Виталий Млечин: Минимальный размер оплаты труда повысят. Соответствующий законопроект, подготовленный правительством, прошел первое чтение в Госдуме. В пояснительной записке кабинета министров указано, что принятие инициативы будет способствовать росту доходов более чем двух с половиной миллионов работников. Из которых почти половина занята в государственных и муниципальных учреждениях. Ксения Сакурова: МРОТ с 1-го января 2022-го года должен вырасти на 6,4% до 13 600 рублей, в нынешнем году он составляет без малого 12 800, таким образом, повышение составит 825 рублей. Виталий Млечин: Колоссальная цифра, чего уж душой кривить. Расходы при этом на повышение зарплаты сотрудников бюджетной сферы в 2022-ом году в связи с принятием законопроекта вырастут аж на 17 миллиардов рублей. Кто может рассчитывать на реальное повышение зарплаты и как прожить на 13 000 рублей — об этом будем говорить ближайшие полчаса. Если у вас есть мысли по этому поводу, пожалуйста, поделитесь с нами. 8 800 222 00 14 — бесплатный телефон прямого эфира. И короткий номер для ваших смс-сообщений 5445 тоже бесплатный. Представим нашего гостя. Ксения Сакурова: Да, с нами на связи Олег Шибанов, директор финансового центра Сколково, Российская экономическая школа. Олег Константинович, здравствуйте. Виталий Млечин: Здравствуйте, Олег Константинович. Олег Шибанов: Добрый день. Виталий Млечин: Скажите, пожалуйста, вот этот самый минимальный размер оплаты труда, который собираются повысить, повысят его на 825 рублей; означает ли это, что всем повысят зарплаты на 825 рублей, или кому-то конкретному повысят, или вообще никому не повысят, потому что это какая-то виртуальная величина, от которой потом исчисляется реальная зарплата? Олег Шибанов: Смотрите, значит, тем, кто находится на границе, то есть тем, кто получает этот самый один МРОТ, конечно, должны будут повысить зарплату, потому что предприниматели не имеют права платить меньше, чем МРОТ. А что касается людей обычных, которые на рынке труда чуть больше получают, таких, естественно, большинство все-таки в российской экономике. Наверное, МРОТ никак не влияет на их зарплаты, это скорее такая юридическая величина, ниже которой нельзя, а вот выше которой можно очень по-разному. Ксения Сакурова: Олег Константинович, ну а почему так мало? Ну даже плюс 825 рублей — ну это же просто какие-то нечеловеческие цифры. Почему именно столько? Олег Шибанов: Ну нет, увеличение-то совершенно стандартное, то есть это 6 с лишним процента примерно по инфляции 2021 года. То есть здесь особых вопросов-то не возникает к государству. А вот почему в целом уровень такой низкий — вот это вопрос замечательный, и на него мы не будем отвечать, потому что это же вопрос какой-то политический получается, даже не экономический. Виталий Млечин: А зачем вообще нужна эта величина, как она складывается, какая логика? Условно говоря, есть какая-то потребительская корзина, тоже очень условная, но все равно мы прекрасно понимаем, что 13 000 рублей. 13 000, 13 600 рублей, 13 800 рублей — это не имеет никакого значения, это все равно катастрофически мало. Но все равно эта величина существует. Вот как, откуда она берется? Олег Шибанов: Ну, она просто когда-то была заведена в российской экономике и вот с тех пор индексируется примерно по инфляции. Идея в том, что она в юридических некоторых вещах используется, например, к ней были привязаны выплаты бизнесу в прошлом, этом году, когда речь шла про локдаун. Вот снова к ней привязали выплаты в неделю отдыха, назовем ее так. Поэтому какую-то роль она играет, но она не радикально важная для экономики, потому что, конечно, в основном зарплата к ней напрямую не привязана. Ксения Сакурова: А все-таки про экономические причины я бы хотела поговорить. Есть ли какая-то взаимосвязь между величиной МРОТ и какими-то экономическими факторами? Ну, сколько у нас нефть стоит, например. Олег Шибанов: Вы знаете, практически нет. То есть где вы абсолютно правы — это то, что