Александр Денисов: На дне барреля. Вчера в Америке был «черный понедельник». Биржевики так назвали его. Котировки акций у них обвалились. Нам пообещали вот сегодня «черный вторник». Винят – угадайте кого. Конечно, нас. Мол, мы развязали ценовую войну на рынке нефти. Ну, все совсем не так. Саудовская Аравия предлагала еще больше снизить добычу, мы отказались, в итоге сделка ОПЕК+ развалилась. Какие мотивы были у аравитян? Какую стратегию выбрать нам? Сегодня как раз и обсудим. На связи у нас… Марина Калинина: У нас на связи Дмитрий Заворотный, руководитель центра экономических стратегий Института нового общества. Дмитрий Сергеевич, здравствуйте. Дмитрий Заворотный: Добрый день. Марина Калинина: Скажите, это очередной кризис? Или это вообще какой-то крах? С чем можно сравнить сегодняшнюю ситуацию? Дмитрий Заворотный: Надо отметить, что кризисные явления в глобальном масштабе нарастают в последние годы. И, в частности, ситуация с коронавирусом. А с коронавирусом она выступила в качестве такого спускового крючка в продолжении развития этих кризисных явлений. И, кстати, вот эта паника на нефтяном рынке во многом является результатом такого вот нервного срыва на фоне нарастающих кризисных явлений и на фоне этой дополнительной паники, которая создается коронавирусом. Т. е. здесь нет на самом деле обвала, который мы наблюдаем. Им дирижирует не столько экономическая ситуация, не столько ситуация вокруг нефти, сколько все вместе… Александр Денисов: Дмитрий, вопрос: а какая взаимосвязь… Да, простите, я вот не улавливаю, может быть, по тупости своей, взаимосвязь между коронавирусом и ценами на нефть. Вот ОПЕК, скажем прямо, Саудовская Аравия, она там за всех говорит, они сказали: «Вот тут коронавирус, давайте снизим добычу». С какой стати? Логика где? Дмитрий Заворотный: Нет-нет, здесь связь такая. Цены на нефть начали падать уже после вот этой паники от коронавируса. Т. е. в феврале мы наблюдали снижение цен на нефть, потому что были опасения, что Китай из-за коронавируса будет потреблять меньше нефти. И это фактически явилось почвой для того, чтобы Россия… вот Россия фактически использует эту ситуацию, она заявляет, что дальнейшее снижение добычи, особенно вот на фоне падения цен на нефть, это нецелесообразно, поэтому мы с апреля отказываемся продлевать сделку с ОПЕК. Т. е. здесь, видите, очень такое сложное переплетение различных событий, и различные события, которые происходят сейчас, история с коронавирусом, все это используется в различных интересах, скажем так. Мы тоже используем этот факт. Александр Денисов: В чью пользу игра там? В нашу сейчас или в сторону ОПЕК, Саудовской Аравии? Потому что они уже готовы объемы нарастить, понизить, там, на $10 цену на баррель. Т. е. идут просто на какой-то адский дисконт. Кто выигрывает? Дмитрий Заворотный: Понимаете, во-первых, так как фактически Саудовская Аравия нас подтолкнула на этот шаг, когда объявила, что давайте еще снизим добычу нефти на 1,5 млн. баррелей в сутки. Россию это, естественно, никоим образом не устраивает. Кроме того, для России еще открывается такая перспектива… Вот Иран выходит, снижает объемы добычи нефти в связи с американскими санкциями, Венесуэла также снижает добычу нефти. Здесь возникает некая ниша, где Россия могла бы нарастить объемы, а здесь, кстати, речь идет о нефти с более высоким содержанием серы, и мы здесь, кстати, напрямую не конкурируем с Саудовской Аравией. И соответственно, вот эта ниша, которая образуется, мы просто используем эту ситуацию, чтобы нарастить объемы. Здесь в принципе, скажем так: мы в долгосрочной перспективе можем выиграть. Конечно, при условии, если макроэкономика, которую выстраивают за последние пару лет, над этим активно работали, чтобы вот эти все параметры выстроить для реализации нацпроектов, для социалки. Вот если эта выстроенная система не будет расстроена, не будет нарушена, тогда мы, конечно, выиграем. Если пойдет речь о том, что нам нужно сокращать социалку и прочие статьи расходов, здесь, конечно, может быть… Александр Денисов: Однозначно, проигрываем. Понятно. Марина Калинина: Дмитрий, еще один вопрос. Давайте все-таки от конкретной нефти (я понимаю, что от нее многое зависит в нашей стране) перейдем в принципе к экономической ситуации. Как