Оксана Галькевич: Ну и в последние 20 минут нашего эфира, друзья, мы хотим поговорить об экономике, о развитии промышленности, о состоянии промышленности в Мурманской области, потому что именно с этой точки зрения это очень важный регион. Константин Точилин: Днем немножечко мы говорили об этом, да, но теперь еще у нас есть еще одно предприятие, о котором мы хотели бы рассказать. Что у нас? Оксана Галькевич: Алюминиевый завод. Константин Точилин: Алюминиевый завод, да, потому что край очень богат на полезные ископаемые, и одно из, конечно, это алюминий. Что из себя представляет «Кандалакшский алюминиевый завод»? Зарисовка Алексея Дашенко, давайте посмотрим. СЮЖЕТ Оксана Галькевич: Ну и сейчас о промышленном потенциале Мурманской области и не только с нашим экспертом. На связи с нами научный руководитель Института региональных проблем Дмитрий Журавлев. Дмитрий Анатольевич, добрый вечер. Константин Точилин: Дмитрий Анатольевич, добрый вечер. Дмитрий Журавлев: Добрый вечер. Константин Точилин: Как обычно в этом проекте, последний слот, если говорить на нашем профессиональном языке, это ваш. У нас сегодня, к сожалению, поменьше времени получилось. Давайте так. Вот место, как обычно мы с вами начинаем, место Мурманской области вообще в России, в российской экономике и перспективы, самое главное. Дмитрий Журавлев: Ну, здесь как минимум два аспекта. Во-первых, Мурманская область – это начало Северного морского пути. Именно отсюда он проходит до Дальнего Востока, а это важнейший путь и важнейший экономический фактор вообще как российский, так и мировой. Именно поэтому так много внимания к Мурманской области, к Северу даже у стран, которые находятся на юге. Во-вторых, это, конечно, промышленный потенциал. Да, здесь холодно, да, здесь, в общем, климат, прямо скажем, не райский, но зато здесь есть все, что нужно для развития промышленности. Вы уже говорили об алюминиевом заводе, гидроэлектростанции... Почему у них так много? Потому что у них легко там было построить, потому что был потенциал, на котором можно было поставить, потому что нельзя просто на … реке поставить ГЭС, точнее, поставить можно, но проблем будет гораздо больше, чем выигрыша. И наконец, вот то, что мы видим за вашими спинами, – это огромные биологические ресурсы, да, и это, конечно же, туризм. Вы знаете, у меня приятель, узнав, что я выступаю сегодня в этой программе, сказал: «Обязательно позови всех съездить посмотреть северное сияние, сообщи, как это красиво, как это прекрасно!» Константин Точилин: Покажите нам северное сияние, я к аппаратной, у нас есть фон как раз, с ним связанный. Ну вот нам, кстати, не удалось, когда были в Мурманске, его увидеть, хотя сегодня у нас в дневном эфире был человек, который как раз занимается тем, что он возит туристов и вместе с ними на это северное сияние «охотится». Дмитрий Журавлев: Вот-вот-вот. Оксана Галькевич: Можно показать с моего экрана, это нам зритель прислал. Режиссеры, включите. Дмитрий Журавлев: Очень много, оказывается, есть людей, я этого не знал, которые очень хотят это северное сияние посмотреть. Константин Точилин: Ну, вы знаете, мы начали говорить о туризме – есть же еще и туризм такой сильно экзотический, на ледоколах до Северного полюса, и это стоит каких-то миллионов просто, причем... А вот северное сияние, кстати, на экранах у нас. Но раз это за эти бешеные деньги покупается, значит, спрос есть. Дмитрий Журавлев: Конечно. Человечество скучает, и каждая буква в слове «скучает» большая. Человечеству хочется не просто что-то увидеть. Время, когда мы хотели что-то увидеть, это было давно, это было сто лет назад. Сейчас мы хотим увидеть что-то такое, что мы никогда не видели. Оксана Галькевич: На самом деле, вы знаете... Дмитрий Журавлев: То, что увидеть еще один регион, еще одну... Да, пожалуйста. Оксана Галькевич: Меня удивило, когда мы обсуждали туристический потенциал этого региона, что они составляют очень мощную конкуренцию нашим столицам, Москва, Петербург и Казань, и занимают 7-е место после Байкала, после Алтая. Мне кажется, это очень прилично. Дмитрий Журавлев: Это очень прилично, потому что вот Москва и Петербург... Я очень люблю Москву, я здесь родился, но это больше, это красивее, это интереснее, чем какой-нибудь провинциальный город, но это все равно город, пусть и очень большой. А то, что можно увидеть в Мурманске, – это то, чего невозможно увидеть в Центральной России, поэтому, конечно... Вот они как Байкал, только Байкал, выходящий в Ледовитый океан. Они уникальны своей природой, непохожи, потому что, еще раз говорю, два города, большой и маленький, конечно, отличаются, и будет что посмотреть, но это два города. А здесь что-то такое, что город не вмещает, здесь что-то большее, и поэтому, конечно