сама по себе зарплата важна для регионов, где есть один работодатель и очень много сотрудников. Условно такие моногорода или монорегионы, где у нас известно, что одна компания является предоставляющей основные места для работы. И из-за того, что у нас довольно низкий МРОТ, и некоторые зарплаты в Российской экономике тоже выглядят довольно низкими. Если вы смотрите на доходы и зарплаты наших граждан, многие из них получают действительно очень маленькие деньги. То есть порядка 20% — меньше 19 000 рублей. И это, конечно, в месяц очень небольшой доход. Виталий Млечин: Олег Константинович, вот пришло сообщение: «Еще МРОТ не повысили, а цены уже полезли вверх». Вот скажите, пожалуйста, как это работает? Что первично: инфляция или МРОТ? Потому что вроде как МРОТ повышают на инфляцию, но если повышается зарплата, то по экономическим законам, опять же, должна инфляция расти. И что, замкнутый круг получается? Олег Шибанов: Нет, вы знаете, этот уровень зарплаты, про который мы говорим, этот МРОТ, практически не влияет на спрос, это все-таки очень маленькие деньги в месяц. То есть с этой позиции МРОТ — это именно для того, чтобы скомпенсировать как-то повышение цен, именно для этого его увеличивают каждый год. Но он, конечно, очень слабо влияет на какие-либо инфляционные процессы в экономике. На них гораздо большее влияние оказывают другие виды доходов, кредитование и, естественно, того, что происходят проблемы на стороне производства сейчас. Очень многие страны видят ровно такое же повышение, очень сильное повышение цен из-за сельского хозяйства и из-за проблем с электроникой. Ксения Сакурова: И еще один вопрос от нашего зрителя: «Как это отразиться на прожиточном минимуме пенсионера?». Вообще очень много вопросов от пенсионеров, которые говорят, что у них пенсия и до этой-то суммы не дотягивает. Олег Шибанов: Да, действительно, прожиточный минимум где-то там в районе МРОТ, но не всегда ему равен. То есть иногда по некоторым регионам он даже меньше. Я боюсь, что напрямую на пенсионерах это не отражается, но на пенсионерах отразится то, что для них повысят все-таки пенсии и индексации, скорее всего, будет тоже в районе 6% или чуть меньше. Ксения Сакурова: Давайте примем еще звоночек. Оксана нам дозвонилась из Пермского края. Оксана, здравствуйте. Виталий Млечин: Здравствуйте, Оксана. Зритель: Здравствуйте, здравствуйте. Знаете, у меня вот такое мнение, что вот МРОТ, говорят, повысят, так 13 000 будет, ну чуть побольше вот ведущий говорит, 12 700, там 13 600, роли не играет. Вот просто мне удивительно, знаете, наши управляющие как вот этот МРОТ устанавливают, ну вот как можно на эти деньги просто прожить человеку, непонятно. И вот мое такое мнение, что это очень мало, самый минимум должен быть ну хотя бы 20 000 МРОТ. Понимаете? Дело в том, что в регионах у нас руководители опираются на то, что «больше МРОТ мы платить не можем», вот и все. Понимаете? Ксения Сакурова: То есть они так и говорят, да? Вы просите повысить зарплату, а они говорят, что они не могут платить? Зритель: Конечно, хоть у вас эксперт говорит, не привязан МРОТ к зарплатам, нет — в том-то и дело. МРОТ — и все. Вот такая у нас зарплата. Понимаете? Я работающий человек, не бездельник. Отсыпной, выходной день, ночь, по 12 часов работаю, я получаю МРОТ. Ксения Сакурова: Подождите, то есть вы как раз, Оксана, вы и ожидаете пусть вот этого небольшого, но все-таки повышения. На вашем благосостоянии это как-то скажется? Зритель: Ну, конечно, вы сами представляете, даже 13 000, сами понимаете, квартплата — минус 6 000 и все, что остается, — как можно на эти деньги жить? Вот как у нас руководство свыше принимает, что такая сумма достаточна, ну хотя бы они попробовали бы на эту сумму прожить, а потом уже… Ксения Сакурова: Они не захотят, я боюсь. Спасибо большое. Виталий Млечин: Это точно. Спасибо. Ксения Сакурова: Олег Константинович, а как вообще в разных странах решается этот вопрос? Величина минимального размера оплаты труда. От