Оксана Галькевич: Ну а теперь о том, что коронавирус меняет наши финансовые привычки. Знаете, на фоне всех этих событий выяснилось, что 40% россиян – а это довольно много – задумались о том, что без накоплений все-таки жить нельзя, и решили впредь откладывать хоть какую-то, но все-таки часть своих средств на «черный день». Константин Чуриков: Да. И немного меньше – 32% – сказали, что копить ничего не будут, потому что денег у них как не было, так и нет, и вряд ли, в общем, доход поднимется в ближайшее время. Но есть и хорошие новости: у 19% какая-никакая финансовая «подушка безопасности» уже сформирована. Оксана Галькевич: Вы знаете, если говорить о переходе к накопительной модели поведения, то копеечку, как выяснилось, для «кубышки» все изыскивают по-разному, но главным образом – за счет снижения своих расходов. То есть начинают просто экономить на всем, на чем только возможно. Больше половины россиян поступают именно так. Константин Чуриков: Давайте сейчас выясним, как у вас с накоплениями, уважаемые зрители. Пожалуйста, ответьте на простой вопрос: удается ли вам сейчас откладывать деньги? «Да» или «нет» – на 5445 в отдельных сообщениях. У нас все равно SMS бесплатные. Вы можете просто указать, какие суммы удается ежемесячно как-то на черный день отложить. А у нас сейчас на связи Алексей Коренев, аналитик группы компаний «ФИНАМ». Алексей Львович, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Алексей Коренев: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Алексей Львович, вы знаете, мы начали с такой формулировки: люди решили копить на «черный день». Вы знаете, к вам как экономисту вопрос. Интересная такая субъективная финансовая категория – накопления на «черный день». Какими они должны быть? Это какая-то конкретная сумма? Она вообще как-то описывается, формулируется? Алексей Коренев: Да нет такой формулировки четкой, нет. Для каждого, скажем так, российского домохозяйства это своя история – кто сколько смог и кто как себе представляет возможные беды в дальнейшем. Проблема ведь в чем? Да, россияне привыкли к тому, что периодически они сталкиваются с тяжелыми проблемами. Мы пережили страшнейшую войну, мы пережили много кризисов. И практически каждый россиянин в течение своей жизни хотя бы раз терял свои накопления в результате всевозможных реформ или потрясений в стране. В общем-то, до этого создание накоплений было естественной такой формой поведения. Однако в последние годы, в «тучные» нулевые, когда заработки росли, когда стали мы покупать хорошие вещи, летать за границу и так далее, люди стали откладывать меньше, потому что как-то показалось, что беды-то уже не должны вернуться. А вдруг выяснилось, что неприятности могут возникнуть в любой момент. Оксана Галькевич: Алексей Львович, вот смотрите. Все-таки можно копить на «черный день», вы говорите, в зависимости от того, как вы себе представляете проблемы. В первую очередь, чтобы справиться с оплатой услуг ЖКХ или, я не знаю, позволить себе кормить семью в течение нескольких месяцев безбедно и нормально. К чему готовятся в первую очередь люди, как вы думаете? Алексей Коренев: Ну, все-таки зависит от доходов. Кто-то может позволить себе откладывать тысячу в месяц, а кто-то может позволить себе откладывать и 20 тысяч в месяц. Но для большинства, конечно, вот эта «подушка безопасности» – в представлении большинства россиян это некая сумма, которая позволит продержаться год, может быть, два года в условиях, когда либо нет работы, либо существенно снизились зарплаты. Нужно платить ЖКХ, нужно покупать минимально необходимые продукты питания, какую-то часть одежды, потому что дети растут и так далее. В общем, по минимуму. То есть подавляющее большинство россиян не шикуют, и «подушка безопасности» для них – это тот самый спасательный круг, который позволит продержаться наплаву на случай действительно неприятностей, связанных с потерей