Муляжи дорожных камер заменят на рабочие устройства

Гости
Олег Бадера
председатель комитета по развитию транспортной инфраструктуры Общероссийской общественной организации «Деловая Россия»
Виктор Похмелкин
председатель Общероссийского общественного движения «Движение автомобилистов России»

Ольга Арсланова: А тут не нужно ждать. Уже совсем скоро на всех дорогах России…

Петр Кузнецов: Уже в следующем году камеры – пока еще дорожные и пока только в Москве – станут натуральнее. В следующем году все муляжи в Москве заменят на рабочие видеокомплексы. Сейчас в столице около 800 муляжей: половина – обычные, а половины с некой функцией мониторинга потока. То есть что-то еще при этом могут делать.

Ольга Арсланова: Изображают. Внешне муляжи дорожных камер выглядят, как настоящие, так что внешне, как говорится, не пытайтесь определить – работает/не работает. Все одинаковое. Их даже видят антирадары в автомобилях. Работают они без электричества. Стоят, соответственно, на дорогах. Стоят дешевле при этом. И устанавливать их легко. Но нарушения они при этом не фиксируют. А будут, скоро будут. Зачем это нужно? Давайте выяснять.

Петр Кузнецов: Олег Бадера, председатель Комитета по развитию транспортной инфраструктуры общероссийской общественной организации «Деловая Россия». Олег Алексеевич, здравствуйте.

Ольга Арсланова: Здравствуйте.

Олег Бадера: Да, добрый день.

Ольга Арсланова: Неужели мало сейчас штрафов собирают с автолюбителей? Штрафы постоянно растут, приходят вообще четко, мне кажется, за минуту или за две.

Петр Кузнецов: Ну и по количеству штрафов Россия лидирует – даже до перевода муляжей в натуральные камеры.

Ольга Арсланова: Мы хотим собственный рекорд теперь побить?

Олег Бадера: Вы знаете, такой достаточно простой вопрос, а с другой стороны, очень много под этим вопросом кроется. Когда камеры начинали устанавливать, основная задача была – это снижение аварийности и снижение количества погибших на дорогах. К сожалению, мы за это время потеряли этот тренд. Мы практически нигде не говорим, а насколько уменьшилось количество погибших в ДТП, в том числе и с помощью камер.

Например, в разных странах количество снижается в два, в три раза. Допустим, у меня есть точная статистика по Белоруссии: там за десять лет… за семь лет работы системы фотофиксации количество погибших на дорогах снизилось больше чем в два раза.

Ольга Арсланова: Я прошу прощения, небольшое уточнение. Речь идет о таком эффекте именно камер? Или все-таки за эти 7–10 лет еще что-то делалось, дороги ремонтировались, и мы можем сказать, что совокупный такой результат был достигнут?

Олег Бадера: Конечно, это совокупный результат.

Ольга Арсланова: Насколько камерам можно это приписать? Это большой вопрос.

Олег Бадера: Это совокупный результат. Но почему именно о камерах говорим? Камеры можно устанавливать именно в местах ДТП. Такая цель и стояла. Как только объявляется какой-то очаг, туда устанавливается камера – и камера таким образом снижает количество погибших на дорогах. И вообще критерий должен быть – количество ДТП и количество погибших в том или ином месте.

Ольга Арсланова: А в России все-таки какая статистика?

Олег Бадера: Когда мы говорим о муляжах и о России, то в России тоже статистика положительная. Если в 2010 году на дорогах погибало больше 30 тысяч человек в год, то сейчас – на начало 2019 года – эта цифра снизилась до 18 тысяч. И правительство ставит задачу – снизить еще, до 6 тысяч человек, погибших на дорогах.

Поэтому, на мой взгляд, нужно говорить не о том, сколько камер, муляжи это или не муляжи, а на сколько уменьшается количество погибших на той или иной дороге, на том или ином месте, как в целом ситуация приводит к тому, чтобы люди не погибали на дорогах. Это основная задача камер.

Петр Кузнецов: Муляж (чтобы все-таки понять), он появляется в какой-то момент вместо реальной камеры? Я просто предполагаю. То есть был аварийно-опасный участок. Снижение аварийности наблюдается. И уже эту камеру можно на муляж заменить. Как они распределяются по этой большой дорожной карте? Почему в этом месте не натуральная камера, а муляж стоит?

Олег Бадера: Вы совершенно правильно говорите. Сначала, если в каком-то месте большое количество ДТП или даже погибают люди, туда ставится камера, ставятся знаки предупреждающие, объявление о том, что здесь стоит камера. Водители все знают, что их в этом месте штрафуют, они снижают скорость – и тем самым снижается смертность на дороге. Но потом люди привыкают, все приходит в норму. И дальше эту камеру можно переместить на другое место, а здесь появляется муляж, который не штрафует, но как бы пугает.