чего он зависит? От чего отталкиваются экономисты, руководители и так далее? Олег Шибанов: Экономисты отталкиваются от того воззрения, что минимальный размер оплаты труда зачастую очень слабо влияет на занятость. Вот была премия в память Нобеля по экономике этого года, как раз один из людей, которые ее получал, очень много писал про рынок труда, в том числе Америки. И в этом плане как в других странах устанавливается минимальный размер оплаты труда, — это сильно зависит от того, что хочет государство от работодателей. И, в основном, если государство хочет, чтобы работодатели платили достойные зарплаты в странах развитых, государство может этого добиваться. Есть страны, в которых установлены очень интересные размеры оплаты труда: от 700$ в месяц и выше. Я не буду называть эти страны, но они находятся, условно говоря, среди развивающихся или даже сильно более бедных, чем Россия. Устанавливать минимальный размер оплаты труда вы можете, а вот дальше, как наши слушательница сейчас и сказала нам, вы вынуждены упираться в то, что работодатель будет делать. И в ситуации, когда этот минимальный размер оплаты труда низкий, как у нас в России, мы видим, что для некоторых россиян устанавливают очень низкие зарплаты. А в ситуации, когда они высокие, просто зарплаты в белую не платятся и людей не нанимают. То есть в развивающихся странах есть другой механизм, как сделать так, чтобы не платить достойную зарплату. Ксения Сакурова: Но подождите, а вот сама величина, я все никак не могу понять, она откуда берется? С неба? Вот захотели там 700$, не захотели — 13 000 рублей. Вот откуда эта цифра, из чего складывается? Виталий Млечин: Из Госдумы, тебе уже сказали. Депутаты проголосовали. Ксения Сакурова: Ну подожди. Олег Шибанов: Вот видите, какое точное высказывание, действительно, берется из мудрых, ответственных решений, которые принимают избранные нами депутаты, которые, собственно, эти решения и должны принимать. Вот оттуда и берется. Ксения Сакурова: Понятно. Виталий Млечин: То есть я, в общем, был прав. Ксения Сакурова: Ты ответил, да. Виталий Млечин: Зульфия из Санкт-Петербурга нам звонит. Здравствуйте, Зульфия. Зритель: Здравствуйте. У меня такой вопрос, у меня стаж 27 лет, я работаю средним персоналом медицинским, оклад у меня был 24 000, но у меня сейчас высшая категория 29 000, но у начинающих, среднего персонала оклад 19 000. Как на такую?.. Хотя медицина, мы за здоровье отвечаем. Мне лично не понятно, кто назначает эти оклады, эти базовые суммы? Откуда это берется? Ксения Сакурова: Зульфия, а вот эти 19 000, простите, это конечная сумма, сколько человек получает, или есть какие-то надбавки и так далее? Зритель: Нет, стимулирующих никаких нет, мы работаем на оклад. Естественно, никто на оклад не работает, мы берем дополнительную работу. Понимаете? У меня 27 лет стажа, у меня оклад 29 000, но только благодаря высшей категории. А начальный оклад, если молодые специалисты приходят, — 19 000. Виталий Млечин: Понятно, Зульфия. Но вы же в Санкт-Петербурге живете, правильно? Зритель: Я живу в Санкт-Петербурге, да. Виталий Млечин: Возможно, в Санкт-Петербурге можно найти более высокооплачиваемую работу? Зритель: Ну как, я же училась этому, мне нравится эта работа. Я медицинский работник, я акушерка. Но у меня такой оклад, я выше не прыгну, мне выше никто не даст. Виталий Млечин: Получается, в Санкт-Петербурге есть только одна организация, где можно работать акушеркой? Зритель: Да я же не к тому, почему я должна искать, если меня устраивает эта работа? Меня интересует, кто все-таки назначает такие базовые зарплаты. Виталий Млечин: Понятно, спасибо большое. Поэтому и зарплата такая низкая. Вот если бы вы нашли себе работу высокооплачиваемую, ушли бы, тогда вашему руководству пришлось бы все-таки как-то этим заняться. Ксения Сакурова: А вот подожди, спросим. Олег Константинович, а правда ли у всех есть такой выбор? Вот не нравится — ушел? Олег Шибанов: К сожалению, нет. Вот как мы чуть раньше