работы, с понижением доходов и так далее. Константин Чуриков: Алексей Львович, вот все эти месяцы, пока длился условный карантин, мы слышали также сообщения из стран Европы о том, что там тоже, в общем, закрыты предприятия, людям тяжело, кто-то потерял работу. Тем не менее мне тут попался ряд публикаций на глаза. Значит, во Франции за время карантина французы накопили порядка 60 миллиардов евро. Даже министр труда Мюриэль Пенико выступил (или выступила) с просьбой начать тратить эти деньги. У меня вопрос. Если, предположим, речь идет о французах – ну, тоже не до всех дошла какая-то помощь. Почему им удалось накопить, а нам не удалось? В чем мы такие разные? Алексей Коренев: Разные, потому что мы очень по-разному зарабатываем. Все-таки заработки во Франции, в Германии и в США несоизмеримо выше, чем наши. Вы посмотрите, в США пособие по безработице – 4 тысячи долларов. На эти деньги жить можно даже там. Вопрос в другом. До кризиса те же самые французы и немцы тратили тоже на всю катушку. Они путешествовали по миру, они покупали дорогие автомобили. Сейчас они тоже стали понимать, что без «подушки безопасности» никуда не деться. Кстати, интересные исследования проводились, и выяснилось, что запас на «черный день» у россиян и, скажем, у жителей Европы отличается не сильно, если распределить эти деньги на какое-то количество дней – условно говоря, примерно на 30–40 дней в среднем. По-моему, на 63 дня у средней российской семьи и у средней европейской запасы были. Просто у них зарплаты больше, и они смогли себе позволить больше откладывать, элементарно, несколько снизив потребление. Нам же, чтобы отложить себе на «подушку безопасности», придется снижать потребление в гораздо большей степени, то есть отказывать себе во многих вещах, к которым мы успели привыкнуть. Оксана Галькевич: Алексей Львович, давайте послушаем нашего зрителя из Самарской области. Дмитрий, Здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Добрый. Зритель: Спасибо. Мне очень нравится ваша передача. Хочу вопрос задать. Смотрите. В регионах зарплата очень маленькая. Вот у нас в Сызрани зарплата – ну, 15–18 тысяч, это средняя. И как можно копить, как говорится, отложить деньги? Невозможно просто. По сравнению с Москвой это другое. Ленинград, Москва и маленькая города – совсем другая расценка. Константин Чуриков: Дмитрий, Сызрань, в общем-то, не такой уж и маленький город. Скажите, вот эти 15–18 тысяч, о которых вы говорите, – это вообще потолок, предел возможностей? Или все-таки где-то есть в городе, в области места более денежные? Зритель: Если работать на частника, то там, возможно, больше будет. А если вот так, то… Я говорю, у нас очень и очень мало… Константин Чуриков: Вы на кого работаете и кем? Зритель: Я работаю на государственной службе. Константин Чуриков: Хорошо, вопросов больше задавать не будем, мало ли что. Спасибо. Оксана Галькевич: Алексей Львович, вы знаете, на самом деле это частый вопрос. Очень многие сейчас нам пишут на SMS-портал: «Зарплаты очень низкие, пенсии небольшие тоже. С чего копить?» Скажите, для того чтобы начать свои накопления, обязательно должна быть какая-то большая зарплата, большая пенсия? Или это можно начинать с любой суммы – по 10, 20, 30, 50 рублей? Вот как это сделать? Алексей Коренев: Ну, 50 рублей, конечно, многого не сделают. Первое, что хочу сказать. Абсолютно соглашусь с мнением звонившего нашего слушателя, потому что цифра в 15–18 тысяч абсолютно реальная для небольших городов. Я это знаю сам. У меня дача в 500 километрах от Москвы, там рядом небольшой городок. Люди получают 15 тысяч – и счастливы, если такая работа есть. Это действительно факт. И откладывать с этой суммы крайне тяжело, потому что… Ну конечно, там расходы не такие, как в Москве. Все-таки там и ЖКХ, и продукты стоят подешевле. У многих свои огороды и так далее. Но все-таки с 15–18 тысяч отложить крайне сложно. Тем