же, людям очень хочется это посмотреть. И промышленность, кстати, тоже будет расти, это не конец, это начало. Чем дальше, тем больше... Константин Точилин: Но промышленность, смотрите, все-таки это в большой степени добыча сырья, а мы сейчас немножечко так ограничены в рынках сбыта, как нам объясняют. Или нет? Дмитрий Журавлев: Это так. Но, во-первых, как вы же и показали, это не только добыча сырья, это его переработка, она уже есть. И эта переработка – это западная часть страны, здесь рабочие руки найти гораздо легче, поэтому переработку можно продолжать, продолжать и продолжать, потому что вывозить сырье дольше, вы все шлаки везете с собой, а здесь вы их оставляете в процессе переработки. Мы говорили об алюминиевой пробке, но ведь в действительности это может быть и многое другое, что в этом регионе производится. А уж что касается рыбных ресурсов, то сравнимые только на Дальнем Востоке, их больше нигде нет. Их переработку тоже можно и нужно делать там, потому что рыба нежная, ее надо успеть переработать, пока ее еще можно переработать. Так что потенциала для развития много. Другой вопрос, что северные регионы – это всегда потенциал, который тяжело берется. Чтобы этот потенциал заработал, вложить надо значительно больше, чем в Центральной России, но зато и эффект будет больше. Оксана Галькевич: Дмитрий Анатольевич, рыба – это восполняемый ресурс, ну биологический восполняемый ресурс. Когда мы говорим о полезных ископаемых, это невосполняемый ресурс. И тут всегда идут оценки, на сколько лет хватит того или иного месторождения. Если вот так попытаться в общем оценить запасы и возможности Мурманской области, на сколько лет нам этого богатства хватит? Дмитрий Журавлев: Ну что вы! Нам этого богатства хватит еще на века! Нам бы это богатство разработать... У нас не проблема того, что оно кончится, – у нас проблема того, что не все еще начинается. Еще только начинать надо многие вещи. Поэтому вот бояться того, что кончится, не надо. Тем более, понимаете, любое сырье, есть извлекаемые запасы, есть общие запасы. Если у вас технология растет, то у вас извлекаемые запасы приближаются к 100% от общих; чем лучше технология, тем в действительности больше сырья. Вот эта вот идея, что мы все выгрызем и несчастная Земля погибнет, – эта идея в действительности очень хитрая и ошибочная. Чтобы Земля не погибла, нужно не меньше добывать, а больше думать. Константин Точилин: Это глубокая мысль, абсолютно разделяемая нами. Вот мы произнесли слово «технологии». Нам технологий своих хватит на все эти богатства? С технологиями ведь тоже некоторые проблемки есть. Дмитрий Журавлев: Мне кажется, пока есть сложности, вежливо говоря. Но вот что это, эти сложности, повод купить или повод придумать? Константин Точилин: Лучше придумать, конечно. Дмитрий Журавлев: Мы великая страна придумщиков – у нас проблема с внедрением придумок, у нас придумок... У моей мамы была куча авторских свидетельств, по-моему, практически ни одно не реализовали, это в советское время, еще никаких горбачевских проблем не было. Сколько я знаю ученых, чьи придумки так и не были реализованы в те же советские времена. Поэтому важно придумать, а потом найти того умного человека, который эту придумку реализует. Вот здесь очень важны региональные начальники. Вот если к придумке еще энергию региональной экономики, вот тут-то самое интересное и может получиться. Константин Точилин: А это нужно придумывать на региональном уровне или на федеральном? Вернее, не придумывать, а именно внедрять и проталкивать? Дмитрий Журавлев: По-разному. Есть маленькие придумки, есть большие. Есть просто по масштабу такие открытия, которые реализовать на региональном уровне не получится, сил не хватит, когда все принципиально надо менять вокруг. Поэтому от размера зависит. Но в любом случае, конечно, хорошо, когда такие вещи финансирует федерация. Мы с вами много раз об этом говорили, у нас все-таки основные деньги там, на федеральном, а не на региональном уровне. Но все равно... А в регионе есть свой плюс – быстрее получится. Константин Точилин: Короче просто расстояние, да. Дмитрий Журавлев: Да, плечо управления короче, меньше согласований, и вы знаете, у вас быстро получится. Вот здесь где что важнее: где-то нужна скорость, а где-то нужна масса, а масса, как известно, это инерция, а следовательно, она быстро не двигается. Константин Точилин: Начали, немножечко коснулись мы с вами уже в разговоре, Северный морской путь, перспективы и что нужно делать для его развития сейчас, как вы думаете? Очень много внимания ему уделяется и на федеральном уровне... Дмитрий Журавлев: Перспективы, на мой взгляд, безграничные, потому что главная фабрика современного мира – это Восток, а главный потребитель современного