обсуждали, у нас есть крупные регионы или крупные города, которые предоставляют широкий рынок труда, и в Санкт-Петербурге вот эта грустная была сейчас история, потому что там действительно… Ксения Сакурова: Это чудовищная история, это медицинский работник, акушерка, это человек, который очень важный, мне кажется должен получать не то что в два, а в три, в пять раз больше, ну правда. Это люди, которые не просто этого достойны. Простите, я вас перебила. Олег Шибанов: Да, а в регионах, менее крупных за вычетом первых 15-ти — но у нас рынок труда зачастую действительно такой, — дополнительная медицина очень-очень маленькая. У нас есть большая региональная медицина от государства, и там, конечно, зарплаты очень низкие. Просто потому, что там и доходы довольно ограничены. Ксения Сакурова: Ну и кроме того, если все уйдут из государственной медицины, где люди будут получать помощь? Ну это такой тоже риторический, наверное, вопрос. Олег Шибанов: Вы знаете, вот я в Великобритании довольно хорошо познакомился с системой здравоохранения. Ну, я учился просто и вынужден был к врачам прибегать. Вы знаете, там потрясающая ситуация, где большой недостаток врачей, где государство их, значит, пинает, платит им низкие зарплаты, приглашает людей из Пакистана, чтобы они замещали местных сотрудников. И вот в результате они получают такую медицину, которую получают. Мои печальные опасения, что в России, пока половина людей не уйдет в дополнительную медицину, какие-то… Ксения Сакурова: В коммерческую. Олег Шибанов: Да, в коммерческий сектор. Да и пока мы все не станем немножко богаче. Я боюсь, что российская медицина не измениться. Это не вопрос богатства государства, это, к сожалению, вопрос устройства этой медицины. Виталий Млечин: Спасибо. Ксения Сакурова: Спасибо большое. Олег Шибанов был с нами на связи. Директор финансового центра Сколково, Российская экономическая школа. Виталий Млечин: А сейчас побеседуем с Валентиной Митрофановой, директором Института профессионального кадровика, экспертом по трудовому законодательству. Валентина Васильевна, здравствуйте. Валентина Митрофанова: Добрый день, коллеги. Виталий Млечин: Вот вы знаете, нам пишут наши зрители: «Вот повысили МРОТ, здорово конечно, с одной стороны, а с другой стороны, значит, срежут надбавки или еще что-то», — что работодатель, в общем, найдет способ, как не платить даже те крохи, которые он должен платить. Скажите пожалуйста, это по-прежнему актуально, то есть действительно ли в случае любого повышения базового оклада, минимального, все равно найдется способ как-то… В реальности ничего не изменить? Валентина Митрофанова: Конечно, в данном случае все зависит от конкретного работодателя. Многие так делать не будут, но работодатели, которые принципиально не понимают, что рынок труда достаточный, чтобы заменять людей, если человек куда-то уходит. То, конечно, в это ситуации очень много бывает нарушений. И, когда происходят какие-то повышения или требования ужесточаются с точки зрения закона, работодатель находит эти пути. Либо увольняет людей и начинает платить в черную, либо действительно урезает некие гарантированные выплаты, переводя в негарантированные, либо что-то отменяет. Конечно, мы должны понимать, что сейчас это может произойти, но я надеюсь, что это не будет массовым явлением. Потому что все-таки цифра достаточно небольшая для этого. Ксения Сакурова: Ну да, у меня тоже вопрос, а стоит ли экономия этих денег каких-то таких махинаций, манипуляций. Валентина Митрофанова: Здесь важно понимать, что у нас очень многие работодатели, не зная закона... Мы все опираемся с вами на цифру общефедерального МРОТа. Но важно понимать, что общефедеральный МРОТ установлен для работников бюджетной сферы. Если мы говорим про коммерческую организацию, то коммерческая организация обязана выполнять минимальный размер зарплаты, который установлен в субъекте. И тут у нас возникает, кстати, интересная очень ситуация по субъектам, но, мне кажется, это