не менее, если вы хотите начать экономить, то первое – начните вести семейный бюджет, тщательно записывая, сколько у вас приходит денег, сколько уходит и на что. И тогда станет понятно, где можно сэкономить. Немного. Я не думаю, что больше тысячи с тих 15 тысяч удастся отложить. Ну, хотя бы по тысяче в месяц – и вы немножечко-немножечко накопите эту «подушку безопасности», и в случае действительно форс-мажорных обстоятельств (потеря работы, очередной виток кризиса, не дай бог, или коронавируса), по крайней мере, будет возможность на что-то жить. Поэтому вариантов тут нет. Надо иметь накопления, обязательно надо. И мы в этом плане немножко расслабились. Ну, не только мы, а, как видите, европейцы и американцы тоже, которые тоже, как выяснилось, в большинстве своем до кризиса больших сбережений не имели и начали копить именно сейчас. То есть коронавирус напугал. Другое дело, что такой момент есть нехороший у этого накопления. Накопительная модель поведения немножечко пускает под откос надежды на быстрое восстановление экономики, и по одной простой причине. Сколько у нас правительство надеялось, что как только карантинные меры будут сняты, люди побегут в магазины с этими деньгами и начнут эти деньги тратить, покупать что-то, чем подхлестнут потребительский спрос, а потребительский спрос, естественно, потянет за собой промышленное производство и так далее – по кругу, по цепочке. Так вот, выясняется, что люди-то не спешат покупать. В первые дни, да, был всплеск продаж, но это в основном остро необходимые вещи, это все, что продается в хозяйственных магазинах, детские товары и так далее. А в основном россияне не спешат расставаться с деньгами. И может оказаться, что накопительная модель поведения российских домохозяйств приведет к тому, что темпы восстановления экономики окажутся медленнее, чем надеялось правительство. Люди будут не тратить, а складывать в «кубышечку». Константин Чуриков: Алексей Львович, еще в прошлом году, в начале этого власти очень много говорили о борьбе с бедностью, о том, что нужно повышать реальные зарплаты, чтобы они как-то росли. И что-то как-то тишина. Вот у нас уже полгода прошло. Вообще что-то слышно об этом? Индексация зарплат, ну хорошо, в бюджетном секторе, МРОТ – вообще есть какие-то движения дальнейшие? Алексей Коренев: Нет, у нас МРОТ периодически пересматривают, но он все равно остается на том уровне, который нельзя назвать достойным для проживания. Ну что такое 12 тысяч рублей? Константин Чуриков: Его пересматривают каждый год на 850 рублей в среднем. Алексей Коренев: Ну конечно. Это смех и издевательство. И люди прекрасно понимают, что делается это скорее для галочки, потому что это никак не поможет выйти, по крайней мере, из бедности. Да, там ссылаются на то, что низкая инфляция, пересмотрели на величину инфляции. Вы знаете, гражданам можно сколько угодно объяснять про то, что низкая инфляция, но кушать-то надо. Поэтому те самые 800 рублей в год, которые прибавляют, богаче россиян не сделают, количество бедных не уменьшат. У нас сколько их было, столько и оставалось. А по итогам кризиса, наверное, существенно увеличится количество россиян, которые оказались, скажем так, за чертой бедности, то есть попали в категорию малоимущих. Константин Чуриков: То есть не 20 миллионов, а больше? Алексей Коренев: Да. Я считаю, что, скорее всего, в третьем квартале мы увидим значительно худшие цифры по безработице. Пока она у нас относительно неплоха. Ну, это еще вопрос к методикам подсчета. Я боюсь, что при даже нейтральном сценарии развития событий уровень безработицы у нас поднимется до 7–8%, а при негативном развитии событий (допустим, это второй виток коронавируса, опять карантин) уровень безработицы легко уйдет в двузначные цифры. 12–15% – это абсолютно реалистичный здесь сценарий. Оксана Галькевич: Спасибо. Алексей Львович Коренев был у нас на связи, аналитик группы компаний «ФИНАМ». Давайте послушаем звонок, у нас на связи Тамбов, Валентина, наша зрительница. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хотела бы вот о чем сказать. Удается откладывать или нет? Пенсионеры настолько стараются до последнего на всем экономить, чтобы хоть чуть-чуть сэкономить, как говорится, на «черный день», чтобы уйти достойно из жизни. Вот почему бы не облегчить нам, чтобы власть нас хотя бы самым необходимым проводила бы туда? Потому что экономить очень трудно, прямо тяжело. Во всем себе отказываем. Оксана Галькевич: Конечно. Константин Чуриков: Валентина, в среднем сколько удается отложить в последнее время (если удается) вам лично? Зритель: Да очень трудно, очень! Самое большое в месяц можно отложить – ну, 500 рублей. Но это в море капля. Оксана Галькевич: Валентина, а как вы это делаете? Кстати, поделитесь своим опытом. Вы, получив пенсию, сразу откладываете эту сумму или в конце месяца, как говорится, что осталось, что получилось? Зритель: Я в конце месяца смотрю, что остается. Я во всем себе отказываю, я ничего себе не покупаю – ни обувь, ни одежду, ничего. Донашиваем то, что есть. Но главное, чтобы собрать именно на этот «черный день», чтобы уйти. Константин Чуриков: Да, спасибо за ваш звонок. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: Много сообщений. Подмосковье: «Ребята, ну что вы из народа кишки тянете? Нищий, народ нищий!» Амурская область пишет: «По тысяче в месяц? 12 тысяч в год. Лучше…» – в общем, дальше уже непереводимая игра слов. Оксана Галькевич: Нижегородская область пишет: «Кубышка» была, очень помогла сейчас, в этот момент», – потому что человек болел, женщина болела, работали только медицинские центры. Владимирская область: «20% от доходов откладываем постоянно. И сейчас это очень помогло». «Копить стало проще после окончания отопительного сезона», – это Рязань уже пишет. А вот какой день считать «черным», а какой – «серым», зритель не знает. Константин Чуриков: А сейчас Константин Ордов, профессор РЭУ имени Плеханова, будет с нами. Константин Васильевич, здравствуйте. Константин Ордов: Здравствуйте. Константин Чуриков: Добрый вечер. Вот если пока, как показывает наш опрос, все-таки люди не начали, вопреки исследованию банка «Открытие», с которого мы начали, откладывать деньги – не означает ли это, что в ближайшее время (может, завтра, а может, через месяц) люди опять придут в банки брать кредиты, как вы думаете? Константин Ордов: Я думаю, конечно, и по воспоминаниям недавним эти дороги еще не забыты. Но мне кажется, что важно все-таки отметить некий психологический аспект. Если в начале и финансового кризиса, который нас сегодня уже вполне определенно «накрыл», и этих процедур самоизоляции, ограничений мы рассчитывали, что действительно пару недель, ну месяц, в конце концов, а дальше все вернется на круги своя, то сегодня люди, у которых не было сбережений, которые столкнулись с падением доходов, крепко призадумались, как же им, по сути, выживать в этих условиях. Естественно, этот процент… А там 40%, если мне память не изменяется, по последним исследованиям, людей, которые не имеют сбережений, но почувствовали в них необходимость. И связано это исключительно с тем, что они разочаровались в скорейшем восстановлении экономики и собственных доходов. Так что эта апатия на самом деле очень негативная влияет, в том числе и на экономическую активность, и разрушает основы для восстановления малого и среднего бизнеса в частности. Оксана Галькевич: Константин Васильевич, вот смотрите. Когда мы обсуждаем тему накоплений или трат, у нас бывает так. Мы говорим: «Вот люди начали копить. Ой, они ничего не тратят! Стало быть – никакого спроса, экономика не разгоняется». Люди начинают тратить – мы обсуждаем: «Ой, они ничего не копят! Как же так, без финансовой «подушки безопасности»?» И где золотая середина – так, чтобы это было нормально и для