрытии таланта ребят, в подготовке их ко взрослой жизни. Ольга Арсланова: Да. Вот эта школа будущего, разумеется, потребует неких вложений. Президент сказал, что нужно учитывать ограничения бюджета, но деньги все-таки выделяться будут. Что касается зарплаты учителей, сейчас в среднем она составляет почти 54 тысячи рублей, но, как всегда, как любая зарплата в нашей стране, как цены в нашей стране, зависит от региона. Самые высокие зарплаты сейчас в Ямало-Ненецком округе, там почти 140 тысяч, на Чукотке, в Магаданской области, на Камчатке. А низкие зарплаты в Чечне, например, 26 тысяч рублей средняя зарплата педагога, или в Карачаево-Черкесии, чуть больше 30 тысяч рублей. Как будет вот эта пропорция, диспропорция, возможно, меняться с новой системой оплаты труда? Будем разбираться. Александр Денисов: И на связи со студией Григорий Андреевич Назаров, призер всероссийского конкурса «Учитель года» 2018 года, учитель истории в гимназии №9 города Химок. Ольга Арсланова: «Учитель года – 2018» – это, наверное, вот такой современный учитель, как раз учитель будущего, давайте его послушаем. Александр Денисов: Наверное, настоящего, настоящего. Ольга Арсланова: И настоящего, и будущего в том числе. Григорий Андреевич, здравствуйте. Григорий Назаров: Добрый вечер, да, добрый. Ольга Арсланова: Да. Вот интересно, какие требования сейчас у учителя года. Для того чтобы стать учителем года и учителем современным, нужно быть каким? Григорий Назаров: Да, это очень вопрос, как вы понимаете, философский. Я думаю, что несмотря на XXI век учитель должен быть человеком, если угодно, личностью с большой буквы, который старается, и не только старается, но и действительно видит потенциал, талант в каждом ребенке вне зависимости от предмета, возраста ребенка. Мне кажется, это самое важное, и в этом смысле президент абсолютно прав, наверное, время здесь не играет роль, а вот поддержка со стороны государства или ее отсутствие может сыграть значимую роль, скажем так, в количестве талантливых учителей, которые будут раскрывать большое количество талантливых детей. Александр Денисов: Григорий Андреевич, об образе учителя сегодня зашла речь. Все мы помним советские фильмы, вот мы уже Тихонова упоминали в «Доживем до понедельника», вот сейчас дожили. Одна учительница привела пример, «Наша Russia», там задавленного жизнью преподавателя… Ольга Арсланова: …который еще и деньги берет с учеников. Александр Денисов: Да. Вам не кажется, что социальный статус учителя вообще напрочь упал, наверное, ниже всяких пределов? Не зря она привела этот комедийный образ, потому что иначе как комедией такой разброс зарплат от региона к региону, учитывая, что единые стандарты у нас образования для каждого региона, но зарплаты почему-то не единые, иначе как комедией это не назовешь. Григорий Назаров: Ну, я бы, может быть, развел статус в одну сторону и зарплату в другую сторону. Потому что, например, если учитель высоко… Александр Денисов: А это не связано, да? Григорий Назаров: Я бы не сказал, что это не связано, но я бы, наверное, не стал говорить, что зарплата – это важнейшая причина высокого или низкого статуса учителя. Вот я на этот вопрос отвечу с двух позиций. С позиции учителя, да, конечно, статус учителя в современном обществе практически никакой роли не играет, это ничто, это несерьезно по сравнению с бизнесменами, с государственными служащими, с юристами и так далее, айтишниками тем более. Это с позиции учителя. С позиции наблюдателя-исследователя могу сказать, что это весьма объяснимо, потому что в 1990-е гг. действительно была ситуация, когда в школу многие шли по некоторому остаточному принципу, потому что там зарплаты были ну совсем мизерные, государство практически никак не финансировало социальную сферу. Сегодня ситуация во многом меняется и я могу сказать, что это хорошо видно на примере статуса молодого учителя. Когда в школу еще лет 10 назад пришел бы молодой учитель, то, скорее всего, к нему бы отнеслись, мужчина, тем более если это молодой человек, ну как к некоторому такому неудачнику. Сегодня… Александр Денисов: Григорий Андреевич, простите, что прерываю, – а так сейчас и относятся. Вот многие преподаватели на меня обижаются, когда я привожу эту историю: директор камышинской школы (по-моему, Волгоградская область) сказал, что сейчас приходит в школу, это прямая цитата, «один отстой». То есть вот эти молодые люди, которые больше нигде не смогли пристроиться, вот в