вопрос уже к руководителям субъекта. Потому что, например, в Москве минимальный размер заработной платы составляет 20 500 с копейками. То есть это не 13 000 рублей, это не 12 000 рублей. В Московской области это чуть больше, чем 15 000 рублей. Но при этом многие субъекты принимают решение о том, то минимальный размер зарплаты будет равен общефедеральному МРОТ. То есть, по сути, приравнивая и коммерческий бизнес бюджету и устанавливая маленькие планки. Я считаю, что это тоже очень важный фактор. Для того, что мы говорили о бедности людей, то, о чем говорит Президент, одна из главных проблем — это бедность нашего населения. Ксения Сакурова: Давайте еще послушаем зрителей. Надежда из нижегородской области с нами на связи. Надежда, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Виталий Млечин: Говорите, пожалуйста. Да, вы в эфире. Зритель: Здравствуйте. Мне нравится ваша программа, всегда смотрю. Виталий Млечин: Спасибо. Ксения Сакурова: Спасибо. Зритель: Вот задаю такой вопрос, вот повышение очередное МРОТ. Мне непонятно, ну и не только мне, почему не соответствует этот МРОТ окладам? Вот в бюджетной сфере работаю — 10 000 оклад, 10 000. У меня муж работает — 4 000 и плюс там надбавки получает, конечно, больше МРОТ, но как-то странно: оклад 4 000, оклад 10 000, а МРОТ у нас 13 000 вот сейчас будет. Вот несоответствие окладов, а ведь не коммерческая или ипешники, а бюджетная сфера. Ксения Сакурова: Надежда, а вы расскажите все-таки, кем вы работаете, кем работает ваш муж, чтобы мы понимали картину получше. Зритель: Я в соцзащите. Ксения Сакурова: Вы в соцзащите, а муж? Зритель: Муж — ФОК, спортивная организация. Ксения Сакурова: Да, спасибо. Валентина Васильевна, вот почему так получается? Я так понимаю, что до МРОТ там просто добавляют как раз надбавками, да? И таким образом как бы соблюдают закон? Валентина Митрофанова: Слушатель у вас абсолютно прав, и вопрос, который задается, абсолютно оправдан. Потому что у нас по закону работодатель — вот та планка, которая установлена для бюджетников, и та планка, которая установлена для коммерческих организаций, установлена как минимальная зарплата. А минимальная зарплата включает в себя: оплату за труд, то есть, например, тот же оклад в принципе может быть 2 000 рублей, что бред, но тем не менее многие работодатели делают; сюда же будут входить выплаты компенсационного характера и выплаты стимулирующего характера. И работодатель прекрасно понимает, что оплату сверхурочки, еще чего-то я должен считать с оклада, поэтому чем меньше я установлю оклад, тем меньше у меня будут дополнительные выплаты. Поэтому, конечно, работодатели не устанавливают равенство минималки вместе равенство с должностным окладом. Исправить это можно только путем внесения изменений в законодательство. И абсолютно точно уверена, это легко проверяется, что, если бы у нас статьи 133 и 133.1 ТК говорили бы, что работодатель обязан установить оплату за труд на уровне минимального размера зарплаты, у людей однозначно у всех поднялись бы выплаты гарантированно. Ксения Сакурова: Валентина Васильевна, а какой может быть путь у такого человека? Вот ему нравится то, чем он занимается, ему, может быть, даже нравится то место, где он работает. Как он может все-таки увеличить свои доходы? Какие у него вообще есть инструменты? Валентина Митрофанова: Я, честно, немножко скептически отношусь к тому, что «давайте все пойдем поменяем работу». Потому что есть люди, которые любят свою работу. И то, что на это работе мало платят, не вина этих людей. И есть люди, которые не могут поменять свою работу, есть региональные ограничения, мы тоже это понимаем, то есть территориальные ограничения. Поэтому, конечно, тот, кто может сам себе помочь найти подработку, заняться какой-то дополнительной деятельностью, в любом случае эти варианты все находит. Но это сейчас скорее задача государства — обеспечить людей, обеспечить свое население минимальными гарантиями. Потому то проблема в чем? У нас