мира – это Запад, и тот, кто свяжет эти две точки, будет богаче и Востока, и Запада. И Северный морской путь поэтому так важен. Повторюсь еще раз: Китай, который находится на юге, по-моему, второй или третий по количеству ледоколов в мире. Где он на этих ледоколах ходить собирается? По Китайскому морю? Они собираются плавать именно по Северному морскому пути, они об этом говорят. Оксана Галькевич: Как интересно... Дмитрий Журавлев: Потому что для Китая главное – это вывоз товаров... Константин Точилин: Нет, ну таких ледоколов, как у нас, у них нет, насколько я знаю. Дмитрий Журавлев: Это другой вопрос. Атомных ледоколов вообще ни у кого нет... Константин Точилин: Только у нас. Дмитрий Журавлев: Понимаете, в конце 1950-х гг. вставал вопрос, что делать: американцы стали делать авианосцы, мы ледоколы – согласитесь, что символично. Константин Точилин: Весьма. Оксана Галькевич: Дмитрий Анатольевич, у нас есть звонок, давайте поговорим. Вера, Тульская область, давайте ее выслушаем. Зритель: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Большущее спасибо вам за такую передачу. Мы с семьей жили 25 лет на Севере, на Кольском полуострове в городе Апатиты. Муж строил шахты в Кировске, я работала в горном институте, это Кольский научный центр. Но середина жизни прошла, скажем так, очень счастливо на Севере. Сейчас живем в Тульской области, с удовольствием вспоминаем все те времена. Всех поздравляю с наступающим Новым годом, благодарю за передачу. Оксана Галькевич: Спасибо большое. Константин Точилин: Спасибо, спасибо. Оксана Галькевич: Дмитрий Анатольевич, по зарплатам если говорить, такой серьезный регион с большим количеством производств, казалось бы, проблемы с рабочими местами нет – а что вот по зарплатам, по такому социальному самочувствию? Дмитрий Журавлев: Ну, социальное самочувствие, как мне кажется, все-таки среднее. Зарплаты нормальные, но это Север, сюда все надо завозить, и поэтому социальное самочувствие, наверное, еще нуждается в дополнительной поддержке. Потому что вот вы показали 79 [тысяч], это выше, чем в среднем по стране, но это значительно ниже, чем в ведущих регионах все-таки. Константин Точилин: Ну и цены повыше немножечко, да. Дмитрий Журавлев: Правда, и цены, да, повыше, и вот это тоже нужно понимать. Поэтому сказать, что что-то плохое, – нормально, для Севера нормально, гораздо лучше, чем в восточной части Ледовитого океана. Но при этом нужно понимать, что если мы хотим развивать там человеческий потенциал, не просто производство, то эта цифра должна быть выше, потому что люди должны хотеть там жить. Те, кто там живут, они живут, а вот, простите, крупные ученые там работают, там действительно крупный научный центр, но вот какой возраст крупных ученых, которые там работают... Это, по-моему, наши советские еще товарищи. Молодежь надо привлекать, к сожалению. Хотелось бы, чтобы все было даром, но надо привлекать. Поэтому и цифры нужны больше. Я понимаю, что любой регион скажет то же самое, начиная от Москвы, но в данном случае это очень значимо, потому что при тамошних ценах у человека должно оставаться что-то сверху, и при этом у него должно оставаться свободное время, иначе не будет творчества, не будет той самой науки. Наука – это свободное время. Поэтому цифра хорошая, но недостаточная. Оксана Галькевич: Дмитрий Анатольевич, спасибо вам большое! Константин Точилин: Спасибо! Дмитрий Журавлев, научный руководитель Института региональных проблем, и, как обычно в этом проекте, именно с ним мы заканчиваем наш эфир и подводим итоги. Но еще у нас есть много SMS. Оксана Галькевич: Да, буквально несколько SMS-сообщений с нашего портала, друзья. Константин Точилин: А то жалуются, что мы не все читаем. Оксана Галькевич: Пишет Мурманская область: «Спасибо за интересную передачу!» Воронеж: «Родилась в Кировске, в Хибины в 1953 году, закончила там школу. Лучший город Земли!» «Люблю Мурманск! Привет из Петрозаводска!» – пишет Карелия. И давайте заглянем в наш WhatsApp-чат, друзья, куда мы активно просим вас присылать ваши фотографии. Вот посмотрите, не зря мы сегодня в эфире говорили о том, что есть растениеводы, святые люди-ученые, которые занимаются выведением новых сортов, – вот такая картошка растет в Никеле... Константин Точилин: За Полярным кругом. Оксана Галькевич: Да, за Полярным кругом. Вот такие сухие ели в Мурманской области, присылают нам, вот такие там грибы, вот такие там люди путешествуют и вот такие там ягоды. Кто-то присылал нам полярное сияние, кто-то вспомнил о своей молодости, о том, как учился там или проходил практику. Друзья, спасибо вам! Константин Точилин: Спасибо! Оксана Галькевич... Оксана Галькевич: ...и Константин Точилин были сегодня с вами. Константин Точилин: Счастливо, счастливо.