его глазах именно они так и выглядят: зачем идти в школу, если ты можешь быть успешным в другой профессии, значит, ты больше ничего в этой жизни лучшего не нашел. Вот так относится сам директор, это к социальному статусу. Григорий Назаров: Это очень грустно. Я думаю, что если бы он был сегодня на заседании с президентом, то, наверное, он бы перестал быть директором сразу же, потому что, на мой взгляд, все-таки учитель – это в какой-то степени призвание, интерес, зарплата… На самом деле учитель может хорошо сегодня заработать, даже если на основной работе у него не очень высокая зарплата, это правда. Ольга Арсланова: Да. Григорий Назаров: Учитель сегодня достаточно мобильный человек с возможностью заработать хорошие деньги. Поэтому… Ольга Арсланова: Григорий Андреевич, а вот как вам кажется, почему профессия учителя сейчас немодная? Ведь вполне даже в последнее время вписали в такую рыночную модель профессию учителя, назвали образовательный процесс образовательными услугами, предоставляют услуги, за эти услуги получают деньги от сих до сих. Григорий Назаров: Ну смотрите, я думаю, что… Ну, я, во-первых, не согласен с тем, что все-таки сегодня это то же самое, что было 5 лет назад, все-таки действительно статус учителя меняется, я на ваши данные… Я могу привести другие, но не хочу эфир занимать. Но в контексте современности, наверное, в этом и есть ключ к ответу: школа не то что отстает, но она не всегда поспевает за теми трендами и тенденциями, которые есть в сегодняшнем мире. Это да, и это большой факт. Надо сказать, что и министерство это понимает, и сам президент это понимает: много программ национальных в системе образования запущено, цифровая экономика, цифровая образовательная среда, действительно создаются порталы, методы, которые вообще не напоминают даже то, что было 5 лет назад. Но в какой-то степени, да, учитель ассоциируется немножко как анахронизм, чтитель традиций, который пришел из советской школы. Это и хорошо, и плохо, поэтому надо искать среднее, на мой взгляд, и мы сейчас, наверное, даже этим разговором немножко к этому среднему приходим. Александр Денисов: Григорий Андреевич, да, мы с вами тормознули, вот вы сказали, что есть возможность подзаработать, – я не уверен, хорошо ли это, если приходится после основной работы еще где-то подрабатывать. Очевидно, что это и трата времени, и сил, и подготовиться уж точно нельзя в том объеме, в котором, вероятно, и вам бы хотелось. Вы где подрабатываете? Григорий Назаров: Смотрите, меня моя зарплата весьма устраивает, потому что в Московской области средняя зарплата 57–58 тысяч рублей, в общем-то, весьма… по всем регионам, и этой зарплаты весьма хватает. А, допустим, в выходной день я могу вести курсы по внеурочке или могу вести какую-то образовательную платформу и за это тоже получать деньги не выходя из дома. На самом деле современный учитель совершенно спокойно может зарабатывать около 100 тысяч рублей вне зависимости от того региона, в котором он находится. Александр Денисов: Григорий Андреевич, ну, я думаю, конечно, это очень спорное утверждение насчет 100 тысяч независимо от региона, но бог с ним, еще наверняка учителя позвонят и расскажут нам. Григорий Назаров: Нет-нет, я не спорю, что есть средняя температура по больнице, но если мы говорим про учителя хорошего, который крутится, который старается, то если ему нужны деньги и он хочет быть учителем, то он найдет возможность, чтобы эти хорошие деньги зарабатывать. Ольга Арсланова: То есть, Григорий Андреевич, хороший учитель, которому есть что предложить, без приличных денег не останется в нашей стране, вы считаете? Григорий Назаров: М-м-м… Я думаю, что, с одной стороны, да, наверное; с другой стороны, если учитель по-настоящему хороший… Ну смотрите, может быть, свой пример не всегда… но он ближе к телу. Я работаю в Химках, до Москвы мне ехать 7 минут на электричке, зарплата с той же нагрузкой в Химках и в Москве, в Москве в 2 раза больше. Но я почему-то этого не делаю. Вы меня можете назвать неудачником, я ни к чему не стремлюсь и так далее, но мне нравится работать там, где я работаю, в своем городе на благо своей малой родины, и это круто, это интересно. Ольга Арсланова: Ага. Александр Денисов: Григорий Андреевич, да, сейчас мы вас уже отпустим, чувствуется, вы, наверное, домой идете (или, может быть, на подработку, кто знает). Григорий Назаров: Ха-ха. Александр Денисов: Вот про низкий социальный статус, похоже, это