вы это можете охарактеризовать, вот это падение рубля прямо такое стремительное? Насколько долгим будет этот процесс? Как это отразится на обычных людях, на нас? Чего нам ждать? Дмитрий Заворотный: Вы знаете, на мой взгляд, не стоит ждать затяжного падения валюты. Вот уже власти объявили о том, что прекращают покупку валюты, будут еще и другие меры поддержки. Я не думаю, что все это затянется. Это не будет… мы не увидим повторения ситуации 2014 года, это маловероятно. И более того, я уверен, что в ближайший месяц будет новая сделка. Возникнут какие-то договоренности по нефти. Т. е., мне кажется, что к весне, скажем так, к весне, к лету вообще вся глобальная ситуация стабилизируется. Коронавирус отступит, с нефтью будет так или иначе вопрос решен. Поэтому не стоит ожидать, что падение валюты будет… Александр Денисов: Ну и, справедливости ради, надо сказать, что вчера еще говорили про доллар за 75, выставляли такую верхнюю планку… Дмитрий Заворотный: Да. Александр Денисов: …сегодня уже 72. Т. е. прогнозы не оправдались такие… Дмитрий Заворотный: Да, они не оправдались. Нефть уже отскакивает. Нам вообще нужно думать о том, как заниматься развитием нашей экономики. Потому что вот то, что сейчас происходит, это отдельно, а то, что мы делаем на внутреннем рынке, инфраструктурные проекты, все это остается, и это нужно развивать, чтобы в будущем наша экономика была более устойчивая к таким шокам, которые будут происходить вне зависимости от того, участвуем мы… Марина Калинина: Спасибо большое. Оптимист Дмитрий Заворотный, руководитель центра экономических стратегий Института нового общества. Сейчас узнаем, что думают по этому поводу наши зрители. Вячеслав к нам дозвонился. Здравствуйте, Вячеслав. Зритель: Я считаю, что, как все говорят и телевидение пропагандирует, что нефть и газ это народное достояние. Но если это народное достояние, зачем наши… почему наши чиновники не могут договориться о простой вещи? Т. е. ну снизили бы на 200 тыс. баррелей в сутки, не на полмиллиона, как потребовали. Это же торговля. Обычная торговля. Т. е. ОПЕК пытался с Россией договориться. Т. е. сейчас, по сути дела, получается как. Что наши чиновники, которые не умеют от Роснефти договариваться, опустили цену на нефть. Тем самым… Александр Денисов: Вячеслав, но, может быть, наоборот, они пытались для страны отвоевать часть рынка. Сейчас все это узнаем у нашего эксперта. На связи Марсель Салихов, руководитель экономического департамента Института энергетики и финансов. Марсель Робертович, здравствуйте. Марсель Салихов: Да, добрый день. Александр Денисов: Вот зритель засомневался, говорит, что Россия там не смогла договориться. С нами-то никто не договаривался. Нам предложили условия, которые нам подходили, не подходили, в итоге ничего не оставалось, как сказать: ну, ребята, тогда расходимся в разные стороны. Такая ведь история была? Не то, что там мы разорвали и демонстративно кинули в лицо этот договор. Марина Калинина: А давайте вообще узнаем, какая была история. Потому что многие, может быть, в этом не очень разбираются. Александр Денисов: Да. Марсель Салихов: Смотрите, в пятницу, когда проходили переговоры, министр энергетики Новак и принц Саудовской Аравии бин Салман вели переговоры в течение 5 часов. Соответственно, они 5 часов провели за закрытыми дверями и, видимо, что-то обсуждали. К сожалению, да, неизвестно, что, собственно говоря, они обсуждали. Но тем не менее итог получился таким, каким он есть, что результат оказался наихудшим из возможных. Т. е. помимо того, что не действуют те ограничения, которые были обговорены в декабре прошлого года, сейчас все стороны снимают с себя какие бы то ни было обязательства… Александр Денисов: Марсель, надо отметить, что мы готовы были работать на прежних условиях, т. е. не снижать добычу, чтобы все оставалось на прежнем уровне. Почему Саудовская Аравия так противоречиво себя ведет? Вначале они говорят, что нужно понизить на какой-то объем, в итоге, когда все, сделка разрывается, Саудовская Аравия заявляет, что они готовы сделать дисконт на цену $10 и нарастить значительно свои объемы добычи. Т. е., с одной стороны, давайте снимем, а на следующий день – мы готовы нарастить. Где логика? В чем тут суть игры вот этой? Марсель Салихов: Смотрите, вот позицию Саудовской Аравии на самом деле можно понять, если стать, собственно говоря, посмотреть с ее стороны на ситуацию. Саудовская Аравия уже снизила дополнительно 400 тыс. баррелей в сутки сверх тех объемов, которые были договорены в декабре прошлого года. Они взяли на себя некие дополнительные обязательства и на самом деле добывали в последние месяцы меньше, чем Россия. Соответственно, предлагалось снизить еще на 1,5 млн. баррелей в сутки из-за падения спроса в связи с коронавирусом. При этом большую часть – примерно, наверное, 700 тыс. баррелей в сутки – также бы брала на себя Саудовская Аравия. Т. е. большую часть сокращения добычи предлагалось проводить силами Саудовской Аравии. А Россия могла там, наверное, договориться на сокращение в 300 тыс. баррелей в сутки, что, на мой взгляд, мне кажется такой, разумной сделкой по крайней мере. Марина Калинина: Вы сказали в самом начале нашей беседы, что это самый худший вариант, который мог бы быть. А какие дальнейшие действия, по вашему мнению, должна была бы предпринять наша страна, чтобы из этой ситуации как-то выходить? И будет ли она это делать? Марсель Салихов: Этот вопрос-то на самом деле для меня непонятный. Если министр энергетики буквально пару месяцев назад говорил о том, что сделка принесла 6 трлн. руб. доходов в бюджет, то в чем мотивация менять эту ситуацию? В чем заключается причина выхода из сделки именно сейчас? Потому что сейчас очень невыгодный период для того, чтобы выходить из подобных соглашений, потому что есть шок для спроса. Да, сейчас транспорт встал, да, мировая экономика находится в не очень хорошем состоянии, на финансовых рынках такие панические настроения. И фактически все это привело к тому, что вот вчера цены на нефть упали на 20%, рекордное падение с 91-го года. Александр Денисов: Марсель, простите, я вернусь все-таки к своему вопросу, потому что не ответили. Почему Саудовская Аравия противоречиво так себя ведет? В чем тут игра? Вначале на понижение, а потом объявляют, что мы и скидку сделаем, и нарастим объемы. Тут – мы уменьшаем или увеличиваем? Вот в чем тут логика, я не могу понять. Марсель Салихов: Смотрите, это понятно, что стратегия Саудовской Аравии заключается в том, чтобы нам вернуться на самом деле к переговорам уже на каких-то новых условиях. Т. е. они пытаются показать, что мы готовы к сценарию низких цен и у нас есть возможности для наращивания добычи. И на самом деле возможностей для увеличения добычи, с точки зрения свободных мощностей, у Саудовской Аравии больше, чем у России. Саудовская Аравия может нарастить добычу плюс-минус на 2 млн. баррелей в сутки довольно быстро, в течение нескольких месяцев. А Россия сможет нарастить добычу, наверное, на 300-400 тыс. баррелей в сутки… Александр Денисов: Т. е. они хотят захватить рынок и отхватить наш кусок, правильно я понимаю логику? Марсель Салихов: Я думаю, что вообще вот этот разговор про доли рынка – он немножко такой, уводящий в сторону. Потому что на самом деле важно же, сколько вы зарабатываете. Вы можете, допустим, как Саудовская Аравия, предложить скидку $10-20, продавать нефть по $10 и, наверное, вы сможете захватить весь рынок. Но зачем вам такой рынок? Поэтому важна ваша прибыль, важно, сколько вы зарабатываете. А та или иная доля рынка – это некий вторичный, вторичное дело. Марина Калинина: А что для России сейчас важно и нужно? Какие интересы мы сейчас преследуем в данной ситуации? Это тоже не очень понятно. Марсель Салихов: Собственно говоря, экономическую логику выхода из сделки на самом деле, мне кажется, довольно сложно понять. И, по крайней мере официально, тот же министр энергетики, на мой взгляд, понятно не смог объяснить мотивацию происходящего. Возможно, есть какие-то долгосрочные соображения, связанные с какими-то геополитическими факторами, еще чем-то. Но чисто с точки зрения экономической логики, мне кажется, довольно спорно. Александр Денисов: Спасибо большое, Марсель. Спасибо за интересный разговор. Марина Калинина: Спасибо. Марсель Салихов, руководитель экономического департамента Института энергетики и финансов. Мы продолжаем эфир и переходим к следующей теме. В России посчитали экономически здоровые регионы… Александр Денисов: Сейчас к этому и перейдем, да.