Ольга Арсланова: А если муляж начнет штрафовать, то это как-то повлияет на дорожную обстановку и на количество ДТП, как вы считаете?

Олег Бадера: Задача – не штрафовать, не собрать деньги, а задача, еще раз, – сделать так, чтобы люди в данном месте не нарушали. Если камера видна…

Петр Кузнецов: Муляж как раз справляется именно с этой функцией.

Ольга Арсланова: Его же определяет навигатор.

Петр Кузнецов: По крайней мере, он точно не штрафует и не собирает деньги.

Олег Бадера: Замечательно, замечательно, пусть стоит муляж. Это будет замечательно, потому что будет достигнута конечная цель. У нас конечная цель – не собрать деньги. Конечная цель – предотвратить дорожно-транспортное происшествие.

Ольга Арсланова: Спасибо.

Петр Кузнецов: Спасибо, спасибо. Это Олег Бадера.

А это Виктор Похмелкин, председатель Общероссийского движения автомобилистов России. Виктор Валерьевич, здравствуйте, вы с нами на прямой связи.

Ольга Арсланова: Здравствуйте.

Виктор Похмелкин: Да, здравствуйте, добрый день.

Ольга Арсланова: Как вам идея «оживить» муляжи для того, чтобы наши дороги стали еще безопаснее?

Виктор Похмелкин: Вы знаете, я не против даже такой тотальной фото- и видеофиксации, но при одном принципиальном условии, которое сейчас не соблюдается. Сегодня главная проблема с камерами связана с тем, что они устанавливаются на основании так называемого государственно-частного партнерства, и туда, так сказать, заходят частники. А что такое частник, участвующий в каком-то проекте? Естественно, он вкладывает деньги для того, чтобы получить прибыль. А какая прибыль может быть получена в этом случае? Только со штрафов, только с нарушений.

Вот и получается, что вопреки тому, о чем говорил предыдущий выступающий у вас, все-таки при таком подходе основной целью становится не предупреждение нарушений, не предупреждение ДТП, а как раз сбор денег.

Петр Кузнецов: Хоты были попытки вернуть вновь «под крыло» государства все камеры.

Виктор Похмелкин: А пока это никак. Да, предложения есть на этот счет. Мы об этом очень много говорим, пишем, кричим, но нас не слышат, потому что, естественно, есть большой коммерческий интерес – и я думаю, не только самих частников, но и тех, кто с ними взаимодействует.

Ольга Арсланова: Скажите, а какой коммерческий интерес, если вот эти муляжи стоят дешево, а их «оживление» будет стоить дороже?

Виктор Похмелкин: Как раз в этом-то и интерес. С муляжей, естественно, ничего не получишь. И понятно, что в муляжах как раз коммерческие структуры не заинтересованы. Они заинтересованы в «живых» камерах, которые будут собирать деньги. И с этих денег они кормятся.

Петр Кузнецов: Ну да, плюс еще на переоснащение. А есть представление, откуда деньги на переоснащение в данном случае будут браться?

Виктор Похмелкин: Ну, деньги из бюджета, естественно, берутся. Там же ведь все равно основные средства берутся из бюджета. Или кредитные ресурсы, которые привлекает, скажем, та же коммерческая организация.

Коммерческий момент отсюда надо убрать напрочь! И тогда можно спокойно говорить о том, где надо устанавливать камеры, на каких условиях, для того чтобы они действительно предупреждали.

Петр Кузнецов: Но просто у нас есть регионы, которые могут себе позволить камеры установить, а есть те, которые не потянут. Вот здесь уже без концессии не обойтись.

Виктор Похмелкин: Ну, на мой взгляд, все-таки это должно быть федеральной программой. Безопасность дорожного движения – это проблема федеральная, общефедеральная. И здесь не может быть законности калужской, казанской, рязанской. Это должен быть единый общероссийский подход к решению всех этих проблем.

Ольга Арсланова: И можно очень коротко? Решают ли проблемы – ДТП, превышение скорости – камеры? Насколько они эффективные?

Виктор Похмелкин: Ну, это все-таки лучше, чем дорожные патрули. И мы видим, что когда люди знают, что их снимают, фото- и видеофиксация, то все-таки основная масса водителей стараются скоростной режим соблюдать.

Петр Кузнецов: Спасибо большое. Виктор Похмелкин.

Ольга Арсланова: Спасибо.

Петр Кузнецов: Это был первый час дневного «Отражения». Ольга Арсланова, Петр Кузнецов. Оставайтесь с нами. В 13:15, сразу после новостей, наша тема дня. Сегодня истекает срок уплаты имущественных налогов.

Ольга Арсланова: Не забывайте!

Петр Кузнецов: Об имущественных налогах и поговорим.