уже не к вам, то есть вы как-то перешагнули эту проблему. Много ли таких молодых, успешных преподавателей? Чувствую по голосу, что вы ощущаете себя абсолютно комфортно. Григорий Назаров: В нашей школе, где я тружусь, средний возраст педагогов 35 лет, из них тех, кому до 30, 9 человек, а всего нас 35. Вот и считайте, ха-ха. Александр Денисов: И все примерно так себя ощущают, вот как вы, позитивно, бодро? Григорий Назаров: Ну, у нас действительно творческий коллектив, если угодно. Александр Денисов: И 100 тысяч в кармане у каждого, да? Григорий Назаров: Поэтому… делимся опытом. Если мы хотим их заработать, мы их заработаем. Александр Денисов: Да, спасибо, Григорий Андреевич, спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо. Александр Денисов: И у нас на связи Ольга из Свердловской области, учитель. Ольга Арсланова: Какие там зарплаты у учителей, давайте поговорим. Ольга, добрый вечер. Зритель: Да, здравствуйте. Меня слышно? Ольга Арсланова: Слышно. Зритель: Ну, я, в общем-то, работаю не учителем, а преподавателем в колледже и хотела сказать о том, что мы всегда как бы в догоняющих, то есть учителям в том году платили уже 5 тысяч за классное руководство, в этом году решили нам эту сумму сделать за классное руководство. У меня высшая категория, мой оклад составляет 10 500 по высшей категории. Разница между категорией, допустим, между первой и высшей, всего лишь 500 рублей, и в среднем час моей работы стоит где-то 150–160 рублей. Поэтому… Александр Денисов: В целом сколько вы получаете? Зритель: …и добавят, сложно сказать. Александр Денисов: Да. Ольга, сколько вы получаете в целом и сколько ставок у вас? Зритель: Ну смотрите, если я буду работать на ставку, грубо говоря, 800 часов у нас, то я буду получать в среднем 18–20 тысяч примерно. Александр Денисов: Ага. Зритель: Я работаю если на полторы ставки, то тогда у меня будет выходить примерно, около 30 тысяч, то есть «чистыми», за минусом налогов, ну 27 на руки я получу. Александр Денисов: То есть вы получаете 27 тысяч? Вы 27 тысяч получаете? Зритель: Да, да. То есть кто на две ставки решаются, те, конечно, еще побольше могут заработать, но… Тут еще такой интересный вопрос, например, за то же классное руководство сам колледж нам платит 1 тысячу рублей, ну платил 1 тысячу рублей в месяц. То есть сейчас нам объяснили так, что раз нам федеральные деньги придут, то, соответственно, вот эту выплату от колледжа нам уберут. Александр Денисов: Ольга, а вот… Зритель: И у меня еще такой момент. Александр Денисов: Да. Ольга Арсланова: Да-да. Зритель: То есть вот эти 5 тысяч за классное руководство будут платить только тем, кто ведет бюджетные группы, то есть кто работает с детьми, которые набраны на бюджет. Ольга Арсланова: Хитро придумано. Зритель: Если коммерческая группа, то есть если группа платная, то колледж вроде как сказал, что будет так же платить, но при этом сказали, что ой-ой-ой, вообще денег нет, прямо вот все это будет, прямо… набрали. Александр Денисов: Ольга, а у вас много преподавателей? Зритель: …намекнули, что нужно к отчетности готовиться определенной. Александр Денисов: Да. У вас много преподавателей? Вот сейчас мы разговаривали с учителем истории из Химок, ну Химки считай все равно что Москва, понятно, там особая история. Вот у вас много молодых преподавателей приходит, понимая, что все-таки социальный статус меняется, или в Свердловской области он не меняется, преподавателя и учителя? Зритель: Нет, он меняется. Но дело в том, что я живу практически 400 километров от Екатеринбурга, то есть у нас небольшой… город, и у нас молодых преподавателей, молодых учителей практически нет. То есть они приходят раз, может быть, в 10 лет, соответственно, тут же понимают, не все выдерживают такой как бы ритм, не все выдерживают эти требования. Александр Денисов: Ольга, спасибо большое. Зритель: Про школу, например, знаете… Про школу вот такой еще момент скажу, что в школах тоже работать некому вплоть до того, что, если приходит молодой учитель… Вот у меня у ребенка по ИЗО, например, по рисованию пришла молодая учительница, ей еще сказали: «Давай переучивайся еще на учителя музыки», – потому что работать некому. Ольга Арсланова: Да… Спасибо. Я тут подготовила небольшую подборочку из разных регионов сообщений, где какая зарплата, как раз вдогонку к тому, что Ольга рассказала. Вот Саратовская область, пишет нам педагог: «Стаж 20 лет, зарплата 25 тысяч». Ставка в Ставропольском