экономики, и для людей? Константин Ордов: Нет, мы сразу начинаем говорить: «Ой, они так много тратят, что мы не успеваем в рамках российской экономики производить – и создается инфляционное давление. И вообще это очень плохо, когда живут слишком хорошо». Примерно это мы слышали от Центрального банка в последние годы, в конце 2019 года в частности. И от Правительства тоже, кстати, надо отметить. Но сбережения, накопления разнятся – в зависимости от того, каким образом вы пытаетесь себе эти деньги сохранить. Если вы их храните под подушкой либо переводите в валюту, то это, конечно, для российской экономики контрпродуктивно. Если вы несете депозиты, пускай и под небольшую ставку… Я сейчас не рассуждаю с точки зрения экономической целесообразности и финансовой оправданности этих инвестиций. Я с точки зрения именно стимулирования экономики. Банковские депозиты помогают. Если мы с вами вкладываем в облигации федерального займа, в так называемые «народные облигации», – в общем, они тоже способствуют развитию экономики. У кого достаточно дохода, который позволяет, например, инвестировать в объекты недвижимости – это тоже реальная поддержка вполне реального сектора экономики. Так что тут, мне кажется, только на сегодняшний день мы живем в высокорискованной ситуации. И мы не понимаем, что для нас является действительно гарантированным инструментом сохранения нашей доходности, а особенно когда мы видим прогнозы по изменению курса валюты, вполне реалистичные, 80–90 рублей. Нам вроде бы кажется, что валюта может являться неким гарантом сохранения наших сбережений, но при этом, в общем-то, у нас Центральный банк влияет существенно на валютный курс. И мы видим, как сегодня мы уже живем при 68. И если вам надо было бы воспользоваться вашими валютными накоплениями сейчас, для того чтобы продержаться до того момента, когда снова вернутся на работу, то вы бы, скорее всего, потеряли в этих инвестициях. Так что это вопрос, который требует ответа, точнее, учета той суммы, того срока и периода, на который вам бы хотелось инвестировать. Константин Чуриков: Константин Васильевич, раз заговорили о долларе и рубле, вот смотрите. Наша минимальная зарплата в России, МРОТ, он же прожиточный минимум – это 12 300. То есть, по сути, это 200 долларов. А сейчас при текущем курсе даже меньше 200 долларов. Вот у меня эсэмэска от зрителя из Ростова: «Здравствуйте. Как понять минималку?» Вот как ее вообще объяснить? Почему, условно говоря, меньше 200 долларов в России, а, не знаю, в Европе это может быть и 850, и 1 000 евро? Константин Ордов: Естественно, мы с вами всегда говорим о некой продуктовой корзине, выраженной в продуктах питания, в непродовольственных товарах, которые наш Росстат считает достаточными для среднестатистического гражданина. Константин Чуриков: Можно я вас на секундочку прерву сейчас? Ну, в Европе многие свидетельствуют, что, в общем-то, как раз продукты часто стоять даже дешевле, чем у нас. Вот как тогда эта продуктовая корзина у нас такой минималистичной получается? Константин Ордов: Может быть. И у них в целом расходы на продукты питания составляют меньшую долю в совокупных расходах. У них достаточно дорогое ЖКХ и подобного рода оплаты по кредитным процентам. Ну, важно не зацикливаться. Минимальный размер оплаты труда в любой стране является неким фактором, обеспечивающим социальные гарантии для граждан. Мы можем дискутировать, насколько 12 тысяч действительно обеспечивают эти гарантии или нет, но в условиях отсутствия экономического роста, в условиях отсутствия реальных достижений в области экономики (диверсификации, создания новых рабочих мест) мы и сталкиваемся с все чаще проявляющимися экономическими кризисами. Мы же давно с вами мечтали… Действительно, бойся своих желаний. Мы говорили, что хотим сократить долю нефти в доходах бюджета. Мы столкнулись с этой ситуацией – и нам это не принесло никакого