сейчас минимальный размер не равен прожиточному минимуму. То есть человек получает сумму денег, которую ему гарантирует государство, и понимает: «Я на эту сумму денег просто не проживу», — прожиточный минимум выше минималки. Соответственно, основная проблема — это проблема государственного регулирования и, конечно, это проблема госконтроля, со стороны контролирующих органов. Мы же объективно должны с вами признать, что наш госконтроль в области трудового законодательства сейчас не справляется с тем, чтобы защитить права людей, чтобы не ущемляли их интересы, в том числе на минимальную зарплату. Ксения Сакурова: Ну, может, хотя бы пройти какое-то обучение, ну вот какой-то у человека есть путь? Повышение квалификации, еще что-то? Валентина Митрофанова: Конечно, эти все пути есть. То есть искать дополнительную работу, сменить работодателя, переехать в другой регион, повысить свою квалификацию. Мы все эти варианты с вами регулярно обсуждаем в вашей передаче, они все правильные. Но мы объективно должны понимать, что не каждый из наших слушателей может этим воспользоваться. Не все люди могут и хотят переучиваться. Почему человек должен переучиваться, если он успешен и эта работа ему нравится? Например, медицина. Человек работает в медицине, это его любимая работа, он на это учился, почему он должен идти учиться на айтишника? Для того, чтобы идти работать в области айти, увеличить свой заработок? Ну это же странная история. Да, мы можем советовать: «Иди, повысь квалификацию, переедь в другой регион». Но при этом у человека семья, дети. Дети привязаны к школе, человек любит свою работу. Понятно, что эти советы не приведут к тому, что у нас все радостно этим воспользуются и увеличат свой доход. То есть это советы для очень ограниченного количества людей. Виталий Млечин: Ну все-таки делать что-то надо. Потому что сидеть и ждать, пока государство повысит тебе зарплату — это можно долго сидеть. Валентина Митрофанова: Ну, я согласна, поэтому здесь все делают свои выборы, но относительно государства, мне кажется, об этом тоже надо говорить. Потому что, пока мы будем говорить о том, что твое счастье в твоих руках, — это значит, что мы автоматически с вами расписываемся, что часть людей оставляем просто на обочине. Потому что они не могут переучиться, они не могут переехать. И, с моей точки зрения, это задача государства — заботиться о таких людях. То есть те, кто может искать подработку, переучиваться, конечно, пройдут обучение, уедут в Москву, пройдут переобучение, устроятся там айтишниками, курьерами или кем они могут устроиться. То есть эти люди... Виталий Млечин: Ну понятно. Не обязательно переучиваться, но, если ты ценный специалист, тебе мало платят, ну прийти к начальнику и сказать: «Слушай, я работаю у тебя уже 10 лет, у меня квалификация, я умею делать то, что многие не умеют, почему ты мне так мало платишь?». Валентина Митрофанова: Проблема заключается в том, что во многих субъектах у нас рынок все-таки работодателя. И поэтому, конечно, человек может прийти и сказать так своему работодателю. Но работодатель понимает: на место этого работника у меня стоят еще двое. Там, где сейчас возникли жуткие нехватки в людях, то есть это те сферы, которые сейчас испытывают большие трудности с персоналом, вынужденно подняли зарплаты. Конечно, это произошло, мы наблюдаем с вами этот эффект. Когда пропадают люди, бизнес просто останавливается, работодатель вынужден поднимать зарплаты, вынужден устанавливать соцпакеты, вынужден давать всем гарантии. Почему у нас уровень заработной платы у курьера 100 000 рублей? Сравнивая с 12 000 рублей, например у акушерок. Потому что именно в этой области произошла жуткая нехватка персонала. Но это же не может решить один конкретный человек? То есть один скажет: «Мы все встали и вышли». Вы, например, говорили про западные страны с предыдущим спикером; важно понимать, что в очень многих странах сильно еще и профсоюзное движение. То есть там, где профсоюз в