крае 9 150, высшая категория, 26 часов, классное руководство, в итоге получает учитель 22 тысячи рублей. Средняя зарплата в Смоленской области опять же 20–25 тысяч, учительская ставка в сельской школе для опытного учителя 16 тысяч рублей, работают пенсионеры и предпенсионеры. Вот разрыв Химки, Москва и другие российские регионы, мы видим, что разница пока существует. Будет ли нивелироваться вот эта разница, тоже пока вопрос. Александр Денисов: Да, надо поставить за цель тянуться к учителю истории Назарову из города Химок, учитель года. Ольга Арсланова: Причем тянуться, оставаясь в своем регионе. Александр Денисов: Да, ха-ха. У нас длинные руки. Всеволод Владимирович Луховицкий, сопредседатель Межрегионального профсоюза работников образования «Учитель», у нас на связи. Ольга Арсланова: Добрый вечер. Александр Денисов: Добрый вечер. Вы знаете, зашла речь во время беседы Владимира Путина с учителями и об услугах, что, мол, образование – это некая услуга. И президент сказал, что да, это как-то звучит некрасиво. А как еще этому звучать, если учитель сейчас стал бюрократом? Вот на встрече с «Единой Россией», там была Шмелева, руководитель «Сириуса», и она перечислила, сколько документов сейчас приходится заполнять учителю, – колоссальное количество: какие-то планы на будущее, которые, естественно, будут меняться не каждую четверть, а чуть ли не каждую неделю… Вот насколько необходимы эти бумажки? Наверное, их с какой-то разумной целью вводили, но вот сейчас учитель в них погряз, реально стал учитель бюрократ. Всеволод Луховицкий: Ну, эти бумажки, разумеется, вводились с совершенно реальной целью. Цель – заставить учителя в этих бумажках погрязнуть. Когда учитель все время работает с бумажками, он ощущает себя как раз не свободным человеком, а все время кому-то что-то обязанным сделать; он все время чувствует, что он чего-то недоделывает. При этом он понимает, что он отрывает время от своего настоящего дела, он не может работать с учениками нормально, если все время пишет отчеты. Это сознательная политика превращения учителя в вечно виноватого человека. Александр Денисов: Всеволод Владимирович, да, но вы же все-таки не в армии от забора и до обеда работать, там другая цель, уровень образования повысить, четко распланировать. Это срабатывает, может быть, эти отчеты, или уж вообще прямо в молоко полностью? Всеволод Луховицкий: Нет, ни министерство, ни наше другое педагогическое руководство содержание нашей работы совершенно не интересует. Интересны только формальные показатели. Вот сдача ЕГЭ – это интересно, сколько школ, какие олимпиады – это интересно, какие мероприятия официальные провели – это интересно. И для этого надо отчитаться. Ольга Арсланова: Всеволод Владимирович… Всеволод Луховицкий: А учитель должен помнить, что он вечно всем должен, он вечно виноват. И именно обычный учитель… Ольга Арсланова: А поясните, пожалуйста, Всеволод Владимирович, о чем идет речь? Сколько, не знаю, часов в неделю на это уходит у учителя? И в какой момент вот эта работа бумажная стала такой тяжелой? С какого времени это началось и сколько времени занимает? Всеволод Луховицкий: Ну, относительно времени рабочего. У учителя есть так называемая ненормированная часть рабочего времени, в которую он должен запихнуть каким-то образом все то, что ему не оплачивается. Ольга Арсланова: То есть это в свободное время от работы? Всеволод Луховицкий: То есть фактически эта работа неоплачиваемая. Что касается… Поэтому никто не интересуется, сколько времени человек этим занимается. По нашим опросам, которые мы проводили, скажем, в последние 10 лет, в среднем в неделю учитель тратит примерно от 5 до 8 часов на написание самых разных отчетов. При этом эти отчеты не распределены равномерно, не так, что вот каждую неделю я что-то одинаково делаю, а, например, к концу четверти, или к концу года, или когда-то еще, или вот завтра вечером мне вдруг сообщил директор или завуч, что послезавтра утром я срочно должен сдать отчет какой-то. Александр Денисов: Всеволод Владимирович… Ольга Арсланова: М-да… Всеволод Луховицкий: Это никто не регулирует. Александр Денисов: Да, шокировали нас, конечно, этими данными насчет 8 часов для заполнения бумаг. Сегодня с президентом общалась уже выпускница школы, Катя ее зовут, она 400 баллов по ЕГЭ получила. Вот ее же учителям это все не помешало, Всеволод Владимирович? Или Катю готовили как призового спортсмена олимпийского резерва, задействуя