удовольствия. Падение цен на нефть – и доля нефтяных доходов сократилась. Мы с вами говорили о том, что мы хотим увеличить производительность труда – пожалуйста, кризис заставил некоторые компании использовать современные информационные технологии, современные способы менеджмента, управления финансами. И это привело к тому, что потребность в рабочей силе у них реально сократилась. И сегодня лучшие примеры на рынке говорят нам о том, что завтра, в общем-то, у большинства текущих компаний, скорее всего, сократится количество рабочих мест. И те люди, которые сегодня потеряли работу, завтра вряд ли ее найдут в тех же компаниях. Либо мы с вами будем стимулировать развитие экономики и тем самым поможем новым компаниям создавать рабочие места… Оксана Галькевич: Ну и поможем расти доходам людей. Либо все так и останется. Спасибо большое. Константин Ордов: Да. Либо будем всегда на МРОТ ориентироваться. Спасибо. Константин Чуриков: Спасибо. Оксана Галькевич: Константин Ордов, профессор РЭУ имени Плеханова, был у нас на связи. Ирине из Москвы еще давайте тоже слово дадим. Ирина, здравствуйте. Если можно, то коротко. Зритель: Да, здравствуйте. Я медработник и живу в Москве. Я хочу сказать, что… Я не знаю, какие зарплаты в регионах. Я просто хочу сказать за себя. У меня аванс – 10 тысяч. А зарплата у меня – 21 тысяча. Это то, что я получаю на руки, как говорится, «чистыми». Константин Чуриков: 32 тысячи? Зритель: И вот как из этих денег можно что-то отложить? Я так немножко прикинула и поняла, что отложить можно только в одном случае: если не иметь дома интернета, сотового телефона, не иметь машины, не иметь никаких кредитов, не иметь животных в доме, не иметь детей и не иметь какой-то захудалой дачки. Вот только с работы пешком и чисто покушать, что-то такое. Только в этом случае, что называется, затянув себе все что можно, можно отложить какие-то деньги. Константин Чуриков: Ирина, интересно. Медработник, город Москва, 32 тысячи зарплата. Вы медработник какой? То есть ваш профиль какой? Зритель: Я рентгенолог. Константин Чуриков: Рентгенолог? И 32 тысячи? Зритель: Да. Константин Чуриков: Город Москва. У нас средняя зарплата в Москве, по Росстату… Я сейчас просто пытаюсь вспомнить. Оксана Галькевич: В районе 90. Константин Чуриков: 95. Росстат нам говорит, что в Москве такая средняя зарплата. Зритель: Ну, я вам рассказываю, я никого не обманываю. Знаете, даже до смешного дошло: получив последнюю зарплату, я предложила приклеить свой листочек расчетный на дверь, чтобы пациенты, которым тоже много всякой информации говорят… Ну, они думают, что мы тут озолотились. Пациенты ни в коем случае не виноваты. Моя зарплата на отношение к пациентам не влияет никак, к счастью. Я работаю в таком коллективе, что наша зарплата к пациентам не имеет никакого отношения. Мы как к ним относились нормально, по-человечески, внимательно, так и продолжаем. Просто обидно. Понимаете? Просто обидно! Константин Чуриков: Государственная клиника у вас? Оксана Галькевич: Ирина, так и нам за вас обидно тоже. Константин Чуриков: Клиника государственная или частная? Зритель: Да, государственная. Константин Чуриков: Грустно… Оксана Галькевич: Спасибо вам, Ирина из Москвы, наша зрительница. Константин Чуриков: Спасибо. Оксана Галькевич: Давайте итоги опроса подведем. Уважаемые друзья, мы спрашивали: удается ли вам откладывать какие-то деньги, делать накопления? 12% наших зрителей только сказали «да» – в общем, какую-то копейку удается отложить. Константин Чуриков: Рязанская пенсионерка: «Могу нарисовать акварелью или гуашью доллары, чтобы не было так грустно без денег. А в магазин сходить – как в музей». Оксана Галькевич: Ну, надо сказать, что зрители все-таки разделились: кто-то старается 100 рублей или 500 рублей, но все-таки откладывать, а кто-то говорит, что такой возможности нет. Спасибо всем, кто участвовал в обсуждении этой темы, друзья.