состоянии объединить людей отрасли и сделать так, что работодатель будет вынужден подчиниться определенным правилам, в том числе оплаты труда, потому что иначе он просто не найдет людей у себя на работу. Один же человек в данном случае в поле не воин, он может только свою судьбу решить, но не сделать так, что работодатель перестроится и начнет зарплаты повышать. Ксения Сакурова: Давайте еще зрителей послушаем. Валерий из Курска с нами на связи. Валерий, здравствуйте. Виталий Млечин: Здравствуйте, Валерий, вы в эфире. Зритель: Здравствуйте, рад вас слышать. Я постоянно смотрю «Отражение» ваше. Виталий Млечин: Спасибо. Зритель: Большое спасибо, что поднимаете такие важные вопросы, касающиеся именно народа. Я хотел обратиться именно с таким вопросом: мы сейчас сетуем по поводу МРОТа, о заработной плате минимальной работникам. Но уже Президент — и на уровне Думы решался вопрос об изменении окладов по всем отраслям, по ставкам тех работников, которые работают непосредственно в организациях. Вот я беру свою школу. У меня, начиная от работы сторожа, который имеет оклад 2 500, — а там уже идет уборщица, медик, медицинский работник имеет 4 500, тренер высшей категории имеет 7 000, и так далее. Получается, что все работники, которые работают, в конечном итоге получат МРОТ, независимо от того, я пришел убрал или тренер работает с детьми. Большая просьба прежде всего добиться изменения окладов, чтобы тренер, который будет работать, был заинтересован в том, что он... А он сейчас даже может проработать на две ставки, а все равно получит 14 000, при МРОТе 13 000. Чтобы он был заинтересован больше работать, проявлять себя, и он чувствовал, что он может заработать деньги. Большая просьба где-то вынести вопрос, связанный с изменениями. У нас ставки заработной платы еще до сих пор... Ну, наверное, еще при советском периоде были эти ставки обозначены. И до сих пор не поменялись. Вот такая просьба. Ксения Сакурова: Спасибо. Виталий Млечин: Спасибо большое, что позвонили. Мне кажется, что это очень правильная постановка вопроса. Зарплата должна быть такая, чтобы стимулировать человека больше работать, больше зарабатывать. Это вполне логично. Пишут наши зрители еще, что надо вводить не минимальный размер оплаты труда месячный, а почасовую плату, ведь многие европейские страны идут именно по этому пути. А почему у нас нет об этом разговора? Валентина Митрофанова: У нас, во-первых, разговор про установление минимальной стоимости часа идет уже на протяжении двух последних лет. Но я немножко скептически в данном случае отношусь к тому, что это решит проблему. То есть каким образом это глобально может решить проблему? Да, мы защитим интересы тех людей, которые работают не полную норму, потому что у них стоимость будет исчисляться исходя из минимальной стоимости часа. Но если человек отрабатывает норму полного месяца, считаем ему месячную норму, считаем часовой минимальным размером — у него от этого не произойдет глобальное изменение размера. Мы должны говорить не столько про методику расчета, сколько про реальные цифры. Сколько реально должен получать человек, который отрабатывает полную норму. И здесь проблема в том, что сегодняшняя цифра, конечно, не дотягивает до прожиточного минимума, вот это главная проблема. Ксения Сакурова: Спасибо большое. Валентина Васильевна Митрофанова была с нами на связи, директор Института профессионального кадровика, эксперт по трудовому законодательству. Конечно, очень много смс-сообщений от наших зрителей, которые очень справедливо заявляют, что это повышение мало кому будет заметно и на это прожить, увы, невозможно. Виталий Млечин: Хотя наша зрительница сказала, что все-таки ей будет заметно, в любом случае, повышение всегда хорошо. Но, конечно, хорошо бы, чтобы оно было побольше. Через несколько минут будем говорить о дистанционном образовании. Какие специалисты получатся из тех, кто не ходит в университет, а кто получает знания сидя за компьютером. Оставайтесь с нами.