какие-то там сверхресурсы или что-то, я уж не знаю? Вот им же это не помешало подготовить 400-балльного выпускника. Всеволод Луховицкий: Нет, во-первых, результаты ребенка – это не 100%-е результаты именно школы. Ребенок воспитывается в семье, ребенок учится сам. Я не могу говорить, что мои 100-балльники, например, по русскому языку – это исключительно результат моей работы, это не совсем так. И во-вторых, да, учителя работают на износ. Вопрос, что произойдет, когда вот учителя, не те, которыми интересуются все, не молодые учителя, сейчас ведь только молодыми интересуются, а вот что произойдет, когда учителя, такие как я и немножко меня моложе, окончательно поймут, что надо завязывать с этим делом и уходить из школы, вот тогда будет гораздо интереснее вопрос… Александр Денисов: И появятся ли еще 400-балльники. Всеволод Луховицкий: …кто будет тянуть на себе этот воз. Александр Денисов: Да. Всеволод Владимирович, не могу вас не спросить, еще одна проблема важная. Президента спрашивали, так конкретно и говорили, что психологическое состояние учеников, психическое состояние учеников сейчас вызывает громаднейшие проблемы, громаднейшие опасения. Мы все видим эти ролики, которые снимают дети, намеренно провоцируя учителя, засовывая себе наушники, чтобы он увидел, как-то попросил их вытащить; разжигают конфликт, чуть ли не до драк, бьют учителя, мы все это видим. Безусловно, сочувствуем преподавателям, что с этой жутью сталкиваются. Подошло ли время нам поступать как в Финляндии? Там есть учитель, который учит, стоит возле парты, и есть учитель, который сидит в классе и следит за порядком позади всех, ну как в зверинце, отслеживает: если кто-то там не по струнке, то давай, пришел в себя. Всеволод Владимирович, нам подошло время это тоже ввести, чтобы образование все-таки дети получали, а за поведением следил… ? Всеволод Луховицкий: Извините, в Финляндии дети существуют совсем в ином образовательном пространстве и в совсем иной социальной ситуации. В Финляндии никто не будет на детей кричать когда бы то ни было, в Финляндии нет погони на первенство, на то, что я буду лучший, я буду главный. В Финляндии принципиально иное воспитание и иное обучение. Александр Денисов: Ну бог с ним, там идеальные люди живут, – про нас, Всеволод Владимирович. Всеволод Луховицкий: Там не надсмотрщик, а там психолог. Александр Денисов: Да, там психолог, да? Всеволод Луховицкий: И не надо сравнивать. А то, что у нас дети такие, – это отражение того, что такого наше общество. Школа всегда отражает только то, что есть в нашем обществе. Александр Денисов: Ну так что, в каждый класс нужно посадить по воспитателю, как я говорю, или, как вы говорите, по психологу? То есть это уже неизбежность? Всеволод Луховицкий: Для начала надо решить, что на школу надо в самом деле тратить серьезные деньги, и решить, что имеется в виду под словом «бюджет», о котором говорил сегодня президент. Это имеются в виду по-прежнему региональные бюджеты, из которых по остаточному принципу будет финансироваться образование, или это наконец-то будет изменено и федеральный бюджет будет справедливо определять зарплату учителя независимо от того, в Химках он, в Тюменской области или, наоборот, в Калужской губернии. Ольга Арсланова: Всеволод Владимирович, а есть прямая связь между финансированием и качеством образования? Потому что если есть, как вы говорите, то получается, что в регионах, где низкие зарплаты у учителей, уровень образования существенно ниже, чем в той же Москве, и это неизбежный разрыв, то есть это постоянная неизбежная сегрегация по вот этому принципу, качество образования. Всеволод Луховицкий: Это неизбежная сегрегация, о которой всегда и все много десятилетий говорят, которая совершенно неизбежна в наших условиях до тех пор, пока будет принципиально разная такая система оплаты. И не только оплаты: спросите, сколько «стоит» ребенок с ОВЗ, например, в Орловской губернии и в Москве. Что, в Орловской губернии ребенок больной менее ценен, чем в Москве? Вот это все говорит о колоссальном неравенстве… Александр Денисов: А что такое ОВЗ, вы сказали? ОВЗ – что это такое? Всеволод Луховицкий: Ребенок с особыми потребностями по здоровью, больной ребенок, инвалид-ребенок. Александр Денисов: Ясно. Спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо. Александр Денисов: Всеволод Луховицкий, сопредседатель Межрегионального профсоюза работников образования «Учитель», был у нас на связи.